Глава Двадцать Седьмая
Целый день из головы не выходила одна и та же мысль. Вернее, его слова:
«Завтра мы поужинаем вместе».
… сырые макароны грызть же не будем?
Нужно что-нибудь придумать… Салатики? Может, отбивнушек поджарить?
Гречку сварить, или пюре?
Стоп, а если вообще зеленый борщ??
Аааааа! Моя голова сейчас треснет напополам.
…
Так, решено: салатик из сердца, отбивные и картофельное пюре. И да, наверно, стоит купить еще томатного сока…
…
Черт, я же рассчитывала всего нечего купить – а вышло, как всегда: «лишь бы не мало».
Если эту картину увидит Марат (сколько я тащу с собой), то меня, просто-напросто, прибьет…
(хотя, не такие уже и тяжелые эти сумки, … если с другой стороны посмотреть - бывало и хуже…)
Но как бы ни было, не хочу портить сюрприз – и потому тащу всё сама.
(и на кой черт я купила еще молока (целых два литра!)? рыбу? столько помидоров, редиски и огурцов? тащу эти лимоны дурацкие? апельсины?)
Так, глубже дыши… и меньше думай о плохом…
Возле подъезда его машины нет – а значит, уже не всё так плохо
(есть шанс проскочить незамеченной)
Ну? И кто мне скажет, на каком этаже живет Лимон? Или хотя бы… номер квартиры?
(визуально я помню, что и где, даже цвет двери – но не ходить же сейчас с этими торбами по всем этажам, искать знакомые (милые сердцу) места?)
Так,
не зря же я полдня медитировала на этот телефончик новый… и на заветную там надпись «Марат»?
- Привет.
- О, привет, Патти. Как дела?
- Нормально. А ты скоро дома будешь?
- Да придется на пару часиков задержаться. Тут одно важное дело есть... А ты уже дома? Вернулась с работы?
- Почти.
(Эээм… как бы это связно выдать)
Я вот стою у твоего лифта… и пытаюсь вспомнить, где ты живешь – этаж, квартира.
(рассмеялся)
- А что? – обиделась я, вмиг надулась. – По-твоему, я только и ходила, запоминала как к тебе домой попасть?
- Да ладно, Патти. Успокойся. Восьмой этаж, сто тридцать вторая квартира. Ключи же у тебя есть? передали?
- Да, конечно. Спасибо тебе за всё. Но вот с телефоном – я… конечно, была в шоке…
- Прости, Патриция. Я тебе потом перезвоню…
(резкие гудки)
Черт. Облом – будто кто песка за шею насыпал.
Так, цыц, Патти… на обиженных воду возят.
(так же говорят?)
Глубже вдохни – и пойми: если бы не что-то срочное, так бы никогда не поступил. Да?
Да.
Значит, говоришь, восьмой этаж?
***
Глупо всё это…
Я так старалась, так торопилась – боялась не успеть…
И что?
На часах уже почти одиннадцать, еда давно остыла (даже в кастрюльках, не говоря уже о той, что в тарелках, на столе…)
Гад… этот Лимончик. Мог бы и позвонить, сказать,… что будет еще нескоро…
- Абонент временно не доступен.
Зашибись. Просто фантастика!
Урод!
(швырнула телефон на диван)
Пойти самой поесть, выпить «томатного сочку». Черт, а я его выбирала три часа.
«Какой же производитель лучше???»
(съязвила тихо сама по себя)
Да плевать! Плевать – все равно не заценит. Все мужики – одинаковые…
А мясо? Черт, я едва не подралась, выбирая мясо для этих гадких отбивнушек – а теперь и в рот не лезут.
Сбросить все продукты назад в кастрюли, помыть тарелки – и идти спать.
***
Спать? Мягкая постель, пустынная тишина вокруг, темнота (уснули все раздражители) – да всё равно неспокойно на душе. И даже уже причина не в том, что нахожусь в чужой квартире, одна.
Час ночи – а Марата до сих пор нет. И телефон его отключен.
Разве так можно???
Я же сойду с ума,… а вдруг с ним… что-то случилось? Вдруг мне уже стоит начать обзванивать больницы, милицию… м…мор… тьфу ты, Патти. Вечно жуть нагородишь раньше времени.
Черт, как бы уснуть – утро вечера мудренее.
Мудренее, если… не имеет затем впоследствии выяснения пометку… «слишком поздно».
Может, так… смогу еще ему чем-то помочь??
Таааак, цыц, барышня! Дышите глубже – и гоните чушь подальше, не хватало еще накаркать!
…
Не знаю, монотонность тиканья часов, или усталость за весь этот чертов, безумный день – но сон всё же одолел меня.
Будильник, и тот, едва справился с оковами «вечного».
Обижено потянуться, медленно впуская, сплетая сознание с разумом – и тут же подпрыгнуть на месте, словно ошпаренная.
Буквально секунды – и я уже летела в соседнюю комнату.
… застыла, невольно застыла на пороге. Милое (от природы) личико Марата… сейчас еще больше напоминало лик Ангела.
Бедный, свернулся на диване в попытках отыскать верный сон. Ни тебе подушки, ни тебе одеяла…
(невольно осмотрелась по сторонам)
Черт, и где он хранит это добро?
Ладно, так и быть – мышей метнулась в спальню, и то, на чем сама только что лежала, чем укрывалась – отнести законному владельцу.
Подушку аккуратно пристроить у головы – не хочу будить, сам инстинктивно найдет.
Одеяльцем укрыть…
Сейчас, сейчас, когда спит, мой Лимончик… кажется таким беззащитным, таким ранимым… маленьким мальчиком, за которым нужно только глаз да глаз.
… живой, вернулся домой живой и невредимый – а большего мне и не нужно. Плевать на испорченный вечер,
главное, что он теперь – вновь… со мной… рядом.
Так, почистить зубы, что-нибудь перекусить – и топать, топать на работку, тетке Эльзе помогать порабощать мир злосчастными фруктами…