КИРА - ТЕБЕ НРАВИТСЯ..?
(40 571 знаков с пробелами)
Иногда, рассуждения о судьбе и предопределенности кажутся обычной надуманной глупостью. Но, когда оказываешься в шаге от гибели, почему-то уже не представляешь эти понятия как что-то несуществующее и мигом принимаешь это на веру. Просто потому, что не можешь смириться с тем фактом, что ты собственной рукой стер с ладони свою же линию жизни...
А так - судьба...
Именно она не дала вовремя среагировать датчикам движения. Именно она столкнула космический челнок с астероидом. Именно она вывела из строя рассчитанную на немыслимые перегрузки сенсорную панель, заставляя ее трещать и покрываться разноцветными пятнами... Но иногда она умеет быть благосклонной. Ведь, именно судьба заставила обратить внимание на крошечную планетку, размеры которой даже с виду не превосходили и большего диаметра карликовой Эриды. Её вообще, запросто можно было принять за тот же астероид, если бы не…
Та же самая судьба вдруг заставила неизвестную планету излучать тусклый, едва заметный, красный свет... Судьба? Не существует такого понятия! Это выдумки безвольных, не способных на борьбу и сопротивление, людей! Разве судьба переключает управление на ручной режим и берет в руки древние штурвалы, давит ненадежные кнопки и вспоминает все положенные в таких случаях, инструкции? А корректирует подачу топливной жидкости и тягу носовых двигателей? Подавись, судьба, слышишь? Молчание... Тишина... Толчок... Он едва не потерял сознание. Когда корабль превращался в тяжелые, металлические обломки, а вокруг была лишь темнота и боль, он лишь сильнее сжимал рычаги управления. Закрывать глаза он боялся – ему казалось, что стоит только на секунду прикрыть веки, как надоедливая судьба тут же попытается отобрать свое... Не смотря на то, что ее нет... Протиснувшись сквозь узкий лаз шлюза, он ступил на поверхность неизвестной планеты. Отчего-то сразу же завопило чувство опасности…
Хотя, как раз понятно отчего. Насколько хватало взгляда, во все стороны простиралась самая типичная саванна. С высокой, доходящей едва ли не до груди, травой, клонящейся под собственным весом. Немногочисленными приземистыми деревьями и кустарниками, с нелепо изогнутыми кронами и мелкими, покрытыми крошечными волосками, листьями. Однако, между ними то и дело попадались высокие и аккуратные, словно уже кем-то обработанные, пятигранные кристаллы. Однако, вовсе не это так его поразило…
Вдали – на самой границе с горизонтом угадывался кусочек внушительных размеров, башни. С такого расстояния не удавалось рассмотреть из каких материалов она была сложена, но он походил на уже давно неиспользуемый бетон или необработанную сталь и стекло. В навершии этого – без всякого сомнения – рукотворного сооружения, кругом были расставлены прямоугольные и треугольные кристаллы. Образовывая таким образом, многогранный перевёрнутый купол, они отражали идущий откуда-то снизу свет и, преломляя его, отправляли отражение следующим кристаллам – на этот раз тем, что находились на земле. Свет этот был довольно мягкий, оранжево-алого оттенка, как раз тот, который он увидел при столкновении с астероидом…
И именно эта странная башня вызывала такой необъяснимый, потаённый испуг и навязчивое желание убраться куда-нибудь, откуда она только была бы незаметна. Не спуская глаз со странного сооружения, словно оно могло вдруг исчезнуть или самым вероломным образом, напасть, он потянулся за приготовленным перед выходом, оружием. Оно представляло собой облегчённую версию реактивной пушки, скрещенной с импульсным пистолетом. Первая действовала по принципу Гаусса и разгоняла реактивные снаряды, увеличивая их скорость прямо пропорционально пройденному расстоянию за счёт дополнительного двигателя снаряда, попадая в цель, который, выступает так же и в роли детонатора. Из-за того, что двигатель в первую очередь выступает в качестве стабилизатора, использовать пушку можно только на средних и больших дистанциях. Вторая функционирует за счёт направленного электромагнитного излучения, которое создаёт искровой или дуговой разряд, действие которого ограничивается несколькими десятков метров.
С тем, кто каким-то непостижимым уму способом, превратил, пусть миниатюрную, но все-таки, целую планету в некое подобие единой системы зеркал для непрерывного светового излучения, следовало держаться как можно дальше. А лучше, вообще как можно скорее, убираться из этого места. Но ни при каких обстоятельствах, нельзя быть безоружным…
Не желая больше ощущать на себе взгляд старого монумента, он опять забрался в корабль. Разобрав обломки, он неудовлетворенно выругался. Встроенная система связи на основе оптического излучения оказалась разбитой, а, следовательно, и не подлежащей восстановлению. Однако, на удивление, сохранилась старая радиоаппаратура, которую он отключил ещё в самом начале полёта из-за нехватки места и убрал в соседний отсек. Перебросив питание и подключив устройство к бортовым приборам, он добился работы этой древности. - Sos! Борт Polska 312-679 врезался в астероид в квадрате F585. Совершил аварийную посадку на неизвестной планете. Sos! Ответа не последовало. Выждав некоторое время, он повторил попытку, но и в этот раз ответом было мерное шипение радиоприёмника. Когда аппаратура осталась безмолвной и на десятый раз, он настроил ее на автоматическое соединение и приступил к осмотру припасов. К сожалению, оказалось, что отсек, в котором хранились продукты и сменные вещи, не только сгорел, а был буквально смят в результате столкновения. В связи с чем, еды практически не было.
