— Умер Брежнев, – растерянно смотрели друг на друга соседи.
— Умер Брежнев, – переговаривались пассажиры в холодном автобусе.
— Умер Брежнев, – шептались бабки в очереди за хлебом. – Теперь ядерная война будет, надо запастись солью и спичками!
— Умер Брежнев! – радостно заорал Семенов перед уроком. – Занятия отменят!
— Как тебе не стыдно? Ты же комсомолец! – возмутилась Николаева, комсорг класса. И было не ясно, за что должен стыдиться Семенов? За то, что Брежнев умер или за то, что отменят занятия?
Первого урока не было. Провели торжественную траурную линейку, посвященную смерти Генерального секретаря ЦК КПСС. Все классы выстроились в каре в спортзале. Малыши испуганно таращили глаза, старшеклассники перешептывались и перемигивались. Директор школы, толстая Тамара Ивановна, плакала.
— Дети! – громко, как на партсобрании начала она. – Тяжелая утрата постигла нашу страну. Вчера скончался наш дорогой Леонид Ильич Брежнев. Дети! Главной целью его жизни была борьба против гонки вооружения, борьба за ваше счастливое будущее.
Математичка Мария Петровна стояла, как изваяние. Трудовик вздыхал и качал головой. Все скорбели. Нам тоже было жалко Леонида Ильича, но еще жальче Тамару Ивановну: так искренне она переживала.
Семенов ткнул стоящую перед ним девочку пальцем между ребер.
— Слышь, Залеская, – зашептал в затылок, – пойдешь сегодня гулять?
— Дурак что ли? – огрызнулась она. - По мозгам захотел?
Если бы Брежнев не умер, Семенов, конечно, получил бы.
На них стали оборачиваться. Девчонки захихикали: «Семенов назначает свидание Залеской!»
— Восьмой бэээ!.. – мгновенно высушила слезы Тамара Ивановна.
В день похорон Брежнева, когда в серо-красной Москве гудели заводы, а московские школьники сидели по домам и смотрели по телевизору траурную церемонию, на Дальнем Востоке было уже темно и люди возвращались с работы. В школьном актовом зале присутствовали все ученики с шестого по десятый классы. На тумбочке посреди сцены стоял черно-белый телевизор.
Пока с трибуны мавзолея говорили прощальные речи Андропов и остальные соратники Брежнева, восьмиклассники, устроившись на последнем ряду, обсуждали новый телевизор отличницы Светки Дряпиной. Не в пример школьному, он был цветным. Его красно-сине-зеленое изображение производило неизгладимое впечатление. Других цветов не было, но это уже было не важно. Главное, что на экране лица были розовыми, небо - голубым, а трава - зеленой.
— Вот бы посмотреть Брежнева в гробу по цветному телеку, – громко высказался Семенов.
— Бесстыжий! – обозвала его Николаева.
— Восьмой бээ!.. – угрожающе выкрикнула Тамара Ивановна и погрозила пальцем.
— Слышь, Залесская, – зашептал Семенов, – пойдем послезавтра в кино?
— Отстань, а? – она кокетливо отряхнула с плеча «пушинку». Вообще-то Семенов ей нравился.
На экране два человека в черном спускали гроб с Генеральным секретарем в могилу. Тамара Ивановна подошла к самой сцене, чтобы лучше видеть происходящее. На последнем ряду изо всех сил тянули головы. Вдруг раздался глухой удар!
— Готов! – прокомментировал Семенов. – Вывалился из гроба.
Весь ряд стал давиться от смеха. Тамара Ивановна с красным от гнева лицом бежала к ржущей "галерке".
— Восьмой бэ! – брызгала слюной во все стороны. – Негодяи! Все из комсомола полетите!
Весь актовый зал притих: исключение из комсомола – это серьезно.
Через два дня на комсомольском собрании Семенов взял все на себя. Из комсомола исключили только его.
Октябрь, 2010