ИГОРЬ СЕВЕРЯНИН ПОД ЛУГОЙ. Продолжение темы.
А.В. Носков.
Искусствовед, краевед.
О.В. Набокина.
Департамент по охране и использования памятников
истории и культуры Ленобласти.
Около полудня одного из июльских дней 1916 года от громоздкого здания лужского вокзала, провожаемые любопытными взорами, отъехали одна за другой две коляски. Лошади осторожным шагом провезли их через подъездной железнодорожный мост и, вырвавшись на свободу, скорой рысью помчали по ведущему на Полигон пустынному Владимирскому проспекту и далее Гдовским трактом к Корповскому озеру. В передней коляске лицом друг к другу сидели тридцатилетний мужчина, с крупными чертами лица, в котором читалось некоторое сходство с Оскаром Уайльдом и юная женщина, несмотря на жаркий день зябко кутающаяся в накинутую на плечи накидку из лёгкой полушерстяной ткани. Следом, во второй коляске, ехали две дамы с сидящей между ними трёхлетней девочкой.
Примерно так, мог бы начинаться репортаж в одном из номеров газеты "Лужская жизнь" о приезде в Лугу на дачу поэта Игоря Северянина (настоящая фамилия - Лотарев), одного из звёздных имён русской поэзии 1910- х гг. Жаль только, что к тому времени "Лужская жизь" уже прекратила своё существование. Другой же газеты в Луге не издавалось.
В предыдущей статье мы уже рассказывали, что Игорь Северянин в 1916 году отдыхал на даче в имении "Бельск", принадлежавшем некоему Р.Р. фон Лингену. Имение располагалось на восточном берегу озера Бельского. Но есть основания считать, что дачный особняк, где проживал Северянин находился на южном берегу Корповского озера, в двух километрах к северо-востоку от Бельского.
В "Бельске" поэт прожил с конца июля до ,предположительно, второй половины сентября. Здесь им написано 38 стихотворений трёхчастного цикла "Миррелия", названного так в честь поэтессы Мирры Лохвицкой, оказавшей значительное влияние на его творчество.
Ввиду вновь выявленных материалов и дополнительных исследований мы сочли возможным вновь вернуться к этой теме. в надежде, что её продолжение будет также интересна читателям газеты. Мы нашли новые свидетельства пребывания Северянина в "Бельске", смогли объяснить причину, по которой в Бельске были написаны вещи тяготеющие к жанру "стихов для детей", проследить дальнейшую судьбу бельского имения и выявить один из лужских адресов, в определённой степени связанным с Северянином.
Ответы на эти вопросы подсказали две биографические книги об Игоре Северянине. Одна - "Игорь Северянин. Царственный паяц", изданная в 2005 и другая - "Игорь Северянин глазами современников", вышедшая совсем недавно, в 2009 году. Пришлось также обратиться и к подшивкам номеров газеты "Крестьянская правда", предшественницы "Лужской правды".
Для начала расскажем о спутнице Северянина, которая в нашем рассказе разместилась в одной коляске с ним. Это Мария Васильевна Домбровская, в замужестве Волнянская, родилась 20 августа 1885 г. в Гродненской губернии. Поэт познакомился с ней на гастролях в Харькове, в феврале 1915 года. Вскоре она стала его гражданской женой, или, проще говоря, его очередной возлюбленной. Северянин называл её "моя тринадцатая". Он посвятил ей ряд стихотворений, вышеупомянутый цикл "Миррелия", сборник "Музе музык" (1918), а также восьмое издание книги поэз "Громокипящий кубок". В посвящении к данному изданию "Кубка"поэт признаётся: "Эта книга, как и всё моё творчество, посвящается мною Марии Волнянской, моей тринадцатой (имеется ввиду возлюбленной - авт.) и, как тринадцатая, последней. Эст - Тойла. Лето.1915г."
Северянин придумал для Волнянской имя Балькис Савская в честь героини романа Мирры Лохвицкой "На пути к востоку" (1897), который считал шедевром. Волнянская взяла это имя своим псевдонимом , под которым участвовала на поэтических вечерах Северянииа.
В 1918 году Северянин с Волнянской уезжают в эстонскую Тойлу. После получения Эстонией государственной независимости они оказались вне России.
Увы! Волнянская не стала неразлучной спутницей поэта. Осенью 1921 года Северянин увлёкся молоденькой Фелиссой Круут, начинающей эстонской поэтессой, о которой писал своим знакомым, что эта "эстийская поэтесса" и "девятнадцатилетняя очаровалка" является его невестой. Свой разрвыв с Волнянской он объясняет следующим: "М(ария) В(асильевна), за семь лет не пожелавшая меня понять и ко мне приблизиться, снова одинока. Я жалею её, но виноватым себя не чувствую+Давно уже всё шло к этому. Жить с поэтом- подвиг, на который не все способны".
Дальнейшая судьба М. В. Волнянской туманна. По словам Северянина после разрыва с ним она уехала в СССР. Умерла, предположительно, в 1922 году.
Из женщин в другой коляске одна была матерью Игоря Северянина - Наталия Степановна Лотарева, урождённая Шеншина (1846 - 1921), состоявшая в отдалённом родстве с поэтом А.А. Фетом (Шеншиным). Второй была предыдущая возлюбленная поэта Елена Яковлевна Золоторёва с её и Игоря Северянина дочерью Валерией (1913 - 1976).
