Поединок
Поздним вечером следующего дня – 3 декабря – на глухой улочке, одной из неприметных улиц по левому берегу Темзы, удаленных от сердца Парижа - островка Лем и расположившегося на нем древнего королевского замка, почти так же, как земля от неба, было пустынно и тихо. Только иногда какой-нибудь прохожий, воровато оглянувшись, словно бы боясь быть застигнутым на месте преступления, приближался к арке, разделявшей два приземистых каменных дома, в окнах которых уже давно погас свет, и скрывался в ней. Впрочем, если бы на этой безымянной улочке оказался любопытный наблюдатель, а не только автор сего повествования, он бы с удивлением заметил, что в течение последнего часа подобным образом в арку, ведущую во двор какого-то строения, проникли более десятка самых разных людей. Среди этих странных посетителей были бароны, рыцари, воины, всех их объединяли неизменная печать бедности и наличие оружия.
Тишину сонной улицы нарушил шум колес повозки, лошади, тянувшие ее, подчинившись приказу возничего, остановились в некотором отдалении от арки между домами. Дверца повозки открылась, и из нее вышел юноша. Темнота скрывала его облик, но все же можно было разглядеть, что это новое действующее лицо более всего напоминало юного пажа какого-то богатого господина. Молодой человек был обут в высокие кожаные сапоги, скрывавшие ноги выше колен, облачен в меховой плащ, полу которого приподнимал меч, вложенный в ножны, а курчавые волосы покрывал бархатный берет.
- Это точно здесь? – спросил юноша кого-то, кто остался в повозке.
- Да, - ответил женский голос. - Быть может, вы передумаете?
- Нет, - тихо ответил юноша. – А вы немедленно уезжайте.
И, уже отдалившись от повозки, оглянулся и воскликнул:
- Спасибо вам за все. И прощайте!
С этими словами юноша исчез в арке, а повозка спустя несколько минут двинулась прочь.
Во дворе, открывшемся за аркой, было темно и тихо. На белом снегу темнели следы тех, кто пришел сюда раньше юноши. Следы вели к каменному дому в глубине двора. За окнами дома скорее угадывался, чем слышался неясный шум. Остановившись на минуту, словно борясь с сомнением, юноша глубоко вздохнул и зашагал вперед. Потянув на себя ручку входной двери, он оказался в темной прихожей, из которой навстречу ему выдвинулся огромный человек и грубо спросил:
- Чего тебе?
Юноша, не раздумывая, ответил:
- Мой дядя Жак из Дижона просил передать посылку господину Британцу.
Огромный удивленно хмыкнул, он стоял, сложив руки на груди, и по-прежнему преграждал юноше путь вперед.
- Говорю же, у меня посылка из Дижона для господина Британца.
Верзила неодобрительно покачал головой:
- Новенький, значит, господи, хлипкий-то какой! Поди прочь отсюда по добру – по здорову!
Юноша, на секунду опешив от такого неласкового приема, вдруг решительно выхватил меч из ножен и прокричал:
- А на посылку мою не хочешь ли взглянуть?!
- Да, проходи – проходи, - пропустил его, наконец, верзила, открыл перед юношей дверь, а когда тот шагнул вперед, негромко произнес, - проходи – проходи, коли молодой жизни не жалко.
Закрыв за собой дверь, юноша оказался в большой комнате или зале, жарко протопленном, душном, в котором дым от камина стоял столбом. Дым скрывал десятка три мужчин, которые расположились группами у серых стен, лишенных окон, и чего-то с напряжением ожидали. У противоположной входной двери стены юноша заметил длинный узкий стол, на котором были расставлены стаканы, фляги и кувшины. Присутствующие время от времени подходили к столу, и крепкий жилистый мужчина, весь затянутый в кожу - его украшали кожаные штаны, кожаный передник, кожаные перчатки, достигавшие предплечья, - что-то шепотом говорил каждому, вручал по золотой монете и наливал из фляги или кувшина вина.
