ВАСЯ-ВАСИЛИСК.
При нашей 97-й городской клинической больнице лет пять назад прижился маленький, звероватого вида, рыжий бомжик Вася. Вреда особого не приносил, больных не пугал, начальству на глаза не попадался, нигде не гадил, и потому никто его и не трогал. Работницы пищеблока даже жалели его и частенько подкармливали. Они-то и прозвали его Вася-Василёк. А вот я почему-то сразу невзлюбил этого типа. Я всегда сужу о людях по глазам, а у этого оборванца взгляд был жутковатый – тяжёлый, немигающий и не сулящий ничего хорошего. Впрочем, Вася почти никому и никогда не смотрел прямо в глаза. Ходил он, сгорбившись, опустив голову, и тяжело шаркая косолапыми ногами. Может быть, поэтому его присутствие и терпели так долго.
Однажды ночью, во время моего дежурства, вызвали меня к больному в соседний корпус. А когда я возвращался к себе и проходил мимо нашего больничного морга с маленьким крематорием, в котором мы сжигаем различные органы, ампутированные при операциях, я вдруг увидел, как от двери морга шарахнулась в темноту и скрылась, шурша, в кустах чья-то маленькая сгорбленная фигурка. Я почему-то сразу подумал, что это Вася-Василёк. Но ничего предосудительного я в этом сначала не увидел, так как морг наш на ночь закрывался, на окнах его были решётки, да и что делать в морге нормальному человеку?
Однако позже, когда я уже расположился на отдых в ординаторской, мне вдруг подумалось, что Вася-Василёк как раз нормальным-то человеком и не является. Для себя я давно уяснил, что подобные люди не есть результат экономических трудностей, переживаемых нашей страной или ими лично.
Всегда, во все времена, встречаются подобные асоциальные типы. И сколько не давай им возможностей вернуться к нормальной жизни, они всё-равно, в конце концов, оказываются на дне. Вася был как раз из такой породы. Может быть, конечно, и его толкнули к этому образу жизни какие-то весьма серьёзные личные неурядицы, но он-то, как раз, благодаря, а не вопреки им нашёл своё истинное место в жизни. С этого дня я стал пристально следить за Васей, и вскоре выяснилось, что его интерес к моргу носил далеко не случайный характер. Но что его туда так сильно тянуло, я не знал. Во-первых, дежурил я, естественно, не каждую ночь, во-вторых, ловить посреди ночи ненормального бомжа возле морга в одиночку мне не улыбалось. Я уже говорил, что Васин взгляд мне не нравился, как и сам его обладатель, которого я про себя в пику всем остальным называл Вася-Василиск. Было такое мифологическое животное, царь всех змеев и змеенышей, убивавший свою жертву одним взглядом. От Васи я ничего подобного, конечно, не ожидал, но был он мужичком крепеньким, откормленным и мериться с ним силой ночью мне было страшновато. Но и ментов на него натравливать мне совесть не позволяла. Ничего же конкретного у меня на Васю не было. А потому и решил я однажды вызвать Васю на разговор и выяснить с ним всё раз и навсегда. Я отловил его возле пищеблока и спросил прямо в лоб.
- Вася, я тебя видал недавно ночью возле нашего морга. Ты какого чёрта там ошиваешься? Учти, Вася, тебе отсюда вылететь – дело плёвое.
- Это не я был. – Хмуро ответил мне Вася, по привычке не поднимая глаз. Честно говоря, я был этому рад. Не любил я Васиного взгляда. – Мне там делать нечего.
- А то я слепой, - не сдавался я, - Я тебя сразу узнал.
Тут Вася поднял на меня свои неразличимого цвета глаза, и мне сразу стало не по себе. Показалось мне, что где-то там, в глубине его глаз, поблёскивали льдышками какие-то мёртвые, сатанинские огоньки. «Натуральный псих, - подумал я, - и за каким бесом я с ним связался?» Но уступать не хотелось.
- Ты на меня своими буркалами не выпяливайся, не испугаешь, - сказал я. – Вызову милицию и поедешь в спецраспределитель, тут у нас всё-таки больница, а не приют для бомжей.
