* * *
Встала вдруг, как дура, и ушла. Мужской массив обалдел. Господа подвизались пастухами этой заблудшей аппетитной овечки. Но не этой наглой овцы. Не овцы. Да-с.
- Да не такая уж она и красавица,- прервал сдержанное гудение председатель профсоюза. - Дом в Заурюпинске, а туда же, куда и рак с клешней.
Собравшиеся грозно нахмурились.
Опять вошла, как дура, и села.
-Господа, господа, - переводчик раскрылил над урожденной бывшей соотечественницей руки, защищая ее от наседающих. - Мадам не говорит по-русски. Прошу задавать вопросы в порядке очереди.
- Спроси ее, есть у нее хвост? - с любезной улыбкой подмигнул торговый представитель.
- Чо, так и спросить?
- Переведи ей что-нибудь приятное. Учить тебя что ли? Скажи: "Я старый солдат и не знаю слов любви". Хлопает глазами, дурища.
- Да она вообще страшная,- с отвращением скривился начальник отдела. - Конечно, квартира в Барселоне, несколько примиряет с ее тараканьей наружностью. Но не до такой же степени, чтобы забыться плюсквамперфекта.
- А? В Барселоне?
- Плюсквамперфекта, говорю.
- Да-да-да.
- Да-с.
- Дом в Заурюпинске и рак с клешней в калашное рыло.
- Она забылась, друзья. Она дура.
- Дура. Еще какая дурища, - начальник отдела почесал кончик носа. - Купить виллу в Анталии. Это же задница. Нет, чтобы купить виллу Боргезе.
- А?
- В Риме.
- Да-да-да. Это задница.
- Боргезе - это вам не задница. В Анталии - задница. Среди турков.
- Турки? Огромное мерси. Так ухайдокают ятаганами за турчанок, мама не горюй,- торговый представитель зажмурился.
- Как далеко вы заглянули.
- А что ж. Со своим самоваром что ли? Не смешите меня.
- А правда, что у нее хвост? - привстал на цыпочки председатель профсоюза, вытягивая шею и сложив губы так, будто собирался дунуть в трубу.
- Я бы не назвал это хвостом. Так, бородавка на копчике,- приосанился представитель.
- Ой, а вы проверя-а-ли,- заревновал начальник отдела.
- А вам зави-и-дно, - порозовел от удовольствия торговый.
- А с другой стороны,- мечтательно вздохнул председатель профсоюза,- можно виллу в аренду сдавать. Хорошо! Черт с ее бородавкой. Можно колпачок сшить.
- Ага, с бубенцами,- начальник отдела сунул два пальца в рот и оглушительно свистнул.
- Себе по голове посвистите, - покосился на него торговый представитель. - Сколько она здесь еще пробудет?
- Завтра уезжает. В одном только эта курица абсолютно права. Истинная интеллигенция сохранилась только в провинции. Островки последней передовой нравственности, так сказать,- поднял указательный перст председатель профсоюза.
- Как завтра? Быстро переведи ей, что многократные пробы замужества не украсили ее как женщину, но я готов закрыть на это глаза и наложить на себя узы Гименея,- начальник отдела, орудуя головой, прорвался сквозь оцепление.
- Ах, подлец! Он еще лягается.
- Идите к черту! Что вы мне вцепились в лодыжку.
- Дайте ему там по тыкве! Плюскваммерфект.
- Да куда вы меня тащите!
- Друзья, взываю к справедливости,- надрывался председатель профсоюза.- Давайте тянуть жребий! Жре-е -бий! Жребий!
Встала опять, как дура, и ушла.
Фарисейка.