Какое яркое и красивое солнце в Греции! А золотой день всегда светел и долог! И все живое, существующее на свете, радуется солнцу и любит его!
Вот и красивый юноша, выходящий из прохладного тенистого дома, тоже счастлив тем, что видит солнце. Он безумно любит солнце и спешит на встречу с ним.
- Куда ты идешь, Икар? – спрашивает его отец Дедал.
- Я иду к Солнцу, - улыбаясь, отвечает он.
- Зачем тебе солнце? – удивляется Дедал.
Но Икар уже не слышит его вопроса. Не слышит он и отцовского ворчания:
- Я всю жизнь трудился… Я смастерил много разных вещей, я создал лабиринт… Для кого я это делал?.. – отец вздыхает. - А он убежал к солнцу… Он совершенно не хочет работать. Что за молодежь?..
Икар бежит по дороге и, кажется, никого не замечает. Его загорелые ноги быстры и легки, а свободная белая накидка развивается от ласкового ветерка.
- Куда ты бежишь, Икар? – спрашивают его друзья.
Он в ответ счастливо улыбается им.
- Я бегу к Солнцу, - отвечает на бегу юноша.
- Зачем тебе солнце? – кричат они вслед. – Идем с нами играть и веселится.
Но юноша уже далеко и не слышит этих слов.
Он вскарабкивается на высокую каменистую скалу по еле заметной тропинке, кажущейся крутой и тяжелой: колючки диких кустарников цепляются за тело, оставляя кровавые следы, и рвут одежду; камни зло осыпаются и летят на голову, стараясь больнее ударить.
Но Икар уже не первый раз взбирался и знает все опасности - он избегает их. И опасности уже привыкли к нему и не трогают его больше.
Он быстро передвигается по извилистой тропинке, и, кажется, что соревнуется с ней: кто быстрее прибежит на вершину. Его тело легко и само несется ввысь, как будто за спиной выросли крылья.
И вот Икар уже на вершине. Он слегка запыхался и тяжело дышит. Но счастлив тем, что достиг цели. Он оглядывается назад и видит далеко внизу крыши домов, окруженные кучерявой и плотной зеленью, портики с жертвенным чашами, серебристые оливковые сады, голубые тонкие нити ручьев. Все это кажется отсюда сверху маленьким и ненастоящим.
«Я выше вас всех! Вы не знаете, что такое настоящая любовь! Я презираю вас за это!»
Икар поднимает к солнцу руки, повернув их ладонями вверх. Его загорелое, гибкое, подвижное тело тянется ввысь. Оно молодо и красиво той красотой, которая бывает долга в молодости и которая похожа на рождающийся и раскрывающийся цветок. Цветок еще будет красив, но никогда не сможет уже распуститься впервые. Увы. Но другой цветок уже готов тоже распуститься. И так будет вечно.
Тело юноши желает любви и лучится любовью.
- Здравствуй, Солнце! Я люблю тебя! – говорит он и заливается счастливым смехом. Он стоит на вершине и смотрит вверх. Из его красивых губ льется прекрасная песня счастья и любви. Мир прекрасен и чудесен.
А затем, сложив руки и оттолкнувшись от скалы, прыгает вниз, в бушующее темно-синее море. Его тело стремительно погружается в холодную глубину, распугивая неторопливых обитателей моря, и так же быстро понимается на поверхность, окруженное множеством белых воздушных пузырьков. Икар плывет к берегу острова и знает, что завтра опять взберется на скалу и снова будет видеть Солнце, и снова будет мечтать о встрече с ним. Он также знает, что Солнце тоже любит его, ведь оно обнимало его своими ласковыми золотыми лучами, согревало его и постоянно звало к себе.
«Эх! Почему я не птица и не могу взлететь к тебе?!» - сожалеет юноша.
А рыбы, лениво плавающие в море, едва двигая серебряными плавниками и серебряными хвостами, молча думали: «Солнце… Зачем ему солнце?.. И в прохладной воде хорошо…». А может, они и не думали это, а так просто шевелили своими мягкими бесцветными губами. Кто их знает, этих рыб?
Однажды ему так захотелось взлететь, что он решил сделать себе крылья.
«Но из чего же я их сделаю?» - он так крепко задумался, что никого не видел и ничего не слышал.
