Почему ее назвали Кобылой

    
Почему ее назвали Кобылой



               Слово "кобыла" - многие женщины воспринимают как комплимент,
и правильно делают: коня на скаку, крокодила  вплавь, самолет в лет,
- только порадоваться, что в России такие женщины есть   


               "Сладкий образ прекрасной задницы" - это едва ли не лучшая фраза текста, и точное следование классическим канонам. Если помните, в "Декамероне" Джованни Боккаччо священник предложил крестьянину на день обращать супругу в кобылу, чтоб работала в поле, а на ночь возвращать ей прежний вид, чтоб выполняла супружеские обязанности. Мужик-невежа не дал довести превращение до конца, оттолкнув священника, когда тот начал "приставлять хвост" кобыле и рога крестьянину. Суть в том что классик часто употреблял выражения "крепкий кобылий зад" и "широкая задница кобылы".

               Оля появилась в Поселке с молодежным отрядом малярок и штукатурш, красивых, стройных, резвых,  голосистых хохлушек, и холостякующий общаговский контингент ощутил, напрягся и замер в стойке. 
Желание активной деятельности выжимало ее тело из  жалких пределов одежды. Руки, ноги, груди, плечи, бедра, голос, смех и веселье  –  все крупное, выпуклое, горячее  рвалось и просилось наружу, едва сдерживаемое яркими, максимально открытыми платьями. На многочисленных вечеринках, поминутно организуемых аборигенами по поводу прибытия столь многочисленного женского начала Оля, слегка подвыпив, произносила фразу:
-  У меня масса достоинств, но все они продолжение моих главных достоинств.
               Она  распрямляла плечи и спину, плотно поглаживая себя по ребрам, отчего грудь поднималась вверх и еще больше вылезала из платья. Парни облизывались и предвкушали, да только все обламывались.
-  Кроме того, я дочь капитана дальнего плавания.
-  А у меня папа - полярный летчик! - прикололся Колька Фиксатый, всем известный охальник и насмешник.
-  Вот и сгниешь в своем Заполярье. - грубо парировала Оля, и народ смолк в неловкости.
               Большая Оля, не только носила роскошные формы, умела говорить умную фразу, но еще и стремилась к главной цели, а потому с вечеринки уходила одна и накрепко запиралась в своей комнате.
               Некоторые подозревали, что в этом красивом теле шевелится, извивается тонкая, как длинный фитилек, душа, которую можно тронуть и зажечь. Другие  утверждали, что там  целый клубок, переплетенный в тонкую душевную организацию, и  распутывать его не стоит, если не хочешь получить по лбу шваброй. На «разборах полетов» парни горячились и злились:
-  Чертова кукла! По-черному динамит.
-  Не психуйте. Лучшая груша всегда достается медведю.
-  А кто у нас медведь?
-  Вот и узнаем.
-  Девки ее кобылой за глаза называют.
-  А почему так вульгарно?
-  Ржет, как лошадь.
-  Ну, так бы и звали.
               Время не стояло на месте. Подружки-штукатурши  забрасывали раствором и затирали, «спивая писни»,  стены новой школы, беспощадно расстреливали глазами монтажников и каменщиков, за что последние, ласково потискивая и нежно полапывая пышные славянские округлости, величали девчат «ляпушками». Фиксатый случайно шанс получил: прижучил Ольгу в общаговской рекреации:
-  Потратил два часа душевного обращения, массу обаяния, бездну юмора, а, когда приготовился оседлать и прокатиться, лягнула копытом, -  поблескивая золотой фиксой, оправдывался "сердцеед",  под "сочувственный" смех приятелей.
               Конно-жеребячья лексика - лошадизмы - незаметно стала общеупотребительной в Поселке. Теперь, если кто-то говорил: «Прет, как лошадь», – все знали, о ком речь, и уже не удивились, когда Оля  присвоила себе фамилию дотоле холостого начальника автоколонны и превратилась в Ольгу Сергеевну Будник. Она «горела» на общественной работе, устраивая субботники, межбригадные соревнования и выборы в Поселковый Совет. Как-то очень быстро выучила Ольга еще одну фразу:
-  Благоустройство Поселка и благосостояние его жителей!» - а через полгода выбралась в депутаты.
               Летние дни  на Севере – последняя неделя июня и первая июля –  мука: горячий влажный воздух, мошка, комары, оводы и круглосуточное солнце. Собаки ищут тени и лежат часами, вывалив языки и тяжело дыша. Рабочим вместе с рукавицами выдают накомарники и ДЭТу  - жидкость для отпугивания комаров:
-  Хрен ты их напугаешь!
               Парни, закончив обед, толпились у дверей столовой в ожидании машины и повернулись вдруг в одну сторону, привлеченные необыкновенным зрелищем.  Шла Ольга Сергеевна.  В светло зеленом платье, глубоко открытом сверху и высоко подшитом снизу. Она шла, и тело ее играло  в платье волнующе и маняще.
-  Черт! И мошка ей по боку.
-  Стесняются такую красоту кусать.
               Но мошкара уже присмотрелась, пообвыклась,  перестала стесняться и набросилась. Ольга Сергеевна терпела до последнего, потом жалобно глянула  на парней  и наклонилась стереть гнусятину с ноги.  Кровососы только этого и ждали. Узрев громадные выпуклые перспективы чистой белой кожи впереди и необъятные, еще более выпуклые кормные места сзади, они бросились в атаку, и подлетали еще новые полчища жаждущих крови насекомых.  Женщина взвыла и бросилась бежать, вскидывая в намете широкие коленки, кивая головой, чтобы стереть мошку плечом с подбородка и омахивая зад руками, словно хвостом.
-  А я теперь знаю,  почему девки прозвали ее кобылой, - мстительно произнес Колька.
               Парни еще долго смеялись и заморачивались, вспоминая развеселую картину, а из окна депутатского кабинета, почесываясь и, будто удила, кусая губы, смотрела на них Ольга Сергеевна.
               Вечером в общаге началась проверка, внеплановая, внезапная, но крайне жесткая. Ольга Сергеевна и многочисленная свита из коменданта общежития, председателя профкома и комсомольского вожака грубой метлой прочесывали комнаты, выявляя многочисленные нарушения  "Правил проживания".  Ольга Сергеевна лично пинала ногами пустые бутылки, отчего  затянутая в импортные джинсы  лучшая в поселке попа ни секунды не оставалась в неподвижности, а пятого размера грудь под накомарником сладко колыхалась.
-  Отбой в десять, никаких гостей. В животных превратились: драки, пьянки. Почему один в комнате?
-  Общага полупустая, - попробовал сопротивляться Колька.
-  Комната на троих. Подселить завтра же!
               Закончив  "мероприятие", комиссия, с потряхивающей гривой Ольгой Сергеевной, отбыла  дробным перестуком подков по  общаговскому коридору.
-  Душа! Зажечь! - Колька безжалостно выбросил из  памяти сладкий образ прекрасной задницы и в очередной раз нарушил "Правила проживания", сплюнув на пол. - Нет там никакой души... И нечего в этой кобыле "зажигать"...