Учитель. Пьеса в трех действиях

Владимир Хохлев
 
Действующие лица:
Ученики 11 В:
Андрей Марчук – яркая индивидуальность, как все одаренные люди несколько растерян. Архитектор по призванию.
Оксана Сулович – скромная, трудолюбивая, способная.
Оля Паршина – жизнерадостная, талантливая, увлекающаяся.
Денис Талов – всегда неуспевающий, но старательный.
Лена Малкина – тихая, одаренная, не любит выпячиваться.
Сергей Моторный («Мотор») – спортсмен, открытый и добродушный, с художественным восприятием реальности.
Таня Кинская – начитанная и талантливая.
Саша Нефедов – «тонкий» художник.
Максим Доценко («Джексон») – пытливый, упорный и добивающийся результата. Живописец.
Юля Семенова – график и акварелист от природы.
Костя Менич – всегда и всем недовольный, не очень способный. Сын архитектора.
Вика Рооз – остра на суждения, очень талантлива и требовательна к другим.

Директор школы - Борис Иванович
Заведующая учебной частью - Таисия Павловна
Учитель истории - Туров Дмитрий Сергеевич
Директор интерната - Любовь Васильевна
Учительница литературы - Лидия Карловна
Учительница английского языка - Светлана Ивановна
Учитель - Олег Александрович

Преподаватели школы, ученики, прохожие на улице.

Действие пьесы происходит в Художественной школе-интернате, накануне краха марксистско-ленинской коммунистической идеологии и распада порожденного ею метода социалистического реализма.

   ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
   
   Сцена первая
 
   Архитектурный класс. На стекле двери крупная надпись 10 В. Белые пустые стены, зеленые парты. Большая черная доска, около нее маленький стол учителя, на котором лист белой бумаги и флакончик чернил. За окном зеленые деревья. Учитель один, хотя звонок на урок уже прозвучал. Он прохаживается вдоль доски, каждый раз останавливаясь у окна. Шумно открывается дверь. В класс входит Сергей Моторный, как всегда грудью вперед.

   С е р г е й. Здравствуйте, Олег Александрович, давно не виделись! (Проходит на свое место).
   У ч и т е л ь. Здравствуй, Сережа! Как дела?
   C е р г е й. Нормально, отдыхать надоело.
   У ч и т е л ь.  Это хорошо, а где все?
   С е р г е й. Сейчас будут... еще в зале. А, вы, почему не там?
   У ч и т е л ь. Был вначале, потом сюда спустился... вас жду.
 
   Учитель продолжает прохаживаться. В открытую дверь из коридора врывается приближающийся шум. Большой толпой в класс входят ученики 11 В.

   У ч е н и к и. Здравствуйте! Добрый день, Олег Александрович! Здравствуйте! С праздником Вас! С началом учебного года... Здравствуйте... Доброе утро! Здравствуйте Олег Александрович!
   
   Все рассаживаются, слышен смех, шутки. Учитель еще какое-то время продолжает «гулять» вдоль доски.

   В и к а.  Опять за старое? Ритм, контраст, нюанс… Симметрия, асимметрия, дисимметрия.
   М а к с и м. А,  может, лучше Ницше почитаем?
   Д е н и с. Кто вчера на «Алисе» был?
   Т а н я (негромко). Ну, мы были.
   А н д р е й. Кинчев становится лириком.

   Учитель останавливается у окна, всматривается в лица, молча ждет, когда разговоры стихнут.

   С е р г е й. Олег Александрович, начинайте.
   Д е н и с (Марчуку). Сам ты лирик, классная команда.
   
   Андрей запускает стирательную резинку через весь класс в сторону Талова. Тот закрывается рукой. Многие уже молчат.

   С е р г е й. Хорош, мужики... расшумелись.
   Д е н и с.  Молчим, молчим...

   В классе уже никто не говорит, но еще шумно: двигаются стулья, щелкают замки на портфелях, падает учебник.

   У ч и т е л ь. Здравствуйте все!

   Опять смех и шум, которые быстро стихают. Наступает полная тишина. Теперь Учитель у двери.

   У ч и т е л ь. Сегодня я сразу начну с главного.
    В и к а.  Мы уже решили, что не начнете.

   За стеклом двери мелькает лицо Светланы Ивановны в  цветах. Учитель провожает взглядом удаляющуюся по коридору фигуру.

   У ч и т е л ь.  Начну, я уже начал. Сегодня у меня к вам две вести. Одна официальная, вторая нет… С какой начнем?
   М а к с и м . С первой.
   У ч и т е л ь. Я тоже так думаю. Официальная весть такова - я назначен вашим классным руководителем, с соответствующей прибавкой к жалованию.
   Д е н и с. Ур-ра! В кафе пойдем?
   А н д р е й. После зарплаты. (Смех в классе.)
   У ч и т е л ь (не обращая внимания). Вторая - это предложение…
    В и к а . Руки и сердца? (Смех.)
   У ч и т е л ь (не обращая внимания). Это предложение вам (Разводит руки в стороны, показывая на всех.) немного… а может и много… поэкспериментировать.
    К о с т я (с сарказмом). Что, принести пробирки?

   Класс не реагирует на реплику.

   У ч и т е л ь. Эксперимент может получиться очень интересным… Дело в том, что я, детально разобрав летом наши прошлогодние победы, пришел к выводу, что они не стоят того, чтобы их повторять.
    В и к а. Как  интересно...
   У ч и т е л ь (не обращая внимания). После этого, родилась идея полностью отказаться от официальной программы, вы знаете, что мы работали по программе МАРХИ – Московского архитектурного института, и построить наши занятия на другом основании.
    В и к а.  Построим дом на песке.
   У ч и т е л ь (не обращая внимания). Своей программы я не писал, только с Таисией Павловной проговорили в общих чертах… Она, в принципе, поддержала и обещала прикрыть если что. Сейчас я расскажу, в чем заключается идея.
   
   Учитель собирает мысли. В классе тихо.

   У ч и т е л ь. Вика права – отвлеченно изучать ритм, контраст, симметрию уже скучновато. Мы начнем проектировать…  и будем работать с ассоциациями.
   В и к а. Собственников жилья?
   У ч и т е л ь (не обращая внимания). В основном, со зрительными ассоциациями – архитектура в первую очередь воспринимается глазами… Но коснемся и слуховых…
   В и к а. Ну, правильно… Нам уже сказали, что архитектура, это застывшая музыка.
   У ч и т е л ь (не обращая внимания). И вкусовых…
   В и к а. Мы будем лизать колонны.
   У ч и т е л ь (не обращая внимания). И даже осязательных.
   В и к а. Мы их будем щупать, щупать… Ваш эксперимент в чем?   
   У ч и т е л ь. Мой эксперимент… с известной долей риска… в попытке применения всех этих ассоциаций в реальном проектировании.
   А н д р е й. В этом что-то есть.
   У ч и т е л ь. Хорошо,  уже теплее. Если серьезно... я предлагаю расширить пространство нашей архитектурной мысли.
    В и к а.  Я хочу быть актрисой, а не архитектором.
   У ч и т е л ь. Ты ей и будешь, но в этом классе приобретешь опыт творчества, в несколько другой сфере. Законы искусства едины.
    В и к а.  Хорошо. Я согласна. Что теперь делать?
   У ч и т е л ь (улыбаясь). Совсем горячо… Коллеги, Вика согласна.  Мой план принимается.
   А н д р е й. Олег Александрович раскройте детали плана, пожалуйста.
   У ч и т е л ь. Никаких деталей нет. Для начала нам необходимо понять, что такое ассоциация. И как она работает.
    Д е н и с. И как?
   У ч и т е л ь. А вы сейчас все поймете. Я тут придумал одно упражнение… С него и начнем.

   Учитель отворачивает крышку на флакончике, капает чернилами на лист бумаги, сгибает его пополам и плотно прижимает к столу. Затем разворачивает листок перед классом. 

   У ч и т е л ь (торжественно). Сейчас мы внимательно изучим эту, беспорядочно растекшуюся по бумаге, но довольно симпатичную кляксу.   
   К о с т я. Бред какой-то.
   У ч и т е л ь. Менич, я силой никого не держу, присутствующих на уроке не отмечаю. Ты можешь выполнить и сдать мне все задания по официальной программе и быть свободным. Я понятно выражаюсь?
   К о с т я.  Я подумаю над этим предложением
               
   Некоторое замешательство в классе.

   О л я.  Олег Александрович, что Вы собираетесь изучать в этой кляксе?
   У ч и т е л ь (весело). А это уже и конструктивно! Ассоциации, конечно.  Этим летом я придумал целый ряд упражнений… некоторые из них даже испытал на себе… которые, на мой взгляд, помогут нам справиться с новыми задачами.

   Учитель закрепляет лист в центре доски и по проходу между партами отходит к задней стене класса.

   У ч и т е л ь. Однако надо понимать, что идти нам придется по «минному полю», на ощупь. Что возможен отрицательный результат... Все это понимают?
   В и к а (обернувшись назад). Не думаю.
   У ч и т е л ь. А я предлагаю не думать - просто начать и посмотреть, что получится.
   С е р г е й. Согласен.

   Стук в дверь. Входит Саша Нефедов с цветами.

   С а ш а. Здравствуйте, Олег Александрович. Я опоздал на линейку. У отца машина сломалась. Долго не могли тронуться с места… Поздравляю вас с началом учебного года.
   
   Идет через весь класс, вручает цветы.

   У ч и т е л ь. Спасибо. А мы уже тронулись.
   К о с т я. В прямом и переносном смысле.

   Нефедов садится рядом с Таней Кинской.

   С а ш а (шепотом на ухо Тане). Что было?
   Т а н я (тоже шепотом). Пока не поняла толком...

   Учитель присаживается за парту заднего ряда.
   
   У ч и т е л ь. Итак… перед нами бесформенная клякса, просто абстрактное пятно. Задача - определить те реальные образы, которые оно в себе ассоциативно содержит. Короче – на что она похожа?
   С е р г е й. На черепаху.
   У ч и т е л ь. Хорошо. Вставай, бери мел, рисуй рядом черепаху. На что еще?

    Сергей и те кто, предложил свои варианты ответа, зарисовывают их на доске вокруг кляксы.

    В и к а. Тюльпан, который завял.
   У ч и т е л ь. Рисуй. Еще?
   А н д р е й. Вертолет на боевом курсе.
   У ч и т е л ь. Молодец! Еще?
   О к с а н а. Птица.
   У ч и т е л ь. Какая птица?
   О к с а н а. Ну, вот же она, как будто тянется за хлебной крошкой.
   О л я.  А, по-моему, тут идет борьба. Посмотрите – это клубок из двух тел. Вот руки, вот нога упирается… Разве не похоже?
   У ч и т е л ь (смеется). Еще?
    Д е н и с. Ангел.
  У ч и т е л ь. Ангел?
   Д е н и с. Или кентавр летящий.
   В и к а. Летают пегасы.
   Д е н и с. То есть, пегас.
   У ч и т е л ь. Ну, ладно. Рисуй.
   С е р г е й. Юла… Игрушка такая детская – юла. Вот она крутится на своей оси и вся как бы разлетается на кусочки.
   У ч и т е л ь. Ну, ты  углядел! Глазастый. Еще есть?
   Т а н я. Это бабочка.
   У ч и т е л ь.  Хорошо.
   С а ш а. Мне кажется, это клоунский парик с колпаком… Надетые, кстати, на чью то голову – вон нос торчит.
   У ч и т е л ь. Отлично! А Максиму что привиделось?
   М а к с и м. Звезда какая-то морская, или осьминог.
   Ю л я. Это крабик.
   У ч и т е л ь. Все? (Встает и выходит на свое место.) Итак, ассоциации это похожести. Что-то на что-то чуть-чуть похоже! Но этого достаточно, чтобы наше воображение, уже само, дорисовало знакомый образ. Я не уверен, что в этой кляксе мы нашли все, что могли. Кто хочет, может продолжить после уроков. Повертеть ее, опрокинуть, положить на бок. Откроются новые похожести. Главное здесь для нас вот что: одни визуальные объекты в слегка зашифрованной форме несут в себе информацию о других. И что интересно, это я уже забегаю чуть вперед, чем ассоциаций больше, тем объект их рождающий, интересней для изучения. Тем сильнее он запоминается. В целом мысль понятна?
   В и к а. Понятна.
   У ч и т е л ь. Тогда, домашнее задание. Делаем обратный ход. По краям листа рисуем реальные объекты, – чем больше, тем не хуже, и только после этого, в середине листа – проектируем абстрактную кляксу. И не стремитесь менять порядок. Оценок за задание не ставится. Вам сейчас важно проторить путь и набить руку… На следующем занятии посмотрим, что у вас получилось.
   М а к с и м. Гениально!
   У ч и т е л ь (шутливо подражая известному кино-герою).  Сейчас не об этом. (Серьезно.) Главное, для нас – оседлать ассоциацию, как таковую. И тогда поскачем.

   Звенит звонок. Костя встает первым, но не спешит выходить.

    К о с т я. Олег Александрович, я в эти игры не играю. Я учусь архитектуре у своего отца, известного и заслуженного архитектора. В его программе таких заданий никогда не было.
   У ч и т е л ь. Договорились…Еще вопросы есть?
   С е р г е й. Олег Александрович, я уже нарисовал.
   У ч и т е л ь. Позже, позже… Не торопись. Спокойно перевари сегодняшнее занятие.
   С е р г е й. А что тут переваривать? Все понятно.

