Еврейский вопрос

               

    Евреи- тоже люди. Рождаются, живут, умирают. Тут парадокс. Если народ еврейский, в силу избранности пути его, жить вынужден по всему миру, то после смерти лежать они предпочитают особняком. Вот и возникают, в каждом городе,  чуть большем, чем Саранск, еврейские кладбища.
    Есть такое и в Питере. Впрочем, байка про автосервис. Сервисы, как и евреи, возникают не там, где хочется, а там, где появляется возможность появиться. Иногда эти мистические движения наций и урбанистических творений автоархитекторов пересекаются. И получается то, что получилось у нас, в Питере. СТО, о которой пойдет речь, расположена практически внутри старого еврейского кладбища. То есть, три стороны ее примыкают  стенами своими к могилкам. Так и сосуществуют. Мертвые люди и живые. И все бы ничего, да конфликт вышел. А, нет. Еще немного предыстории. Так получилось, что на сервисе этом работал кузовщик. Банально? А то. Все кузовщики где нибудь работают. Этот был особенный. Во-первых, кузовщик отменный. Во-вторых, еврей. И так бывает. Хоть реже значительно. Игорь. Гарик. Стена его бокса примыкает к кладбищу. Непосредственно. И вот тут шутка судьбы. Прямо за забором бетонным могилка. Бабушки Игоря. То есть, если подпрыгнуть, да подтянуться повыше, то можно с родственниками хоть каждый день здороваться. Что Гарик иногда, в настроении благодушном , да пошафе, и делал. Ну, типа- «Ба, привет.Как дела?». И дальше- кузовню рихтовать.
   … светлым осенним утром, по засыпанным густой листвой дорожке кладбища, брел старый еврей. Сухая фигурка слегка сгибалась под тяжестью лопаты, граблей и одноручной пилы. Самуил шел к маме. Мама, когда была жива, любила чистоту  и порядок. Во всем. «Сэмочка, я за тебя удивляюсь. Когда не будет мамы, твоя Циля сначала утопит тебя в грязи, а потом моя могила зарастет грибами и деревьями. И запомни, это будут не те грибы, которые кушал сегодня, и не те деревья, на которых ты захочешь плакать за маму»… мудрая женщина.  Прямо посреди могилы выросла, за пару десятков лет, осина. Уже зрелое дерево, метров около шести высотой. Самуил не был плотником, он не был даже чиновником. Поэтому он не умел пилить, ни деревья, ни бюджет. Но он любил маму. И судьба осины была решена. Сначала тугая древесина поддавалась как бы нехотя, с трудом. Живая ткань осины противилась, казалось, бросая вызов прихотям мертвых. Но, сдалась. С последним, прощальным треском разломилась она, и рухнула.
….Вы ведь бывали в сервисах? Значит, знаете, куда ставят механики те машинки, которые ждут своей очереди в ремонт. Ага, в сторонку куда нибудь. К забору там, например…. Светлым осенним днем, неожиданно из за забора кладбища, на мирно припаркованную шестерку гражданина Атикяна Альфреда Робертовича упало дерево неизвестной ему, Атикяну породы. Кажется, «Сосна-мосна». Альфред Робертович не пострадал….
   …. Самуил был уже в годах. Видел и слышал он уже плоховато. Но соображал все также быстро. Первые мысли были – «Кажется, меня сейчас будут бить», и «Добегу до выхода с кладбища, и ищи меня, свищи». А и третья- «Мама, ну за что?»
  …..На станции механики тоже соображают быстро и от первого крика «Евреи станцию ломают» до «Лови жида, вон он эмигрирует» секунд пять прошло, не более. Поймали! А как же. Память о предках, хоть и крепка, но эфемерна. А вот расходы за машину раздавленную- реальны. Бить, за ветхостью, Самуила не стали. Поэтому, отдышавшись, сын народа Израилева первым делом успокоил пролетариат. «Да вы не волнуйтесь, сынки, у меня же вот тут, вот прямо там, здесь вот сын работает. Он и починит, как на смену заступит послезавтра.»  Пришлось Гарику срочно на работу ехать, да машину в ремонт внеплановый принимать. Сыновний долг. Починил. Альфредик даже рад был. Кто бы ему всю ржавчину, коррозию с кузова устранил, и машину покрасил. На радостях даже заказал тонировку на лобовое. Но, приклеил, или нет, не знаю. А осинку ремонтнички на дровишки попилили. Шашлык на ней отменный получался. И мама Сэмочки довольна осталась. Наверное. Не спросить ведь.
Опс…так это ведь не все еще. Через несколько месяцев Самуил на балконе порядок решил навести. А там такой ящик с землей, в котором цветочки, и окурки с верхних этажей. Решил вынуть его, и перетряхнуть. Новым черноземом наполнить, и фиалки высадить. А старый. И Самуил, и ящик. Ящик более. В общем развалился. И упал вниз. Людей, собак, лошадей и пограничников внизу не было. Машина припарковалась там. Где уж остальным поместиться. Ну, на нее все и ушло. Крыша примерно как зонтик стала, если его вот ветром выворачивает. И сигналка, подленько так воет, негромко, но противно. Самуил, как я уже писал, двигался медленно, а соображал быстро. Покрепче двери закрыв, сразу, звонок сыну на сервис. Мобила- выключена. Там и стационарный телефон есть. Трубку снимает мастер, и если необходимо, идет к нужному механику, и передает. Вова (мастер), снимает трубку и слышит- «Молодой человек, извините, это папа Гарика, дядя Самуил. Передайте ему либо трубочку, либо привет от меня. И еще немножко. Надо, чтобы Гарик как нибудь добрался домой и все таки посмотрел на ту машину, которую ему придется чинить.....»  Ну, и подробности… А Вова с похмелья. Понял, что дело плохо, но не понял до конца, в чем. Бежит к Гарику, передает трубу со словами- «Там папаша твой, разбил машину, вроде трупов нет. Но, крыша, говорит, у кого то поехала. В общем, надо тебе срочно на место ДТП».
    Гарик весь в папу. В смысле, с головой все в порядке, и соображает хорошо. Поэтому понимает, во-первых, что за рулем папа не сидел никогда. Во-вторых, папа врать не будет. Поэтому, услышав в рассказе Вовы, как бы случайное слово- балкон, он понял примерно всю картину и трагедию случившегося. И вопросы, вопреки еврейской традиции, задал кратко и точно.1.  «Папа, а что за машина? Кажется пятерка? Папа скажи мне, что это жигули пятерка, а не БМВ, иначе я начинаю эмигрировать уже отсюда, и до самой Хайфы» 2. «Папа, ну ответь, неужели история с бабушкой Сарой тебя ничему не научила?»…
    Починил Гарик и ее. Вот только люд работный на сервисе замечать начал, что как то реже Гарик за забор лазать стал, чтобы с бабушкой поздороваться. Обиделся, что ли…