Шаги пусты и гулки, как подъезд
Оставленный сонливыми жильцами.
Дружок не выдаст, и жена не съест
За пьянок неуёмный благовест
И за ключей предутренних бряцанье.
На цыпочках, пиджак в руке зажат
С печатью перламутровою блуда
На лацкане, и губы чуть дрожжат
В полуулыбке. Утречка, Иуда!