СЕРЕГА И ШАРИК .*
«С моим Серегой мы шагаем по Петровке…»
Юрий Визбор
Рррр-гав! Куда лезешь, идиот, размажем ведь сейчас по поребрику! Или думаешь – тачка крутая – все можно? Воооот! Стой и жди, раз все ждут! И нехрен тут на сигнал давить и фарами моргать! Если мы все свои фары включим – ослепнешь, а если еще и в дудку подудим, так тебя вообще с дороги снесет - гавкнуть не успеешь! Правда, Серега?..
Серега, наверное, такого же мнения. Он бросает взгляд в зеркало, прибавляет газу и успокаивающе чешет меня за ухом.
Я знаю, что скоро уже, через каких-то пять часов, мы будем на базе. А потом, может на следующий день, может через два-три, опять уйдем в рейс. Я знаю, что когда наш «МАН», тяжело вздохнув пневматикой, встанет на свое место в гараже, Серега откроет дверь, и в кабину хлынут такие знакомые и родные запахи и звуки!.. Запах дома… У кого какой, а у меня вот этот – смесь из запахов сварки, солидола, резины, солярки, сгоревших колодок, горячей металлической стружки из токарки и еще сотен и сотен других, смешавшихся в один неповторимый запах.
Я – Шарик. Просто Шарик. И всю свою сознательную жизнь провел здесь. Нет, мелькали еще какие-то воспоминания о щенячьем возрасте. Темный подвал, под какими-то теплыми трубами… Мама... Пятеро братьев… Я даже и не помню никого из них. И, однажды, мама в подвал не пришла... А дальше вспоминать сложно. Какими-то урывками все, что происходило. … До того момента, когда темным дождливым вечером меня, мокрого и дрожащего от холода, страха и одиночества, вдруг подняли большие добрые ладони, в которых я полностью скрылся, и сунули в уютное тепло за пазуху...
А потом была большая и светлая комната, вкусный запах чего-то мясного и, восторженно сияющие детские глаза. А затем катящиеся из этих глаз слезы, металлический и раздраженный женский голос, негромкий убеждающий мужской, и вновь путешествие под курткой куда-то в ночь, дождь и темень. А затем уголок под батареей в сторожке автобазы, сторожа Андреич и Борис, и вот этот самый запах... Там я и вырос. А когда вышел из щенячьего возраста, перебрался в кабину. Это ведь Серега меня тогда подобрал. И домой принес, только жена его не разрешила мне там жить. Может, из-за этого они потом расстались? Хотя – вряд ли. Не тот я повод… Серега с тех пор замкнутый стал, не разговаривает почти. Только когда Светка по пути из школы забегает в гараж, делается прежним Серегой. А ушла Светка – и вновь из него слова не вытянешь.
Светка – это дочка Серегина. Уж как она плакала, когда пришлось ему меня из дому на автобазу уносить!.. Но успокоил ее Серега. Сказал, что лучше, если Шарик на работе у него поживет. Будет машину охранять и вместе с ним в рейсы ездить. А пока маленький, сможет Светка заходить и играть с ним на вахте - все равно же из школы мимо идет. И прибегала Светка чуть не каждый день – все со мной возилась, да Серегу ждала. А он не всегда из рейса рано возвращался. Все к ночи ближе. А однажды вернулся на день раньше, чем планировал. Только быстро он тогда назад из дому в гараж пришел. И с тех пор совсем другой стал. И живет за городом у Андреича, который сторож. Только это когда из рейсов приходит. А одному Сереге совсем плохо – Светка маленькая еще, как она ни любит папу – все равно ей с ним жить никто не даст. Кто же, как не я ему поможет?
А Серега Андреичу так и сказал тогда. Что Шарик не предаст. Что такое – предать, я не знаю. Но, наверное, что-то очень гнусное и подлое. И хорошо, что не дано мне этого знать…
Что тормозим? А! Этих людей я знаю. Серега их называет ментами или гайцами. Сейчас Серега остановится и будет либо долго что-то объяснять и показывать какие-то бумаги, открывать фуру и смотреть груз, либо поговорит недолго, заберется в кабину, и мы поедем дальше. Но нет! Что-то новенькое! Открывается дверца с пассажирской стороны и кто-то подсаживает мальчика. По виду, Светкиного сверстника. Серега часто подвозит попутчиков.
- Давай, Сергей! - хлопает мальчика по плечу человек в темно-серой куртке. – Дядя Сережа тебя у заправки высадит, а там дед встретит.