Вася не сводил с меня злых ненавидящих холодных глаз, но молчал.
- Ну, я пошёл звонить, - предупредил я и сделал вид, что ухожу.
- Стой, - вдруг сказал Вася таким тоном, что я оторопел. – Аз есьм хищная саранча из кладезя бездны, питающаяся кровью и плотью человеческой. Наше появление давно предсказано и ныне кладезь бездны раскрыт. Заполонила саранча всю землю и несть ей числа. И пока не погибнет на земле последний человек, не уйдёт обратно в бездну и саранча. И скоро выйдет на свет бледный всадник на бледном коне и начнёт ловить души человеческие, словно бабочек. И горе тем, чьи души будут отловлены…
«Точно - псих. – Опять подумал я, - срочно надо определять его в психушку, пока он здесь чудес не натворил с такими вот идейками». И я начал потихоньку отходить от Васи, стараясь не поворачиваться к нему спиной. Он понял это и каким-то немыслимым образом вдруг встал так, что сразу отрезал мне все пути к отступлению. Более того, он снова смотрел мне прямо в глаза и от его леденящего взгляда у меня побежали по спине мурашки и я оцепенел. Не знаю насчёт саранчи, но что Вася смотрел на меня как хищник на добычу – это точно. От такого монстра и захочешь – не убежишь.
- Боишься меня, - злорадно подметил Вася. – Правильно делаешь. Много нас… оглянись вокруг – жрут друг друга люди, поедом едят, аки волки лютые. А погляди в глаза им – увидишь металлический блеск, посмотри на руки – увидишь страшные когти. И во ртах их – металлические зубы, чтобы рвать плоть человеческую…. Бойся саранчи, ибо она есть кара божья!
И Вася ощерился, расплылся в улыбке. Во рту у него и впрямь все зубы были железные. Меня аж передёрнуло. Честно говоря, запугал меня Вася и решил я оставить его в покое. Как говорят – не тронь дерьмо, оно и не пахнет. И Вася как почувствовал это – глаза его потухли, он привычно сгорбился и зашаркал куда-то по своим делам. А я перевёл дух и вернулся к своему делу – лечению больных. А что мне больше всех надо, что ли?
Словом, запугал меня Вася, как малолетнего пацана. С того дня у меня и мысли больше не было его трогать. Да ещё как-то само собой стал я приглядываться к окружающим – а люди ли все они? Я и раньше подмечал, что некоторые из нас ведут себя как-то странно и нелогично. Взять, к примеру, какого-нибудь афериста, захапавшего под шумок приватизации в свой карман небольшой заводик. И вот он жмёт из него, давит соки, деньги ему на личный счёт капают, а ему всё мало, мало. Казалось бы, теперь он хозяин, его целью должно быть сбережение и приумножение своей собственности – ан нет. Выжмет всё возможное, высосет и бросит, и дальше побежит «бизнес делать». Чистая саранча, за спиной которой остаётся только голая пустыня. И из недр страны беспощадно выкачиваются, вычёрпываются, выкапываются и отправляются за рубеж все ресурсы, все полезные ископаемые. А что остаётся взамен? Пустыня. У работяг, пенсионеров, бюджетников, детей – то есть самых беззащитных – отбираются последние крохи, вымирают люди…. И остаётся только жрущая их саранча. Да, впрочем, сейчас и обычные люди на любое неосторожное слово готовы тебе в глотку вцепиться и разорвать… и в глазах – металлический блеск. Озлобились все, очерствели сердцем.
Вася после нашего разговора наоборот как-то расцвёл, раскрылся. Уверенность в своих силах почувствовал, что ли? Нет, ходил он, по-прежнему сгорбившись и шаркая ногами, но всё чаще начал приставать к людям со своими апокалипсическими проповедями насчёт саранчи, бледных коней, кладезя бездны и всего такого прочего. Его понемногу стали побаиваться, но связываться с новоявленным пророком никто так и не решился. А кое-кому и понравились Васины бредни.
