ВМ. Глава 13. Рождественский вирус. Параграфы 4-6

Елена Грушковская
13.4. Зачистка


– Так, задание нашей группы: зачистить от хищников квадрат Б-28. На территории проживает одна семья, адрес следующий: посёлок Берёзовая Роща, улица Сиреневая, дом восемь.

Отрывистым, спокойным, холодным голосом капитан Мороз озвучил наше задание. Хищники передвигаются быстро, слышат, как кошки, опасность чуют издали, поэтому всё приходится делать стремительно, чтобы твари не успели расползтись до нашего прихода. Иногда случалось и так, что в адресе было уже пусто: либо почуяв приближение группы, либо кем-то предупреждённые, хищники покидали свои дома, и тогда – всё, ищи других зубастых, потому что этих фиг догонишь. Даже на вертолёте. Упустил – считай, задание провалено.

– Дудник, опять в облаках витаешь?

Я ответил:

– Никак нет!

Капитан Мороз сказал:

– Тогда приступаем.

В облаках, честно сказать, витать действительно некогда. Зазеваешься – и ты стал обедом хищника. Особенно теперь, когда их пункты питания заражены, и они перешли на охоту. Очищать их и набирать новых доноров им теперь хрен кто позволит: вампирская сущность этой конторы под названием «Аврора» всплыла на поверхность, как... Ну, в общем, всем стало ясно, кто они такие. Кровососы, возомнившие себя хозяевами мира. А люди у них – так, скот. Уже летел к чертям и их бизнес, и их связи.

– Дудник! Шевели булками, опять ты самый последний!

Я заскочил в вертолёт и сел рядом с Дэном. Он ткнул меня в бок и поддразнил:

– Опоздун.

Мы взлетели. Весёленькой выдалась эта зима. Всё началось в конце декабря: хищникам подсунули заражённые вирусом препараты для «кормления» доноров, и те, напившись их крови, подцепили заразу. Самих доноров они, конечно, проверяли перед тем, как использовать, а вот препараты проверить, видимо, не догадались – были уверены в своих поставщиках. А поставщики и сами не знали, что их продукция заражена... В общем, хитрая там была комбинация. Результат – теперь хищники уже не были неуязвимыми, умирали так же, как люди, от тех же ран, и убить их стало гораздо проще. Третьего января было объявлено начало кампании по массовому истреблению кровососов и свержению владычества «Авроры» над человечеством.

Заснеженный посёлок спал, когда мы в пять утра подлетели к стоявшему на отшибе двухэтажному коттеджу. Вот так – жили себе люди, жили и ни сном ни духом не ведали, что среди них благоденствуют зубастые монстры, ловко маскирующиеся под людей. Ни тебе общин каких-нибудь закрытых, ни подземных поселений – прямо так, в открытую! Ну, немножко в стороне от человеческих домов, но – в одном посёлке. Совсем обнаглели, твари, ничего не боятся! Впрочем, с их способностью пудрить мозги людям – вполне вероятно, что соседи ни о чём не подозревали.

Приказ был – живых не оставлять, пленных не брать. Честно скажу: мне до сих пор не по себе оттого, что приходится зачастую убивать безоружных... Есть у них и профессиональные бойцы, с ними сложнее – отпор могут дать серьёзный, в рукопашный бой с ними вообще лучше не вступать – безнадёжное дело: хоть и заражённые, они всё ещё сильнее людей и двигаются быстрее. Но сейчас нам предстояло ликвидировать гражданских: глава семьи, судя по внешнему виду дома – бизнесмен, и небезуспешный.

Впрочем, от красивой отделки дома через пару минут ничего не осталось: пулемётный обстрел превратил стены в решето. Если внутри кто-то был, вряд ли остался не задетым. И всё же не следовало расслабляться: от этих тварей можно было ждать чего угодно.

