Новогодняя ночь светилась падающей кометой. Огни фейерверков и залпы салюта, оставляли поверх тёмного неба сказочные туманности. Эта сказка плыла над городом и посещала тех, кто хотел эту сказку услышать или в ней побывать. В волшебство Новогодней ночи люди верят до сих пор и, под бой курантов, загадывают самые сокровенные желания.
Верил в эту сказку и Володька — молодой человек, отслуживший срочную службу в армии. Ему так хотелось чего-нибудь необыкновенного, возвышенного, страстного, чтобы захватило дух и не отпускало всю жизнь. Эх, если бы он знал, какой подарок на сей счёт, приготовила ему судьба...
В снежном городке среди ледяных скульптур и сказочных персонажей звучала песня «Белые розы». Это был удивительно красивый хит того времени. Поэтому песню то и дело запускали в эфир. — Белые розы… Белые розы! — подпевал Володька вместе со всеми, высоко подбрасывая свою шапку. Это был его первый после армейский Новый год!
Мороз не шуточно прикусывал уши и щёки. Но молодая кровь, разогретая бокалом вина, не оставляла ему никаких шансов, чтобы чем-то сковать настроение молодых людей. Веселье плескалось и буйствовало по всему снежному городку, отправляя невостребованных домой — к телевизору
— Наконец-то я могу себе позволить оторваться без «увольнительной»! — прыгало и играло внутри молодого человека.
«Белые розы, белые розы …» — нескончаемо лилось на снежный городок.
— Обязательно куплю букет белых роз и подарю самой, самой…, — загадал Володька желание и долго смотрел на след оставленный падающей «звездой».
— Погнали на горках кататься! — раздался клич, и весёлая компания бросилась штурмовать высоченную горку, построенную в снежном городке. «Белые розы, белые розы…» — надрывался эфир, лаская разбавленный шампанским слух.
Когда Володька поднялся на самый верх и с восторгом покатился вниз, его взгляд, выхватил встревоженную толпу людей, которые отчаянно жестикулировали, взывая к помощи.
— Что там случилось? — спросил он, схватив за рукав первого попавшего парня.
— Да, какая-то подруга головой треснулась об лёд и не встаёт…
— Как это не встает?!
— Я почём знаю! — отмахнулся тот. — Мне и дела-то до неё нет. Пить меньше надо!
— Да ты что, мелешь! По такому льду и трезвому костей не собрать! — сорвался Володька на грубость и буквально рванул к месту трагедии.
— Давно упала? — задавал он вопрос по пути продвижения, на которые получал ответы вроде того:
— Минут пять, как уж не дышит…
— Пять минут? И вы, как ни в чём не бывало, паритесь?! Ну, вы даёте кабаны! — сорвался на жаргон Володька. Он пока и сам до конца не понимал, куда же он рвётся. На улице праздник — всем весело! Какое людям дело, что кто-то треснулся головой об лёд.
— Тебе есть дело! Действуй! — толкала его вперёд неведомая сила.
— Да пропустите же вы меня! — не обращая на треск обрывающихся пуговиц лез он в самую гущу, пытаясь пробиться к пострадавшей.
Он даже несколько оробел, когда увидел бледное, безжизненное лицо девушки. Она лежала на снегу, а вокруг неё стояла толпа людей не в силах ей помочь. Под её непокрытую головку, кто-то подложил шарф, а спавший с головы беретик лежал рядом. Волосы, разметанные по лицу, подавали сигнал бедствия искрящимися блёстками.
Вокруг пострадавшей охали молодые девушки — по всей видимости, подружки. Какой-то молодой человек робко намеревался сделать ей искусственное дыхание «рот в рот», но так и не отважился приложиться к холодным губам.
— А ну! Быстро отошли! Дайте коридор воздуху! — крикнул Володька, сбрасывая с рук перчатки и опускаясь на колени возле застывшего личика девушки. Подружки, верещавшие возле неё её, тут же расступились и перестали хныкать.
— Потеря сознания — сопряжено с нарушением дыхания, — вспоминался армейский конспект, а пальцы его рук уже проникли через посиневшие губы в полость рта пытаясь разжать скованные зубы девушки.
— Как же тебя такую красивую угораздило? Неужели рядом с тобой нет надёжной поддержки? Впрочем, я тоже без девушки. Не боись! Прорвёмся! — задавал он бестактные вопросы, скатываясь к боевым призывам.
«… и заставляют вас умирать…» — надрывался хмельной динамик.
