Страйг
Мужчина пожал плечами и, выказывая некоторое смущение своему разоблачению, нехотя ответил:
- Евгения, не обижайся, пожалуйста, не могли же мы с Мартой действительно покинуть тебя.
- Остроумно! Ничего не скажешь, - усмехнулся Незнакомец.
- И вполне в рамках Кодекса KS, - поддержал Ингвальд. – Вашим коллегам трудно будет к вам придраться.
- Что ты имеешь в виду? – спросил Дмитрий приятеля, последнее время все, что касалось внутренних взаимоотношений космических странников, вызывало его живой интерес.
- Странник не имеет права вмешиваться в ход истории изучаемого им мира, это преступление, и оно карается со всей строгостью, - пояснил Ингвальд.
– Страйг не мог открыто сопровождать тебя, Джейн, - обратился космический студент к Жене, которая отрешенно молчала с выражением полной растерянности и разочарования на лице, все события, связанные с именем лжесестры Патриции стремительно прокручивались в ее памяти.
- Пойми, - продолжал Ингвальд, - он не мог открыто направлять тебя, ему просто не позволили бы это сделать, ни собратья по Сообществу, ни Брайан.
- Спасибо за защиту, принц, - улыбнулся Страйг Ингвальду. – Прости меня, девочка… После гибели Анны, которую я не смог и … не имел права предотвратить, ты была моим последним шансом.
- Нашим последним шансом, - тихо сказал Ингвальд, - ты спасла целый мир, мой мир…
- Но почему вы не могли открыться мне, пусть даже в образе монахини?! Почему?! – гневно воскликнула девушка. – Не верили, что я сохраню в тайне ваше инкогнито?
- Нет, в этом я не сомневался, но… - Страйг попытался взять Женю за руку, но девушка резко отстранилась, - пойми, Евгения, все твои поступки, все твои действия в этом мире должны были быть продиктованы только твоим выбором, только ты сама должна была решать… Вырвав тебя из родного мира и погрузив в мир Франции, я нарушил Кодекс, это преступление, но принуждать тебя делать то, что нужно было мне, я не собирался. Если бы ты испугалась, впала в панику, еще здесь на хуторе Фальков…, не сомневайся, я вернул бы тебя в твой родной мир. Но ты не испугалась. Мы, я и Марта, почти всегда были рядом…
- Кажется, я начинаю понимать, - Женя смотрела Страйгу прямо в глаза и, как строгий судья, делала выводы, - все было не случайно – все, с первого дня нашего путешествия – мы не случайно набрели на заброшенное кладбище…
- Это на тот случай, если бы Ричард не нашел могилу сестры сам, - признался Страйг, под испытующим взглядом Жени и внимательными взглядами своего коллеги Незнакомца, космического студента и земного юноши он скромно отводил глаза в сторону.
- …не случайно оказались в Шато – Алансоне, а мое знакомство с принцем Этьеном было вами продумано до мельчайших деталей, - продолжала Женя.
- И не только с ним, - нехотя отвечал Страйг, - с Анри де Буссарделем тоже.
- А Анри здесь при чем? – не поняла Женя.
На этот раз Страйг промолчал, а Ингвальд, загадочно улыбнувшись, сказал:
- Совсем не случайно, Джейн, вы познакомились и подружились и с Мерсией Фальк, и с Луи де Шервиллем, и с Андре Неверским, и с компанией вагантов…
- Ты слишком многословен, - зачем-то остановил космического студента Незнакомец.
- Значит, все эти месяцы именно вы направляли меня? – спросила Женя Страйга, - …направляли и спасали, вы организовали два моих побега из темницы королевского замка, вырвали Анри из рук пыточных дел мастеров господина Бушэ… Вот только я не сразу все поняла, не сразу узнала гения, первоначально приняла за него Этьена…
- И это тоже было совсем не случайно, - вступил в разговор Незнакомец.
