Отрывок из повести "Трудный возраст"
Глупый и ноющий афоризм: «Тяжелый день» для Клавдии никогда ничего не значил. Свои «Тяжелые дни» она озвучивала иначе: «проблемный день». Тяжелым бывает мешок, рука, характер, а дни, связаны с действием, энергией человека и они не должны давить на плечи. Такой день должен заставить человека рваться вперед, биться, пробиваться к лучшему, а значит никаких нагрузок, даже в словах. И, потом, она хорошо знала «лицо» таких деньков.
Они нахально, прочно прописались в ее квартире, и ей, молодой одинокой женщине, с тремя детьми, нужно было проявить выдержку и твердость, чтобы все держать под контролем - не скиснуть, не заныть от трудностей, разом, навалившихся на плечи. Бытовая неустроенность ее мало беспокоила. Были бы силы, а богатство, уют и комфорт придут со временем, надо только постараться. В ее теперешнем положении оставалось только надеяться, и Клавдия шла вперед, высоко подняв голову.
Ее знакомство с Георгием, как глоток свежего воздуха, придал ей силы. Глупый организм наказывал ее за вчерашний разгул ночью, и она, с больной головой, но приподнятым настроением, ждала окончания рабочего дня. Дорогая подруженька Зося была рядом, и, глядя на нее смеющимися глазами, в которых застыло наглое любопытство, не отходила от нее ни на шаг. Клавдии не нравилась такая навязчивость, но когда, в обеденный перерыв, в руке Зосеньки сверкнула маленькая чекушка, в душе измученной женщины запел, готовый прорваться наружу, голос благодарности.
Небольшая группа женщин сидела за столом и отдыхала. Для аппетита выпили. За первым глотком пришло тепло, оно медленно расползалось по телу и затем мягким облаком окутало голову Клавдии. Это было избавление от мук. Зосенька - чудо и умница, сидела рядом, смотрела на нее загадочным взглядом и рисовала будущее в таких красках, что Клава, глядя на подругу, заблестевшими глазами, верила красивым словам, улыбалась и, в такт интонации, кивала головой.
Появление молодого человека, в их маленькой каморке, заставило Клаву спуститься на грешную землю. Он стоял в дверях, глядел на нее собачьими глазами и натужно улыбался. Клава с негодованием отвернулась. Вот еще одно горькое подтверждение тому, что ей катастрофически не везет с мужиками. Сергей, высокий, красивый, работящий мужчина тридцати лет, представлялся выгодной партией многим женщинам, но не ей.
Она к этой категории не относилась и не видела в нем мужика, даже, на приглядку. И очень жаль, потому что парень, с того момента, когда она появилась, впервые на этом производстве и, по сей день - не давал ей прохода. По началу Клавдию веселил тот факт, что ее красота могла так серьезно кого-то зацепить, но чем дальше, тем сложнее становилось держать парня на расстоянии. Он требовал внимания, он настаивал на встречах. Он об этом мечтал, а она смотрела на него, как на сосунка, малолетку.
Однако у парня на этот счет было свое мнение, и он не отступал. Скажи ей кто-нибудь о слепой любви к ней, еще месяц назад, она бы рассмеялась. Теперь нет. Парень надоел Клавдии, до оскомины в зубах, и как с ним справиться, она не знала. На любые ее выходки в виде насмешек и хамства, он не реагировал. Женщины ей завидовали. Клава злилась, но в ответ на это подруженьки злословили и потешались. Все поголовно были уверены. Клавдии повезло. Такой парень влюбился.
- Ах! Ну почему этот бычок смотрит в другую сторону? Клава, Спрячь глаза и не морочь парню голову! Я умираю от страсти! – Женщина театрально закидывала голову, заламывала руки и стонала.
Все смеялись и Клава тоже. Но можно ли сказать, что ее смешили такие выпады? Да, ни боже мой! Какой смех, когда парень торчал перед нею весь день и мешал работать. Он следовал за нею по пятам и контролировал каждый шаг. Такой надсмотр, Клавдию не устраивал. Плоские шуточки подруг тоже, порядком, поднадоели.
- Ах, девочки, она не может! – Это, в разговор вступала Зоська, которая несла несусветную чушь и при этом мило улыбалась.
