Переселенцы.
Мой отец, Першин Иван Григорьевич, родился 22.11.1914 года в Вятской губернии в небольшой деревушке Иванчи, расположенной неподалеку от города Глазова. С первой мировой войны мой дедушка Першин Григорий Федотович возвратился домой ранней весной 1917 года, но он не смог поднять своё разорённое войной крестьянское хозяйство, потомучто большая часть его земли была отобрана властями за долги. Делать было нечего, и отсюда он в числе других переселенцев решил добраться до далёкой Сибири, где было невероятно много, свободной земли, не участвующей в сельскохозяйственном обороте. Почти полгода они ехали на лошадях по территории страны, охваченной гражданской войной. И, наконец - то, эти переселенцы добрались до села Кузудеево, которое было расположено на территории Кузнецкого уезда. И здесь в этом селе, небольшая часть их осталась на постоянное жительство, а другая же часть повернула назад и доехала до села Прокопьевское. Но они не остановились здесь, а двинулись дальше на запад к реке Кара - Чумыш, в котором, как им сказали, водится много рыбы, а в тайге, расположенной рядом с этой рекой имеется немало пернатой дичи и разного зверья. Добравшись поздно вечером до этой реки, они развели там из сушняка костры и переночевали на её берегу, а, утром наведя переправу, переправились на другой берег, и стали подниматься по тропинке на лежащую перед ними большую гору. Достигнув вершины этой горы, переселенцы увидели внизу большой заливной луг и речушку Инчереп. А за этой речкой простиралась по склонам других гор - сплошной стеной могучая черневая тайга. Переселенцам очень понравилось это место, и они на низине стали строить себе небольшие избушки-времянки, зима-то здесь была уже не за горами. Всю морозную зиму они заготовляли для себя в тайге строевой лес, а весной приступили к строительству своих жилых домов. В основном они строили их на большой горе - на сухом месте, но несколько семей, в том числе и мой дед, поставили свои избы в низменной части поймы недалеко от речки Инчереп. Так как большинство жителей в новой деревне были Першины, то поэтому и свою деревню тогда назвали также Першино. Постепенно их жизнь на этом новом месте стала налаживаться. Новосёлы построили для своих ребятишек школу - четырёхлетку, возвели деревянный мост через реку Кара - Чумыш, а на речке Инчереп соорудили водяную мельницу. В 1932 году в деревне Першино был образован колхоз. На общем собрании моего дедушку Григория Федотовича избрали в члены правления этого колхоза, а также утвердили в должности заведующего пасекой, которая находилась в тайге - в семи километрах от деревни.
Служба в Красной Армии.
Окончив школу - четырёхлетку, мой отец стал, как мог, стал помогать своей семье вести немудрёное крестьянское хозяйство. А когда же ему исполнилось 18 лет, то он перебрался на жительство к своей старшей сестре Елене Григорьевне в город Прокопьевск. Там после окончания курсов подземных электрослесарей, отец устроился работать на шахту «3-3бис», которая позднее стала называться шахтой «Центральная». Отсюда отца в 1934 году призывали на срочную службу в ряды Красной Армии. «Служба была очень трудная, - вспоминал потом он, – бывало, накормят нас всех утром в столовой солёной селёдкой и потом устроят по тревоге «марш – бросок» с полной боевой выкладкой километров этак на 25 в сильную жару, не давая при этом ни глотка воды. – Некоторые из солдат не выдерживали такой большой нагрузки и сходили с дистанции».
Большое внимание в армии уделялось искусству ведения штыкового боя. Эта трудная наука, а также физическая выносливость в дальнейшем очень пригодилась моему отцу на фронте. Без приобретения навыков приёмов штыкового боя, он мог бы запросто погибнуть в первом же рукопашном бою с фашистами.
В 1935 году отца отправили учиться на курсы младших лейтенантов в Томское пехотное училище. После окончания этих курсов отцу присвоили звание младшего лейтенанта и его после этого назначили командиром взвода в одной из воинских частей в городе Ленинск – Кузнецкий. Отсюда он был демобилизован из армии в 1939г. и вернулся в город Прокопьевск к своей семье. Здесь мой отец устроился на шахту им. «Ворошилова» подземным электрослесарем. Но и тут он по распоряжению военкомата совмещал свою работу с обучением молодых шахтёров военному делу, а особенно искусству ведения штыкового боя, которым отец в совершенстве овладел на службе в армии, а также в военном училище.
Война.
22 июня 1941 года фашистская Германия вероломно напала на нашу страну, а уже в самом начале июля - младший лейтенант И.Г. Першин был призван в Красную Армию. На площади у ДК имени «Ворошилова» в этот день состоялись проводы мобилизованных шахтёров. Мне было тогда всего 3.5 года, но моя память отчётливо сохранила в деталях это событие. В этот день с самого утра стояла сильная жара. На площади у ДК собралось много народу. Я сидел на газоне и ждал когда к нам с мамой подойдёт отец, который в это время принимал под команду свой взвод из числа обученных им ранее военному делу новобранцев. Наконец - то я увидел своего отца, подошедшего к нам с мамой. Он был уже одет в новенькую офицерскую форму. Подойдя к газону, отец наклонился ко мне и поднял меня своими руками высоко вверх. Затем он прислонил меня к своей груди и сильно прижал к себе. И тут я только понял, что отца отнимает война, и после чего громко заплакал. Глядя на меня, зарыдали в толпе женщины, которые провожали своих родных людей на фронт. Отец успокоил меня и, простившись, пошёл вместе с другими офицерами в помещение ДК. Последний раз в этот день я увидал его стоящим на балконе. Увидев нас, с мамой, отец крикнул нам, что как только они прогонят немцев с границы, то сразу же вернутся к себе домой. Я обратно громко заплакал и наш сосед Ковалёв увёл меня в барак, где мы тогда жили.