Мы вошли в дом и быстро рассредоточились, проверяя каждый уголок. Неужели успели сбежать? Пока никого не было видно... Первой обнаруженной «жертвой» оказался дорогущий домашний кинотеатр – он был разнесён вдребезги и превратился в груду железа, проводов и пластмассы. Дэн поморщился: он питал слабость к хорошей видеотехнике. Я знал, о чём он подумал: если бы действовали поаккуратнее, то здесь было бы чем поживиться. Впрочем, за мародёрство по головке нас бы не погладили, а у кого руки загребущие – могли и под трибунал попасть.

Вдруг с диким рыком на Дэна сзади прыгнула красноглазая клыкастая тварь – с виду, не очень крупная, довольно щуплая. Я в первую секунду даже не понял, кто эта фурия – женщина или девочка-подросток, но перемазанная кровью дорогая шёлковая комбинация с кружевами явно принадлежала взрослой женщине. Не успел я моргнуть, как она широким ножом полоснула его по горлу и оттолкнула, и он, хрипя и заливая пол кровью, упал навзничь. А в следующую секунду я всадил в неё очередь. Шёлковая комбинация превратилась в кровавое месиво.

Она лежала на ковре с полусогнутыми голыми ногами, тонкая и хрупкая, раскинув в стороны руки и глядя застывшим взглядом в потолок. Золотистые кудри разметались по полу, а в приоткрытом рту виднелись длинные клыки.

– Вот тварь, – сплюнул Мороз.

Он склонился над Дэном, но в этот момент на втором этаже послышалась очередь: кто-то добил ещё одного хищника. Мороз, стоя на колене возле Дэна, сказал мне:

– Ну, что встал столбом? Продолжай работать!

Что можно почувствовать, когда у тебя на глазах перерезают горло товарищу? Какая-то баба в нижнем белье... Но жёсткий взгляд Мороза сказал: не время для чувств. И не место.

И я... пошёл работать.



13.5. Как снег на голову


И доработался.

Стоя посреди комнаты, я оглядывался. Книжки, компьютер, плакаты с какими-то попсовыми певичками. Прямо посреди компьютерного монитора – дырка. Да, всю мы технику перекокали... Плюшевый медведь, разбросанные по столу карандаши и незаконченный рисунок. Деревья и солнце.

В шкафу что-то упало, и я резко повернулся на звук, но палец мой, лежавший на спуске, как будто занемел – вот этот рисунок на столе не давал ему нажать, держал, словно магнит. Я должен был без раздумий жахнуть очередью по шкафу, но не мог. Вместо этого я

...медленно...

...подкрался...

...и приоткрыл дверцу.

Из складок одежды на меня смотрели два огромных, полных слёз серых глаза. Над ними была тёмная густая чёлка, а всё, что ниже, закрывали пальцы. Глазастое существо тряслось мелкой дрожью. Дрожало всё: чёлка, пальцы, даже слёзы. Худенькие колени, левое – в крови. Сердце сжалось: неужели зацепило? Вчера эти тонкие пальцы сжимали карандаш, рисуя деревья и солнце, а сегодня... Сегодня – обстрел, шкаф, кровь на коленке. Мёртвые родители.

– Ну, что ты тут нашёл?

От звука голоса Мороза я даже вздрогнул. Он заглянул в шкаф и увидел дрожащее существо, хмыкнул.

– И что стоим, Дудник? Почему не стреляем?

У меня пересохло во рту. Одно дело – начинить пулями зарезавшую Дэна клыкастую тварь, и совсем другое – выстрелить по этим полным слёз глазам, чёлке и худым коленкам.

– Я в детей стрелять не могу, – сипло проговорил я.

Ноздри Мороза вздрогнули. Даже странно: фамилия у него была «холодная», а внешность – «горячая», южная. Даже что-то цыганское проглядывало. Блеснув яркими белками глаз, он выволок существо из шкафа. Оно оказалось девочкой.

