Усатый Генерал

Алла Зуева
               
 Каждое утро жители нашего дома, прежде чем покинуть двор, подходят к четвертому подъезду, вытягиваются во фрунт, задрав голову к козырьку над дверями, и рапортуют:
- Здравие желаю, товарищ Генерал. Ночь прошла без происшествий. Разрешить проследовать на службу!
 Генерал, уже с утра занявший наблюдательный пост, важно шевелит усами, кстати, довольно внушительными, и затяжно отвечает:
- Идите!
- Есть! – отвечают вольнонаемные и, смеясь, спешат по своим делам.
 
За взрослой частью населения дома следует молодежь от двух до …тнадцати, которая тоже ни в жизнь не отправится в садик или в школу, не поприветствовав начальника двора.
- Пливет, товалист генелал… - картавят самые маленькие и обязательно погладят своего лучшего друга, для «здоровкания» с детьми спустившегося со своего наблюдательного пункта.
- Привет, Генерал! – сыпется, как горох, до половина восьмого приветствие за приветствием усатому товарищу, который, прежде чем отпустить детей, покружит вокруг них, осмотрит экипировку и, если претензий не возникнет, довольно забурчит, мол, иди, друг, выполняй свой служебный долг. Но если что в обмундировании подчиненного не приглядится ему, то все, фыркнет и презрительно отойдет, недовольно шевеля усами.
 
 Когда движение во дворе заканчивается и даже дворничиха теть Люба перестает скрести территорию, Генерал начинает традиционный обход, не меняющийся вот уже на протяжении более пяти лет. Он подходит к каждому подъезду подначаленного ему дома, обследует его на предмет наличия посторонних, отметит, что все в порядке, и с тщательной ревизией спешит дальше. Закончив обход, идет завтракать к бабушке Зосе, живущей в нашем подъезде. Хотя практически все жители нашего дома с удовольствием бы не только накормили его, но и приютили навсегда, Генерал позволяет себя кормить только бабушке Зосе, которую сам же выбрал себе в хозяйки.

 До появления Генерала, лет пять назад, в нашем дворе обитало с десяток разномастных котов и кошек. Они жили в подвале, а подъедали на помойке или у кормушек, стихийно организованных сердобольными старушенциями, типа нашей бабушки Зоси. Строго в утренние и вечерние часы коты парами садились перед распределенными между собою подъездами и ждали, когда им вынесут в консервных банках еду. Дождавшись завтрака или ужина, они со скоростью ветра все сметали и испарялись со двора в неизвестном направлении до следующей кормежки.

 Но однажды котов во дворе не стало. Помню, выскочила я утром, чтобы выгулять своего пса Лорда, и не увидела возле подъезда знакомой картины маслом «Ждущие завтрака». Даже мой Лорд опешил. Он привык баловаться с двумя представителями кошачьего племени, несущих по утрам бдительную вахту возле своей кормушки у нашего подъезда. А тут знакомцев нет, побегать не с кем. Лорд с недоумением уставился на меня, как бы вопрошая: "Хозяйка, в чем дело, с кем мне сегодня, прикажешь, играть?" Но тут из-за боковушки крыльца выглянуло нечто большое, черно-рыжее и лохматое и вызывающе зарычало на моего Лорда, пса, скажу, не маленького. Да и где вы видели маленьких догов!?

Лорд еще больше офигел, таращится на это чудо и морду свою тянет, чтобы познакомиться на предмет принадлежности к классу. А эта «принадлежность к классу», едва достающая до коленок «высочества», невозмутимо так и поперла на пса, да еще и с непонятной предъявой, типа, чего стоишь и глазами лупаешь, котов, что ли не видел?! Лорд мой - пес воспитанный, просто так ни на кого не бросится, только если будет повод там защитить кого или поиграться в догонялки, так как побегать он ну очень любит. А тут неизвестное лохматое чудо-юдо лезет на него танком с весьма прозрачными намеками. Знакомцы из кошачьего племени так с Лордом не поступали: увидят его, выгнут спину, но только для вида, чтобы дать понять, что не боятся, и давай прыгать вокруг, дразня, а потом шасть в разные стороны – и начинается беготня по двору и окрестностям. А я следом. Так утренняя прогулка-пробежка и проходила всегда для нас с Лордом: коты - перед его мордой, он - за ними, а я - за всей этой веселящейся компанией. Возвращались домой все: и коты, и собаки - довольные и уставшие.
 