   Класс постепенно пустеет, Сергей подходит к Учителю, показывает листок.

    С е р г е й. Вот, пожалуйста. Я сразу догадался про обратный ход. Я вам даже так скажу, – архитектурная форма всегда абстрактна… если не абстрактна, то это уже скульптура в архитектуре… И вы предлагаете напихать в нее ассоциаций. Вот и весь фокус.
   У ч и т е л ь. Напихать?
   С е р г е й. Ну, да! Чтобы интересней было.
   У ч и т е л ь. В общих чертах – все так.
   С е р г е й. Значит, вы правильно летом додумались.
   У ч и т е л ь. Рано, пока говорить.
   С е р г е й. Вы что? Рано! Вы не видели, как глаза у всех загорелись. Первое место нам обеспечено.
   У ч и т е л ь. Ладно, шагай, спортсмен.

   Сергей уходит, прикрывая за собой дверь. Учитель снимает листок с кляксой и тщательно стирает все рисунки с доски.               

  Сцена вторая.
   
   Дом учителя. Поздний вечер. Темная комната, освещен только письменный стол. Олег Александрович пишет в большую синюю тетрадь.

   Г о л о с  У ч и т е л я.  4 сентября. Мне на беду, наш директор тоже закончил архитектурный факультет.
   Сегодня с ним были на семинаре по архитектурному образованию и опять поспорили. Наверное, это когда-нибудь плохо кончится, но я не могу молчать и соглашаться с некомпетентностью. Борис Иванович опять стал меня учить, как учить архитектуре… Примерно так: самое главное – развить в ученике объемно-пространственное мышление… Как будто архитектура это только объемы и пространства. Естественно, я стал спорить. А он ужасно не любит, когда с ним спорят по профессиональным вопросам. Я стал доказывать, что архитектура это образ, идея, это ассоциации. Это звуки, запахи, фактура поверхностей – холодный камень, теплое дерево, мягкий ковер. Я пытался довести до коллеги, что архитектура воспринимается не только глазами. В восприятии участвуют все органы чувств.  И поэтому, развивать мышление в ученике нужно не по одному, а по пяти направлениям. Хотя, вообще-то по четырем, Вика права - на вкус архитектуру не взять.
   Но Борис Иванович опять стал ссылаться на свой опыт и стаж. А в конце вообще заявил, что я рассуждаю по-дилетантски. Как я ненавижу это слово. Все новое достаточно обозвать дилетантским и можно гасить свет.
   Между прочим, когда я начинал постигать азы профессии, нынешний наш директор был моим преподавателем по проектированию. И что же, он воспитал дилетанта? Нет, дело в другом. Он не хочет признать, что ученик может перерасти учителя. Он боится потерять авторитет, в одном отдельно взятом случае. И еще он боится свободной мысли. Классический продукт тоталитарной системы воспитания. Думай как все, делай как все. Не понимает, что время идет вперед. На самом деле понимает, но не хочет перестраиваться. Боится перемен.
   А я не боюсь. Если я продержусь год, – новый метод будет оформлен. Сейчас он нужен, как воздух… все накушались уже этой старой советской безОбразной архитектуры.
    Мимо здания Театра юного зрителя я не могу пройти без содрогания. Это же, как надо не любить детей, чтобы спроектировать для них этот гроб! Не то саркофаг, не то какой-то мавзолей, напоминающий трактор. Именно такие ассоциации вились в мозгу архитектора, когда он рисовал свои фасады. Я со всей ответственностью заявляю: из-за наличия таких ассоциаций водить маленьких детей в ТЮЗ – опасно. Архитектура здания разрушающе действует на детскую психику. Его необходимо снести! И всю старую систему проектирования тоже.
 
   Сцена третья.      

   Утро. Большой проспект. Дворник метет тротуар. Люди спешат на работу. Из-за  табачного киоска появляется Учитель. Он идет, не спеша, наклонив голову, что-то разглядывая на земле. Ногами взбивает ворохи опавших кленовых листьев. Вдруг останавливается. Его взгляд привлек красивый кленовый листок. Он стоит, всматривается в него. Рука тянется за сигаретой. Но извлеченная из кармана пачка пуста. Учитель поднимает голову, осматривается, замечает табачный киоск. Идет к нему, покупает пачку сигарет, тут же закуривает и медленно продолжает движение. Почти скрылся из виду, но вдруг неожиданно останавливается, резко выбрасывает сигарету и идет обратно. Быстро доходит до места, где его внимание привлек кленовый лист, ищет его. Ищет долго, наконец, находит. Еще раз внимательно всматривается в него, уже держа в руке. Уходит. Почти побежал.

   Сцена четвертая.

   Класс. На стене у доски появилось несколько ученических работ. Десять минут до начала урока. В классе Сергей Моторный что-то рисует. Входит Учитель. «Мотор» поднимет голову.

   С е р г е й. Здравствуйте, Олег Александрович!
   У ч и т е л ь. Привет, Сережа. Чем занят?
   C е р г е й. Дорисую - покажу.
   У ч и т е л ь. Ты не знаешь, почему на двери нашего класса до сих пор прошлогодняя надпись 10 В. Мы, ведь уже в одиннадцатом.
   С е р г е й. Везде так, еще не успели переделать.
   У ч и т е л ь. А могу я тебя попросить, сегодня после уроков исправить эту неточность. Нужно аккуратно бритвой стереть ноль и через трафарет натамповать единичку. Белая краска есть?
   C е р г е й. Есть! Как раз «халтуру» делаю, оформляю стенд дежурных по интернату.
   У ч и т е л ь. Ну, тем более! Сделаешь?
   C е р г е й.  Хорошо. (Замечает в руке Учителя кленовый лист.)  Олег Александрович, что это?
   У ч и т е л ь.  Да вот на работу спешил, нашел под ногами. Красиво!

   В дверях класса появляется Любовь Васильевна.

   Л ю б о в ь  В а с и л ь е в н а. Моторный, ты опять свет в комнате не выключил. А ну, марш!
   С е р г е й. Ой, извините. Я сейчас. (Убегает.)
   Л ю б о в ь  В а с и л ь е в н а. Вот  бестолковые.
   У ч и т е л ь. Да, нет, они умные… Просто забывчивые. Увлеченные.
   Л ю б о в ь   В а с и л ь е в н а. Знаю я, чем они увлеченные.
   У ч и т е л ь. Занятиями, чем же еще?
   Л ю б о в ь  В а с и л ь е в н а. Ну да, конечно. В их возрасте только этим и увлекаться…Ладно, занимайтесь. (Выглядывает в коридор.) Вон, идут уже. (Нехотя уходит.)
   
   Появляются Саша Нефедов с Таней Кинской. Здороваются.

   Т а н я. Олег Александрович, вы обратили внимание, сколько красивых листьев нападало.
   У ч и т е л ь (смеется). Обратил. (Показывает листок.)
   Т а н я (радостно). А я целый букет собрала.
   
   Входят остальные ребята. Последней Вика Рооз с усмешкой.

   В и к а. Все «лицеисты» в сборе?
   У ч и т е л ь. Вика садись, пожалуйста. Начнем урок.

   Слышен звонок на урок. Все успокаиваются. Учитель  поднимает кленовый листок высоко над головой.

   У ч и т е л ь. Что удивительно, все, что нужно архитектору – природа для него уже придумала. Находи и бери.
   К о с т я. Что?
   Т а н я. Образы.
   У ч и т е л ь. Приемы формообразования. Внимательно всмотритесь в это творение.

   Учитель пускает листок по рукам. Ребята небрежно передают его друг другу. Костя Менич поднимает руку.

   У ч и т е л ь. Да, Костя?
   К о с т я.  Олег Александрович, можно выйти?
   У ч и т е л ь. Да, конечно. (Листок возвращается к учителю на стол.) Сегодня, как вы помните, теоретическое занятие.
   К о с т я. Я передумал. 

   В классе вздохи разочарования.

   С е р г е й. А может, порисуем?
   У ч и т е л ь. На следующем. Сегодня поговорим… Хотя, я то рисовать буду. (Берет мел.)
   В и к а. Опять несправедливость.
   Л е н а (тихо). А ты хочешь найти справедливость? Ее не было, нет и не будет… В этой жизни.
   У ч и т е л ь. Рисуйте вслед за мной. Прочнее запомнится. (По длинной линейке проводит прямую линию и отходит в сторону.) 
   В и к а. Это называется  рисунок?
   
   Смешки в классе.

   У ч и т е л ь. Это линия. Прямая. Ищите ассоциации.
   В и к а. Ладно, включаемся…. Горизонт.
   Д е н и с. Поверхность стола.
   М а к с и м. Лед, замерзшая поверхность. Вообще любая вода. То есть, зеркало воды.
   У ч и т е л ь.  Недвижимое, неколеблемое. Такое бывает?
   М а к с и м. Редко, но бывает. При штиле.
   У ч и т е л ь. Ладно, принято. Все согласны, что прямая линия статична? (Класс кивает.) Недвижима, как бы мертва?
   М а к с и м. Ну, допустим.
  У ч и т е л ь. Тогда, рисуем кривую. (От руки проводит горизонтальную линию.) Что здесь?
   О к с а н а. Полет птицы.
   Л е н а. Дюна в пустыне.
   А н д р е й. Линия человеческого тела. Часть предплечья, например.
   М а к с и м. Слабые волны.
   Т а н я. Ткань.
   Д е н и с. Степь.
   В и к а. Пустыня, степь – уже было.
   Д е н и с. Тогда – свободный обрыв газеты, бумаги.
   У ч и т е л ь. Свободный!
   Д е н и с. Ну, да. Не ножницами обрезанный, а просто оборванный.
   С е р г е й. Тормозной путь.
   К о с т я (про себя, негромко). Не даром, что «Мотор».
  У ч и т е л ь. Ну, и хватит! Главное! Кривая динамична. Все приведенные ассоциации содержат в себе элементы движения. Мы можем обозвать ее живой линией?
    В и к а. Можем.
   У ч и т е л ь. Итак, две линии – мертвая и живая. Работаем с живой, то есть, с кривой  линией. (Быстро, не отрывая мела от доски, рисует одной линией не то цветок, не то взрыв, не то очередную кляксу.) Что?
   В и к а.  Колючка, какая-то.
   О л я. Как будто атака, взрывы… Хочется защититься.
   У ч и т е л ь. Хорошо, еще.
    М а к с и м. Олег Александрович, да все понятно. Мы это уже проходили. Дальше.
    У ч и т е л ь. Дальше, так дальше. Только один вопрос. Почему в архитектуре практически нет живых кривых? Почему все линии вычерчены на кульмане по рейсшине?
    М а к с и м. Наверное, не додумались еще.
    С а ш а. Почему все? Не все. Мы на практике были в Старой Ладоге. В церкви Святого Георгия ни одной прямой линии.
    У ч и т е л ь. Молодец. Потому что лепили храм руками. Он теплый. Когда свет по стене скользит, что мы видим? Где тенька, где бличок, где полутень. Поверхность живая, трепещущая, вибрирующая… как поверхность воды под легким ветерком. И ассоциации живые.
    С е р г е й. А сейчас типовое панельное домостроение.
    У ч и т е л ь. Может, это для того, чтобы и людей сделать типовыми? 
    К о с т я. Вы предлагаете лепить современную архитектуру руками. Так примеры уже есть – Гауди. Не понимаю, в чем же мы новаторы, как вы не устаете утверждать?
   У ч и т е л ь. И руками в том числе.
    К о с т я. Вы, Олег Александрович, как будто из пещеры выползли. Смешно даже слушать.
   У ч и т е л ь. Ну, почему же из пещеры? Вот, вам следующий, очень наглядный пример. (Стирает с доски и вновь чертит  по линейке.) Вот знакомая всем буква «А». Знакомый абрис в мертвых линиях. А теперь то же самое, но от руки. (Рисует.) Что получилось? Все ожило. Линии трепещут. Образ ожил. Живая рука где-то дрогнула, где-то пошла чуть неровно. От этого индивидуальное начертание буквы. Согласны?
    В и к а. Тонко чувствующие, наверное, согласны.
   У ч и т е л ь. А теперь, приступим к самому интересному. До этого мы находили или ассоциировали образы реальных предметов в абстрактной форме, но, оказывается, ассоциировать можно и чувства, и даже настроения. Как развеселить эту «А»? Да очень просто! Вот так. (Рисует.) Ножки немного вверх загнуть. И она уже как будто прыгает. И веселится.
    В и к а. Да, веселая буковка.
   У ч и т е л ь. А как опечалить?
   М а к с и м. Можно я попробую?
   Учитель (протягивая мел).  Пожалуйста.
   М а к с и м (подходит к доске). Я бы немного наклонил вершинку буквы. Вот так. (Рисует и отходит чуть в сторону.) Странно… Получается старославянское «А» тоже печальное. С таким же наклоном.
   У ч и т е л ь. Молодец. Не только нарисовал, но и аналог нашел… Всем понятно, как ассоциировать нематериальное?
    В с е. Да!
   У ч и т е л ь. Хотели рисовать – рисуйте. Но, чур, рисовать только букву «А». Наполняйте форму новыми содержаниями.
   В и к а. Вот «А» мечтает.
   Д е н и с. А вот садится на шпагат. Спортсменка.
   С е р г е й. А вот - взлетает. За счет этих изгибов. (Показывает на рисунке.) Как бы отрывается от земли.
   У ч и т е л ь. Похоже.
   А н д р е й. А вот – страдает. Вот как ее сомнение гложет. Похоже? (Показывает издерганный в разные стороны абрис буквы.)
   
