Вы, наверное, знаете по литературе, как морские скитальцы всех времен и народов от Васко де Гамы до Федора Конюхова с трепетом вглядываются в морскую даль, в надежде увидеть долгожданную землю. Так и мы, пассажиры славного теплохода под гордым именем «Феликс Дзержинский» после трехдневного перехода из Манилы уже несколько часов томились на палубе, ожидая появления японского берега.
Центре всеобщего внимания был «сокруизник» - владелец большого и очень сильного бинокля. Он, игнорируя все вопросы и просьбы «дать посмотреть», застыл на носу корабля, вглядываясь в даль.
- Вижу! Вижу! – вдруг заорал он.
- Ну, что там? Дай посмотреть! Красиво? – загалдели на палубе.
- Что видно, что видно, - проворчал «впередсмотрящий». – Снег видно!
- Что? Как? Ерунда какая-то! Не может быть! Мы в тропиках! Да протри ты линзы своего бинокля!
На нашего героя посыпались шуточки, граничащие с оскорблением: «Надо лучше закусывать!» «Пойди к окулисту!» «Или лучше к психиатру» и т.д. и т.п. И правда, откуда на юге Японии, в субтропиках, может появиться снег?
Но шуточки прекратились, когда мы приблизились к причалу и увидели на берегу пальмы в снежных шапках. Как напыщенно сказал один наш турист: «это природа напоминает нам о далекой заснеженной родине!» «Не знаю, не знаю! Возможно это так, - раздраженно подумал я, - но этого добра у нас и дома много! И плыли мы по морям-океанам не за снегом, а за теплом!»
Через пару часов под горячими лучами южного солнца снег растаял, по-моему, к огорчению местной детворы. Порядок в природе был восстановлен.
Итак, мы прибыли в город Кагосима, расположенный в самой южной точке острова Кюсю, самого южного в Японии. Это крупнейший транспортный узел Юго-Восточной Азии с население более полумиллиона человек. Должен признаться, что все это я узнал из справочника. Дотошный, любознательный и серьезный читатель может узнать все о промышленности, населении, флоре и фауне Кагосимы из энциклопедий и Интернета.
От обзорной автобусной экскурсии по городу в памяти почти ничего не осталось. Зато сильное впечатление на меня произвела живописная бухта, в центре которой на небольшом островке Сакураджива громоздился действующий вулкан. По сути дела сам остров был выступающей из воды частью этого вулкана.
Нас пересадили из автобусов на маленький теплоход, и через 30 минут мы высадились на берег Сакурадживы. От причала деревянные мостки вели вверх по склону, где на полпути до вершины располагалась смотровая площадка. Перед нами открылся суровый пейзаж. Склоны вулкана были покрыты серыми застывшими потоками лавы и усеяны так называемыми вулканическими «бомбами» - огромными каменными глыбами, выброшенными из жерла вулкана. Темно-серые безжизненные склоны, отсутствие растительности, дымящаяся вершина навевали мрачные мысли. Мню показалось, что я попал в преисподнюю, что там за поворотом уже кипят котлы, и черти готовы «поработать» с нами.
Наверное, я был не единственным грешником в группе… Похоже, что мысли об аде возникли не только в моей голове.
Гид рассказал, что у Сакураджива коварный нрав. Он может спокойно покуривать несколько десятков лет, а потом вдруг, без видимых причин, разгневаться: посыпать город пеплом, изрыгнуть лаву, погрохотать, пошуметь и снова задремать.
- В прошлое свое пробуждение он сжег несколько рыбачьих деревушек, - продолжал гид, - которые располагались на береговой кромке острова.
Я почему-то вспомнил когда-то популярный сталинский лозунг: «Мы не должны ждать милостей у природы, взять их у нее – наша задача!» Смешно и глупо! Шторм, заставший нас в Южно-Китайском море, и вулкан лишний раз продемонстрировали беспомощность человека перед стихией.
- А что это там, слева, у воды? – спросил у гида один наш дотошный турист.
