Мутные воды Ганга

Татьяна Гурышкина
    «О, Ганг! Мутны воды твои. Но ты – наша Мать, колыбель нашей жизни. Наша Вера и наше Бессмертие…»

    Заунывная, похожая на гудение натянутой стальной проволоки, песня заползала внутрь, куда-то под сердце. Жутко хотелось спать, но назойливый звук уже не давал мозгу успокоиться. Антон открыл глаза…
    Первое, что возникло перед похмельным взором, проявившись, словно из пустоты,– это серый, засиженный мухами потолок третьесортной мумбайской гостиницы. Антону было откровенно плохо. Всё тело болело, мысли плавились и растекались по окружающему пространству, во рту стояла «великая сушь». Хотелось кого-нибудь убить…
    «Так недолго и до «белочки» допиться», - вяло подумал Антон. К горлу подкатила тошнотная волна. Пришлось сползти с неудобного скрипучего топчана и добраться до помещения, громко называвшегося «ванной комнатой». На самом деле это был маленький закуток с треснувшим унитазом и душевой кабиной. Горячей воды не было в принципе. А истекавшая из ржавого крана струйка холодной воды была такой же серой, как потолок, и отвратительно пахла. От этого запаха замутило ещё больше. Антона вырвало.
    Минут через пять после того, как организм несколько раз буквально выворотило, стало легче. Антон с омерзением умылся мутной водой, потом допил остатки минералки, которые ещё с ночи чудом сохранились в одной из бутылок. Не успел он одеться, как зазвонил мобильник.

- Мальчик мой, ты куда, скотина, пропал? – нежно, но слегка зловеще заворковало в трубке. Это была Магда: редкостная сука и подлая тварь, сутенёрша и скупщица краденого.
- Да, я… начал оправдываться Антон.
- Ты тупая дрянь! – чувствовалось, что Магда злится. – Ты сорвал мне крупную сделку! Где эта шлюшка, что ты мне обещал?
- Её забрали в полицию, – речь шла о хохлушке-малолетке, которую Магда намеревалась продать одному местному боссу, «крышевавшему» ювелирные магазины и скупки. Этот старый жирный козёл обещал за девку приличные деньги.
- Как забрали?! Ты что такое говоришь?! – Магда сорвалась на визг.
- Вот так и забрали. Ей воды газированой среди ночи захотелось, вот и попёрлась, дура, в соседний бар. Там её и прихватили: документов-то у неё нет. Да и какие документы у десятилетней девочки. Ты ж пожадничала ей нормальную хату снять и прислугу приставить. А я ей не охранник. У меня своих дел полно. – Антон тоже начал раздражаться.

    Магда поняла, что перегнула малость, и сменила резкий тон на спокойный, даже рассудительный.
- Ну и что теперь делать? Надо же как-то вытаскивать девчонку.
- Сейчас, приду маленько в себя, пойду в полицию. Только потребуются деньги на взятку, а у меня нет. – Антон, конечно, лукавил: деньги у него были, но он не собирался вкладывать их в махинации женщины, которую не только не любил, но и не уважал.

    Вот Наташка – другое дело. Тоже сутенёрша, но у неё хоть какие-то «понятия» есть: малолетками не торгует, и девкам своим хоть изредка, но продых даёт. В отличие от Магды, которая эксплуатирует подопечных шлюх на всю катушку, отчего и текучка у неё большая. Оно и понятно: Наташка русская, со свойственной всем русским бабам истеричной жалостью, которая приступами накатывает на неё время от времени. А Магда – немецкая еврейка, жестокая, прагматичная. Между прочим – лесбиянка, да и дедушка у неё, поговаривают, в концлагере охранником служил в известные времена. Так что тут уж от наследственности никуда не деться.
    Сам Антон в структуре местного криминала был «порученцем». Ему доверяли, но в крупные дела не привлекали: почему, сказать трудно. А вот спор «разрулить», набить морду заартачившемуся торговцу или с полицией договориться по скользкому вопросу – это всё Антон мог и делал быстро и правильно. Поэтому и Магда, пожадничав вложить деньги в охрану девчонки, попросила Антона передержать её у него в номере. И, удивительное дело, это был единственный раз, когда случился конфуз: девочка запросила «газировки», а Антон, мучаясь от чрезмерного употребления спиртного, отказался сходить за требуемым. Дождавшись пока Антон уснёт, Галинка (так звали девчонку) отправилась за водой сама, на свой страх и риск, разжившись деньгами в кармане антоновых брюк. Ничего хорошего из этого не получилось.
    Проснувшись часа в четыре утра, Антон обнаружил, что девочки нет. Он выскочил в коридор и стал допрашивать сонную толстую тётку, дежурившую на ресепшене. Она сказала, что уборщик Даршан видел, как девочку остановил полицейский; но в такую рань в полиции делать нечего, идти туда надо часов в десять утра. Антон сплюнул от досады и пошёл досыпать.
    И вот теперь он вынужден тащиться через весь квартал, уговаривать начальника полиции отпустить мерзавку, и при этом улыбаться, улыбаться, улыбаться… Без улыбки здесь нельзя: тебя посчитают заговорщиком или закоренелым бандитом, если хмуриться или даже просто иметь серьёзный вид.