— Ну не к месту ты сейчас! Помолчал бы родимый! — затронул он струны мольбы. Положение девушки было угрожающим и было не до песен.
С большим трудом ему удалось разомкнуть белоснежные тиски, за которыми теплилась девичья жизнь.
— Так и есть! Язык при потере сознания «провалился» и перекрыл дыхание.
— Чего же ты медлишь?! — подгонял его строгий внутренний голос. — Быстрее доставай его и восстанавливай дыхание!
— Вот и всё! Путь открыт. Несколько резких пощёчин и девушка, застонав, глубоко вздохнула. На щеках стал проступать еле заметный румянец, а губы стали наполняться «вишнёвым соком», выталкивая прочь зловещую синеву.
— Скорую! Вызовите скорую! — обессиленным голосом попросил Володька, удерживая девушку от резких движений.
Девушка ничего, не понимая, пыталась встать, но сил хватило на то, чтобы повиснуть у него на шее.
— Вот и всё, миленькая…, — вырвалось у него, на что она тихо заплакала, а потом разрыдалась в истерике.
— Какая же ты красивая! Успокойся.… Всё в порядке, моя хорошая! — шло из него.
Он никогда не произносил таких слов при людях, да ещё незнакомой девушке. И не узнавая себя продолжал повторять:
— Всё будет хорошо! Самое страшное позади! Не плачь, золотце!
Вой сирены и врачей «скорой» он помнит смутно. Его оттеснили со словами:
— Молодой человек! Отойдите от пострадавшей! Не мешайте врачам работать! — и, уложив девушку на носилки, быстро переместили в салон «неотложки»….
Парень отрешённо брёл, куда глядели глаза. «…У всех на глазах я целовать и гладить готов…» — звучала вдогонку музыка.
— А может она и есть девушка моей мечты? — устало улыбнулся он, вспомнив загаданное желание.
Он представил, как входит в палату с огромным букетом белых роз и знакомится «с самой, самой…», но, застеснявшись чего-то, стал спешно осматривать свой нехитрый гардероб. — На верхней одежде не хватает нескольких пуговиц, – начал он подсчитывать убытки. — Ещё бы чуть-чуть и совсем бы вылез из кожи! — пошутил Володька, срывая с дублёнки державшуюся на ниточке пуговицу. — Вот что значит оторваться по полной! — добавил он до кучи.
И вдруг увидел, что на груди сверкает печальным светом крохотная, застывшая слезинка. Он бережно, взял её в ладошку пытаясь, рассмотреть. Но она мигнула прощальной искоркой и растаяла...
Прошло два года. Автомобиль, разрывая встречные потоки воздуха, нёсся по трассе. Впереди маячила городская стела. Скопление украшенных машин возле стелы, указывало на то, что сегодня свадьба.
Невеста в белоснежном платье была заметна издалека. Рядом в чёрном фраке стоял счастливый, несколько полноватый жених. Володька в рамках приличия сбросил скорость и, проезжая мимо свадебного кортежа, равнодушно отпускал взгляды на пёстрые одеяния гостей.
Когда же невеста неожиданно повернулась к нему лицом, он чуть не выпустил руль из рук. Утончённая, красивая, с обворожительной улыбкой девушка, держала в руках белые розы.
— Белые розы, которые я подарю самой, самой…, — выстрелило у него в голове.
Мгновение… и он вспомнил всё — и Новый год, и горку, и девушку с блёстками в волосах. И вот сейчас, в окружении незнакомых ему людей, стояла она — «…самая, самая…» в неповторимом свадебном платье!
— Боже мой! — вырвалось у него. — Как мне хотелось тогда тебя найти! Кто бы знал? — парень до боли в кистях стиснул руль. — Поверь, я делал всё, чтобы наша встреча состоялась. Но видимо не судьба…, — произнёс он вслух и опустил глаза.
Падающей кометой мелькали события того времени.… В больнице, куда он обратился, на утро, ответили, что девушку забрали родители и увезли с «сотрясением», в частную клинику. Последующие всевозможные попытки найти её, не увенчались успехом….
Свадебная программа шла своим чередом. Поцелуи молодой пары вызывали бурный восторг. Гости визжали, хлопали в ладоши и от души кричали: «Горько! Горько! Горько...»
Машина, замедляя ход, сделала попытку остановиться, но педаль акселератора ответила непослушанием и мотор, взревев лошадиными силами, стала набирать обороты.
По злой иронии судьбы на его любимой волне звучала песня: «…Ну, вот и всё — ты замужем теперь…»
10. 02. 08 г.