- А, это рыбацкая деревенька, - ответил наш провожатый.
- Как? – хором спросили мы. – Ведь все сгорело при прошлом извержении?
- Да, - отвечал спокойно гид, - а это наверное сгорит при следующем.
Ибосуки
Рядом с Кагасимой на берегу Тихого океана находится один из лучших курортов Ибосуки. Если вулкан на острове Сакураджива напоминал ад, то Ибосуки, один из лучших геотермальных курортов Японии, показался раем.
Нам повезло, в программе круиза был запланирован его осмотр и даже обед в ресторане. Представляете себе: небольшой, омываемый водами океана, обрамленный пляжами, на котором в окружении пальмовых рощ, зарослей цветущих кустов, бассейнов, кортов и прудов стоит красивейшее белое здание, издали напоминающее огромный океанский лайнер. Гармония и изящество, с которым это здание было вписано в окружающую среду, поражало воображение. Архитектор, организуя пространство холла курорта, ухитрился разместить в нем ручеек с водопадом и группу пальм.
Резкий диссонанс в окружающую обстановку внесло наше появление. Как ни грустно, но придется признаться, что м ы русские туристы, в раю смотрелись плохо. Люди орали, кричали другу, гоготали, фотографировали, а самое страшное наступило тогда, когда нас привели в трехэтажный подземный супермаркет! Вообще-то прав был наш парторг (по анекдоту): картинки товарного изобилия плохо влияют на психику советского человека! Представляете себе – на стеллажах, прилавках, открыто выложена масса самого разнообразного товара – любого цвета, размера, качества, а продукты!!! Такое разнообразие колбас, морепродуктов, напитков, сластей. И все это не в кино, не на картинке, а можно потрогать, и даже, в принципе, купить.
Притихшая в первое мгновение толпа, ринулась в зал, трогая, примеряя, прицениваясь и отдавая обратно недоступные из-за отсутствия денег вещи. В парфюмерных отделах люди стали хватать пробники, душиться, махаться и тому подобное. Вскоре передовой отряд достиг пищевых рядов. Раздался крик: «Юрка, можно все пробовать! Халява!». Толпа озверела. Десятки людей начали хватать лежащие на прилавках образцы продуктов, конфет и печенья. Японцы, видя приближение озверевшей толпы, стали прятать продукты с прилавков. Кто-то пискнул: «Цунами! Цунами!» В общем, минут через пятнадцать-двадцать все успокоилось. Туристы дожевывали конфеты, печенье, фрукты, а японцы, со страхом посматривая на нас, стали приводить витрины в порядок.
Потом нас повели в геотермальный бассейн, где под крышей среди пальм было расположено несколько бассейнов с целительными водами разной температуры. Здесь мы немного подлечили нашу нервную систему, растревоженную супермаркетом.
День закончился ужином в роскошном ресторане курорта. Кухня и обслуживание были европейские по высшему классу, с мельхиоровой посудой, великолепными официантами и гавайским оркестром. На этом наша «райская жизнь» закончилась. На ждал «железный Феликс».
Новый год
Новый год застал нас на третий день пути в Южно-Китайском море. Должен похвастаться, я один из немногих людей, которые с полным правом на это, встречал его трижды.
Первая встреча происходила по дальневосточному времени и была приурочена к корабельному ужину. Это был самый странный Новый год в моей жизни. Столы ломились от вкусной еды, а из напитков – только боржоми и лимонад. Напоминаю, был 1985 год, в который наши Партия и Правительство прилагали героические усилия в борьбе с национальным недугом – пьянством. В стране не только было сложно приобрести алкоголь, но и настрого запрещено распивать его в общественных местах (и на теплоходе тоже).
