XII ИСКУССТВО БОЯ
Бабочков, стараясь не упустить ни одного мгновения, наблюдая, присутствуя в происходящем настоящем и направляя свои движения, двинулся в сторону входной двери в здание, где располагалась компания. Он видел, как в нем моментами появляется тщеславие и страх завтрашнего дня.
- Как же я завишу от оценки других людей, – подумал он – каким образом оно проникает в меня? Почему я вижу это только тогда, когда это уже произошло, когда оно уже проникло в меня и уже действует вместо меня? Хорошо, вот сейчас, допустим, я увидел то, что проникло в меня, и делаю что-то против него. Но, ведь я его учитываю, т.е. верю, что оно существует. А этим, по сути, кормлю это своей энергией. Как же мне рассмотреть его? Ответ же я получил в машине…нужно рассмотреть это в процессе, когда оно действует. Может дать ему свободно проявляться и наблюдать за ним в процессе? Да! Так и сделаю! Буду наблюдать и не оценивать! Без борьбы, поддавания или побега. Просто рассмотрю!
Бабочков, наблюдая внутри, за всеми всплесками тщеславия, алчности, похоти, страхов и привязок, поднялся по лестнице, зашел в лифт, и поднялся до этажа, где располагался его кабинет.
Он вошел в приемную кабинета и увидел Катю, которую успел позабыть за это время.
- Добрый день, Федор Иванович, очень рада вас видеть – промяукала она, с кокетливо-призывающей улыбкой.
Федор буквально увидел, как в нем начала работать программа. Он увидел, как госпожа похоть взяла вожжи в свои руки. Его тело и ум, опять стали страстно желать отиметь ее во всех позах, вариантами которых, снабжало их воображение. И вдобавок еще возникла мисс тщеславие, которое подсказывало уму о желании того, чтобы Катя назвала его лучшим. Бабочков видел, как действует эта программа. Федор давал этому проявляться и наблюдал. Он не видел ее корни, но четко увидел, что в нее записала Катя. Он попал в то прощание в подъезде и увидел, как это произошло. И тут, что-то в нем переключилось, он четко ощутил, что ему сейчас делать.
Он подошел к Кате уверенной походкой, ощущая все свои движения, двигаясь энергией, а не телом, наклонился к ней, и поцеловал ее в губы, завершил поцелуй, который не состоялся на лестничной площадке, возле входной двери Катиной квартиры.
Катя не понимала что происходит. Она чувствовала и видела, что жертва, которую она уже считала пойманной, вырвалась из силков, да еще и превратилась в хищника….поменялась с ней ролями. Следующие слова и действия ее нового шефа, повергли Катю в еще большее смятение.
После страстного поцелуя, Бабочков, не поворачиваясь к ней, медленно и уверенно прошел к кабинету, и, открывая дверь, официозно кинул ей – «Приготовь мне чаю. Молочного».
Катя была в ужасе, она никак не ожидала такого поворота, такой резкой перемены в Федоре. – Может, он меня в тот день проверял?- судорожно думала она, направляясь к чайнику – не дай бог еще уволит за то, что я позволила себя так вести с ним. Дмитрий ему позволит это сделать, уж слишком он к нему благоволит. Все в офисе об этом говорят. А такую работу мне сложно будет найти. Что же делать? Позвоню, посоветуюсь с Танькой.
Бабочков зашел в кабинет и уселся в кресло. В этот момент в нем действовало желание пойти к Трчунову и отказаться от машины и дома. Он поднялся, и увидел записку, лежащую на столе. Записка была от Трчунова. В ней было написано, что Дмитрий сегодня сильно занят, и он извиняется, но сегодня им не получиться пообщаться.
Федор, хотел было, все равно, двинуться в сторону кабинета Трчунова, но услышал голос в голове, который говорил ему – подожди, не делай ничего с горяча, подожди немного, может все само решится, да и он же сам, по своей воле подарил тебе это. Другой говорил – иди немедленно.
Оба голоса спорили в нем, что порождало чувство сильного дискомфорта. Бабочков старался видеть все происходящее в его голове. Наблюдая, он стал ходить взад-вперед по кабинету. В очередной раз, подойдя к двери, он поддался импульсу, идущему в этот момент, и сильно рванул дверь, намереваясь идти к Дмитрию, и наткнулся на Михаила, заходящего в приемную.