На вновь вошедшего никто не обратил внимания, но юноша понял, что и ему следует последовать общему примеру. Он вновь глубоко вздохнул, набрал в легкие воздух, что в такой духоте было не просто, и направился к столу. Достигнув середины зала, он увидел источник огня и дыма – грубо сложенный камин, в который вместе с дровами двое служителей, также облаченных в кожу, подкладывали и какую-то сушеную траву, наполнявшую все вокруг странным сладковатым ароматом. «Натуральный притон», - подумал юноша и едва не споткнулся о стоявший справа от камина огромный металлический стенд, на котором были разложены образцы холодного оружия. Юноша с удивлением разглядывал мечи, копья, невиданные им ранее ножи, кинжалы, секиры, рогатины и другое оружие, названия которого он не знал, когда услышал грубый повелительный окрик:
- Эй, ты, чего встал? Поди сюда!
Юноша поднял голову и понял, что к нему обращается мужчина, командующий за столом. Приблизившись к хозяину заведения, юноша робко спросил:
- Посылку из Дижона господину Британца как я могу передать?
Мужчина усмехнулся:
- Ну, я Британец! Давай свою посылку!
Юноша посмотрел в глаза мужчины. Тот был не стар и не молод, глубокий шрам на левой щеке, достигавший подбородка, не уродовал бы его лица, если бы мужественная суровость, перемешанная с жестокостью, не светились в глазах и во всем его облике.
- Ну, что смотришь? Не таким представлял себе Британца? – скупо улыбнулся мужчина, от чего его шрам на щеке взбугрился и приобрел на миг отвратительно устрашающий вид. Тут же страшная улыбка уступила место обычной суровости. – Кто ты и кто указал тебе путь ко мне?!
- Мой дядя из Дижона… - не смело начал юноша. – Барон Крюшо… Он рассказал мне о вашем заведении, господин Британец.
- Крюшо… Ну, знаю такого, - сказал Британец. - А ты что за птица?
- Я… - замялся юноша. – Я родом …из Реймса, фамилия моя, как и у дяди – Крюшо, а зовут меня… Николасом, мой господин.
- Мне нет до твоего имени никакого дела, - грубо прервал его мужчина. – Что за напасть привела тебя в мой Клуб?
- Мне с детства давались уроки сражений на мечах. Мой дядя сказал, что здесь я смогу испытать свои силы, - ответил юноша, назвавшийся Николасом Крюшо.
- Ты?! – громко засмеялся Британец. – Твой дядя, видно, смерти твоей желает, коль дает такие советы. Здесь нет ни одного воина, против которого тебе удастся устоять больше минуты. Обо мне идет дурная слава, но я не убийца, мальчик. Пошел вон!
- Но, мой господин! – испугался юноша. – Позвольте же мне… Примите вот это.
Крюшо вынул из кармана плаща увесистый мешочек, о содержимом которого было легко догадаться.
Британец подхватил дар, встряхнул его и, услышав характерный звон, самодовольно усмехнулся.
- Что ж, воля твоя! Держи монету и жди своей очереди. А это выпей за мое здоровье!
Британец вручил юноше, как и другим своим гостям, золотую монету с изображением короля Карла Великого и стакан с золотистой жидкостью. Хлебнув вина, юный Крюшо заметно поперхнулся, густо покраснел и неловко пролил большую часть содержимого стакана на земляной пол. Хозяин и все стоявшие рядом разразились громовым смехом, а юноша поспешил скрыться в дальнем углу, опасаясь, что его снова попытаются выгнать.
- Эй, ты, что, новенький? – неожиданно хлопнул его по плечу высокий худой парень лет двадцати пяти, одетый как сын небогатого рыцаря.
От удара ноги Крюшо подкосились, и он чуть не упал.
- Да, признаться, мне тут все в новинку, - обратился он к Высокому, заметив дружелюбие в его взгляде. – А вам здесь все знакомо, господин…?
- Зови меня Симоном, - улыбнулся его собеседник. – Мне это имя нравится, настоящих имен здесь не называют, а ты назвался собственным именем. Напрасно!
- Быть может, вы просветите меня, господин Симон, зачем Британец дал мне эту монету? – спросил юноша.
- Это меченое золото для поединка, - принялся рассказывать Симон. – Смотри, на твоей монете, также как и на моей, зазубрины напротив королевского носа. В Клубе поединщиков Британца так принято. Если сегодня тебя вызовут на бой или ты вызовешь кого-то, что вряд ли - новичков в первый день не трогают, и проиграешь, твоя монета достанется победителю, если ты одержишь верх, сохранишь свою монету и получишь чужую. Тринадцатого числа каждого месяца завсегдатаи Клуба выкладывают монеты на столе Британца, он объявляет победителя месяца и ему достается все золото, и свое, и всех проигравших.