   Смех в классе.

   А н д р е й. Что смешного в страдании?
   В и к а. Да ее просто прет!
   А н д р е й (Обиженно). Ага, расперло.
   У ч и т е л ь. В общем, все развеселились – это хорошо. Но помните, что сегодня мы работали с прямыми ассоциациями.
   К о с т я. Есть кривые?
   У ч и т е л ь. Косвенные… которые возникают случайно, помимо воли автора. Одну из них, похоже, Вика сейчас нашла.

   Звенит звонок. Вытянув руку с кленовым листком вверх и махая им, Учитель громко объявляет.

    У ч и т е л ь. Следующее занятие – косвенные ассоциации. Будете гулять по городу, – ищите, всматривайтесь. Найдете, – запоминайте, чем больше, тем не хуже… Будем обсуждать.  Это домашнее задание. Предупреждаю (Перекрикивая гвалт в классе.) косвенные бывают злее и коварнее прямых. Они могут свести на нет все усилия архитектора.
    К о с т я. Как «стамеска» на одной известной площади?
   У ч и т е л ь. Костя, ну что ты за человек. Как плохое – так ты обязательно первым вспомнишь.
    К о с т я. Так устроен.
   У ч и т е л ь. Между прочим, так называемую «стамеску» проектировал архитектор, у которого я учился в институте.
   К о с т я. Заметно.
   У ч и т е л ь. Что тебе заметно?
 
   Учитель садится за свой стол и начинает заполнять классный журнал. Расписывается. В класс входит Таисия Павловна. 

   Т а и с и я  П а в л о в н а. Олег Александрович на перемене поднимитесь  в учительскую, пожалуйста. (Классу.) Химии сегодня не будет.
   К л а с с  (Громко). Ур-ра!
   Т а и с и я  П а в л о в н а. Талов, почему не сдал деньги за комнату.
   Д е н и с. Сдам.
   Т а и с и я  П а в л о в н а (Учителю). Идемте.
   
   Учитель встает, с журналом выходит за ней в коридор. Костя Менич подходит к Марчуку.

     К о с т я. Сигареткой угости.
    А н д р е й. Чё тебе надо от Беримора? Что при…ся?
    К о с т я (Кривляясь). Мне?
    А н д р е й. Тебе, кому же еще? Классный препод, нормально отрабатывает… Получше всех этих.
    К о с т я. Я так не считаю.
    А н д р е й. Ну, и зря. (Протягивает сигарету.) На, кури. 

   Сцена пятая.

   Учительская. Вдоль стен два длинных дивана, несколько кресел, стеллаж для классных журналов, доска объявлений, с расписанием уроков. У окна - в одном углу, работающий без звука, телевизор, в другом большой филодендрон в деревянной кадке. В учительской Светлана Ивановна, Дмитрий Сергеевич Туров, Таисия Павловна. Входит Учитель.

    У ч и т е л ь. Здравствуйте! (Ставит журнал в свою ячейку, подходит к Светлане Ивановне.) Привет. (Оба отходят к окну.)
     Т у р о в (Учителю). Я  принес, что ты просил.
    У ч и т е л ь (Понимающе). Спасибо.
     Т а и с и я  П а в л о в н а. Уважаемые коллеги, вы ведете одиннадцатые классы. Я попросила вас зайти, чтобы сделать одно объявление... Сегодня получено подтверждение из Гамбурга. На осенние каникулы к нам приезжает группа из 10 человек. Наши ребята с кем-нибудь из вас поедут зимой. Количество 10-12 человек. Прошу от каждого класса дать по 3-4 человека - кандидатов. Решать, кто из них и из нас поедет, с учетом успеваемости и поведения, будет Борис Иванович.
    С в е т л а н а  И в а н о в н а (Учителю на ухо). Я слышала, ты будешь руководителем группы... Везет!
   У ч и т е л ь (Светлане Ивановне, тихо). Дуракам, везет! (Таисии Павловне). Таисия Павловна, Вы же знаете, Талов живет без отца. На комнату зарабатывает сам, вечерами. Дайте отсрочку, пожалуйста.
   Т а и с и я  П а в л о в н а. Дам, дам… Уже дала! Знаю я все.

   В учительскую, широко распахнув дверь, врывается Лидия Карловна, с красным от гнева лицом, и большой хозяйственной сумкой в руке.

   Л и д и я  К а р л о в н а. Таисия Павловна, это безобразие.  Я вас везде ищу.
   Т а и с и я   П а в л о в н а. Что случилось?
   Л и д и я  К а р л о в н а. Представляете, в столовой купила килограмм теста… еще спросила - как оно? Танька говорит: хорошее, хорошее! Я попробовала, не соленое нисколько. (Вытаскивает из сумки пакет с тестом, разворачивает его). Вот попробуйте, если мне не верите… Пойдемте, вместе спустимся, разберемся.
    Т а и с и я  П а в л о в н а. Не волнуйтесь так, посолите сами.
   Л и д и я  К а р л о в н а. Как посолите? Вы что издеваетесь?.. Что за день сегодня? Как его посолить? Это же тесто - оно уже готовое. Безобразие. Ни на кого управы не найти… Никакого порядка. Не школа, а …
   С в е т л а н а  И в а н о в н а.  Не брали бы.
   Л и д и я  К а р л о в н а (Вспыхнув еще более). Вы то, что суетесь? Вас не спрашивают… Вы что, мне будете объяснять, что мне делать? Хоть к Борису Ивановичу иди, честное слово. 
   
   К Лидии Карловне подходит Учитель, протягивает ей кленовый листок.

   У ч и т е л ь. Не волнуйтесь так. Посмотрите лучше, какая красота.

   Глаза Лидии Карловны наливаются яростью. На мгновение она даже теряет дар речи. Глотает воздух широко раскрытым ртом.
   
   Л и д и я  К а р л о в н а (В бешенстве). Что-о? Какая красота? (Отмахивается.) Интеллигент блатной. Ты что мне суешь? У меня трое детей и одна зарплата. И я, как ты, халтурить не могу. У вас других проблем нет что ли, только листья на улице подбирать… Совсем обнаглел от  ума!
   У ч и т е л ь. Вы меня не поняли.
   С в е т л а н а  И в а н о в н а (Тянет учителя за руку). Пойдем отсюда! (Уходят.)
    Л и д и я  К а р л о в н а (Им вслед). Хулиганство, безобразие. Я двадцать два года в школе и такое отношение. Бесстыжие… Молодежь! Еще в Германию его отправляют. (Таисии Павловне.) Вы все видели. Наглец! Мусор мне какой-то сует (Уходит, хлопнув дверью.)

   Воцаряется тишина. Таисия Павловна в растерянности.

   Т у р о в.  Не берите в голову, давайте покурим лучше.

   Дмитрий Сергеевич и Таисия Павловна молча закуривают у филодендрона.

   Сцена шестая.

   Тот же проспект, что и утром. Смеркается. По тротуару идет Учитель. Его догоняет Максим Доценко.

   М а к с и м. Олег Александрович!
   У ч и т е л ь. Слушаю тебя, Максим.
   М а к с и м.  Можно с вами?
   У ч и т е л ь.  Давай.
   М а к с и м. А вы знаете, что я на архитектурный не пойду?
   У ч и т е л ь. Куда же?
   М а к с и м. На живописный… Мне даже здесь, в школе предложили перейти на живопись.
   У ч и т е л ь. Что ж не перешел?
   М а к с и м. Из-за вас.
   У ч и т е л ь. Ладно, не заливай. Я здесь не причем.
   М а к с и м. А я и не заливаю. Вы что не знаете, что вы стали самым популярным учителем года? И в прошлом году были, но не так… В этом же, после ваших ассоциаций - беспрецедентный успех. В нашей школе такое - редкость.
   У ч и т е л ь. Да, ладно.
   М а к с и м. Да, что - ладно? Живописцы! я подчеркиваю… живописцы к нам заглядывают, шепчутся. А когда вас нет, заходят и изучают наши работы - вы же их сразу на стены вешаете. Живописцы! Белая кость! (Трясет рукой с вытянутым вверх указательным пальцем.)  Они архитектурный класс раньше вообще ни за что не считали. А сейчас по школе разговоров…
   У ч и т е л ь. Максим, не преувеличивай. Мы ничего особенного не делаем. Ну, немножко отличаемся от других. Не более того.
   М а к с и м. Нет, вы не правы. Вы что не видите? Все ребята только и делают, что ассоциируют… От вредных привычек отказываются, что бы друг от друга не отстать.
   У ч и т е л ь. Ты, от какой отказался?
   М а к с и м. Я и так не пил и не курил.
   У ч и т е л ь. Это правильно, но ты мне лучше вот что скажи: я ведь, наверное, все очень бестолково и коряво объясняю… И нескладно. Мне то на себя со стороны не посмотреть. Как я там барахтаюсь у доски и чего-то лепечу под вашими строгими взорами. А?
   М а к с и м. Все классно! Мне, во всяком случае, все понятно… Суть понятна. То есть, содержание, а в какой форме материал подается - не имеет значения.
   У ч и т е л ь. Так не бывает. Можно так все запутать, и себя в том числе, что не распутаешься.
   М а к с и м. У вас не так… А вы к урокам готовитесь?
   У ч и т е л ь. А как же?
   М а к с и м. Странно… Создается впечатление, что импровизируете прямо в классе… И Вика вас все сбивает.
   У ч и т е л ь. К импровизации тоже нужно готовиться. А вопросы ваши мне только помогают отточить мысль. И Вика права, что не спускает мне лажи. К тому же, я у вас учусь не меньше, чем вы у меня. Идет процесс обмена мыслями, наблюдениями. В итоге получается результат.
   М а к с и м. И ваш бешенный успех.
   У ч и т е л ь. Перестань, ты… Эта популярность мне еще боком может встать. Ты что не знаешь, что выскочек у нас не любят.
   М а к с и м. Да, уж… Зачем же вы тогда затеяли этот эксперимент?
    У ч и т е л ь. Противно жить чужими мыслями, работать по чужой программе. Не интересно.
    М а к с и м. Сопротивления среды не боитесь?
    У ч и т е л ь. Я же никому не мешаю. Пока, во всяком случае.

   Некоторое время Учитель и Максим идут молча.

    М а к с и м. Олег Александрович, еще хотел спросить… Вас, как взрослого человека, наверное, уже не мучают вопросы смысла жизни, творчества…

   Учитель усмехается, но, не перебивая, слушает дальше.
 
 М а к с и м. А нас еще мучают… но я не буду говорить за всех. Скажу за себя. В настоящий момент я увлечен философией Ницше. Вы  читали Заратустру?
   У ч и т е л ь. Читал.
   М а к с и м. Ваше мнение?
   У ч и т е л ь. Сверхчеловек? По-моему, низко утверждать себя, перешагивая через других людей. Недостойно человека. 
    М а к с и м. А сила воли, мысли? Есть цель, есть смысл жизни.
    У ч и т е л ь. Я православный христианин, а христианство дает совсем другие цель и смысл жизни. Если бы ты предложил мне смысл выше воскресения человека  после смерти, возможно, я бы и задумался.  А так… Ницшеанство и рядом не лежало… Так что - извини… А ты очень торопишься?
    М а к с и м. Нет, а что?
    У ч и т е л ь. Да, хочу дома сделать макетный стол. Вот здесь, в строительном есть хорошая столешница, но тяжелая… Поможешь до автобуса.
    М а к с и м. Легко.
    У ч и т е л ь. А скажи мне тоже, пожалуйста, почему тебя зовут «Джексон»?
     М а к с и м (Смеется). Я умею делать дорожку, как Майкл Джексон.
     У ч и т е л ь. Какую дорожку?
     М а к с и м. Ногами назад. Ну, в клипах вы наверняка видели… Я бы показал - здесь не получится,  лучше всего в носках на гладком паркете.
    У ч и т е л ь. Врубился… А меня вы как прозвали?
    М а к с и м. Олег Александрович, может не надо?
    У ч и т е л ь. Ну, почему же?
     М а к с и м. «Беримор».
    У ч и т е л ь (Смеется.) Почему «Беримор»? За что?
     М а к с и м. За вашу бороду.

     Исчезают за кулисой. Ветер срывает с деревьев последние листья. Они планируют к земле, выписывая в воздухе фигуры высшего пилотажа. Через некоторое время Учитель и Максим появляются со столешницей в руках. Учитель впереди. Максим, с висящей  на груди сумкой, сзади. Проносят свой груз через всю сцену.
 
   Сцена седьмая.
   
   Учитель дома. За освещенным письменным столом. Пишет.