Примерно к 20 часам стала собираться в ресторане публика. У некоторых подозрительно блестели глаза, у некоторых пламенели носы, а несколько доблестных туристов из Донбасса с трудом удерживали равновесие. К гостям обратился с новогодним приветствием капитан. Потом с кратким докладом об успехах- Родины в борьбе с капитализмом выступили руководитель круиза (то ли КГБ-шник, то ли партийный функционер), и праздник начался. Был концерт художественной самодеятельности экипажа корабля. Работал затейник, аккордеонист, были танцы, в общем, все, как положено. Единственной странностью этого праздника было непрерывное движение, мельтешение людей. Они то и дело вскакивали со своих мест, исчезали минут на пять-десять.
Вы, наверное, догадались о причинах столь странного поведения. Да, они бегали в каюты, опрокидывали рюмку-другую водки и возвращались закусить, потанцевать и попеть. Это еще раз доказывает, что русского, советского человека трудно обескуражить.
Через несколько часов праздник переместился в каюты. Те, кто еще сохранил силы, в 24 часа по местному времени подняли стаканы за пришествие Нового года на корабль.
Кому-то из нашей каюты пришла в голову отличная идея справить местный Новый год в бассейне. Стояла прекрасная, темная ночь. Море было каким-то бархатным, ласковым. Где-то в дали ослепительная звезда опустилась на поверхность воды. Потом, когда мы подошли ближе, это оказался рыбацкий катер, который огнем привлекает крабов. А Новый год шагал по планете, и к утру дошел даже до родного Питера. Об этом, разбуди меня, с радостью сообщил мне сосед по каюте, протягивая рюмку водки и соленый огурец.
Прелюдия
Вы, конечно, слышали о Феликсе Эдмундовиче Дзержинском – «железном» Феликсе, основателя грозной ЧК, организовавшей красный террор в России и агентурную сеть во всем мире.
Так вот, с его помощью я попал на Филиппины и в Японию. Вы, наверное, подумали, что меня завербовали «бойцы невидимого фронта» и забросили со спецзаданием в тыл врага. Нет, ничего подобного. Просто наш круиз проходил на тихоокеанском теплоходе «Феликс Дзержинский». Путешествие было очень интересным, и я хочу поделиться с вами своими, подчеркиваю, субъективными впечатлениями. Итак, излагаю все по порядку. Вернее не все, а то, что произвело впечатление.
Путешествие началось с многодневных хождений по различным кабинетам. Во-первых, с целью «достать» путевку, а, во-вторых, с целью оформить документы, необходимые для поездки в капстрану. Если честно, то все оформление загранпоездки было мерзким, муторным процессом. Особенно унизительным было доказывать свою преданность Партии и советской власти в парткомах, райкомах, горкомах.
Итак, организационные мытарства позади. Самолет доставил нас из Ленинграда в Хабаровск, потом на поезде до города-порта Находка. Порт Находки выглядел внушительно: огромные краны помещали контейнеры и лес в трюмы грузовых судов. На рейде в ожидании погрузки-разгрузки стояли десятки кораблей...
Нас подвели к невзрачному зданию, в котором отъезжающие проходили таможенный и паспортный контроль. Человек двести счастливых обладателей путевок выстроились в затылок друга, приготовились пройти все необходимые процедуры, чтобы переступить границу Родины и погрузиться на корабль. Одно смущало, мы не видели своего белоснежного лайнера.
После многочасового стояния в очереди и шмона очень добросовестных таможенников мы попали на причал. Оказалось, наше судно стояло за зданием таможни.
Должен вам сказать, что встреча с кораблем, на котором предстояло совершить дальнее многодневное плавание, нас разочаровала и напугала. Он был какой-то невзрачный, небольшой, да и название его «Феликс Дзержинский» не тешило душу «русского интеллигента». Многие корабли, которые везут туристов по маршруту Ленинград-Валаам, выглядят солиднее и красивее. «Что делать, выбора нет! Надо мириться с реальностью,» - подумал я. Когда нет белоснежного лайнера, то и скромный «Феликс» сойдет.
Меня разместили в шестиместной каюте с иллюминатором на уровне ватерлинии. То есть у нас был в основном дневной свет. Могло быть и похуже. На корабле оказался довольно приличный ресторан и приятная кают-компания с баром. В общем, для нас, советских людей, не избалованных излишествами, условия плавания были вполне сносными.