«Обычные мужские забавы – бои на деньги», - усмехнулся про себя Николас, а вслух спросил:
- А почему Британца зовут Британцем?
- Поговаривают, что много лет назад, он прибыл на корабле с материка. Убил кого-то и спасся бегством. Британец - личность темная, никто не знает его настоящего имени, никто не знает, как ему удается так долго дурачить городские власти, уверяя, что его заведение – всего лишь трактир для бедолаг с дырявыми карманами, а не место, где каждый может помахать мечом и продемонстрировать свою удаль.
- А вы давно сюда ходите, знаете постоянных посетителей Британца? – не унимался со своими вопросами Крюшо.
- А тебе зачем? – подозрительно покосился на него Симон. – Слишком много вопросов. Странный ты, как я погляжу.
Юноша понял, что сказал лишнее, и замолчал. Собеседник Крюшо от него отвернулся и, также как и все завсегдатаи Клуба поединщиков, устремил взгляд в центр зала. Хозяин этого тайного и не вполне законного заведения в сопровождении двоих служителей призвал всех к вниманию, выхватил у одного из спутников специально приготовленный меч, взмахнул им и громко изрек.
- Приветствую всех тех, кто привык утверждать свое имя с помощью стали, не боясь окропить ее собственной кровью!
Все в зале притихли и жадно внимали Британцу.
- Кто первым сегодня предъявит противнику свое золото? – грозно спросил он.
- Пусть это буду я! – вскричал здоровенный детина в рыцарских доспехах и подошел к Британцу.
Тот, окинув его одобрительным взглядом, вручил смельчаку меч и вновь обратился к собравшимся:
- Итак, первым в бой сегодня вступает Андре из Нанта. Кому есть что ему сказать?
Поединщики, стоявшие полукругом у предполагаемой арены, на которой вот-вот должно было начаться сражение, зашумели, и вперед выдвинулся грузный мужчина лет под сорок.
- Я скажу. Бывал я проездом в Нанте. Местные девицы тебя, Андре, совсем не жалуют...
Далее последовала скабрезная шутка, от которой все собравшиеся, и сам Андре, дружно загоготали от смеха, а юноша Крюшо заметно смутился.
Симон объяснил новичку:
- Здесь так принято - перед поединком подразнить противника, как будто не всерьез, но воинственного пыла добавляет.
Два поединщика меж тем, обнажив мечи, уже кружили друг перед другом в центре зала. За ними с заметным напряжением следили все остальные. Господин Британец, картинно сложив руки на груди, с язвительной усмешкой на губах комментировал бой.
- Андре берет правее. Его «обидчик» скрывается от удара. Ну, что же ты? Смелее! А барону из Орлеана прежде, чем осмеивать другого, надо научиться двигаться в бою как пантера. Ноги у тебя заплетаются, пора тебе на покой!
Никто, кроме хозяина Клуба, не смел издать ни звука. Когда сражение достигло апогея, замолчал и Британец. Андре из Нанта, уже прилично вымотанный и взмокший, решительно рубанул мечом и поверг барона из Орлеана наземь. Упав на колени и прикрывая руками грудь, которой достался основной удар, противник Андре резко побледнел и бросил победителю свою монету. Все вокруг закричали и заулюлюкали, Британец шумно поздравлял Андре. А Николас Крюшо задумчиво произнес:
- Совсем не похоже на пробные бои рыцарских турниров! Все здесь по-настоящему.
- Не бойся! – воскликнул его сосед Симон. – Господин барон – хитрец и не нам чета, под его камзолом явно скрыта кольчуга тонкой работы, за которую он отвалил немало золота. Меч победителя не мог причинить ему серьезного урона.
Возможно, собеседник юноши и был прав, но барона, теряющего сознание, унесли с арены на руках.
- Хотя, если честно, некоторых унесенных с арены вот так же, я и никто больше никогда уже не видел, - тихо сказал Симон. - Британец умеет прятать трупы и заметать следы.
