Поплавок дёрнулся, и резко ушёл под воду. Квай ухмыльнулся, ловко подсёк, и вытащил на илистый берег грязнотинника.
Ну и мерзостная рыбка, подумал Квай. И как только Мамбике удаётся их так вкусно готовить?
Он бросил грязнотинника к остальным, в корзину. Пора возвращаться в Шаол'Вату.
Шаол'Вата была небольшой деревней троллей-амани, и Квай, сколько себя помнил, всегда жил там. Там же жила его старшая сестра, Мамбике. Деревней управлял вождь-наместник Тора'джин, и верховный знахарь Мбогу. Жизнь была относительно тихой и спокойной; Квай слышал о схватках с ночными эльфами где-то на западных рубежах империи, а война с акири, злобными насекомыми, войнами империи Ази'Акир, кажется, осталась в прошлом.
Но в деревне Квая не то чтобы не любили, но относились с нескрываемым презрением, и вечно насмехались над беднягой. И лишь Мамбике удавалось защищать своего незадачливого братца от соплеменников.
Причиной всему был поступок, совершённый некогда их матерью, Тор'гай.
Отец их, Зур'ман, был великим воином, и прославился на полях сражений, собственноручно убив несметное количество воинов-акири, но героически погиб в последнем, решающем сражении, после которого война с акири окончилась.
Мамбике тогда была маленькой, но навсегда запомнила горе своей матери, узнавшей о потере.
А сама Тор'гай ждала тогда ребёнка. Знахарь Мбогу говорил с духами, и узнал, что у великого воина Зур'мана должен родится наследник. Тогда Мбогу решил сделать из сына Зур'мана воина-берсерка. Эти могучие тролли обладали поистине чудовищными телосложением и силой. Отряд из десяти берсерков мог уничтожить столько же сил противника, сколько сотня обычных троллей-воинов. Для этого Мбогу приготовил специальный эликсир, который Тор'гай должна была пить каждую новую луну, по одному глотку, пока носит ребёнка.
Но Тор'гай понимала, что, потеряв мужа, она может потерять и сына, если тот станет воином, и уж тем более — берсерком. Несмотря на огромную силу, берсерки редко жили долго, и чаще гибли после двух-трёх сражений, пусть и могли существенно повлиять на исход оных. Кроме того, тролли-берсерки, будучи идеальными воинами, безжалостными, не ведающими страха, были практически лишены обычных качеств, присущих любому простому троллю. Бывали, конечно, случаи, когда берсерки занимали более высокое положение в обществе, но обычно они редко доживали до этого. Тор'гай не хотела такой судьбы для своего сына.
И она не стала пить эликсир. Она сделала лишь один глоток в присутствии Мбогу, а затем тайком избавилась от жуткой настойки.
Всё открылось, когда Квай родился. Знахарь Мбогу сразу понял, что в младенце нет ничего от будущего берсерка, и страшен был гнев верховного знахаря. Он доложил о проступке Тор'гай наместнику Тора'джину, и тот приговорил Тор'гай к смерти.
Ей отрубили голову.
Так Мамбике и Квай остались сиротами. Мбогу великодушно согласился взять на себя опеку над детьми, и вскоре обнаружил в Мамбике, которой было тогда пятнадцать, задатки знахаря. Он взялся обучать её древнему ремеслу общения с духами. Его замыслы простирались гораздо дальше: в деревне не было больше знахарей, и Мбогу понимал, что ему со временем понадобится замена. Вот такую замену он и готовил себе, обучая юную Мамбике.
Что же касается Квая, то Мбогу невзлюбил его с самого рождения. Тем более, что, подрастая, Квай обнаруживал в себе черты своей матери-предательницы, а не героя-отца. Был Квай трусоват, нрав имел мягкий и незлобивый. Вот то ли дело Мамбике! Та — истинная дочь своего отца, смелая, остра на язык, дерзкая. Она не боялась перечить даже Мбоге, но тот за это на неё не сердился, а наоборот, втайне гордился тем, что дух Зур'мана не исчез из этого мира, но передал свою силу этой способной, хотя и наглой девчонке.
Но Квай! Мбогу качал головой. Мало того, что труслив и мягок, так ещё и хилый, слабосильный. Воином ему никогда не стать... Может, думал Мбогу, паренёк проявит способности знахаря? Но нет, никаких способностей! Наконец Мбогу отчаялся, плюнул, и отдал Квая на попечение старому следопыту Зар'хаю. Раз воевать Квай не сможет, раз знахарем ему не стать, то, может статься, Зар'хай научит его искусству Ступающих в Тень?
Зар'хай был стар. Учеников у него не было давно, да и сам он порядком устал от воин. Но приказа верховного знахаря ослушаться он не мог, и принялся учить мальца искусству... рыбалки.
Рыба, говорил Зар'хай, она хитрая. Она себя так просто поймать не даст. Нужно самому стать рыбой, чтобы понять, как рыба думает. А когда знаешь, как рыба думает, поймать её несложно...
Много лун минуло с тех пор.
Квай вырос. Правда, отношение к нему в деревне не изменилось. А за свой чудной характер он прослыл дурачком, балбесом. Так его и называли: Квай Балбес.