- Добрый день Федор Иванович – подмигивая, улыбнулся Разбродов
- Добрый – ответил Бабочков, пытаясь разглядеть то, что опять задумал Михаил.
– Я как раз поднимался к вам по одному важному делу. Вы же не сильно заняты сейчас?
- Вообще-то занят – хмуро ответил Федор.
- Я просто хотел вам показать кое-что очень интересное для вас. Это не займет у вас много времени. Если точнее, займет столько, сколько пожелаете.
Бабочков увидел, что импульс того, что называют любопытством, поддался на крючок, услышав слова «что-то интересное», и решил последовать ему и понаблюдать.
- Хорошо, только не долго, у меня есть важное дело.
- Конечно шеф! Только давайте на минуту зайдем, я покажу…вернее познакомлю – с этими словами он подмигнул Бабочкову – людей, с которыми вам предстоит работать.
Федор обнаружил, что опять поддался на крючок Михаила, а самое главное на крючок, крючок под именем «противодействие», который проявлялся к нему, в данном случае через Михаила, уже тогда, когда они приближались к большому кабинету, где располагался топ-менеджмент подразделения компании, вверенного ему Трчуновым. Представив Бабочкову сотрудников, с которыми тот поздоровался сухим кивком, Михаил предложил им пройти в «комнату развлечений», как он назвал ее.
В этой комнате, располагалось множество мониторов с наушниками, направленных на сотрудников, которых он только что видел, и на других, которых он пока не видел.
- Ну что же, официоз и «вы» нам здесь больше не нужны – начал говорить Михаил - Сейчас я расскажу тебе про каждого из них. И делаю, я это, исключительно из сильного расположения к тебе.
- А зачем тебе это? – ответил Бабочков, смотря прямо ему в глаза. В этот момент от отдаленно начал видеть крючок, на который поддался в первый день. То, что записал в одну из его программ Михаил.
Михаил почувствовал, что смутился. Уже давно его не посещало это ощущение. Ничто и никто не могло его смутить, за исключением, пожалуй, Трчунова. Перед ним, Разбродов всегда чувствовал, какой то, мистический для него страх, который он никак не мог объяснить, и по этой причине не брал в расчет. А теперь он испытал что-то подобное, от взгляда Бабочкова, направленного прямо ему в глаза. – Может он догадывается? – подумал он – с какой-то иронией он на меня смотрит.
И тут, другой голос в его голове, тотчас же опроверг эту гипотезу – Да нет, глупости, он всю жизнь был простым работягой, не видящим дальше своего носа. Не мог он так быстро измениться. Видимо просто, кто-то ему сказал про меня что-то, что подействовало на его настрой ко мне. А это очень легко поправимо. Они еще не знают, против кого играют. Я с легкостью выверну все на свою пользу, и он еще сам признается и извинится в том, что подозревал меня из-за слов кого-то. А когда я узнаю, кто и что ему сказал обо мне, ух как ему будет не сладко.
С этими мыслями он выдал:
- Федь, мы же друзья. Не знаю, каким образом это произошло, но я с первых же минут почувствовал к тебе расположение – слушал Бабочков речь Михаила с ироничной улыбкой, которую уже пытался запрятать, чтобы не подать виду. Ему уже было интересно, что еще предпримет Разбродов. Тот тем временем продолжал, стараясь не смотреть в глаза Федору, направленные прямо на него - Еще в кабинете у Трчунова, когда он познакомил нас. А так как, я чувствую к тебе крайне дружеский настрой, я естественно хочу, чтобы у тебя все получилось. Чтобы никакие, условно говоря, мешающие на пути камни, не попались на твоем пути. Чтобы ты знал, где они, и как их обойти. Ведь проще идти по той тропинке, про которую уже знаешь, куда она выведет, что можешь на ней встретить и как обойти то, что будет мешать на твоем пути. Естественно, что я ни коим образом не сомневаюсь в твоих профессиональных способностях, но согласись, что человеческий фактор имеет огромное значение. Вот я и хочу рассказать тебе про тех, с кем тебе придется иметь дело. О том, что в них действует, и о том, каким образом и в какой момент на них воздействовать. Ты ведь…
В этот момент зазвенел телефон Бабочкова. Он рукой, небрежно, дал знак Михаилу остановиться, и ответил на звонок.