Наше путешествие продолжалось 18 дней. И я не буду утомлять читателей его подробным описанием. Остановлюсь только на отдельных моментах, которые не являются общеизвестными и представляют, на мой взгляд, интерес.
Шторм
Ровно в 12.00 28-го декабря 1985 года наш корабль отчалил от пристани Находка в сторону Филиппин.
Маленький портовый буксир обколол ледяной припай вокруг корпуса нашего корабля, и мы вышли в Охотское море. На палубе было очень холодно, дул ледяной ветер, и все путешественники попрятались в своих каютах. Кто читал, кто играл, кто выпивал. В общем, налаживался обычный транспортный быт.
За время плавания я усвоил несколько истин. Первое, что Земля кругла и не очень большая. Судите сами. В Находке градусник показывал -26, а через два дня стало пригревать солнце, на палубу залетела летучая рыбка, а на третий день мы уже резвились в палубном бассейне.
Вторая истина заключалась в том, что море и океан только делают вид, что покоряются нам. Когда они капризничают, волнуются, человеку становится очень плохо. Качка началась на третий день нашего путешествия. Сначала наши кресла в кают-компании приобрели подвижность, что нас очень позабавило. Стало тяжело передвигаться по кораблю. Все стали ходить, как старые морские волки, широко расставляя ноги и цепляясь за поручни. Ветер усилился, волны подросли и украсились белыми барашками. Соленые брызги стали долетать до лиц пассажиров, любующихся бурным морем. Начался шторм. Палуба опустела, стала стремительно распространяться морская болезнь.
Я чувствовал себя сносно и не потерял аппетит. Переваливаясь от стенки к стенке коридора, хватаясь за поручни, я с трудом добрался до ресторана. Он удивил меня малолюдностью. Вскоре я понял, что еда в шторм требует ловкости и сноровки. Особенно трудно было есть суп и пить компот. В самый ответственный момент судно кренилось, и вся жидкость попадала на одежду. По корабельному радио передали, что шторм достиг 4-х баллов, и что впереди по курсу терпит бедствие корейский сухогруз. Все, кого не свалила морская болезнь, прилипли к иллюминаторам. В нескольких километрах от нас на волнах качался большой грузовой корабль. На первый взгляд он выглядел вполне нормально. Но присмотревшись, можно было заметить, что корабль как-то заваливался назад и влево. С гибнущего корабля стали опускать лодки с людьми. Их подобрал другой корейский корабль, подоспевший к месту катастрофы. Почти сразу же после отплытия экипажа с сухогруза, его корма ушла под воду. Нка некоторое время он застыл в таком положении, а потом скрылся под водой.
Ну что вам сказать, все увиденное не добавило нам оптимизма. А наш кораблик, не взирая на разыгравшийся не на шутку шторм, упорно продолжал сой путь. Он то поднимался на гребне волны, то проваливался между ними. Внутри каюты это выглядело следующим образом. Сначала в иллюминаторе виднелся клочок серого мглистого неба, потом показывалась полоска зеленой воды. Она увеличивалась и закрывала иллюминатор целиком. Корабль, кряхтя, скрипя, продолжал свое медленное погружение . Казалось, он вот-вот развалится, и мы пойдем ко дну. Вдруг движение вниз прекращалось, наше судно с тяжелым вздохом поднималось на волне, и в иллюминаторе снова виднелось серое небо.
Не скрою, мне было очень страшно! Думалось о смерти, семье, маме, Боге. Классики литературы уже описывали состояние и мысли человека, попавшего в шторм. Я убедился, что они все описали верно. Пережить ужас этого многократного погружения мне, как ни странно, помогла морская болезнь. Я, как и большинство моих товарищей, был в каком-то полузабытьи, что не дало нам возможности адекватно, в полном объеме, воспринимать удручающую действительность. Ночью шторм прекратился, а утром мы уже наслаждались теплом, загорали, купались в бассейне, и события прошлого дня воспринимались, как страшный сон.