 А теперь-то что делать? Мой бесплатный фитнес коту этому наглому под хвост?
Я шикнула на кота-обормота, перегородившего своей тушкой нам с Лордом путь, но не тут-то было. Он от возмущения, что на него кто-то голос повысил, шерсть вздыбил, отчего стал похож на дикобраза, усы растопырил и так утробно зарычал, что мой Лорд от удивления на задницу и приземлился. Я офигела не меньше пса на такую кошачью борзость и решила отстоять свое право на главенство, не менее грозно скомандовав:
- Брысь с дороги!

Ха, два раза ха-ха! Кот выгнул спину - и это-то со вздыбившейся шерстью! - и пошел в атаку. Не знаю, даже не хочу догадываться, как бы это для нас с Лордом закончилось, но на крыльце появилась баба Зося, чем и спасла нас от кровавой неизвестности.
- И что случилось? – спросила бабуля, увидев оторопевших от изумления Лорда и меня.
- Да вот злобный командир тут нашелся, - бросила я в сердцах, неприлично указывая пальцем на завоевавшего первые две ступеньки кота.
- Ну-ка, - бабуля бесцеремонно отстранила меня с Лордом с дороги и присела перед котом, - и чего ты тут хулиганишь?
 Кот протяжно мяукнул, нет, неправильно, он протяжно выдал:
- Мяу-у-у! Ходют тут всякие, нормальным котам отдохнуть спокойно не дают.

 Бабуля выпрямилась, улыбнулась наглому коту и объяснила:
- Он голодный и уставший, поэтому злой. Сейчас накормлю его и он уйдет. Иди сюда, - это она коту сказала, а сама спустилась с крыльца и зашла в боковушку, между стенкой водокональной службы и нашим крыльцом.
 Кот – за ней. Мы с Лордом, от греха подальше, в парк - порезвиться. Возвращаемся, кот лежит на крыльце во всю свою шерстяную длину и как-то неправильно поглядывает на нас: ждет хитрюга свое Ватерлоо.
 
Лорд, увидев усатую зверину, затормозил и покосился на меня, мол, хозяйка, какие наши действия?
- Пошли, не бойся, - скомандовала я и потащила за ошейник немного упирающегося пса.
 Кот даже не пошевелился. Не топтать же его!
- Может, дорогу уступишь? – почти вежливо попросила я котяру. Тот ни на сантиметр не сдвинулся.
«Ладно, - думаю, - если нельзя тебя убрать отсюда словами, будем силой действовать и страхом».
- Лорд, - даю команду зверю, - фас!

 Лорд команду выполнил моментально, он всегда команды выполняет быстро и с большой охотой, и тут не церемонился. Кинулся к коту с лаем-то своим (а как доги лают – всем известно: иерихонские трубы, по сравнению с их голосом, так себе, дудочки), пасть открыл для поглощения неправильных котов, а пасть у него – дай Боже! – и тут же был позорно согнан с крыльца не менее воинствующим рыком и более страшными когтями. С окровавленной мордой и с удрученным видом Лорд забежал за мою спину (представьте себе картину: теленок прячется за спину барашка) и виновато заскулил.

 Тут я уже не выдержала, сама ринулась в атаку. Не глядя на воинственный вид котищи, схватила его за шкирку и вышвырнула за крыльцо. И замахала руками, шипя не хуже самой дикой кошки, – больно-то быть поцарапанной! И опять на помощь, не мне, а коту, поспешила баба Зося, выскочила на крыльцо и давай укорять меня, почему братьев наших меньших обижаю. Я бабуле руки окровавленные показываю, на исцарапанную морду Лорда башкой киваю, а она гнет свое:
- Не надо обижать братьев наших меньших, любить их надо, тогда и они будут к тебе с пониманием и лаской.

 Что тут скажешь?! Взяла я песика своего раненого за поводок и потащила домой раны зализывать, в душе проклиная всех котов, вместе взятых, и в душе надеясь, что завтра эту мохлатую, усатую, наглую морду больше не увижу.
 Ага, как бы не так!
 
Утром только с Лордом на крыльцо – а кото-зверь тут как тут, в нетерпении хвостом подметая ступеньки. Кровожадно на нас обоих поглядывает, даже облизываться начал. Собакоед и людоед в одном флаконе! Лорд мой, увидев это страшилище, сразу задний ход дал, а мне обидно стало: я же человек, царь, так сказать, природы, а микрочастица этой самой природы тут строит нас не по-детски. Ну и взяв поводок покрепче, упрямо пошла на кота, молча, но уверенно. Мохнатый гад опять не посторонился, лишь хвостом, как трубой, едва колыхнул и усы радаром выстроил навстречу.