Сергей… Как и Серегу зовут. Как это у людей? Тезка?.. У меня, наверняка, тоже тезок хватает. Шариками многих собак зовут. Даже кино есть про то, как из Шарика человека сделали, да неудачно получилось, и потом его обратно в собаку переделали. Мы часто фильмы смотрим, когда погрузку ждем или на стоянке где-нибудь ночуем. У Сереги в кабине есть такой тонкий черный ящичек с крышкой. Крышку открыл, а на ней экран светится . А если сбоку вставить блестящий диск, то на экране будет кино. Серега часто покупает фильмы. Я уже много разного посмотрел. А однажды он поставил фильм про то, как собака на вертолете летала! Я-то считал, что я всех собак круче, раз водительский, а оказывается, есть и вертолетные. И звали его Зур… Заб…Зар-ба-зан!.. Ну и имечко! Хотя, это где то в Грузии, а там и не такое возможно… Но, вот, похож он на меня, прямо как две капли. Может родственник?
Значит, Сергей. Очень приятно!.. Я дружелюбно машу хвостом, мальчик устраивается на пассажирском сидении. У людей примета есть – если между двумя тезками сидишь – нужно желание загадать. Чего пожелать-то?.. Есть – не хочу, пить – тоже не хочу… Сучку Альму с оптовой базы? Ее я очень хочу, но туда мы вряд ли скоро вернемся. Вот это и загадаю. Чтобы поскорей туда вернуться…
Сергей большой предлагает Сергею маленькому поставить какой-нибудь фильм или мультик. Мультики у нас тоже есть. Серега их из каждой поездки для Светки привозит. Вот и вчера целых три купил. Один в красивой ярко- синей коробке. Про собак, наверное. Ну, раз собаки нарисованы на коробке – про что еще он? Интересно – поставит или не поставит?.. Но Сергей маленький благодарит и отказывается. Ему ехать недалеко, оказывается. До поселка. А поселок уже скоро будет. Мальчик гладит меня и чешет за ухом. Прямо как Светка. При воспоминании о ней сразу так тепло делается где-то внутри!.. Мы, собаки, все чувствуем ведь! И хорошего человека от плохого отличим даже не нюхом, а каким-то необъяснимым чувством. Так вот, мальчик - хороший! Хоть и не разговаривает со мной, а просто молча гладит… Может, у него тоже есть собака? Хотя, нет. Не улавливаю я в его запахах ничего даже отдаленно похожего… Я, вздохнув, благодарно махнул хвостом и пару раз лизнул маленькую ладошку…
- Тебя встречают? – Серега принимает вправо, к заправке. На обочине стоит пожилой мужчина в пятнистой камуфлированной куртке.
- Дедушка! – улыбается мальчик – Спасибо, дядя Сережа!
- Да не за что! Будь здоров, не кашляй! – протягивает Серега ладонь
- До свиданья! – мальчик пожимает ему руку – До свиданья, Шарик!
И опять дорога… Долго уже едем. Я вижу впереди стоянку и негромко гавкаю. Серега понимающе смотрит на меня, сбрасывает газ и включает поворот. Там уже стоят две фуры, будем третьими. Сейчас, наверняка, чего-нибудь вкусненького съедим – давно уже пора обедать.
Серега открывает дверцу, я, проскочив у него под ногами, выпрыгиваю из кабины. Не верите?! Хотите сказать, маленький и лапы короткие, так, значит, прыгать не умею?! Как бы не так! Правда, до некоторых событий я и не подозревал, что умею это делать.
Сейчас расскажу. Только вот сбегаю столб обнюхать и лапу задрать. Ну, сколько часов едем уже – пора бы. Как Серега говорит в таких случаях – Водитель, сливай воду с радиатора! Зачем сливать и где в радиаторе вода? Туда тосол льют – я этот запах хорошо знаю.
Обнюхал столб, оставил метку. Здесь был Шарик.
Где Серега? А! Он уже около кафешки. Сейчас что нибудь съедим вкусненькое. Через пару минут перед носом возникает одноразовая бумажная тарелка с сырым фаршем. Наверное, Серега попросил для меня специально. Вкусно! Неторопливо ем. Замечаю краем глаза проходящую мимо полосатую кошку. Кошка замирает и не мигая смотрит на меня. Ррррр!!! Гав!!! Мой обед! Только подойди! Рррр!!!
Кошка, негодующе фыркнув, скрывается в пыльных кустах.
