Это был обычный утренний час, как его называл Джон, час общения со своей лучшей половиной, то есть со мной. Пока я нежилась в ванне, он читал мне прессу, точнее выдержки из статей, которые он считал, достойны моего внимания.
Джон по профессии и по жизни был археологом. Все, о чем он думал и мог говорить, когда был дома, это о своей работе. Я к этому давно привыкла и знала что единственное, что мне иногда нужно делать - это открывать рот и говорить: «Да, милый, ты совершенно прав. Я люблю тебя!» Наша жизнь текла тихо и мирно, но всему приходит конец, И сегодня, по-моему, этот конец настал!
— Дорогая! - закричал он мне через дверь.
— Да, милый, - спокойно ответила я, нежась в розовой пене.
— Ты представить себе не можешь, что пишет Риккардо в своей статье о Гаргонах! - закричал Джон, стараясь перекричать звук бегущей тонкой струйки воды у меня из крана.
— Я вся - внимание, - проворковала я.
—Лаура, он считает, что медуза Гаргона, мало того, что существовала на планете, но и существует, по сей день,- сказал муж.
— Джон, он, наверное, поругался со своей женой, - ответила я, но в моем голосе не было той уверенности, как раньше, и продолжила, - И, если я не ошибаюсь, из мифов следует, что у нее было две еще сестры, так что она была не одинока.
Я вышла из ванны, закутываясь в белоснежный халат. На голове у меня красовалась зеленого цвета чалма.
— Она у тебя шевелится, - испуганно произнес муж, глядя на мою голову.
Я поправила выбившийся край полотенца, и колыхание моего сооружения прекратилось.
Джон пил кофе. Газета лежала на столе. Я пробежала ее глазами. Из статьи Риккардо можно было сделать вывод, что Медуза Гаргона не только превращала всех, кто ее видел, в камень, но и использовала мужчин в качестве средства размножения. После рождения потомства, а это были девочки, умерщвляла их. Риккардо даже приводил в пример эволюцию: в какой-то момент крылья и чешуя перестали быть им необходимы и они их сбросили. Одно осталось неизменным - вместо волос у них так вырастали змеи.
— Что скажешь, родная? - произнес Джон, следя за мною во время коего чтения статьи,
— Чушь и полная ерунда, - ответила я и продолжила говорить, одеваясь в комнате.
Я уже опаздывала к своему парикмахеру. Ну, какая женщина не хочет, чтобы мужчины восхищались ею и каждому она кричит: «Посмотри на меня!» - голос мой разнесся по квартире.
Джон слегка поежился.
Я вышла к нему уже одетая. Настоящая светло-голубая чалма выгодно подчеркивала мое лицо.
— Лаура, но он еще говорит о соглашение с Гиппократом заключенный Гаргоной в обмен на жизнь, - произнес Джон, но мысли его были уже далеко.
— Это всего лишь миф, Риккардо надо привлечь внимание народа к своим находкам сделанным им на Крите. Вот и все. Обычная шумиха, пресса, - отмахнулась я и, поцеловав мужа, побежала к гаражу,
Над парикмахерским салонов красовалась огромная голова Медузы. Ее волосы-змеи останавливали невольно прохожих. При малейшем ветерке изображение колыхалось, и создавалась иллюзия живых змей-волос, готовых кинуться на всех, кто проходил мимо.
В салон можно было попасть только по записи или рекомендациям. Дверь автоматически распахнулась, и я вошла в помещение. Было прохладно. Вместо того, чтобы пройти в зал, я опустилась вниз по лестнице. Так называемый подвал мало, чем отличался от верхнего помещения. Разве, что люди ходили в халатах, подвязанных резиновыми фартуками и в перчатках.
— Прощу Вас. Ждем с нетерпением, - произнес мой знакомый Жан. Он был помощником моего мастера.
Я села, сняла чалму.
Копна волос встала и зашипела. Жан ловко подхватывал голову каждой змеи, не пропуская ни одной, и выдавливал яд в колбу, приговаривая:
— Вы мои родные, хорошие. Как я скучал без Вас.
Волосы-змеи его хорошо знали и с удовольствием отдавали свои порции яда. Когда Жан кончил, волосы свободно легли по плечам. Я встала, взяла чалму.
— Спасибо, Жан. До скорого! - и, кинув ему на чай, неспеша поднялась по лестнице в главный зал салона, где меня уже ждал Пьер. На нем был обычный наряд цирюльника.