Ингвальд продолжал загадочно улыбаться, а Страйг молчал, лицо его в один момент стало абсолютно бесстрастным, эмоции – радость от встречи с Женей, смущение от собственного разоблачения - неожиданно покинули его, уступив место печали и думам, которым он предавался перед их встречей. Женя поняла, что Страйг, погруженный в себя, уже не видит и не слышит ни ее, ни других, почувствовала, что ни сестры Патриции, к которой она была так привязана, ни Странника Страйга, с которым сдружилась во время пребывания на Луне, здесь больше нет. Ей стало грустно, почти больно, как будто она что-то потеряла в одночасье. Девушка почувствовала, что ей просто жизненно необходимо побыть хоть какое-то время подальше от этих «космических деятелей».
Схватив Дмитрия за руку и увлекая его за собой, она зашагала по прибрежному песку мимо набегавших волн в сторону прорывающегося сквозь тучи солнца. Какое-то время они шли молча, по Женькиным щекам текли слезы, и Дмитрий не знал, как ее успокоить, и надо ли в таких случаях успокаивать.
- Подождите! – Незнакомец нагнал их во время, Дмитрий мысленно поблагодарил его за это. – Я, пожалуй, прогуляюсь вместе с вами, морской воздух даже зимой необычайно полезен для здоровья.
Теперь втроем они смотрели на седое от пены море. Ветер к полудню заметно стихал, и волны, словно устав, сбавляли на глазах свой бег, солнце иногда на несколько мгновений прорывало паутину окутавших его туч и золотило морскую гладь у линии синего-синего горизонта. Они остановились и, поддавшись очарованию этого зимнего дня на побережье, продолжали молчать. Слезы на Жениных щеках высохли, но от взора Незнакомца ее печаль не укрылась.
- Евгения, - пожилой мужчина, ни дать – ни взять вылитый профессор (в таком образе в этот момент представал Незнакомец), по-отечески обнял девушку за плечи, - вам не стоит принимать поведение моего коллеги так близко к сердцу. Видите ли, Женечка, как бы вам это объяснить… - Незнакомец на минуту замялся. - Ваши потрясение и удивление понятны, пожилая дама и молодой мужчина – это противоположности, которые трудно воспринять как единое целое… Но, видите ли, Евгения, Страйг – …не человек, не гуманоид, и образ молодого мужчины чужд и неадекватен ему не менее, чем образ пожилой женщины.
- Да уж, - пожал плечами Дмитрий, - очень любопытно.
Женя, тяжело вздохнув, ничего не сказала.
- Да, молодые люди, мы очень разные, совсем не похожие друг на друга, - говорил Незнакомец. – И мне не всегда удается найти общий язык со Страйгом. Но на самом деле наш физический облик не так уж и важен. Молод я или стар, Дмитрий всегда узнает меня, не так ли, друг мой?
- Да, верно, - подтвердил, улыбнувшись, юноша.
- Гуманоид Страйг или нет – он все равно мой собрат по духу, - рассуждал Незнакомец. – А взять, к примеру, Брайана, наша физическая сущность почти совпадает, но братом своим я его назвать не могу.
Странник задумался, и печаль отразилась в глазах его.
- Не скажу, что я был рад известию о его смерти, пусть даже опасностей, подстерегавших тебя, Евгения, и Страйга в этом мире стало меньше, и, самое главное, теперь угроза вмешательства из вне в сотворение истории этого мира исчезла. И все равно, смерти Брайана я не рад. Я знал его давно, и он меня, никакой приязни между космическим странником и тем, кем был Брайан, быть не могло, но… знали мы друг друга с юности. Его противостояние со Страйгом, противоборство их сил закончилось его поражением. Провал миссии Брайана в этом мире, если вдуматься, закономерен. Он был, пожалуй, слишком…. эмоционален, самоуверен. Последнее – непомерная вера в себя, в собственную непогрешимость и превосходство над этим миром и его жалкими, как он считал, обитателями - погубила его. Если бы Брайан был более разумен и внимателен, имел терпение понять…, я думаю, он догадался бы, за какой личиной скрывался от него и ото всех Страйг. Это же смешно, Страйг на его глазах ввел свою протеже, то есть тебя, Женя, ко двору Шато – Флери, устроил твое знакомство с членами королевской семьи, с Этьеном и Ричардом, а он, гоняясь за тобой в течение полугода, считал, что тебе, дилетантке, просто везет! И, наконец, Брайан, вчерашний странник, гений по рождению, не сумел разгадать тайных свойств Звезды, средневековый мальчик, принц Робер, обошел его. Страйг не в счет, ему ничего разгадывать не нужно было, Звезда, на самом деле, - это артефакт, принадлежавший родному миру Страйга…
- Вот как? - живо заинтересовались Женя и Дима.