   Г о л о с  У ч и т е л я. История архитектуры – это история смены одного архитектурного стиля другим… более новаторским и отвечающим духу времени. Романский стиль сменился готикой, а на смену готике в свое время пришло барокко… Классицизм, модерн, конструктивизм, так называемый, интернациональный стиль, постмодернизм – все эти стили двигали вперед архитектурную мысль. Стиль, как таковой – это мысль, идея. Новый стиль зарождается в недрах старого, через отрицание.
   Романские базилики еще строили, когда  вдруг в голове одного архитектора, в первый раз блеснула совсем новая, непохожая на все существующие ранее - готическая мысль.  И произошло судьбоносное событие - зачатие нового стиля.
   Смена стилей - это естественный процесс. В принципе, эту смену уместно сравнить со сменой поколений людей. Старые умирают, новые рождаются – это закон природы.
   Если сейчас мы заявляем о том, что зачатие ассоциативного стиля уже состоялось, не вредно, хотя бы в общих чертах сформулировать его новые принципы. В ответ Ле Корбюзье, подарившему миру пять принципов современной архитектуры.
   Итак, принципы ассоциативного стиля. Первый – в архитектурном образе возможно визуализировать любое явление человеческой жизни. Архитектурный объект может нести в себе зрительные, слуховые, осязательные и обонятельные ассоциации. Второй – каждый архитектурный объект исключительно индивидуален, в нем нет двух одинаковых деталей. Понятие «типовое проектирование» отсутствует в принципе. Третий – архитектурные образы максимально приближены к образам живой природы. Четвертый – ассоциативный стиль, как самый свободный, не имеет ни одного устоявшегося сочетания элементов. При этом элементы, в зависимости от ассоциируемой идеи могут свободно менять свое функциональное назначение. Балкон может стать козырьком над входом, стена - потолком, лестница  крышей.    Пятый – каждый архитектурный объект живет во времени, рождается, меняется и умирает. Архитектурная одежда мира отвечает запросам настоящего времени.
   Задача обучения архитектуре заключается не в том, чтобы обучаемый благоговейно смотрел назад, изучал историю и трепетал перед великими творениями зодчих. Задача настоящего обучения в том, чтобы обучаемый, зная все, что было до него, смотрел вперед, умел ломать традиции и совершал постоянный поиск нового. Только в этом случае архитектура, как искусство способна позитивно развиваться. 
   Вы, Борис Иванович, когда-то сами меня учили: без идеи нет архитектуры. Так вот она новая идея – в 11В. Я не виноват, что мне выпало быть ее зачинателем. Поймите это. Макеты, которые ребята исполняют, как учебные, легко преобразовать в реальные архитектурные проекты, со всеми их атрибутами – с рабочими чертежами, с вертикальной планировкой территории, с привязкой к местности, с конструктивными узлами и прочим.
    Дайте нам участок земли, помогите материально и не мешайте… и мы построим на нем целую ассоциативную деревню – первую в истории архитектуры.

   
 ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ.
   
 Сцена первая.               
 
   Архитектурный класс, рядом черная лестница, на площадке которой устроена «незаконная» курилка для учителей.
   На стекле двери надпись - 11 В. Почти все стены класса увешаны архитектурными проектами и эскизами. Конец полугодия. На столе у Учителя маленькая серебряная елка с игрушками. За окном голые деревья в инее. В классе все, кроме Кости Менича. Холодно. Шеи некоторых учеников обернуты шарфами. Оксана Сулович в зимнем пальто. Учитель в толстом шерстяном свитере за своим столом. Ученики в абсолютной тишине на своих местах, выполняют контрольное задание. Тишина такая, что слышно как тикают часы над доской. Звенит звонок. Из коридора доносится шум выбегающих на перемену ребят. Учитель встает из-за стола, идет в направлении к двери.

   У ч и т е л ь (Громко). Второй час тоже наш. Можно перекурить. Перемена.

   Класс молчит. Все продолжают работать. Учитель выходит.

   В и к а (Вслух, не поднимая головы). Те же, без «Беримора».

   Никто не реагирует. В открытую дверь видна беготня на перемене. Младшие заглядывают в класс, но войти не решаются. Сергей Моторный встает, плотно закрывает дверь. Перемена заканчивается. Слышен звонок на следующий урок. Учитель возвращается, тихо садится за стол. Все сосредоточенно работают: собирают макеты, чертят, рисуют…и как будто берегут время и силы друг друга. Ни смешка, ни вскрика – все вопросы, подсказки немногословны и произносятся шепотом. Класс объят каким-то невероятным внутренним единением. В стекле двери появляется голова Турова. Взмахом руки Дмитрий Сергеевич вызывает Учителя в коридор. Олег Александрович выходит. Скоро оба появляются в курилке. Закуривают.

   Т у р о в. У меня окно, можем покурить спокойно. Твои, я смотрю, как завороженные, творят без подгонялки.
   У ч и т е л ь.  Нашли интерес.
   Т у р о в.  Нет, ты молодец. Так увлек предметом. Не характерно для их возраста… И на истории 11В в передовиках.
   У ч и т е л ь. Дмитрий Сергеевич у меня еще одна просьба.
   Т у р о в.  Слушаю.
   У ч и т е л ь. Таня Кинская увлечена Набоковым. Хочет ассоциировать «Защиту Лужина» и уже рвется показать первые эскизы, а я, к стыду своему, не читал… У вас нет?
   Т у р о в. Есть. Маленькая книжка, быстро проглотишь.
   У ч и т е л ь. Завтра можно.
   Т у р о в. Принесу. (Шариковой ручкой ставит на ладони крестик.)
    У ч и т е л ь (Смеется). Почему пластиковые манжеты вышли из моды?
    Т у р о в.  Да, хорошее было изобретение.
    У ч и т е л ь. Дмитрий Сергеевич, давно хотел спросить… правда, что вы знали Иосифа Бродского лично?
    Т у р о в.  Да, правда.
    У ч и т е л ь.  Расскажите.
    Т у р о в.  О чем рассказывать? Как травили человека? Ты и сам все знаешь.
    У ч и т е л ь.  А, все же.
    Т у р о в. Дружили мы студентами… Не вписывался человек в нашу обыденность, другими категориями мыслил (Смотрит на часы.) Давай-ка, к своим иди. После поговорим, домой ко мне зайдем и побеседуем обо всем.
   У ч и т е л ь.  Хорошо, договорились

   Расходятся. Учитель возвращается в класс. Здесь такая же тишина. Учитель осторожно проходит между партами, всматриваясь в творения ребят. Оля Паршина уже закончила, ожидает остальных. Поочередно заканчивают все, кроме Дениса Талова.

   У ч и т е л ь. Итак, начинаем подачу проектов. 
   Д е н и с. Олег Александрович, еще минутку, я заканчиваю.
   У ч и т е л ь. На подоконнике… семеро одного не ждут.
   
   Денис переходит на подоконник и класс мгновенно преображается. Все парты расставляются вдоль стен, перед ними ставятся стулья. На каждой парте выставляется по два проекта. У стены планшет с изображением, на самой парте – макет, внизу на стуле все подготовительные эскизы и наброски, которые автор считает возможным показать.

   У ч и т е л ь (громко). Система просмотра – старая. У каждого своя ведомость… вы ставите две оценки – за идею и за воплощение. Затем сдаете их в счетную комиссию. Сегодня в ней Марчук, Малкина и «Джексон», то есть, простите Максим Доценко. Время пошло. Пожалуйста, списки.

   Учитель раздает ведомости с пустыми графами ученикам. Денис Талов, наконец, закончил и развернул свой планшет лицом к аудитории.
 
   У ч и т е л ь. Тишина в студии.
 
   Все, либо по одиночке, либо группами по два-три человека обходят выставленные проекты и выставляют оценки. Свои проекты тоже оценивают. Изредка кто-то уточняет что-либо у авторов. Наконец, обход прошел. Счетная комиссия устраивается за учительским столом и принимает заполненные списки. Учитель сдает свой и со всеми посторонними выходит из класса.
 
   У ч и т е л ь. Пока считают, всем пообедать.
   В и к а (в сторону). Прямо, как отец родной. (Учителю.) Есть пообедать! Всем!
   
   Сцена вторая.

   Учитель дома, за своим столом. Пишет.
   
    Г о л о с  у ч и т е л я. 29 декабря. Мы сделали, на первый взгляд, невозможное – открыли новый архитектурный стиль. Я содрогаюсь от самой этой мысли, но это так. За те четырнадцать лет, которые я профессионально занимаюсь архитектурой, я ничего подобного нигде не видел. И не читал. Сейчас мы находимся в отправной точке этого нового творческого направления. Объявленную пол года назад идею мы подтвердили практикой. Учебными проектами и макетами.
   Постмодернизм,  модный ныне в архитектуре – мертворожденное дитя. Постмодернисты используют приемы и элементы других стилей и не рождают ничего нового. Архитектор постмодернизма это не архитектор, это комбинатор – он собирает, комбинирует архитектуру из уже существующих кубиков-элементов.
   Настоящий архитектор должен творить по-настоящему. Он должен рождать то, чего ранее до него никогда не было. Наш ассоциативный метод - это невероятно мощный инструмент для этого.
   Всех, не только архитекторов, уже тошнит от безликих коробок из стекла и бетона, этих холодных зеркальных плоскостей, этих бесконечных, плоских потолков и полов, этих одинаковых окон. Во всем этом неуютно и дискомфортно, все это отупляет и ведет к деградации. К одичанию, к разобщенности и одиночеству.
   А архитектура должна развивать и объединять. В ней должно хотеться быть. Она должна формировать личность человека, хорошо уживающегося с другими людьми - социальную личность. Для этого она сама должна быть личностной.
   Ассоциации архитектурного образа угадываются разными людьми. Представления, получаемые вследствие этого угадывания – одинаковы, иначе ассоциации не работают. Именно по причине одинаковости представлений разные люди воспринимают архитектурный образ одинаково – соборно, то есть всеобще одинаково, совместно одинаково. А если где-то и появились различия в представлениях, то в результате их обсуждения эти различия легко стираются. Легко представить такой диалог: «Смотри, крыша дома похожа на шляпку гриба. Точно! А я сразу и не заметил».  Так архитектура, своей идеей не разобщает, а собирает разных людей в единое тело! Вот оно… открытие!

   

  Сцена третья.   

   Дубовый кабинет директора. Утро. Большой стол обит сверху зеленым сукном. Стол освещен большой лампой с белым абажуром. Окна частично завешены тяжелыми коричнево-красными портьерами. Сквозь просветы видны заиндевевшие деревья школьного сада. В кожаном черном кресле - Борис Иванович. После стука в дверь в кабинет входит Учитель.
 
   У ч и т е л ь. Разрешите? Вызывали, Борис Иванович?
   Д и р е к т о р.  Да, да проходите.

   Учитель подходит к столу, останавливается.

   Д и р е к т о р. Полугодие заканчивается. Как успехи?
   У ч и т е л ь. Физику написали все… без двоек.  Сочинение… Талов Денис приболел, только сегодня сдал, а у остальных все нормально. В целом, полугодие заканчиваем достойно
   Д и р е к т о р.  А, по вашему предмету?
   У ч и т е л ь. Тоже нормально?
   Д и р е к т о р (задумчиво). Одиннадцатый - выпускной.
   У ч и т е л ь. Да, народ одумался. Не как в прошлом году. Не шалят.
   Д и р е к т о р. А что это у вас там за новая оценка появилась?
   У ч и т е л ь. Какая оценка?
   Д и р е к т о р. Не виляйте, не виляйте… Я знаю, что вы ставите пятерки с плюсом.
   У ч и т е л ь.  А, это… Да, ставлю.
   Д и р е к т о р. Зачем?
   У ч и т е л ь. В качестве поощрения за особо яркие находки, идеи.
   Д и р е к т о р.  Какие находки?
   У ч и т е л ь. Архитектурные.
   Д и р е к т о р. Но я еще слышал, что вы ставите пятёрки с двумя плюсами.
   У ч и т е л ь (улыбаясь). Да, поставил пару раз.
   Д и р е к т о р. Это не смешно. Такой оценки не существует в природе.
   У ч и т е л ь. Два плюса - за гениальные решения.
   Д и р е к т о р. Какие? Гениальные? В школе? Знаете что, Олег Александрович, мы все-таки учебное заведение. Среднее! И учащиеся у нас средние. А вы своими вольностями их развращаете. Что они о себе возомнят? Эти ваши гении. Они же петухами будут ходить. Ни учителей, ни самого директора школы не станут замечать.
   У ч и т е л ь. Борис Иванович, не волнуйтесь, заметят.
   Д и р е к т о р. Значит так. Об этом говорим в первый и последний раз. Чтобы никаких отступлений… А что это там у вас факультатив какой-то образовался? О, котором руководство ничего не знает. Может, вам в нем и к зарплате приплачивают?
   У ч и т е л ь. Просто задания для ребят пока еще сложные, объем подач большой. Некоторые не успевают. Приходится после уроков оставаться.
   Д и р е к т о р. Каких подач? Вы что подачи проектов устраиваете? Кто вам это разрешил? Вы же не на архитектурном факультете. Это там подачи, а в школе лабораторные и практические работы.
   У ч и т е л ь. Как на пальцах объяснить, что такое главный фасад? Или боковой? Что такое поэтажный план, перспектива? А когда человек все это сам вычертит, он все поймет в десять раз быстрее.
   Д и р е к т о р. Надо мне к вам зайти. Посмотреть… Чему же они на факультете будут учиться, если вы их всему здесь научите? Я что-то не помню в вашей программе никаких проектов. Там простые задания – ритм, контраст, симметрия. Вот с чем вы должны знакомить учеников.
   У ч и т е л ь. Все так и есть, но факультативно, на добровольной основе мы немного проектируем. Борис Иванович, на полугодовом обходе мы все покажем, и вы увидите, что все в рамках допустимого.
   Д и р е к т о р. Ладно, посмотрим. Пригласил я вас совсем по другому поводу. Присядьте.
   У ч и т е л ь (Осторожно отодвинув стул, и продолжая стоять).  Слушаю Вас.
   Д и р е к т о р. Садитесь, садитесь… Во время школьных каникул пройдет семинар «Довузовское архитектурное образование». Я бы хотел, чтобы вы рассказали о своем предмете, о методах преподавания.
   У ч и т е л ь (присаживаясь). Рано еще.
   Д и р е к т о р. Что значит - рано? Вы уже, сколько в школе? - полтора года. Достаточный срок.
   У ч и т е л ь (подумав). - Хорошо, тема?
   Д и р е к т о р.  Не понял?
   У ч и т е л ь. Тема моего выступления.
   Д и р е к т о р. Такая же, как тема семинара.
   У ч и т е л ь. Слишком широко.
   Д и р е к т о р. Может быть… Выделите главное. Мы же с вами знаем, что главное в профессии архитектора.
   У ч и т е л ь. Объемно-пространственное мышление?
   Д и р е к т о р. Олег Александрович, не валяйте дурака.
   У ч и т е л ь. Не валяю, но все же?
   Д и р е к т о р (Встав с кресла, двигаясь по кабинету). А что еще?
   У ч и т е л ь (Поворачиваясь на стуле вслед директору). Борис Иванович, вы ведь не хуже меня знаете массу примеров, когда есть объем, есть пространство, а архитектуры нет.
   Д и р е к т о р. Что? Не понял? Вы опять? (Останавливается над сидящим Учителем, смотрит ему прямо в лицо.)  Повторяю для непонятливых еще раз. Мы в школе, а не в каком-нибудь новом Баухаузе. Не забывайтесь.
    У ч и т е л ь. Позвольте с вами не согласиться.
    Д и р е к т о р (Не скрывая раздражения). Не соглашайтесь! Не мое дело с вами спорить, мое дело вами управлять. Идите в класс.
    У ч и т е л ь. А семинар?
    Д и р е к т о р (уже сидя). Я сообщу вам.