Юношу при этих словах охватил озноб, и ему пришлось приложить усилия, чтобы не выдать своего страха собеседнику. А в бой вступали уже новые соперники. Николас Крюшо начал почти скучать, его взгляд метался по залу, словно в поисках кого-то, кого в нем не было. «Неужели все напрасно, его сегодня здесь нет?» - думал юноша, когда завершилось третье сражение.
Словно в ответ его мыслям дверь, ведущая в зал из прихожей, отворилась, и в Клуб поединщиков пожаловал новый посетитель. Он был высок ростом, а на лице его красовались две синие повязки – одна на лбу, другая скрывала нос и подбородок, были открыты только ярко синие глаза, горевшие неукротимым огнем.
- Новый поединщик в маске? – удивился Крюшо.
- Говорю тебе, здесь можно скрывать все – имя, титул, лицо, только не свой меч и нрав, - пояснил ему Симон. – Этот всегда в какой-нибудь маске, сегодня его лицо украшают траурные повязки, какие носят мужчины в Авиньоне, потерявшие близких. Называет себя Бургундцем. Он один из лучших поединщиков в Клубе. Два раза к ряду ему доставалось все золото месяца.
Крюшо не слушал. «Нет сомнений, это он!» - думал юноша, волнение охватило его.
К вновь пришедшему тем временем спешил хозяин заведения. Дружески обняв Бургундца, он сетовал:
- Уже почти два месяца ты не навещал меня! Здесь все скучали без тебя! Куда ты пропал?
- Я был в провинции, - отстраненно ответил Бургундец, похоже, не разделяя радостного возбуждения Британца.
Последний, это заметив, замолчал и грозно прищурился.
- Гляжу, ты не весел? Тебя преследуют несчастья?
- Ты как всегда проницателен, Британец, - задумчиво ответил его собеседник.
- Брось грустить, как будто ты баба, а не боец! – хлопнул его по плечу глава Клуба. – Обнажи свой меч, я давно им не любовался и просто мечтаю увидеть, как ловко ты расколошматишь противника!
Вернувшись в центр арены вместе с Бургундцем, Британец прокричал:
- Пусть явится сюда храбрец, готовый сразиться с нашим славным воином из Бургундии!
В зале воцарилась тишина, похоже, Бургундец действительно был сильнейшим из поединщиков Клуба, никто не решался выйти на бой с ним.
- Я вызываюсь! – раздался вдруг крик и вперед выступил… юный Крюшо.
- Ты с ума сошел! Он просто разорвет тебя! – хотел схватить его за полу плаща Симон, но не успел.
Юноша выбежал на арену, и в зале раздался смех. Британец, пожимавший от удивления плечами, сделал решительный знак рукой, и все присутствующие замолчали.
- Заявляй, чего ты хочешь, - серьезно сказал он Крюшо.
Не глядя на своего соперника, юноша выхватил меч из ножен, решительно взмахнул им и прокричал, обращаясь в зал:
- Я, Николас из Реймса, хочу справедливости! Этот человек предательски убил своего брата и достоин наказания!
Все замерли, а Бургундец закричал в ответ:
- Это гнусная клевета! И ты, мальчишка, ответишь мне за нее!
Он стремительно выхватил меч, и Британец со своими прислужниками едва успели отскочить в глубь зала, как противники, сбросив с плеч плащи, закружили друг против друга.
Завсегдатаи Клуба, затаив дыхание, гадали, сколько минут осталось жить дерзкому юноше – две или три, но прошло минут пять, а он, легкий и подвижный, продолжал ловко уходить от ударов противника, отпрыгивать в сторону, сам, впрочем, не сумев сделать ни одного выпада. Британец молчал, но, наконец, громко, обращаясь ко всему залу, заговорил:
- Наш юный друг, вступивший сегодня в Клуб впервые, действительно учился владеть мечом. Его тактика уходить от ударов противника, его легкость достойны похвалы, но… - Британец прервал на минуту свои комментарии, наблюдая за ходом сражения. – Но все же этого мало, чтобы оскорблять и вызывать на бой такого искусного воина, как Бургундец, чтобы победить его, нужна хорошая школа, а ее, похоже, у господина Крюшо нет. Сдавайся, мальчик, пока жив!
Последний с биением сердца, отдавшись полностью, без остатка бою, этих слов не слышал, он видел только своего противника и знал, что совсем скоро тот неминуемо одолеет его.