Правда, уроки Зар'хая не прошли даром: рыбак Квай был первостатейный. Но вот беда — как только Квай достиг того возраста, когда Зар'хай мог начать учить его искусству Ступающих в Тень, старик умер. Но перед смертью он сказал Кваю:
- Я не смог научить тебя многому. Но самому главному я тебя научил. Хочешь поймать рыбу — научись думать, как рыба. Но это правило работает не только с рыбой. Хочешь убить врага — научись думать как он...
Сказал, и помер.
Квай опечалился. Из всех только Зар'хай и сестрёнка Мамбике относились к нему как к равному, как к троллю.
Старого мастера похоронили. Отгремели ритуальные барабаны, затихли песни. И Квай вернулся к обычной своей жизни.
Что ж, думал он. По-крайней мере, я умею ловить рыбу. Этого у меня никто не отнимет.
Но время шло, и Квай достиг совершеннолетия.
В тот день наместник Тора'джин вызвал его к себе. Там же был и Мбогу.
- Ты достиг совершеннолетия, Квай, - сказал Мбогу, - теперь ты больше не ребёнок, так что ты должен заслужить право называться амани, быть одним из нас. Твой статус в племени... Твой отец был героем, но твоя мать стала предательницей. Духи не ответят на твои воззвания, и не примут твоих подношений. А дух твоего отца сможет обрести покой лишь тогда, когда ты докажешь, что ты достоин называться амани. Поэтому мы с вождём Тора'джином решили дать тебе шанс. Мы дадим тебе задание. Если ты справишься — заслужишь уважение племени и благоволение духов. Не справишься — и тебя ждёт участь изгоя, а дух твоего отца останется навеки очернён деянием твоей матери.
Квай молчал. Да и что тут скажешь?
- Твой путь лежит на запад, к Озеру Упавшего Солнца. Там живёт племя эльфов, наших заклятых врагов. Ты ведь следопыт? (Квай робко попытался что-то возразить, но Мбогу его не слушал) Вот и хорошо. У эльфов сильное джу-джу. Убей десять эльфов, и принеси мне их черепа. Тогда я заберу их джу-джу себе, и узнаю, как нам победить их, и прогнать раз и навсегда с этих земель, как мы прогнали акири.
- Но я никогда не видел эльфов, - просто сказал Квай. - Как я пойму, что это эльф, если поймаю его?
- А, это просто. - Мбогу скривился, - Слушай. Предания гласят, что в Эпоху Расцвета Империй небольшая группа троллей-отщепенцев покинула пределы империи, и ушла к Озеру Упавшего Солнца. Никто не знает, откуда взялось Озеро, но говорят, что оно обладает огромной силой. Якобы его оставили Чужие Боги. Я спрашивал духов, но они ничего не сказали мне. И вот, эти тролли, они предали духов-Лоа, и стали поклонятся Озеру Упавшего Солнца. Озеро дало им часть своей силы, но самих их изуродовало до неузнаваемости. У них белые глаза и нет клыков. Они обросли волосами, зато лицо стало напоминать череп, обтянутый кожей, которая у них приобрела сине-фиолетовый оттенок. Они назвали себя эльфами, стали строить не менее уродливые дома из камня, посвящая свои храмы Солнцу и Луне. Да, особенно Луне. - Мбогу задумчиво почесал за ухом, - Странные они. Силу дало Солнце, а поклоняются Луне. Должно быть, они просто сошли с ума. Ведь сила, идущая от Озера — злая. Она куда сильнее магии вуду, но она способна пожрать того, кто ей обладает. Ну, так говорят. - старик пожал плечами.
- Как же я смогу убить их, если они такие сильные? - спросил изрядно напуганный и запутанный Квай.
- Это не так сложно. Они хоть и обрели эту злую силу, но отвернулись от духов. Духи больше не хранят их. И убить их можно, хотя и непросто. Именно поэтому мы и даём тебе такое задание. Если ты сможешь убить десять эльфов, то станешь великим воином, достойным славы своего отца. А я смогу изучить их джу-джу, и понять, как нам выгнать их с наших земель. Ты понимаешь, Квай, что они не хотят уходить от своего Озера. Но духи говорят мне, Квай, что если мы не прогоним их оттуда, то случится страшное. Духи не говорят, что именно. Но духи никогда не говорят ничего просто так. А теперь, ступай. И пусть духи хранят тебя. Если тебя убьют, духи скажут мне. Иди.
И Квай пошёл. Собрал немногочисленные пожитки, свою старую удочку, и нож, который некогда подарил ему сам Зар'хай.
«Держи, Квай. - сказал старик тогда, - Этот нож тебе ещё не раз пригодится. Не смотри, что он некрасив. Зато он неприметен, и ты сможешь спрятать его так, что трудно будет найти. Ты сможешь убить им кого угодно — или просто разделать им пойманную тобой рыбу..»
Мамбике дала ему с собой в дорогу несколько копчёных грязнотинников, а ещё дала небольшой мешочек.
- Там травы, особый сбор. Носи всегда с собой, это оберег. Я его заговорила, от многих напастей тебя убережёт. Главное — не храни его рядом с ножом. Он этого не потерпит, и силы уйдут.
Она помолчала. Она была не слишком-то сентиментальной, эта молодая троллиха.
- Иди, братишка. И пусть духи хранят тебя.
И Квай отправился в путь.
…
Дни шли; давно осталась за спиной родная Шаол'Вата. Ночь, как обычно, сменяла день, и всё шло своим чередом. Квай ел пойманную им рыбу; приготовленного Мамбике грязнотинника он спрятал на самый крайний случай, потому что сестра знала особый рецепт, и приготовленный по этому рецепту грязнотинник мог храниться много дней, и не портиться.