Оборона Ленинграда.
В это время в городе Новосибирске формировалась новая сибирская дивизия, в состав которой вошли и призывники из г. Прокопьевска. Потом эту дивизию после формирования отправили на Дальний Восток, где рядом с нашей границей стояла тогда хорошо вооружённая миллионная Квантунская армия японцев, готовая в любой момент напасть на нас. Но даже, несмотря на эту постоянную угрозу, наше высшее командование сочло тогда необходимым перебросить часть своих войск с Дальнего Востока на защиту города Ленинграда, где сложилась неблагоприятная для нас обстановка. Мой отец стал воевать с августа месяца 1941 года в 42 - ой армии. Эта общевойсковая армия защищала от немцев подступы к городу Ленинграду с южного направления. Стрелковый полк, в котором воевал мой отец, занял оборону под городом Пушкин. Это был небольшой городок, который ранее назывался Царским селом. Он был расположен в 24-х километрах от города Ленинграда и представлял собой важный оборонительный рубеж на пути продвижения фашистских войск к этому городу. Здесь с 1811по 1817г.г. учился в лицее наш великий русский поэт А.С. Пушкин.
А обстановка на этом направлении на начало сентября 1941года было очень неблагоприятное для наших войск. Немецкое высшее командование придавало большое значение захвату города Ленинграда. Оно планировало внезапным ударом группы армий «Север», которой тогда командовал генерал - фельдмаршал фон Лееб, уничтожить находящиеся в Прибалтике советские войска и далее совместно с двумя финскими армиями захватить Ленинград. И после чего выйти в тыл нашим войскам, прикрывающим город Москву. В группу армий «Север» входили 16 - я и 18 - я общевойсковые армии и 4-я танковая группа, генерал - полковника Гепнера. Эта танковая группа с июня месяца 1941года за 18 дней прошла с боями более 600км и захватила 9 июля 1941 года город Псков, находящийся в 280 километров от Ленинграда. От Пскова самый короткий путь к нему проходил по Киевскому шоссе, идущему через город Луга. Подойдя к этому городу 19 июля 1941года, 4-я танковая группа встретила на своём пути хорошо укреплённый Лужский оборонительный рубеж. И здесь – то на этом месте произошла задержка немецкого наступления. Генерал - полковник Гепнер, на свой страх и риск нарушил указания своего высшего командования и не стал атаковать в лоб сильно укреплённыё Лужский рубеж обороны, а повернул обратно на Запад и, подойдя к реке Луга, переправил свои танки в районе Сабска. И здесь генерал-полковник Гепнер надолго остановился в ожидании дополнительного подкрепления для своей танковой группы. Эта непредвиденная задержка немецкого наступления была на руку защитникам Ленинграда, позволившая усилить свою оборону. Лишь только 14 - 15 августа 1941года немцам удалось пробиться через заболоченную местность и выйти на оперативный простор перед оборонительными линиями городом Ленинградом.
Но 6-го сентября 1941г. Гитлер неожиданно своим приказом остановил дальнейшее продвижение группы армий «Север», и издал срочный приказ его командующему генерал – фельдмаршалу Леебу, чтобы он отдал все танки генерал - полковника Гепнера группе армий «Центр» для скорейшего наступления на Москву. Но всё же у генерал-фельдмаршала Лееба хватило оставшихся сил, чтобы 8 - го сентября 1941 года захватить город Шлиссербург (Петрокрепость), расположенный у Ладожского озера и блокировать с суши город Ленинград. С захватом Шлиссербурга были полностью разорваны как железнодорожные, так и автомобильные коммуникации города Ленинграда. Сообщение с ним теперь поддерживалось только по воздуху и Ладожскому озеру. Верховный Главнокомандующий И.В. Сталин не был уверен в том, что этот город удаться отстоять. По словам маршала Г.К. Жукова, положение, сложившееся тогда под городом Ленинградом, И.В. Сталин оценивал как катастрофическое. Однажды он даже употребил слово «безнадёжное». И.В. Сталин говорил, что, видимо, пройдёт ещё несколько дней и Ленинград придётся считать потерянным. Этот день 8 - го сентября 1941года считается днём начала блокады Ленинграда, которая длилась 872 дня. Выступая в Мюнхене 8 ноября 1941г. Гитлер заявил:
Ленинграду рассчитывать не на что. Он падёт рано или поздно. Кольцо блокады не разорвать никому. Ленинграду суждено погибнуть от голода.
