Последняя осень

               

                Мерзкая погода,  и холодный дождишко, притихает на время и снова выхолаживает, молотя некрупными противными каплями, кажется,  до самой глубины нутра. Поздняя осень. А что может быть хорошего поздней осенью?  Ничего не может быть хорошего поздней осенью.

                Пожилой мужчина, ссутулившись, стоял, и ежился от пронизывающего пакостного ветра и сырости,  задуваемой  под ветхую одежку.

-- Я закурю? – спросил, поворотясь к темной фигуре, стоявшего рядом мужчины. Тот кивнул, выпростал руку из-под теплого плаща, протянул спички.

                В голову лезла всякая дребедень. Вспомнилась мать из далекого несуразного,  дурацкого детства: вечно крутилась, как могла, не бывала дома. Они с братом, предоставленные себе, самоутверждались  в пределах двора, улицы, города. 

               Хотелось вспомнить школьные годы, но  давние обрывочные  воспоминания не  связывались в картинку. Промелькнула мысль о недавней глупой истории, из-за которой он здесь.

                Мужчина глубоко затянулся, закашлялся. Кашлял  долго, с надрывом,  и  окружающие оглянулись недоуменно. «Заболеваю что ли? А, уже неважно.»

            Не хотелось думать. Хотелось в тепло, чайку попить с булками.

             На помост вскочила вертлявая фигура в теплом непромокаемом плаще и невнятно забубнила, местами проглатывая фразы:
-- …В преднамеренном тройном убийстве… . … приговаривается….  … привести в исполнение.. октября … года!

            Мужчина бросил окурок в мутную, грязную лужу и огляделся равнодушно.

             Вертлявый махнул рукавом палачу, стоящему в отдалении, другой рукой ткнул в тумбу, показывая осужденному место.

            Человек пожал плечами, грузно и устало опустился на колени, положил голову на тумбу. Заерзал, пристраиваясь поудобнее: «Как неприятно все. Чаю бы…»