«Позабудь обо мне: меня не было здесь…»
Часть вторая. Фантастический мир
начало: http://www.proza.ru/2010/10/28/876
Глава 4
10
Григорий за последние дни вытряс всё, что лежало на сердце, обретя под конец то чувство облегчения, что охватывает раскрывшего душу человека. На том и держится многовековая мистерия отпущения грехов…
Пора было готовиться к последнему путешествию. Григорий был готов. Человек не может вечно бороться. Когда ты тонешь или задыхаешься, надо быть осмотрительным, надо приберечь часть сил для последней, для окончательной схватки со смертью. Но это, если ты борешься за жизнь. В его случае было всё иначе – он искал встречи с этой самой смертью. И то верно, зачем жить?
Теперь в ежедневных сеансах «связи» Григорий неизменно просил «отпустить его», прекратить его страдания. Но каждый раз получал отказ. А ещё он рассказывал о своих «путешествиях». Но доктор не верил ему, относя это к фантазиям.
«Незнакомец в белом», как продолжал именовать его Григорий, подробно и просто объяснил, что надо делать, чтобы научиться летать. От него Косенчук узнал, что человек состоит из трёх тел: внутри физического тела пребывает нематериальная сущность - астральное или эфирное тело, оно в свою очередь помещает в себе третье тело, или душу. Астральное тело, или двойник человека, способно выходить из тела во время сна или после специальных тренировок. При этом оба тела соединяются серебристо-серой и слегка сияющей нитью, по всей длине которой отчётливо видны пульсирующие движения. Связь между астральным и физическим телом прекращается, когда наступает смерть, когда астральное тело навсегда покидает физическое.
Григорий припомнил последние наставления своего учителя: «Готовясь спать, твёрдо скажи себе, что собираешься посетить человека, которого хорошо знаешь. Подумай о том, как бы тебе хотелось до него добраться. Это может быть кто-то даже не в этом городе. Итак, ты успокаиваешься, глубоко расслабляешься и неподвижно лежишь на своей кровати. Ты не видишь, поэтому тебе даже не надо закрывать глаза, просто вообрази себе, что отрываешься от кровати, вылетаешь в окно и летишь через улицу в том городе, где живёт твой объект посещения. Знай, что ничего плохого в этом случае с тобой не может случиться: ты не упадёшь, а когда захочешь, всегда сможешь вернуться назад. В воображении пройдись по всему пути, который ты себе наметил. Следуй по этому пути от дома к дому, от улицы к улице до тех пор, пока не доберёшься до нужного места. Затем вообрази себе, что собираешься войти в него. Не забывай, что дверь теперь тебе не нужна. Пройдя в дом, ты встретишь в нём человека, которого решил навестить. Точнее, ты его встретишь, если твои намерения чисты. При этом ты не столкнёшься ни с какими трудностями, не будет никаких опасностей, никаких последствий. Следуй лишь одной заповеди: твои намерения должны быть чисты.
И ещё в заключение скажу тебе важное. Ты вновь сможешь видеть – это будет астральное зрение, впрочем, оно практически идентично обычному. И ты обретешь слух, пусть это и будет яснослышание, это не суть важно. Ты сможешь увидеть свои руки и ноги, которые будут не повреждены. Учись, тренируйся, и ты добьёшься успехов!»
Григорий приступил к регулярным тренировкам. Это были напряжённые дни и ночи, которые складывались в недели. Не менее месяца он упорно учился выходить из тела. Однажды по всему его телу пробежала дрожь. Прислушиваясь к себе, он старался понять, что могло её вызвать. Вдруг в области ушей он стал различать звук, который напоминал звучащий вдалеке голос спортивного комментатора, ведущего репортаж о хоккейном матче. По мере того, как он прислушивался, звук всё усиливался, как будто кто-то плавно поворачивал регулятор громкости. Это начало беспокоить, от громкого звука заболела голова, а вскоре он уже готов был закричать от боли. Внезапно всё прекратилось, и на Григория обрушилась полная, абсолютная тишина. И тут возникло ещё одно странное ощущение: стало казаться, что он полностью отделился от своего физического тела, хотя никуда не перемещался. Он решился выбраться из тела.