Но, самое поганое, что вода отсутствовала вообще... Однако, может, судьба и правда существовала? Сработавший при посадке газоанализатор успел передать предварительные данные первичного забора воздуха. В нём практически не было инертных газов и метана, уровень углекислого превышал отметку в 0,7%, однако, тут был кислород! И его вполне хватало для нормального дыхания. Что, в случае с утерянными в результате взрыва задней части корабля, баллонами с кислородом – они находились в том же отсеке, что и еда – было одним из самых важных факторов. Теперь, по крайней, мере, можно было снять шлем, а в корабле даже включить систему забора и очистки воздуха…
Просчитав в уме все возможные варианты развития событий, он пришел к неутешительному для себя выводу – придется покинуть жалкие остатки родного корабля, хотя бы в поисках одной только воды. Даже если запасная электроника и оправдает себя, помощь вряд ли сможет преодолеть разделяющее неизвестную планету и ближайшую базу, расстояние меньше, чем за четверо суток. Наскоро собрав все возможные целые тары – иногда даже приходилось выливать ставшие теперь ненужные масла и различные средства для протирки оптики, электроники, контактов – и чехлы, в которые их можно было сложить. С другой стороны, если вдруг судьба опять решит помочь ему, в эти мешки можно набрать еды.
Стараясь думать только о приятном, он выбрался из своего временного пристанища…
Поначалу, идти, одной рукой держа у бедра подвешенную на ремне пушку, а другой – закинутый на плечо мешок с пустыми тарами, было чрезвычайно неудобно. Но, постепенно, он приноровился, хоть ремень иногда и соскальзывал с плеча, так, что приходилось останавливаться и бросать мешок, чтобы поправить лямку... Найдя через некоторое время чистый ручей и набрав воды, он первым делом проверил ее состав специальным измерительным модулем. Удостоверившись, что основные показатели, за исключением небольшого избытка железа, в норме, он с удовольствием напился и доверху заполнил всю принесенную с собой, тару. За весь свой путь к воде и обратно, он так и не встретил ни единого признака жизни, кроме степных трав, разлапистых кустарников и низких, с широкими кронами, деревьев. Планета будто вымерла. Однако, больше всего, пожалуй, его смущали две вещи. Во-первых, это росшие буквально на каждом шагу, кристаллы, каждый из которых исправно отражал уже начинавший раздражать как глаза, так и его самого, алый цвет. А, во-вторых – полное отсутствие звуков и ветра. Воздух из-за этого вокруг был тяжелый и тягучий – дышать им было не столько некомфортно, сколько непривычно. Вдобавок к этому, добавлялся крайне странный и, пожалуй, самый неприятный факт отсутствия звуков. Вроде струится вода, а привычного журчания не слышно. Нога наступает на сухую ветку, ломает ее, а ожидаемого треска так и нет... И от этого феномена становится еще страшнее. Сразу же возникает вполне понятное, однако, неконтролируемое желание разорвать эту гнетущую тишину, однако, боязнь неизвестности перед таким отчаянным шагом тут же пресекает эту жалкую попытку в зародыше. И разум столкнувшегося со странным явлением, человека, выдерживает лишь потому, что вспоминает единственный громкий звук, разорвавший тишину этой загадочной планеты:
- Sos! Борт Polska 312-679 врезался в астероид в квадрате F585. Совершил аварийную посадку на неизвестной планете. Sos! Вернувшись к кораблю, он с замиранием сердца, удостоверился в существовании звука по крайней мере в этом месте. От радости он даже позволил себе громко рассмеяться и выдать несколько памятных по спортивным каналам, па. Хотя, как таковых, поводов для веселья у него не было. Передатчик по-прежнему молчал, время от времени все отправляя и отправляя в неизвестность призывы о помощи... Приготовив себе горячий белый с помощью одного из сохранившихся на месте пилота, химического пакета, он принялся размышлять. Без всякого сомнения, отсутствие ветров, звука и животных на такой благоприятной для их обитания, планете, было аномалией. Вот, только, природной или, если можно так выразиться, гуманоидной? Если последний вариант, то связано ли все это с той ужасной постройкой? Потому что башня и кристаллы были связаны между собой самым явным образом. С одной стороны, установить этот монумент таким образом, чтобы его свет отражался в каждом из этих кристаллов было почти невозможно. С другой стороны, точно так же – почти невозможно – было "засеять" ими всю планету именно в тех местах, куда будет падать отраженный свет башни. Других вариантов разгадать сложившуюся загадку, кроме как воочию взглянуть на странное сооружение, у него не было. К тому же, не мешало бы найти хоть какой-либо еды. В той же речке не было не только рыбы, но и обязательных для каждого правильного и уважающего себя водоёма, насекомых, вроде водомерок... Как и в прошлый раз, перебросив через одно плечо мешок для добычи, а через другое ремень от пушки, он направился в сторону таинственной башни, которая первой встретила потерпевшего крушение человека на этой планете. Только, теперь, он решил не вымерять каждый свой шаг, осматривая окружающую местность, а двигаться небольшими перебежками – пятьдесят метров бегом, затаиться, осмотреться, сто метров шагом, затаиться, осмотреться, пятьдесят метров бегом…
В условии отсутствия звука уже пропадал сам смысл бесшумного перемещения, потому что в любом случае, всё будет зависеть только от наблюдательности обитателя. Если какое-то существо захочет напасть и подберётся незамеченным на достаточное для броска расстояние, человек не успеет даже среагировать. Таким образом, преимущество будет иметь тот, кто первым сможет увидеть противника.
Только, что-то подсказывало ему, что таковых тут нет уже очень давно… Вблизи башня оставляла ещё более тягостное, тошное и наполненное страхом, впечатление. Оно будто давило на посмевшего взглянуть на неё человека, всей своей безудержной мощью многочисленных веков.
Подобравшись практически вплотную к башне, так никого и не встретив на своём пути, он буквально заставил себя не отводить взгляда от этого монумента и тщательно рассмотреть неизвестное сооружение. В основе башни была установлена массивная подставка-тренога из какого-то тёмного, практически не обработанного металла. Чугун? Щелочные металлы? Поднимаясь выше, эта тренога переходила в толстый цилиндр высотой около тридцати метров, который, в свою очередь, служил опорой для широкого кристаллического купола, грани которого были наклонены в сторону поверхности земли. Образовывая между собой тупые углы, в области их отражения оказывались лишь плоскости кристаллов. Внутри купола верхние грани кристаллов были расположены таким образом, что создавали своеобразный рефлектор, накапливая и усиливая световой поток.
