– Шо такое?
– А фиг знает. Всем в базовский клуб, комбриг собирает. И ваших, и наших. Всех…
– А вы чё, не в курсях?
– Не...
– Ну, ты даёшь! Вся Бечевинка знает, а он не знает.
– Да не тяни за кожу, говори уже!
– Мыкола, который с бербазы, нажрался в сиську и жену скалкой отлупил. Живого места на бабе нет, рожа вся синяя...
– Гы!..
– Ща комбриг ему устроит...
– Извлечение!
– Кюреткой, га-а-а!
– Цирк!
Офицеры и мичмана густо набились в маленьком зале гарнизонного клуба. Клубик наш только что отремонтировали: минувшей зимой он рухнул под тяжестью снега на крыше; комбриг за это разорвал командиру бербазы всю его засохшую проктологию и заменил на другого.
Огромный комбриг, контр-адмирал Калайда, в своём неизменном расстёгнутом плащ-пальто и белоснежном кашне, грозно сверкал очами, уперев в бока здоровенные кулачищи. Перед ним, еле держась на ногах и покачиваясь, стоял – ещё весьма пьяненький – виновник торжества.
– Ну-с? Будем говорить или нет?!
Мичман Мыкола (это фамилия такая) из-под полуприкрытых глаз тоскливо посмотрел снизу вверх на грозного и мамонтообразного комбрига. Было самое время оправдываться, но при этом и гордости мужской не терять.
– А шо она...
– Что, мля, «шо она»?!
– Ну, эта...
– Что, мля, «эта»?!
– Ну жена же, ну...
– Что, мля, «жена»?!
– Н-ну... сама... в-виновата...
– Что, мля, «виновата»?!!
– Н-ну... шо она... п-пошла в этот... в ыэ... в магазин... и эта... ик!.. скалку... к-купила. Ну, я её и эта... шоб, значить, не борзела-то...
– Что-о?! Скалку купила? – непонимающе прогудел комбриг. – И хули? Скалку... Ну, купила. И чё?
Мичман Мыкола широко распахнул свои очи и посмотрел на комбрига с неподдельным изумлением.
– Как это – «и чё», тащ адмирал?! В доме выпить – н-ни капли, з-закуси н-ноль, а она эта... ик!.. м-мебель п-покупает...
2000
* из неизданного сборника «Макароны по-флотски»