– А ведь мы так и не узнали, в чем предназначение этой реликвии? – спросил с неподдельным интересом юноша.
- И я не поняла, в чем связь Звезды с гением? Принц Ричард не без моей помощи получил свою Звезду, и что будет дальше? – спросила девушка.
Но Незнакомец, поняв, что сказал лишнего, замолчал, не собираясь давать ответы на их вопросы.
- Скажите мне хотя бы, - обратилась к Страннику Женя, - была ли я права в своем выборе – Ричард или Робер, а, может, все же Этьен? А если я ошиблась, и наша затея представления с вагантами была лишь авантюрой и ускорила его гибель? Я решила, что пьеса принца Этьена под название «Николас» - это то, что способно изменить этот мир. Я была не права?
- Вовсе нет, - улыбнулся Незнакомец. – Этьен де Флер… Милая девушка, если б ты знала, сколь загадочной до недавнего времени представлялась мне эта личность! Я тебе, Евгения, даже завидую, ты встречалась, разговаривала с ним, читала в рукописи его бессмертную пьесу!
Странника охватило вдохновение, он эмоционально размахивал руками, сыпал незнакомыми Диме и Жене цитатами, и юноше вдруг показалось, что, приняв их за слушателей Академии, он читает очередную лекцию по истории вселенской литературы. Не случайно, видимо, и Ингвальд, реальный студент Незнакомца, покинув Страйга, с которым непонятным способом общался в их отсутствие, вдруг оказался рядом.
- …Конечно, эта пьеса – не единственное его творение, может, самое лучшее, но не единственное, - увлеченно повествовал Незнакомец. - Были еще «Письма к отцу» - о походе в Британию, комедия «Прелести любви», драма «Король и его свита», «Повесть несчастной любви» и еще кое-что, не слишком богатое, но солидное собрание сочинений. Он, конечно, дал бы тебе, Евгения, все это прочесть, если бы… - Незнакомец остановился, перехватив полный горечи взгляд Жени. - Отправляясь по поручению брата в Реймс и впопыхах покидая Шато – Флери, он оставил ларец со своими рукописями племяннику, небезызвестному принцу Роберу. Потом, уже во время заточения в монастыре, в письме просил его все сжечь. Но Робер не исполнил воли дядюшки и, надо отдать ему должное, некоторое время спустя осмелился прочитать его творения и впоследствии… опубликовал их. Этьен де Флер считается признанным классиком литературы этого мира. Не так ли, Ингвальд?
- Да, все его произведения я изучал еще… в начальной школе, - согласился космический студент.
- Вот видишь! Не вини себя, девочка, тебе удалось сделать то, что не дано было всем ценителям творчества Этьена, вместе взятым. Ты ввела его в ранг признанных драматургов еще при жизни. Еще при жизни он увидел постановку своей пьесы, которую писал в отчаянии для себя одного, не веря, что кто-то когда-то будет ею восхищаться…
- Вы знали все это с самого начала? – порывисто воскликнула Женя.
- Вовсе нет, - Незнакомец отрицательно покачал головой, с притворной скромностью улыбаясь. - Я всего лишь скромный профессор словесности. И куратор мира Франции Страйг, всем вам не безызвестный, меня в свои планы, конечно же, не посвящал. Но по долгу преподавателя прекрасной литературы Академии, я давно читал лекции об Этьене де Флер. И в один прекрасный день я понял, что в его последней пьесе явственно влияние не кого-нибудь, а земного Шекспира. Это было более чем странно, ведь в мире Франции не было никогда такого индивидуума, как Уильям Шекспир, ни в ХI веке, ни в ХVI.
- Да, - подтвердил Ингвальд, - тут мы вам уступаем. 1:0 в вашу пользу.
- Потом я случайно, - Незнакомец сделал паузу, а затем продолжил, - поверьте, совершенно случайно, узнал о том, что в мире Земли-7 есть астральный двойник франкской принцессы Анны, то есть ты, Женя. Сопоставил эти факты и …еще кое-что… и просил у Совета разрешение на выход в твой мир… под предлогом, что Дмитрию угрожает опасность.