- Подлый лгун! – твердил Бургундец, направляя разящий меч ему прямо в сердце.
Крюшо вновь увернулся, меч коснулся только его руки, отхватив клок рубашки. Бургундец сделал мощный выпад вперед и пронзил бы противника насквозь, если бы его меч не скользнул по ткани камзола Крюшо, встретив препятствие.
- Прячешь свое тело в кольчугу! – закричал Бургундец и свободной рукой схватил юношу за борта камзола, желая убедиться в собственной правоте.
Всего на мгновение глаза противников встретились, и Бургундец, от неожиданности едва не выронив меч и растеряв в один момент весь свой боевой настрой, выдохнул в изумлении:
- Это вы? Как вы здесь оказались?
«В бою никогда не стоит расслабляться», - вспомнил Крюшо наставления своего учителя, резко поднял и опустил меч. Не достигнув цели, меч скользнул по груди и раскроил правое предплечье Бугундца. Меч выпал из рук одного из лучших поединщиков Клуба, он пошатнулся и под удивленные вскрики зрителей осел на пол. «Он, что, был без кольчуги, и он убит?!» - испугался и Крюшо, сам не ожидавший, видимо, такой силы своего первого и последнего удара. Юноша тоже не удержался на ногах, неловко повалился на колени и, о, ужас, берет и курчавый парик слетели с его головы, а длинные белокурые локоны рассыпались по плечам.
- Девица! – закричали изумленные зрители.
- Быть того не может! – гневно проревел Британец, такого позора - присутствия женщины в своем тайном мужском клубе – ему переживать еще не приходилось.
Поверженный Бургундец, с трудом приподнявшись и зажимая руками рану, из которой хлестала кровь, тихо произнес:
- Я не повинен в смерти брата, Джейн. Меня оклеветали те же люди, что отравили его…
- О чем он говорит? – удивился хозяин заведения, а затем повелительным тоном приказал своим людям. – Да, окажите же ему помощь! А эту красотку свяжите, сейчас она узнает, что бывает с теми, кто пытается обмануть Британца.
После этих слов все вышли из оцепенения, несколько служителей и Симон, недавний собеседник «Крюшо» - Джейн, бесцеремонно схватили девушку, подняли с пола и связали веревкой руки. Другие бросились к теряющему сознание Бургундцу, подняли, уложили его на лавку, принесенную из соседнего зала, дверь в который скрывалась за выступом камина. Один из недавних поединщиков – рыцарь, одержавший победу во втором бое, принялся затягивать рану Бургундца жгутом, пытаясь остановить кровь, в этот момент синие повязки, скрывающие лицо раненого, развязались, и… инкогнито одного из лучших поединщиков Клуба Британца было немедленно раскрыто.
- Это же принц Ричард де Флер! – закричал стоявший рядом Андре из Нанта.
К лавке, на которой лежал раненый, сбежались все завсегдатаи Клуба. Эти отчаянные рубаки, ради азарта и мужской гордыни легко и бездумно рисковавшие своими жизнями, эти бароны и рыцари, все богатство которых составляли предметы холодного оружия, эти люди, никогда не называвшие настоящих имен, так как многие давно были не в ладах со служителями власти, эти поединщики господина Британца, уж точно никогда не бывавшие в королевском обществе, - все они теперь к крайнем изумлении, молча лицезрели принца королевской крови, с трудом пытаясь осознать, что не так давно многим приходилось поднимать на него меч и говорить, и пить с ним, как с равным. Хозяин Клуба - Британец побелел от бешенства, но не мог вымолвить ни слова.
Неожиданно общее оцепенения прервал Симон, вместе со служителями Клуба удерживающий Женю.
- Эта девка подняла руку на младшего сына короля Карла Великого! Она преступница!
- В тюрьму ее! Пытать ее! – закричали все разом.
К Жене тянули руки, пытаясь ущипнуть, стукнуть, дернуть за волосы. Служителям Британца едва хватало сил сдерживать натиск людей, охочих на легкую расправу.
- Нет! Не смейте трогать эту девушку! – закричал вдруг принц Ричард.
С лица его не сходила бледность, из наскоро перетянутой жгутом раны на правом предплечье сочилась кровь, но сознание и решимость вернулись к нему.