- Ало
- Здравствуй Феденька, ты занят? – услышал он голос Ксении из радиоактивного устройства.
- Привет. Сейчас да – ответил он, думая про себя (опять переменила тактику, решила, что ласка подействует. Как же, я раньше, всего этого не замечал).
- А ты не освободишься к шести часам? У меня есть срочное дело, а Сонечку нужно сводить на занятия по музыке. И она очень просила, чтобы ты ее отвел.
- Хорошо. Постараюсь. Передай ей, пожалуйста, трубку.
- Ало Папа – прощебетала в трубку Сонечка, голосом, который вызывает умиление у большинства взрослых.
- Привет моя радость. Ты хочешь, чтобы я отвел тебя на музыку?
- Да. И еще я хочу тебе кое-что показать там.
- Хорошо доченька, я постараюсь прийти пораньше. Целую тебя.
- И я тебя – весело прощебетала в ответ Сонечка и отключила вызов.
Спрятав телефон в карман, Бабочков, какое то время, внутренне смеясь, внимательно смотрел в глаза Михаилу. – Интересно – думал он - за один день, я уже почти расправился с двумя крючками, заложенными в тот день. Со сколькими же я еще столкнусь? Ладно, пока послушаю, о чем он будет говорить дальше. Нужно пока не подавать виду, что мне все очевидно. Мне, уже начинает нравится, эта игра. Только бы не заиграться бы в нее, также, как и он. Именно по этой причине он и не видит сейчас, что я вижу его побудительные мотивы, хотя и видно, что интуитивно он их видит, вон, даже пот на лбу выступил. Ну, пусть продолжает.
- Ну, что же, рассказывай, мой друг – иронично произнес он.
Михаил встрепенулся, все еще не желая верить в то, что Федор его раскусил.
- Вот видишь того мужичка? С усами как у Чапаева и смахивающего телосложением и движениями на медведя?
- Ну
- Это главный инженер, Иван Алексеевич. От него многое зависит. Практически вся часть производства завязана на нем. Правда есть еще Семен, начальник производства, вон видишь, сидит в углу, с важным видом, как секретарь райкома. Ну, к нему, вернемся попозже. Продолжим про Ивана. Как я уже говорил, от него зависит практическая часть дела, и он отлично об этом знает, да еще и пытается этим пользоваться. Кстати, он очень надеялся попасть в кресло, которое занял ты.
- А ты не надеялся? – ухмыльнулся Бабочков.
Так вот, что ему про меня сказали – подумал Михаил, внимательно смотря в глаза Бабочкову – ну с этим я быстро разберусь.
- Надеялся – начал отвечать он – Но искренно и полностью одобрил выбор Трчунова. Тем более, что он намекнул, что я, возможно вскоре, возглавлю новый, очень перспективный проект. И если честно, мне это интереснее. Строительство как-то не очень меня привлекает.
- Хорошо. Допустим, ты хочешь мне помочь – улыбнулся Бабочков – но зачем мне все это? Как и каким образом, мне это может пойти на пользу?
- Помнишь наш разговор в клубе, когда мы сидели у барной стойки – оживился Михаил – когда я тебе говорил о том, как воздействовать на Машку и что в этом есть параллели и в бизнесе?
- Да, помню.
- Ну, так вот – заговорщическим голосом с оттенком таинственности начал Разбродов – Когда-то, я учился восточному боевому искусству. Мне, на мое счастье, попался очень хороший учитель. Он, прежде всего, учил философии боя, тактике и стратегии. А также концентрации, без которой сложно это осуществить.
Основной принцип заключался в том, что, прежде всего, нужно посмотреть на все с другой стороны, не из привычного угла. И, кроме того, воспринимать как бой, в котором ты непременно победишь. Вот два важных тезиса:
Нападение – механизм обороны.
Оборона – тактика нападения.
То есть, для того, чтобы достичь успеха, нужно всегда смотреть, на несколько шагов вперед. Видеть, что происходит у противника. Видеть, что им движет и какую реакцию в нем вызывает каждое действие. При этом, не подавая вида, что это очевидно.