                ***
    Через полчаса прибыл посыльный от Магды с конвертом, в котором лежала взятка-выкуп за девочку. Антон сунул конверт в карман и, постанывая и мысленно матерясь, пошёл в участок.
    Там его встретил жутко отвратительный тип, которого все называли Абхей-саиб, что значило «храбрый господин». Он был невероятно толст: буквально сочился салом, и его жирные губы всё время находились в движении, как будто он что-то пережёвывал. При этом он причмокивал и периодически почёсывал подмышки, словно там засели вши или другая какая гадость. Беседовать с ним было трудно и неприятно. Он всё время уходил от темы. Поначалу даже попытался сделать вид, что ни про какую девочку и знать не знает. Но, когда Антон сначала слегка «нажал» на него, а потом, как бы случайно, «выронил» из кармана конверт с деньгами, этот ублюдок стал более разговорчивым.
    Далее состоялась церемония передачи материальных средств. Абхей-саиб заверял, что деньги пойдут на оборудование полицейского участка, а Антон старательно делал вид, что поверил в эту белиберду. Единственное, что его насторожило, это небольшое замечание полицейского по поводу «некоторого нездоровья» девочки. Когда его проводили в отделение для арестантов и открыли дверь небольшой камеры, Антон моментально всё понял…
    Галинка лежала в углу камеры, её одежда была разорвана: белая футболка свисала клочьями с одного плеча, а молния на джинсах сломана. Девочка даже не плакала: её трясла мелкая дрожь, и изредка она захлёбывалась каким-то безысходным горловым звуком.
    Антон начал закипать, но многолетний опыт проживания в Индии, подсказал ему: если он сейчас попытается «качать права» - будет только хуже. Он схватил Галинку в охапку и, молча, рванул вон из участка, на улицу. Поймав такси, он назвал адрес Николая, русского врача, который работал здесь в одной из клиник и был хорошим знакомым Антона.
    После того, как Николай осмотрел девочку, выяснилось, что ей, можно сказать, повезло: она была изнасилована, но серьёзных повреждений нет, и дня через три, при хорошем уходе, физически она придёт в себя. Чего нельзя было сказать о её психике. Николай сделал ей несколько успокоительных уколов, чтобы вывести из шока. Галинка уснула, но что с ней будет, когда она проснётся, сказать не мог ни Николай, ни, тем более, Антон.
    В номере, положив спящую девочку на топчан, Антон раскупорил бутылку местного отвратительного виски и задумался. Что будет дальше с Галинкой догадаться нетрудно. Для Магды она уже не товар. Большие деньги платят только за невинных девочек. Теперь, скорее всего, Магда посадит её «на иглу» и заставит сутками работать в дешёвых пивнушках, обслуживая извращенцев. Девочка протянет полгода – год, а потом её просто усыпят «ударной» дозой героина и сбросят с пирса в море. Беспроигрышный вариант: малолетняя наркоманка погибла по собственной неосторожности.
    Вот с такими мыслями Антон опять напился и уснул, правда, не забыв предварительно запереть дверь номера и спрятать надёжно ключ…
    Часа через три в его сон ворвался звонок телефона. «Магда», - только и подумал Антон. Конечно, это была именно она. Хорошо, что хоть разговаривала спокойно, что, вообще-то, было странно для неё. Её невозмутимость быстро объяснилась: она уже всё знала. Этой же ночью полицейские задержали мулатку Карину, одну из подопечных Магды, и девушка, находясь в соседней камере, слышала, как несколько человек издевались над Галинкой.

- Привози девчонку, будем думать, что делать, - Магда, видимо, уже прикинула свои убытки и возможные прибыли.
- Да, да, сейчас через полчаса будем, - Антон глянул в сторону топчана и замер: девочки на нём не было. Но он ничего Магде не сказал, а только ещё раз заверил, что уже собирается к ней и дал отбой.