«Возьму-ка я перьев у птиц, свяжу их морскими водорослями и закреплю липким воском», - решил он. И сразу захотел смастерить крылья из перьев, водорослей и воска.
Он побежал к морю, но по пути решил забежать в лес, к пчелам, и на берег, где много птиц.
Первыми, к кому он прибежал, были пчелы.
- Пчелы! Дайте мне ваш золотой липкий воск! – попросил их юноша.
- Зачем тебе наш золотой липкий воск? – спросили лесные пчелы.
- Я хочу полететь к Солнцу! – отвечал им Икар.
- Ах! Какой ты храбрый и смелый! – прожужжали они и сказали:
- Полетели с нами!
- Но я не умею летать, - огорчился он, - я хочу сделать крылья и полететь.
- Зачем тебе крылья? Зачем тебе Солнце? И здесь хорошо! – опять прожужжали пчелы.
- Но я люблю его! – воскликнул Икар.
- Тогда возьми воск. Только помни, он может быть мягким от жары и из золотого превратится в черный.
Взял у них воск Икар, поблагодарил и побежал дальше.
Прибегает он к берегу и видит птиц.
- Птицы! Дайте мне ваши легкие перья! – попросил их юноша.
- Зачем тебе наши легкие перья? – спросили птицы
- Я хочу полететь к Солнцу! – отвечал им Икар.
- Какой ты отважный и безбоязненный! – загалдели они и сказали:
- Полетели с нами!
- Но я не умею летать, - огорчился он, - я хочу сделать крылья и полететь.
- Зачем тебе крылья? Зачем тебе Солнце? И здесь хорошо! – опять загалдели птицы.
- Но я люблю его! – воскликнул Икар.
- Тогда возьми наши легкие перья. Только помни, что они могут разлететься по одиночке. Они сильны только вместе.
Взял у них перья Икар, поблагодарил и подошел к морю.
- Море! Дай мне твои крепкие водоросли! – попросил юноша.
- Зачем тебе мои крепкие водоросли? – спросило море.
- Я хочу полететь к Солнцу! – отвечал Икар.
- Какой ты неустрашимый и мужественный! – зашумело море и сказало:
- Полети сам!
- Но я не умею летать, - огорчился он.
- Но ты же летишь, когда бросаешься вниз со скалы, - сказало море.
- Я не лечу – я падаю. Я хочу сделать крылья и полететь.
- Зачем тебе крылья? Зачем тебе Солнце? И здесь хорошо! – шумно вздохнуло море.
- Но я люблю его! – воскликнул Икар.
- Тогда возьми мои крепкие водоросли. Только помни, что они от жары высохнут и превратятся в пыль.
Взял у него водоросли Икар, поблагодарил и стал мастерить крылья.
Он связал легкие птичьи перья крепкими морскими водорослями и залепил воском. Крылья получились красивыми, большими и легкими.
«Какие они хорошие!» - решил Икар.
«Теперь я точно взлечу к Солнцу и буду с ним!»
В этот раз он даже не заметил, как оказался на вершине. Он так торопился, что один раз даже споткнулся и чуть не поломал сделанные крылья.
И теперь, когда Икар стоял на вершине, он уже не видел ничего внизу. Для него уже не существовал тот, земной, мир. Его мысли и чувства уже были в полете.
- О, боги! – вырвалось у него.
* * *
Ночь, черная ночь, обволокла весь мир, превратив все в единое. Она существовала на небе и на земле, за окнами и за дверьми, в телах и в душах. Ночь превратила видимое в невидимое, забирая, воруя и пряча все в черноту.
Даже всемогущее время не двигалось, а робко замерло, спрятавшись в темноте. Лишь странно-жуткие громкие звуки или безумно-фантастические блестки света пробивались сквозь черный слой тягучего воздух. И иногда темнота раздражалась неприятным чавканьем дождя.
«Только не смотреть вниз!» - думал человек.
Он карабкался все выше и выше, оставляя внизу свое прошлое и темный город с цветными огнями, ядовитой и назойливой светящейся рекламой и всепроникающим ужасом, покрывшим землю. Предательство, ложь, семья, обязанности, работа, религия, деньги и долги, мораль, люди, машины, боль, любовь, секс, ненависть, удовольствие, все чувства, прошлая жизнь – все оставалось внизу. Сейчас было только тело, его неразлучное тело. А впереди была мечта.