Дорога таила свои опасности. На нагорье, где он оказался, водилось множество ящеров, воспринимавших беднягу Квая исключительно как еду. А так как бегали ящеры очень быстро, спастись от них бегством было невозможно. Но Квай вспоминал то, что говорил ему Зар'хай. Он говорил о том, как рыба прячется, застывая среди водорослей, и хищник не видит её. И Квай замирал, и переставал дышать, и ящер думал, что Квай мёртв. А когда ящер подходил ближе, желая полакомиться Кваем, тот одним движением рассекал ему горло своим рыбацким ножом.
Но ящерами Квай не питался.
Не менее опасными были большие мохнатые пауки, но в окрестностях Шаол'Ваты и соседних деревень пауки водились тоже, и эти пауки были священными животными Шадра-Лоа, Матери Пауков. Возможно именно по этой причине пауки Квая не трогали, а он думал о том, что Мамбике наверняка принесла подношения всем Лоа, чтобы их дети не трогали его.
...
Эльфа он увидел совершенно неожиданно.
Там, за полем разнотравья, начинался лес. Огромные стволы невероятной толщины уходили в небо. Квай даже поёжился. Амани были лесными троллями, но никогда Квай не видел такого леса. Он чувствовал, что этот лес так же отличается от его леса, как он, Квай, отличается от этих самых эльфов.
Меж камнями плутала речушка, берущая своё начало в этом странном лесу, и вот там, на камнях, закинув удилище в воду, сидел эльф.
Выглядел он... В целом Мбогу описал похоже. Фиолетовая кожа, длинные зелёные волосы, чудная одежда, словно сотканная из листьев. А глаза были скорее серебрянными, чем белыми. Ну или вот как Луна.
Квая он не видел. Он был так увлечён рыбалкой, что, казалось, не замечал вообще ничего вокруг. Квай заметил, что рыбачить эльф умеет плоховато, он был весь напряжён в ожидании клевка. Квай мог бы подобраться сзади, и просто перерезать ему горло — тот бы не успел ничего заметить.
Но Квай не спешил. Ему было интересно. И немного грустно: он не воспринимал эльфа как врага, эльф был ему интересен, кроме того, Квай не мог представить, чем эльф может быть опасен для него.
А потом он вдруг вспомнил про ту самую магию, про которую говорил Мбогу.
Это несколько отрезвило его. Тут же вспомнились слова Зар'хая:
«Рыба не станет ждать, пока ты её поймаешь.»
Жизнь отчего-то состоит из одних только смертей, подумал он. Чтобы жить, мне нужно убить его. И то, о чём говорили духи, угроза миру.
«Я хотел бы жить не так.»
Он занёс нож для удара, и тут, совершенно непроизвольно, из его груди вырвался тяжёлый вздох.
От неожиданности эльф свалился в воду; промахнувшийся Квай потерял равновесие, и упал туда же. Теперь они сидели друг напротив друга, мокрые, и смотрели друг на друга. Со страхом. Квай понимал, что он может рвануть, прямо сейчас, застать эльфа врасплох, пока тот ещё не очухался, убить... Но что-то внутри него не хотело этой смерти.
А эльф между тем пришёл в себя, и.. исчез! Вот сидел тут, и пропал.
И Квай вспомнил.
«В некоторых реках водится странная рыбка, - рассказывал Зар'хай, - Старики называют её рыбой-призраком. Говорят, стоит её выловить, как она исчезает. Просто исчезает, будто бы и не было. Поэтому некоторые незнающие рыболовы считают эту рыбку чуть ли мифической. Но я-то знаю правду. Рыбка умеет становиться прозрачной. И — бум! - словно пропала. Но ты ей не верь, она просто хочет тебя обмануть. Чтобы выжить, конечно. И ты можешь её заметить, если всмотришься. Ведь стоит ей пошевелиться — и она снова станет видимой.»
«Так этот эльф — как та рыбка!»
Квай понимал: раз он не видит эльфа, то уж тот-то его точно видит. Он не в первый раз пожалел о том, что старый Зар'хай не успел обучить его искусству Ступающих в Тень...
И тут эльф проявил себя.
Он сидел там же, где и исчез — Квай помнил. Но эльф воспользовался замешательством Квая, и невесть откуда взявшийся нож в его руке свидетельствовал о том, что эльф не намерен покидать этот мир без боя. Хотя Квай видел: эльф его боится. Он видел страх в его серебряных глазах — он никуда не исчез.
«Никогда не бойся, - говорил Зар'хай, - твой страх — твой предатель, если ты боишься — ты уже побеждён.»
И Квай не нападал. Откуда-то взялась уверенность. Он сам себе удивлялся: ведь всего несколько лун назад он до смерти боялся даже храмовых пауков Шадра-Лоа.
Эльф, кажется, понял, что Квай не собирается нападать, и словно расслабился. Не опуская, впрочем, нож, он стал медленно отступать в сторону леса.
Он отвёл взгляд всего на миг — Кваю этого хватило. Он резко выбросил руку вперёд, нож свистнул в полёте, и проткнул кожу эльфа там, где должно было биться сердце.