Источником света являлась гигантская призма, расположенная в основании башни, которая трудолюбиво улавливала лучи солнца и звёзд. Огромная стеклянная пирамида вместо острой вершины имела небольшую выпуклую линзу, а её грани под определённым углом сходились книзу треугольными полосками из самого настоящего зеркала таким образом, что под каким бы углом не смотрели на эту пирамиду, всегда будет виден лишь любопытный глаз. Уже на первый взгляд, рабочий угол этого устройства был в районе трёхсот градусов. Однако, неизвестным этого показалось мало и они установили зеркально-стеклянную пирамидку в небольшом углублении, покатые стены которого, так же выложили зеркалами.
Между призмой и верхней плоскостью треноги, которая переходила в цилиндр, находилась, установленная на длинных металлических штырях, идущих от столбов, какая-то жуткая пыточная машина, на манер «железной девы». С тем лишь различием, что настоящий прибор из Нюрнберга представлял металлический саркофаг, в форме человеческой фигуры, а это приспособление являлось толстым листом железа, в котором был выдавлен человеческий профиль, где в хаотическом порядке были установлены небольшие шипы.
Так, по идее всё должно было выглядеть сначала…
А сейчас – углубление вокруг пирамиды было завалено полуистлевшими костями, кое-где даже превратившихся в пыль. Сама призма была грязного бурого цвета от многочисленных потёков крови, пыточный аппарат снят и брошен возле треноги…
"Нравится?" От неожиданности он выронил мешок, но резко обернулся и вскинул оружие. - Кто здесь? - хотел было крикнуть он – голосовые связки напряглись, рот раскрылся, а язык принялся дублировать возникшие в сознании буквы, однако, с его губ не слетело ни звука. "Ха-ха-ха!" "Хи-хи-хи..."
Тем временем продолжали звучать голоса внутри его головы. "Кто здесь, черт возьми?!"
Он с ужасом оглядывался по сторонам, держа наготове реактивную пушку, но так и не мог увидеть своих собеседников. "Хи-хи-хи! Я – Рилай. Бесстрашный Рилай из рода Похитителей Ночи, который едва не заставил служить себе весь Харрлайд. Я – Кровавый вождь великого народа эльфов. А кто ты?" "Я – Томаш. Томаш Тигг, астронавт, прокладываю маршруты и составляю карты звездных дорог для разных коалиций и стран..." Он даже не заметил, как перенял манеру общения собеседника. "Ха-ха-ха! И тебе нравится, Томаш?" Прямо перед ним буквально из воздуха соткался высокий молодой человек. Кожа у него была очень бледная, почти как лишившиеся цвета то ли от прожитых лет, то ли от жаркого палящего солнца, волосы; скулы узкие, резко переходящие во впалые щеки; а глаза – с непроницаемо черной радужкой и красным белком. Он был одет в простую темную кожаную куртку, на манер дублета, черные полотняные штаны и деревянные сандалии, так похожие на японские гэты. На поясе у него висел шестопер, а на плечи был накинут красный плащ. "Хи-хи-хи, Томаш, тебе нравится?" Рядом с Рилаем тут же возник второй собеседник. Он был выше его примерно на два фута и на столько же превосходил его размахом плечей. Черные, как уголь, волосы гостя были собраны в подобие причёски зуджёуникеи, которая была украшена браслетом из синего металла. Уверенный, целеустремленный взгляд неизвестного проходил мимо Томаша. Кожа громилы отливала синевой, а проступавшие вены и капилляры были, напротив, какого-то блеклого, серого оттенка. На нем была железная маска, прикрывающая нижнюю половину лица, бирюзовая тога, под которой проглядывалась кольчуга панцирного плетения и белые наручи до локтя. Причем, верхняя их часть была заметно задрана по отношению к кисти, что наталкивало на мысль о скрытом внутри механизме, метательном ноже или отравленном дротике. На ногах у неизвестного были темно-синие поножи, а за спиной такого же цвета, плащ. "А я - Курц! Курц Изобретатель, Полководец армии лесов и равнин, едва не захвативший сам Ланталь! Вождь объединенных племен троллей. Тебе нравится, Томаш? Это сделали мы..." "Нет...Нет...Это все ужасно, страшно и...и непонятно. Нет, я запутался…
Кто вы вообще такие, черт вас дери? Откуда вы тут взялись?" Он с трудом понимал что тут происходит – в голове возникла форменная путаница, разобраться в которой в его нынешнем состоянии не представлялось возможным. "Мы назвали тебе свои имена, Томаш Тигг, разве этого недостаточно?" "Конечно не достаточно!" Нервы начинали сдавать и он был уже на грани нервного срыва – руки подрагивали от напряжения, вследствие чего ствол и без того тяжёлой реактивной пушки заметно "гулял" из стороны в сторону. "Мы – вкусившие смерть жители этого мира, отмеченные клеймом снизошедшего бога Огня и Жизни." Воодушевленно начал Рилай. "Мы – следующие за Великим Странником по Дороге Звезд. Хочешь к нам присоединиться? Тебе нравится, Томаш?" Тут же подхватил Курц. "Нет! Мне ничего не нравится! Что вообще мне должно тут нравится? И что это такое?" Рилай задумчиво проводил взглядом вытянутую в указывающем жесте, руку астронавта и кивнул.
"Это – Завет нашего бога. Мы должны хранить и оберегать его даже после собственной смерти, а иначе, бог может потерять к нам дорогу и никогда не придет, чтобы пополнить свое бесстрашное воинство. А мы – достойны этого, как никто другой! Мы – бесстрашны и преданны. И мы – верим!" После этих слов у него в голове словно прояснилось. Как будто эльф щелкнул выключателем и долгожданный поток всезнающего света рассеял унылые сумерки. Выходило, будто эта планета – нечто вроде маяка…
Странник по Дороге Звезд? Еще один потерпевший крушение астронавт? Вроде всё складывается как нельзя лучше. Однако, зачем, в таком случае, ему нужен маяк? Ведь, достаточно только включить систему обнаружения и она не только определит местоположения корабля или небесного тела с точностью до одной десятой парсека, но и покажет ближайшие к нему охраняемые транспортные пути. Если только...