- Под предлогом, значит, реально ему ничего не грозило? – удивилась Женя.
Ингвальд покачал головой, словно говоря: «Ну и ну, чего только, оказывается, не дождешься от нашего Профессора!»
Незнакомец виновато, как школьник, улыбался.
- Как твоему спутнику, Женя, Дмитрию в любом случае угрожала опасность. И, признаться, мне давно, с тех пор как я прочел его книгу…, точнее, узнал о его книге, хотелось с ним познакомиться. Вот случай и представился.
- И что теперь?– воскликнула Женя. – Брайан проиграл, его планы сорваны, ни правящему принцу Филиппу, ни его фаворитке миледи Изабелле звезда королевы Марии не досталась. Но двое из детей короля Карла Великого - принцесса Анна и принц Этьен погибли, младший сын – принц Ричард объявлен братоубийцей и вынужден скрываться. Звезда принадлежит ему, но в чем смысл этого? Что будет дальше?
Женя вновь обратила свой взор на Ингвальда. Но он был абсолютно непроницаем. Дмитрий уже давно приметил странный блеск в глазах космического студента и выражение полного удовлетворения, удовольствия во всем его облике. Словно его приятель, наконец, получил все, что хотел, добился своей цели, и желать больше ему было нечего.
- Ты хочешь знать, девочка, что будет дальше? – молодой мужчина, которого Женя привыкла называть Страйгом, подошел к ним незаметно, теперь на его лице, сосредоточенном и серьезном, не осталось следов грусти и печали. – Спроси об этом Звезду, что спрятана в нагрудном кармане твоего плаща. А ты, молодой землянин, - неожиданно обратился он к Дмитрию, - и, не сомневаюсь, будущий коллега Ингвальда и Профессора, я уже наслышан, ты стал первым из нас, кому открылась тайна мира Воинов, и потому тебе очень легко будет понять…
- Что ты задумал, Страйг? – непонятно почему вдруг разволновался Незнакомец.
- Прости, мой друг, я должен покинуть всех вас, - сказал Страйг, - я слишком долго, очень долго задержался на земле…
Он посмотрел на каждого прощальным взглядом, и молча, повернувшись к ним спиной, направился к морю.
- Постойте! – Ингвальд схватил Странника за руку, - вы не можете сейчас покинуть Ричарда, ему нужна ваша помощь!
- Уже нет, с ним его верные соратники, те, кто и должен пройти этот путь вместе с принцем. Ему уже не нужна моя помощь, и твоя, Женя, тоже, и помощь моего брата Ричарду тоже больше не понадобится, мой брат скоро последует за мной…
- Постой, Страйг! – кричал Незнакомец, - не знаю, что ты задумал, но ваше с Мартой очередное исчезновение будет совершенно невозможно объяснить Совету КS!
Страйг уже стоял по колено в морской воде, никто не смел последовать за ним. Он шел все дальше и, не думая, плыть. Когда вода достигла его пояса, Женя в отчаянии закричала:
- Да, сделайте же что-нибудь! Вода ледяная! Он просто с ума сошел! Он безумен!
- Нет, Женя, он не безумен, - тихо сказал Дима, взяв девушку за руку, - кажется, я начинаю понимать…
Страйг меж тем остановился, зачерпнул руками воду, и брызги заблестели в лучах бледного солнца.
- Ты не понимаешь, Профессор, не понимаешь! – обернулся он к Незнакомцу.
Улыбка счастья озаряла лицо Страйга.
- Не знаю, поймут ли меня другие в Сообществе, если не понял ты? Я должен вернуться, должен вернуться, сейчас я им нужен как никогда… А Сообщество Странников… Проси за меня прощение на Совете… Эти годы, эти мгновения моей жизни в Обители, среди КS, среди вас… я запомню, поверьте…
- Лола, останови его… - тихим голосом просил Незнакомец, в секунду «помолодев» на добрые полвека.