Не люблю кошек! Хотя ничего плохого они мне не сделали. Но вот почему-то как кошачий запах почую, так сразу такое состояние делается – догнать и разорвать! Отчего так? И обычно всегда кошек гонял. Догнать не получалось, правда, они быстрее меня бегают и по деревьям лазают. Или прыгнет на забор и сидит там, да еще и умывается, пока я лаем исхожу. Но вот однажды…
На автобазе нашей дело было. Серега как раз в рейс собирался. Кабина открыта, я вокруг машины бегаю, Андреич подошел, еще кто-то из мужиков. Стоят, курят... Подъезжает большая такая синяя фура. Не наша. Наши-то машины я все знаю. Серега улыбается – наверное, знакомый приехал.
Смотрю, из кабины водила вылез, тоже улыбается – приветствует Серегу, меня погладил, за уши потрепал… Чую – котом пахнет от него!!! Да явно так!!! Но, я же вижу что это человек, а не кот. Ведь у меня – нюх! Боком-боком подошел к кабине – запах сильнее. Ну, явно оттуда кошачьим духом тянет! Я сразу, как положено, в боевую стойку! Шерсть вздыбил, клыки оскалил, да как зальюсь лаем! Точно, кот там! Забрался, наверное, где-нибудь и спрятался. Мужик не заметил, а нюха у людей нет – они же не собаки. Но тут же я! Главный Гонятель Котов! Я сейчас его быстро оттуда выкурю! Сейчас он каааааак испугается, да каааак дунет оттуда! А я за ним! И если не на дерево, то на забор точно загоню! Рррр!!! Гав!!! Гав-гав-гав!!! Выходи, подлый трус!!! Рррразорву!!!
И вижу … МАМА!!!
Сперва я увидел два огромных горящих глаза. А когда, секунду спустя, в воздухе промелькнула тень, я, поджав хвост, уже со всех лап удирал к родной кабине. Потому что в глазах этих было ТАКОЕ!!! Короче, ничего для себя хорошего я там не увидел. И понял сразу, что кот коту рознь. Каким образом, под общий хохот, я сумел совершить прыжок на немаленькую высоту и оказаться в кабине, на спальнике за спинкой кресла, я, наверное, объяснить не смогу. Мы недавно смотрели с Серегой фильм, про то, как люди в стрессовых ситуациях совершают невероятные вещи. Собаки, как теперь выяснилось, тоже могут.
Потом я остороооожненько выглянул из-за спинки кресла. Около колеса синей фуры сидел…Даже не кот, нет!.. Зверь! Дымчато-серого цвета. Размером не меньше меня... Скосив зеленый глаз, кот медленно подошел к столбу и принялся точить когти, кровожадно посматривая в мою сторону. Когти оставляли глубокие царапины на потемневшем дереве столба.
- Серега! Спаси! Это надо же так попасть! Ведь сожрет и костей не оставит!
И Бог в лице Сереги услышал мои молитвы. Потому, что он, не прерывая разговора с мужиками, шагнул к машине и захлопнул дверцу. Все! Спасен! Теперь страшный зверь меня не достанет! Но гавкать почему-то расхотелось сразу…
Вот, благодаря этому случаю, я и научился в кабину запрыгивать. С разбегу, конечно. С места-то никак – лапы короткие. Сереге хорошо, опять же, не нужно как раньше, на руках поднимать. Да и какое-то унизительное чувство я при этом всегда испытывал. Так что, вынужден признать – и от котов в этом мире бывает польза.
Дремлю в сытой истоме... Кафешка давно позади, двигатель ровно гудит, убаюкивая. Вдруг ухо ловит сброс оборотов и перегазовку. Что там такое?! Вскакиваю с места, встаю передними лапами на торпеду и смотрю вперед.
Ну, конечно! Велосипедист! Трудно сказать, кого я больше терпеть не могу – кошек или этих... спортсменов... Ну, что вас сюда тянет-то?! Есть дорожки, тропинки, всякие второстепенные дороги – ну и ездите там, кто мешает?! Нет! Он, видите ли, «участник движения»! Тупой своей башкой не понимает, что тут он только мешает. Это – трасса! Здесь люди ра-бо-та-ют! Вот, если б ему мешали работать – понравилось бы?!.