Если только, в то время ничего этого не существовало... "А как выглядел ваш бог и странник?" "Ха-ха-ха" Засмеялся эльф. "Хи-хи-хи" Вторил ему тролль. "Во время финальной битвы, он спрыгнул с небес и чтобы показать свою храбрость, снял свои полыхающие огнем доспехи. О да, он храбр. Но они - трусливые тролли - не признали бога и стали метать в него стрелы. Но они отскакивали от его огромного белоснежного тела. О да, он бессмертен..." Эльф даже закрыл на миг глаза, словно вспоминая те события. "Странник умен и справедлив. Сначала он послал знак в виде падающей звезды, но, когда увидел, что проклятые варвары эльфы и не думают останавливаться, оседлал звезду и низвергнулся на армию глупцов. Но представ перед нами, в знак мира он тут же даровал нам знание – понимать языки всех народов. А после, поднялся обратно на Дорогу Звёзд…" Тут же присоединился тролль. "А одежда? Во что он был одет, опишите мне его одежду!" "Томаш, ты глухой? На нем были непробиваемые белоснежные доспехи. И прозрачный шлем…" Рилай смерил его презрительным взглядом. "Да, на нем были только эти одежды, ничего больше…" Подтвердил Курц. Он разочаровано вздохнул – таких подробностей явно было недостаточно. Хотя, если напрячь память, в прошлом действительно использовали в скафандрах светлые тона. Ученые не могли изобрести отвечающего всем стандартам теплорегулируемого полотна, а, потому, добивались снижения температуры белыми покрытиями. Даже корабли они красили белой краской... Корабли... А, не потому ли, Курц назвал его упавшей звездой? "А звезда странника похожа на мою звезду?" "Нет, Томаш, ты не Странник – у тебя нет звезды. Ты прилетел на комете..." Тролль довольно рассмеялся. "А почему ты так много расспрашиваешь о боге?" Вдруг подобрался, словно перед броском, Рилай. "Ты не отступник? Ты не из его воинства? Зачем ты здесь, Томаш?" "Я...нет...нет, в смысле, я не отступник...я всего лишь..." Он растерялся и, наверно, даже испугался. Потому что, как можно объяснить аборигенам, которые приняли астронавта за бога, о столкновении космического корабля и астероида? В отчаянии он запрокинул голову к небу... "Ты столкнулся с Черной Звездой?" Внезапно спросил Курц, проследивший его взгляд. "Да! Именно! Я думал вы не поймете..." Эльф рассмеялся. "Бог рассказывал нам о таких как ты. Поэтому, он научил нас говорить на вашем языке. А еще он рассказывал об отступниках, которые только притворяются такими как ты. Потому что, они хотят разрушить его Завет. Сразу после его ухода появился отступник, который захотел забрать с собой Знания бога и уничтожить Завет. Его кровь долго разгоняла тьму Черного воинства..." "Да что такое в конце концов этот ваш Завет? Почему вы так его охраняете? И что, вы делаете это всего лишь вдвоем?" Происходящее все больше и больше сводило его с ума, подталкивая к тонкой грани сумасшествия. Вопреки всему – чем больше говорили эти странные существа, тем меньше он понимал. А это упрощенное восприятие просто бесило и выводило из себя. Оно рушило и ломало на корню всякое представление о произошедших здесь событиях. С одной стороны по скудным описаниям странной парочки, выходило, что неизвестный бог и Звездный Странник, никто иной, как точно такой же астронавт, которого случайно занесло на эту планету. А, может, и не случайно – или Рилай или Курц упомянули, что, исполнив свой завет, – а именно, построив башню и научив аборигенов языку – он опять воспарил к звездам без чьей-либо помощи. Да и как он обучал их языку, если ментально-волновое восприятие стали практиковать не больше четверти века назад, а корабль по обрывочным повествованиям соответствует как минимум, веку прошлому... "Завет - это наш ключ. Тебе нравится, Томаш, ты понимаешь? Не будет ключа, он не придет, понимаешь? Он не сможет забрать нас с собой. Тебе нравится, Томаш? Ты понимаешь, Томаш?" "Его охраняем не только мы. Его охраняет каждый воин наших народов – поэтому ещё ни одному отступнику и не удалось разрушить его. Ты понимаешь, Томаш?" Внезапно, вокруг него тут же начали появляться люди. Вернее, не люди, а те самые представители обеих рас. Темнокожие тролли с выдающимися вперед челюстями и внушительными клыками, покрытые жесткой шерстью, с длинными, до колен, передними лапами. Бледные, словно до ужаса напуганные эльфы, с остроконечными ушами, тонкими светлыми волосами, длинными пальцами и короткой шеей. Их взгляды были абсолютно пустые и ничего не выражали. Лишь изредка у кого-то проскальзывала едва заметная тень отчаяния, но при взгляде на своих предводителей, она тут же сменялась абсолютным безразличием... "Тебе