Двадцатилетний юноша, каким он стал, странно смотрелся на фоне необыкновенно высокой, огромной, но, несмотря на это, изящной женщины в отливающем серебром синем комбинезоне. Длинные синие волосы женщины-воина трепал ветер, а лицо, удивительно, ее лицо, вовсе не бесстрастное, как обычно у ее подруг, а живое, настоящее и, как показалось Жене, очень человеческое, было лицом печальной, уставшей и совсем немолодой женщины.
Лола посмотрела на Незнакомца непроницаемым и долгим взглядом и ничего не сказала. Но все, не только Странник, поняли, что она «хотела сказать»:
- Слишком поздно.
Страйг обернулся в их сторону, и на миг показалось, что он хочет вернуться.
- С Мартой я уже простился…
Он взмахнул руками, и брызги воды сквозь его пальцы устремились вверх к Солнцу. Оранжевый кружок вырвался из плена туч и поплыл по серому небосводу, расцвечивая его в яркие, сочные апельсиновые цвета. Волны, взбугрившие морскую гладь, вмиг ожившие и заигравшие, сбросили седую пену и странным, необыкновенным образом забурлили вокруг Страйга. Странник вновь взмахнул руками, и гигантская толща воды, легко подчинившись ему, встала стеной, словно захваченная смерчем в плен.
Луч Солнца на миг осветил Страйга. Его лицо, лицо высокого молодого мужчины с почти идеальными, правильными чертами, в этот момент искрилось радостью и торжеством. Он в последний раз взмахнул руками и замер, словно дирижер в заключение концерта, а в следующий миг его образ потускнел, слабо серебрясь в солнечной пыли, замерцал искрами и… рассыпался, разлился на тысячи маленьких прозрачных капель морской воды. И вот уже не было мужчины, а только огромный, переливающийся в солнечных лучах столп воды, словно гигантская, ожившая, одухотворенная волна. Эта волна скрыла от Жени, Димы, Незнакомца и Ингвальда Солнце, казалось, еще секунда и ее края, отмеченные золотистой пузырчатой пеной, будто щупальца колоссального спрута обрушатся на их крошечные фигуры и поглотят в своем морском теле.
- Что это? – прошептала Женя.
Запрокинув голову и расширив от удивления и ужаса глаза, девушка смотрела на водяную громаду и не заметила, как Лола оказалась в центре их компании, словно детей, взяла их с Дмитрием за руки. Незнакомец и Ингвальд меж тем встали по бокам, прикрывая молодых землян с флангов. Еще мгновение и морское побережье, которое они видели несколько минут назад, видоизменилось до неузнаваемости. Теперь море окружало их со всех сторон. Крепко держась за руки, они стояли на пятачке песка, чувствуя себя крохотными песчинками, в одночасье оказавшимися в эпицентре гигантского водяного вихря. Окаймленная золотом волна над ними бугрилась рябью, вдруг испустила сиреневатое свечение и… издала низкий глухой вой.
Женя и Дима, испытав резкую боль и накатывающую дурноту, упали на колени как подкошенные, закрыли ладонями уши и только спустя минуту, когда чудовищный вой прекратился, пришли в себя и увидели, что Незнакомец, Ингвальд и Лола устояли. С трудом поднявшись с песка и глядя, как побледневшую Женю поддерживает космический студент, Дмитрий неожиданно улыбнулся.
- Он прав, кажется, я начинаю понимать, - тяжело дыша и вспоминая совсем другое море, сказал юноша.
- О чем ты? – не поняла Женя, которой мешала сосредоточиться сильная головная боль.
- Ты спрашивала, что это? Это твой друг Страйг или сестра Патриция, или Странник. Этот столп воды - его истинный облик, - сказал Дима.
- Он не столп воды, он другой, вернее, он может быть, каким угодно, - улыбался Ингвальд, пробуя на вкус капли морской воды, он смотрел сквозь водяные струи на Солнце.
- Ты, ведь, видишь все это не впервые? Ну, что ты молчишь? - спросил его землянин, пытаясь перекричать ветер и журчание воды.
Незнакомец, на этот раз блистательный молодой человек лет тридцати, с надменным видом сложил руки на груди и, не замечая морской круговерти вокруг себя, с лукавой улыбкой наблюдал за своими «учениками». Гигантская дама – воин, словно монолитная синяя глыба, застыла у кромки водяной стены, и ничто более не выдавало ее изначально человеческой сути.
