Александр ГЕРАСИМОВ
СВАДЬБА КЕРОСИНЩИКА
О.А.
Ну, после той истории про пиво и испорченное через него платье, керосинщик Андерссон серьезно озаботился свадебным мероприятием. Приятные, как говорится, хлопоты — влюбленным радость и обществу удовольствие.
Мирзоян с Карповичем тоже на венчание собрались, как же без них. Построили по этому случаю у шнайдера Баруха Волленбаха фраки серые, с искрой. Карпович разогнался было на цилиндр, но Мирзоян его осадил:
- В цилиндрах свидетели со стороны жениха быть обязаны, а нам и так сойдет.
Учитель счел доводы приятеля резонными:
- И действительно, — говорит, — что меня понесло? Только потратился бы. Фрак вещь полезная, его после праздника в школу надевать можно по субботам, и в торжественные дни. А цилиндр, куда его потом девать? Разве что яйца из-под курицы складывать.
И на галстухах еще сэкономили. Карпович говорит:
- По этикету на один галстух полтора метра атласа положено. Куда эдакую прорву? Шею не повернуть. А знаете ли что, уважаемый Гамлет Саркисович? Давайте мы у Волленбаха один только галстух закажем, а потом его по диагонали разрежем, да Наталье Францевне отдадим края обметать. За полталлера она, точно знаю, что возьмется.
На том и порешили.
Свадьба прошла на славу. Мальчики-хористы пели ангельскими голосами «Христову невесту». Молодая была чудо, как хороша. Особенно этому способствовала довольно густая, приколотая к омеловому венцу белая вуаль фаты. На выходе из кирхи гости охотно осыпали рисом и громко поздравляли новобрачных.
Когда приглашенные гости расселись за столы в нанятом для банкета «Гусе и Дубе», Мирзоян задал Карповичу давно волновавший его вопрос:
- А скажите мне, Михаил Юрьевич, откуда у вас, человека безусловно достойного, но не отличающегося чрезмерным щегольством, такая редкая жемчужина на булавке для галстуха?
- Это султана Брунея подарение, его высочества Хасана аль-Болкиаха. История давняя и достойная длительного рассказа. А если в двух словах сказать, я ему жизнь спас… на охоте. Вот он и расщедрился…
Тут распорядитель провозгласил здравицу в честь новобрачных и, выпив за здоровье керосинщика и его молодой жены, друзья принялись за закуски. После праздничного обеда столы сдвинули в сторону, музыканты заняли места на эстраде, и гости запрыгали в танце. Керосинщик кружился с молодой женой, Карпович ангажировал супругу бургомистра, а Мирзояном всецело завладела, давно симпатизировавшая ему, сдобная вдовушка Кримхильда Танненбаум. Танцы кончились далеко за полночь. Мирзоян вызвался проводить вдовицу до дому и получил от нее, несколько более поспешное, чем того требуют приличия, согласие…
Скромность заставляет нас завершить на этом месте наше повествование.