Alles rollt vorbei. Всё минует.
Стоя перед зеркалом в чёрном платье, она жадно всматривалась в себя.
Ночь и в самом деле противоестественна, черна и тиха.
Сотни бабочек летят через полоску света.
Сегодня полнолуние.
И вдруг чьи-то мужские руки обняли Марию за талию, сжимая так сильно, что она закричала от боли.
- Это ты Марк!
- Люби меня хоть немного, - умолял он Марию.
- Отпусти! Бог мой! Как я страдаю! - вырывалась Мария.
Она провела ладонями по своему лицу и ужаснулась тому, что обнажённая.
Изящная бабочка с серебряными крылышками, какую ей никогда не случалось видеть, села на грудь.
Казалось, они обе спали.
Круглая луна светила непрозрачным светом.
- Давно ли я здесь? В саду.
Медленно пошла к дому.
Каждый вечер, пожелав родным спокойной ночи, Мария садилась у открытого окна и вглядывалась в звёздное небо.
Затем писала письмо при свече.
Каждый вечер она изливала душу своему мнимому возлюбленному.
Это только кажется, что любовь проста.
Ты не придаёшь ей головокружительного захватывающего значения.
Я хочу, чтобы ты говорил мне о глазах, о волосах.
Сделай, что угодно ради нашей любви.
Я хочу, чтобы ты жаждал меня, как и я тебя.
Рано утром, пока все спали, бежала на почту бросить письмо.
Любовь всеми силами взывала к ней.
В один из весенних дней в городок прибыл молодой священник.
Ночь вступала в свои права, разливая повсюду густой мрак.
Благополучно добравшись до назначенного места, Франц вошёл в дом.
Комната, предложенная хозяином дома, пришлась ему по вкусу.
За ужином говорили о жителях городка.
Священник подробно расспросил о Марии, которая носит каждый день письма на почту.
Родные уже не знали, что делать.
Каким только врачам не показывали её, все в один голос твердят: «Здорова!»
Франц за столом сидел, задумавшись, опустив печальные серые глаза.
Слух священника уловил какой-то стон, либо плач.
- Это ветер, как обычно в полнолуние, - успокоил хозяин, слегка усмехнувшись.
Утро прошло, как обычно.
Мария вернулась с почты в своём закрытом платье.
Считалось неприличным ходить с открытой шеей.
После завтрака занялась шитьём, так как была искусная рукодельница.
Просидела много часов за шитьём, пока не устали глаза и пальцы.
Тётушка сообщила о приезде нового священника.
- А сероглазый-то какой!
- Я устала, пройдусь, - произнесла Мария.
Увидев Марка, пошла в сторону реки.
Она искала спасение от себя самой.
Священник уже был на почте, где ему были отданы пачки писем Марии, по настоятельной просьбе тётушки.
Она просила его исповедовать Марию в воскресное утро.
- Эта девушка не нуждается в исповеди, она уже исповедалась, - облегчённо вздохнул молодой священник, прочитав все письма.
Я внушил Марии, что любовь никогда не должна обращаться в земную.
Aber eilen ist nichts! Спешить не годится!
Я не знал, что всё это время она любит меня.
Франц, собравшись с духом, написал письмо Марии, полное любви и нежности.
Далеко не всегда побеждают те, кто осмеливаются вступить в спор с судьбой.
Уставший за день священник уснул, как убитый.
И видит сон, будто Мария заглядывает ему в глаза и всё ниже и ниже склоняется над ним.
Проснулся, когда её губы коснулись его губ.
Весь во власти сна, он быстро оделся и побежал к дому Марии.
Окно спальни было настежь.
Луна светила прямо в комнату.
Летали ночные бабочки.
И вдруг, в саду Франц увидел Марию.
Чёрное платье с низким вырезом, которое она тут же сбросила.
Он отпрянул от неожиданности, глядя на это восхитительное зрелище.
- Луна! Пощади мою любовь! - молилась Мария.
Не отнимай ту любовь, которая заполнила всё моё существо.
Только ты и я! Навеки!
Взгляд Марии стал стеклянным, она чуть было не упала на землю.
Франц вовремя подхватил её.
Укутал в платье и отнёс домой.
Очнувшись, увидела склонившегося к ней Франца.
Утром Мария получила настоящий ответ от любимого.
Спустя неделю Франц и Мария обвенчались, и недоразумения с лунным светом ушли после брачной ночи.