Как порой трудно понять жизнь других людей. Сейчас у меня в голове не укладывается, и не могу представить жару больше сорока градусов, которая установилась в России. Больно, что эта жара приносит столько горя. В Лондоне, будто на другой планете, вообще нет ничего близкого к жаре, тем более аномальной. Сейчас утром шел в кафе, и подумал, что тут начинается свежесть по утрам, которая так напоминает мне осень.
Лондонская осень теперь навсегда резалась мне в память яркими переживаниями. Иногда даже кажется, что все, что было, это было не со мной. Будто мне все это кто-то рассказал, как приключения кота в сапогах. Иногда открываю свои осенние записи, и будто общаюсь с собой, который был осенью, и опять верю, что все это было на самом деле, и опять понимаю, что хорошо, что записываю свои мысли. Но читаю очень мало, гляну одним глазом, и будто на пленке все встает.
Читая осенние записи, я понимаю, уже как бы взглядом со стороны, что все, что я делал, делал правильно. Понимаю, что если бы еще раз так обстоятельства повернулись, поступил бы точно также. И что нас жизнь, как шары в бильярде, бьет с такой стороны, чтоб мы катились в определенном направлении. Наверное, наша задача не пытаться схватиться за бильярдный стол, и изменять направление, а спокойно катиться в заданном направлении. Иначе и в лунку не попадешь, и тебя еще раз ударит.
На работе у меня появился первый пример того, как парнишка устроился на работу на первом же месяце проживания в Лондоне. Жанны сын, по приезду, через полторы недели уж вышел на работу в прет а мангер (сеть кафешек как макдональдс и старбакс). Причем, похоже, что на постоянную. Хотя, когда я приехал, я тоже устроился в гостиницу достаточно быстро, хоть и через две недели я там оказался не нужным.
Познакомился я еще с парой человек. Один поляк, как зовут не знаю, парень молодой. В лифте я одному немцу что-то сказал по-немецки, а этот парень мне тоже ответил, оказалось, что он знает немецкий, и потом в контине мы с ним разговорились. Сам он поляк, но около года провел в Америке по визе. Очень хорошо отзывался об этом времени и сказал, что если бы продлил визу, обязательно остался бы там. В Польшу домой никак не хочет, долго рассказывал, что в Польше намного труднее приобрести те вещи, которыми можно обзавестись в Америке. Вообще, парень понравился мне. Часто тут бывает, что люди считают себя не на том месте, что они достойны лучшей жизни, а сами годами работают скажем, портерами или на кухне мойщиками. Этот же ничего такого не говорил, но ведет себя расслабленно и спокойно, что кажется, будто у него мышление бизнесмена, который начинает с ресторана, работая в баре за стойкой.
Встретил я вчера еще ту девушку, латышку. До этого я ее видел, и в лицо знаю, но никогда не воспринимал как латышку, и теперь так интересно поговорить на латышском с человеком, которого воспринимал по-другому. Зовут ее Марта, сейчас ей года 24-25, приехала сюда пять лет назад, сначала жить в семью, потом так тут и осталась. В отеле работает три года, переходя из одного департамента в другой. Сейчас она в аксиз ресторане. Была недавно в Латвии, и сказала, что не то, чтобы не хочет назад, а уже и родители думают о переезде в Англию.
Темнеть опять стало раньше теперь, но я все равно, после того, как закрывают старбакс в 22.00 бреду в макдональдс. Потом уже направляюсь к себе. Техника входа к себе уже опять отработалась до автоматизма. Подхожу, выключаю музыку в ушах, и становлюсь как кошка, внимательный и напряженный внутри, не показывая этого снаружи. Пробираюсь к себе, укладываюсь, и каждый раз, когда чувствую, что я лег, чуть не издаю стон, что все, лег. Это такое удовольствие, быть в почти горизонтальном положении. Ноги гудят, тело ноет, включаю музыку в уши, и получается, что в тишине эта музыка звучит как будто в огромном зале - громко и слышно все музыкальные инструменты. И практически всегда засыпаю за считанные секунды.