Бабочков внутренне улыбнулся, думая, что это похоже на то, что он делает сейчас, в данности, по отношению к Михаилу. Его смешило, что Разбродов именно сейчас рассказывает ему об этом. Кроме того, он слабо и отдаленно, ощутил параллель всего происходящего, основанную на великом вселенском законе «причины-следствия».
Тем временем, Михаил продолжал – Это можно назвать тактической маскировкой. Предосторожностью. Нужно распознавать и использовать недостатки и просчеты противника. Научиться воздействовать на противника изнутри, воздействовать на его психику, волю и разум.
Бабочков с интересом слушал его, думая про себя (возможно, это можно использовать и против настоящего противника, сидящего в каждом из нас).
Разбродов, видя заинтересованный взгляд Федора, оживленно продолжил – Как я уже говорил, к тому, что ты хочешь предпринять, будь то закадрить телку, воздействовать на бизнес-партнера или продвинуть свой проект, и к другому подобному, нужно относится, как к бою, как к войне. А война – это путь обмана. Посредством дезориентации, отвлечения, можно назвать это военной хитростью.
Федор ухмыльнулся, подумав – А не себя ли ты обманываешь в первую очередь, когда обманываешь другого?
Михаил продолжал – Еще раз, отвлечение и дезориентация. Например, что может отвлечь? Если противник будет уверен, что ты не способен что-либо сделать, то он ни коим образом не будет ожидать удара с этой стороны. Поэтому, если ты что-то можешь сделать по отношению к нему, что явно обернется выгодой для тебя, и проигрышем для него, четко покажи ему, что ты этого не можешь, так, чтобы это не вызывало бы в нем никаких сомнений. Или, к примеру, если ты видишь свою слабую сторону, по которой противник может легко нанести удар, то есть понимаешь то, что ты не сможешь защитится в случае удара в это место, то всеми средствами покажи противнику, что ты можешь сделать это запросто, что для тебя это «детские игры».
Также важен «эффект наживки». Если ты хочешь достичь чего-то, где противник может увидеть направленность твоих действий, нужно отвлечь его выгодой, наживкой. Так, что побудив в нем желание ее захватить, взять эту легкую добычу, отвлечь его от видения тех действий, которые ты предпринимаешь. Он всецело будет увлечен этим приобретением, не замечая ничего другого.
Вот еще некоторые тезисы тактического искусства боя:
Нужно привести в расстройство противника, а потом брать его.
Если видишь, что противник что-то может, то всегда быть наготове по отношению к этому.
Если видишь, что он силен, уклоняйся от него, ища слабую сторону.
Вызвав в нем гнев, приведи его в состояние расстройства, а после этого, можно брать его тем, что он никак не ожидает.
Приняв смиренный вид, вызови в нем самомнение, и тогда он опять не будет ожидать удара.
Если видишь, что противник активный, что у него много сил, постарайся утомить его.
Если его силы собраны вместе, разъедини их, рассорь, воздействуй изнутри.
Нападай всегда тогда, когда противник не готов, тогда, когда он этого никак не ожидает.
Бабочков слушал его, запоминая, и пытаясь понять, как он может повернуть услышанную информацию на бой со своим внутренним противником, который на столько лет лишил его самого себя. Он видел, что рассказанное Михаилом действует. Некоторые из этих действий, он произвел сегодня сам, интуитивно. Также он видел, что если увлечешься своей тактикой, можно не увидеть тактику того, кого считаешь жертвой, и самому стать ей, и наоборот. То есть, до последнего момента, не будет понятно, кто здесь будет выступать в роли жертвы, а кто в роли того, в чью игру начинает играть жертва. Это было явно, на примере того, что у них сейчас происходит с Михаилом. Разбродов рассказал ему о искусстве боя, кинув «наживку», чтобы отвлечь от того, как он пытается воздействовать на него, тем же способом, о котором рассказывает. Но, увлекшись этой игрой, он совершенно не видит того, что мне это очевидно – думал Бабочков – только вот, я пока не решил до конца, во что я играю. Ладно, послушаю пока его дальше. Нужно его подбодрить, чтобы продолжал в том же темпе.
- Очень интересно. Я как-то интуитивно догадывался об этом – произнес Федор, изобразив на своем лице благодарность и заинтересованность – так ты мне расскажешь о слабых и сильных сторонах этих людей и о том, как на них воздействовать?