нравится, Томаш?!" Прошипел Рилай. "Тебе нравится, Томаш?!" Рявкнул Курц. "Они готовы до конца защищать Заветы бога. Они счастливы и с этим же счастьем исполнят любой приказ, который сможет поставить их рядом с любимым богом." От такого зрелища его пробрало. Руки задрожали, держать оружие стало неимоверно трудно, но и воспользоваться им было не в пример сложнее. Как же ему сейчас захотелось оказаться где угодно, только подальше от этого проклятого мира, пусть это и означало бы медленную смерть. Однако, даже она была бы лучше того ужаса, что воцарился здесь... "Тебе нравится, Томаш? Отвечай!" Многоликая толпа безмолвно качнулась в его сторону. Безразличные взгляды сменились гневными и уничтожающими. Руки вытянулись, словно существа надеялись уже с такого огромного разделяющего их пространства дотянуться до чужака. "Не подходите! Только попробуйте сделать еще хоть один шаг и я выстрелю!" Но толпа и не думала останавливаться – напротив, она все наращивала и наращивала темп, ускоряя шаг и подгоняя себя утробным рычанием. Аккуратные ряды эльфов и троллей давно смешались и теперь на него шла дикая, неконтролируемая лавина. Первичный страх прошел практически моментально, уступив место холодной расчетливости. Он упал на правое колено и, используя его в качестве упора, открыл беглый огонь по рядам противника. Хотя, какой там беглый – существа неслись такой плотной массой, что промазать нельзя было в принципе. Не попадешь в одного, зацепит ближайшего... А он попал. И не единожды – пушка стреляла безупречно, раз за разом отправляя в новую цель очередную порцию реактивных снарядов. Однако, никто не падал, лишенным конечностей, не плевался кровавой пеной из-за прострелянных легких и не умирал от страшных ожогов, на обгоревшем до состояния угля, теле. Заряды просто проходили сквозь тела нападавших, не причиняя им никакого вреда... Он обескуражено опустил оружие и изо всех сил зажмурился – в нескольких шагах от него возник эльф, неестественно вывернутая рука которого пыталась дотянуться до него. Удар сердца... Замирание... Такое долгое ожидание удара и... "Ха-ха-ха! Тебе нравится, Томаш?" "Хи-хи-хи! Почему ты молчишь, Томаш?" С трудом он заставил себя открыть глаза. Перекошенные от злости лица, изломанные в слепом желании скорейшей расправы, тела, исчезли. Рядом с ним по-прежнему находились только Рилай и Курц. "Что это было? Почему я не мог... "
Мы устроим на улице танцы у всех на виду,
Ты одела вечернее платье, и солнце переоделось в луну.
Будет жаркое лето в этом году,
Если птицы летают так низко, то это, это к дождю.
Слышишь, ругаются люди в соседней квартире,
Выходит, что мы не одни в этом мире,
Лежим, я у стенки, ты с краю,
Я тебя не люблю...я тебя обожаю.
<Вячеслав Бутусов>
109.173.42.114 [Российская Федерация]
Komandor Дата:Пятница, 27.08.2010, 07:26 | Сообщение # 2
Сообщений: 2422
Медали:
За 500 постов За 1500 Постов За 2000 Постов
Замечания:
Награды: 8
Уважение
[ 11 ]
Online
Внезапно, он понял и даже устыдился того, что сделал это так поздно.
"Они мертвы, да? Их не существует?" "Ты очень глупый, Томаш. Мы уже говорили тебе – мы отдали свои жизни великому богу для перерождения..." "И теперь ждем, чтобы Странник вернулся и забрал нас к себе. Показал нам другие Звезды..." "Но каким образом вы умудряетесь существовать даже после утраты собственного тела?" "Ха-ха-ха, глупый Томаш. Бог даровал нам свои знания..." "Хи-хи-хи, Странник доверяет нам больше, чем тебе, Томаш. Иначе, ты тоже обладал бы этими знаниями. Но мы можем ими с тобой поделиться..." Курц и Рилай переглянулись.
"Странник просил нас показывать свои знания каждому, похожему на тебя. "
"Пойдём, если ты действительно не отступник…"
Ничего не понимая, находясь в полнейшем смятении, он всё же двинулся за эльфом и троллем. Парочка подошла к импровизированному оврагу, в глубине которого был установлен фундамент пирамиды и спустились вниз. Он хотел было сказать, что не призрак, а, потому вряд ли сможет вот так просто спуститься, однако вовремя заметил узкую лестницу на самом краю. Из-за того, что её ступени были точно так же выложены кусочками зеркал, со стороны они были просто невидимы.
Осторожно спустившись к самому подножию пирамиды, он увидел распахнутую дверь, которая открывала взгляду длинный темный туннель, уходящий куда-то далеко вниз. Пройдя по коридору, они вышли в небольшую комнатку, в центре которой стоял грубо изготовленный стол. С потолка комнаты пробивался тоненький луч света, который едва-едва разгонял подземную темень.
"Тебе понравится, Томаш…»
Уверенно сказал Рилай, кивнув в сторону стола.