Я недовольно рычу, всем своим видом показывая неприязнь к этим любителям здорового образа жизни. Ну, вот, почему мы вынуждены сбрасывать скорость чуть ли не до черепашьей и ползти за ним, дожидаясь, пока появится по встречной «окно», достаточное для того, чтобы обогнать?! А ведь мы – не легковушка, которая - педаль в пол, и «сделала» на коротком участке. Нам для маневра минимум полкилометра надо. Причем, с выходом на встречную. А по встречной тоже поток довольно плотный...
А этот, знай себе, педали крутит... Р-р-р-р-р!!! Гав!!!
Серега хоть и молчит, но я чувствую, что и у него схожие чувства. И вообще. У нас с ним общего очень много. Ну, по крайней мере, три вещи – и это никто не оспорит! Вот смотрите :
Первое: Спим в кабине. Что, не так? Так! И он, и я. Он – на койке, я на полу на коврике.
Второе: Писаем, извиняюсь, на колесо. Так? Так! Только Серега лапу не задирает. Кстати, я догадался, почему водилы всегда на колесо сливают. Сказать? Да просто потому, что по колесу все стекает под колесо, и в результате на брюки и ботинки брызги не попадают! Все просто, оказывается, и никакими традициями тут и не пахнет, кто бы что ни говорил там.
И третье: Гавкаем на велосипедистов. Ну, гавкаю-то я, конечно. Серега молчит. Но я чувствую, что он хоть и молчит, но не гавкает только в силу своего характера. Другие водилы, я уверен, в их адрес такие пожелания отправляют – уши в трубочку завернутся даже у меня, а уж я-то за свою гаражную жизнь столько наслушался – мало не покажется!
Ну, сколько ползти-то можно?! Уже минут десять еле плетемся и за собой хвост собрали километровый, не меньше. А по встречке тоже поток плотный...
Окно? По встречке фура идет, вряд ли успеем обогнать. Но, к счастью, он видит ситуацию, мигает дальним и притормаживает. Молодец! Серега включает поворотник и прибавляет газу. Я кошусь в зеркало. Р-ррр! Крутит лаптями... Спортсмен безмозглый. Притормози, видишь ведь, что не успеваем! Какое там! Как ехал так и едет, еще, похоже, и ускоряется, придурок!.. Р-ррр! Гав!..
Окно небольшое, поэтому встречному приходится тормозить чуть не до полной остановки. Расходимся с ним почти лоб в лоб. Тот успевает приветственно махнуть рукой Сереге и одновременно покрутить пальцем у виска в адрес велосипедиста... Участник движения, чтоб его!.. Поменьше б таких участников, глядишь, и порядку на дороге прибавится...
Я тихо рычу, Серега, не глядя, протягивает руку и успокаивающе гладит меня по загривку:
- Ну, все, все Шарик! Успокойся...
Смеркается. Мало того, еще и дождь, судя по всему, начинается. На горизонте – совсем черно, там наверняка уже вовсю поливает. Боюсь, остаток пути до дома придется под дождем идти...
***
- Да достал ты меня уже!!! Что ты стоишь тут глазами своими тупыми уставился??!! Стоит, молчит.. Ребенка накормить не в состоянии! Мало ли что он не хочет! Ты отец?! Да какой ты отец?!! И не трогай меня, я сказала!!! Любит он, надо же!!! На работу я поехала, что еще тебе неясно?!!
Дверь хлопнула, через минуту взревел мотор и маленькая черная «Тойота» стремительно скрылась в сгущающихся сумерках... Сергей, тяжело вздохнув, прошел на кухню, и, вытащив из шкафа бутылку, плеснул в стакан темно-янтарного коньяка.
- Папа, а это что, лекарство? – подошел сын
- Лекарство, Саня – погладил его по голове Сергей.
Лекарство... Только это и остается. Чем больше для нее делаешь, тем хуже.. Машину хотела? Купил... А в ответ?... На работу! Ну-ну...В таком прикиде на ночь глядя на работу?.. Это какая же работа должна быть?..
Сергей горько усмехнулся, и одним глотком выпил. Теплая волна, поднявшись от желудка, достигла тоскливо ноющего сердца.
- Пора спать, Саня. Давай, чисти зубы и ложись. Видишь, мама ругается.
- Пап, а почему она ругается?
- Не знаю, сынок. – вздохнул Сергей
- А я знаю. Она тебя не любит и поэтому ругается.
- Иди, Саня, иди, умывайся...
Сын прошлепал в ванную, зашумела вода...