Ее озорная улыбка пряталась в ямочках и выводила Клаву из себя. Хорошо ей улыбаться, когда у нее есть парень. Ее любовь, и она, изо дня в день, ревела и ныла о своей несчастной судьбе. Здесь, в этом коллективе, она была замужней женщиной, и ее никто и никогда не рассматривали, как претендентку на руку и сердце молодого человека.
Почему эта глупая роль досталась ей, Клавдия не понимала. У нее трое детей. Она вдова. Абсурд! Но баб не поймешь. Они нашли в своем кругу молодого холостяка и все усилия бросили на то, чтобы найти красавчику пару. Искали старательно и долго. И нашли. Эта глупая роль досталась ей.
- Конечно, не может! Попробуй спрячь такие блюдца! Клавка!? Хочешь, чтобы разлюбил, брейся налысо. Это их быстро остужает.
Одна из женщин, глядя на Клаву задумчивыми глазами, не согласилась.
- Не скажи! Есть очень интересные экземпляры! Такие, знаешь, как экзотику любят.
На Сергея никто не обращал внимания, а он, не трогаясь с места, просто торчал в дверях и, глазел на нее. Наконец, Зоська сжалилась над парнем.
- Глянь, кто пришел, девочки?! - и предложила. - Сереженька, проходи. Вот, двигай стул. Устраивайся.
Все так же картинно двигаясь, как разговаривала прежде, она защебетала перед парнем.
- Ну, а ты, что скажешь? Разлюбишь нашу Клавку, если она космы свои укоротит.
Клавдия съязвила.
- Не лезь на рожон, отбрею, обижаться будешь.
Зоська не унималась.
- Опять она о стрижке?! А, ты, Сережа, как считаешь? Пойдет нашей Клаве новая прическа?
Отхлебнув небольшой глоток горячего чая, парень оглядел женщин в подсобке и кивнул головой. Его глаза остановились на Клавдии. Глупо улыбнувшись, он промычал.
- Угу.
Клавдия скривилась, а он заторопился, вглядываясь в ее глаза.
- Клаве все к лицу.
Зоська всплеснула руками.
- Воот, я же говорила!
Клавдия поднялась и вышла из подсобки. Она устала сидеть и выслушивать пустую болтовню. Следом за ней выскочила и подруженька, а чуть позже, Сергей. Клава в виде наказания, сильно ущипнула локоть подруги и шепнула зло.
- Зоська, заткнись! Сколько можно! Не надоело? Ты же видишь, парень, уже все, на последнем издыхании. Еще немного и начнет приставать. А мне это надо?!
Поведя раскосыми глазами в сторону парня, Зося пропела.
- Ой-ей! Какие мы сегодня грозные. Понятно, что головка бо-бо, после вчерашнего-то. Я же сочувствую тебе глупая! Помочь хочу. А ты брыкаешься.
- Да, плевать я хотела на твою помощь.
Парень шел следом и Клава, чтобы не шуметь, выдохнула в самое ухо подруге.
- Отвяжись со своим красавцем. Нравится, сама его охмуряй. Не трогай меня, Зось! Не надо.
Подружка, потирала больное место и отместку за понесенные страдания, заговорила громко.
- Плевать она хотела, юмористка! Плевать на всех, может только тот, кто на людей смотрит с высоты птичьего полета. Нет, дорогая! Ты можешь только плеваться! И то, себе под ноги!
На ее звонкий голос Сергей поднял голову. Клава возмутилась.
- Зоськаа! - Остановилась и предупредила. - Не буди во мне верблюда!
Подруженька залилась смехом, налетела на нее, обняла и пообещала.
- Все, все! Сдаюсь!
Обед закончился. Пора было приступать к своим обязанностям, а парень так и торчал возле их рабочего места, пока Клавдия не сжалилась над ним.
- Что же ты, стоишь все время, парень? Не волнуйся, Сереженька, все у нас с тобою будет хорошо, все будет отлично. Веришь?!
В его глазах на мгновение застыло недоумение. Потом, парень, понял, что произнесла женщина, и зацвел. Он энергично закивал головой и горячо заверил.
- Я верю! Конечно, верю, Клавушка!
Ласковое имя, произнесенное елейным голосом, Клаву смутило, она покачала головой и, похлопав ухажора по спине, отправила от себя.
- Иди, Сережа. Иди! Не смущай народ и мне не мешай. Иди.