    Учитель выходит.
 
    Д и р е к т о р (в трубку телефона). Где Лидия Карловна?.. Вызовите.

    В кабинет тут же входит Лидия Карловна.

    Л и д и я  К а р л о в н а. Здравствуйте, Борис Иванович!
    Д и р е к т о р. Что вы делаете на каникулах?
    Л и д и я  К а р л о в н а. Отдыхаю в доме отдыха, с внучкой.
     Д и р е к т о р. Поедете на семинар.
     Лидия Карловна - Но... (Разводит руками.) Хорошо. На какой семинар?
     Д и р е к т о р (раздраженно). Архитектурный! Вот, вместо этого. (Кивает в сторону двери.)
     Л и д и я  К а р л о в н а. Мне он тоже не нравиться… Но, я же не архитектор. Что я там скажу?
    Д и р е к т о р (успокоившись). Ничего… Придете, отметитесь… если спросят, скажете, что этот заболел, они там его в лицо знают… посидите, послушаете. И все! (Встает.) И почему же он вам не нравится? 
   Л и д и я  К а р л о в н а. Потому что - одни амбиции. Распустил своих, они к нему и липнут… И никакого уважения к старшему поколению.
   Д и р е к т о р (прохаживаясь по кабинету). Что, прямо-таки липнут?
   Л и д и я   К а р л о в н а (понизив голос). Борис Иванович, я думала, вы все знаете… У него там, в классе вообще непонятно что делается. Я веду урок, рассказываю про Горького, про его роман «Мать», а эти оболтусы какие-то крючки и запятые все рисуют. И друг другу показывают и как бы друг друга понимают. По моему это называется абстрактное искусство, но мы то всегда учили трезвому реалистическому взгляду на мир.
   Д и р е к т о р. Так они из-за этих абстракций липнут?
   Л и д и я  К а р л о в н а. Не знаю из-за чего, но разговоров в школе про архитектурный класс много стало. Какое-то слово непонятное появилось – клаузура. Что это такое?
   Д и р е к т о р. Это короткий контрольный проект. Что еще?
   Л и д и я  К а р л о в н а (переходит на шепот). Вроде бы они какую-то ассоциацию создают. И этот вроде в ней за главного.
   Д и р е к т о р. Ассоциацию? Какую еще ассоциацию? Я ему покажу ассоциацию! Разболтался совсем.
   Л и д и я  К а р л о в н а. Вот я и говорю. Дальше ехать некуда.
   Д и р е к т о р. Ладно, все! Свободны.

   Лидия Карловна быстро уходит.

   Д и р е к т о р. (Поднимает трубку телефона). Таисия Павловна…  Значит, мне всё про Олега Александровича. Все его учебные планы, журнал класса, прошлогоднюю практику… Все!
 
   Сцена четвертая.

   Маленькая комната Дениса Талова в интернате. Поздний вечер, за окном шуршит снег. Слева - плохо застеленная койка, над ней большой портрет Виктора Цоя. Справа - письменный стол, с лампой на длинной меняющей положение опоре, завален книгами и журналами. Около стола стеллажи тоже в книгах, на третьей полке кассетный магнитофон. Рядом маленький столик с электрической плиткой. Около него уставший Денис заваривает кофе. Учитель, сидя на койке, просматривает эскизы. Некоторые кладет на стул, некоторые на койку, некоторые на пол. Звучит песня Цоя "Пожелай мне удачи в бою".

   У ч и т е л ь. Сделай погромче, уважаю Цоя.

   Денис усиливает звук.
   
   Д е н и с. Ну, как?
   У ч и т е л ь. Еще не досмотрел, давай послушаем.

   Денис садится на стул, около чайного столика. Оба молча слушают песню до конца. Учитель возвращается к эскизам, Денис к кофе. Через несколько минут Учитель  заканчивает просмотр.

   У ч и т е л ь. А который час? (Смотрит на часы).
   Д е н и с. Половина первого.
   У ч и т е л ь.  Опять опоздал на метро. Надо бы жене позвонить.
   Д е н и с. Кофе готов, присаживайтесь сюда (Показывает на свободный стул).

   Учитель встает, подходит к столику, берет чашку.

   У ч и т е л ь (стоя). Значит так… Идеи есть, но выражены все слабо. Я ни на одной не остановился. Ассоциативные наполнения какие-то случайные. Ты что проектируешь?
   Д е н и с. Домик в горах.
   У ч и т е л ь. Домик в горах. Чей? Для кого?
   Д е н и с. Для туристов.
   У ч и т е л ь. Так каким он должен быть? Маленьким гнездышком – хижинкой, или горной фермой, типа ранчо? Или гостиницей? Какие здесь туристы…богатые, которым много всего нужно? Или студенты, которые автостопом ездят? Они могут и без белья койку на ночь взять. Так для кого домик?
   Д е н и с. Не знаю.
   У ч и т е л ь. И что ты проектируешь? Просто домик? Не может быть «просто человек»… Каждый человек особенный, со своим характером… так и у архитектурного образа должен быть свой характер. А не тривиальный набор деталей… Это уже называется комбинаторика, игра в детский конструктор, а не архитектура.
   Д е н и с. Я пытаюсь.
   У ч и т е л ь. Это правильно… Давай, садись рядом. (Оба присаживаются на койку.) Вот, здесь что-то есть. (Показывает на один из эскизов.) Может получиться этакий рождественский домик-пряник, где встречаются Деды Морозы. А вот здесь, совсем другое. (Показывает на другой эскиз.) Похоже на космическую станцию… какая-то обсерватория с обзорной площадкой… вот как будто купол… И третий вариант, из тех, которые мне понравились. (Перекладывает эскизы.) Вот. Что-то похожее на лагерь скаутов, какой-то молодежный привал. Вот смотри: здесь, на террасе ежедневное построение, здесь вечерний костер, скамейки, навес… И домик сам на палатку похож…
   Д е н и с. Да.
   У ч и т е л ь. Ну, и какой тебе ближе всего?
   Д е н и с. Пожалуй, последний.
   У ч и т е л ь. Тогда – калька на кальку… и вперед. Ищи пропорции, детали. Пятьдесят вариантов сделаешь, – один выберем.
   Д е н и с. Так много?
   У ч и т е л ь. А ты думал. Рыба вымётывает сто икринок. Из них только две дорастают до полноценных рыб.
   Д е н и с (устало). Да.
   У ч и т е л ь. Ладно, не грусти. Сделай, сколько сможешь. Только не сейчас, поздно уже…
   Д е н и с. А когда? Завтра не успею.
   У ч и т е л ь. Значит, подашь, - что успеешь.
   Д е н и с. Опять! Я и так самый отстающий.
   У ч и т е л ь. Это не означает, что догонять надо в ущерб здоровью. Спать и точка.
   Д е н и с. С вами не поспоришь. 

   Учитель встает, выглядывает в окно.
 
  У ч и т е л ь. Мне пора... ты все понял?
   Д е н и с. Понял, еще хотел сказать… Олег Александрович, какое-то странное чувство… почему так? Когда вы говорите, я чувствую себя каким-то стариком. А вы как ребенок, все всматриваетесь в мир, ищете чего-то. Я помню, когда мы были маленькими, мы тоже изучали мир, нам было все интересно, мы все познавали…  а сейчас, когда все ясно и понятно...
   У ч и т е л ь (рассмеявшись). Все понятно... Неужели все? А мне вот еще не все.
   Д е н и с. Да но...

   Стук в дверь. В комнату входит Любовь Васильевна.

   У ч и т е л ь.  Мы заканчиваем.
   Л ю б о в ь  В а с и л ь е в н а. Олег Андреевич, дорогой,  нельзя же так работать - с утра до ночи. Езжайте уже домой.
   У ч и т е л ь. Да, да… (Идет к двери,  останавливается.) Но они ведь работают, ждут. (Показывает  на Дениса.) К Оксане еще обещал зайти.
   Л ю б о в ь  В а с и л ь е в н а. Спит она уже… Бродила, бродила по коридору, сочиняла все чего-то. Сейчас уже спит… Свет выключила.
   У ч и т е л ь.  А, вы дежурите сегодня?
    Л ю б о в ь  В а с и л ь е в н а. Да, пойдемте.
    У ч и т е л ь (Денису). Пока, до завтра… Ты понял, долго не сиди. (Директору интерната.) Я позвоню от Вас?
   Л ю б о в ь  В а с и л ь е в н а. Конечно. (Денису.) Ложись спать. (Показывает на  чайный столик.) Плитку не забудь выключить.
   Д е н и с. Ладно. До завтра. Спокойной ночи.

   Учитель и Любовь Васильевна выходят. Денис запирает дверь на ключ, разворачивает лампу в сторону окна, садится на койку, и берет чистый лист кальки.

    Сцена пятая.

   Учитель пишет за своим письменным столом.

   Г о л о с  У ч и т е л я. Мы прорвались в новое пространство мысли и нащупали задатки архитектуры, самой богатой из всех существовавших прежде.  Наши кривые стены и разные окна – это не поза, не кривляние… Это способ передавать в архитектуре живые идеи. Это способ одухотворять архитектурную форму. Способ создания живой, новой архитектуры ХХI века. 
 
   Учитель трет виски, откидывается на спинку кресла. В окне, за его спиной, уже видны проблески утренней зари. 

   Сцена шестая.

   Учебная часть - большой кабинет с широким окном. Посередине большой длинный стол с закругленными углами. На стенах большие портреты Репина, Сурикова, Куинджи. Вокруг стола и вдоль стен на стульях с высокими спинками весь преподавательский состав. Учитель на одном из них, около двери. Во главе стола, спиной к окну, директор заканчивает педсовет.

   Д и р е к т о р. И, наконец, последнее… В связи с декретным отпуском нашей, в скором будущем молодой мамы освободились часы рисунка в 5А. Мы, посовещавшись (Бросает взгляд на Таисию Павловну.) и, посоветовавшись с кафедрой рисунка, решили предложить эти часы Олегу Александровичу (Указывает на Учителя).
   
   Учитель поднимает голову, смотрит в лицо директора.
 