Эльф схватился за нож, истекая кровью, силясь вытащить его из груди. Но он не знал, что на ноже, почти у самой рукоятки, лезвие ветвилось натрое; и теперь эти шипы крепко засели в его мыщцах, не давая вытащить нож.
Он что-то прокричал на незнакомом Кваю языке, а потом упал. Квай слегка повернул нож, и, вытащив его из груди эльфа, вонзил его в основание шеи. Эльф тут же смолк и обмяк.
Журчит весёлая речка, журчит. Смывает речка кровь, уносит прочь запах смерти.
Аккуратно очистив череп от кожи и мяса, Квай бережно уложил его в свой мешок. Останки эльфа он оттащил подальше от леса, к полю, и слегка присыпал землей. Очень скоро ящеры позаботятся о том, чтобы от них ничего не осталось.
Да. Враг был побеждён, первый череп был добыт, и всё же Квай ощущал смутную тревогу в сердце. Его тревожил крик эльфа. Лес рядом, а там и другие эльфы, наверняка. Он же мог предупредить их, и теперь они могут поймать Квая, и жестоко отомстить за убитого собрата.
Но он не мог укрыть от себя то, что тревога поселилась в сердце его и по другой причине. Он понимал, что зря убил эльфа. Он чувствовал, что не хотел его убивать. Но инстинкты, передавшиеся с молоком матери, память многих поколений троллей, память о том, что врага нужно убить, пока враг не убил тебя, - от этого никуда не скрыться.
Эльфы были там, в лесу. Он чувствовал это. Он понимал, что ему повезло встретить здесь этого непутёвого рыбака. Там, в лесу, эльфы чувствуют себя как рыба в воде. Там убить их будет сложнее.
Ну что ж, подумал он. На то она и рыба, чтобы её ловить.
Он вспомнил о том, что эльфа можно было и съесть, но затем прогнал эту мысль.
«Всё это как-то неправильно. Так не должно быть.»
И, наспех перекусив рыбой, он ступил во владения леса.
…
А в глуши лесной чащобы Часовые Элуны услышали крик — мольбу о помощи, исполненную ужасной боли и страданий. Бесшумными тенями помчались они туда, откуда донёсся зов.
Они нашли на опушке останки молодого эльфа, присыпанные землёй. С ужасом они обнаружили, что у убитого отрублена голова.
Они сразу поняли: тролли. Тролли снова пришли в их земли, охотники за головами снова совершили набег.
Действовать надо было быстро. Двое лучниц были отправлены в Аубердин, чтобы предупредить мирных жителей о троллях, а остальные Часовые принялись прочёсывать лес. Сколько бы ни было троллей, в лесу их обнаружить не так-то уж и сложно.
…
Меж тем Квай, не подозревающий о том, что за ним по пятам уже идут Часовые, мирно пробирался по лесу. Он не знал, куда идти, поэтому шёл вдоль той самой речки, которая брала начало, очевидно, в глубине леса.
Вероятно, думал он, она берёт начало из ключа. А там, где есть ключ, может быть поселение эльфов. Рассуждая таким образом, он шёл, ступая осторожно, стараясь не производить лишнего шума.
…
Аркайен Серебряная Роса, одна из Часовых, заметила тролля совершенно неожиданно.
Тролль был один, но Аркайен понимала, что троллей может быть куда больше; вероятнее всего, их отряд разделился, чтобы внезапно напасть с разных сторон, застать врасплох.
Аркайен неслышно усмехнулась. Тролль был, судя по-всему, довольно молод, и не знал о том, что лес постоянно патрулируется. Жить ему оставалось недолго. Однако в следующий момент она подумала о том, что неплохо было бы поймать его живьём для допроса.
«Я вижу его, Аркайен!» - услышала она «вещание» Мерид Слезы Дождя.
«Не трогай его, Мерид. Он нужен нам живьём. Он может сказать, сколько их ещё.»
«Не проще ли отыскать их всех по-одному и убить?» - возмутилась Мерид.
«Он может быть приманкой. И пока мы будем охотиться за ним, и прочёсывать лес, остальные тролли могут напасть на Аубердин.»
«Ты права, сестра.» - Мерид, кажется, поостыла.
Аркайен кивнула.
«Действуем.»
…
Он услышал что-то. Остановился, обернулся назад, и тут же в горло ему уткнулось острие стрелы.
И он увидел её. И понял, что ничего красивей в жизни не видел.
Она была высока, стройна, беловолоса. Кожа её была бледной, с легким сиреневым отливом. Золотые глаза сияли гневом. В руках её был великолепный лук.
Квай даже сказать ничего не мог. Но страха не было. Он просто любовался этим странным существом, с удивлением вспоминая слова Мбогу о том, что эльфы когда-то были троллями. И — вот уж нет! - уродом её назвать было никак нельзя. На какую-то секунду он даже устыдился самого себя. Потом его несколько отрезвило воспоминание о черепе в его сумке.
«Теперь точно убьют. Ну что же. Прости, Мбогу, у меня не получилось. Прости, Мамбике. Кажется, больше не свидимся...»
Но эльфийка не спешила спускать тетиву. Она что-то произнесла на странном наречии, которого он, конечно же, не знал. Она повторила фразу. Он просто пожал плечами.
Она, кажется, была немного озадачена. Да, вот уж воистину: помня о сложном — забываешь о простом.
Она крикнула что-то.
Тут же на её зов пришли её двое. Квай завороженно смотрел на них. В голову забрела странная, в сущности, мысль.
