Одноклассники

Гулевский Серж
                Одноклассники

В тот пасмурный осенний день Вадим Корольков возвращался после рабочей смены домой. Улицы города в это время были полны такими же, как он людьми, спешившими с работы. Женщины с авоськами в руках, как обычно стояли в длинных очередях различных «Гастрономов». Многие из них всё ещё пытались найти что-нибудь съедобное на почти пустых прилавках продуктовых магазинов. Их витрины не баловали покупателей разнообразным ассортиментом продуктов, но хозяйки всё равно томительно выстаивали в длинных очередях мясных отделов в надежде успеть купить хотя бы последнюю палочку «Эстонской колбасы». Мужики время даром не теряли, они также буднично, собравшись по два по три, собирали деньги на традиционные пол-литра. Более сознательные мужчины торопились после рабочей смены домой. Они на остановках с нетерпением ждали общественный транспорт.
 
Корольков принадлежал к той породе молодых людей, которых в народе называют мягкотелыми. Поездка в битком набитом транспорте вызывала у него почти физическую боль. В таких неестественных для человека условиях невольно приходится работать руками и ногами, что негативным образом влияет на моральный облик интеллигентного человека. Конечно, причислять себя к интеллигентам, у Королькова не было никаких прав. В советское время для того, чтобы быть причисленным к этой прослойке общества у человека должны были быть достаточно веские причины. Тем не менее, Вадим самолично причислил себя к этой прослойке вопреки всяким официально принятым нормам. Ему нравилось считать себя интеллигентом, хотя работал он обыкновенным слесарем на самом обыкновенном советском заводе.
   
Попытку влезть в общественный транс¬порт в час пик Вадим отбрасывал в считанные минуты. Поразмыслив над дилеммой, стоит ли ждать автобуса или идти пешком, он автоматически выбирал второй вариант. Благо, до его дома было всего четыре остановки. Отправляясь в очередной вынужденный пеший моцион, Вадим тем самым сохранял своё душевное спокойствие, а также в сохранности все пуговицы на своей куртке.

Эта монотонная процедура возвращения домой повторялась каждый рабочий день, навевая на Вадима ипохондрию. Чтобы как-то скоротать время в пути, он обычно предавался размышлениям, а по ходу дела незаметно рассматривал лица проходящих мимо людей. Его интересовали, конечно, не лица, а то, что эти лица скрывают. « Умное лицо это ещё не признак ума, но с умным лицом всё же идти по жизни веселее », - подумалось Королькову.
 « Что лучше? Выглядеть  очень  умным, а быть глупцом? Или  выглядеть  глупцом,  но  быть гением? Быть или не быть? А если быть, то кем? », - задавал он себе вопросы.
В его голове возникали всевозможные философские мысли о бренности жизни. Эти мысли помогали Вадиму отвлечься в пути от серой будничной действительности. Он медленно брёл домой, разрешая в голове вселенские вопросы бытия.  Эти вопросы не были так трагичны и серьёзны, как у Гамлета, но были вполне интеллектуальны для простого рабочего парня, считающего себя интеллигентом. Пусть нет ни гроша в кармане, зато ощущение в себе интеллигентности и ума согревало душу простого советского человека. На такой философский лад Вадима натолкнула незадолго до этого забавная сценка в рабочей столовой.

В тот обеденный перерыв в заводской столовой за соседним столом он за-метил солидного вида мужчину с «дипломатом» в руках. Это был импозантного вида человек с внешностью академика или на худой конец профессора. Та¬кой, по крайней мере, был у этого человека вид. Академик грациозно использовал нож и вилку, производя очень благопристойное впечатление на окружающих. Благородная седина на его висках  ещё больше увеличивала это впечатление.
Каково же было удивление Вадима, когда профессор, незаметно открывая «дипломат», стал вытаскивать из него домашние пончики, завёрнутые в газету. Про¬ходя мимо столика
«профессора», Вадим также обратил внимание на то, что на дне профессорского «дипломата» лежали два газовых ключа с мотком проволоки. Это так диссонировало с внешним обликом мужчины и его напыщенной задумчивостью, что Корольков невольно подумал о чём-то нехорошем. В проволоке с молотком, конечно, не было ничего предосудительного, но мнение Вадима о «профессоре» сразу же изменилось не в лучшую сторону.
 