Сначала Григорий попробовал повернуться внутри своего физического тела так, чтобы покинуть его в области живота, он вытянул свои астральные руки из искалеченных физических, как будто высвобождал их из рукавов плотно облегающего свитера. Затем скорчился, чтобы оказаться под грудной клеткой. Вытянул вверх свои астральные руки и попробовал пробиться наружу сквозь живот. Он долго ворочался и царапался внутри физического тела, наконец, почувствовал себя свободным и невесомым, хотелось плавно подняться к потолку. И стоило подумать об этом, как тотчас стал медленно подниматься вверх. Затем он ещё раз подумал о конечном «пункте назначения» - о потолке, и внезапно мгновенно переместился к нему. С восхищением осмотрелся в палате госпиталя, только сейчас сообразив, что может видеть. Был полумрак, на второй кровати кто-то спал, издавая громкий храп.
Косенчук посмотрел вниз, на своё тело. Оно было накрыто одеялом, но то, что было доступно взгляду, напоминало только что умершего бездыханного человека. Григорий подумал: «Ну и дела, а что, если я отсюда упаду?» Едва эта мысль мелькнула в сознании, как он с огромной скоростью «спикировал» в своё физическое тело и воссоединился с ним, а затем немедленно погрузился в короткий сон без сновидений. Через пару минут он пробудился в своём физическом теле. Будучи по природе скептиком, он задал себе вопрос: «Не было ли всё это галлюцинацией? Не приснилось ли мне?» Ни в коем случае. Всё было так реально, как только могло быть…
11
После первого удачного выхода из тела Григорий снова и снова приступал к тренировкам. Число таких удач стремительно росло, он уже мог это делать не только в ночное время, но и днём. Он хорошенько изучил своё отделение госпиталя, посетил все соседние, заглядывал в столовую и в библиотеку. Правда, у таких путешествий была опасность – если к постели приближался врач, медсестра или невысокий старичок, который и проводил сеансы «общения с помощью азбуки Морзе», то его астральное тело стремительно возвращалось назад, словно кто-то дергал за светящуюся нить. Тогда во всём теле появлялась сильная боль, а сердце учащённо начинало биться. Долго приходил в себя, не сразу понимая, что выстукивает по его руке фронтовой радист.
Для себя Косенчук определил самое лучшее время – поздний вечер или ранняя ночь. Его покормили, провели все необходимые лечебные процедуры, врачи разошлись по домам, в отделении оставалась дежурная смена - медсестра и санитарка. Его безрукий сосед по палате уткнулся носом в подушку, издавая раскатистый храп.
Григорий отправлялся в путешествие. Сначала он опасался, что может испугать ненароком кого-то в отделении, но вскоре убедился, что его никто не видит. Здесь он ошибся. Однажды он пролетал мимо рыжего пушистого кота, который мирно дремал на кушетке рядом с постом дежурной сестры. Кот подпрыгнул на месте, выгнул спину и угрожающе зашипел. Симпатичная медсестричка посмотрела на него поверх очков:
-В чём дело, Касьян? Что-то увидел во сне? Спи, давай.
Но кот бешено стучал распушенным хвостом, а затем спрыгнул с кушетки и убежал от пролетающего «чудовища» во всю прыть, скрывшись в туалете. Девушка недоумённо пожала плечами и углубилась в свои бумаги.
Григорию, это маленькое происшествие показалось забавным. Теперь он в следующие полёты никогда не отказывался от такого развлечения – неизменно пробовал пролететь поближе над котом, поднимал руки и изображал намерение схватить котяру. Заканчивалось всегда одним и тем же – кот трусливо удирал.
Наступил день, когда Григорий осмелился вылететь на улицу. Он стал быстро подниматься над крышами зданий, и на какое-то мгновение его охватило беспокойство, - припомнились полёты во снах, во время которых он терпел крушение. Однако он быстро справился со своей неуверенностью, решив, что если держать сознание под контролем, то всё будет хорошо. Он решил лететь так, чтобы видны были крыши зданий, деревья и другие детали ландшафта. Постепенно он выработал позу, наиболее удобную для полёта – руки подняты над головой. Он вдруг испугался, что улетел слишком далеко. Подумав так, он быстро стал возвращаться домой. И как итог – погружение в глубокий сон.
Однажды Григорий решил полетать на улице днём, он теперь достаточно хорошо мог определять время суток. Снаружи было очень светло, всё буквально заливал весенний солнечный свет. Этот свет не слепил глаза: он лишь казался очень чистым и ярким. Григорий недавно научился ходить, пользуясь своими астральными ногами. Пошёл по дорожке и вышел в аллею у госпиталя. Остановился, осмотрелся. Было как-то не по себе от ощущения, что он находится на людях, казалось, каждый может увидеть его прыжок в воздух и попытку взлететь. Он знал, что на самом деле его никто не может увидеть, но всё же колебался – а вдруг его всё-таки заметят? В глазах человека, находящегося в физическом теле, его поведение выглядело бы просто глупым. Он сделал несколько быстрых шагов и прыгнул вперёд, готовясь стартовать. Через одну-две секунды он был полностью невесом и легко парил в воздухе.