11 сентября 1941г. в город Ленинград прибыл генерал армии Г.К. Жуков, который по приказу И.В. Сталина сменил маршала Ворошилова до этого командовавшим Ленинградским фронтом. В день приезда его в этот город обстановка на фронте стала ещё напряжённее. Пехота противника при поддержке танков, авиации и артиллерии, несмотря на большие потери, непрерывно атаковала как сами Пулковские высоты, так и города Пушкин и недалеко от него стоящий Колпино. Будучи непосредственным участником этих событий, мой отец не раз вспоминал о том, что их батальон и в том числе рота, которой он командовал, подвергалась непрерывным ударам вражеской артиллерии и налётам авиации. Дело доходило до рукопашных схваток. В штыковом бою, со мной рядом всегда находился старшина роты, который прикрывал меня с тыла. Фашисты же, как правило, не выдерживали нашего напора и откатывались назад. Ещё знаменитый полководец Суворов в своё время сказал, что «пуля дура, а штык молодец», но слишком уж велики были потери личного состава от этих непрерывных атак фашистов.
При защите города Пушкин, мой отец был дважды ранен: сначала в голову, а потом в руку. Первое свое ранение он получил, когда в минуту редкого затишья в бинокль стал рассматривать вражеские позиции из своего окопа. И вдруг отец увидел, как блеснул оптический прицел снайперской винтовки. Он только успел пригнуть голову, как пуля сбила с неё каску и по касательной обожгла голову. Ему санинструктор перевязала бинтом рану и потребовала, чтобы отец шёл в санбат, но он туда так и не пошёл. Ранение же в руку отец получил, когда поднимал свою роту в очередную атаку. Но и на этот раз он не оставил свои боевые позиции и продолжал командовать ротой.
Командование Ленинградским фронтом особое внимание уделяло 42-й армии, которой с 14-го сентября 1941года стал командовать генерал - майор И.И. Федюнинский - активный участник войны с японцами на Халхин-Голе. Эта армия, в составе которой воевал мой отец, находилась на самом опасном направлении - в полосе наступления 18 – ой немецкой армии, значительно усиленной танками, артиллерией и авиацией. В полосе обороны 42-й армии фашисты с каждым днём всё более усиливал натиск благодаря своему численному превосходству. 24 сентября 1941года они нанёсли сильный удар на стыке 42-й и 55-й армий и захватили город Пушкин. Воинские части, оборонявшие этот город, отошли к Пулковским высотам и там закрепились, прочно удерживая линию фронта до самого своего контрнаступления по снятию блокады с Ленинграда.
Эти высоты представляли собой холмы, высотой не более 75 метров, на одном из которых находилась Пулковская астрономическая обсерватория. Главный корпус её и всё стационарное оборудование за время военных действий было полностью уничтожено авиацией и артиллерией противника.
Оборонительный рубеж 42 - ой армии, проходивший по этим высотам была одним из важнейших участков линии обороны города Ленинграда. Ведь с этих высот хорошо просматривалась вся окружающая местность и даже были видны в бинокль пригороды Ленинграда. Отсюда до его центра было всего 19 километров.
На Пулковских высотах наши воинские части занимали оборону вверху - на холмах, а внизу на болотистой местности закрепились немцы. Это не устраивало фашистов и поэтому они всё время атаковали наши позиции, пытаясь выбить обороняющихся с этих высот. Но наши солдаты стояли в обороне насмерть, не позволяя врагу продвинуться сколько-нибудь вперёд.
Взамен 4-ой танковой группы снятой Гитлером для наступления на Москву, в октябре месяце 1941 года на помощь генерал - фельдмаршалу Леебу прибыло подкрепление: 250 - я испанская (голубая) дивизия, 212 и 227 пехотные дивизии из Франции и 7-я авиаполевая дивизия из Греции.
В городе Ленинграде бои не прекращались, но там изменился сам характер ведения войны. Фашистские войска, получив подкрепление от своих сателлитов, с особой тщательностью приступили к разрушению этого города массированными артиллерийскими обстрелами и бомбёжками с воздуха. Но особое внимание они уделяли уничтожению в городе продовольственных складов, и это им всё же удалась сделать. Фашистами были уничтожены тогда знаменитые Бадаевские склады, где находились очень большие запасы продовольствия, и теперь город Ленинград, отрезанный от суши кольцом блокады, оказался без запасов продовольствия.
Ввиду блокады властями Ленинграда с 29-го ноября 1941года был введен норматив по отпуску продуктов питания. Размер продовольственного пайка составлял:
Рабочим – 250 граммов хлеба в сутки.
Служащим, иждивенцам и детям до 12 лет – по 125 граммов.
Личному составу военизированной охраны, пожарных команд,
истребительных отрядов, ремесленных училищ и школ ФЗО, находившихся на котловом довольствии – 300 граммов
Войскам первой линии 500 граммов хлеба.
Все остальные продукты почти перестали выдаваться. И поэтому жители осаждённого Ленинграда и обороняющиеся там наши войска сразу же почувствовали нехватку продовольствия, а в ноябре месяце 1941года начался настоящий голодомор. Пополнять продовольственные запасы такого очень большого города как Ленинград по воздуху было практически невозможно, а судоходство по Ладоге временно прекратилось из - за образования там ледяного покрова, который был ещё настолько слаб, что по нему ещё не могли передвигаться автомашины с продовольствием.