Как это водится, мы все имеем свои слабости. В данном случае Вадим оказался заложником своей собственной впечатлительности. После этого случая его так и тянуло заглянуть в каждый открытый «дипломат» умных с виду людей, но не делал он  этого лишь в силу своей врождённой воспитанности.
Мы все стараемся выглядеть хорошо и красиво. Каждый из нас старается соблюдать рамки приличия, чтобы не выглядеть белой вороной среди окружающих нас людей. Внешность бывает обманчивой, а натуру человека понять ещё трудней. Такие мысли одолевали Вадима, когда он возвращался в тот день с работы домой. Затем он, почему-то вспомнил о своём однокласснике.
 
Очевидно, в природе человека существуют чувства подобные телепатии или предчувствию. Почему Вадим вдруг вспомнил об однокласснике, который действительно повстречается ему через несколько минут. Возможно, это было всего лишь совпадение, но очень уж странным. Вадиму показалось, что он стал вспоминать одноклассника как раз  после этой обеденной сценки в столовой, и продолжал думать о нём уже по дороге домой.

Все мы в детстве, если так можно сказать, являемся жертвами общественного мнения окружающих нас людей, родителей, школы. Мы воспринимаем мир таким, каким он представлен был нам школой, теле¬видением, родителями и т.д. Например, многие из нас верят в то, что некоторые особи людского рода не хотят приспосабливаться к обществу и его общественному мнению из-за своего упрямого характера. На самом деле это не всегда так. Упрямые люди порой не способны изменить себя в силу своей генетической предрасположенности к упрямству. Если это удаётся отдельным личностям, то они теряют очень много. Час-то они заканчивают инфарктами, неврастенией, расстройством желудка, а иногда и более серьёзными болезнями. Конечно, все эти умозаключения не так однозначны, но всё же характер и сила привычки очень сильны. Немногим удаётся по-корить свою собственную натуру, а если удаётся, то платят они за это высокую цену.
 
На подобные мысли об упрямстве людей Вадима натолкнули воспоминания о своём однокласснике Петре Лисичкине. У Лисичкина, не смотря на трудный характер,  был своеобразный талант. Если бы он учился в хорошей школе, то, возможно, из него мог бы вырасти неплохой инженер или учёный. Как правило, такие увлечённые люди находят себя в этой жизни. То ли школа была не та, то ли перестроечное время его сломало, но в жизни Лисичкин себя не нашёл.
Прозвище у Петра Лисичкина было - Изобретатель. Получил он эту кличку за свои необычные способности в строительстве разных радиоуправляемых авиа-моделей. Его модели были так красивы и необычны для окружающих, что вызывали зависть и восхищение не только одноклассников, но вообще всех тех, кто хоть раз имел счастье видеть их в небе. Каким образом Петру удавалось создавать эти модели для всех знающих его людей оставалось загадкой. Ещё большим чудом было то, что детали для своих моделей Лисичкин находил на городских свалках.
Пётр был членом клуба авиамоделистов, но иногда сам запускал свои модели за городом, не ставя в известность руководство клуба. Делать это он старался скрытно, чтобы не привлекать к себе внимание окружающих. Не¬смотря на это, вокруг него всякий раз собиралась толпа любопытных, после чего Лисичкин неизменно прекращал полёты под любым предлогом. Дело было в том, что в советское время даже такое безобидное занятие, как самовольный запуск радиоуправляемых авиамоделей, должен был осуществляться с разрешения руководства клуба. За самовольные запуски моделей человек мог быть исключён из такого клуба.
Для сверстников во дворе и школе Лисичкин был местным Циолковским. Несмотря на талант, друзей в классе у него не было, видимо из-за его упрямого характера и необычного поведения. Девочки в классе также сторонились Петю из-за его внешне не¬опрятного вида. Так уж бывает, что слухи порой возникают практически на пустом месте. Ходил слух, что в школу Лисичкин является прямо со свалок, от чего  многие девочки просто избегали его, выказывая этим своё пренебрежение. Вдобавок к этому он был ещё очень неудобным другом. Всё время Лисичкин попадал в какие-то непонятные ситуации и ставил в сложное положе-ние не только одноклассников, но и свою классную руководительницу Ольгу Петровну.
Во многом он был необычным мальчиком. Необычность его проявлялась даже во внешности. Волосы на его голове росли как-то по-особому. Его чуб по-чему-то ни¬как не хотел ложиться как у всех добропорядочных учеников. Огненно рыжий Петин волос всё время топорщился вверх, словно крича: « Я не такой как вы, я другой ».
Несмотря на все умственные задатки, Пётр был троечником. Регулярно опаздывал на уроки, придумывая себе каждый раз глупые отговорки вроде:
« Я проспал, Ольга Петровна ». Или: « У меня часы идут не¬правильно ».