«И почему я не эльф...»
…
Споткнувшись о языковой барьер, Аркайен задумалась. Как же допросить тролля, если он её не понимает? И почему он всё время так странно на неё смотрит, и даже не пытается сопротивляться??
Подошедшие Мерид и Салия Молодая Листва рассматривали тролля с интересом.
- Не понимает? - спросила Салия.
- Ага. - Аркайен кивнула. - И что нам делать?
- Аркайен! У магистра Фардалиона есть волшебный шар! С его помощью мы сможем понять тролля, а он — нас!
- Умница, Мерид! И как я сама не догадалась, - пробормотала Аркайен. - Держите его на прицеле. Сообщите сёстрам, пусть ищут дальше. А этого мы отведём в Башню Аталакса.
…
Она ткнула Квая стрелой под лопатку, и он понял, что казнь его откладывается. По-крайней мере, пока.
Он послушно пошагал вперёд. Она время от времени направляла его в нужную сторону.
Ведут куда-то, думал он. Хотят казнить публично? И сумку ещё не осмотрели..
В принципе, он мог бы попытаться сбежать. Та эльфийка, что шагала справа, выглядела моложе и слабее своих подруг, - этим можно было бы воспользоваться. Однако Квай понимал, что лес они знают куда лучше, чем он, а значит, им не составит труда поймать его снова. Убить их всех? Едва ли это возможно. Сколь ни была бы быстра реакция, но их трое, и хотя бы одна уж точно успеет спустить тетиву. Нет, думал Квай. Думай как рыба. Думай, как они.
Вскоре он догадался: они думают, что он не один. И он всё ещё жив только потому, что они хотят узнать, есть ли ещё тролли в лесу. Он не мог понять, как они смогут это сделать, но чувствовал, что смогут. Тем более, памятуя о словах Мбогу, о таинственной магии, которой владели эльфы, он понимал, что они смогут добиться своего. Вот смех-то, думал он. Они думают, что нас много. А я один...
Думай как рыба. Одна за спиной, двое по бокам. Если схватить ту, что справа, и приставить нож к её горлу, то они не станут стрелять. И как им не пришло в голову его обыскать, искренне удивлялся Квай. Такие суровые лучницы... И такая глупая ошибка.
Но они почувствуют его движение.
Стань волной.
Он выбрал, как ему казалось, удачный момент, и, будто бы поскользнувшись на кочке, упал прямо на ту лучницу, что шла справа.
Нож тотчас же выскочил из своего убежища, и оказался у её шеи.
«Какая тонкая шея...»
Она задрожала от страха. А он лежал, и смотрел на них. Что будет?
…
Они не ожидали от тролля такой выходки. Теперь он лежал на спине, прижимая к себе оцепеневшую от ужаса Салию, и держал нож у её горла.
Аркайен мысленно ругала себя последними словами. Тролль выглядел уж слишком безобидным. И она поддалась! Она, опытная Часовая, купилась на его внешность, на его робкую, нескладную фигуру, на глуповатый взгляд, и даже не обыскала его!
Ситуация была патовой. Да, они могли выстрелить, - а уж стреляли они метко, - но не было никаких гарантий, что этот вёрткий тролль не сумеет подставить несчастную Салию под стрелы.
«Говорила я, надо было пристрелить его сразу.» - «голос» Мерид звучал мрачно.
Они стояли, лихорадочно думая, что же можно сделать, и, наверное, ещё долго бы стояли, но тут..
…
«Нет. Это неправильно. - думал Квай, - Да, я могу убить эту девчонку. И даже этих двоих... Но я не хочу их убивать! Что делать... Ведь стоит мне ослабить хватку, и я буду мёртв. Но так быть не должно. Я уже убил того эльфа, у реки. Эти трое... Уже четыре черепа... А нужно ещё шесть. Я не смогу. Прости меня, отец. Простите меня, великие Лоа. Я не могу этого сделать.»
И он, разжав хватку, медленно развёл руки в стороны.
…
Аркайен не верила собственным глазам. Тролль отпустил Салию! Та, кажется, тоже не могла поверить в происходящее, и просто присела на корточки рядом с троллем. Даже Мерид — и та стояла, в замешательстве опустив лук.
«Почему? Почему он так поступает?? Думает ли он, что всё равно обречён?? Или же...»
Но поток её мыслей прервался.
Руки тролля внезапно словно приросли к земле. Он попробовал освободиться, но все попытки были тщетны.
- Так-так-так, и что это здесь у нас?
Голос был удивлённым, но с насмешкой.
Они подняли глаза, и увидели рослого Высокорожденного в богато расшитой мантии.
- Магистр Фардалион! - изумлённо воскликнула Аркайен, - Мы как раз шли к вам...
- Да, - кивнул магистр, - И немного не дошли.
- Вы слышали нас?
- Я? Ну, для начала, я просто вышел на прогулку. Свежий воздух полезен для здоровья, да и я уже подустал от моих опытов. Ну а кроме того, «крик» нашей бедной Салии был слышен, наверное, и в Столице, - он расхохотался. Салия густо покраснела.
- Итак, что мы тут имеем? Наглый тролль вторгся в наши владения. Тц-тц-тц, как нехорошо, - Фардалион укоризненно покачал головой, - И мало того, трое... Ладно, двое опытных и одна не очень опытная Часовая не смогли с ним справиться, глупо попавшись на его уловку. Эх вы, Часовые Элуны! И ладно Салия — старлетка, но, Аркайен! Но, Мерид! Я разочарован. Что можете сказать в своё оправдание?