Он глядел на нее обожающим взглядом и, все так же глупо улыбаясь, смущенно переспросил.
- Ты обещаешь?!
Клавдия оторопело взглянула на парня и, вдруг, поняла, о чем тот спрашивает, засмеялась и повторила.
- Конечно, обещаю, Сережа. Я же сказала! Все будет хо-ро-шо! Иди.
Целая гамма чувств и эмоций отобразилось на лице Сергея. Он дождался. Его любовь близка. А Клавдия, после ухода парня, вздохнула. Слава богу, избавилась. Парень ее достал. Надо было заканчивать эту занудную игру в «телячьи нежности». Она сделает это завтра. Парень переживет утрату своего идола. Ему придется это понять. Клавдию, занимала только одна мысль, и для этого парня, в ее сердце, места не было.
***
С работы, заручившись поддержкой подруги, Клавдия слиняла раньше срока. На город опускались сумерки. Сама не зная для чего, она оглянулась. Окинула взглядом облезлые ворота проходной, черную вертушку и чье-то лицо в темном проеме окна. Клавдия чуть-чуть скривилась, медленно повернулась и пошла прочь. Дома ее ждали ребятишки. Клавдия знала, ее младшенький, парень хозяйственный и не по годам серьезный малый, но все-таки... она переживала. Мало ли что! Дети, есть дети. Юльку в понедельник в школу везти надо.
Она даже не пообщалась с нею толком. Правда по разговорам дочки, было понятно, она познакомилась с ребятами, освоилась в школе и ей нравится учительница. Столько восторга в словах о чужом человеке, Клава слышала от своей доченьки, впервые. Она выросла. Стала правильно оценивать ситуацию и, кажется, поедет в школу с радостью. Сашку жалко. Он опять останется один, и будет встречать ее глазами, полными обиды и тоски. Бедный ребенок! Ну, ничего. Еще чуть-чуть и он тоже пойдет в школу. Все изменится. Время летит быстро. Она думала и решила сходить в магазин. Хотелось побаловать чем-то ребят.
Надо быть справедливой во всем. Был праздник у нее, надо и деткам его подарить. В овощном магазине, обычная для этого времени суток, очередь, привела Клавдию в смятение. Глядя на толпу у кассы, она подсчитывала свои шансы на удачную покупку и сделала вывод. Слишком поздно. Магазин вот-вот закроют и те несчастные, которые стоят сейчас в хвосте очереди, уйдут с пустыми руками, ругая продавцов, правительство, всевышнего и своих соседей, просто за то, что они впереди.
Клавдия горько вздохнула, опустила голову и направилась к выходу. Темная, высокая фигура преградила ей путь, и она с недоумением подняла голову. Слова возмущения замерли на языке. Она глядела на мужчину и чувство радости, помимо ее воли, отразилось на лице. Перед нею, с легкой усмешкой на губах, стоял Георгий. Отбросив глупое сомнение, Клава смело встретила взгляд мужчины и поинтересовалась.
- А что здесь делаешь ты? Не за покупками ли пришел? Не уступишь очередь одинокой женщине с тремя детьми?
Он поднял голову, окинул глазом очередь и предложил.
- Давай выйдем. Постоим на улице.
Клава не стала спорить. Все равно купить ничего не успеет. И потом, она скучала. Она заболела этим мужиком, ей хотелось видеть его сейчас, завтра, а еще лучше - всегда. Несколько минут спустя, Георгий поинтересовался.
- Ты за чем-то пришла? Подсобить с покупкой?
Клава подняла на него глаза, удивляясь его готовности помочь.
- Да, мне всего понемножку и удачу бы в придачу. Можешь!?
Мужчина, сверкнув глазищами, обхватил ее талию, приблизил к себе и прошептал.
- Для тебя, все что хочешь, даже звезды с неба. Только не уходи, жди меня здесь, я сейчас!
Он исчез, а Клавдия, вдруг, запоздало спохватилась, что так и не сказала, что ей нужно. Его не было, а Клава тихо стояла в сторонке и не трогалась с места. Что-то заставляло стоять ее на месте и ждать. Чего ждать? Она и сама понимала, глупо рассчитывать на что-то серьезное. Такой мужчина не может быть одинок. Однако…. Так хочется.
