С бытом я боролся долго и успешно. Можно сказать, что почти победил его. Выражалось это в том, что раньше я как-то недооценивал фактор быта вообще. Знаете, как в известной поговорке, что если хочешь легко победить врага, сделай вид, что его вообще не существует.
Еще со школьной скамьи я помню хрестоматийное из Маяковского - "Любовная лодка разбилась о быт". Именно эта строчка запала в память и впоследствии стала определять мое отношение к быту, как к чему-то рутинному, несущественному, низкому в жизни человека. Тому, что убивает любовь. Так мы c бытом надолго стали врагами.
С таким отношением я прожил большую, но хочется верить, что не лучшую часть своей жизни. Я был довольно брезгливым к "мелочам быта", не понимая, что жизнь человека, как это ни банально, состоит именно из таких бытовых мелочей, – какую одежду он носит, какой мебелью окружен, какой посудой пользуется?
В доме, где я рос, чистота, и интерьер явно не входили в список главных приоритетов. Мне всегда было наплевать на одежду, на то, как обставлена моя повседневная жизнь - какие вещи и предметы меня окружают, какая мебель стоит в моей квартире, насколько чисто и опрятно на улице возле моего дома.
Я органически не любил мыть посуду, предпочитая, чтобы она грязной горкой подолгу стояла в умывальнике. На кухне и у меня в комнате постоянно находились грязные чашки и тарелки. Вообще стол на кухне редко когда бывал чисто вытертым и свободным, и прежде чем поставить на него что-нибудь, нужно было расчистить место.
Я никогда не любил делать порядок у себя в комнате, и с героическими усилиями заставлял себя взяться за уборку. Правда, убрав в комнате, я чувствовал при этом непонятным прилив радости и удовлетворения. Но причины этой радости оставались для меня загадкой. Я скорее связывал это с эффектом от преодоления себя. Увы, я просто не понимал, как подобное отношение – фактическая война с бытом - влияет на мое подсознание, определяя и мое отношение к жизни вообще.
Какое может быть отношение у вас, к примеру, к неряшливой и неопрятной женщине, у которой под ногтями грязь, а физиономия – немытая и нечесаная? Захочется ли вам с такой женщиной продефилировать под ручку по центральному проспекту или по набережной? Или познакомиться вообще? То-то и оно! Так и я не любил ходить с жизнью под ручку и наслаждаться краевидами и разными там пейзажами. Да, собственно, и наслаждаться было нечем, поскольку поселкам, в которых я рос на Дальнем Востоке, а также некоторым немногочисленным городам, которые я там видел, нечем было похвастаться в смысле архитектурных красот и планировки. Природа была красивой, это – да, но и красотой природы я тогда не умел наслаждаться.
И вообще в моей войне с бытом – многое было на моей стороне, в плане неустроенного и незаслуживающего доброго отношения моего противника.
Конечно, меня раздражали бытовые неурядицы - грязь в подъезде, плохозакрывающаяся дверь в туалет, немытые подолгу полы в квартире. А за дверью в большую комнату вообще была свалка старых газет, из-за которой эта дверь толком не закрывалась. Выбросить газеты было жалко – а вдруг пригодятся, - так вот и приходилось мириться с этим постоянным неудобством.
Когда я переехал жить во Львов, древний и прекрасный город с европейской архитектурой, с домами, построенными еще поляками и австрийцами, то три дня только и делал, что ходил по улицам и любовался. С тех пор я полюбил городские прогулки. Но возненавидел городских жителей, которые явно не соответствовали столь прекрасной архитектуре, да и содержали ее из рук вон плохо. Впоследствии это явление нашло свое объяснение – хозяева домов – австрийцы и поляки давно выехали из города, а их дома заняли жители окрестных сел и приезжий класс советских людей. Могут ли люди успешно управлять не своим, да еще и несоответствующим им по уровню культуры?
Семейная жизнь начала немножечко изменять меня по отношению к быту, и мы словно бы заключили некоторое перемирие с ним.
Жена, тогда еще невеста, пошила на свадьбу мне костюм. Костюм был превосходным, вдобавок отлично сидел на мне. Когда я надел его, то почувствовал себя другим человеком, более солидным, который что-то значит в этой жизни и способен что-то решать и на что-то влиять. Одним словом, я почувствовал себя презентабельным.
Впрочем, я сопротивлялся изо всех сил. Не так-то легко отказываться от старых привычек и стереотипов, которые за давностью лет превратились в мирровозренческие принципы.
До сих пор я чувствую себя комфортнее в простой, непритязательной одежде. Проблема, наверное, в том, что я очень редко надеваю тот костюм.
Однако решающий удар по моему пренебрежительному и высокомерному отношению к противнику нанесла репатриация в Израиль.
Израиль - страна для жизни. В ней человеку комфортно жить, потому что все имеет человеческий размер и человеческое лицо. Улицы приспособлены для ходьбы пешеходов, а территория вокруг жилых домов обустроена так, что радует глаз. В чистых и удобных автобусах приятно ездить и когда ты общаешься с клерком в госучреждении или с продавцом в магазине, ты чувствуешь, что общаешься именно с человеком, а не со служебной функцией, которая тебя-то и за человека не считает.
На улицах ты видишь людей, которые улыбаются, а не смотрят на тебя как на классового врага. И вообще, когда ты смотришь на людей, спокойно сидящих за столиками в уличных кафе, а не вечно спешащих на работу или домой, чтобы продолжить и дома борьбу за существование, жизнь обретает кофейный аромат праздности и благополучия...
Я люблю бродить по Тель-Авиву, да и вообще ездить по Израилю. Мне очень нравиться архитектурный дизайн зданий, детских площадок. Неожиданные и оригинальные украшения улиц – цветочные клумбы различных форм и размеров, какие-то конструкции, вроде памятников и символов. Все носит печать неповторимости. Все, как говорится, сделано с любовью.
Тогда-то ты и начинаешь понимать, что жизнь вообще-то дана для самой жизни, а не для постоянной борьбы с бытом. И быт в ней – это то, что ее украшает и делает приятной. И что с ним не бороться надо, а сотрудничать. Не воевать, а любить.
Истинная жизнь, она и должна быть такой - праздной и любящей саму себя, погруженной в мелочи и радующейся каждому мгновению. Как там говорил Достоевский – красота спасет мир?