Случилось так, что на открытие охоты на рябчиков Сан Саныч не взял нас с собою. Этого, конечно, ни я, ни мой дружок Юрка не смогли стерпеть. Увидев на дверях дома замок, мы во всю прыть припустили к лесу: места, где Сан Саныч охотился на рябчиков были нам знакомы.
В лесу все живое притихло в ожидании осени. Нет, лето еще не кончилось - стояли последние теплые солнечные деньки августа, но уже в зеленых кронах берез пробивались золотые блики желтеющей листвы, путалась в кустах серебристая нить паутины, невзначай зачерпнутая в голенище сапога прозрачная вода в колдобинах лесной дороги обжигала холодом.
Пересекая крохотную, точно пятачок, полянку, окруженную молодыми елочками вперемежку с березняком, мы оба вздрогнули.
- Тррюю-у! - раздалось вверху, будто вскрикнули домашние куры, испугавшись пролетевшей низко вороны.
- Вон! - показал Юрка пальцем на вершину березки. - Смотри!
Тут и я заметил торчащие на вытянутых шейках из листвы деревца головки рябчиков.
"Фр-р!" - целый выводок коричнево-пестрых кругленьких птиц с короткими крыльями вспорхнул и устремился к стене ельника, ловко лавируя между деревьями.
Рядом бабахнул выстрел. Одна из птиц, описав в воздухе неровную дугу, шлепнулась в траву и, волоча крыло, побежала под укрытие кустов. Юрка,широко расщеперивая руки, в два скачка настиг ее, упал на землю, прижимая к груди добычу. Когда он поднялся, лицо его, покрытое испариной, сияло радостно, но и одновременно на нем было недоумение: крепко держа рябчика за шею и крыло, Юрка думал, что же с птицей делать.
- Замри!
Напротив Юрки - откуда ни возьмись! - появилась девчонка. Тоненькая, с вьющимися колечками светло-русых, прихваченных цветастой косынкой. Карие глаза смотрели смело, требовательно, и друг мой, застывший от удивления с приоткрытым ртом, густо-густо покраснел, так что конопушки на его лице начали исчезать - это перед девчонкой-то! - и по привычке, как в школе перед учителем, хотел уже виновато спрятать руки за спину и едва не выпустил трепыхавшуюся птицу.
Со смехом вышел из-за кустов Сан Саныч, держа дымящееся еще ружье. - Ну, что, какова моя племянница? Аленка, познакомься с ребятами!
Я осторожно сжал хрупкую девчоночью ладонь, Юрка же уткнулся ном вниз, запоздало бормоча: "Вот еще!..Девчонка!", но руку все-таки подал.
Чтобы срезать порядочный крюк, мы пошли прямо к реке. Довольный Сан Саныч всю дорогу нахваливал племянницу: мол, одна приехала издалека, не забывает, значит, своего дядюшку, а посему и молодец! Аленка улыбалась и певуче произносила: "Да хватит вам!..". А Юрка молчал, с унылым видом брел позади всех по тропинке, часто спотыкаясь, чертыхался сквозь сжатые зубы. У него было плохое настроение.
У берега реки качался на воде, привязанный проволокой к кусту, небольшой плотик. Юрка вызвался быть возчиком. Ловко орудуя шестом, он быстро перевез меня и Сан Саныча на другой берег, вот только с Аленкой получилась загвоздка: на середине реки мой друг то ли задумался, то ли засмотрелся куда, и плот тем временем накренился набок, и Юрка и девчонка оказались в воде.
- Тону! Помогите! - взвыл Юрка. По секрету сказать, плавал он разве как топор. И пошел было ко дну, но Аленка вцепилась в его рыжие вихры и одной рукой погребла к берегу. Тут и мы с Сан Санычем подоспели.
Вытащенный из воды Юрка долго хватал воздух ртом, чихал, кашлял, сморкался, бил кулаком себя в грудь - хорошо успел водички нахлебаться. Все трое мы хлопотали возле него: Сан Саныч давал какие-то советы, я топтался бестолково рядом, Аленка как-то нежно, бережно поправляла на веснушчатом Юркином лбу слипшуюся мокрую челку.
Юрка удивленно взглянул на нее красными, налитыми кровью глазами, в которых еще не остыл испуг, и вновь, как в лесу, залился до корней волос розовой краской.
- Спасибо тебе... за все! - голос его звучал глухо, будто что-то застрявшее в горле, мешало говорить.
- Не за что! - просто ответила Аленка.
С этого дня и до самого Аленкиного отъезда наш Юрка ни на шаг не отходил от нее. Куда она - и он следом, даже нам с Сан Санычем не скажутся. Хоть и краснел пуще прежнего от добродушных шуток Юрка, отмалчивался, но потом признался все-таки: так и не поцеловал он Аленку даже на прощание - свою первую любовь.
.