И она ждала, потому что верила в свою звезду. Ей сегодня ее пообещали. Она подождет. Ведь счастье, оно такое капризное. Может и мимо пройти. Все что ей хотелось, сейчас - это просто увидеть его еще раз, заглянуть в глаза, услышать голос. Это не много. Ей много не надо. Она не жадная. Пусть он уйдет, но это будет потом. Пусть он уйдет, если сможет. А пока, она тихо ждет своего мужчину, потому что она та женщина, без которой его день станет пустым и тусклым.
Появление Гоши, Клавдию насмешило. Он шел, нелепо расставив перед собою руки, и нес арбуз. Клавдия ахнула. На одной руке висела авоська с капустой, на другой такая же, но с яблоками и апельсинами. Нести было неудобно и он, глядя поверх арбуза на неё, просил о помощи. Молчком, но так выразительно, что Клава засмущалась этой не прикрытой откровенной просьбе. Что хотела она? Чего хотел он? В его глазах было так много чувств. Она пошла ему навстречу, приняла арбуз и, почувствовав тяжесть зеленой громадины, упрекнула.
- Зачем ты!
Он же, широко и светло улыбаясь, объяснил.
- Не волнуйся, сетку сейчас найдем! Просто я боялся, что ты меня не дождешься.
Она понимала, что если можно уйти, то сделать это надо прямо сейчас. Еще один миг, еще одно слово и она не сможет его оставить. Бросить такого мужчину! Нет! Только не это! Все в ней сопротивлялось такой страшной возможности. Но как решить проблему? Скоро может появиться Толик! Как объяснить ему? Георгий, тоже, должен знать и понимать, на что он идет. Идет ли?!
- Я не об этом! Зачем все это? – Георгий остановился на мгновение замер, видимо переваривая про себя, что он услышал и повторил.
- Не волнуйся, Клава, ты только не волнуйся!
Он опять улыбнулся. Показал на арбуз и похвастал.
- Я работал здесь какое-то время. Видишь, не забыли!
Клавдия покачала головой. Все не то. С отчаянием в голосе она повторила.
- Зачем тебе это?
Мужчина видимо понял сомнение женщины, подошел совсем близко. Накрыв ее своими руками, он в самое ухо произнес тихо.
- Клава, ты только скажи. Ты просто скажи, чего ты хочешь? Поверь, я могу многое. Ты только поверь, и я для тебя сделаю все! Клава!
Она подняла голову, утонула в его глазах и поверила. Его сильные руки сжали ее плечи и голос, в котором звучало нечто более глубокое, чем просто просьба, произнес.
- Если ты не хочешь, я подожду!
И Клавдия поняла, он подождет, но нужно ли это ей? Какая жалость. Он готов ждать, он готов на все. Она тоже. Но в ее жизни так много несуразного. Толик. Горе-мужик для каждой женщины. Хотя, она слишком превознесла своего сожителя. Кому он нужен? Вот только она и попалась на его крючок. Поймал, как рыбку, на детей и ласку. Как мало надо женщине. Как мало надо ей. Стоит над этим подумать. Не оказаться бы опять в той же калоше.
Сильные руки ослабили натиск, Клавдия осталась одна. Он пошел искать сумку, а ей нужно было успокоиться, отбросить тревожные мысли и ждать.
- Ну, вот и я! Сейчас все будет готово!
Они укладывали арбуз в безразмерную сетку и смеялись, переговаривались. В одно мгновение, выбросив из головы все сомнения, она шла с ним, несла свою ношу, и это было так естественно, что она, усмехнувшись своим глупым мыслям, решила пока не возвращаться к столь щекотливому вопросу. Сейчас, не стоит ворошить сомнения.
Они взрослые люди и у них будет время разобраться в круговороте событий. Они встретились случайно. И это здорово и прекрасно. Ей нравилась мысль, что сама судьба дарила ей встречу с человеком, который был, ей дорог и любим. Все правильно. Не могла фортуна быть столь безучастна к ее проблемам и трудностям бытия. Это ответ на ее молитвы и Клавдия была готова его принять, со всем тем, что ждало впереди и обещало оказаться призрачным и нереальным. Готова на все. Пусть, что хочешь, говорят соседи и друзья. Темная улица сделала очередной зигзаг, и они оказались на маленькой улочке. Скоро конец пути. Они дошли, стояли рядом и не двигались с места.