   Д и р е к т о р. Олег Александрович, вам оказана большая честь. Учитывая большую любовь к вам ваших учеников, мы даем вам возможность приобрести новых и побольше зарабатывать.
   Т а и с и я  П а в л о в н а. Можно я добавлю? (Встает.)  Олег Александрович, мы вам не сказали заранее, потому что решение принято час назад, прямо перед педсоветом… Ребята в 5А очень хорошие.
   Д и р е к т о р (Таисии Павловне). Таисия Павловна присядьте, пожалуйста. (Всем.) Ни у кого нет возражений по этому вопросу? (Вопросительно осматривает присутствующих, останавливает взгляд на учительнице английского языка). Вы хотите что-то сказать?
    С в е т л а н а   И в а н о в н а (Встает). Да.
    Д и р е к т о р. Ну, пожалуйста.
    С в е т л а н а  И в а н о в н а. Олег Александрович много работает внеурочно… в вечерние часы. А рисунок – это дополнительная нагрузка…
   Д и р е к т о р (перебивая). Присядьте, пожалуйста… Мы все работаем много.
   Л и д и я  К а р л о в н а.  А почему именно Олегу Александровичу такая честь?
   Д и р е к т о р. Архитектура и рисунок, как сестра и брат всегда рядом. Чтобы правильно проектировать, надо уметь рисовать… Так что? Олег Александрович, вы согласны?
   У ч и т е л ь. Я думаю.
   Д и р е к т о р (Сдерживая раздражение). Здесь не надо думать. Нам некогда возвращаться к этому вопросу еще раз… Вы берете дополнительные часы?
   У ч и т е л ь (Глядя прямо в лицо директору). Помните, у нас в институте историю партии читал один старый чекист. На экзамене он всегда садился спиной к окну и надевал черные очки. Он видел всех, выуживал из столов и рукавов все шпаргалки, а дрожащие студенты не могли даже понять, куда он смотрит… Он сидел против света, как вы сейчас.
   Д и р е к т о р.  Давайте оставим метафоры для учеников. (Смотрит на часы.) Пора заканчивать… Так что?
   У ч и т е л ь (вставая). Спасибо за оказанную честь, но ваше предложением для меня неприемлемо. Каждый должен вести свой предмет.

   Таисия Павловна с шумом отодвигает стул, быстро подходит к Учителю.

   Т а и с и я  П а в л о в н а. Олег Александрович, не спешите так… Присядьте еще.

   Учитель, секунду подумав, возвращается на свой стул. Таисия Павловна что-то говорит ему на ухо.
 
 Д и р е к т о р. Таисия Павловна вернитесь на место… Что это за шушуканье? Больше двух - говори вслух! Он уже высказался. 
   Т а и с и я  П а в л о в н а (возвращаясь). Борис Иванович, может, отложим вопрос на после каникул? Олег Александрович еще подумает.
   Д и р е к т о р. После каникул будет поздно, решать надо сейчас.
   С в е т л а н а  И в а н о в н а. Борис Иванович, зачем вы так?
   Д и р е к т о р. Олег Александрович, извольте объяснить, почему это вами неприемлемо? (Подчеркивает последнее слово).
   У ч и т е л ь. Потому, Борис Иванович, что летают на самолете и готовят его к полету - заправляют горючим, проверяют узлы, шасси и так далее - люди разных профессий: летчик и механик…
   Д и р е к т о р (перебивая). Да, вы не понимаете… Все свободны. Педсовет закончен.

   Сцена седьмая.

   Крыльцо школы. Большими хлопьями падает снег. На ступеньках и рядом на тротуаре свежие следы. Вечереет. У перил Учитель и Светлана Ивановна. В окошке рядом с дверью вспыхивает свет.

   С в е т л а н а  И в а н о в н а. Олежек, ты понимаешь, что он не простит?
   У ч и т е л ь. Это его проблемы. Такие вопросы так не решают – это, во-первых. Во-вторых, загрузить меня сейчас разными делами, а он наверняка что-нибудь еще придумает, – это, значит, не дать закончить свое основное дело. Это же тактика - неужели тебе не понятно. В-третьих, ты не знаешь, какая пикировка с Борисом Ивановичем была у меня позавчера. Но разговора тет-а-тет ему, видимо, мало, и он решился на публичный ход… Пойми, сейчас я знаю, что надо делать.  Я научился у них (Кивает в сторону, подходящих к крыльцу, Саши Нефедова и Тани Кинской).

   «Саша плюс Таня» поднимаются по ступенькам, останавливаются.

   Т а н я. Олег Александрович, вы еще не уходите?
   У ч и т е л ь. Нет, в кафе только сходил… сейчас поднимусь. Снег какой мохнатый.
   С а ш а. Мохнатый (смеется). Как вы умеете находить точные слова! Действительно - мохнатый.
   Т а н я.  И вы под снегом - мохнатый, как Дед Мороз.
   У ч и т е л ь (смеется). Как с Лужиным?
   Т а н я. Пока туговато.
   У ч и т е л ь. Сейчас посидим вместе. Поднимайтесь. (Легко подталкивает Таню рукой.) Я иду.

   Ребята скрываются за дверью.

   С в е т л а н а  И в а н о в н а (в никуда).  Одержимый. (Учителю.) Ты, как этот Лужин, свихнувшийся на шахматах, ничего не видишь кроме своей архитектуры… Не боишься?
   У ч и т е л ь (улыбаясь). Почему же? Тебя вижу. (Обнимает за талию и целует в щеку.) Светик, ты мой семицветик… Бедный, несчастный...
   С в е т л а н а  И в а н о в н а. Жена-то как? Ругается, наверное. Сидишь тут ночами.
   У ч и т е л ь. Надо было на тебе жениться! Вот дурень… столько лет тебя знаю, и не разглядел. Ты бы не ругалась.
   С в е т л а н а  И в а н о в н а. Вот, я и говорю. Никого вокруг себя не видишь. Может, не пойдешь сегодня? (Кивает в сторону школы.) Давай прогуляемся лучше. Смотри, снег, какой чистый... Новый год скоро.
   У ч и т е л ь (задумчиво). Да, мохнатый… Нет, не могу, обещал же.
   С в е т л а н а  И в а н о в н а (сокрушенно). Да, ну тебя. (Спускается по ступенькам и удаляется.)
   У ч и т е л ь (догнав). Светка... ну, не обижайся. Вот подача пройдет и…
   С в е т  л а н а  И в а н о в н а (в никуда). Зачем только я позвала тебя в  эту школу?
   У ч и т е л ь.  Вот тебе раз! Как зачем? Мы теперь вместе работаем, как ты и хотела.
   С в е т л а н а  И в а н о в н а. Пока! После сегодняшнего… долго ли тебе осталось?
   У ч и т е л ь (подумав). Да, это вопрос. Но, по крайней мере, в середине учебного года не уволит.
   С в е т л а н а  И в а н о в н а. А что, если тебе принять предложение? Извиниться и принять. И на рисунке особенно не выкладываться. Спокойно работать: штрих по форме, свет, тень…
   У ч и т е л ь. Нет, не могу… Я не умею не выкладываться. Если работать, то по полной! Соглашусь - завалю дело… Пойми ты, - буквально на моих глазах рождается новая архитектура… Гропиус в своем Баухаузе не смог; наши советские конструктивисты не смогли; Ле Корбюзье пыжился, пыжился и тоже не смог – прямую линию восхвалил. В своей капелле, в Роншане что-то почувствовал, но не дотянул же до стройной и завершенной идеи. А мы смогли! Ребята, конечно, еще мало что понимают. Историю архитектуры знают плохо, но я то знаю! Я то понимаю, что наш ассоциативный метод – это прорыв. Причем, ты знаешь, на первый взгляд кажется – ничего особенного, ничего нового. Все художники, графики, архитекторы давно пользуются ассоциативным мышлением. Но чтобы ставить его во главу угла! И даже разработать целую методику – это впервые… Как тебе объяснить? Вот, человек строит дом. Чем он пользуется? Молотком, лебедкой, мастерком, отвесом, клещами, пилой и так далее. Опытный строитель умеет пользоваться всеми этими инструментами. Так вот, если архитектор будет смотреть на ассоциации, как на инструменты. Ты понимаешь, как можно проектировать? И нам сейчас нужен яркий, наглядный практический результат… И на все про все есть лишь пол года. Мне надо уложиться.   
   С в е т л а н а  И в а н о в н а. Укладывайся. (Заботливо смахивает снег с головы Учителя.) Беги, а то замерзнешь.
   У ч и т е л ь. Да.  Я пойду, хорошо?
   С в е т л а н а  И в а н о в н а. Иди… Кто бы тебе объяснил, что ребятам не ассоциации твои нужны, а в институт поступить. Не здесь надо такие эксперименты проводить.
   У ч и т е л ь. Да, почему не здесь-то?

   Учитель быстро отходит, поднимается по ступенькам, оборачивается, машет рукой, скрывается за дверью. Светлана Ивановна, проводив его взглядом, смотрит на закрытую дверь. Неожиданно выходит Директор школы. Спускается с крыльца, молча осматривает Светлану Ивановну с ног до головы, подходит.

   Д и р е к т о р. Передайте этому вашему протеже, я с ним разговаривать больше не хочу, он будет вести рисунок.
   С в е т л а н а  И в а н о в н а. Но…
   Д и р е к т о р. Не перебивайте. Он будет вести рисунок в 11В. Мы произвели небольшой ченч и дырку в 5А закрыли.
   С в е т л а н а  И в а н о в н а. Борис Иванович, но это же все равно дополнительная нагрузка.

   Директор тупо смотрит на подчиненную, ничего не говоря, разворачивается и уходит. Из окна интерната слышна песня Виктора Цоя "Пожелай мне удачи в бою".

 
   ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ
   
Сцена первая.

   Учительская. За окном  весна, яркое синее небо. В кресле у филодендрона сидит Туров, читает газету. Шумной толпой в учительскую входит группа преподавателей.

    С в е т л а н а  И в а н о в н а (Таисии Павловне). Но нельзя же так… за спиной у человека.
    Т а и с и я  П а в л о в н а. Милая моя, вы не знаете, что здесь (Тычет пальцем в пол.) можно, а чего нельзя. Это коллегиальное, решение и вы это знаете, не хуже меня… Тем более что были инспектор из РОНО и представитель кафедры рисунка.
    Т у р о в.  Я не рисовальщик, но, по-моему, все на уровне.
    Л и д и я  К а р л о в н а (Турову).  В этом 11В вообще все на уровне. У Марчука Раскольников положительный герой и «он на его стороне»! Во, дожили! Так, и до фашизма недалеко… Вы историк, вы должны понимать!
    Т у р о в (в никуда). Понимал ли Достоевский, что писал?
    Л и д и я  К а р л о в н а.  Хватит уже экспериментов, хватит самодеятельности. Есть программа, утвержденная Минобразом!
    Т а и с и я  П а в л о в н а. Коллеги! Я прошу не усугублять. Да, действительно, такого инцидента у нас в школе еще не было, но давайте смотреть вперед.
   
   Открывается дверь, кашляя, входит Учитель. Его шея обмотана длинным шарфом. Все умолкают.

   У ч и т е л ь (С порога Таисии Павловне). Мне сообщили... Это правда?
   Т а и с и я  П а в л о в н а. Я же просила быть на обходе.
   У ч и т е л ь.  Я не мог (Показывает рукой на горло).
    Т а и с и я   П а в л о в н а. Не мог, не мог… сейчас же смогли! Большинством голосов принято решение снизить на один балл  оценки по рисунку всему 11 В.
    У ч и т е л ь. В выпускном классе! Неужели можно так  ненавидеть!
    Т а и с и я  П а в л о в н а. Попрошу выбирать выражения… В школе детей любят все… Не только вы.
    У ч и т е л ь. И Паршиной?
    Т а и с и я  П а в л о в н а. Да…и Паршиной. Всем!
    У ч и т е л ь. Таисия Павловна, вы же все знаете, Оля идет на золотую медаль.
    Л и д и я  К а р л о в н а.  Шла!
    Т а и с и я  П а в л о в н а. Да, идет… но что теперь делать? Есть еще последняя четверть, пусть работает.
    У ч и т е л ь. А Талов, Менич? Если на балл, то у них вообще двойки.
    Л и д и я  К а р л о в н а.  Это еще, не вся правда. Вы больше не классный руководитель 11 В.
    Т а и с и я  П а в л о в н а. Еще раз повторяю: вам надо было быть на обходе (Уходя, машет рукой.) Хотя это ничего бы не изменило. Зайдите после ко мне.
   Т у р о в (поднимаясь с кресла). Наоборот, Олег, хорошо, что ты не был. Это гнусное зрелище.
   
   Туров подходит к Учителю и разворачивает его лицом к окну.

   Т у  р о в (Учителю на ухо). Я был внизу, смотрел выставку - у тебя классные ребята. За такой короткий срок, такой результат. И правильно, что ты не в стол прячешь, а все на стены.
   У ч и т е л ь. Так, хорошо выполненное учебное задание становится хорошим учебным пособием… Так мы учимся друг у друга.
   Т у р о в. И правильно. (Громко.) Пойдем покурим.

   Придерживая Учителя за локоть, Туров выводит его в коридор.

   С в е т  л а н а  И в а н о в н а (в вдогонку).  Олег, тебя ребята ждут.
   У ч и т е л ь (обернувшись).  Догадываюсь.

   Светлана Ивановна с Лидией Карловной выходят тоже. Некоторое время учительская пуста. Затем, напевая марш «Прощание славянки», появляется Борис Иванович.  Он извлекает из ячейки журнал 11В, долго листает его, наконец, возвращает на место.

   Сцена вторая.

   Класс, рядом черная лестница с «курилкой». Яркий солнечный свет заливает все пространства. На учительском столе в бутылке из-под кефира букет тополиных веток. Листочки уже распустились. Ребята на местах. В классе полная тишина. Вбегает Максим Доценко.
   