Все учителя смирились с Петиными выходками, считая его безнадёжным лоботрясом, одна лишь Ольга Петровна не давала Лисичкину поблажек. По всей видимости, она считала своим долгом перевоспитать этого нерадивого ученика, во что бы то ни стало. Она не жалела для этого никаких средств. При всяком удобном случае она выставляла Петю перед классом в самом неприглядном виде. Достаточно было Лисичкину опоздать на одну ми¬нуту, как классная руководительница набрасывалась на него почти с нескрываемым удовольствием. Свои допросы она продолжала по десять - пятнадцать минут. Все ученики класса были несказанно рады этому, ведь после таких продолжительных допросов классной руководи¬тельнице не хватало времени на проверку их домашнего задания. Всё обычно начиналось с банального вопроса, а заканчивалось опять же банальным допросом:
- Ты, почему опять опоздал, Лисичкин? - спрашивала его учительница.
Петя из-за своей природной стыдливости или строгого голоса Ольги Петровны всегда медлил с ответом. Казалось, каждый раз вопрос звучал для Пети так неожиданно, что Лисичкин не сразу мог ответить учительнице. Он стоял, виновато опустив голову, придумывая себе оправдание. Это ещё больше раздражало Ольгу Петровну. Не дождавшись ответа, она снова набрасывалась на него.
- Ну, что ты молчишь? Язык проглотил? – сурово начинала допрос Ольга Петровна.
Петя, переваливаясь с ноги на ногу, открывал рот, но не произносил ни звука. Время тянулось, а он, как рыба на суше, пытался извлечь из себя какие-то звуки, но это ему чаще всего не удавалось.
- Я жду, Лисичкин! - закипала Ольга Петровна.
- Весь  класс тебя ждёт!  Расскажи нам,  пожалуйста,  что сегодня приключилось с тобой? Какое сверхъестественное событие сегодня произошло?
Петя, медленно и неуверенно вдруг произносил:
- Извините, Ольга Петровна. Я проспал.
Это бесило Ольгу Петровну неимоверно. Ей казалось, что Пётр был так ленив, что даже не хотел придумать себе самую простую отговорку. Создавалось впечатление, он специально не хотел утруждать себя такими мелочами, как при-думать себе оправдание. Все ученики класса боялись и уважали Ольгу Петровну, лишь Петя не удостаивал её должным почтением. По этой причине Ольга Петров-на, доведённая до крайней степени раздражения, набрасывалась на Петю с удвоенной яростью.
- Почему  у  тебя  волосы  торчком  стоят?  Ты  когда  пострижёшься?
- А что я виноват, если он у меня так растёт? - отвечал Петя.
- Не смей спорить со мной! Завтра же пострижёшься коротко. Понятно?
- У меня нет денег на стрижку.
- Ты что, сирота? Как это нет денег? Ты меня скоро до инфаркта доведёшь. Завтра придёшь с родителями. Мне всё это до такой степени надоело! Даже не знаю, что с тобой делать? – порозовев, кричала Ольга Петровна.
- У меня отец в командировке, а мама допоздна работает,
- тихо говорил Пётр.
- Что ты там бормочешь? Я тебя спрашиваю. Скажи нам честно, ты почему опять опоздал?
Петя стоял, переваливаясь с ноги на ногу, и никак не мог выдавить из себя вразумительного объяснения. Он начинал открывать рот, а затем снова закрывал его, словно умирающий карп.
- Что с тобой Петя? Никак не придумаешь, почему опоздал? – язвительно спрашивала его учительница. На её лице от волнения ещё сильнее проявлялся розовый румянец. В нервном возбуждении голова её еле заметно начинала угрожающе трястись.
- У нас часы на десять минут отстают, - медленно
отвечал Пётр. Затем, немного подождав, добавлял:
- Будильник неправильно зазвонил.
- А, оказывается, это будильник виноват? Так Петя? Я тебя правильно поняла? Оказывается, во всём виноват будильник! Лучше ничего придумать не мог? Если ещё раз такое повторится,  пеняй на себя! Поставь часы на десять, нет, не на десять, на пятнадцать минут вперёд! Придётся просить твоих родителей будить тебя пораньше! Попробуй ещё раз опоздать!
- Хорошо, попробую, - тихо бурчал Петя.
- Что ты там бормочешь? Попробуешь опоздать или не опоздать? – уже немного сильнее тряся головою и сверля взглядом Петра, продолжала учительница.
- Попробую не опоздать.
- Не надо пробовать! Просто поставь часы на десять ми¬нут
вперёд!
- Отцу это может не понравиться.
- Ладно, Лисичкин, больше я с тобой не хочу говорить! Если на этой неделе никто из родителей не придёт, то я сама к вам домой приду. А теперь иди, садись за парту. Ты и так отнял у класса столько время. Когда же всё это закончится? Тебе понятно, Лисичкин?
- Понятно, - бурчал Петя в нос, садясь за парту.
После этого Ольга Петровна долго ещё распространялась о том, какой Петя недисциплинированный, неопрятный, безответственный ученик. Казалось, во всём этом, она находила какое то внутреннее удовлетворение в обличении Петра. После длинной тирады она, в конце концов, вдруг успокаивалась и переходила к обсуждению нового материала.
Вадим Корольков был одноклассником Пети и сидел за его спиной. Петя был  для него своего рода защитным барьером. Разрядив свой нервный заряд на Петю, Вадима Ольга Петровна практически не замечала. За Лисичкиным он был, как за каменной стеной.