- Галинка! – с надеждой в голосе позвал Антон. В ответ ему не прозвучало ни слова. Только в ванной комнате послышался лёгкий шорох. Антон рванул туда, пнул хлипкую дверь и увидел девочку: она сидела, забившись в угол рядом с раковиной, и дрожала, глядя на Антона глазами избитого щенка.
    И тут вдруг, в одно мгновение, Антон понял – какая же он мразь. Это было новое ощущение, которое кололо мозг и сердце раскалёнными иглами. За пять лет своего пребывания в Мумбаи он ни разу не испытывал ничего подобного. И тут он вспомнил…
    Он вспомнил, как сам, пятнадцать лет назад, вот также сидел, забившись в угол, в сыром вонючем подвале и глядел на своих мучителей: трёх подростков, сынков-мажоров, чьи папаши в их шахтёрском городке были «при должностях». Ублюдочные «сынки» избивали Антона бейсбольными битами и требовали денег. Хотя, вряд ли им нужны были деньги: им гораздо большее удовольствие доставлял процесс издевательства над более слабым. Кроме того, они чувствовали свою безнаказанность: высокопоставленные папаши не дали бы в обиду своих отпрысков. Именно тогда Антон поклялся себе, что терпит подобное в последний раз. Через месяц всех троих мучителей нашли мёртвыми в том же подвале. Доказать вину Антона не смогли, как ни старались. Ему просто повезло: один довольно известный адвокат решил попиариться на защите маленького щупленького мальчика, которого «злые местные бонзы пытались загнать в тюрягу». С тех пор Антон прочно встал на криминальный путь. Он понимал, что это вовсе не хорошо, но зато теперь его никто не мог обидеть.

                ***
    Антон резко протрезвел, и во внезапно прояснившуюся голову пришло решение. Он набрал номер Наташи.

- Привет, Натаха! Есть дело, - голос Антона дрожал и срывался.
    Наташка (вот умница) даже не стала ничего спрашивать, всё поняла по тону:
- Приезжай, жду.

    Антон взял Галинку на руки, спустился вниз, возле гостиницы поймал такси и отправился в наташкину «резиденцию». По прибытии туда состоялся краткий, но продуктивный разговор.

- Девку надо спасать, - подвёл черту Антон к своему рассказу о том, что случилось.
    У Наташки был очередной приступ жалости, к тому же сволочью она, не смотря ни на что, всё-таки не была. Да и Магде лишний раз насолить тоже не мешало.
- Хорошо, я помогу тебе, - твёрдо сказала Наташка и принялась энергично названивать всяким нужным людям.

    Документы для Галинки выправили за полчаса. По ним она значилась дочкой русского инженера, работающего в порту. Потом был звонок некоему Джону, как потом оказалось, капитану небольшого торгового судна, который согласился нелегально вывезти девочку за пределы Индии. Через час приехал хмурый, но странно вызывающий доверие мужик непонятной национальности. Он забрал Галинку из дома Наташи и повёз в порт.

- Скажи, с девочкой всё будет номально? – у Антона поднывало и сильно билось сердце.
- Не волнуйся, если я сказала, значит, всё будет нормалёк. Джон отвезёт её в Эмираты, в Абу-даби. Там есть наш перевалочный пункт, - тут Наташка хмыкнула, - Представляешь, впервые за много лет он сработает в обратную сторону, в Россию. Прямо прецедент: мировая мафия возвращает живой товар на родину.

    Антон улыбнулся: действительно, на его памяти таких случаев не было…
    Потом они с Наташкой выпили «за успех безнадёжного дела». После выпивки обоих потянуло на нежности. Честно говоря, Наташке всегда нравился высокий «брюнетистый» Антон. А тот, в свою очередь, никогда не отказывался от аппетитного наташкиного тела 52-го размера. Так что, совместные игры в постели в удовольствие были для обоих. А для того, чтобы Магда не смогла им помешать, Антон отключил телефон.
    И только в восемь часов вечера он сподобился позвонить. И снова был удивлён: Магда спокойно произнесла:

- Привет! А я уж думала, что ты и вовсе не позвонишь.
- Магда, тут такое дело… - Антон замялся.
- Мальчик, я взрослая тётя, и не надо считать меня за идиотку. Я всё поняла. И даже знаю, кто тебе помог. Наташка, да?
    Антон молчал, не зная, что сказать. Магда продолжила:
- Я знаю, что Наташка. Так вот, передай ей, что она – гадина, и будет должна мне штуку баксов. Ну и, пожалуй, всё. А вообще, я её прощаю. Тебя тоже, – в трубке зазвучал смех. Антон впервые слышал, как Магда смеётся. – Ты, Антоша, думаешь, что я окончательная скотина? Нет, ошибаешься: у меня тоже иногда просыпается жалость и сентиментальность. Фиг с ней, с девчонкой. И, дай Бог, чтобы у неё всё хорошо сложилось, - Магда чмокнула в трубку, и телефон запищал короткими гудками.

    Антон с облегчением вздохнул и направился в ближайший ресторан. Там он, как ни странно, не стал напиваться по привычке, а заказал приличный ужин. Потом он дал несколько долларов певцу и попросил исполнить уже знакомую песню…

«О, Ганг! Мутны воды твои. Но ты – наша Мать, колыбель нашей жизни. Наша Вера и наше Бессмертие. О, Ганг! Мутны воды твои. Но, там, в глубине, что не видна нам, текут прохладные чистые струи, там начинается жизнь».