Женя резко распахнула отвороты своего насквозь промокшего плаща, наконец, освободилась от него, бросив на песок, и теперь тщетно боролась с головной болью и неясным предчувствием. А Дмитрий, не замечая стекавшей по одежде и лицу морской воды, довольно бесцеремонно схватил приятеля за руку и потребовал ответа.
- Ну, что ты молчишь? Тебе все это знакомо? В будущем этого мира, почти также как в мире Воинов, гуманоидная и негуманоидная цивилизации сосуществуют в гармонии, взаимообогащая и дополняя друг друга, или даже составляя единую биосистему. А начало взаимодействия этих двух рас, этих двух биотипов – людей и морских монстров положили события ХI века, от их исхода зависело будущее твоего мира. Ты был не искренен со мной – ни в мире Воинов, ни здесь! Отвечай же, Инвальд!
Тот молчал, все также загадочно улыбаясь.
- Ингвальд! – продолжал что-то требовать от приятеля Дима.
- К чему эти крики и эти вопросы? Ты уже сам все понял, - безмятежно спокойно отвечал Ингвальд.
В это время Женя, рассеянно приложив ладони к вискам и сжимая голову, закрыла глаза, а затем резко отбросила со лба мокрые волосы. Ясность и просветление вернулись к ней. И когда потемневший до чернильного цвета гигантский столп воды, которым, как с трудом верилось, был теперь Страйг, вновь издал чудовищный вой, девушка и не подумала в ужасе падать наземь. Женя осторожно извлекла Звезду из кармана своего плаща и бережно, как живую, удерживая в ладонях, подняла вверх. И так же как в недавнем сне, камень в центре Звезды испустил яркий сиренево-золотой луч, который стремительно пронзил действительность. Сейчас же вместо воя послышался густой, низкий, но почти человеческий голос.
- Да, вы правы, я не человек, я монстр, я тот, кем пугают детей. Я - Великий Ужас… Прощайте…
- До свидания, Страйг, прощай, - тихо, сквозь слезы прошептала Женя, - я тоже буду вспоминать о тебе …
Артефакт из родного мира того, кого Женя знала под именем Страйг, прибор или устройство, название которого ей было неизвестно, но предназначение которого теперь не представляло для нее тайны, ярким огоньком светился в руках девушки, как две капли воды похожей на младшую дочь короля Карла Великого Анну, праправнучку королевы Марии.
Ингвальд, как и все, смотревший теперь на Женю с восхищением, неспешно произнес:
- «…И явит пучина морская свой гнев, и придет Великий Ужас, и поглотит королевство, но покорится дочери или жене короля сияние, и исчезнет злоба, и придет мир, и воцарится благоденствие…».
Пока последний принц из королевского рода де Флер цитировал окончание легенды, сложенной во времена его первого коронованного предка, водяной столп, с шумом разбрызгивая струи, рассыпался, пролился на тысячи ярких синих капель, которые, блеснув в лучах Солнца, мгновенно слились воедино, составив вновь безмятежную морскую гладь. Никто не успел понять, как морской пейзаж опять стал таким же, каким был час назад.
- До свидания, Страйг, - все еще шептала Женя, всматриваясь в морскую даль, словно надеясь разглядеть его след среди волн. – Прощай, Страйг…
- Боже мой! Боже мой! – восклицал шестидесятилетний профессор Космической Академии.
- В конце ХI века наша цивилизация получила новое направление в своем развитии, - неспешно рассказывал Ингвальд, обращаясь к Дмитрию.
- Вы изменились? – спрашивал тот.
- Физически почти нет, то есть изменились, конечно же, но не настолько глобально. Мы с тобой все еще из одного теста.
- Мы с тобой одной крови – ты и я, - вспомнил детскую сказку Дмитрий.
- Да, но уже почти тысячу лет наши цивилизации идут разными путями, и отличает нас теперь не только то, что у вас Франция - материковая страна, а Великобритания – островное государство, а у нас наоборот.
- Страйг нашел мир, близкий родному?
- Да, - подтвердил Ингвальд, - и способствовал тому, чтобы две диаметрально противоположные цивилизации не уничтожили друг друга. Дисектриум, который так мечтал заполучить Брайан…
- Звезда королевы Марии? – догадался Дмитрий.