Дополнительным щитом от Ольги Петровны Вадиму служила Петина соседка по парте. Это была большая толстая девочка Мила. За её широкой спиной Корольков часто прятался от строгого взгляда Ольги Петровны. Вадим также был троечником, но в поле зрения учительницы почти не попадал благодаря двум впередисидящим героям.

Толстая девочка всячески защищала Петю от неприятностей и нападок со стороны учеников класса. Пётр не пользовался уважением одноклассников, по-этому часто подвергался атакам задиристых учеников. Милу можно было назвать Петиным ангелом-хранителем, потому как без неё он терпел бы значительно больше от своих одноклассников. Девочка старалась всячески защищать Петю, но он холодно принимал её помощь. Он относился к ней стыдливо отстранённо, не желая дружбы с этой большой некрасивой девочкой. Ему хотелось казаться сильным и независимым, но рядом с Милой он казался просто карликом, отчего ещё больше старался быть грубым и невнимательным с Милой.
На все Петины грубости по отношению к ней Мила никогда не отвечала ему силою. Она прощала все его несправедливые упрёки и колкости, пущенные в её адрес. По-видимому, она питала к нему какие-то нежные девичьи чувства, видя в Петре то хорошее, чего не  видели остальные ученики класса. Она сама часто являлась поводом для насмешек со стороны одноклассников, но в отличие от Петра, могла за себя постоять. Видимо, поэтому она так  понимающе-трогательно проявляла свою заботу о беззащитном Петре.