– Это не ребёнок, Дудник, а маленький хищник! И подлежит уничтожению! Вот, смотри! – Мороз грубо сдвинул большим пальцем её верхнюю губу и обнажил зубы и дёсны. – Видишь? Они ещё маленькие, почти не заметные, но подрастут и вцепятся тебе в горло.

Он хотел показать мне клыки, но я видел только глаза. И майку с медвежатами. И розовые шортики с голубым кармашком. Вот это – хищник? Обыкновенная девчушка, до смерти перепуганная, совсем не похожая на кровожадную тварь. Она, наверно, даже охотиться-то не умеет, пьёт только донорскую кровь в пакетах. Дитя вампирского прогресса. И наверняка не понимает, что она сделала плохого, за что её хотят убить.

– Это такая же тварь, только маленькая. Больше никакой разницы! – Мороз швырнул девочку на пол. – Уничтожь её.

Я вскинул автомат. Она вся сжалась, дрожа и тоненько похныкивая, тёмные волосы липли к её мокрым от слёз щекам. На вид ей было лет пять-шесть – по человеческим меркам. Не знаю, сколько ей было на самом деле. Если хищники стареют медленнее нас, то и растут, наверно, тоже медленнее.

– Ну?! – нетерпеливо воскликнул Мороз.

Теперь я видел: её зацепило. Чуть задело кожу, оттого вся нога в крови. Интересно, хищники чувствуют боль так же, как мы, или они к ней менее чувствительны?

– Дудник!

Я опустил оружие.

– Нет. В ребёнка стрелять не буду.

Мороз со злостью пробормотал что-то нечленораздельное и отпихнул меня в сторону. По тому, как он вскинул автомат, было видно: у него рука не дрогнет. Сейчас он нажмёт на спуск, и детское тельце задёргается, пробиваемое пулями...

Но нажать он не успел: с жутким грохотом потолок проломился, и кусок перекрытия упал прямо на Мороза, каким-то чудом не задев ни девочку, ни меня. Я отскочил. Когда облако пыли немного рассеялось, я разглядел стройную фигуру в чёрной форме и чёрной маске-шапке, слегка припорошённую этой самой пылью. Это называется – «свалиться как снег на голову» в прямом смысле. Она пружинисто распрямилась и, не успел я вскинуть автомат, выбросила вперёд руку. В меня как будто врезалась невидимая бетонная плита.

...Кажется, я был живой. Эта «плита» не убила меня, только здорово шарахнула. Я пошевелился. Вроде, всё цело, но было такое чувство, будто я – груша, и меня измолотил усердно тренировавшийся боксёр. Рядом лежал Мороз, девочки не было. Приподняться удалось с трудом: сразу закружилась голова, в ушах противно запищало. Я подполз к капитану, пощупал пульс. Тоже живой.

Ну, ни фига себе был ударчик... Я не мог стоять на ногах, комната сразу начинала плыть, а к горлу подступала тошнота. Подтянув к себе автомат и нацепив его на плечо, я пополз на четвереньках вниз. На ступеньках мне встретились два бесчувственных тела – Долгих и Новикова. Оба живы, но в глубокой отключке. Что их вырубило? Или кто?

Я прополз по ступенькам настолько, что уже открылся вид на гостиную. От того, что там происходило, я обалдел.

Расстрелянная мной фурия в окровавленной комбинации сидела на диване живёхонька, прижимая к себе всхлипывающую девочку, гладя её по головке и целуя, рядом сидел мужчина в окровавленной майке и трусах – видимо, её муж и хозяин дома, а все наши ребята лежали кто где – то ли мёртвые, то ли без сознания. Над Дэном склонилась женщина в чёрной форме и высоких ботинках, с убранными в узел тёмными волосами с проседью.

– Жив ещё, как ни странно, – проговорила она.

Дэн жив?!