 Нет, ну где такое видано, чтобы человек со своим преданнейшим другом собакой на цыпочках, с опаской обходили котов?! Нигде! Но это было раньше, пока на нашем горизонте не явилось это чудо "повышенной лохматости", черно-рыжего окраса, с плутовато-воинственной мордой.
 
Мы, я и Лорд, побежденные наглым авторитетом кота, трусливо, бочком, чтобы не дай боже!... сбежали с крыльца и поплелись в парк, со стыда гореть в гордом одиночестве. Мой Лорд стеснялся даже мне в глаза глядеть, так ему было стыдно за поражение. Я успокаивала его как могла, в душе предчувствуя, что это поражение будет не последним.

 Как и следовало ожидать – котище, усатая морда, торчал все там же, на крыльце. Баба Зося, видать, его уже накормила, так как он, полулежа, аки тигра, лениво вылизывался, искоса наблюдая за передвижениями по двору. Наше появление он встретил радостным «мяууу». Лорд утрамбовал все четыре конечности в асфальт и решил умереть от стыда стоя. Надо было что-то делать, чтобы спасти авторитет собаки, иначе жизни бы не было ни мне, ни моему драгоценному Лорду.

 Приказав верному, но понурому другу сторожить поводок, я, дрожа конечностями, пошла на котяру, с любопытством наблюдающего за моим приближением. Как только моя нога коснулась первой ступеньки, кот встал и недружелюбно нахмурился, как будто всем своим видом требуя от меня полного отчета о своих дальнейших действиях.
 
И как тут поступить? Опять хватать, рискуя руками, этого захватчика за шкирки и выбрасывать его за пределы крыльца или сдаться? Пока я в секундном размышлении нацеливалась на котярский загривок, баба Зося уже спешила на помощь зверюге. Она как раз отоварилась в нашем магазине и, груженная торбами, пыхтела домой.

- Опять обижаешь маленького, - запухала мне в спину бабуся, - а вроде бы образованная, интеллигентная.
- Это я-то обижаю? – возмутилась вместе с моею интеллигентностью и образованностью моя гордость. – Это этот гад нам проходу не дает, и откуда он только взялся?
 Тут и еще один сосед проявился, сорокалетний коммерсант теневого бизнеса. Заценив обстановку, проржал:
- Во, глянь, сидит! Я вчера хотел ему башку снести, не пускал меня в дом, так он мне штаны на лоскуты исполосовал. Через полчаса жена мне кричит в окно: «Хватит кота мучить, иди домой. Нашел себе товарища по спаррингу!» Вы представьте, я уносил ноги от этой скотины! Он меня и в дом загнал, провел, что называется, до самой квартиры, ирод! А утром, как ни в чем не бывало, мурчит, довольный такой, усищи свои тараканьи на меня нацеливает. Хотел по башке за вчерашнее дать ему, да нога не поднялась, больно морда у него хитрющая и важная, как у нашего генерала. О, точно, копия наш генерал: толстый, бесцеремонный и важный. Э, товарищ генерал, разрешите пройти!

 И тут случилось невероятное – кот важно, торжественно, высокомерно сделал несколько шагов в сторону.
Сосед заржал:
- Точно, это копия нашего чина. Слышал, что наш генерал недавно богу душу отдал, вот его душа, видать, и переселилась в этого котяру. Привет, товарищ генерал!
 Кот в ответ обрадованно вяукнул и в подтверждении своего расположения к соседу, подарившего ему такую классную кличку, потерся о его новые брюки.  Так, с легкой руки соседа, безымянный кот стал Генералом. Вскоре он настолько освоился в нашем дворе, что жители дома, если его не видели, озабоченно переспрашивали друг друга: «Что с нашим Генералом случилось, уж не захворал он?»

 Стал жить Генерал в нашем подъезде, под лестницей. Там ему соорудили типа домика, настелили тряпок, баба Зося подарила ему подушку, на которой он любит возлежать. Первое время Генерал здоровался с Лордом и мною церемонным коротким «мяу» и холодным взглядом, но, по мере развития нашего с ним знакомства, его взгляд становился все теплее и теплее (я в тайне от бабы Зоси тащила для Генерала что-нибудь ну очень вкусненькое!), а вскорости, кроме радости и обожания при виде нас, на его морде ничего уже не высвечивалось.