- Оставьте в покое эту девушку! – продолжал он. – Она нанесла мне рану в честном поединке. Не обвиняйте ее в преступлении. Я был в маске, она не знала, кто я.
- Я знала… - тихо сказала Женя.
- Вот видите, видите, она сама признается в своем преступлении! - закричал один из поединщиков.
Ему вторил Андре из Нанта:
- Позвать городскую стражу, пусть они бросят ее в темницу!
- Говорю вам, она дралась со мной честно, - бледнея, с трудом, но все же настойчиво спорил с ними принц. – И, если уж на то пошло, я такой же обманщик, как и она, я скрыл свое имя и свой титул, которые не позволяли мне драться здесь, а она скрыла, что девушка. Британец, разве в правилах твоего заведения сказано что-нибудь о запрете участвовать в сражениях на мечах девицам?
Британец тяжело вздохнул и, помедлив секунду, ответил:
- Ничего не сказано, верно, и какая девушка до этого додумается, - затем добавил, исподлобья посмотрев на принца, - … ваше высочество.
Чувствовалось, что признать в одном из постоянных завсегдатаев Клуба отпрыска королевской фамилии Британцу удалось с большим трудом.
- Отпустите девушку, - уже спокойным, но повелительным тоном произнес Ричард де Флер. – Она не причинила мне вреда, пусть она будет свободна.
Британец уже повернулся, чтобы отдать приказ своим людям освободить Женю, как вдруг раздался громкий мужской голос:
- Нет! Не отпускайте ее! Позвольте мне сказать! Пустите меня! Я знаю эту девицу!
Сквозь ряды поединщиков проталкивался до этого момента не обращавший на себя внимания богато одетый мужчина, об облачении которого упомянем лишь, что обут он был в высокие кожаные сапоги с отворотами, украшенными аппликациями сцен охоты.
- Я знаю эту девицу! – повторил он, обращаясь к Британцу и всем присутствующим.
В тот момент Женя, которую по-прежнему удерживали двое мужчин, подняла голову, обратила взор на новое действующее лицо, …и впервые за этот вечер ей стало по-настоящему страшно.
- Мое имя Франк Паре, я рыцарь и владею землей у побережья, восточнее Гавра. – Уверенно говорил мужчина. - Эта девица – дочь моего крестьянина Фалька. Она не в себе. Придумала, что похожа на пропавшую принцессу Анну, младшую сестру его высочества принца Ричарда, бежала от отца… А теперь совсем с ума сошла, подняла руку на его высочество принца королевской крови…
- Бросьте свои речи… - устало проговорил Ричард, рана давала о себе знать, а от потери крови у него шумело в голове. – Оставьте девушку…
- Принцу плохо! - заволновались завсегдатаи Клуба.
Вперед выступил толстый господин и заговорил:
- Ваше высочество, вам в вашем состоянии нельзя здесь оставаться. Я барон Труве. На той стороне дороги находится моя карета. Я отвезу вас в свой особняк, там вам окажут достойные вас почести.
- Делайте со мной, что хотите, только отпустите Джейн… - проговорил Ричард и… потерял сознание.
- Уносите принца, - скомандовал господин, назвавший себя рыцарем Паре. – А с этой девицей я разберусь…
- Но как же, принц сказал… - начал возражать Британец.
Многие попытались его поддержать, но Паре, решительно заслонив собой Женю, прокричал:
- Не ясно вам, эта девка – дочь моего вассала, мне и распоряжаться ее судьбой.
Из складок плаща он извлек мешочек с золотом и ловко бросил его хозяину заведения:
- Господин Британец, вы, ведь, понимаете, что и мне, и вам совсем не выгодно, чтобы история о покушении на жизнь принца в вашем заведении была предана огласке. Позвольте мне с этой девкой скоротать в вашем Клубе ночь, а на рассвете мы исчезнем.
Лицо Британца искривила гримаса отвращения, он бросил многозначительный взгляд на девицу Джейн, но ничего ей не сказал, а только распорядился:
- Отведите этого господина и его девку в зал за камином и оставьте в покое до рассвета.
- Господин Британец! – закричала вдруг Женя. – Ради всего святого не оставляйте меня этому человеку! Я признаюсь вам, я, как и вы, приплыла на остров с материка, я ваша соотечественница!