Аркайен нахмурилась:
- Часовые Элуны не обязаны отчитываться ни перед кем, кроме Верховной Жрицы, и самой Элуны!
- Ай-ай-ай, и это слова благодарности. - Фардалион вздохнул, - Ладно, гордые девы. Вы ведь ко мне его вели, верно?
- Да... - Аркайен смутилась, - Мы хотели допросить его с помощью вашего шара ретрансляции... если вы не против. Троллей может быть много. А это — опасность для Аубердина.
- И то верно. - кивнул магистр, - Что ж, тогда идёмте.
Он совершил пасс, и руки бедного Квая сомкнулись невидимыми кандалами за его спиной.
- Сейчас мы всё узна-аем, - нараспев проговорил магистр. - Извольте... Ап!
В следующий момент все пятеро оказались в башне Аталакса.
…
Квай огляделся по сторонам. Мбогу не врал — здание действительно было странным. Впрочем, для такого колдуна, как этот эльф, оно подходило очень хорошо.
Колдун был силён. Очень силён.
«И о чём только думал Мбогу, когда посылал меня сюда? Если бы мне даже удалось убить этих эльфиек... Попадись мне этот колдун — и одним мёртвым троллем стало бы больше. А то и чего похуже...»
- Итак, мои любезные Часовые! Позвольте представить вам моё последнее изобретение! - магистр взял в руки небольшой жезл, вполне обычный на вид, - Я назвал его Жезлом Правды. Не слишком изящно: быть может, на досуге подумаю над более звучным названием. Но, что более важно — у меня не было, мм, возможности его испытать! И — о Великая Азшара! - счастливый случай! Я даже благодарен этому троллю за то, что он набрался наглости... Или глупости — неважно, - зайти сюда.
- Он убил Тиллеаса. - мрачно сказала Мерид, - Убил, и отрубил голову...
- ...которая, очевидно, находится в его сумке, - закончил Фардалион, - таким образом он хотел забрать жизненную силу нашего Тиллеаса... За смерть которого, - тут голос магистра стал сух, а в глазах заплясали злые огоньки, - он, безусловно, ответит по всей строгости Закона.
Мерид подняла сумку Квая, и извлекла из неё череп.
- Так я и думал, - кивнул магистр, - Эти дикари верят, что силу убитого врага можно заполучив, к примеру, съев его. Они не достойны того, чтобы жить на этой земле. А теперь послушаем нашего зелёного, гхм, гостя.
Фардалион снял с полки матово сияющий шар, и тот вспыхнул в его руках тусклым синим цветом. Магистр поставил его на стол.
Квая усадили на пол.
- Ох, надо было свернуть ковёр. Эта скотина наверняка его мне запачкает. - с досадой произнёс Фардалион. - Ну-с, приступим. Тролль!
Квай дёрнулся.
- Ты ведь меня понимаешь? - спросил Фардалион.
Квай кивнул.
- А говорить умеешь?
- Да.
- Хорошо. Зачем ты пришёл в наши земли, тролль? Отвечай!
- Меня отправили...
Кваю было стыдно. Да, отправили. Да, за головами. Ну что ж поделать, раз таков приказ Верховного Знахаря и Вождя в придачу?
- Отправили?
- Да. За головами.
- Чудесно! - Фардалион покачал головой. Часовые ахнули. - А чего ещё вы ожидали? Это же тролль, кровожадный дикарь и убийца!
- Нет. Не так. Квай не хотел никого убивать. Квай просто выполнял приказ.
- Скажите пожалуйста. - Фардалион даже удивился, - Так-так, и много вас, таких, отправили приказ выполнять? Где твои соплеменники, тролль? Сколько вас? Отвечай!
- Я один. Только я.
- Так я и думал, - промолвил Фардалион, - Сейчас начнёт отпираться. Что ж, у меня есть способ это исправить.
С этими словами он взял со стола жезл, и направил его на тролля.
Квай почувствовал, как страшная боль пронзила всё его тело. Он скорчился, пытаясь отдышаться.
- Замечательно. Кажется, Жезл Правды работает как надо. - задумчиво проговорил Фардалион. - Итак, я повторю свой вопрос, тролль. Сколько вас? И, ради твоего же блага, не заставляй меня повторять его в третий раз. Очень уж, знаешь ли, не люблю повторяться.
- Я один...
- А он упрям. - не без удивления заметил магистр, - Что же...
Боль была столь сильной, что Квай, не удержавшись, закричал. Салия побледнела, для неё это было слишком. Аркайен закусила губу. Только Мерид бесстрастно смотрела на дергающегося в судорогах тролля.
- И всё-таки: сколько?
- О-один, - прохрипел Квай, сплевывая кровь. Магистр скривился:
- Мало того, что упрям, так ещё и испачкал мой ковёр, как я и думал! Проклятье! Ладно, предположим ты говоришь правду...
- Почему ты отпустил Салию?! - не выдержав, крикнула Аркайен. - Ты же мог убить её!
- Её... И вас всех... Я... Это неправильно... Так не должно быть... Квай не хотел убивать... Квая заставили...