Он упорно карабкался наверх и знал, что уже никогда не вернется назад, к прошлому.
«Главное – не смотреть назад», - назойливо крутилось в мозгу.
Тело становилось тяжелее, грузло и трусливо отказывалось двигаться, оно предательски мелко тряслось. Приходилось его с трудом заставлять перемещаться.
Воспоминания хаосно и бестолково перемешивались с мыслями.
Всю жизнь Он метался и гнался за чем-то. Но это что-то исчезало, перерождалось, и только болезненные туманные воспоминания оставались где-то в далеких уголках мозга и сознания. И новое что-то вновь убегало вперед и не давалось в руки. Едва улаживались одни проблемы, появлялись другие, от которых тоже еле избавлялся. Некоторые проблемы не могли решиться и образовывали шар, который обрастал новыми, нерешенными. Этот шар давил на мозг и тело, вызывая слабость, болезни, депрессию. Все это угнетало и унижало.
«Какой странный мир... Почему я не мог делать раньше того, чего я хотел…» - размышлял Он.
Было холодно, изо рта шел пар. Знобило и от холода, и от страха. Мир поблек, и только на ресницах подрагивали радужные капли.
«Может быть вернуться?..»
Он невольно даже оглянулся.
«Нет! Я смогу сделать это! Я сильный!»
Вершина казалась уже близкой.
«Меня постоянно кто-то унижал, постоянно мной командовали. Я всегда был должен, обязан делать что-то и для кого-то. Сначала были родители, потом школа, затем сверстники, учителя, преподаватели, семья. При сопротивлении были наказание и страх.
Все так жили, и я был обязан так жить. И я так жил. Я пробовал переезжать на другие места жительства, менять работу, круг общения. Но это лишь помогало на время. Потом все становилось прежним: ненужным, тяжелым, от которого тоже хотелось бежать и избавиться. Мысли о смерти посещали меня, но я относился к этому равнодушно, несерьезно, и где-то в глубине души, не признаваясь себе, даже боялся ее. Хотя, иногда казалось, что только смерть, исчезновение из этого мира, полностью может избавить от проблем. А что будет потом? Может быть, желанный покой и тишина? Была неосознанная детская обида на весь мир, на непонимание и нелюбовь к нему. Вот умру я и сделаю всем плохо… Ничего уже не хотелось, и, казалось, что в этом мире уже все прочувствовал, испытал и все попробовал»
И сейчас он шел к мечте. Падал, поднимался, заставлял себя, но шел вперед.
И вот Он уже стоит на краю. Далеко внизу существует шум. Здесь - вселенская тишина.
Внутри все похолодело. Что-то поднялось снизу, от пяток, сковало ноги, пах, прошлось холодком в животе и застряло в сердце, сжав его. Стало больно и страшно.
Земля сильно, до безумия, тянула к себе вниз невидимыми крепкими канатами.
«Но теперь мне не хочется так жить! Я презираю всех и ухожу от всех! Я не осуждаю людей - я не имею права на это. Просто я не хочу делать то, что делают они! Я смеюсь над ними!»
Он закрыл глаза от страха, черно-пестрое невидение вошло в его сознание. Мыслей не было – был только сладкий и дикоорущий страх.
Через несколько секунд страх утих, и Он открыл глаза.
Руки уже не дрожали. Они окаменели и были бесчувственны.
«Я должен сделать это! Пусть исчезнет все! Все прожитое навсегда!»
Только не смотри вниз!
«Только не смотри вниз!» - повторил он.
- О, боги!
«Как я люблю жизнь!»
Он поднял руки и повернул их ладонями вверх. Кончики пальцев мелко дрожали. Он глубоко вздохнул, закрыл глаза, постоял так несколько мгновений, медленно выдохнул воздух, открыл глаза и…
* * *
Икар, как обычно, поднял к небу руки и повернул их ладонями вверх.
- Солнце! Я лечу к тебе! Я люблю тебя!
Он глубоко вздохнул, закрыл глаза, постоял так несколько мгновений, медленно выдохнул воздух, открыл глаза, улыбнулся и взмахнул своими легкими красивыми крыльями…