   М а к с и м. «Беримор». (Быстро садится.)
   
   Входит Учитель. 

   С е р г е й. Олег Александрович?!
   У ч и т е л ь. Здравствуйте ребята.  За окном еще мороз, хоть солнце и светит, а у нас весна (Показывает на распустившиеся почки, садится  за стол, окидывает взором класс.) Я не во время приболел.
    В и к а. Да, уж!
    Ю л я.  Как это случилось?
    У ч и т е л ь. Был обход, голосовали… Так решили. Давайте лучше поработаем.
    К о с т я.  Наработались уже! Ваши эксперименты.
    С е р г е й (Меничу).  Помолчи, да.
    К о с т я.  А тебя, козла железного, не спрашивают.

   Сергей  молча встает и идет по проходу к Косте.
 
    У ч и т е л ь. Сережа, сядь.

   «Мотор» подходит к Меничу, и дает крепкого тумака в лоб.

    С е р г е й. За козла.
    У ч и т е л ь. Сергей, сядь на место.

   Менич снизу бьет под ребро Моторному. Лена Малкина вскакивает с соседней парты и отбегает в сторону. Начинается драка. Моторный с Меничем колотят друг друга, роняя стулья и сдвигая парты. Андрей Марчук берет сторону «Мотора» и пытается замкнуть руки Менича сзади. Учитель, теряя свой шарфик, вгрызается в потасовку и встает между дерущимися. Марчук отпускает Менича. Учитель держит драчунов на расстоянии разведенных рук.

   К о с т я (Стирая кровь с лица). Козел, на перемене встретимся.
   С е р г е й. Ага! Давай… беги, зови своих придурков обкуренных.
   К о с т я. Ты, урод! (Вырывается из руки Учителя.)
   С е р г е й. А ты умственно недоразвитый. Тебе не здесь учиться надо. Понял?
   У ч и т е л ь. Менич, выйди. (Разжимает пальцы.) А ты, Сергей, сядь на место.

   Костя, взяв свою сумку и сильно толкнув Моторного плечом, выходит. Ребята восстанавливают порядок в классе. Учитель молча стоит у окна.

   У ч и т е л ь (Не оборачиваясь). Обстановка накаляется.
   А н д р е й. Это точно.
   У ч и т е л ь. Вам надо держаться… У вас будет новый классный руководитель.
   А н д р е й. Тогда лучше вообще без руководителя. Много ли нам осталось, экзамены на носу.
   У ч и т е л ь (задумчиво). Да, у всех экзамены… (Марчуку.) Андрей, а почему ты на стороне Раскольникова?
   А н д р е й. Я же все написал.
   У ч и т е л ь. Я не читал… Двадцать лет назад, в своем сочинении я тоже его не осудил. Я не планировал сегодня приезжать. С температурой… Но раз уж приехал, придумаю вам коротенькое задание… Экспромт. (Думает.)  Давайте, ассоциируем чувство!
   В и к а. Любовь!
   У ч и т е л ь. Можно и это.
   В и к а. Тогда это к «Тане плюс Саше». Мы еще маленькие, такого чувства еще не испытали.
   У ч и т е л ь. Так уж? Тогда придется его представить.
   С е р г е й (Причесываясь). Ромео и Джульетту ассоциируй, – не ошибешься.
   В и к а. А ты кого?
   С е р г е й. Я себя.
   В и к а. Что уже неофит.
   С е р г е й. Извини, я не знаю, значения этого слова.
   В и к а. Неофит – это новичок, новообращенный.
   С е р г е й. А, хоть бы и так.
   У ч и т е л ь. Хватит спорить. Ваши ассоциации скажут - кто неофит, а кто мастер.
   
   Стук в дверь. За стеклом испуганное лицо Светланы Ивановны.

   С в е т л а н а  И в а н о в н а.  Олег, можно тебя…
   У ч и т е л ь (Смотрит на часы). Скоро звонок, но все равно начните… По сегодняшнему обходу я что-нибудь придумаю. (Уже на выходе.) Я вернусь.

   В классе тишина. Учитель вместе со Светланой Ивановной выходит на лестничную площадку. Учитель закуривает.

   С в е т л а н а  И в а н о в н а. Дмитрия Сергеевича увезли на скорой… Только что…  Обширный инфаркт.
   У ч и т е л ь.  Плохо.
   С в е т л а н а  И в а н о в н а.  Он справится?
   У ч и т е л ь. Не знаю. Должен, хотя возраст уже…Ты знаешь, я решил уйти.
   С в е т л а н а  И в а н о в н а. Ни за что... Ты что испугался?
   У ч и т е л ь. Не за себя. (Указывает через стенку в направлении класса.) За них… Я должен сохранить их.
   С в е т л а н а  И в а н о в н а. А я? Нет, ты не можешь уйти просто так. Ребята тебя не поймут. Они будут считать тебя трусливым предателем. Ты же знаешь их.
   У ч и т е л ь. Кто способен понять - поймет! Ты видишь, как он действует?
  Ребята в классе в полной тишине как будто прислушиваются к разговору за стеной.
    С в е т л а н а  И в а н о в н а. Как?
   У ч и т е л ь. Гноит меня не впрямую, лицо в лицо, а через них. (Кивает в сторону класса.) Если я останусь, у многих возникнут проблемы с поступлением. Особенно, у интернатских и у тех, у кого нет именитых родителей.   И что самое страшное – многие, не зная настоящей причины, могут потерять веру в свои силы.
   С в е т л а н а  И в а н о в н а. Ты сам во всем виноват. Надо было действовать хитрее - не вступать в открытый конфликт. 
   У ч и т е л ь. Это изменило бы лишь форму травли, но не ее суть. Ты же понимаешь, в этих стенах господствует соцреализм. И именно его господство позволяет многим иметь многое. А наши абстрактные ассоциации могут пошатнуть это господство. Наверное, уже пошатнули. Вот где корень. 
   С в е т л а н а  И в а н о в н а. Представь, а каково им (Тоже кивает в сторону класса.) будет доучиваться без тебя. Поставь себя на их место.  Они любят тебя.
   У ч и т е л ь. Я их тоже, поэтому и должен уйти!
    С в е т л а н а   И в а н о в н а (Трет виски). Ну, бред же! Не понимаю… Олег (Глядя учителю в глаза.), подумай о себе, обо мне... (Чуть не плача.) Мне ты тоже нужен...
    У ч и т е л ь. Я же не умираю, я просто ухожу из школы. (Звенит звонок.) Пойдем. (Гасит сигарету.)
    С в е т л а н а  И в а н о в н а. Ну и уходи!… Олег, я ...
    У ч и т е л ь (пытаясь обнять за талию). Пойдем, Светик-семицветик.
    С в е т л а н а  И в а н о в н а (выворачиваясь). Никуда я с тобой не пойду! Оставь меня. 
   
   Учитель быстро выходит в коридор и появляется в классе. Светлана Ивановна отворачивается к окну. Плачет.

   У ч и т е л ь. Ну, как  успехи?
   В и к а. Вот!

   Все ассоциации закреплены на доске.
 
   У ч и т е л ь. Ух, ты! (Долго и внимательно всматривается в работы.) Сегодня «разбора полетов» не будет.
   С е р г е й. Почему?
   У ч и т е л ь. Все и так ясно.
   В и к а. Олег Александрович, вы правы как всегда. Можно ли разобрать по косточкам такое чувство, как любовь?
   У ч и т е л ь. Тогда, просто подарите мне эти шедевры.
   В и к а. Да, пожалуйста! Бумага казенная.
   У ч и т е л ь. Ни у кого нет возражений?
   Г о л о с а  у ч е н и к о в. Нет… Да, нет… Берите на память… Добрую.
   У ч и т е л ь. Спасибо.
   А н д р е й. Это, что высшая оценка – взять на память?
   У ч и т е л ь. А что? Хорошее предложение, а то нашему директору не нравятся пятерки с двумя плюсами.
   А н д р е й. Вот он нам эти плюсы и срезал. На рисунке.
   У ч и т е л ь. Еще раз говорю: с рисунком я найду решение - не волнуйтесь.
   В и к а. Ладно, проехали.
 
   Класс постепенно пустеет. Учитель собирает работы в папку и уносит ее с собой.      

   Сцена третья.
 
  Освещенный письменный стол Учителя. Рядом, на стене несколько ученических работ. Учитель пишет в синюю тетрадь.

   Г о л о с  У ч и т е л я.  Я не понимаю главного… Любой народ жив тогда, когда он отличает себя от другого народа. И основное, чем он может себя отличить – это культура. Экономика, торговля, политика везде одинаковы: произвел – продал - получил прибыль; или: понравился – выбрали – получил власть. И только в культуре, в культурной одежде народ узнаваем, индивидуален, не растворен среди других. Культура – это музыка, литература, изобразительные искусства и без сомнения архитектура.
   Чтобы народ крепко стоял на ногах, у него в числе прочего должна быть своя самобытная архитектура. Мы прорвались к этой народной ассоциативной архитектуре. Мы рискнули объявить о новом понимании архитектурного образа… И мы выиграли… Мы уже победили. Наши проекты и макеты приковывают внимание, завораживают свежестью мысли, новизной форм, новым содержанием. На выставках в Свердловске, в Москве, и даже за границей нашей родины в Гамбурге они встречались на ура, фотографировались, заводились в базы данных. Я лично давал интервью, рассказывал о новом методе проектирования. Мы обеспечили своему народу возможность дальнейшего независимого развития. 
   И, кажется, что мы должны получить по заслугам: нам должны вручить ордена и медали, выписать денежные премии – шутка, выделить новое просторное помещение, создать все условия для работы, ведь трезвомыслящие люди понимают: мало зачать и родить идею, нужно еще теоретически и практически укрепить ее, опробовать, адаптировать в мире.
   Но, увы - все происходит наоборот.
   Меня и ребят начали гноить на все уровнях. Идее не дают ходу функционеры от архитектуры, нас тормозят и дискредитируют. Бездарные завистники нас ненавидят. А что? Все вполне логично. Они заняли свои высокие посты и могут формировать общественное мнение, могут распоряжаться карьерой и творчеством своих подчиненных. Они не могут допустить, чтобы где-то внизу что-то произошло вопреки их указаниям, тем более смогло родиться новое творческое направление. Тупая, безмозглая серость. Им наплевать на страну и на народ, им главное удержаться на своих местах и у своих кормушек. И чтобы ничто не пошатнуло их положения.
   Они то и есть первые и главные враги народа.
   Ладно, пока торжествуйте. Я слишком дорожу своими ребятами, чтобы втягивать их в борьбу с вами и коверкать их творческие судьбы. Торжествуйте, я временно отступаю. Но знайте, что идея уже выкристаллизовалась, дерево посажено, самая тяжелая работа проделана. Сможете вы убить идею? Молчите? И правильно…
   А я вам скажу последнее: вы учили меня правильному отношению к профессии, говорили красивые слова – на первой же проверке вы оказались врунами и лицемерами. Задумайтесь, пока не поздно, потому что  история всех  расставит по своим местам! Как бы вам не оказаться посмешищем…   
         
    Сцена четвертая.

   Кабинет директора. Раннее утро. За окном дождь. Директор в своем кресле разговаривает по телефону. Перед ним чашка кофе. Время от времени он отхлебывает из нее, с нескрываемым удовольствием вдыхая кофейный аромат.

   Д и р е к т о р (в трубку). Хребет мы ему все равно сломаем, не таких осаждали… Нет, это будет следующий ход… Не торопись, сейчас главное - отсечь всех, в том числе и детей и опрокинуть так, что бы уже не поднялся… А вообще, предоставь это дело мне... Мне все это ближе, виднее…Давай лучше о выходных… На гуся пойдем? (Пьет кофе.) Туда же? Да... Нет без него... Он не охотник? Конечно…Постой. (Слышен стук в дверь.) Да, кто там? (В трубку.) Подожди минуту. (Кладет трубку на стол.)

   Входит Учитель с листком бумаги, останавливается около стола.
 
   Д и р е к т о р  (поднимая трубку). Да. Слушаю вас… Да… У нас все в порядке, от учебного плана не отступаем и выходим на экзамены, как запланировано (Прикрывает трубку рукой, Учителю.) РОНО! (Опять в трубку.) Да, да, конечно… А, вы приезжайте к нам в гости… Кто? Олег Александрович... Вот, долго жить будет – передо мной стоит. Принес что-то. Да. Разобрались с вашей помощью. Конечно, все нормально. Он осознал свои ошибки и теперь исправляется. (Многозначительно в сторону Учителя.) Мы же люди законопослушные, подневольные… Ну, шучу-шучу. Хорошо, до встречи! (Опускает трубку на телефонный аппарат, Учителю) В районе заинтересовались вашим новым методом. Как вы говорите: визуализация ассоциаций? Интересно и как это?
   У ч и т е л ь.  Вам не скажу?
   Д и р е к т о р (улыбаясь).  Напрасно. Я директор, я должен все знать. Что это у вас?
   У ч и т е л ь. Заявление. (Кладет листок перед директором.)
   Д и р е к т о р  (прочитав).  И думать бросьте… Я его не завизирую. Вы в своем уме… в середине полугодия? Заберите. (Сдвигает заявление по столу в сторону Учителя.)
   У ч и т е л ь. Борис Иванович, нынешние личные обстоятельства не позволяют мне оставаться в школе.
   Д и р е к т о р (В  лицо Учителю.) Меня не интересуют ваши личные обстоятельства. Учебный процесс я вам сорвать не дам. Вы что больны? Присядьте.
   