Пытаясь остановить наступление фашистских полчищ, командующий Ленинградским фронтом генерал армии Г.К. Жуков не останавливался даже перед самыми жесткими мерами. В конце сентября месяца 1941г. он написал шифрограмму № 4976, в которой говорилось:
Разъяснить всему личному составу, что все семьи сдавшихся врагу будут расстреляны, и по возвращению из плена они также будут расстреляны.
Г.К. Жуков, в частности, издал ещё приказ о том, что за самовольное отступление- оставление рубежа обороны вокруг города все командиры и солдаты подлежат немедленному расстрелу.
И нужно сказать о том, что отступление наших войск после такого сурового приказа практически прекратилось.
Январь и февраль 1942 года стали самыми страшными и критическими месяцами блокады. Первую половину января всё неработающее население города Ленинграда никаких продуктов по карточкам вообще не получало. Число жертв голода стремительно росло – каждый день умирали более 4000 человек. Мой отец рассказывал про это время так: «Идешь по улице города по своим служебным делам, смотришь, движется тебе навстречу человек и вдруг как подкошенный падает. – Подойдёшь к нему, а он не подаёт никаких признаков жизни. - Что делать? – Сунешь ему в рот кусочек хлеба или сахара, тот пожуёт немного и обратно встаёт, после чего отправляется в путь дальше». Зная это обстоятельство, офицеры, которые собирались посетить город, всегда брали с собой из своего скудного пайка, а также их пайка своих товарищей хлеб, а также сахар, если он, конечно, имелся у них в наличии.
И вот что показал один из наиболее приближенных к Гитлеру людей - генерал-полковник Йодль на Нюрнбергском процессе:
- Во время осады Ленинграда фельдмаршал фон Лееб, командующий группой армий «Север» сообщил Объединенному Командованию Вермахта, что потоки гражданских беженцев из города Ленинграда ищут убежища в германских окопах, и что у него нет возможности их кормить и заботиться о них. Фюрер тотчас же отдал приказ (№ S. 123 от 07.10.41г.) не принимать беженцев и выталкивать их обратно на неприятельскую территорию
В январе месяце 1942 года войска Ленинградского фронта предприняли первую попытку прорыва блокады. Войска двух фронтов – Ленинградского и Волховского разделяло всего 12 километров. Однако немцы сумели создать на этом участке непроходимую оборону, а силы Красной Армии были ещё очень ограничены, поэтому она, понеся огромные потери, так и не смогла на этот раз продвинуться вперёд. Солдаты, которые прорывали кольцо блокады со стороны Ленинграда, были очень истощены. Один из командиров в своих мемуарах вспоминает, как в начале 1942 года он решил выяснить, какое расстояние смогут самостоятельно пройти его ослабевшие солдаты без длительной остановки. Выяснилось, что у большинства солдат силы иссякли уже через 400 метров, а по плану командования они должны были пройти 800 метров.
Положение дел в осаждённом Ленинграде стало меняться немножко в лучшую сторону со второй половины февраля 1942 года по мере того, как стала налаживаться транспортная система по Ладожскому озеру. «Дорога жизни» - это название той ледовой дороги, по которой зимой 1941 – 1943г.г., производилась перевозка продуктов и других нужных грузов в осаждённый Ленинград. Эта ледовая дорога на то время была фактически единственным средством транспортного сообщения города с Большой землёй.
К октябрю 1942 г. линия обороны 42 - ой армии на Пулковских высотах оставалась прежней - недоступной для противника. Все попытки фашистов овладеть этими стратегические высотами заканчивалась полным провалом. И всё же в упорном бою за одну из таких высот немцам удалось занять её
Но немцы не останавливали своих попыток взять обратно эту высоту. И во время одной очередной нашей контратаки, происшедшей 12 ноября 1942 г. осколком разорвавшегося снаряда отца тяжело ранило в бедро правой ноги. Он как подкошенный упал, и два часа, истекая кровью, пролежал на снегу. Друг отца, командир соседней роты, нашёл его только через два часа после ранения на поле боя. Почти в бессознательном состоянии от большой потери крови отца доставили в медсанбат и там хирурги извлекли из бедра правой ноги осколок снаряда. Но вскоре после этой операции у него началась газовая гангрена. Врачи отцу потом предложили ампутировать ногу, но он от этого предложения категорически отказался. Тогда из медсанбата его увезли в город Ленинград в военный госпиталь для продолжения лечения.