По своей природе Петя был спокойным и добрым мальчиком. Кроме своих радио-моделей, он знал много житейских вещей. Собирал из старых найденных на свалке велосипедов другие, которые после ремонта красил и их нельзя было отличить от новых. Лисичкин знал название таких грибов в округе, которые многие местные жители считали ядовитыми. Иногда такие жизненные познания помогали ему.
Так случилось однажды в лесу, когда двое подростков отобрали все Петины грибы. Осмотрев его урожай, подростки забрали все известные им грибы, оставив Пете одни лишь бледные белые грибы, которых было больше половины в лукошке у Петра. Как оказалось, это были обыкновенные шампиньоны, которые многие местные жители в округе в те времена считали несъедобными. 
Так вот благодаря своим многочисленным познаниям Пете всё же удава-лось иногда извлекать из них практическую пользу для себя.  Несмотря на широкие интересы Лисичкина, с ним практически никто не дружил. Наверное, из-за того, что по своей природе он был не очень разговорчивым подростком. В классе над ним многие подсмеивались, от чего он ещё больше замыкался в себе.
Однажды Лисичкин принёс в класс в портфеле золотистого хомячка. По-видимому, хомячку в портфеле было неуютно, так как зверушка всё время порывалась из него вылезти. Классная руководительница как раз в это время объясняла новый материал. Рассказывая ученикам о классовом обществе древней Греции, она вдруг обернулась и увидела, как из Петиного портфеля вылезает жёлтая крыса. Так уж ей это привиделось. Она побледнела от ужаса и закричала:
« Ой, что это такое? Немедленно забери эту крысу из класса. Немедленно! Лисичкин, вон из класса! Ты меня в гроб сведёшь! Когда же всё это прекратится? ».
Тем временем хомячок по Петиной ноге слез на пол и исчез за партами. Не обращая внимания на Ольгу Петровну, Петя, став на колени, бросился лазать во-круг парт, пытаясь поймать беглеца. Это продолжалось не¬долго. Раздосадованная Ольга Петровна, схватив Лисичкина за шиворот, вывела его из класса, приговаривая: « Без родителей в школе не появляйся! Вон от сюда! ».
Закрыв за Лисичкиным дверь, Ольга Петровна приказала одному из учеников  поймать и выбросить хомячка со второго этажа в окно. Приказ был исполнен, и вскоре спокойствие в классе было восстановлено. Ученики могли продолжить изучение общественной системы Древней Греции, а Ольга Петровна почувствовать удовлетворение от своей профессиональной педагогической деятельности.
 
Казалось, Лисичкин был лишним на этом празднике жизни.  Похоже, он всем мешал. Очевидно поэтому, его чаще можно было найти на свалке, чем во дворе с ребятами. Сначала Вадиму стало жаль Лисичкина, но позднее ему стало жаль Ольгу Петровну и того исполнительного ученика, который выбросил несчастное животное в окно. В тот момент он даже не понимал, почему?
После занятий, под окнами своего класса Вадим увидел Петю с хомячком в руках, улыбающегося и ни о чём не думающего. Лисичкин очевидно был очень рад найти хомячка целым и невредимым. Его не волновала ни классный руководитель, ни то, что завтра он должен будет привести своих родителей. Это всё будет завтра, а в тот момент он был счастлив держать в руках свою выброшенную из окна зверушку. Тем больше Вадиму стало жаль Ольгу Петровну, которая не имела чувства юмора и так серьёзно относилась к своим обязанностям классного руководителя.