Паре рассмеялся:
- Она расскажет вам еще и не такую историю!
- А я не любитель слушать истории, мадмуазель, - зло усмехнулся хозяин заведения. Наклонившись к связанной девушке, он прошептал, - я же сразу предлагал тебе убраться прочь, ты не послушалась. А я уже давно, уже очень много лет назад разучился испытывать жалость и сочувствие, особенно к хорошеньким девицам, и особенно, когда они суют свои хорошенькие носы в мужские дела!
Британец грубо рассмеялся, и Женя поняла, что ее последняя надежда потеряна.
Когда в зале за камином дверь за служителями Клуба закрылась, и Женя с господином Паре остались наедине, лицо последнего озарила торжествующая улыбка. Женя, сидевшая со связанными руками на скамье, смотрела в его глаза и с ужасом вспоминала, при каких обстоятельствах произошла их первая встреча. Как это было давно, совсем в другой жизни! Кабинет генерального директора компании «WELMI», Кирилл Андреев представляет им с Димой директора нового магазина, в котором ее приятелю так и не удалось потрудиться…
А в продолжение этой паузы господин Паре или тот, кого Незнакомец называл Брайаном, продолжал масляно улыбаться:
- Вы и не представляете, как я рад нашей встрече. Ну же, Евгения, ответьте, что вы тоже узнали меня!
- Я вас не знаю. Вижу в первый раз. И зовут меня Джейн, - Женя хмуро смотрела, как Лжепаре расхаживает по комнате и от удовольствия потирает руки.
Наконец он остановился и вновь широко улыбнулся.
- А ты, признаться, задала мне задачку. Искать тебя в этом мире оказалось таким сложным занятием.
Он присел напротив Жени на пол и смотрел на девушку с откровенным любопытством.
- Подумать только, дилетант, вроде тебя, продержался в чужом незнакомом мире почти полгода! Фантастика! А сегодня ты просто превзошла самое себя – явиться в Клуб к этим мужланам и вызвать на поединок лучшего из воинов! Пять минут назад на один миг мне показалось, что ты убьешь его. Каким же сладостным было это мгновение! Ну, что ты молчишь?
- Я не понимаю, о чем вы говорите, - отстраненно отвечала Женя.
Ей уже несколько часов казалось, что она смотрит на самое себя со стороны и ничего, даже собственная участь, ее не волнует. На душе было пусто. Все напрасно. Все события последних дней казались ей достойными только сожаления и презрения. Презрения достойна она сама. И ничего глупее последней выходки – проникновения в мужском одеянии в тайный Клуб поединщиков господина Британца, о котором ей поведала графиня де Приньян, и вызова на поединок принца Ричарда - быть не могло. Луиза была права. Зачем я ее не послушалась? Ничего, ровно ничего, из того, что она сделала в последние дни, не имело абсолютно никакого смысла. Она хотела отомстить Ричарду. Зачем? Он был ранен, испытывал боль, на ее глазах истекал кровью. Конечно, она не собиралась его убивать. И все же где удовлетворение? Для чего нужна месть, если не для этого? Все глупо и бессмысленно. А теперь она стала легкой добычей Брайана. Как она могла забыть о его существовании? Надо было давно догадаться, что уже много дней он идет по ее следам. По следам Этьена… Этьена больше нет. И все, что она делает, и все, что с ней происходит, уже не имеет никакого значения. Женя вдруг поняла, что этот интриган из чужого мира ей по этому абсолютно не страшен.
- Что же вы молчите, Женя? Ну, зачем лгать, что вы не поняли, кто я? – продолжал задавать вопросы Брайан, снова льстиво перейдя на «вы». На его лице запечатлелась улыбка человека, упивавшегося собственной властью, добившегося того, чего он страстно желал долгие месяцы.
- И кто вы? – спросила Женя, вновь удивившись отсутствию какого- либо страха.
- А я, Евгения, тот человек, от которого сейчас зависит ваша жизнь, ваша безопасность, - Брайан встал, сложил руки на груди и по-прежнему пристально смотрел на девушку, - то есть я сейчас самый главный для тебя человек.
- Вы, что, всегда придерживаетесь о себе такого высокого мнения? Ваши тщеславие и самомнение – просто смешны, вам не кажется? – тихо ответила Женя, не сумев скрыть язвительной усмешки, она отвела взгляд в сторону, ей не то, что разговаривать, ей смотреть на него было противно.