Моей маме после ранения моего отца приснился, вернее, привиделся ранним утром странный сон. Она вдруг ясно услышала, как кто - то негромко постучал в дверь. Мама, услышав этот стук, встала с кровати и открыла её. Через порог переступил мой отец, одетый в военную форму. Но на одной ноге у него был надет офицерский хромовый сапог, а на другой правой - был надет солдатский ботинок Мама, увидев в таком виде отца, растерялась и с тревогой спросила у него, - «Иван, что случилось с тобой?» Отец покачал в ответ ей грустно головой и сказал, что скоро всё узнаешь сама. Мама уже стала забывать этот странный сон, как вдруг её срочно вызвали в военкомат. Там военком сказал моей маме, что её муж тяжело ранен в ногу и сейчас находится в городе Ленинграде в военном госпитале, и протянул ей в руки какое – то письмо. Мама уже дома прочитала его, в котором сосед отца по больничной палате, неизвестный капитан, писал нам, что ваш муж, старший лейтенант Иван Першин, лежит раненый рядом с ним на больничной кровати, недвижим, как бревно. И надежды на выздоровление у него, вероятно, нет, так как он не даёт своего согласие хирургам ампутировать свою вздувшуюся от гангрены ногу. А потом уж позднее мы узнали, что у офицеров Красной Армии такие операции проводились только с их согласия. Но благодаря усилиям врачей и могучему организму отца болезнь отступила, и он начал поправляться. Тогда ещё не было пенициллина, и лечение было тогда простое: у отца в палате снимали бинты с раненой ноги, а потом его на носилках выносили на свежий воздух. Там ветерком обдувало открытую рану, и она благодаря таким процедурам стала постепенно заживать. И через три месяца после этого ранения моего отца выписали из госпиталя. Он прошёл медицинскую комиссию и его там признали годным к строевой службе. Отца в конце января 1943 года направили в 90 – ю Ропшинскую дивизию в 286 - ой стрелковый полк, командиром стрелковой роты.
Но пока отец был в госпитале, силами 67 – ой армии Ленинградского фронта и 2 - ой Ударной Армий Волховского фронта 18 января 1943 года была прорвана блокада города Ленинграда. Эти войска прорвали оборону немцев на протяжении 12 - ти километров вдоль Ладжского озера. Однако все дальнейшие попытки расширить этот вражеский коридор закончились неудачей. На освобождённой территории сразу же была сооружена железная дорога, по которой в дальнейшем в город Ленинград доставлялись продукты, вооружение и другие грузы.
Линия фронта после этого прорыва проходила по рабочему посёлку Синявино и по одноимённым с ним высотам, где закрепились немцы. Эти возвышенности были высотой около 50 метров и с них немцы простреливали всю открытую местность вплоть до самого Ладожского озера. 286 – ой стрелковый полк, в составе которого воевал мой отец, держал оборону в районе Синявинских торфоразработок на сильно болотистой местности. Окопы этого полка располагались недалеко от немецких и оттуда фашисты по громкоговорителям призывали наших солдат сдаваться им в плен, обещая при этом хорошее питание, лечение, отдых и прочие жизненные блага. И действительно обеспечение наших солдат продуктами питания было тогда плохое. Котловое довольствие состояло почти из одних концентратов, чаще всего из пшёнки. При этом каждому бойцу выдавали в сутки норму хлебного пайка не более 500 граммов. В этом хлебе было 50% других примесей, и он был почти полностью несъедобен. Других же продуктов питания практически не выдавалось.
Из-за болотистой местности в окопах и землянках всегда стояла вода, с которой трудно было бороться, и даже негде было там просушить свою одежду солдатам. И в соседней 6 – ой стрелковой роте несколько солдат, наслушавшись этой вражеской пропаганды, ночью перебежали в немецкие окопы. И уже утром они стали призывать наших солдат сдаваться в плен. Реакция нашего командования последовала без промедления. Командир этой роты был расстрелян перед строем.
Моего отца неожиданно для него вызвали в штаб полка и приказали ему принять командование проштрафившейся ротой. Он после этого приказа забрал с собой старшину и ещё отделение солдат - сибиряков и вместе с ними ушёл в провинившуюся роту.
Отец, приняв командование 6 – ой стрелковой ротой, сразу же стал выставлять по ночам засаду из тех сибиряков, которых он забрал тогда с собой. Первые три дня прошли спокойно, а на четвёртые сутки посты наблюдения заметили, как трое солдат поползли один за другим в окопы немцев, чтобы там сдаться им в плен. Но они были сразу же задержаны и утром расстреляны перед строем. Больше таких попыток перехода солдат на сторону врага в его роте не было.
В этом районе Синявинских торфоразработок фашисты непрерывно атаковали нашу оборону, для того чтобы пробиться к Ладожскому озеру и вновь восстановить блокаду города Ленинграда. Наши войска отвечали им контратаками и не позволяли противнику прорвать свои позиции. Особенно кровопролитные бои в этом районе произошли в период с 12 по 18 февраля 1943 года. В одной из таких очередных контратак 13 февраля этого же года, мой отец, старший лейтенант И.Г. Першин, умело обеспечил управление подразделением, правильно рассчитал свои огневые средства, и под его командованием рота сильно потеснила противника, прорвавшись к окопам противника. При захвате одного из немецких блиндажей сопротивление гитлеровцев было наиболее ожесточённым. Когда отделение наших солдат во главе с моим отцом, сломив сопротивление фашистов, ворвались в этот блиндаж, то там нашли очень ценные штабные документы врага, а также карты с диспозицией их войск, огневых точек и минных полей. За выполнение задания командования, а также за захват важной секретной документации фашистов, мой отец, старший лейтенант И.Г. Першин, был награждён первой правительственной наградой на этой войне - орденом «Красной Звезды».
