12 апреля 1961 года летчик-космонавт первого космического отряда великой державы 20 века, Союза Советских Социалистических Республик, Юрий Гагарин на ракете «Восток» увидел истинный блеск еще бесконечно далеких для всего Человечества звезд. А еще через несколько лет, 20 июля 1969 года лунный модуль «Аполлона-11» доставил американских астронавтов Нейла Армстронга и Эдвина Олдрина на поверхность Луны. И эти события стали эпохальными для всего Человечества, знаменующие тысячелетнее стремление людей к звездам.
Казалось бы, прошло чуть больше полвека после первого полета человека в космос, прежде чем Человечество смогло, наконец, оторваться от пределов своего крохотного маленького дома во Вселенной, - Земли и ступить на другую планету. И еще столько же, прежде чем в Солнечной системе Человечество построило свою первую Космическую Станцию, и зародилась первая внеземная колония на другой планете. Но до желанных Человечеству звезд еще было далеко, бесконечно, и казалось, что только в мечтах они могут быть рядом. Шли годы, пролетали десятилетия и те, эпохальные события конца 20 и начала 21 веков уже истирались избитыми фразами, и первые колубмы космических просторов оставались лишь в учебниках истории короткими и сухими фразами.
И считалось, что так будет вечно…. Или неопределенно долго….
Но в 2081 году индийский ученый Гаджа Чаттерджи положивший на алтарь науки всю свою жизнь и уже на излете своих преклонных лет совершил словно чудо, подарив Человечеству Звездный Привод. И уже не Гагарин, первым увидевшим звезды в их истинном блеске. Ни Армстронг, оставивший свой след как тавро на Луне. И ни Игорь Старостин, первым человеком вступившим на Марс. Ни они стали легендами и героями, а доселе никому неизвестный индиец Чаттерджи подаривший людям дорогу к желанным для них звездным мирам. И звезды стали не просто близки и доступны для Человечества, они вошли в мир Человека.
Но не только романтика была в сердцах людей-космопроходцев летевших покорять чужие звезды, но и амбициозность всего Человечества тоже потянулась вслед за ними к чужим мирам. И стремительно, буквально за пару десятилетий крупнейшие и экономически развитые державы Земли, вступившие в гонку за освоение звезд, едва ли не войной поделили между собой космические просторы, окружавшие Солнечную, на сектора. Так в начале 22 века родилось одиннадцать секторов, где десять делили полновластно супердержавы, а одиннадцатый был отданный на откуп тем, кто опоздал или был еще слаб в разделе богатейшего космического пирога.
А космические корабли уже несли в себе тех, кто истосковался по просторам Великой Вселенной в крохотном мирке человека называемым Землей, кто мечтал о чужих мирах у далеких звезд и тех, кто видел в них и власть и наживу. А звезд было много и планет что открывались людям, было бесконечнее больше чем звезд. И эти планеты, еще не разоренные ни кем за всю историю Вселенной, сулили богатство Человечеству своими ресурсами. А когда на этих планетах появились первые Внесолнечные Колонии, а у чужих звезд первые Звездные Станции, началась торговля. И появились первые Внеземные Звездные Корпорации.
Но эйфория и восторг чужими мирами прошел, когда пришел избыток и перенасыщение. На Земле и в Солнечной оставались уже только те, кто не мечтал и не помышлял о далеких и чужих для Человечества мирах, когда же сама Земля и звезды уже давали им с избытком все то, что только требовалось для их блаженствующей жизни. Кто в своем прагматизме и пресыщенности уже не видел необходимости в звездах, и изредка и лениво вспоминая о тех, кто строил новое Человечество во Вселенной. И когда на смену поколениям звездопроходцев на Земле родились новые поколения, для которых звездные миры уже были банальным событием, и которые считали, что только Земля должна быть для Человечества единственным на всю Вселенную Домом, а иные миры были и оставались чуждыми и опасными. Которые не знали и не желали знать, что им давали эти чужие миры, их благоденствию на их Земле, и какой ценой платили за это все звездные колонисты, интерес к звездам на Земле и во всей Солнечной стал медленно угасать. А с угасанием этого интереса стала умирать и благодарность и уважение к людям, что покоряли во имя Человечества бесконечные звезды Галактики. И однажды пришел тот день, когда колонисты Внесолнечных миров стали уже чувствовать себя изгоями на своей родной планете, - Земле.