- Нет, девочка, мне ничего не кажется. В моей воле отправить тебя сию же минуту в темницу Шато - Флери, папаша Бушэ до сих пор негодует от того, что ты так легко выскользнула из его рук.
Брайан стер улыбку с лица, выражение которого в миг стало жестким и непримиримым.
- Задала ты мне задачку! – повторил он. - Потратить столько времени на твои поиски! Какая роскошь! Впрочем, к черту эмоции! Поговорим о деле.
Женя подумала, что никаких дел у нее с представителем неизвестного мира быть не может, но вслух ничего не сказала.
- У меня к тебе всего два вопроса, - серьезно сказал Брайан. – Я тебе их задаю, ты честно отвечаешь. И все. Ты свободна. Да-да, свободна. И не от папаши Бушэ. Ты свободна от этого мира. Несколько минут – и ты окажешься в своем мире, и забудешь королевство Иль-де-Франс как страшный сон.
Женя подняла глаза и посмотрела на собеседника.
- Не веришь, что это в моих силах? Не сомневайся, это совсем не сложно, - серьезно заверил ее Брайан. - Итак, первый вопрос: где Страйг? Страйг – космический странник, что был с тобой на Луне.
- Я не знаю, - совершенно искренне ответила Женя.
- Не знаешь? – нахмурился ее собеседник.
- Не знаю, - повторила Женя, - но очень хотела бы узнать.
- Ну, что ж, - пожал плечами Брайан и, подумав с минуту, сказал, - может, оно и верно. Бог или кто там с ним!
- А теперь скажи мне, - Брайан напрягся, лицо его посуровело. – Где звезда королевы Марии?
- Что? Звезда королевы Марии? – так же искренне удивилась Женя. – Откуда мне знать, почему вы меня об этом спрашиваете?
– Не лги мне! – Брайан закричал вдруг так страшно, что девушка вздрогнула и испугалась по-настоящему второй раз за эту ночь. – Где, я тебя спрашиваю?
Он вскочил, с искаженным лицом принялся метаться по комнате, нервно размахивать руками и выкрикивать, обращаясь к съежившейся от страха Жене.
- Не говори, что ты ничего не знаешь! Не могут все усилия быть впустую!
- Но почему я…? – не понимала Женя вспышки гнева своего мучителя. – Почему вы меня об этом спрашиваете?
- Потому что ты – это Анна, ты – ее зеркальное отражение в этом мире. Ты – ее астральный двойник, ты – это она! – кричал Брайан, дошедший, казалось, до полного исступления.
- Я догадывалась, - прошептала девушка.
- Это вы ее убили, да? – тихо спросила Женя. – Зачем? Она вам мешала, но почему? И, верно, смерть принца Этьена – это тоже ваших рук дело?
- Здесь я задаю вопросы! – взревел от бешенства Брайан. – Ты должна знать. Анна и ты - одно целое двух миров – мира Франции и мира Земли. Вы даже думать должны одинаково.
Женя отрицательно покачала головой:
- О принцессе Анне я ничего не знаю.
- Как это не знаешь?! – кричал Брайан. – Ты сошлась с ее братьями, ты жила в ее покоях!
- Да, это правда, - спокойно, не в пример своему собеседнику, ответила девушка. – Я сдружилась с ее средним братом, он был со мной откровенен, как ни с кем другим. Я говорила с людьми, хорошо знавшими принцессу, я познакомилась с ее подругой, даже с ее возлюбленным. Но я ничего не поняла о ней… Анна – для меня загадка, такая же, как для всех. Загадка, как для врагов, так и для близких...
Брайан молчал томительно долго. Гнев и бешенство, душившие его, казалось, уступили место разочарованию. Он резко повернулся, устремился к двери, и уже на пороге, повернувшись к Жене, бросил через плечо:
- Загадка, говоришь… Загадочная, упрямая девчонка! Никто и не собирался ее убивать... Ей и надо-то было только… Была бы менее загадочной, жила бы и сейчас…
Дверь за господином Паре с шумом захлопнулась. Женя тяжело вздохнула. Похоже, и в этом поединке ей чудом удалось избежать поражения.