Летом 1943 г. наша разведка донесла командованию Ленинградского фронта о перемещении крупных сил фашистских войск через мгинский железнодорожный узел. Это означало, что сосредоточение войск противника предназначалось для прорыва их войск с района Мги к Ладожскому озеру, для того чтобы восстановить блокаду города Ленинграда. В этих условиях Ставка Верховного Главнокомандования отдала приказ о проведении Мгинской наступательной операции. Эта операция началась наступлением войск 67 - ой армии, командующий генерал - майор М.П. Духанин и 8 – ой армии, командующий генерал - лейтенант Ф.Н. Стариков. Но немецкие войска, опираясь на свою очень мощную оборону, оказали очень сильное сопротивление. В этой наступательной операции участвовал и мой отец со своей стрелковой ротой. Он рассказывал, что в этой операции наших сил тогда не хватило, и наши войска лишь незначительно вклинились в оборону врага. Но мы отвлекли значительные силы немцев в этой операции и не допустили переброску их на Курскую дугу, где шла тогда ожесточённая битва.
Посёлок Мга был освобождён нашими воинскими частями только 21-го января 1944 года в ходе проведения операции по полному освобождению города Ленинграда от вражеской блокады.
В конце декабря 1943 года 90 - ую Ропшинскую дивизию приказом по Ленинградскому фронту включили в состав 2 -й Ударной армии. А потом эту армию в полной секретности переправили на баржах по Финскому заливу на Приморский плацдарм или как его ещё называли Ораниенбаумский пятачок. Размеры этого плацдарма составляли: 65 километров по фронту и до 25-ти километров в глубину. Эта малая часть суши на южном побережье Финского залива была полностью отрезана от основных сил Красной Армии в годы Великой Отечественной войны и сыграла значительную роль в обороне города Ленинграда. После ухода 8 - ой армии с этого плацдарма для его удержания 2-го ноября 1941 года на базе управления 19 - го стрелкового корпуса была создана Приморская оперативная группа. Этой оперативной группой командовал генерал - майор А.Н. Астанин. В последующем этот плацдарм удерживался до начала наступления советских войск в середине января 1944 года. После чего во время этого наступления объединённую группировку войск на Приморском плацдарме возглавил генерал – лейтенант И.И. Федюнинский.
Операция «Январский гром» по освобождению Ленинградской области войсками фронта началась 14 января 1944 года. И уже к середине дня войска 2-ой Ударной армии заняли населенный пункт Гостилицу, а 19-го января 1944 года освободили Ропшу. В этот же день части 42-й армии занимают Красное село. А затем они соединились в населённых пунктах Ропша и Кипени с частями 2-й Ударной Армии и тем самым замкнули кольцо окружения Петергофской группировки немецких войск. К 21-го января эти вражеские части были полностью уничтожены. А затем 2-я ударная армия в упорных боях взяла город Кингисепп на юге Ленинградской области. А к тому времени 42 – я армия освободила населённый пункт Гдов в Псковской области.
К исходу 27 января 1944 года войска Ленинградского и Волховского фронтов взломали в 300 километровой полосе оборону 18-ой немецкой армии и разгромили её основные силы. С тяжёлейшими боями они продвинулись от 60 до 100 километров вперёд, и перерезали важнейшие коммуникации противника. Видя реальную угрозу окружения остатков 18-й немецкой армии, новый командующий группой армий «Север», генерал – фельдмаршал Кюхлер, приказал срочно отвести их назад в западном и юго -западном направлениях. С освобождением таких населённых пунктов, как город Пушкин, Гатчина, Любань, Чудово и Октябрьской железной дороги блокада Ленинграда была полностью снята. Закончилась беспримерная в истории эпопея героического города, выдержавшего вот такую длительную осаду. И не только выдержавшего, но и победившего!
12 февраля 1944 года воинские подразделения 90-ой стрелковой дивизии форсировали пролив между Псковским и Чудским озёрами по льду и заняли остров Пийрисаар, находящийся у Эстонского берега. А 14 февраля 1944 года эта дивизия была выведена с острова в резерв Главного командования, после того как её там сменила 128-я стрелковая дивизия.
Лагерь № 48 в Чернцах.
))))))) приказом назначили командиром роты охраны лагеря №48 в селе Чернцы Ивановской области. Этот лагерь для немцев был специально создан для содержания в нём военнопленных из числа высшего офицерского состава Вермахта. В этот лагерь впервые прибыла 3 Июля 1943 года первая партия пленных в основном из Сталинграда. В ней находился – 31 генерал противника.
Прибыв в село Чернцы в Январе месяце 1944г. мой отец, стал там командовать ротой охраны лагеря. Это для него было очень ответственное назначение, и доверие, оказанное ему командованием. И это доверие на своём посту отец старался оправдать как можно лучше.
