Она сидела, тупо уставившись в монитор. Она хотела стать писательницей. Она собиралась научиться писать…
…ни одна приличная идея не приходила ей в голову! О чем… о чем же…
За окном просыпалось деловое февральское утро. Люди будили машины, а те будили людей. Потянулась муравьиная цепочка еще не проснувшихся школьников, мамаши потащили синтепоново-меховые шарики в сторону детского сада, нехотя приоткрыло глаз Солнце, и мир, наконец, улыбнулся.
«Ну и зачем тебе это?» - спросил муж и, не дождавшись ответа, испарился.
Зачем, зачем… Да затем! Всю жизнь только и слышу – учиться надо, надо учиться… Но, как только, начинаешь чему-то учиться, рядом обязательно образовывается носитель вопроса «Зачем?» и убеждает тебя в твоей неполноценности и абсолютной ненужности того, чем собираешься заняться. Хотела петь – «не пой, у тебя нет слуха», оказалось – вранье, есть! Хотела писать стихи – «ну-ну, упражняйся в словоблудии», а ведь именно это занятие не раз спасало от идиотских мыслей и их, не менее идиотских, последствий. Все, кому не лень, пытались подмять ее под себя, добившись только того, что она научилась скрываться и лавировать. Теперь, став взрослой и, научившись освобождаться от малейшего влияния, она старалась наверстать упущенное. Или запущенное…
Солнце, задвинув занавески тумана, повернулось на другой бок, но людей уже было не остановить. Жизнь потекла своим чередом. В доме было тихо. Кошки мирно дремали на книгах, собаки видели сны, никто не мешал, но мысли упорно сопротивлялись… Писать было не о чем.
Вот интересно, сколько историй рождалось в ее голове во время прогулок с собакой, сколько людей слушало ее сказки за чаем, но почему-то именно сейчас, когда все так удачно сложилось – и время есть, и место подходящее, и никто не мешает, ей ничего не приходило на ум. Полное отсутствие всякого присутствия. Она даже мысленно ногой топнула.
В принципе, теоретически, все было ясно. Количество в ее случае перешло в качество. Как она ни боролась с ограничениями, но их долгое планомерное воздействие все-таки сказалось. «Капля камень долбит…», - говорил Шиллер. Выдолбили, блин… это мучное изделие столь яростно вылетело и так смачно шлепнулось на виртуальную бумагу, что она даже не стала оттирать следы от него. «Вот пусть там и лежит. Писательница я или где?!»
Она понимала или, по крайней мере, ей казалось, что она понимает, - желание стать писательницей жило в ней из вредности, из принципа… Она все еще доказывала своему прошлому, что она – МОЖЕТ.
«Ты можешь ВСЕ», - часто говорила ей бабушка. Она была единственным человеком в ее жизни, который поддерживал в ней веру в себя. Она учила, не поучая. На ум тут же пришла школьная приставалка: «Все говорят, а ты делай».
«Ты МОЖЕШЬ все», - говорила бабушка и рассказывала историю рода, Историю Женщин Рода, взращивая в ней, еще маленькой девочке, потребность стать такой же – Великой и Всемогущей.
День разгорался. Дворники раскапывали прошлогодний асфальт, веселились снегири на рябине, бабушки вывели на улицу коляски.
Она сидела, глядя на монитор. Она хотела стать писательницей. Она собиралась научиться писать… Она знала О ЧЕМ хочет писать.
Но КАК?..
24. 02. 2005