 Где-то через год нашего плотного общения я обнаружила Генерала под своими дверями. Он пришел лично засвидетельствовать свое почтение. Обойдя квартиру и особенно тщательно вынюхав лежанку Лорда, Генерал милостиво согласился отужинать с нами. Лично для него была выделена железная миска, экспроприированная у Лорда. Пес обреченно покорился такому беспределу, а что делать - гость всегда прав. Отужинав, Генерал устроился для отдыха на лежанке Лорда, который тактично не обратил на такое нахальство внимания.  Муж и дети поскуливали от радости, наблюдая за котом и собакой, а я втайне радовалась, что вот, наконец-то, Генерал и нас записал в свой полк. 
 
Где-то через года два, а может чуть больше за это время Генерал выучил всех жильцов нашего дома и всех собак-кошек, живущих у хозяев), - наш любимец оправдал свою кличку и прославился на весь город. Дело было так. Во втором подъезде живет молодая семья: Самохины Степан и Рая и двое их детей - семилетняя Катя и четырехлетний Дима. Они как год купили квартиру, но с соседями с других подъездов еще не познакомились, зато с Генералом подружились сразу. Особенно влюбился в Генерала их младший сын Димка: ни дня без него жить не может. И Генерал в пацане почуял родственную душу. Увидит со своего наблюдательного пункта (он устроил его на козырьке нашего подъезда), что Димка во двор вышел, как тут же рядом оказывается. И начинают оба гуляться: бегают, резвятся, в песке копаются. После таких гуляний бабе Зосе приходится мыть Генерала, чтобы чин не позорить, а Генерал терпит, хотя купаться не любит.
 
И вот Димка как-то вышел во двор, а мама ушла, оставив его на Генерала. Если дети во дворе – Генерал всегда на карауле. При приближении постороннего, которого не знает, так зашипит, что и ежу становится понятно – надо быстрее двигать ногами. Димка сначала гулял с ровесниками в песочнице, а усатый нянь отдыхал на скамейке, специально сооруженной для него Егорычем из первого подъезда. Грело солнце, ветра не было, но, так как двор был огорожен практически со всех сторон и к тому же засажен деревьями, во дворе было более менее прохладно.
 
Генерал недавно отобедал и поэтому блаженно жмурился на копошащихся в песке детей, но то ли от сытного обеда, то ли от тепла вскоре уснул. Крепко так, безмятежно, поэтому не услышал остановившейся возле пятого подъезда машины. Дети заинтересовались необычной машиной, из которой никто не выходил, и поползли в ее сторону. Первым с машиной поравнялся Димка, и тут же из нее выскочил амбал, хвать пацана за шкирки и вбросил его в салон, как баул.
 
 Димка поначалу растерялся, дар речи потерял, зато остальные дети правильно отреагировали: заорали на чем свет стоит. Генерал вскочил, глаза вытаращил, спросонья понять ничего не может. Дети разбегаются кто куда, кричат, как будто их осы жалили. Но тут и Димка пришел в себя, поднял рев, стал из машины вырываться, дверцу рвет, а амбал ему рот зажимает и кричит напарнику: «Чего замерз, дави педали!»

 Но тут в кабину через полуоткрытое боковое стекло влетает нечто черное и дико орущее, раздирает глаза водиле, зловеще шипит, впиваясь когтями в лицо киднапера; тот в ужасе и от боли чумеет, пытается содрать с себя кота, но бесполезно. На помощь напарнику бросается амбал. Он только ухватился за вздыбившуюся шерсть, как тут же сам был атакован. Генерал с не меньшей яростью набросился на амбала и стал рвать его лицо, руки зубами и когтями... зря, что ли он столько лет их точил!
 
Димка, молодец, не растерялся, мигом из машины деру дал, а к нему на помощь уже люди спешат, чуть ли не со всех подъездов: кто дома был, тот и выбежал. Приехала милиция вовремя. А то бы от этих киднаперов ни кусочка бы целого не осталось.
 
Через месяц в наш двор явилось чуть ли не все городское милицейское начальство и телевидение с газетами впридачу. Генерала нашего награждать, значит. Торжественно нацепили ему ошейник с медалькой, на которой выгравировано «За героизм», поднесли огромнейший пакет любимого им Роял Конина и атласную подушку с вышитой надписью «Генерал». Генерал не стушевался, большого количества чужого народа не испугался, а важно так оценил награды, обнюхал мех с кормом, подушку и, задрав хвост, пошел показывать, куда все это богатство нести надо.

 С тех пор каждое утро наш Генерал принимает почести.
 И хотя мы балуем его безбожно, он не расслабляется, а ведет себя как самый настоящий Генерал, с достоинством и присущим ему тщеславием несет свою службу, требуя от нас только одного – уважения.