- Господи, дай сил и терпения!.. Сергей подошел к окну и уткнулся лбом в холодное стекло. За окном, вдали у реки, освещенный прожектором, блестел золотом купол недавно отреставрированной церкви. – Прости ее, и вразуми! Она не ведает, что творит!..
- Алее? Ты меня ждешь? - Ирина, прижимая к уху новенький мобильник, второй рукой небрежно держала руль. «Тойота» неслась по ночному шоссе. Потоки дождя заливали стекло, дворники еле справлялись. – Ну конечно, милый! Лечу! Да что, Саша? Саша с папашей дома. Ну, вот еще! Буду я перед ним отчитываться! Да какой он муж?! Конечно, только тебя! Да!.. Да, хочу! Я уже вся мокрая, как только твой голос услышала!.. Скажи еще раз! О-оо!.. Ну, говори, говори еще...
***
Р-ррр!..А это что?! Куда летит-то в такой дождь?!! На обгон идет! Вообще что ли крышу снесло?!. Нет, я понимаю, когда по сухой дороге, но сейчас?!. Дождь вообще стеной, а этот летит за сотню, придурок! Еще и на повороте!!! Кто таким только права выдает?!!
Серега напряженно всматривается в ночь, щетки неутомимо разгоняют воду по лобовому. Он только головой качает и что-то цедит сквозь зубы. Явно в адрес этого стритрейсера...
В свете фар, прямо за поворотом, вдруг возникает крутящаяся волчком на скользкой дороге, только что обогнавшая нас легковушка!
Секунды, как будто начали растягиваться в длинные кадры замедленной съемки, и я, застыв, смотрю, как медленно-медленно вертящаяся машина бьется о железное ограждение на обочине, как, будто от резиновой стенки, она отскакивает от нее и врезается в идущий по встречке, блестящий от дождя огромный автобус. Как водитель автобуса выворачивает руль, стараясь удержать его от опрокидывания.
Я вижу его застывшее как маска лицо, вижу, как словно по льду, автобус неотвратимо разворачивает боком прямо на нашу полосу. Вижу расширенные от ужаса глаза пассажиров в окнах автобуса...
А затем чувствую, как, разрывая железные полосы ограждения, наш "МАН" начинает валиться куда-то вбок, в сторону от автобуса и дороги...
А потом – страшный удар, еще один, и наполняющая все тело горячая боль!.. Кажется, ничего вообще не существует кроме этой боли! И вдруг она сменяется легкостью и теплом. Точно так, как тогда, еще щенком в добрых Серегиных ладонях. И я, поднимаясь куда-то вверх, уже где-то внизу слышу шум и голоса...
- Иван! Сюда давай! Тащи лом скорее!!! Может, живы еще?!
- Как его угораздило то?!
- Да, если б не он, сейчас автобус бы под обрывом валялся! Мы как раз за автобусом шли метрах в трехстах, хорошо, оттормозиться успели!
- Скорую и ГАИ вызвали?? Давай, мужики, подсветите кто-нибудь!
- Схему составить надо. Где водитель с автобуса?!
- Да не мог он тормозить! Тут же как по льду несло! Или сам с дороги, или автобус под удар...
- Серега! Ты где? – я, ничего не понимая, пытаюсь гавкнуть, но гавкать не получается почему-то.
-Я здесь, Шарик – возникает в моей голове знакомый негромкий голос Сереги.
- Ты понимаешь по-собачьи? – удивляюсь я
- Теперь понимаю. Теперь мы можем разговаривать.
- А где мы? Мы летаем? – не могу поверить я
- Можно и так сказать.
- А там нас больше нет? - смотрю я на мелькающие внизу голубые вспышки. Какие-то люди пытаются вытащить из смятой, как гармошка, кабины, Серегу. Странно, Серега ведь здесь, рядом со мной. Тогда там кто? Приглядевшись, с удивлением обнаруживаю в стороне рядом с кабиной самого себя. Я что, сплю? А что на месте головы? Вообще, какое-то месиво...
- Там нас больше нет. Мы с тобой как будто из машины вылезли, – объясняет мне Серега. Наши с тобой тела – это то, что сейчас лежит у кабины - как машины. Мы в них садимся и едем, ну как бы едем, а на самом деле живем. А потом случается так, что приходит время вылезать. Каждому в свой срок. Ну, а потом садимся в новую машину, когда опять рождаемся на свет.
Я удивленно смотрю вниз. Тело Сереги уложили в какой-то черный блестящий мешок. Подъехавшая машина ГАИ вспыхивает ярко синими маячками на крыше. Прислушиваюсь...