- Конечно – радостно улыбнулся Разбродов, думая про себя (ну вот, жертва заглотнула наживку, дальше будет проще) – Мы начали с Ивана?
- Кажется да.
- Ну что же. Иван Алексеевич. Сначала, кратко о нем. 50 лет. Бывший, советских времен, отличник труда, партии и плана. В нем развита очень сильная боязнь и почитание вышестоящих. Жизнь скучная, по принципу, «все по плану». Как у многих людей подобных ему. Таких Иванов много. Принцип, с небольшими отклонениями, можно свести к формуле «работа - дом – жратва -телевизор – дача – рыбалка – разборки с тещей – обучение детей – чванство - деньги на черный день». Пробивной, ради цели, пойдет на многое. Властный со своими подчиненными, то есть, соответственно, также беспрекословно подчиняется вышестоящим, в том, что они видят. Нужно учитывать то, что воздействующее на Ивана, было еще заложено в то время, когда он был отличником советского труда. Он всегда рьяно выполнял то, что диктовала партия, в виде плана, который спускался сверху. А также, естественно, старался подворовывать там, где это не будет вредить и воздействовать на основную цель, то есть на план. Соответственно, с одной стороны, для него важно создать видимость его всецелого поглощения планом и того, какой он ответственный, а с другой стороны, он четко верит в недалекость, по сравнению с ним, конечно, тех, кто этот план спускает. И не надо его в этом разубеждать. Так как потеряется его интерес к выполнению плана и вообще к работе. То, что он получит в виде того, что как кажется ему, он украл, можно учитывать, как его процент от осуществления работ, который он мог бы получить и без этого, если бы осмелился сказать об этом. Кроме того, его мысли о том, что он «украл», порождают в нем постоянное чувство беспокойства, которое можно использовать на выгоду, периодически делая вид, что начинаешь о чем то догадываться, а потом, «благополучно» для него, не находя подтверждения догадки. Это делает его еще более исполнительным в этот период, и заставляет его делать почти невозможное.
Ты ведь понял, каким образом можно на него воздействовать?
- Да. Конечно. Хотя это и не очень приятно. Получается, что ты манипулируешь людьми, как пешками на шахматной доске – грустно улыбнулся Бабочков.
- Я думаю, что ты со временем взглянешь на это по-другому, если начнешь это осуществлять – заговорщически улыбнулся Михаил.
- Возможно – ответил Бабочков, думая про себя (Насколько же он увлечен этим…видимо вся его жизнь заключена в этом бреде…манипулировать…и он не замечает простого, того, что для того, чтобы кем-то манипулировать, нужно сначала позволить манипулировать собой тому, с помощью чего собираешься манипулировать другим.… Давишь кого-то – давишь себя в первую очередь)
- Продолжать? – спросил Михаил.
- Да.
- Вон видишь ту молодящуюся тетку с важным видом? Это Лариса Петровна одновременно главный бухгалтер и финансовый директор. Потому как очень сильно стремится к власти. Раньше должность финансового директора занимал другой человек, и она, должна была ему подчинятся. Но, она сделала все, чтобы его подставить и занять его место, хотя мало чего в этом смыслит. Но и со своей прошлой должностью не хочет расставаться. Ее очень коробит то, что над ней есть начальство. Ведь она, как она всегда намекает, а иногда говорит и прямо, считает, что она «голубых кровей» и очень особенная и неповторимая.
Ее форму защиты, можно назвать «я выше всех и умнее всех, я все знаю», а самооправдание несостыковки ее представлений о себе и тем, что над ней есть начальство, выражается в форме «жизнь такая, что приходится под кем-то работать, ведь власть теперь у тупых, а не интеллектуалов».
Лариса крайне негативно и с плохо скрываемой злобой воспринимает любые приказы и указания, соответственно, она крайне резка со своими подчиненными, отыгрывается на них, что, в общем-то, благотворно сказывается на работе. На людей, в основном, сильнее действует кнут, а не пряник.