- Звезда, можно сказать и так, - это устройство, позволяющее человечеству и дисектрам - исконным обитателям морских глубин и отнюдь не монстрам понимать друг друга, - объяснял другу Ингвальд.
Едва слушая разговор юношей, Женя с трепетом и благоговением рассматривала Звезду.
- …и сейчас в истории наших миров, во всяком случае в последние несколько столетий, нет больше ничего общего, - говорил Ингвальд.
- «Наши миры уже не пересекаются», - вспомнил его давние слова Дмитрий, - и птичий язык нам не знаком…
- Боже мой! Боже мой! - страстно восклицал Незнакомец, - мы вновь стали свидетелями чуда и непредсказуемости жизни.
- Согласен с вами, коллега, жизнь есть величайшее чудо во Вселенной, исключение из правил, уникальное, неповторимое явление, порой не поддающееся логическому объяснению. Жизнь во всем своем многообразии, во всей своей загадочности и гармонии… Жизнь в ее гуманоидной форме, и в капле воды...
Эти слова принадлежали новому действующему лицу, появившемуся неизвестно когда и словно ниоткуда. Он обращался к Незнакомцу, и улыбался едва проглядывающему сквозь тучи Солнцу.
- Приветствую вас, друг мой! – сказал ему Незнакомец, - я уж было подумал, что вы и все про нас забыли…
- Здравствуйте, - неожиданно для самого себя поздоровался Дмитрий, с удивлением узнав во вновь появившемся главу Совета КS, перед которым не так давно держал ответ.
Однако теперь земного юношу смущало не опасение, что путешествие, предпринятое ими с Ингвальдом и Незнакомцем без разрешения Совета, сей час прервется, а другое обстоятельство, на которое при их первой встрече он не обратил внимания. Странное сходство главы Совета смутило его.
- Здравствуй, отец, - Ингвальд с виноватой улыбкой на лице подошел к главе Совета и сел рядом с ним.
- Привет, сын, - глава Совета, или Высокий, как называл его про себя Дима, посмотрел на юношу, усевшегося на песок справа от него. – Гляжу, твой первый «выход» удался?
Едва уловимое внешнее сходство Странника и Ингвальда, совсем не такое явное как между Ингвальдом и Ричардом, не оставляло сомнений. Сын французской принцессы, в прошлом времени мира которой они находились, и космического странника, никакому миру не принадлежавшего, вздохнул и пожал плечами.
- Пожалуй, отец, должен признать, что скучно мне не было.
- Что ж, я и не сомневался, - Высокий поднялся на ноги и с самым серьезным видом заявил. - Сожалею, друзья мои, но наслаждаться видами этого зимнего морского пейзажа и предаваться грусти о покинувшем нас Страйге, времени более нет. Дмитрий, - решительно обратился он к землянину, - с тобой я поговорю чуть позже, а ты, Евгения, - при обращении к девушке голос Странника заметно смягчился, - надеюсь, ты понимаешь, что на этом твои приключения в мире Франции заканчиваются?
- Неужели? – тихо и покорно спросила Женя. - Прямо сейчас? Но… я должна хотя бы попрощаться…
- Долгие проводы – лишние слезы, - так, кажется, у вас говорят? – в голосе Незнакомца слышалось участие и сочувствие.
- Профессор, не сомневаюсь, вы с нами? – улыбнулся Высокий…
Некоторое время спустя Анри де Буссардель, не замечая колючего и холодного ветра, поднявшегося к вечеру, брел по пустынному морскому побережью и тщетно окликал Джейн. Когда, невольно вскрикнув от удивления, он остановился и поднял с песка маленькую фиолетовую шкатулку, невидимая его глазам дама-воин главы Совета КS последней покинула мир Франции. Она не увидела, как, взяв в руки шкатулку со звездой королевы Марии, Анри с испугом оглянулся.
- Джейн?! Где же ты?! – в отчаянии закричал юноша, уже не ожидая ответа.
Боль потери пронзила сердце юного рыцаря, в один миг осознавшего, что девицу Джейн из Британии ему уже никогда не суждено увидеть.