Григорий пролетел на восток приблизительно пять кварталов. Посмотрев на север, увидел человека – тот как раз вышел из дома. Человек стоял и наблюдал за его полётом. Гриша снизился и приземлился на противоположной, южной стороне улицы. Наблюдатель направился к Косенчуку наискосок через улицу и, приблизившись, что-то сказал. Как только он заговорил, сознание померкло, и Григорий впал в похожее на сон полузабытье. В этом состоянии он перебросился парой слов с человеком, прежде чем утратить сознание. Это был шатен с короткой стрижкой, лет тридцати, настроенный весьма дружелюбно. В его взгляде не было никакой агрессивности. Одет он был вполне обычно, ростом чуть выше. Григорий не смог позднее ничего припомнить из их разговора, потому что находился в состоянии, похожем на сон.
12
Однажды утром Григорий вышел из своей палаты на астральных ногах (теперь он часто это делал, радуясь, что может ходить, как раньше), прошёл по своему коридору, там были и другие люди, но они не обращали на него никакого внимания. Он чувствовал невероятную лёгкость во всём теле, и ему захотелось поиграть с этим необычным состоянием, поэтому Гриша начал скользить по воздуху вдоль коридоров. Затем немного приподнялся вверх и стал летать на довольно большой скорости по всем коридорам. Очередной коридор закончился тупиком, но вместо того, чтобы удариться о стену, он решил сосредоточиться и мысленно создать в стене туннель, через который смог бы пролететь.
Так по его собственной вине возникло отверстие, а затем вместо коридора образовался туннель, который казался бесконечным, и то, что находилось вблизи, казалось менее освещённым, чем находившееся вдали. Странный сероватый свет, напоминавший туман, будто сгущался к концу туннеля.
Григорий с большой скоростью стал летать вдоль туннеля, размышляя, реален ли этот полёт или это всего лишь иллюзия. Наконец, ему надоело летать, поэтому он, почти остановившись, опустился ближе к полу, затем сосредоточился и усилием воли вернулся назад, в госпиталь. Он оказался в том же коридоре. Повернулся и «поплыл» вдоль коридора в противоположном направлении, свернул налево и оказался у регистратуры.
Тут он решил, что не хочет быть больше в этом месте. Закрыл глаза и постарался переместиться куда-либо, не имея определённой цели. Окружающая его обстановка растаяла, и он перестал что-либо видеть, хотя чувствовал, что плавает в воздухе. Тогда Григорий решил порезвиться и быстро полетел, часто меняя направление и делая «мёртвые петли». Он выполнил около двадцати широких петель, носясь по кругу как реактивный самолёт, но его зрение почему-то так и не вернулось. Однако ощущения от полёта были просто замечательны!
Получив огромное удовольствие от свободного парения в воздухе, он решился на рискованный эксперимент: полететь к Солнцу. Григорий остановился и принял вертикальное положение. Направил вверх, в пространство над головой, воображаемую силовую линию, и продолжал её всё дальше и дальше, стремясь дотянуться до Солнца. Решив, что его силовая линия достигла его поверхности, он попытался «почувствовать» то, что было на другом конце линии. Это «что-то» было разве что «чуть более плотным».
Григорий начал подтягиваться вверх, вдоль своей силовой линии, прямо к Солнцу и с огромным ускорением устремился к нему, пока не почувствовал, что перемещается со скоростью, наверное, близкой к скорости света. После почти трёх минут полёта с такой скоростью он по-прежнему не чувствовал никаких изменений, поэтому остановился и попробовал вернуть себе зрение, чтобы осмотреться, но так ничего и не увидел.
В этот момент его сознание помутилось, и он быстро переместился в свой больничный коридор, едва не врезавшись в своего лечащего доктора, к тому времени успел узнать, как тот выглядит. Этот невысокий, лет сорока, худощавый человек с большим лбом мыслителя и громадными залысинами, сделавшими его почти лысым, и с огромными очками на лице, сразу при первом взгляде внушал доверие. Григорий проникся к нему большим уважением. Он даже пару раз посещал Андрея Эдуардовича на дому. Кроме него Григорий посмотрел условия жизни многих медсестёр, бывал он и в своём родном городе. В Челябинске Гриша проведал многих друзей детства, а также свою первую школьную любовь. Он действовал так, как советовал его ангел-хранитель – «чтобы помыслы были чисты», поэтому такие путешествия всегда проходили с успехом.