Северянин познакомился с Е. Я. Золоторёвой в 1911 году, в своих любимых Дылицах, усадьбе находившейся вблизи станции Елизаветино. К моменту поездки в "Бельск" их дочери уже исполнилось три года. Примечательно. Что и в Тойле они поселились в том же составе: Поэт, его мать, Волнянская и Золоторёва с дочерью. Своего рода уникальная семейно - дружественная общность, распавшаяся в роковом 1921 году в связи со смертью матери поэта и разрывом с Волнянской.
К слову сказать с четырнадцатой возлюбленной, которая в декабре 1921 года стала его женой, Северянин прожил почти 14 лет. В 1922 году у них родился сын, которого назвали экзотическим именем Вакх. Но и после расставания с Фелиссой Круут дружеские отношения между ними сохранялись до самой смерти поэта..
Присутствие трёхлетней дочери объясняет, почему в "Миррелию" вошли написанные в "Бельске" короткие шутливые стишки под общим названием "Заячьи моноложки", а также песенка и два триолета о зайце, которые следовало бы отнести к жанру поэзии для детей.
Считается, что причина, по которой Северянин решил провести отдых в "Бельске", заключалась в целебном свойстве здешнего климата, необходимом для больной чахоткой М.В. Волнянской, на тот период гражданской жены поэта. Теперь мы можем внести поправки и в это утверждение
Невероятной удачей стала находка публикации короткого письма Игоря Северянина, посланного им из "Бельска" на имя Викентия Викентьевичя Пашуканиса, издателя собрания его поэз. Письмо датировано 16 августа 1916 года:
"Многоуважаемый Викентий Викентьевич.
Деньги (одесские) получил, - благодарю. Когда будете посылать 250 р(ублей), не забудьте написать: "торговля Савельева, Феклистову", иначе много хлопот. Жду письма. Пробудем здесь до 1-го окт(ября), а если не найдём квартиры, и всю зиму; дом в 12 комнат, дрова 6 рубл(ей) сажень. Это, знаете, надо ещё поискать в наше время!
Привет. Им(ение) "Бельск".
И. Лотарев".
Письмо короткое, но в чём- то весьма важное.
Во-первых, оно подсказывает, что дачный дом, где проживал Северянин и его близкие в Бельском имении был не из 10 комнат, как сказано в "Поэзе северного озера" ( его текст смотрите в предыдущей публикации), а из 12- ти. Сократить число комнат пришлось, чтоб вписаться в размер стихотворения.
Во-вторых, "Бельск" мог быть выбран местом для отдыха не только из-за целебного климата, а по причине экономии, учитывая редкую дешевизну дров.
В-третьих, возможно, что Северянин пробыл в "Бельске" не до середины, а до конца сентября, если не дольше, во всяком случае, эту возможность он вполне допускал.
Особый интерес вызывает использование Северяниным для почтовой переписки "торговли Савельева". Дело в том, что среди открыток с дореволюционными видами Луги есть одна с изображением дома, где эта торговля размещалась. Открытка была издана петербургским предпринимателем Рихардом Лютерманом в его серии видов Луги. Она помечена 13 номером и надписью "Луга. Успенская улица". На ней представлен современный проспект Володарского, каким он выглядел к 1910 году. Крайний слева двухэтажный деревянный на каменных полуподвалах дом имеет крыльцо перекрытое навесом, с установленными на нём рекламными щитами: "Мануфактурная и галантерейная, оптовая и розничная торговля В.Д.Савельева". Дом находился в 85 квартале, по адресу: Успенская улица, 41. На планах старой Луги он показан вторым к югу от угла с Болотной улицей. Ныне это участок перед зданием школы 3.
Из других строений представленных на этой открытке особенного внимания заслуживает третий после "торговли Савельева" дом, в два этажа с внушительного вида крытым крыльцом. Он принадлежал одному из братьев Плетцеров, скорее всего, директору Лужского городского общественного банка Петру Петровичу Плетцеру.
В заключение, коснёмся судьбы Бельского имения. Она по своему интересна, хотя и требует дальнейшего краеведческого изучения.
В первые годы советское власти бывшее имение "Бельск", вместе с деревнями Лесково, Корпово, Вёдрово, Островно, посёлками Крившицы и Тёмные Ворота, входило в состав Лесковского сельсовета Кологородской волости. К Лесковскому сельсовету относился и санаторий "Жемчужина" (ныне д. Старая Жемчужина) со своим подсобным хозяйством, входившем в число первых 15 совхозов на территории Лужского района.
В 1931 году в Лесковской волости были созданы первые два колхоза: "Советский пахарь" при деревни Вёдрово, объединивший 26 хозяйств, и "Красная волна" в д. Корпово, состоявший из 20 хозяйств.
В 1935 году на базе Бельского имения был организован колхоз "Бельско", или как его стали называть "Бельское", объединивший ряд хуторских хозяйств. Его первым председателем стал Михаил Павлович Кирьянов.
После войны Бельское и другие поселения Лесковского сельсовета, за исключением уже переставших существовать Тёмных Ворот и Крившиц, продолжают входить в число населённых мест района. Точная дата их исчезновения остаётся невыясненной.
По сведениям краеведа В. Ковалёва лужские старожилы до сих пор помнят местность, называемую Бельскими хуторами, находящуюся, примерно, в трех километрах от бывшей деревни Корпова у дороги, ведущей на Липовые горы. Очевидно, здесь находились хозяйства колхоза "Бельское", основанного на базе Бельского имения, северянинского "Бельска".
15.03.2010.