Как ты уже понял, Ларису нужно мягко подвести к тому, чтобы она сама предложила то, чего ты хочешь, чтобы она сделала. Она это непременно предложит и сделает, так как, сильно держится за должность, но при этом, ей очень важно, внешне показывать другое. Ей очень важно, чтобы признавали ее ценность и важность. И важно, чтобы признавали ее непревзойденный интеллект, как она думает. На этом тоже можно сыграть, задав ей какой то «интеллектуальный» вопрос, на который, заранее знаешь, что она найдет ответ. И, естественно, после ответа, выразить ей благодарность, например в форме «вы спасли меня» или «как интересно пообщаться с умным человеком».
Также, как заметно по ее внешнему виду, ей крайне важно, чтобы признавали ее внешнюю привлекательность. Пара комплиментов, сказанные к месту и вовремя, всегда подействуют на нее. Если нужно ее сильно простимулировать, то можно подарить ей какой-нибудь ценный подарок, в виде благодарности за хорошую работу.
Ни в коем случае не нужно прямо указывать ей на недостатки в работе. Намного сильнее подействует пущенный слух в бухгалтерии, что начальство недовольно Ларисой и подумывает о ее замене. Слух обязательно дойдет до нее, и она непременно все исправит и еще более рьяно возьмется за работу. Для нее важно, чтобы при этом, никто бы не понял, насколько она боится потерять работу.
Надеюсь тебе все понятно об этом персонаже?
- Да. А кто тот тип, пытающийся выглядеть Казановой, который вертится около той миловидной девушки? – спросил Бабочков.
- А! Это Геннадий, главный архитектор – улыбнулся Разбродов – ты очень точно подметил, насчет «пытается выглядеть». А девушка, Оля, главный дизайнер. Но давай сначала расскажу тебе про Геннадия.
Довольно интересный персонаж, и кстати, талантливый. По специальности, он скульптор. Я как-то видел его скульптуры, и скажу, что довольно интересные. Он забросил это дело, так как это не приносило ему денег. Затем, он загорелся идеей строить дворцы. Гена мне как-то показывал чертежи своих задумок, скажу, что довольно оригинальные. Но, у него получилось найти клиентов, заинтересованных в его проектах. Вместо этого, ему предложили несколько стандартных проектов, на которые он сначала не соглашался, а потом, скрепя сердце, решился, когда заставила нужда. А нужда у него большая, так как он тратит очень много денег на женский пол. У нас, он уже работает второй год.
Теперь расскажу о его недостатках, привязках и страхах, и о том, как на них воздействовать, хотя, ты наверное уже видишь их, мы же с тобой другого поля ягоды.
Бабочков внутренне ухмыльнулся тому, как неумело, но при этом уверенно, что подействует, Михаил кидает ему «наживку». Но при этом, Федор еще и увидел, что не смотря на то, что он это видел, «наживка», каким-то образом, все же зацепилась за его тщеславие.
Разбродов тем временем продолжал - Как видишь, форма его защиты, сводиться к «веселью и шуткам». Он играет в такого веселого повесу, которому все нипочем и от которого, «типа» млеют все бабы. Также, чуть-чуть косит под «дурачка», что проходит с очень многими. Шутки у него в основном злые и язвительные, но под маской доброты. Очень сильно боится потерять работу, но все время говорит о том, как его зовут на другую.
Гена страшный бабник, но в то же время, в чем себе никогда не признается, очень боится женщин, а в особенности свою мать. Ему очень важно, чтобы признавали его успех у женщин.
Со своими подчиненными он на «короткой ноге» и не жадничает, они его очень любят и считают за «своего» и даже за «старшего брата».
В случае Гены, прямой кнут неэффективен. С ним нужно действовать как с Машкой. Сначала показать ему свое крайнее расположение, смеяться его шуткам, возможно, попросить совета насчет женщин, признав, что он специалист в этом деле, попросить показать его старые проекты и восхитится ими, намекнуть, что возможно их можно осуществить, а потом, резко переменится, будто ты недоволен им. И тогда, он всеми силами, будет стараться заслужить прежнее расположение.
Также, насчет его игры «под дурачка», хорошо бы ему в дружеской форме дать понять, что тебе очевидно то, что он делает, и намеком восхитится его тактике. Тогда, он тебя зауважает, и будет считать очень умным, таким же, как и он.
Но лучший стимул для Гены, это большой пряник, в виде процента от проекта, в этом случае он очень скрупулезно выполняет работу.
Основные рычаги воздействия на него – зависимость от оценки, в частности его «гений» и «бабничество» и деньги.