- Я искренне поражён. - брови магистра взлетели вверх, - Тролль с чувством вины. Тролль, который раскаивается в убийстве. Это невозможно. Это, скорее всего, такая уловка. Он, видимо, рассчитывает, что мы пожалеем его, и отпустим... И тогда он станет убивать дальше. Нет уж, мой зеленокожий друг. Возмездие тебя настигло, и скоро... Лучше молись своим духам о скорой смерти. Это будет самым верным для тебя выходом. Да и для нас, в общем, тоже.
- Колдун... Квай не врёт... Квай жалеет... Квай не будет больше убивать... Никогда...
- «Колдун», ты смотри-ка. Но это тебя не спасёт.
- Постойте, магистр. Почему ты так решил, тролль? - в душе Аркайен царило смятение. - Почему ты вдруг решил, что это неправильно — убивать? Наши народы убивают друг друга вот уже многие годы. Почему же ты вдруг решил, что так быть не должно?
- Квай не знает... Больно... Мбогу сказал... Духи сказали, что если не прогнать эльфов... Случится страшное... Что магия злая... Сила Озера злая... Но Квай думает... Что сила злая, но эльфы не злые... Разве что колдуны, - Квай покосился на Фардалиона, - Эльфы красивые. Квай любовался. Квай не смог убить эльфийку. Такая тонкая шея. Такая красивая эльфийка. Квай не смог...
- Это он что — о моей шее?! - воскликнула Салия, невольно обхватив шею руками. Не выдержав переизбытка эмоций, она разрыдалась.
- Меня больше интересует сила злого озера... - задумчиво произнёс Фардалион. - Озеро — это, конечно же, Колодец. Но почему сила — злая? А, тролль?
- Духи оставили эльфов. Знахарь сказал Кваю. Эльфы поклоняются Озеру. Злая магия поглотит эльфов.
Воцарилась тишина. Наконец Фардалион произнёс:
- Я бы сказал, что это кликушество мне не по душе. Духи, говоришь, оставили? Страшное, говоришь, случится? Так... Часовые! Я забираю этого тролля. Для исследований. Подробности разъяснять не намерен. Вы свободны. Возвращайтесь к патрулированию. Заодно удостоверьтесь, что в лесу нет больше троллей.
- Мы не... - начала было рассерженная Аркайен, но магистр оборвал её:
- Не возражать! Мои полномочия во сто крат выше полномочий Часовых.
Аркайен понуро опустила голову, и неожиданно встретилась взглядом с троллем.
«Не...Отдавай... Меня... Ему...»
Она застыла, словно поражённая громом. Тролль, лесной дикий тролль, «вещал»!
«Не... Отдавай... Меня... Ему...»
Она обернулась, и увидела расширившиеся глаза Салии. Мерид нахмурилась.
- Вы всё ещё здесь? - Фардалион обернулся, - Я же сказал: вы свободны!
«Не... Отдавай...»
Разум Аркайен помутился. Неожиданно для всех, и прежде всего — для самой себя, она взяла со стола Жезл, и ткнула им Магистра Фардалиона.
Тот выпучил глаза, хватая ртом воздух, и без сознания свалился на пол.
Не помня себя, она подхватила Квая под руку, и увидела, что Мерид подхватила другую. Они вытащили его из зловещей башни; Салия шла за ними.
Квай глубоко вздохнул. Свобода.
В потайном кармашке рукава он нашарил заветный мешочек-оберег Мамбике, и крепко сжал в кулаке. Магические оковы на его запястьях засияли зелёным светом, и рассыпались волшебной пылью. Он огляделся, и кивнул Часовым, - мол, бежим, скорее!
Им удалось укрыться в лесу, уйти достаточно далеко, прежде чем очнувшийся и пришедший в ярость Фардалион успел что-то сделать.
…
- И что же нам делать теперь?
Салия смотрела на сестёр несчастными глазами. Неудивительно — девочку только что приняли в ряды Часовых, и она надеялась добиться успехов на этом поприще. А теперь им лучше обходить города стороной. Да и не объявят ли их в розыск?
- Ну дела... - хмурая Мерид смотрела в одну точку. Среди Часовых она считалась одной из лучших, образцом для подражания. И тут такое.
Аркайен молчала. Она отчего-то была странно спокойна.
- Мы — Часовые Элуны. Мы подчиняемся только Верховной Жрице Тиренд. Или вы забыли, сестры?
- Мы-то не забыли, но магистр злопамятен, тем более по какой-то странной причине этот тролль вдруг стал для него крайне важен. А тут... И всё же здорово ты его! - Мерид расхохоталась, - Покарала этого самодовольного дракондора его же Жезлом! Ну ты молодец, Аркайен!
Часовая смущённо улыбнулась:
- Ну... Мне кажется, он это заслужил.
И эльфийки рассмеялись.
Квай слушал их смех, и на душе у него было тепло, хотя он и чувствовал их тревогу. И ещё он обнаружил это странное, голос в голове! И он мог теперь понимать их, даже не зная их языка! А они могли понимать его! Он не мог подобрать слов, чтобы выразить все те чувства, которые звучали в его сердце как самый громкий ритуальный барабан.
«Спасибо тебе, Аркайен. Ты спасла мне жизнь. Прости меня за то, что я убил того эльфа. Я правда не хотел. Мне теперь нет возврата. Моё племя никогда не примет меня. Я теперь изгой.»