   Учитель отодвигает стул - садится напротив директора.
   
   У ч и т е л ь. Это мое личное дело.
   Д и р е к т о р. Вы не согласны с решением по рисунку? (Допивает кофе.) Скажите прямо.
   У ч и т е л ь. Когда это решение принималось, меня  никто не спросил.
   Д и р е к т о р. Как мы могли вас спросить… вас же не было.
   У ч и т е л ь (подумав). И не будет.

   Резко открывается дверь, вбегает Таисия Павловна.
   
   Т а и с и я  П а в л о в н а.  Борис Иванович, только что звонили из больницы, Туров умер!

   Учитель встает, поворачивается в ее сторону.

   Т а и с и я   П а в л о в н а. Час назад. Сердце не выдержало.
   Д и р е к т о р.  Да... Теряем кадры.
   Т а и с и я  П а в л о в н а. Нужно съездить в больницу. Я поеду?
   У ч и т е л ь. Мне можно идти?
   Д и р е к т о р. Идите. (Показывает на заявление.) Заберите это.
   Т а и с и я  П а в л о в н а  (Прочитав краем глаза первые строчки, Учителю). Вы что? Нельзя же так - слабохарактерно.
   Д и р е к т о р (Таисии Павловне). Да поезжайте, возьмите мою машину. (Учителю.)  Оставьте.

   Таисия Павловна с Учителем выходят. Директор встает, прохаживается по кабинету, садится, быстро подписывает заявление. Снимает трубку телефона.

   Д и р е к т о р.  Он написал заявление… Турова похороним, у нас Дмитрий Сергеевич  умер, и я дам ему ход… Да, да… Ничего не надо. Я сам все доделаю.   (Опускает трубку, но тут же делает еще один звонок.) Вызовите мне Лидию Карловну.

   Сцена пятая.

   Пустой класс. Учитель сидит не за своим столом, а за первой партой среднего ряда, лицом к классу. Все стены завешены учебными проектами. Макеты на полках шкафа, на подоконниках. Некоторые, особенно экстравагантные, подвешены на леске к люминесцентным лампам. Входит Андрей Марчук, подходит к Учителю, молчит, смотрит в пол.

   А н д р е й. Олег Александрович, почему? (Стирает слезы с глаз.)
   У ч и т е л ь.  Андрей успокойся, ты крепкий мужик, не надо этого… сядь на место.
   А н д р е й. Вы что, не знаете, что только ваши уроки имели для нас смысл. Без них этот мрак невозможно вынести. Почему вы уходите?
   У ч и т е л ь. Я сейчас это объясню… Всем.

   Андрей садится на свое место. Класс заполняется учениками 11В. Учитель молча приветствует входящих, продолжая сидеть за первой партой. Все рассаживаются, наступает тишина, которая длится долго. Ребята, некоторые с обидой, некоторые с возмущением смотрят на Учителя и ждут его слова.

   У ч и т е л ь. Сегодня мы проведем наше последнее занятие в этом классе. (Окидывает взглядом пространство.) Кто еще не знает - я ухожу из школы.
   М а к с и м. Это не честно, мы вам верили.
   У ч и т е л ь.  Я ухожу из школы, но не из вашей жизни. (Задумался и долго смотрит поверх голов в дальний верхний угол класса.) В жизни каждого человека наступает момент, когда нужно принять первое принципиальное решение. В моей жизни это происходит здесь и сейчас, до сего момента подобных поступков я не совершал никогда. (Пауза.) Вы можете представить себе мастерскую художника, в углу которой (Показывает в угол класса.) висит большой, чистый, белый холст. Художник пишет другие картины, но к белому холсту не прикасается. Он давно задумал, что написать на нем, но не может собраться с духом, что бы начать. Он постоянно останавливает себя словами: «Я еще не достиг нужного мастерства, что бы написать это». Проходит много времени, пока он, наконец, не снимает холст с гвоздя и не ставит его на мольберт.
    В и к а.  Прямо, сюжет рассказа… Вы скажите о настоящей причине такого поступка. Мы не дети – поймем. А может, и поможем.
    У ч и т е л ь. Это и есть причина. Наступил момент, когда я должен запереться в своей мастерской и совершить задуманное. (Опять показывает в угол класса.) Мой холст уже на мольберте.
    Д е н и с. А как же мы?
    У ч и т е л ь. Вы сохраните в себе все, что нам удалось добыть вместе, и будете использовать в своем творчестве. А вообще, мир маленький и мы наверняка не раз еще встретимся. 
    К о с т я. Давайте пожелаем Олегу Александровичу больших творческих успехов и отпустим с Богом.

   Сергей Моторный резко разворачивается в сторону Менича.

    Т а н я. Олег Александрович, вы нам не дали еще всего того, что могли бы дать. Вы заразили нас идеей какой-то новой архитектуры… и что? В кусты?
    У ч и т е л ь. Не совсем так. Я учил вас, а вы учили меня. Спасибо Вике - не давала мне спуску весь год. Все вы заставляли меня работать на полных оборотах. И это хорошо! Но заразил вас не я - заразились мы все одновременно.
   О л я. Но, мы может работать вне этих стен. Давайте создадим архитектурную студию или кружок и продолжим.
   У ч и т е л ь. Я думал об этом, правда, сомневался предложить такой вариант именно сегодня. Но, раз уж Оля  озвучила, – давайте так…. в эту субботу у меня дома. Попьем чайку и договоримся о дальнейшем. У Оли есть мои координаты.
   А н д р е й (вдохновенно). Да? Интересно откуда, вы что уже работаете? Но это вариант… Мы придем.
   У ч и т е л ь. Я буду ждать… Тем, кто не сможет, желаю  успешно окончить школу и поступить в институт. Сейчас это главное.
    Л е н а. Олег Александрович...
    У ч и т е л ь. Да, Лена?
    Л е н а.  Нет ничего... после.
    С е р г е й.  Малкина, наверное, хотела спросить: у вас действительно дома есть торшер с красным абажуром и кресло под ним, в котором вы работаете. Помните, вы о нем рассказывали?
    У ч и т е л ь (улыбаясь). Есть, конечно, приходите, увидите… Но, урок есть урок, хоть и последний… (Встает.) Поэтому сегодня, как всегда мы...

   Открывается дверь, в класс входит Лидия Карловна с журналом 11 В.

   Л и д и я  К а р л о в н а (Учителю). Вас ждут в бухгалтерии. (Классу.) Теперь я ваш классный руководитель.
   У ч и т е л ь. Ну, вот.

   Учитель собирает свои вещи, направляется к двери.

    У ч и т е л ь. (У двери, разведя руки в стороны.) Вот так, все очень просто. До свидания. (Выходит.)

   Лидия Карловна долго осматривает учеников, подходит к двери, выглядывает в коридор. Плотно закрывает дверь, садится за стол и раскрывает журнал.
   
    Л и д и я  К а р л о в н а. (Смотря в лицо Максиму Доценко.) Есть одно условие нашей с вами дальнейшей, успешной работы… До экзаменов, и даже до выпускного вечера, вы не должны встречаться с Олегом Александровичем. Никто… И здесь попрошу его не вспоминать.  Есть вопросы?
    В и к а.  Так вы назначены с условиями. Понятно.  И почему же мы не должны?
    Л и д и я  К а р л о в н а.  Потому, что так надо… А ты Рооз, если еще раз выступишь с места без разрешения, будешь с родителями в кабинете Бориса Ивановича. Еще вопросы?
     М а к с и м. Больше нет. Можно выйти?
     Л и д и я  К а р л о в н а. Что, покурить? Курить вредно. Но если ты без этого не можешь, выйди.
   
   Максим встает, выходит. За ним встают все и, не спрашивая, покидают класс.

   Л и д и я  К а р л о в н а. Куда без разрешения? Почему все?
    К о с т я (Выходя последним). Покурить.
    Л и д и я  К а р л о в н а. Бунтари! Учишь вас на свою голову.

    Бегом возвращается Сергей Моторный.

   С е р г е й.  Можно? (Не дожидаясь ответа, подходит к окну,  снимает с ручки шарф.) Олег Александрович забыл свой шарф, извините.
   Л и д и я  К а р л о в н а. Передай всем, что сегодня я вас отпускаю, хотя вы этого не заслуживаете, но со следующего занятия буду отмечать каждое присутствие.
 
   Сцена шестая.

   Учитель за столом. Пишет.

   Г о л о с  У ч и т е л я.  21 марта. В моей жизни закончился очень важный этап. Я оправдал затраты  страны на мое образование, тем что выдал невероятной силы идею… Хотя, сопоставимо ли это? говорят любовь и мысль за деньги не купишь… Кто оценит ту умственную и физическую работу, которая была проделана? Родить идею – это, как родить человека. Те же муки, боль и кровь, только в другом измерении. Конечно, сейчас требуется перерыв. Тайм-аут. Нужно восстановить силы… А, потом…   
   Сейчас можно сказать однозначно - после всего, что было, работать в архитектуре по СНИПам я не могу. Ничего достойного по ним сделать невозможно – только имя опозоришь. Внедрять новый метод буду, но допускаю, что неподготовленное общество может принять идею в штыки, как уже произошло с обществом подготовленным. Что делать! Значит, мы опередили время, значит нужно терпеть и ждать. Назад, все равно, хода нет. Хватило бы только терпения.
   Хочется реализовать хотя бы один ассоциативный проект. Но только чтобы целиком… От и до. От идеи и до полного воплощения. И сдать его, как сейчас говорят, – под ключ.
 
  Учитель устало смотрит в темное окно.   
   
  Сцена седьмая.      

   Большой проспект. Почки на деревьях уже распустились. Маленькие липкие листочки покрывают деревья легкой  зеленой вуалью. Учитель в расстегнутом пальто и Оля Паршина идут по проспекту. Останавливаются у пустой скамейки.

   У ч и т е л ь.  Присядем.
   О л я.  Давайте. (Садятся.)
   У ч и т е л ь. Ты осталась одна, придешь в субботу.
   О л я.  Олег Александрович, в эту не могу. Не обижайтесь на нас. Экзамены скоро. Все зубрят.
   У ч и т е л ь.  Как я могу обижаться на вас? Все понятно… Денис, обормот, так и не нашел главного слова.
   О л я.  Какого?
   У ч и т е л ь. Мы еще зимой проводили с ним аналогию между архитектурой и литературой. И пришли к интересной мысли: что литературный текст и архитектурное сооружение действуют в мире как личности.
   О л я. То есть?
   У ч и т е л ь. Ну, как живые сущности.
   О л я. (Испуганно.) Как это?
   У ч и т е л ь. Очень просто. Я могу общаться с архитектурным объектом, как и с литературным текстом без посредников. Как с тобой, например. Что-то спрашивать, находить ответы, чему-то учиться, что-то отвергать…
   О л я. Как интересно… Здорово!
   У ч и т е л ь. Но ты ведь понимаешь, живая сущность всегда несет в себе какую то главную, стержневую идею. В архитектуре она просачивается сквозь детали сооружения, в литературе сквозь слова. Всегда есть главные и второстепенные детали-слова. Среди главных есть одно ключевое слово. Талова я просил найти такое в «Дубровском» у Пушкина. А он не нашел.
   О л я. Забыл, наверное.   
   У ч и т е л ь. А ты как думаешь?
   О л я.  Не знаю. Вы мне такого задания не давали. «Дубровского» мы читали сто лет назад.
   У ч и т е л ь.  А текст помнишь?
   О л я.  Смутно.
   У ч и т е л ь.  Прочитай, может быть, ты найдешь.
   О л я. Попробую… А вы знаете, после  вашего первого урока я как почувствовала, что вы в этой школе долго не продержится. Как только вы к нам попали?
   У ч и т е л ь.  Почему?
   О л я. Тесная, душная школа. Без света и свободы, а вы самый свободный человек, которого я знаю.
   У ч и т е л  ь. Творчество требует свободного духа.
   О л я. Олег Александрович, а если бы вы знали, что все получится так, как получилось, вы бы пошли работать в эту школу.
   У ч и т е л ь. Да.
    О л я.  Может, вернётесь? (Смотрит на часы, встает.) Ой!  Мне пора. А вы не скажите мне главного слова?
   У ч и т е л ь. Скажу. Это слово «поздно».
   О л я (удивленно). Поздно? Почему, «поздно»?
   У ч и т е л ь. Ты помнишь, кем это сказано?
   О л я (подумав). Нет, не помню.
   У ч и т е л ь. Это сказала Марья Кирилловна Дубровскому после венчания, когда он с друзьями остановил карету князя.
    О л я.  И какой же здесь главный смысл?
    У ч и т е л ь. Оленька, это же так просто… До венчания Маша была свободна, помнишь, она говорит: «Я ждала Вас до последней  минуты...» Но после венчания, она связана  клятвой. Поэтому, «поздно».
    О л я.  Да, я вспомнила, как просто. Ну, я пошла.
    У ч и т е л ь. Да, да, конечно.
   
   Оля быстро убегает. Учитель сидит на скамье… Один.

   Занавес.