— Как всегда, уважаемая Лаура? - только и спросил он. Я утвердительно кивнула головой.
Руки Пьера замелькали, как будто их было у него не две, а тридцать две. Уложив последний локон-змею на моей голове, Пьер замер, ожидая оценки проделанной работы. Я, придирчиво взглянув в отражение, улыбнулась и, достав деньги, расплатилась с ним. Пьер облегченно вздохнул и помог мне одеть чалму.
— Приходите, мадам! - произнес он, провожая меня до дверей.
Я поймала такси. Ехать домой не хотелось. Муж сидел в музее, готовился к новой экспедиции, и я назвала адрес Риккардо. Через четверть часа я была у него. Риккардо было всего за сорок лет, но небольшой живот впереди мог набросить ему еще пару лет. Подслеповатые глаза прятались за толстыми стеклами очков. Он не скрывал удивления, увидев меня,
— Чаю? - опросил он, проведя меня в гостиную. Я села в кресло и отрицательно покачала головой.
— Нам нужно поговорить, - сказала я.
— Я - весь внимание, Лаура, о чем ты хотела поговорить? - спрос сил Риккардо, садясь в кресло напротив и закуривая сигарету.
— Я прочитала твою статью в газете. Объясни, что все это значит? Что за бред? - ответила я.
— Никакого бреда, Лаура. Только научные факты, - ответил он. Я не могла скрыть своего удивления. Риккардо, видя какое произвел на меня впечатление, начал свой рассказ. - Мы привыкли не доверять мифам, а зря. Я больше двадцати лет изучал их. И пришел к выводу, что все в них правда, и она лежит на поверхности. А мы, обычно, ищем тайный смысл в подтекстах. Мало того, я нашел документ, из которого следует, что Гиппократ был малый не промах! - воскликнул Риккардо.
— Объясни, пожалуйста, что ты имеешь в виду, - произнесла я и ненависть стала вливаться в мое сердце.
— Он первый врач, который сделал клонирование. Овечке Долли далеко до него, как до неба.
— Слушаю, говори! - торопила я его. Мне нужно было знать, что же эта свинья смогла выдумать.
— Я нашел документ, из которого следует, что Медуза Гаргона родила первого ребенка от человека. Взамен она подписала документ, что будет добровольно сдавать яд своих змей во имя медицины или еще чего-то в этом роде. Правда, летать ее потомки не могли, да и от чешуи избавились.
— Где документ? - опросила я и почувствовала, как мои волосы начали шевелиться.
— Он был не дурак и вытесал их в лабиринте, находящемся на Крите.
— Наверное, Лаура, он боялся как бы эти твари, которые стали как люди и перемещались среди людей, помнили свое место, - ответа Риккардо.
— А кто знает еще о твоем открытии? - спросила я.
— Ты, твой муж. Пресса написала только малую часть того, что я собираюсь обнародовать, - произнес Риккардо и, насторожившись, спросил, - А почему тебя это так интересует?
— А потому что ты, Риккардо, не такой идиот, как я думала. Ты узнал истину,- произнесла я и сняла чалму. Сотни змей-волосков встали над моей головой,
— Посмотри на меня, Риккардо! - закричала я и змеи зашипели к стали вытягивать свои тела к нему.
Одно мгновение и Риккардо превратился в белую холодную мраморную статую.
Вернувшись, домой, я застала мужа, нервно ходящего по гостиной.
— Что стряслось? - спросила я.
— Риккардо превратился в кусок мрамора, - прошептал напуганный супруг, вертя в руках бокал, - А незадолго до того, как его нашли, говорят у него была женщина в голубом костюме и такой же голубой чалме, как у тебя, - произнес Джон, отпивая из своего бокала.
— Ты хочешь оказать, что это я превратила его в статую? - спросила я сквозь смех.
— Лаура, а почему ты никогда не снимаешь чалму или шляпу? Я никогда не видел твоих волос. Какие они? - спросил Джон.
— Ты хочешь посмотреть на меня без головного убора, дорогой? - мой смех оборвался и совершенно серьезно, я сказала, - Моя рука потянулась к чалме.
— Нет! Только не это! - воскликнул муж, в ужасе отпрянув от меня.
— Нет, так нет, - и равнодушно, пожав плечами, я, как ни в чем не бывало, пошла, готовить ужин.
Конца мира сегодня так и не произошло.
КОНЕЦ.