Но как бы то ни было, колонии Человечества у далеких для Земли звезд крепли и росли. Космические Станции множились рядом с чужими планетами. А индустриальные и торговые Корпорации Внесолнечных секторов процветали, налаживая торговлю уже не только с Солнечной и с Землей, но и друг с другом. Ведь у них у всех, кто был далек от мира Солнца и Земли, была и оставалась только одна единственная цель, - выжить…
ГЛАВА ПЕРВАЯ
ИСХОД
Земля
2167 год …
Директор Судостроительного Департамента и член Совета старших станционеров Внесолнечной Колонии «Волга» Индустриальной Корпорации Андромеды Сергей Гирин невольно моргнул глазами, когда пустая бутылка, брошенная из толпы, перелетела через оцепление милиции и с бьющимся звоном раскололась о бронированное стекло окна правой задней двери автомобиля. Девушка, пресс-секретарь Представительства Индустриальной Корпорации Андромеды на Земле сидевшая от Гирина как раз справа, испуганно вскрикнула и прижалась к нему, ища в нём защиты.
- Катя, это стекло крепкое, даже гарантируют что пуленепробиваемое, - с некоторой иронией над страхом девушки сказал Гирин и, успокаивая её нежно погладил её правую ладонь, что оказалась на его груди. Но все же его хмурый взгляд скользнул по толпе за оцеплением милиции, которая создавала коридор, по которому сейчас проезжал их автомобиль.
- Совсем распоясались, - прошипел Малахов, один из охранников Гирина, расстегивая свой пиджак под которым находились в наплечных кобурах не разлучные с ним пистолеты, и внимательно при этом следил за ситуацией. – Обратите внимание, Сергей Петрович, а ведь менты и не стремятся утихомирить толпу, - заметил он.
- Вижу, - ответил Гирин. Он заметил еще одну брошенную из толпы бутылку, которая, блеснув стеклом на солнце, в этот раз не долетела до автомобиля и разбилась сзади неё об асфальт.
- В следующий раз могут уже быть не бутылки, если Правительство и Министерство Внутренних Дел не разберется с этими демонстрантами, - поделился своими безрадостными мыслями Малахов.
- Это лишь только наши надежды, - ответил Гирин. Он, сожалея сердцем, отпустил из-под своей защиты девушку, которая, успокоившись, села на свое место около окна, за которым мелькнули последние серые милицейские кители.
«Волга» наконец проехала охраняемые ворота и оказалась на территории Представительства, оставляя бушующую толпу за высокими стенами и наедине с вяло дежурившей милицией. Проехав по короткой аллеи, автомобиль подъехал к высокой парадной лестнице Представительства ИКА которую уже охраняли вооруженные и в броне космодесантники Автономных Эскадр Корпорации.
- Времена меняются, - то ли извиняясь за беснующуюся толпу на улице, то ли комментируя этот факт, произнес Директор Департамента Внешней политики и связей ИКА Александр Толстой, протягивая в приветствии руку своему товарищу и партнеру.
- Я это заметил, - хмуро ответил Гирин на крепкое рукопожатие своего товарища. – И все думаю, - к чему все это приведет?
Толстой вздохнул, и не находя слов для ответа развел руками. Затем он жестом предложил кресла Гирину и девушке. – Как успехи? – спросил он, когда Директор Судостроительного Департамента ИКА присел в предложенное кресло. – Надеюсь, в Российском Министерстве еще не потчуют пустыми бутылками? – кивнул он головой за окна представительства.
- Главное чтобы не угощали пустыми обещаниями, - ответил Гирин. Он повернулся к девушке, которая, уже понимая Гирина с полуслова, открыла свой портфель - Но все-таки контракт они с нами подписали, - он взял из руки девушки папку с бумагами. – Останется теперь только вам и вашему департаменту отслеживать его выполнение. Да и завтра еще решить все вопросы фрахта корветов в Адмиралтействе.
- Были бы старые времена, у меня не было бы волнения и забот, - ответил Толстой, перебирая плотные листы контракта. – Но сейчас, - он горько вздохнул, - строить планы и надеяться на обязательства Правительства России уже становиться тяжело.
- Да, - согласился Гирин. – Но пока еще Земля нам нужна, - заметил он истиной понимаемой ими обоими. – Вернее её продукция и технические проекты. Но мы все надеемся и стремимся к тому, чтобы пришло то время, когда мы станет полностью независимы от Метрополии.
- Вот это то стремление меня и пугает, - ответил Толстой, возвращая Гирину бумаги. – На Земле уже сколачиваются партии, которые заявляют об упразднении всех внесолнечных автономий. Жестком контроле над нами. И возможно, - Толстой опять кивнул головой в сторону окна, за которым еще не утихали демонстранты, - Все это их рук дело. Ты думаешь, что нас так просто отпустят? – ухмыльнулся он.
Гирин промолчал.
- Вот именно! Лучше об этом пока и не загадывать.
- И долго это будет продолжаться? – хмуро спросил Гирин, невольно прислушавшись к уже знакомым ему крикам из толпы, которая так и бесновалась за оградой Представительства.
- Ты думаешь, поорут-поорут и разойдутся? – усмехнулся Толстой. – Не надейся. К вечеру они разобьют палаточный городок, а с утра опять начнется тоже самое. И пока делегация Корпорации будет в Москве, они так и будут бесноваться под нашими окнами.