Доктор Подзирей помахал кому-то рукой и позвал:
-Невский! Майор Невский! Саша, как рад тебя видеть.
Андрей Эдуардович пошёл навстречу офицеру с медицинскими эмблемами в петлицах кителя, который слегка прихрамывая, поспешил к нему, широко разведя руки. Они обнялись, похлопывая друг друга по спине.
- Я тоже, Андрей, рад встрече. Больше года, наверное, не виделись. Вижу-вижу, всё лысеешь. Наверное, думаешь слишком много.
- Когда много думают, то почёсывают темечко, значит, там и лысеть должен, а я, как видишь, со лба «оголяюсь». Это просто волосы покидают «дурную» голову.
Мужчины рассмеялись, явно довольные этой встречей.
-А ты, Саша, почему здесь? Опять привёз своих студентов, чтобы поздравлять наших ветеранов. Но, вроде, и праздника никакого нет. Хотя, постой, была же победа над ГКЧП на прошлой неделе. Это что ли событие?
-Шутить изволите, доктор. Не такое это событие, чтобы ветеранов войны поздравлять. Да и все мои студенты - «афганцы» ведь на каникулах: кто домой уехал, кто на медицинской практике, некоторые в стройотрядах. Впрочем, «тают» наши ряды – заканчивают ребята институт и разлетаются по стране. Нет, а я по своему личному вопросу здесь. Начальник госпиталя, Семён Исаакович, как узнал, что до сих пор не имею документа об инвалидности после ранения, лично написал мне направление на ВТЭК. Он сказал, что «вторая группа у меня на лбу написана», но пока стоит довольствоваться третьей, ибо служба в армии не даёт такой возможности, ну, а после увольнения из рядов «славной и непобедимой» можно пройти новое освидетельствование. Вот сегодня закончил все хлопоты, все врачи меня осмотрели, прошёл приём комиссии ВТЭК, даже «документ серьёзный» получил. С ним схожу в Областной военкомат и получу корочку красную. Представляешь, какой прорыв!
-Начальник у нас – мировой мужик! Помогает всем ветеранам войны и «афганцам», я ни разу не слышал о нём плохих слов от кого-либо. Ну, а корочка тебе лишней не будет. Кто знает, как жизнь дальше повернётся. Я чувствую в воздухе большие перемены. Только бы хуже не стало.
-Что у вас-то нового? Как больные-раненые? «Афганцев» много сейчас лежит?
-Есть, конечно. Точно не помню по госпиталю, но в нашем отделении их около десятка. По-прежнему лежит у нас, точнее сказать, живёт на постоянной основе, офицер- «афганец». Изувечен до невозможности. Да, ты же его видел несколько раз, когда со своими студентами приезжал и на 23 февраля и на 9 мая. Григорий Косенчук. Помнишь?
- У него ещё нижняя часть лица оторвана? Помню, конечно. И в прошлом, и в позапрошлом году заходил в его палату. В этом точно не был. Он ведь совсем говорить не может, не видит и не слышит. Так ведь?
-Да, это он. Но он начал меня волновать. Всё просит прекратить свои страдания.
-Как же он просит, если не говорит?
-А, так ты же ничего не знаешь. У нас большие перемены случились – мы теперь общаемся. Уже несколько месяцев.
-Но как?!
- Азбука Морзе.
-Ты знаешь эту азбуку?
-Нет, ни я. Нашли фронтовика, который был радистом на войне. Он уже давно должен выписываться, но я упрашиваю начальника отделения погодить с этим. Ищу срочно замену среди других фронтовиков, даже готовы положить в отделение, минуя всякие очереди, лишь бы мог нам помогать в общении с этим раненым. Я вот только не знаю, откуда этот молодой офицер сам её знает.
-Да, это большая удача. Ну, и что дальше?
- Да, продолжаю. С помощью этой азбуки он и переедаёт просьбы. А ещё он сообщает о своих ежедневных полётах. Весь город облетел, даже ко мне домой прилетал. Я думаю, это он сочиняет, но вот уже решил посоветоваться с психиатром по этому поводу. Ну, что хочешь, парень шестой год у нас лежит, оторван от людей. Тут ещё не так мозги «закипят». Впрочем, сам можешь сейчас увидеть. Пошли в его палату. Ты не торопишься?
-Пошли.
= окончание следует =
http://www.proza.ru/2010/10/29/677