Подойдя к краю этого предмета мебели, он заметил лежавшую на ней небольших размеров, книгу. Даже не книгу, а тонкую тетрадь. Он даже не сразу понял что это такое, так как уже давно привык иметь дело лишь с электронными документами. Бумага являлась раритетом – вырубив почти под корень все леса на Земле, люди уже стали опасаться повторения ужасающих последствий и на других планетах. Если тетрадь и правда принадлежала Страннику, то он мог быть доволен собой, ибо логическая цепочка, выстроенная в отношении неизвестного астронавта, была полностью верна. Он подошел к тетради и осторожно раскрыл ее. Почти половина страниц была вырвана самым жестоким образом. А те, что остались, были заполнены мелким, убористым почерком. Все записи были сделаны еще на староанглийском языке – со сложными временами и множеством слов-исключений. Этот, в общем то, бесполезный язык ему загрузили просто на всякий случай. Что, в сложившейся ситуации можно было считать, как форменное везение. Или судьба? Он с трудом вглядывался в неразборчивую вязь символов, постепенно складывающихся в слова и принимающих привычные значения. Первая запись была сделана прямо на форзаце: "Никогда не думал, что дам читать свои дневники кому-то еще. Но, прощаясь с Церрусом, я решил оставить после себя некоторые из этих записей тем людям, которые окажутся здесь..." Дальнейшие записи начинались прямо с середины. "Планету Церрус, как, в последствии назовут ее обитающие на ней существа, я заметил случайно. Войдя в пояс астероидов, у меня отказала аппаратура и я с трудом избежал столкновения с обломком. Некоторое время успешно лавируя между этими мертвыми глыбами, я заметил, что одна из них даже имеет голубое гало. Решив проверить этот факт, а, в случае успеха, присвоить этой планете номер и внести её в список пригодных для колонизации и проживания, я совершил посадку. Ума не приложу что пошло не так, однако, приземление прошло не самым лучшим образом. В какой-то момент двигатели просто застопорились и ракета рухнула на землю. И надо было мне попасть в такой момент, когда две противоборствующие расы Церруса столкнулись, наверно, в последней битве. По крайней мере, с каждой стороны, в ней участвовали все взрослые особи. Мое появление, сопровождаемое, как я думаю, эффектным взрывом остатков топлива в соплах, произвело на них впечатление и заставило прекратить бессмысленную резню. Когда я вышел из гермоотсека, в меня тут же полетели стрелы. На мое счастье, они оказались плохо сбалансированные, эффективные лишь на близких дистанциях, против незащищенных броней, врагов. Мой скафандр они, конечно, пробивали, но застревали во втором слое защиты. Хотя, две из них смогли пробить и ее. Однако, если первая всего лишь пробила ладонь, то вторая повредила сухожилия чуть ниже ключицы. Я закричал, чтобы они прекратили стрелять, но мои слова словно не долетали до них. Они совершенно меня не слушали...или не слышали. Поэтому, я решился на самый дикий и отчаянный поступок. Я видел подтверждение собственной теории о существовании здесь воздушного пространства – гало, зеленые деревья, вполне привычные цветы, гуманоидные расы, а, потому, так слепо понадеялся. И снял шлем... Как я и надеялся, воздух Церруса оказался вполне пригоден для дыхания. Однако, хоть я и нарушил всю возможную изоляцию своего скафандра, я не услышал ни звука. Зато все эти существа вдруг замерли и, словно в нерешительности, опустили головы. Все, кроме двоих. Я попытался задать им вопрос, однако, как бы ни старался, так и не смог произнести ни слова. Зато они, словно прочитав мои мысли, стали обращаться ко мне ментально. Но, не смотря на то, что многие слова казались знакомыми, я не мог ничего понять. Тогда я вспомнил о нескольких копиях экспериментального толмача, который, на основе нескольких тысяч существующих диалектов, способен почти досконально перевести речь собеседника. Исключение составляло то, что толмач работал по принципу старых слуховых аппаратов, передавая распознанную и очищенную от шумов, речь собеседника прямо в ухо. Но, я справился с этой трудностью просто повторяя всё сказанное за моими собеседниками вслух. Это было возможно только внутри моей ракеты, но, когда я дал по прибору вождями буквально на пальцах объяснил им что надо делать, разговор наладился… Из дальнейших переговоров с этими двумя представителями своих рас, я узнал много интересного. Например, одну из рас толмач перевел как эльфы. Хотя, с привычными эльфами, знакомыми мне по классическим книгам Толкиена, Нортон или Хеннена, они имели мало чего общего. Живущие на Церрусе представители этой расы, например, довольно посредственно владели луками. Дело в том, что крупных зверей тут не наблюдалось, а на мелких можно было охотиться с помощью силков и прочих примитивных ловушек. В боях луки тоже были неэффективны из-за того, что большинство эльфов были сильными шаманами, которые сами по себе являлись смертельным оружием. В довесок, их извечные противники уже вовсю выплавляли металлы и изготавливали прочные закаленные доспехи – пробить такие стрелами было весьма проблематично даже вблизи. Единственным оружием, которое признавали эльфы, были булавы – они с одинаковым успехом использовались как в шаманских обрядах, так и в бою. Шаманство эльфов, кстати, как таковое, целиком и полностью было завязано на магии крови и любую жертву, необходимую для проведения того или иного гримуара, они принимали с благодарностью. Хотя, надо заметить, оно было весьма эффективно. Как житель техногенной цивилизации, я был просто поражен демонстрацией скрытой в обычном жертвоприношении и диких пассах, мощью. А их язык, который показался мне таким знакомым, являлся смесью западной и восточной германской группы языков… Представители второй расы – тролли – шли как раз больше по техногенному пути развития. Они с удовольствием внедряли в производства системы блоков, подвесов и пружин, вовсю раздумывая уже над полезной энергией пара. Из них выходили отличные мастера и техники. Однако, и тут они были абсолютно не похожи на тех троллей о которых я знал по книгам Якобсена или Хардебуша. А уж вспомнив про описание милых и безобидных существ Туве Яссона, я очень долгое время смеялся.
Надо сказать, больше всего я сблизился с представителем троллей – Курцем. И не только потому что он имел ярко выраженный технократический подход, но и потому что их язык принадлежал к романской группе. Уже из-за одного только этого факта общаться с ним мне было значительно легче.
Кстати, удивительным для меня слал тот факт, что эльфы и тролли абсолютно не понимали друг друга. Они ни то что никогда не общались, они даже не делали попыток подойти к этому общению. Однако, с использованием моих толмачей, они впервые обратили внимание друг на друга не как на кровных врагов, подлежащих полному уничтожению. Хоть, толмачи и оказались не совершенными, часто перевирая или не переводя до конца слова, путь был начат…
Как оказалось в дальнейшем, мне очень повезло, что эльфы признали меня своим богом разрушения – от меня у них не было никаких тайн. С троллями тоже оказалось всё довольно просто. Они уже давно подозревали о существовании жизни за пределами Церруса, а, потому, были не прочь встретиться с их представителями.
Первые несколько дней – по меркам Земли, потому что период вращения планеты составляет не один год – я только и занимался тем, что впитывал полученную информацию, раскладывая её по полочкам привычного восприятия. Вследствие всего этого, я понял несколько самых главных вещей, которые впоследствии изменили всю историю Церруса и, очень надеюсь, изменят историю Земли.