- С какой скоростью шли?
Это у водилы с автобуса спрашивает гаишник. Похоже, тот самый, который днем сына к нам подсаживал. Или не он?.. Пытаюсь по запаху учуять, но сейчас запахи не ощущаются абсолютно. А! Я и забыл, что теперь мы другие.
- Семьдесят, - рука его заметно дрожит. Он пытается унять дрожь, сжимает кулак.
- Я понимаю – не отошли еще. Можете отвечать на вопросы?
- Да... Могу.. – он пытается прикурить, огонек спички пляшет в руке и гаснет. Капитан щелкает зажигалкой, водила, прикурив, глубоко затягивается...
- Как все произошло?
Водила кивает на уткнувшуюся носом в канаву на обочине мятую «Тойоту» и замершую возле нее женскую фигурку в светлом плаще:
- Летела как наскипидаренная, не меньше сотни, с поворота понесло, видимо тормозить решила… Закрутило. Сперва об ограждение приложило, затем отбросило как раз мне в левый борт... Меня тоже понесло – удар то неслабый, думал, опрокинет. Удержал на дороге, но развернуло бортом на встречку… А там "МАН" прямо из-за поворота… По-любому в меня бы воткнулся… Тормозного пути по такой дороге тут не хватит. А попробовал бы обойти, так фурой все равно приложит - слишком близко, и дорога как салом намазанная… Мало того, за мной маршрутка шла, да и за ней... – водила смотрит на мелькающие внизу, у искореженой кабины, фигуры - Не уйди он с дороги... – он не договаривает и дрожащими пальцами пытается вытащить очередную сигарету.
Пачка выпадает у него из рук прямо в лужу.
Дождь продолжает лить, пузырями вскипая на лужах и полосуя косыми струями машины и людей...
- Серега, а почему это произошло? Почему мы тут? – я не могу привыкнуть к своему новому состоянию и умению разговаривать. Даже не разговаривать, а как назвать и не знаю. Я просто думаю, и сразу ответ от Сереги получаю.
- Долго рассказывать, - отвечает Серега
- А мы куда то торопимся?
- Да вообще то уже никуда… Ну, слушай. Начнем с того, что мы все приходим в этот мир, как в школу. Чтобы получить определенные уроки. Когда мы усваиваем эти уроки, нам здесь больше делать нечего. Примерно так.
- Получается, мы с тобой их усвоили? И поэтому это произошло? Но ведь это просто случайность! Этого могло и не быть! – пытаюсь спорить я.
- В этом мире нет случайностей, Шарик. В нем все предрешено. Поэтому произошло то, что произошло.
- Нет, я все же не пойму. Но ведь мы же могли врезаться в автобус! И погибли бы люди. Много людей! Они что, все усвоили свои уроки? Вот так, случайные люди и все в один момент? Дети... Какие уроки? Они ведь только жить начали! Какие уроки они могут успеть усвоить?
- Мы бы не врезались. Произошло то, что должно было произойти.
А дети... У детей есть родители. И смерть ребенка – в первую очередь это урок для родителей. Тяжелый, страшный. Но - урок. Видимо, здесь, в этом мире, на «разборе полетов» если это можно так назвать, они сами решают, что в очередной земной жизни им нужно пройти через это. Да и вообще, смерти нет, Шарик! Ты сам это видишь.
- Ладно, пусть урок. Ладно, мы с тобой школу закончили. А вот остальным-то что за урок в результате того, что произошло?
- Остальным – это кому?
- Ну, хотя бы этому стритрейсеру из-за которого все случилось.
- Не этому, а этой, - Серега как будто наводит мой взгляд на дорогу, и я вижу около смятой черной «Тойоты» женщину,- Это не первый урок для нее, и если не сделает выводов и не изменится, не последний.
- Это как?
- Вот так. Она живет не по законам гармонии и любви. Она живет только для себя и не хочет задумываться о том, что нужно быть доброй к тем, кто рядом.
- И что? Что будет дальше?
- Если поймет, что живет неправильно, и изменится, то все у нее будет хорошо. В этой аварии она только машину разбила. Сама цела, ребенок здоров и муж, несмотря на все ее закидоны, ее все еще любит. Но после этого сознавать, что по твоей вине кто-то лишился жизни – не так-то легко. Это как напоминание. О том, что нельзя жить так, как она жила до этого момента. И это будет с ней до конца. И если, этот урок она усвоила, то ничего плохого больше не будет.