Территория Лагеря №48 был обнесена колючей проволокой и разделена на две зоны: одна только для генералов, а другая для хозяйственной роты. В последнею попадали только рядовые военнопленные, которых зачисляли в кухонный и обслуживающий персонал этого лагеря. Выход же военнопленных за территорию охраняемой зоны был категорически запрещён. Местом пребывания высших офицеров, попавших в плен, стала бывшая старинная усадьба. В ней ещё до начала войны размещался Всесоюзный дом отдыха железнодорожников имени Войкова, довольно таки богато обставленный и обустроенный. Вот сюда – то вместе с первой партией пленных перевели из города Суздаля, сдавшегося в плен в Сталинграде генерал-фельдмаршала Фридриха Паулюса. Это случилось после того, как нашей контрразведке стало известно о приказе Гитлера сбросить в Суздаль свой десант, выкрасть оттуда генерал-фельдмаршала, доставить его в Берлин и там судить. Так что в этом селе Чернцы Паулюса фактически спрятали от нацистов. Отец мне рассказывал, что он видал многих немецких генералов, в том числе и генерал-фельдмаршала Паулюса. Это был на вид болезненный, высокий, худой, довольно замкнутый, но внешне скромный человек. Все генералы, и в том числе и Паулюс, ходили тогда в арестантской одежде. Это случилось после того, как они были осуждены на различные сроки заключения судом, и после этого им пришлось надеть такую форму. А до суда они все ходили в своих мундирах и даже при орденах. Генеральский состав был освобождён от физического труда и их там вполне сытно кормили. В генеральское меню включали: рыбу, масло, сыр, различные крупы, специи, сухофрукты и др. Кроме этого генералам выдавали папиросы только высшего сорта. Лечили же их всех, как правило, только высококвалифицированные врачи. Всё своё свободное время пленные немецкие генералы проводили по собственному усмотрению. Паулюс много времени отдавал рисованию. Несколько его зарисовок до сих пор хранятся в музее в Чернцах. В плену он поменял свои идеологические убеждения и в 1944 году подписал обращение к немецким солдатам группы армии «Север», чтобы они бросили воевать и сдавались в плен Красной Армии. Листовки с этим обращением были тогда разбросаны авиацией на передовые позиции фашистов. Возвратился в ГДР генерал – фельдмаршал Фридрих Паулюс в 1953 году.
Освобождение Белоруссии.
После того как рана на правой ноге отца полностью закрылась, он стал проситься у своего непосредственного начальства, чтобы его направили на фронт. Командование удовлетворило его просьбу и назначило командиром маршевой роты, с которой он прибыл в начале июля 1944 года на 1-й Прибалтийский фронт в общевойсковую 43 - ю армию. Командующим её в то время был генерал – лейтенант А.П. Белобородов.
Ко времени прибытия отца на фронт уже почти как целую неделю шла знаменитая операция «Багратион», по освобождение Белорусской ССР от немецких захватчиков. К этому времени войска 1-го Прибалтийского фронта, которым командовал генерал - армии И.Х. Баграмян, совместно с 39-ой армией И.И. Людникова, входящая в состав 3-го Белорусского фронта, успешно окружили и затем разгромили в «витебском котле» пять немецких дивизий. При этом наши войска овладели левым берегом Западной Двины и, освободив городом Лепель, успешно двинулись на запад в обход Полоцка с юга. Такими действиями войска 1-го Прибалтийского фронта оказали большое содействие другим нашим войскам, которые освобождали столицу Белоруссии - город Минск. Взятие войсками 1-го Прибалтийского фронта ряда городов, таких как Полоцк, Десна, Дуниловичи, создало все условия для развития дальнейшего наступления наших армий. К исходу 22 июля 1944 года были также освобождены города Паневжис, Даугавпилс и вскоре Шяуляй. А 43-я армия генерал - лейтенанта А.П. Белобородова, в которой воевал мой отец, заняла с боем город Биржай и заняла там оборону. Но противник всё же сумел создать сильную группировку своих войск, в которую входили шесть дивизий и свыше сотни танков и потом нанёсти мощный контрудар по этому городу. В период с 2-го по 7августа 1944 года тут развернулось ожесточённое сражение, в результате которого ударная группировка противника была разгромлена и армия Белобородова вышла на южные подступы к городу Бауска. Во время проведения этой операции рота, которой командовал отец, гнала без передышки фашистов на протяжении 15-ти километров, не давая им опомниться. За что отец потом был награждён вторым орденом «Красной Звезды».
Но 24 сентября 1944 года Ставка потребовала от командующего 1-м Прибалтийским фронтом генерала армии И.Х. Баграмяна перегруппировать силы фронта в район Шяуляя для проведения Клайпедской операции для того,
чтобы отрезать пути отступления группы армий «Север» в Восточную Пруссию.
Сама эта перегруппировка, в которой нужно было переместить от 100 до 240 километров несколько сотен тысяч наших воинов и значительного количества вооружения, представляло на то время очень трудную задачу. Но, несмотря на все возникшие трудности, перегруппировка наших войск в районе Шяуляя закончилась через 6 дней, и наступление наших войск началось 5-го октября 1944г. В первом эшелоне наступали сразу три армии под командованием генералов И.М. Чистякова, А.П. Белобородова – в войсках которого воевал мой отец, и П.Г. Чанчибадзе. Успех наступления наметился сразу. Перед нашими наступающими армиями возникли серьезные препятствия – это леса, озёра, болота, реки, которые помогали немецкому командованию широко маневрировать. Но, несмотря на эти обстоятельства, наступление наших войск продолжалось высокими темпами. Враг повсюду отступал и 10 -го октября 1944г. наши войска вышли к Балтийскому морю и заняли там города Палангу и Клайдеп, а 13-го октября 1944г. была освобождена Рига.
Взятие Кенигсберга.