***
Из-за угла показалась фигура молодого человека. Увидев стоящую пару, он остановился, потом оперся на забор и, застыл. Глаза его смотрели в одну точку и ничего не видели. Такого предательства он не ожидал. Жизнь рухнула с обрыва и раскололась. Его женщина стояла в темном переулке и любезничала с каким-то мужиком. Что это?!! Он знал, что не сможет понять. Почему это случилось с ним? Он лучший. Что еще надо было этой бабе. Что?! В голове было тесно от мыслей. Он не мог идти. Его путь закончился в этом переулке.
***
А Клавдия улыбалась своему герою, отвечала на его вопросы, а сама с болезненной горечью отмечала, что не хочет прощаться. Только не сейчас. Так глупо расстаться, когда все казалось таким доступным и возможным. Словно понимая, о чем думает женщина, Георгий, остановился и нерешительно затоптался на одном месте, потом, робкая улыбка тронула его губы, и он, глядя на нее просящими глазами, напомнил.
- Я подожду!
Клава засмеялась. Спряталась в его груди, боднув, довольно сильно и ощутимо.
- Глупый, не надо ничего и никого ждать.
Она подняла на него глаза и попросила.
- Только не думай обо мне скверно, ладно! Я уйду быстро. Не держи меня и не уговаривай. Если что-то не так, скажи сразу. Мне надо. Ребята там одни.
Он улыбнулся в ответ, одними глазами и подхватил из ее рук сетку. Шел, нагруженный тяжеленными сеткам, и балагурил.
- Отпущу, но если я бедный, под тяжестью этой ноши, в росту в землю, не забудь навещать бедное влюбленное создание, хотя бы раз в пол года!
- В землю врастешь не ты, а твои фрукты. Если я останусь, они пустят корни и, тогда берегись, я останусь тут навечно. Люблю все зеленое. Люблю все, что дает плоды.
- А я то, как люблю наблюдать за созреванием чудесного плода.
- Го-ша?!! Что это за намеки?!
- Почему ты спрашиваешь об этом меня? О нем заговорила ты!
- Георгий!
Мужчина остановился, повернулся к ней. Все в нем было отдано ей, и он ждал, что она скажет.
- Да, Клавушка, я не хочу ничего тебе обещать, но ты пойми меня, ладно! Ты просто знай, я не хочу тебя обижать и, никто и ничто, не заставит меня сделать это.
Они стояли совсем близко, и Клава чувствовала его дыхание. Его учащенное дыхание грело ее щеку и заставляло волноваться.
Сердце гулко застучало. Он вел ее по деревянному настилу к дому. Открыл двери, и они вошли. Она оглядела помещение. Все было довольно скромно, но мило. Светлые занавески. Круглый стол, высокое трюмо. Дерево фикус стояло в большой емкости в углу и придавало некую торжественность и величие комнате. Тяжелая ноша приземлилась у двери и Клавдия присела. В груди защемило. Вдруг, показалось, что ее смелый поступок попахивает авантюризмом и легкомыслием. Гоша присел перед нею на корточки и опустил голову на колени. Поднял глаза и прошептал.
- Еще не поздно, может чаю?
Она взяла его голову в руки, заглянула в глаза и поцеловала.
- Как жаль.
- Чего?
- Так! Жаль, что мы не встретились чуть раньше. Я подарила бы тебе любовь.
- Сейчас не можешь?
- Могу, милый, но это немного другое. Чуть-чуть другое. И, знаешь, привкус у этой любви, тоже немного другой. Не обижайся на меня. Ты должен знать.
- Я знаю, давай, не будем говорить об отсутствующих.
Клавдия откинула голову, вгляделась в глаза мужчины, кивнула и пообещала.
- Не буду, дорогой. Не буду. – Она сдержала обещание.
Да и не могла бы не сдержать, потому что все, что произошло потом, было наполнено светом его любви и тепла.
И ничего другое не имело значения. Тепло, вкус, запах – все было прекрасно, неповторимо, трепетно и чуть греховно. Счастье не может быть слишком долгим. Оно одарило ее горячим пламенем и растворилось в бесконечной дали прошлого. Когда-нибудь все уйдет туда, в небытие, но Клавдия знала, что сегодняшняя встреча, как маяк надежды, будет подавать сигналы в памяти, сердце, душе. Он проводил ее до ворот, поцеловал и остался стоять в темном переулке, с грустным ощущением потери. Клавдия взяла только арбуз и растворилась во мгле. Она запретила себя провожать. Лишь поцеловала на прощание и объяснила.