- А если нет?
- А если нет, то один из следующих сценариев развития событий такой. Она расстанется с мужем. Который после развода уедет в другой город, и вскоре будет жестоко избит в электричке пьяными отморозками, заступившись за женщину. И умрет, не приходя в сознание. Трахаль, к которому она сейчас так спешила, вскоре ее бросит, найдя себе очередную постельную игрушку помоложе и посимпатичней. Она быстро увянет, начнет прикладываться к бутылке. Начнутся большие проблемы с сыном... В общем – ничего хорошего ее не ждет.
Потом поймет, что натворила, но вернуть ничего уже не сможет. Это достаточно мягкий вариант.
Второй вариант более жесткий. Тут или серьезно заболеет, или покалечится неслабо сама, либо ребенок. Либо потеряет ребенка... Все зависит от того, насколько глубоко завязнет во всем этом.
Я смотрю на фигурку в светлом плаще, который уже стал темным от непрекращающегося дождя.
- Серега, а откуда тебе это известно?
- Не знаю, Шарик. Просто я знаю все, что произойдет с каждым из них, тех, кто там, внизу. Откуда знаю – сам не могу объяснить. Видимо, в этом, новом мире нам дано это знание.
- А почему я этого не знаю?
- Наверное, потому, что ты – не человек. Каждому дано что-то свое. И в том мире, и в этом. Ну и общее тоже, видимо. Иначе мы бы с тобой не разговаривали.
А потом? – я пытаюсь понять то, что мне говорит Серега, но понимаю далеко не все – Что потом? Куда мы теперь?..
- Теперь каждый из нас пойдет своим путем, Шарик.
- Как своим? – недоумеваю я, - Ты меня бросишь?
- Здесь не бросают. Просто этот мир тоже разный. И для людей и для собак. Это сейчас, пока мы еще привыкаем к нему, мы рядом. А скоро нам придется расстаться. И вряд ли уже увидимся. Слишком уж невероятным должно быть совпадение, чтобы в следующей земной жизни мы смогли встретиться.
- Жаль, - вздыхаю я, - Но все равно я буду тебя искать там. Я очень хочу, чтобы мы когда-нибудь опять встретились!
Серега улыбается. Я не вижу его. Я вообще ничего не вижу кроме мягко и тепло переливающегося света там, откуда как бы доносится знакомый голос, но я чувствую эту добрую и грустную улыбку.
Затем меня начинает уносить куда-то вверх, все выше и выше, к ослепительному свету. Теплому и ласковому, как Серегины ладони...
***
Ирина стояла, замерев, и не в силах осмыслить произошедшее. Только что ехала, и музыка звучала и в душе, и из приемника, и волнующий голос в трубке, и чувство томительного возбуждения и предвкушения горячих объятий, и не менее горячих постельных изысков...
И вдруг - каруселью вертящаяся машина, которая перестала слушаться руля и тормозов!.. Удар!.. Сработавшая подушка, больно ударившая в лицо!..
Еще один удар!..
Третий удар, уже не такой сильный, и звенящая тишина в ушах...
Она, сомнамбулически, отстегнув ремень и открыв чудом не заклинившую дверь, выбралась из машины. Какие-то люди бежали мимо нее к автобусу, стоящему поперек дороги и ритмично вспыхивавшему оранжевыми огнями аварийки.
Ирина на нетвердых ногах подошла к обочине и ее затрясло от увиденного.
Внизу под откосом лежала фура. Смятая жутким ударом кабина была сорвана ушедшим вперед серебристым рефрижератором и глубоко вошла в каменистую осыпь.
Уже мелькали там, внизу, в свете фар развернутой "Газели"-маршрутки, фигуры людей, пытающихся открыть искореженную дверь кабины.
Уже высыпали из автобуса пассажиры, уже слышались оттуда истеричные женские крики и испуганный детский плач. Кто-то, видимо, дозвонившись до ГАИ или скорой, громко кричал в трубку, сообщая о месте аварии, и она остолбенела, внезапно осознав трагедию, которая сейчас произошла на этой мокрой ночной трассе...
Вот уже и милиция примчалась, озаряя холодными мертвенно-синими вспышками место аварии, уже и автобус съехал на обочину, освободив трассу, по которой, сбросив скорость, проходили редкие в ночную пору машины.