Во-первых, я понял почему на планете отсутствовал звук. Причиной всему были покрывавшие поверхность планеты, кристаллы. Именно они глушат любой сигнал, возникающей поблизости от них. Кристаллы работают по принципу резонатора, который в момент появления звука уже дублирует его и сталкивает с основным потоком. То есть, на самом деле звук есть, но его продолжительность, равная задержке, на преодоление расстояний, настолько мала, что ухо его заметить просто не способна. Поэтому, возле них могут отказать любые приборы, работающие на принципе распространения волн. В тоже время, если отгородиться от них не пропускающей звук поверхностью, например, просто находясь внутри корабля – всё вернётся на круги своя и вы снова услышите собственный голос.
Во-вторых, за счёт малого периода вращения планеты, её поверхность очень сильно нагревается. Однако, это совершенно не чувствуется из-за того, что кристаллы, ко всему прочему, являются ещё и отличным теплоотводом.
В-третьих, они ещё способны и аккумулировать эту теплоту, а, может быть, даже и энергию…
Однако, то, что поведал мне вождь эльфов Рилай, повергло меня в шок. Который, в последствии и заставил принять меня такое решение. Благодаря магии крови, их шаманы научились «выдирать» в момент смерти воина его душу и вселять её в кристалл. Отважившиеся на такое, воины становились глазами и ушами своего народа. Они могли не только видеть и ощущать что происходит в километрах от них, но и чувствовать это и даже транслировать!
В моей голове тут же возник гениальный план. Что такое кристалл, способный рассеивать и аккумулировать огромные запасы энергии и так же, работать в качестве глушителя? А, если прибавить сюда заточённый в его оболочку разум, способный к самосовершенствованию и почти вечной жизни – покуда цел сам кристалл? Получается самое значимое открытие во вселенной! И самое совершенное в ней же оружие!
Боясь поверить в собственную удачу, я принялся закидывать этих аборигенов байками об избранности их народов и великой миссии, возложенной на наши плечи. Опасаясь провала, я обрабатывал их по отдельности, сутками выдумывая достоверные рассказы и обещания для каждого из этих уродцев. Порционно скармливал то одному, то другому лишь то, что они хотели услышать. Рилаю – зарисовки самых масштабных и кровавых битв. В слух зачитывал заранее выбранные места в некоторых привезённых со мной книгах, ставил фильмы. Курцу – системы функционирования некоторых узлов моего корабля, рассказы о других звёздах и системах…
Через некоторое время я понял, что они готовы, а, потому, прочитал чувственную речь о том, что я с радостью возьму их с собой, но при одном условии. Они должны обрести бессмертие, отказавшись от своих бренных оболочек. А, чтобы я смог после возвращения за необходимым оборудованием, предоставить им вторую жизнь и личную звезду с белоснежными доспехами, они должны сохранить свои души в кристаллах. Рилай с Курцем согласились даже не раздумывая…
Самое смешное, что я даже почти не врал…
Под моим жестоким надзором, они принялись строить два так называемых Завета – башни, дающие благословение бога примкнувшим к нему душам. Тут надо сделать небольшое отступление и внести разъяснения. По каким-то представлениям шаманов, выходило, что каждый кристалл, куда переселяется душа воина, должен быть омыт кровью. На вопрос зачем это нужно, они лишь несвязно бормотали про символ веры, на основании чего я сделал вывод, что это лишь небольшая религиозная прихоть. Хотя, мне и пришлось пойти на поводу аборигенов, приказав ограничиться лишь светом, потому что я – бог – уже спустился к ним и ничего не случится, если один из ритуалов немного изменить. На самом деле, они мне подали идею – я наткнулся на Церрус лишь по мановению судьбы. Да и теперь я знал лишь приблизительное местоположение – радиусом, наверно, в десяток парсеков. И, чтобы, в последствии, упростить себе поиск, я и приказал построить этот маяк, в основе которого лежит принимающая-передающая лазерные сигналы, призма моей ракеты.
Кроме того, я прикинул, что она могла быть не лишней и случайно попавшему в этот район, космонавту. Мало ли что может случиться – авария, экстренная посадка или простое любопытство. Поэтому, если вы по каким-то причинам не можете выбраться с Церруса, потерпите немного. Я приказал проводить обряд раз в сон аборигенов, что означает приблизительно двенадцать земных часов. При всем их нынешнем количестве населения и двух башнях-Заветах, все они должны сдохнуть примерно через пять лет.
Примерно через это время я и вернусь со всем необходимым оборудованием и людьми. Так что, потерпите. Здесь почти нет мяса, зато растения очень питательные, а вся вода – чистая. Если вы боитесь аборигенов, они не сделают вам ничего плохого. Наоборот, будут оказывать почести, пытаясь угодить во всём. Главное, не говорите им ничего, что здесь написано – они не умеют читать. Если вы сделаете это, будете чувствовать себя вторым божеством. Если только…
Если только, вы не захотите уничтожить маяки. Да, я понимаю, что всё что сделано как-то аморально. Наверно, они даже поубивают совсем мелких детей. Наверно, сочтя моё предложение самой великой почестью, они убьют их первыми. И будут драться за место в очереди на пожизненное рабство души, но я думаю о благе Земли. О благе всех, кто на ней живёт. Мы столкнулись с жизнью на Марсе в Солнечной Системе, Толимане в Альфе Центавре, а теперь ещё и Церрусе в Скорпионе и все эти столкновения были совершенно безопасны для человечества. А что будет, если мы, наконец, столкнёмся с силами, равными нашим собственным, а то и превосходящим? Силам, которым может не понравится такое соседство. Готовы ли вы к собственно смерти из-за пустой случайности? А, ведь, имея под рукой вооружение такого плана, которое опережает своё время не на одну сотню лет, мы можем выйти победителями из этого противостояния…
Поэтому, подождите. Пожалуйста, подождите немного и я лично прилечу за вами.
Подождите ещё немного…
Отдохните…
Я прилечу совсем скоро – мне бы только прорваться сквозь этот пояс астероидов…
Я скоро…
Марк Ларкинс
21 марта 2090 года…"
Он закрыл тетрадь и ничего не видящим взглядом, обвёл помещение.
"Я скоро…"
Звучал в его измученном сознании голос таинственного Марка.
"Я скоро…"
Он посмотрел на часы – в углу белым переливалась дата: "5 апреля 2205 года".