- Давай не будем торопить события. Подождем.
Ей хотелось сохранить свою маленькую тайну до тех пор, пока окончательно не станет ясно, что связывает их отношения – глубокое чувство или легкий флирт. Растрачивать свою жизнь на пустые ничего не значащие связи, Клавдии не хотелось. Она молодая и еще красивая женщина. Она верила, что в жизни есть своя направленность. Надо поддержать и помочь судьбе выйти на ту колею, которая приведет ее к счастью.
Мужчина, от которого она только что ушла, был недалек от того идеала, который она создала для себя, счастливой. Это хорошо, что он такой. Но надо, все же, иметь твердое чувство разумности и не поддаваться страсти. Время не только лечит, но и меняет цвета окраски. Однажды, она ошиблась. Нельзя позволить такой глупости повториться еще раз. Люди говорят, «любовь слепа». Такой подход не для нее. Она должна все видеть, все знать и понимать. Женское счастье такое хрупкое и лежит на грани отношений с мужчиной. А если у женщины трое детей, то тут, понимать надо – все совсем не просто.
Грань утончается в тысячи раз. Ее женское начало может просить и требовать чего-то, но будет ли полным такое счастье. Материнское сердце должно помнить о маленьких детишках, жизнь, которых изменится с появлением нового человека. Она будет счастлива только тогда, когда ее дети будут счастливы вместе с нею. Выбора нет. Клавдия шла по улице, и тихо улыбалась своим мыслям. Может, ее половинка рядом, и не надо искать и метаться в поисках своего «мачо». Он здесь. Хороший, добрый пригожий и сильный. Так важно, чтобы он понимал, что такая женщина, как она, это еще и труд - ответственный и тяжкий.
Конечно, труд! Как еще можно будет назвать отношения взрослого дяди с ее детьми. Ему будет непросто принять ее детей. И тяжело. Но придется или ничего не будет. Она вздохнула, упрекнула себя за глупое непостоянство, перекинула из одной руки в другую тяжеленный арбуз и шла, размышляя о своей судьбе и детях. Гоша. Смешное имя и очень, очень доброе. Хороший знак.
Рукам было больно, но Клава знала, Георгию провожать ее, рано. Ее дом слишком близко, их могут увидеть, а потому, нельзя позволить, кому бы то ни было замарать ее светлое чувство к нему грязными намеками и недомолвками. Это она, должна сохранить их отношения «чистыми», и для себя и для детей. Тяжелый плод тянул руки и напоминал о детях. Именно им она несет свой подарок. Представив себе, как загорятся глазенки ее ребятишек от радости окунуться в сладкое лето, она улыбнулась.
Они съедят его весь без остатка, и потом будут вставать ночью и бегать по нужде, но она не будет им мешать. Пусть едят. Завтра, Юлька будет сидеть за школьной партой, и вспоминать прекрасный вечер. Такого давно не было в их семье. Может даже расскажет о нем ребятишкам. Скорее всего, так и будет. Конечно, расскажет. Как же не сказать о таком событии. За спиной послышался дребезжащий шум машины. Клавдия остановилась, повернулась, чтобы пропустить движущийся транспорт и, вдруг, с ужасом заметила, что эта темная громадина несется на нее.
Она успела сделать лишь шаг. Тяжелый арбуз вывалился из рук, развалился на куски. Красная мякоть разлетелась на несколько метров во все стороны. Машина с визжащим шумом остановилась. Высокий человек вышел из кабины, перевернул женскую фигуру, вгляделся в лицо, подхватил неподвижное тело и бросил в машину. Обернулся и внимательным взглядом обшарил глазом все в округе. На улице никого не было.
Он подобрал рваные куски арбуза, закинул в кузов и сел в машину. Так же громко, как прежде заработал мотор. С резким скрежетом и шумом машина сорвалась с места и исчезла. На улице было тихо, и только рваное месиво застывающей красной мякоти на снегу напоминало о том, что на этом месте произошла трагедия. На землю опустилась ночь, пушистые снежинки в медленном танце кружились над городом и падали, падали, падали...