Все эти воспоминания пронеслись у Вадима в голове, когда по дороге до-мой он проходил мимо гастронома. В толпе собравшихся мужиков  у входа в магазин Корольков заметил сутулящегося небритого мужчину. К своему удивлению, он без труда узнал в нём Петра Лисичкина. Несмотря на большие перемены во внешности, знакомые с детства черты одноклассника в нём всё же проглядывали. Они встретились взглядами. Очевидно, Лисичкин также узнал Королькова, так как уверенно на¬правился в его сторону. На опухшем и сильно изменившемся лице Лисичкина светилась радость. Они не виделись друг с другом около пятнадцати лет. Петя очень сильно внешне изменился и совсем не в лучшую сторону.  Немно-го выцветшие и уже на висках поседевшие волосы теперь не топорщились у него вверх, как в детстве, а покорно прилизанно лежали, как у всех добропорядочных граждан.
« Он стал совсем ничем не примечательным », - подумал Вадим.
Подойдя к Королькову, Петя поздоровался, и почему-то стал называть его Колюхой. Бывший одноклассник не стал его разубеждать, что он вовсе не Николай, а просто завёл с ним разговор о житье-бытье. Лисичкин отвечал кратко и не-охотно, всякий раз пытаясь свести разговор к вопросу о зарплате. Между делом намекнул Королькову о пол-литре. На все попытки одноклассника узнать, чем он занимается, Лисичкин отвечал ему что-то невнятное. Только через десять минут Вадиму удалось узнать, что работает Пётр на заводе слесарем, не женат и не собирается жениться. Под конец, видимо уставший от многочисленных вопросов одноклассника, он спросил Вадима конкретно:
- Послушай, Колюха. У тебя рубль есть? А то я одному
занял, а он всё никак не от¬даст.
Видя замешательство Вадима, он продолжил:
- Ты не поду¬май, я верну! Или давай сейчас пузырь
возьмём, а завтра я тебе с аванса всё отдам. Сто процентов. У меня не за¬ржавеет!
- Ты знаешь, Пётр, у меня нет ни рубля. У нас аванс на заводе, так же как у вас, завтра.
- Жалко, - пробормотал Лисичкин, устремив свой взгляд на собравшихся вокруг мужиков, словно ища какой-то поддержки.
- Ну, нет, так нет,- грустно произнёс он, а затем добавил:
- Ты знаешь, это не проблема! У меня здесь есть свои кореша. Сейчас что-нибудь сообразим! Подожди меня минуту. Я займу, это не проблема. На пузырь хватит, а завтра ты мне отдашь.
Не совсем понимая, о каком пузыре идёт речь, Вадим вознамерился рас-прощаться с Петром, но тот продолжал настаивать.
- Ты, главное не бойся. У меня здесь всё схвачено! Держись меня, со мной не пропадёшь! У меня друзей здесь тьма!
Действительно, многие из толпы кивали Петру, здороваясь. Всё это были такие же, как он, помятые и небритые мужики. Похоже было, что Пётр нашёл здесь себе друзей, которые принимали его теперь как равного, однако назвать счастливым такое обстоятельство язык у Вадима не поворачивался. Над толпой витал дух зелёного змия. Если перефразировать поговорку: рыбак рыбака видит издалека, то в этом случае поговорка должна была звучать так:  пьяница пьяницу узнает всегда. Проводить вечер с пьяными опустившимися мужиками Вадиму не хотелось. Видя, что разговора не получается, он стал извиняться:
- Понимаешь, Пётр, мне сейчас нельзя. Я недавно зашился, так что компанию не могу тебе составить. Если хочешь, можем просто так по¬болтать.

- То-то я смотрю ты бледный какой-то. Ну, раз нельзя, то нельзя, - ответил Пётр.
После последних слов Вадима весь Петин азарт куда-то улетучился. Глаза его потухли, и он замолк. Говорить стало не о чем. Петя стыдливо отводил взгляд в сторону. Он нервно и алчно оглядывал толпу собравшихся мужиков в надежде найти знакомое лицо друга, который смог бы одолжить денег. На все расспросы бывшего одноклассника Лисичкин отвечал ему расплывчатыми фразами и непонятными междометиями. Общение с ним становилось всё более тягостным. Пере-кинувшись с Петром ещё парою фраз, они расстались.
От увиденного Вадиму стало немного грустно. Из не¬обычного интересного подростка Лисичкин превратился в заурядного пьяницу. Очевидно, на своём жизненном пути он повстречал немало строгих «классных руководителей», которые выбили из него все зачатки какого-либо творчества. Ольга Петровна должна была быть довольна теперь, глядя на Петю. Как часто она повторяла в своё время:
«Вы сейчас, может быть, не пони¬маете, что я добра вам желаю, но придёт время, и вы мне ещё спасибо скажете, что я так строга была с вами!».
« По-видимому, это время пришло », - подумал Вадим.
« Большое Вам спасибо, Ольга Петровна! ».