Милу снова увезла к себе бабушка погостить. Отношения между ними никак не складываются. Мила побаивается своей бабушки, потому что она всегда пугает ее страшными рассказами о боге, страшном суде, грехах. Но это – страшная тайна, и ни папа, ни мама, не должны об этом знать. Мила боится сказать папе и маме, что она не очень-то хочет жить у бабушки, и ее снова отвозят погостить на несколько недель.
У бабушки все очень строго и тоскливо. К ней приходят разные люди гадать на картах, заговаривать болезни, выливать испуг воском на воду. Все непонятно и скучно. А еще ее бабушка иногда берет ее с собой на ночные молитвы.
Мила ничего не понимает, но сильно напугана. Особенно, когда бабушка молится в доме, где кто-то умер. Сама Мила думает, что она никогда не умрет, а уж если что-то подобное случится, то она полежит так неподвижно совсем немного, и снова будет бегать и смеяться. Другие бабушки на эти ее разговоры только кивают печально и называют ее – «ангелочек».
Узнав поподробнее, кто такие ангелы, Мила перестала с этим соглашаться, так как крыльев у нее нет, и жить на небе она категорически не хочет.
Сегодня у нее неожиданная радость – бабушка купила ей два маленьких синеньких ведерка с красными цветочками на боках. Мила повязала платок на голову, на ноги надела тапочки и без пальто, в одном платье, побежала на речку.
Эту речку зовут «Каракол», а по-русски – «Черная рука». Она протекает и в том селе, где живет Мила с папой, мамой, старшим братиком и совсем маленькой сестренкой.
Мила тоже еще маленькая, но летом она уже с мамой пасла на лугу гусей и купалась в речке. Воды она совсем не боится. Но в этот раз речка только-только открылась из-подо льда. На берегу еще толстая ледяная кромка, а по реке, как бумажные пароходики, только большие, плывут серо-белые льдины. Вода в реке мутная и перекатывается неспешными волнами. Миле эти волны кажутся сказочными медведями, которые совсем не опасны.
Ведерки должны быть с водой. Девочка становится на кромку льда и с шумом опускает ведерки в воду. Льдина откалывается и плавно отходит от берега. «Медведики меня хотят покатать на льдинке», – решает Мила. Но льдина расходится под ее ногами в разные стороны, и девочка уже в воде. Широко раскрытыми глазами она смотрит вверх, но ничего не видно.
– Медведи решили меня покатать без льдины, – думает Мила и ей почему-то спокойно и хорошо. Ее несколько раз перекрутило в воде, и она закрыла глаза, потому что все равно ничего не видно. Через какое-то время плавное покачивание прекратилось.
Мила открыла глаза и увидела небо. Девочка встала и не обнаружила одного ведерка и тапочка. Очень расстроилась и испугалась, что бабушка будет ее ругать за потерянное ведро и обувь. Но потом решила, что речка «Черная рука», тоже хочет играть ведерком, а может, медведи забрали для своего медвежонка за то, что ее покатали на своих спинах.
Мила пошла к бабушке, но заходить в дом не стала. Она стояла во дворе, платье постепенно становилось твердым, как льдинка, но заходить в дом без одного ведра было страшно.
И тогда она тихо заплакала. Из соседнего дома к ней выбежали люди, занесли к бабушке. Дедушка положил тулуп, Милу натерли водкой, укутали,– все это сопровождалось охами и бабушкиными слезами.
Уходя в сладкое тепло дедушкиного тулупа, Мила прошептала: «Не плачь, бабушка, завтра медведики из речки отдадут мое ведерко. А сегодня я просто отдала им его поиграть».