УЗНИКИ ЗЕРКАЛ
Должно быть, от переизбытка впечатлений, всецело погружённым в свои мысли, как выражаются в подобных случаях, покидал я антикварную лавку. На пороге я остановился, пропуская, как мне показалось, нового посетителя. Никто, однако, не воспользовался моей любезностью, а когда я поднял глаза, то обнаружил, что стою в дверном проёме один. То, что я счёл фигурой входящего, было моим собственным силуэтом в незамеченном прежде старинном зеркале. Массивная рама с закруглёнными углами, формой тяготевшая к овалу, однако, не ставшая им, обрамляла не то чтобы потускневшее, но придававшее отражённому в нём желтоватый оттенок, толстое стекло. Фундаментальность это-го экспоната заставляла задуматься, достоин ли ты отразиться в нём. Ведь были времена, когда зеркало было предметом, недоступным простолюдину. А в некоторых культурах зеркало являлось атрибутом власти монарха. И, разумеется, без зеркал не обходились в мистических обрядах: там-то амальгама и занимала подлинное своё место. Нет ничего со-измеримо более загадочного и непостижимого, чем отражение в зеркале.
Борхес в «Книге вымышленных существ» приводит миф, относящийся к эпохе Жёлтого Императора. Позволю себе процитировать: «В те времена, в отличие от нынешнего времени, мир зеркал и мир людей не были разобщены. Кроме того, они сильно отличались, не совпадали ни их обитатели, ни их цвета, ни их формы. Оба царства, зеркальное и человеческое, жили мирно, сквозь зеркало можно было входить и выходить». (Тут, невольно, вспоминается Алиса Льюиса Кэрролла). Однако, обитателям зазеркального мира вздумалось захватить наше пространство. Во мраке ночи вторглись они, заполонив землю, и начались кровавые битвы. Жёлтый Император вынужден был прибегнуть к магии: заточив захватчиков в зеркала, он лишил их всякой индивидуальности, и теперь они принуждены, словно сомнамбулы, повторять все движения людей. Так и превратились они в отражения, но настанет время, когда зеркальные существа пробудятся от колдовского заклятия. «Они разобьют стеклянные и металлические преграды, и на сей раз их не удастся победить». Свой рассказ Борхес завершает фразой: «Кое-кто утверждает, что перед нашествием мы услышим из глубины зеркал бряцание оружия». (1.302-303)
Следует признать, что современность, загнавшая человека в информационный лабиринт, способствует если не ностальгии по прошлому, то, как минимум, почтению к его реалиям, выгодно привлекательным на фоне тех примет времени, которые сделаются когда-нибудь отличительными особенностями наших дней. Неудивительно, что в потоке информации, прежде всего – образной, на отражение собственное и внимания сознательного не осталось. Глядя в зеркало, человек смотрит на себя со стороны, только левое ухо он видит справа, и наоборот. Отражение тоже, должно быть, видит свой правый глаз слева, хотя каждый его глаз находится сам напротив себя. Тут преимущество отражения перед отражающимся состоит в том, что только человек придаёт значение отличию правой руки от левой, да такое существенное, что правая сторона синонимична правде как позитивной антитезе лжи, или правоте в споре (что считается в понимаемом как некий поединок столкновении разошедшихся по какому-то вопросу мнений – преимуществом): именно так идентифицируют «правое дело» многие языки. «Во Франции и Италии само слово «левый» - gauche, sinistre – приобрело негативный оттенок, – заметил один писатель, напомнивший далее, что «радикально мыслящих политиков называют левым крылом, иррациональное мышление – левым, а слово «sinistre» переводится как «плохой», «дурной», «злой». (2.153)
Физиологи видят природу этой оппозиции в том, что обычно правая рука более функциональна. Асимметрия полушарий мозга – вот что скрывается за дифференциацией левого и правого. «Различая правое и левое, человек разделяет пространство по отношению к себе, принимая себя за центр, от которого расходится пространство. Это далее развивается в понятие «правого» и «левого», которые уже могут быть выражены в словах».(3.58)
Как зеркало из атрибута власти и мистического предмета выродилось в утилитарного назначения вещь, никого не изумляющую, увы; так и взаимоотношения левого и правого, воспринимаемые нами как нечто само собой разумеющееся, некогда знаменовали собою новый шаг по эволюционной лестнице: для появления самих понятий «человек однажды должен был, двигаясь, обращать внимание как на то, что происходит внутри него, так и на то, что происходит вне него. Это перемещение внимания внутрь и наружу создаёт абстракции и слова…» (3.58)
Я заметил, что губы мои в зеркале подвижны: шевеля ими, даже не шёпотом, а вовсе без звука, я, тем не менее, произносил свои мысли, высказывал их. Кому они предна-значались? Где-то, помнится, было сказано, что внутренние монологи стремятся стать диалогами. Однако, не всё, о чём я размышлял в тот момент, мне хотелось бы, чтобы слышал даже как будто бы я, но поскольку я вижу его перед собою, то и воспринимаю как другого. Я замолчал и взглянул в глаза зеркального «собеседника». Молча я наблюдал, как он медленно поворачивает голову, отводя свой взгляд, совсем отворачивается и уходит. Оттого, должно быть, что никогда не видел себя сзади, я не почувствовал ничего при виде его удаляющейся спины, немного сутулой и совершенно чужой, если не считать пиджака, который я сам выбирал в магазине двурушников (second hand).
Могу ошибаться и я, но по-моему, узурпация нашего мира зеркальными существами происходит именно так – исподволь, ненавязчиво, безо всякого бряцания оружием. Обнаружив подмену, вы уже не сможете ничего с нею поделать: зеркало станет вашим единственным местом в мире, и обратного пути нет, утверждаю это со всей возможной ответственностью, на основании личного опыта. Загляните как-нибудь в антикварную лавку, где возле двери висит моё зеркало, – убедитесь.
11.12.2009
© ПётрКакПётр
Литературные источники:
1. Борхес, Хорхе Луис: Собрание сочинений в трёх томах. М. 1997, том 2.
2. Браун, Дэн: Код Да Винчи. М. 2004.
3. Фельденкрайз, Моше: Осознавание через движение. М. 1994.