Она всегда жила чужим мнением, сколько себя помнила. Потому что несколько раз, когда она пыталась высказать то, что действительно думала, над ней смеялись и даже издевались. С тех пор свое мнение она прятала глубоко в тайниках сознания. Она научилась думать так, как другие. Ей пришлось начать жить чужой жизнью, потому что иначе чужое мнение не прививалось. И чтобы найти какой-то компромисс внутри себя она решила копировать людей.
В школе она стремилась походить на самых красивых девочек, от которых балдели все мальчики, а девчонки завидовали им. Она старательно перенимала жесты, мимику, прическу, манеру одеваться. И - о, чудо! - начинала думать так, как они. Только это не приносило никакого счастья. Но зато позволяло ей теряться в толпе подобных.
В компаниях, куда она попадала время от времени, стремилась себя не проявлять до тех пор, пока не поймет, кто здесь играет первую скрипку и чье мнение важно. Когда она ухватывала ниточку, то начинала тянуть ее и плести себе новый имидж. Обычно ей это удавалось и она становилась незаметно "своей" в компании панков и рокеров, художников и поэтов, снобов и разгильдяев, отличников и дрянных парней, девочек-паинек и кокеток-стервоз. Богема или тусовка - нет разницы. Только дайте время, чтобы разобраться.
Теперь никто над ней не потешался. Наоборот, она вместе со всеми смеялась над инаковостью других, кто не вписывался в формат компании. Вместе с поэтами она читала Блока, Северянина, Бродского. С художниками она писала картины маслом. С дрянными парнями хулиганила, с отличниками решала ребусы. Она осуждала размалеванных наглых девиц, а потом накладывала откровенный макияж и одевалась в развратную одежду. Вместе со снобами обсуждала дизайн в стиле хай-тек, а с разгильдяями плевала семечками на пол в подъезде.
Как-то незаметно она выросла. И вдруг поняла, что так и не жила. Она давала место жить другим в своей оболочке, в своей душе. Тогда она попыталась найти себя и обнаружила маленькую запуганную дикарку. Та забилась в угол и совсем не умела говорить. Все попытки вывести ее на свет, в люди, услышать звук ее голоса провалились.
Она сидела, смотрела на это немое, совершенно невнятное существо и думала: "Неужели это я?"