В огромную брешь протяжённостью в 900 километров, открывшуюся в немецких оборонительных линиях между группами армий «Север» и «Юг», влились наши войска и оттуда с боями дошли до самой Восточной Пруссии. В начале февраля месяца 1945 года по приказу Ставки командующий 1-ым Прибалтийским фронтом генерал армии И.Х. Баграмян прибыл со своим штабом на Земландский полуостров. Перед войсками их фронта была поставлена ответственная задача, захватить город - крепость Кенигсберг. 10 -го февраля 1945г. войска 3-го Белорусского фронта, куда влились войска 1-го Прибалтийского фронта, получивших название Земландской группы войск, начали крупную Хейльсбегскую операции под Кенигсбергом.
Кроме внешних оборонительных обводов, которые были преодолены нашими войсками в январе - марте 1945г., гитлеровцы вокруг Кенигсберга и внутри его соорудили ещё три оборонительные линии. А к тому же там уже имелись ранее построенные и модернизированные немцами две линии мощных крепостных фортов, опоясывающих этот город. Эту крепость тогда обороняли 130 тысяч солдат, около 4000 орудий и миномётов, более сотни танков и самоходных орудий, а также более 170 самолётов.
3-го апреля 1945 г. начался штурм Кенигсберга. Уличные бои за каждый дом, за каждую улицу, за каждый квартал в этом городе становились всё более ожесточёнными. Но оборонительные сооружения там были настолько прочны, что даже наши пушки, бившие по ним прямой наводкой, не могли разрушить их. «Но немецкие солдаты не выдерживали той адской вибрации, которая создавалась при попадании снарядов в стены этих сооружения, и в диком ужасе с иссечёнными до крови лицами от отбитых бетонных осколков выскакивали из своих укрытий с поднятыми вверх руками»,- рассказывал мой отец непосредственно участвовавший в этих кровопролитных боях ».
8 апреля 1945г. Маршал Василевский предложил немецким генералам капитулировать, но они решили не сдаваться. На другой день к коменданту крепости генерал-полковнику Ляшу отправили наших парламентариев с предложением немедленной капитуляции. У Ляша не было никакого другого выхода и он, несмотря упорное сопротивление его окружения, согласился на капитуляцию. И после того как генерал-полковник Ляш подписал приказ немецким войскам о прекращении сопротивления и сдаче в плен, наши офицеры пленили генерала и доставили в штаб фронта. А вскоре нашими войсками были разбиты и взяты в плен остатки гитлеровских войск на всём Земландском полуострове.
Победа
Конец войны 9-го мая 1945г. мой отец встретил в поверженном Берлине. «Он рассказывал нам, что этот город после взятия его нашими войсками имел очень мрачный вид: развалины многоэтажных домов, пахнущий гарью воздух, жители, прячущиеся по уцелевшим подвалам», – и это был, по его словам, ещё далеко неполный перечень разрушений фашистской столицы.
В июле месяце 1945 года моего отца назначили командиром воинского эшелона следовавшего на войну с японцами. Но эта война была недолгой и закончилась полным поражением миллионной Квантунской армии японцев.
После окончания этой войны моего отца обратно отправили на службу в Германию - в немецкий городок Эйслебен, находившийся примерно в 120-ти километрах западнее Дрездена. Отец там служил вначале в комендатуре, а потом военный комендант города назначил его на должность управляющего городским банком. Этот банк находился в богато обставленном роскошном особняке, хозяин которого сбежал к американцам. Иногда находясь в кругу своих друзей, бывших фронтовиков, они иногда подшучивали над отцом, называя его «банкиром», а заодно и спрашивали у него, что, как же это ты, Иван, умудрялся управлять банком в Германии, не имея на то ни навыка, ни специального образования. Но мой отец никогда не обижался на их подначки, и также шутливо отвечал: «А очень просто: немец – мой помощник, сидит передо мной за столом и считает деньги, а я в это время чищу свой наган. – Он покосится на меня, а потом снова считает их. - Вот и все мои дела». А потом уже серьёзно говорил, что основной его задачей было то, чтобы эти банковские деньги не растрачивались, походя, а доходили до места своего назначения без всякого сбоя.
Отслужив в Германии после войны ещё два года, отец в 1947 году возвратился домой в город Прокопьевск. За участие в Великой Отечественной войне 1941-1945г.г. с фашистскими захватчиками мой отец был награждён кроме двух орденов «Красной Звезды», ещё орденом «Отечественной войны 1-ой степени», а также 6-тью медалями, в том числе: «За отвагу», «За оборону Ленинграда», и «За взятие Кенигсберга». После войны он ещё много лет проработал на шахтах города Прокопьевска. А в 1956 году уехал на строительство новой шахты «Малиновская», которая находилась в посёлке Малиновка, После сдачи этой шахты в эксплуатацию отец потом работал на ней ещё семь лет горным мастером. Отсюда он 1954 году ушёл на пенсию, но ещё почти два года отработал на этой шахте начальником гражданской обороны. Отец прожил всего 93 года и был похоронен в посёлке Майна Ульяновской области. Там, на его могиле ему установлен военкоматом памятник. На нём под портретом отца выполнена надпись: Иван Григорьевич Першин - участник Великой Отечественной Войны 1941-1945г.г.
Автор: Юрий Першин
пос. Малиновка, г. Калтан
22.12.11г.