С этим персонажем мы разобрались?
- Да. Давай теперь про ту девушку, Ольгу.
- Она тебе понравилась?
- Интересная.
- Это наша творческая личность, как ее у нас все с иронией называют «за глаза». Она считает себя очень талантливой и признает в нашей компании за человека только Геннадия, ну естественно еще меня и Трчунова. Дмитрия тут все любят.
Ольгу я называю дизайнером с «подрезанными крыльями». Она мечтала стать модельером, но не получилось по причине того, что не верит в себя, хотя она никогда не признается себе в этом, ведь она, также как и Гена считает себя гением. Тот, хотя бы действительно талантлив, просто растрачивает себя на другое.
Теперь, как видишь, Олечка дизайнерит дома, и как всегда, по стандартным пожеланиям клиентов.
То, что она называет для себя творчеством, она направляет на свой внешний облик и при этом имеет очень сильную зацепку за то, как ее оценят, в том числе и те, которых она не уважает и как она думает, ни во что не ставит, которых подавляющее большинство, а также зацепку за материальное. Соответственно, полет ее творческой фантазии ограничен рамками того, что предлагают бренды, почитание которых навязано почти всем, особенно той группе людей, которых она уважает. Правда, Олечка иногда шьет и сама, и как ей кажется, создает что-то оригинальное, но, все сшитое ей, почти ничем не отличается от того, что предлагают бренды.
Оля очень строга и резка по отношению к своим подчиненным и подобострастна к «вышестоящим».
Воздействовать на Олечку очень легко, тут не нужно большого умения. То, что ты «вышестоящий», уже побуждает в ней большое уважение. А несколько комплиментов ее умению одеваться, особенно сшитому ей самой и тому, что она с таким изяществом может осуществить даже такие стандартные проекты, подействует безотказно. И ни в коем случае не показывай ей заинтересованность в ней как в женщине, не то она решит, что может этим воспользоваться.
Насчет кнута, к ней его можно применять прямо. В случае недовольства, лучше высказать прямо в резкой форме и смилостивившись, ласково извинить на «первый раз».
Про нее, я думаю все. Теперь про Семена.
Федор посмотрел на часы, и понял, что сильно задержался и может не успеть поговорить с Трчуновым.
- Знаешь Миш, давай в другой раз. Было очень интересно. Я почерпнул много нового. Но в другой раз. Видишь, я уже усвоил твои уроки – иронично улыбнулся Бабочков.
- Завтра?– с удивлением спросил Разбродов, не понимая, что происходит. С одной стороны он видел, что Федор с ним играет и чуть ли не издевается, а с другой, голос в голове говорил ему, что ему просто показалось.
- Возможно. Возможно до завтра – ответил Бабочков и вышел из комнаты.
Он двинулся в сторону кабинета Трчунова, по пути доставая из внутреннего кармана пиджака конверт с документами. – Какая легкость – думал он – как оказывается просто все поменять. Видение и избавление от того, что подействовало на меня в первый день, словно дало мне крылья. А рассказанное Михаилом, я еще не знаю, как, но ощущаю, что можно направить на борьбу с тем, что внедрила в меня «фирма». Главное не поддаться бы на искушение, и не начать это использовать против людей и соответственно против себя. Наверное, отказ от дома и машины, даст мне еще большую легкость
С этими мыслями Бабочков, наконец, добрался до кабинета Трчунова.
Секретарша Дмитрия, сообщила ему о том, что тот уже выехал и сегодня не вернется.
Так как в Федоре уже действовала решимость, он решил позвонить Дмитрию, чтобы назначить встречу на вечер. Но гнусавый женский голос в трубке, выдал ему ценную информацию о том, что абонент (как обзывают в сотовых компаниях тех, кто пользуется их услугами) не доступен или выключен, а потом еще напомнил о том, что ему предоставляется исключительная возможность позвонить этому человеку, именуемому ими абонентом, попозже.
Он вздохнул, сложил конверт с документами трубочкой, засунул его во внутренний карман пиджака и направился к выходу из здания, где его уже поджидал Слава.
Федор сел в машину, и направился в сторону дома, где его ждала Сонечка.
Продолжение. Глава 13. http://www.proza.ru/2010/10/04/1448