С легкой руки Елены Топильской теперь читатель знает, как нелегка доля прокурорского следователя. Она справедливо описывает мытарства следователя в известном всем изоляторе временного содержания под названием «Кресты». Уж, казалось бы, кончились времена застоя с его безумными очередями ЗА ВСЕМ.
Прошло время застоя и перестройки. Очереди за продуктами закончились. Зато теперь появилась очереди в следственные изоляторы из-за вала преступности, охватившего страну. Как в рекламном слогане - «от Урала до Находки»! Количество следователей, прокуроров и адвокатов в этих очередях поражает воображение. Особенно, когда «горят» сроки расследования уголовных дел. Поверьте, иногда очередь за своим подзащитным в следственном изоляторе надо занимать с семи часов утра.
Был у меня подзащитный Зеньковский. Парень из очень приличной семьи. Да еще и юрист по образованию. Однако, без стержня парнишка. И уголовное право, скорее всего, кое-как на «удовлетворительно» в институте сдал. «Парился» он в «Крестах» за мошенничество. Следствие вменяло ему хищение путем обмана и злоупотребления доверием около 20 миллионов долларов в одном из крупных банков страны. Ну, молодежь во все времена считает, что если красть, то уж миллион!
И вот, во вторник поутру, в 7-00 я заняла очередь в «Кресты». Позже приходить в следственный изолятор - просто бессмысленно, потому, что подзащитного мне не приведут. Пока дождалась своей очереди, пока пропуск выписала, стала ждать, когда приведут моего Зеньковского в следственный кабинет. Документооборот и в тюрьмах довольно длительный. Потому... терпеливо жду. Тоска. Хоть арию Лизы пой: "Уж полночь близится, а Германа все нет". Раз пять приставала к двум девицам в камуфляже, которые регистрируют подследственных, с совсем не праздным вопросом о местонахождении Зеньковского. Однако, уже 11-00, а Зеньковского нет! Надо же что-то делать?
Опять пришлось топать в дежурку к тем же комуфляжным девицам. Бедные девки! И зачем они только пошли служить во внутренние войска? У них от этой тюремной жизни даже глаза какие-то оловянно-стеклянные стали. Я бы даже сказала - казарменные. Из таких глазок - только пулеметной очередью прошить! О, Господи! Опять мне надо отвлекать камуфляжных девиц от их интимного разговора о хлебе насущном и не полученных пайковых деньгах своим набившим оскомину вопросом! После моих настойчивых требований одна из них куда-то позвонила, выслушала ответ и ответила мне с непередаваемо бетонным выражением лица:
- Вашего подзащитного в камере нет.
- Как это нет? А где же он тогда?
О! Я получила ответ достойный жителя славного города у моря:
- А я знаю?
- Так может, в Одессе знают?
Женский вариант камуфляжной одежды слегка оживился и удивленно спросил:
- А вы, что? Из Одессы?
Хотела со злости ей сказать, что я из Киева. Но не рискнула. А вдруг она, как Паниковский, скажет, чтобы я поехала в Киев и спросила, как она там в Киеве жила ... до перестройки? Нет, рисковать нельзя. Надо этот камуфляж ублажить:
- К моему большому сожалению, я не из Одессы. Но отдыхала там. Незабываемый город.
Камуфляж удовлетворенно ответил:
- Это точно! Не то, что у вас тут... Одно болото!
Я решила ее не разубеждать, нащупав хоть какую-то путеводную нить:
- Да, что и говорить, погодка у нас э... не слишком… А вы не могли бы узнать, может, моего подзащитного перевели в другую камеру? А если перевели, то в какую?
Камуфляжная одесситка вздохнула, но поплелась за каким-то журналом, долго листала его и, наконец, нашла:
- Во! Его в 342 камеру перевели!
- Так вы позвоните на этаж дежурному и сообщите, что к обвиняемому Зеньковскому адвокат пришла!
Она оторопело посмотрела на меня, подумала, но просьбу мою выполнила. Потом камуфляжная девица повернулась и сказала, чтобы я подождала минут 15-20. Я опять вернулась в следственный кабинет. Ну, не ведут моего Зеньковского. Снова пошла к тем девицам. О, ужас! А их нет! Время уже - 12 часов дня. У них обед! Мужской вариант камуфляжа, заменивший девиц, ответил на мои настойчивые вопросы, что Зеньковского в камере 342 нет. На мой вопрос: «Где же Зеньковский?», мужской камуфляж ответил потрясающей фразой, которую я много раз читала в дореволюционных романах:
- НЕ МОГУ ЗНАТЬ!
Это уже, видит Бог, слишком! Я подхватила свой портфель и помчалась к начальнику «Крестов», боясь по пути до его кабинета расплескать переполненную чашу своего терпения. Я ворвалась в приемную начальника просто нагло, цинично и с особой дерзостью. Миновала его секретаршу, рванув на себя заветную дверь. Секретарша закудахтала и бросилась вслед за мной с единственным вопросом:
- Куда?
Бравый полковник, начальник «Крестов», сидел за столом и что-то писал. Он поднял голову и удивленно спросил у секретарши:
- Почему без доклада?
Секретарша запричитала:
- Так она, ничего не сказав, прорвалась к вам в кабинет!
Я решила ковать железо, пока горячо. И чтобы мое раскаленное железо не испарило переполненную чашу моего терпения, нагло заявила:
- Александр Вячеславович! У вас - ЧП! В «Крестах» - побег!
Да, вот такая уж я стерва! А что? Мне надо было долго сопли жевать, как говорит ВВП, и жалобно рассказывать, что я уже ПЯТЬ часов жду своего подзащитного? И что мне все это время морочат голову? Или сидеть битый час в следственном кабинете и строчить жалобы на весь персонал «Крестов»? Нет уж, увольте! Поэтому на короткий вопрос полковника:
- Доказательства?
Я бодро отрапортовала:
- Моего подзащитного Зеньковского нет ни в одной из камер следственного изолятора, в которых он числился! В течение пяти часов это обстоятельство усиленно скрывается персоналом от руководства!
Полковника просто сдуло с кресла. Он вылетел из своего кабинета аки пуля из пистолета Макарова. Больше мне не с чем сравнивать его стремительный уход.
Растерянная секретарша попросила меня подождать на стуле в приемной. Я милостиво согласилась. Полковник вернулся через десять минут. Просто я время засекла с момента его ухода. Увидев меня в приемной, полковник хмыкнул и отрывисто бросил:
- Идите в следственный кабинет, ваш Зеньковский будет там через пять минут.
Я удовлетворенно подытожила:
- Давно бы так!
Сказать, что я гордо удалилась, это все равно, что ничего не сказать. После пятичасового ожидания подзащитного вся душа моя пела. Я шла в следственный кабинет просто переполненная чувством глубокого удовлетворения. Всей смене, дежурившей в этот день суровый полковник «навтыкал» за волокиту с Зеньковским под первое число. Хоть маленькая, а сатисфакция! Однако, после этого случая, камуфляжные костюмы с оловянно-стеклянными глазами больше не морочили мне голову и подзащитных приводили по моему первому требованию.