Савельев с утра кефир любил выпить и четвертушкой черняги заесть. Вот и сейчас он стоял у кухонного окна , прихлебывал кефир из пивной кружки, кусал черняшку, слушал ругань ворони, посматривая на дворника шмурыгивавшего по аcфальту метлой.
Утро вообще и в частности было плохое.
Подполковник милиции начальник 16 отделения милиции города Москвы Савельев Виктор Степаныч допил кефир, мельком глянул в зеркало и поправив фуражку вышел во двор.
Милицейский "бобик" постанывая внутренностями, посверкивая одинокой синей мигалкой и пукая дымком из выхлопной трубы вкатился во двор. В машине пахло блевотиной, которую не мог перебить запах бензина и давно нестираных носков.
-На стадион.
Водитель кивнул и припал к рулю.
Стадион был районный. Невысокие трибуны, чахлая трава, гаревая дорожка вокруг поля, вытоптанные пятачки у футбольных ворот. По полю вышагивал зам по розыску. Сыщик покуривал сидя на верхней скамейке трибуны. Вездесущие пенсионеры обсуждали что-то, размахивая руками, у одного из них болтался на груди бинокль.
Постовой нагруженный рацией, сумкой, плащ-палаткой свернутой в тугой валик перетянутой ремешками и с пистолетом в потертой порыжевшей от времени кобурой огорченно разглядывал свои запыленные сапоги.
-Гильзы нашли?
Зам по розыску вытащил руку из кармана. На его ладони лежали две гильзы.
-Жилой сектор отработали, народ опросили, все живы здоровы-скороговоркой произнес зам по розыску.
Савельев махнул рукой. За ним гуськом потянулись зам по розыску и сыщик. Постовой крутанулся на месте и быстро исчез. Пенсионеры загалдели еще громче.
В отделении мициии было тихо. Дежурный позвякивал ключами в оружейке, тихо шлепал сводки телетайп.
Свежевымытые полы блестели. Из туалета воняло карболкой.
Около кабинета начальника отделения милиции переминались с ноги на ногу два лейтенанта. Форма на них была новая, морды мятые и настороженные.
-Сгною-тихо произнес Савельев.
Лейтенанты изобразили раскаяние и строевую стойку.
Савельев с ненавистью посмотрел на телефоны. Потом взял трубку одного из них. Он позвонил ответственному по РУВД, потом в ГУВД. Вентилировал вопросы. Потом выдохнул и позвонил в Министерство. Потом на автобазу. Последний звонок был в автосервис. Хмыкнул и забрав лейтенантов убыл в РУВД.
Все закончилось у начальника РУВД. Он завис над лейтенантами грозовой тучей. Колодки орденов и медалей на кителе сверкали, а полковник поминал родственников лейтенантов...их маму, их папу и их бабушек, дедушкам повезло...начальник РУВД устал.
Лейтенантам было уже все по барабану. Им хотелось тишины, свежего воздуха и больше всего холодного пива.
В то время пока лейтенанты лихорадочно искали мелочь по карманам и пили в подсобке магазина Мартовское, которое горчило и шибало в нос, подполковник Савельев широкими мазками рисовал оптимистическую картину. В описании картины правда присутствовали слова:выговор с занесением, замполит и прокуратура,но это был реализм. Социалистический. Сами понимаете, мы к коммунизму на пути. А в дороге всякое случается.
Через день в 16-е приехала проверка из ГУВД, ее возглавлял лысый полковник внутренней службы. Комиссия шелестела бумажками, проверяла порядок выдачи оружия и боеприпасов, опрашивала личный состав по правилам обращения с оружием. Потом комиссия убыла. Полковник правда задержался и получил комплект для ремонта "Жигулей". Из этого комплекта можно было собрать еще пару флагманов отечественного автопрома. Но полковник не был слесарем сборщиком, у него были свои проблемы.
Савельев выдохнул. А потом задышал полной грудью, когда Прокуратура просмотрев материалы проверки комиссии промолчала.
В запоздалой сводке прошло, что участковый в результате неосторожного обращения с табельным оружием произвел выстрел в жилом масиве, жертв и разрушений не было, но ГУВД обращает внимание на усиление контроля и разьяснительной работы с личным составом. Номер отделения в сводке не значился.
Через неделю сыщик Леха Бородин корча рожи рассказывал своему приятелю и соседу по кабинету Колбасьеву, вернувшемуся из отпуска о случившемся.
-И вот эти два птенца из Вышки не поделили Тамарку, ну ты знаешь, официантку из "Долины".
От спермотоксикоза они нажрались водяры и решили стреляться. Типа, дуэль. И идут они на
стадион. За неимением Черной Речки. Достают по чистому листу и пишут предсмертные запи-ки. Все свои долги прощаем и ничего не завещаем. Становятся спиной к спине, передергивают
затворы и идут осчитывая надцать шагов. Потом поворачиваются и один из них лапкой за лапку
зацепил, пьяные ведь, и упал. Ну и трах-пах, мимо. А второй стал сначала столбом
от перепуга, а потом начал шаманские танцы выделывать и кричать, что это не по правилам.
Тут и честные граждане подключилисьь из соседних домов. Одни звонят и вопят, что стрельба
А один умник, матрос акулами не доеденный с балкона в бинокль зырит и семафорит по 02, что
убит сотрудник милиции. И ночь такая лунная... Ну тут дежурный в панике. Двух участковых
нет с табельным оружием. Дежурный сыщика с постовым посылает. Короче, Агата и Нехристи. А те пока луна за тучкой хлесть этого летеху, который шаманские танцы танцевал у полегшего товарища в бубен.
Ну, а матрос опять по 02 докладывает, так мол так и так: второго завалили. Вопит с балкона:
Полундра!
А сам конечно помощь медицинскую не оказывает. Наверно подводник, все из подтишка.
Народ проснулся, картину из окон наблюдает за этой милицейской Цусимой и трезвонит как колокольчики на русской тройке. Слова правильные говорят, о том куда Советская Власть смотрит, так скоро у нас негров линчевать начнут, что мы, слава богу, еще не в Америке, где безработица и полиция трудящихся по головам дубинками бьет.
Дежурные хренеют. Ответственные молчат и выжидают. Ну, а утром Савельев все разрулил, у него однокашник там где-то служит-и указательный палец Бородина показал на потолок.
-Это он из-за папахи под-суетился-рассудительно произнес Колбасьев.
-Ну да-согласился Леха и хмыкнув, продолжил-Этих лейтенантов Савельев так замордовал, что им не до Тамары, они все больше парой ходят в поисках большой палки.
Через год полковник милиции в отставке Савельев прихлебывал кефир из пивной кружки, кусал черняшку и слушал ругань ворон, посматривая на дворника шмурыгивавшего по аяфальту метлой. Ведь для мужчины самое главное стабильность, как говаривала его покойная жена. Полковничья папаха мирно стояла на полке в прихожей. Завернутая в газету, мало ли что...