Тимур провинился. Он был пойман мамой на месте происшествия, когда, уединившись в отдалённой комнате, размазывал её губную помаду по стене. Вина была вроде очевидной, и дополнительных доказательств не требовалось.
Впрочем, смотря с какой стороны на это событие посмотреть. Если встать на точку зрения Тимура, то оно представляется в другом и, надо сказать, гораздо более светлом тоне. Просто он проводил очередное тестирование помады на цвет, вкус и пригодность к использованию в качестве изобразительного материала.
Это уже был второй по счёту «помадный» эксперимент Тимура; наука ведь любит статистику. Первый был прерван категорическим маминым наказом не трогать помаду и строгим предупреждением принять меры, если опыт повторится. Но исследовательский зуд оказался сильнее запрета. Вполне может быть, что запрет только вдохновил Тимура на новый подвиг. И повторный эксперимент дал блестящий результат: стена выглядела красочно в прямом смысле.
Всё было бы замечательно, если бы не мама. Она почему-то придерживалась иного мнения по поводу практической ценности этих научных изысканий, и наказание последовало незамедлительно. Мама напомнила Тимуру о предыдущем предупреждении и запретила ему не только играть, но даже прикасаться к его электронным играм.
Ничего более жестокого для любознательного Тимура и придумать было невозможно.
Волны возмущения громко прокатились по дому, но даже оглушительный девятый вал не смог поколебать твёрдого как скала решения мамы.
Сообразив, что лобовой атакой крепость не взять, Тимур сменил тактику. Он начал рыдать, да так жалобно, что бабуля из Австралии, которая, выйдя на видеосвязь по интернету и сразу оказавшись свидетелем поединка титанов в Америке, встревожилась не на шутку:
– Что у вас происходит? Почему Тимурчик плачет?
Тимур моментально сориентировался в изменившейся обстановке, смекнув, что заокеанская поддержка подоспела очень даже кстати. Приблизившись к экрану, с которого на него сострадательно смотрела бабуля, и, уткнувшись в него влажным носиком, он начал так усердно выводить душещипательные рулады, что обильный поток его горестных слёз едва не просочился на экран австралийского компьютера. Истины ради надо заметить, что в другое время внучок не особенно баловал вниманием своих бабулю и деда, когда те рвались увидеть его по скайпу.
– Гуля, – обратилась бабуля Тимура к своей дочери, – у меня сердце разрывается, когда я слышу его плач! У него, наверное, что-то болит?
– Да ничего у него болит, – ответила мама Тимура, – он мне уже вторую помаду испортил, вот я его и наказала. Посмотрели бы, как он стену разрисовал. Теперь капитальный ремонт надо делать.
Посредническая миссия Австралии не принесла Тимуру желаемого результата. Надо было что-то предпринимать такое, что изменило бы политический расклад в его пользу. Прекратив рыдания, но продолжая жалостливо хныкать, Тимурчик с выражением глубокой обиды, разочарования и даже нотками укора в голосе вымолвил:
– Мама, я так много хорошего делаю для тебя...
– Ой! И что же ты для меня хорошего сделал, Тимурчик? – растерянным голосом спросила мама. На её лице было написано неподдельное удивление.
– Я убрал свою кровать! – заявил Тимур, не моргнув глазом.
– Правда?! – воскликнула мама. – Пойдём-ка в спальню, посмотрим!
– Нет, нет, – поспешно сказал Тимур, выставив вперёд ладошку как знак запрета, – я ещё кровать не убрал.
Ход конём оказался ошибочным. Чувствуя, что партия проиграна, Тимур сделал вид, что сдался. Он молча ретировался с поля сражения, оставив с глазу на глаз маму и бабулю, которые продолжили дискуссию на педагогическую тему. О том, как проходят такие дискуссии, знают в любой семье, где есть маленькие дети. И большие тоже.
Но не в характере Тимура уступать в поединке даже в безнадёжной, казалось бы, ситуации. Через полчаса он снова возник в поле зрения. Взяв за руку маму, он скромно сказал:
– Я убрал свою кровать.
Мама с сыном на время удалились, и когда они вернулись, мама с улыбкой констатировала приятный факт:
– Будем считать, что Тимурчик убрал свою кроватку. Это – большое достижение!
И мама, и бабуля Тимура были счастливы. Не говоря уже о радости самого героя нашего повествования.
В этот вечер Тимур с упоением играл в электронные игры.