Всё тело заняла пустота. Вязкая, мешающая думать, делать, существовать…
"Тебе нравится, Томаш?"
Окликнул его Рилай.
Он медленно повернулся к ожидающим троллю и эльфу.
"Завет нужно уничтожить! Срочно…хотя, время уже ничего не изменит…Но эту башню нужно взорвать!"
Наверно, ему должно было быть стыдно, но он испугался. Причём, испугался вовсе не укладывающегося в рамки разумного, хладнокровности Марка. Его пренебрежительности по отношению к чужим жизням или фанатическому убеждению своей правоты. Неоспоримому праву бросать на весы существование тех или иных цивилизаций, вести счёт в ещё не начавшихся галактических битвах. Напугал его тот факт, что он никогда не сможет вернуться в привычный для себя мир. Никто не обнаружит его сигнал. Не ответит таким ожидаемым: "Борт такой-то принял сигнал бедствия. Держитесь. " А, значит, он будет вынужден неизвестно сколько времени оставаться в этом изувеченном больным сознанием неизвестного человека, мире…
"Ни за что!"
Тролль внезапно нахмурился.
"И что как вы можете меня остановить? Вы же мертвы! А своими иллюзиями меня больше не напугаете! "
Он кинулся к выходу их потайной комнаты, однако, не пробежав и нескольких шагов, рухнул на пол и что было сил, сдавил руками голову. Внезапно, в ней поселилась боль. Такая нестерпимая и дикая, что хотелось распотрошить её голыми руками – выковырять злосчастный источник и спокойно сдохнуть. Потому что жить после осознания того факта, что такая боль когда-нибудь ещё может повториться, просто нереально.
Однако, нервные окончания мало-помалу свыклись с непрерывным потоком проходящей через них, боли и в его мозг хлынули сдерживаемые тьмой эпох, образы.
Человек, не в силах выдержать ломающее само естество, боль, катается по полу, раздирая ногтями лицо. Кто это? Он? Я? Рядом стоят Рилай и Курц. Они с жалостью смотрят на человека и переводят полные ненависти взгляды на тетрадь Марка…
На замок наконец надвинулась такая долгожданная ночь. На несколько периодов сна она отгонит от себя грустные воспоминания, укроет, обнимет. Как же так получилось, что два самых жестоких противника теперь стали самыми близкими друзьями? Рилай стоит у окна и вглядывается вдаль. Курц сидит у камина и неотрывно смотрит, вспоминая завораживающий танец огненных язычков пламени. Он окликает Рилая. Тот поворачивается и грустно улыбается…
От ракеты остались лишь жалкие обломки. Удивительно даже, как только сумел выжить космонавт. Как только сумел выжить в столкновении с астероидом и падении на планету. И как сумел умереть, пытаясь разрушить Завет. Нельзя…Ни за что! Погибнут все те, кто так слепо верил, А, может быть, верят даже сейчас…
Последняя капля крови падает на призму и от кристалла где-то на севере планеты отделяется призрачное тело Курца. Тролль делает первый неловкий шаг и отчего-то падает. Из ниоткуда появляется рука. Он смотрит вверх и видит улыбающегося Рилая. Рука движется к руке…
Улыбка к улыбке…
Боль…
Вина…
Он с трудом приходит в себя. Сначала просто лежит некоторое время на полу, а, затем, наконец, осмеливается задать вопрос.
"Так вы знали, что он хотел на самом деле?"
"Да, Томаш…"
Рядом присел на корточки Рилай. Курцу из-за понож сделать это было весьма проблематично.
"Странник не догадался. О том, что когда вы читаете, то проговариваете про себя каждое слово. Читать мы не умеем, а говорить на вашем языке – вполне…"
"Но почему тогда…"
"Потому что, они всё-таки живы. В какой-то мере он действительно сдержал своё слово. А мы – нет. Поэтому, пытаемся искупить свою вину…»
"Как?"
"Мы ждём…"
"Неужели, своего Марка? Бога и Странника?"
"Если он вернётся. А пока, мы ждём случая…"
"Тебе нравится, Томаш? "
Почему-то ему вспомнилась фраза про то, как отчаянно перевирал слова толмач Марка. Он попытался сосредоточиться и выцепить из фразы нужные слова. Нравится? Подобно? Богу…
"Ты хочешь получить бессмертие, Томаш?"
"Ты хочешь быть подобен богу, Томаш?"
Иногда, рассуждения о судьбе и предопределенности кажутся обычной надуманной глупостью. Но, когда оказываешься в шаге от гибели, почему-то уже не представляешь эти понятия как что-то несуществующее и мигом принимаешь это на веру. Просто потому, что не можешь смириться с тем фактом, что ты собственной рукой стер с ладони свою же линию жизни... Судьба?
"Нет! Ни за что! Мне не нравится…"
Или всё-таки, такого понятия не существует? Разве судьба заставляет тело наваливаться на лежащую неподалёку пушку, мозг блокировать внезапные порывы боли, а руку – надавливать на пусковую кнопку.
Выстрел заставил содрогнуться стены, фундамент пирамиды уйти ещё глубже под землю, стеклянные и зеркальные перекрытия с хрустом сломаться, а линзу сместиться с нужной точки и миновать намеченную в качестве траектории фокусировки, навершие башни из плоских кристаллов.
Эльф и тролль с грустью смотрели на родные, истаивающие тела друг друга…
- Sos! Борт Polska 312-679 врезался в астероид в квадрате F585. Совершил аварийную посадку на неизвестной планете. Sos! Внезапно аппарат ответил резким, бьющим по ушам, визгом, а, затем, сквозь завесу помех пробилось.
- Борт Polska 312-679, это борт England 133-395, принял ваш сигнал бедствия. Мы в двух соседних квадратах от вас, держитесь. Мы скоро – нам бы только прорваться сквозь этот пояс астериоидов…
Глухой удар…
Шипение аппаратуры…
Огненный росчерк в небе…
"Тебе нравится, Скотт? "