И я навернулся с лестницы. Сосчитал задницей и рёбрами все ступеньки, да к автомату боком приложился – больно, чёрт... Чёрт, чёрт, твою мать!!



13.6. Голубые молнии


Когда падение закончилось, и я немного пришёл в себя, надо мной склонился лысый тип в такой же чёрной форме. Здоровенный, синеглазый брутальный красавец, но голова гладкая, как яйцо. Она блестела, словно отполированная.

– Один очухался, – сказал он. – Снова его вырубить?

– Не надо, Алекс, – ответила женщина. – Он пока слаб.

О да, слаб я был просто чертовски. Лежал распластанный на полу у лестницы, с болью во всём теле, и не мог подняться. А женщина что-то делала с Дэном... Склонившись над ним, она приложила руку к его перерезанному горлу, и через пару секунд послышался его хриплый вдох.

– Крови много потерял, но жить будет, – сказала женщина.

Она что, залечила ему рану?! Дэн лежал, хрипло дыша, с закрытыми глазами, а она, выпрямившись, перевела взгляд на меня. Она была хищница, несомненно, но не такая, как остальные... В её глазах как будто прятались голубые молнии, а лицо было настолько светлым, что становилось жутко... По-хорошему жутко, если можно поставить эти два слова рядом. Мурашки и восторг. Свет этот шёл откуда-то изнутри, как будто из её глаз смотрел кто-то древний... как древнеегипетский бог. При чём тут Египет – фиг его знает...

Когда она склонилась надо мной, мне показалось, будто кто-то невидимым пылесосом всасывает мои мысли, моё сознание. Это её глаза всасывали меня, и она доставала из ящичков моего мозга их содержимое и разглядывала его.

– Значит, ты не стреляешь в детей, Никита Дудник, – проговорила она. – Даже если это дети хищников. Ты хороший человек, Ник.

Откуда она знала, как меня называют – Ник? Впрочем, она же хищница, они умеют читать мысли. Столько усталости в её глазах... Обычной человеческой печали. Красивая... А она разжала руку, и из неё посыпались пули, стуча, как железные горошины. На её ладони осталось несколько пятнышек крови. Это что – пули, извлечённые из ран? Когда, как и чем она сумела их извлечь?

– Столько боли мы друг другу причиняем, – сказала она. – Столько мучений.

Она поднялась с корточек и кивнула семье, которую мы должны были ликвидировать.

– Накиньте на себя что-нибудь, только быстро. И уходим.

Те побежали одеваться, а она склонилась над Дэном. Тот открыл глаза и смотрел на неё далёким, потусторонним взглядом, а она похлопала его по плечу.

– Жить будешь. Только подумай над тем, КАК ты живёшь, чтобы не оказалось так, что я зря тратила на тебя свои силы.

Семейка хищников собралась фантастически быстро и вернулась уже в чистой одежде. Мужчина нёс на руках девочку, а у женщины на плече была дорожная сумка. Через пять секунд в доме остались только мы.

Я подполз к Дэну. Он был, похоже, в шоке, но шея у него снова стала целой, будто её и не резали ножом. Я приподнял ему голову.

– Дэн... Дэн, ты как?

Он разлепил бледные, пересохшие губы и выдавил глухо:

– Жить... буду... – А глаза будто кого-то видели за моим плечом. Мне стало неуютно, и я даже обернулся, но никого не увидел.

Потихоньку начали приходить в себя остальные. Все чувствовали себя так же, как я – как боксёрская груша после энергичной тренировки.

– Ни хрена себе... Что это было?

Не приходил в себя только Мороз, хотя пульс у него прощупывался. Его сильно стукнуло куском потолка. Когда к нам вернулось нормальное самочувствие, мы перенесли его в вертолёт.

Возвращаться ни с чем – не самое лучшее из возвращений. А у меня не шли из головы голубые молнии глаз этой хищницы.



ПРОДОЛЖЕНИЕ http://www.proza.ru/2010/08/15/71