Меня же Вася совсем достал. Почуя мою слабину, он сначала просто ходил за мной и бубнил в спину:
- Не жарко в аду, а холодно, в заиндевевшей железной броне стоят там бесконечные ряды воинов в высоких шлемах и ждущие своего часа…. И скоро пробьёт сей час и воскликнет Зверь: «Изыдите!» И выйдут воины из бездны и сделают людям ад на земле.
Мы среди вас, мы всегда были среди вас, но теперь мы победили. Мы умнее и приспособленнее вас. Зверь победил и Агнец умирает.
Вы обречены, ибо никогда не сможете жить там, где дважды два равно одуванчику, а деревья ходят друг к другу в гости.
От таких проповедей мне становилось не по себе, и я старался как можно быстрее скрыться в каком-нибудь из корпусов. Помещений Вася почему-то побаивался и внутрь никогда не заходил. Но стоило мне хотя бы на пару минут появиться во дворе больницы, как почти тут, же слышал я за спиной Васин голос:
- Горе безумцам, не ведающим страха перед Зверем и подручными его, ибо беспощаден он и слуги его. И лучше сто раз умереть самой лютой смертью, хоть в огне, хоть в мучениях, чем умереть в их когтях.
Глаза его ужасны и под его взором вспыхнут волосы у вас на голове. Вы будете есть глину и напьётесь пылью, а мы будем вкушать вино из ваших черепов.
В конце концов, я почувствовал, что нахожусь на грани нервного срыва и взмолился:
- Вася, ну чего ты хочешь? Отстань ты от меня, честью прошу…
На что Вася строго взглянул мне в глаза и тихо ответил:
- Я самим фактом своего существования искривляю пространство-время, и моё присутствие ощущается даже самыми далёкими звёздами. Я хочу, чтобы ты всё видел. И ты увидишь.
В эту и последующие ночи мне стали сниться жуткие, невероятные в своей отвратительности сны. Во снах я насиловал трупы в нашем морге и поедал мертвечину, убивал и насиловал людей…. Я видел ад, где с людей сдирали кожу и посыпали их окровавленные тела солью, и видел, как рекой текла густая, дымящаяся свежая кровь и люди тонули в этой реке, захлёбываясь в тягучих липких волнах…. Я не в силах перечислять всю ту мерзость, что снилась мне. Но самое главное – сердцем я чувствовал, что всё что мне снилось, происходило где-то на самом деле, настолько эти сны были реальны. Мне стало казаться, что я потихоньку схожу с ума. Да так бы всё, видимо, и закончилось бы, если бы не случилось другого.
Уже где-то по осени неожиданно нагрянул к нам отряд ОМОНа в пяти автобусах. Они оцепили всю территорию нашей больницы и Васю арестовали. Несмотря на свои мелкие размеры, Вася оказал здоровенным Омоновцам серьёзное сопротивление и двоих их них сильно порезал оказавшимся у него откуда-то огроменным мясницким ножом. А когда у него выбили нож, Вася вцепился зубами в шею одному из Омоновцев, но, слава богу, артерию не перекусил. Оказывать первую помощь пострадавшим при задержании нашего Васи-Василька довелось мне, и я попутно достоверно выяснил, что наш неприметный Вася оказался серийным убийцей-маньяком. Нападал он в основном на женщин и детей обоих полов, насиловал их и убивал, а некоторые части тел (чаще всего гениталии и груди) вырезал и, по всей видимости, съедал. На Васю это было похоже, ибо позже я узнал, что работники нашего морга тоже давно уже замечали, что куда-то пропадают не сожженные вовремя органы, да и трупы порой по утрам находили в странных и недвусмысленных позах. А вот почему раньше все молчали – кто их знает?
По приговору суда Вася получил пожизненный срок, ибо на судебно-медицинской экспертизе признан абсолютно вменяемым. Однако по дороге в тюрьму ему удалось бежать, и нынче никто не знает, где бродит теперь наш Вася-Василёк. Да и как его найдёшь – открыты кладези бездны и много в них саранчи.
13.05. 2001.