Уже подходил к ней, неподвижно стоящей под непрекращающимся дождем, милицейский капитан, а она, застыв, с бледным лицом и остановившимся взглядом все стояла, глядя на лежащий рядом с мятой кабиной блестящий черный мешок, в который санитары только что уложили тело водителя фуры...
- Вы в порядке? Помощь нужна? Вы можете говорить?.. – капитан внимательно смотрел в лицо Ирины
Она невидящими глазами смотрела сквозь него, ничего не говоря.
- Володя! – окликнул капитан сержанта. – Займись женщиной, отведи к скорой, она, похоже, в шоке еще!..
И, убедившись в том, что его приказ услышан, начал спускаться к перевернутой фуре.
В руке запиликал телефон. Ирина, механическим движением нажала кнопку и поднесла трубку к уху.
- Малыш, ну где ты? Я уже весь изнемогаю, мой птенчик! Ты скоро?..
Отняв трубку, она пустым взглядом смотрела на дисплей... Нажала кнопку отбоя.
- Господи!.. Что же я делаю?!. Что вообще творю?! – разум как будто возвратился к ней, и Ирина теперь с ужасом и отвращением смотрела на вновь запиликавший телефон с мигающей строчкой абонента.
– Какого... я тогда вообще в это влезла?!. Разнообразия захотелось?!. Дура!.. Бл*дь!..
И эти еще... Подружки. Шлюхи, пробы ставить негде – прав был Сережа. И знала ведь, что подло, и все равно... И на нем же отрывалась и обвиняла, оправдывая себя в душе за собственное бл*дство... И остановиться не могла... Понесло вразнос...
- Господи, если ты есть, прости меня!..
Она вновь нажала отбой и, подведя курсор к имени абонента, нажала DELETE.
Затем медленно набрала номер и поднесла трубку к уху.
- Сережа...
- Да, Ириша.
- Сережа... Я в аварию попала...
- Ириша, милая! Ты цела?!..
- Сережа... Я в аварию попала. Я машину разбила...
- Ириша! Хрен с ней, с машиной!! С тобой все в порядке?!.
- Я цела... Но... Из за меня человек погиб. Это я виновата!.. Я!..
- Ириша, ты где?! Я сейчас такси поймаю и приеду!
- Сережа!.. Я на трассе за мостом, – слезы застилали ей глаза, - Сережа!.. Прости меня!.. Прости!..
Она выронила трубку, не в силах стоять, опустилась на мокрый асфальт и, закрыв лицо руками, затряслась в беззвучных рыданиях...
***
- Пацаны! - встрепанный мальчишка на расхлябанном велосипеде подкатил к сидящим на высоком крыльце поселкового Дома культуры приятелям – Ночью на повороте за мостом фура ушла под откос! Сейчас ее вытаскивают! Айда смотреть! – и, развернувшись, налег на педали.
Компания, оседлав велосипеды, дружно понеслась вслед за ним. Какие развлечения у мальчишек в каникулы? А тут – целое событие! Может, найти что-нибудь повезет интересное... Да и просто поглядеть.
Переводя дух, шумно дыша, они остановились на краю проселочной дороги, подходившей вплотную к трассе.
- Эх! Опоздали! – сокрушенно произнес вестник. – Уже вытащили!..
На трассе заканчивали работу дорожники, автокран, вытащив фуру из-под откоса, уже убирал домкраты, готовясь отъехать. Два кразовских тягача зацепили один фуру, а второй то, что осталось от "МАН"а и медленно уходили по направлению к городу.
- Ну, побежали туда, может, что интересное найдем!
Побросав велосипеды, мальчишки спустились к месту, откуда только что вытащили искореженную фуру. Серые камни искрились крошевом битого стекла.
- О! Фара! - Сашка поднял над головой сорванную ударом с крыши кабины, фару.
- Стекла нет, – протянул Вовка – Нафига она тебе?
- Рыбу лучить в самый раз, – хозяйственно произнес Сашка – Осень скоро, сам потом попросишь. Вить, нашел что-нибудь?
- Собака тут. Наверное, под фуру попала – голова разбита, - Витька печально смотрел вниз, - Что-то там есть! - он скатился с насыпи и вскоре поднялся к приятелям. торжествующе размахивая ярко-синей коробкой – Дивидюшку нашел! И даже целая, только коробка в грязи! Поехали, посмотрим!
- Что за фильм? – деловито поинтересовался Вовка – Боевик?
- Не, мультик!
- Как называется?
– «Все псы попадают в рай»!
---------------------------------
* В основу рассказа легли реальные события.