- Да... - протянула Аркайен, - Надо ведь что-то с тобой делать теперь, Квай!.. Сёстры! Давайте отведём его к Кенарию! Нам и самим не помешает укрыться теперь у друидов; там Высокорожденные не достанут ни нас, ни его.
- К Кенарию... - с сомнением в голосе произнесла Мерид. - Впрочем, другого выхода у нас, кажется, действительно нет. Тогда мы должны идти. До Ясеневого Леса путь неблизкий.
- Мы должны рассказать всё Кенарию, и Малфуриону Ярость Бури. Он вхож к Королеве, я думаю, что он мог бы попросить за нас у неё. - тихонько сказала Салия. Сёстры посмотрели на неё с удивлением, но потом согласились. Малфурион, молодой друид-учёный, был мастером дипломатии. Он был, по сути, единственной связью друидов с Высокорожденными. Его очень ценил Кенарий. И, наконец, его нежно любила Тиренд Шёпот Ветра — Верховная Жрица Элуны.
- Что ж, тогда — в путь. - Мерид закинула лук за спину, и зашагала в сторону Ясеневого Леса. Сёстры и Квай пошли за ней.
«Как ты смог освободиться из магических оков?»
«Мой оберег, Аркайен. Его сделала моя сестра, Мамбике. Она — сильный знахарь. Она собрала травы, чтобы уберечь меня.»
«Оберег... Как же всё-таки мало мы знаем друг о друге, Квай...»
…
Квай, замерев от изумления, с благоговением рассматривал этого диковинного Лоа — а это, без сомнения, был Лоа. Ниже пояса Лоа был оленем, выше пояса — эльфом, но голову его венчали раскидистые оленьи рога.
А Кенарий, полубог, сын Элуны — просто сказал:
- Здравствуй, Квай'джин. Я ждал тебя.
- Тролли, - говорил сын Малорна онемевшим от изумления друидам, - одна из древнейших рас этого мира. Я дал знания о друидизме вам, эльфы, и вам, таурены. Но я знал, что не могу обделить этим знанием троллей. Я знал, что однажды ко мне придёт тролль, и я передам ему эти знания, чтобы он смог передать их своему народу. Мы, друиды — стражи этого мира. Что бы ни случилось — мы всегда должны будем оберегать его от зла. А ведь нас так немного... Но каждый из вас будет беречь свой народ. И этот тролль будет беречь свой. И пусть не сразу, но однажды его знания смогут помочь троллям и миру в целом, как и знания каждого из вас.
Они удивлялись. Непросто было представить тролля, представителя столь воинственной расы, в качестве друида-миротворца. Но Аркайен отчего-то чувствовала, что так и должно быть. А раз уж сам Кенарий сказал так...
Ничто не случайно в этом мире.
…
И он учил Квая. Он открыл ему путь в чудесный Изумрудный Сон, где уже начавший было привыкать к самым удивительным вещам Квай встретился с его Хозяйкой — зелёной драконицей Изерой. Он никогда не видел драконов, и уж точно не мог себе представить, что когда-нибудь будет говорить с драконом, тем более, таким могучим, как Изера.
А она поведала ему историю своего племени, рассказала об Аспектах, и о той силе, что даровали им Титаны-Создатели, перед тем как покинуть Азерот, и о той роли, что возложили они на род драконов.
Порой Кваю казалось, что это не столько Изумрудный Сон, сколько просто сон. И что он сейчас проснётся — и увидит Мамбике, и Мбогу, и снова пойдёт на рыбалку, и снова его будут дразнить троллчата, и снова...
Но возвращаясь из Сна, он встречался с Аркайен. И был счастлив видеть её. И иногда думал о том, что это счастье - видеть её, ждать встречи с ней, - это и есть любовь. Правда, он никогда не говорил ей об этом...
…
А потом случился Великий Раскол.
И когда утихла Война Древних, унеся неисчислимое множество жизней, Война, в которой погиб Старый Мир, когда пучина Маэльшторма поглотила Королеву Азшару и весь Зин'Азшари, а Иллидан-Предатель был заключён в свою темницу на долгие века, когда Алекстраза Хранительница Жизни с помощью Изеры Спящей и Ноздорму Вневременного взрастила из жёлудя погибшего Древа Г'ханир новое мировое древо — Нордрассил, друиды во главе с Архидруидом Малфурионом Яростью Бури, по договору, заключённому с Изерой, обязались века проводить во сне, чтобы духи их следовали по бесконечным путям Изумрудного Сна. И хотя они и сокрушались от перспективы провести столь большую часть своих жизней в отрыве от материального мира, но беспрекословно пошли на это, исполняя соглашение с Повелительницей Сна.
Вместе с ними на долгие века уснул и единственный тролль-друид по имени Квай'джин.
Он уснул, а Часовая Элуны Аркайен, его единственная любовь, обещала ему ждать его пробуждения.
Но настанет день, и он проснётся. И вернётся к троллям — для того, чтобы открыть небольшой группе своих сородичей, живущих на Островах Эха, тайны друидизма.
Ибо дремлющее в глубинах Азерота Древнее Зло однажды пробудится, и мир снова окажется под угрозой.
Ведь недаром старый мастер Зар'хай говорил:
«Рыба ловит жуков, ты ловишь рыбу... Но помни: всегда будет тот, кто захочет поймать тебя. А там уж тебе решать: или перехитрить его, или стать его обедом.»
(с) yu_liang
13.11.2010