- Но спать-то нам дадут спокойно?
Толстой пожал плечами, - Обычно в десять они все-таки успокаиваются. Как я заметил, они стараются не конфликтовать с властями. По-крайней мере не хотят создавать себе лишних проблем.
- А нам значит можно?
- Я же говорю, это кому-то выгодно, - развел руками Толстой.
- Кстати, а кто они? И что хотят? – спросил Гирин.
- Часть так называющие себя антиэкспансионисты ратующие против расширения Человечества в космосе. А другие, и самые опасные, - крайне-правые. Выступающие против наших автономий в космосе, - ответил Толстой.
- Я еще обратил внимание на абсолютное бездействие милиции, - прищурившись, припомнил свое наблюдение Гирин.
- А ты думал, что они бросятся разгонять толпу? Зачем? Они своим редким оцеплением показывают, как хрупка граница в обществе. Предупреждают нас, что может случиться, окажись мы не сговорчивее с метрополией, - скривился брезгливой ухмылкой Толстой. - Что значит здесь демократия. Да и власть предержащей партии сейчас выгодно не сотрудничать, а именно торговаться с нами с позиции силы. Стравливая на нас одних, они тем самым диктуют нам свои условия.
- Да, - кивнул головой Гирин, - Не знаю, в каком смысле торговать с нами, но замечаю, что цены для нас они взвинчивают не по дням, а по часам.
- Тогда о чем говорить, раз ты сам начинаешь о чем-то задумываться, - развел руками Толстой, он позвонил в колокольчик, чем вызвал едкую усмешку Гирина, и в двери появился секретарь, - Алена, пожалуйста, приготовь нам с господином Гириным кофейку.
- Я, наверное, могу быть свободна, Сергей Петрович, - Екатерина Соколова, понимая, что сейчас пойдет товарищеский разговор между космическими станционерами, как и намекая, что её рабочий день закончен, встала с кресла.
- Екатерина Владимировна, неужели вы хотите покинуть нас? – вскинулся вслед за ней Толстой.
Но девушка вопросом посмотрела только на Гирина.
- Конечно, Катюш, - ласково ответил взгляду девушки Гирин. – Я попрошу Малахова, чтобы он проводил вас, - он хотел было дать распоряжение своему охраннику, но Соколова остановила его.
- Не стоит, Сергей Петрович. Я ведь местная, - улыбнулась она. – Они не тронут меня. Тем более я выйду через задние ворота. А демонстрантов там нет.
Гирин удивился.
- Александр Степанович прав, - эти выступления рассчитаны не только чтобы припугнуть Внесолнечные Корпорации, но и для СМИ, чтобы нагнетать в обществе нездоровую атмосферу в отношении вас, - заметила девушка. – Так что, Сергей Петрович, за меня можете не волноваться.
- Ну вот, а Сергей Петрович хотел было немного услужить вам, милая Катя, - широко улыбнулся Толстой.
- Спасибо за сегодняшний день, Катя. Я очень признателен. И признаюсь, я просто не представляю, чтобы делал без вас, Катенька, - ласково сказал Гирин, пропустив остроту Толстого мимо ушей. Он встал с кресла и взял руку девушки для легкого пожатия, - Тогда, надеюсь, до утра, - улыбнувшись, попрощался он.
- Милая девушка, - произнес он, садясь в кресло, когда Соколова оставила их наедине.
- И что тогда теряешься? – усмехнулся Толстой. – Или у вас все уже предельно ясно? – предположил он.
Гирин нахмурившись, посмотрел на товарища, - Ты думаешь, что все бывает в жизни так просто?
- Ты хочешь сказать, что я ошибся в предположении? Но ты ведь по ней не ровно дышишь. Это же заметно почти всем. Что ты теряешься?! Ведь все зависит только от твоего желания. Неужели ты думаешь, что эта земная бл.… Извини, - заметив не добрый блеск глаз Гирина, поспешил извиниться Толстой. – Откажет тебе?! Да она будет только счастлива, что такой человек как ты…
- Прекращай, - скривился Гирин. – Я не хочу это обсуждать. Как и не хочу думать о ней так, как ты.
- Да-а? – удивился Толстой. – Уже интересно, - протянул он.
Гирин опять не добро посмотрел на Толстого, - Я думаю этот твой интерес так, и останется при тебе?
- Так значит, что-то между вами уже было?! – воскликнул Толстой но, увидев откровенней гневный взгляд Гирина, наконец-то примирительно поднял руки. – Тогда кофе и коньяк! - воскликнул он при виде своего секретаря, которая внесла в эту минуту в его кабинет поднос с чашками и кофейником и с бутылкой коньяка.
После первой рюмки, Толстой откинувшись на спинку своего кресла и, закурил сигарету, - Сергей, у меня к тебе разговор. Вернее предупреждение, - он протянул Гирину пачку сигарет.
Гирин чуть поколебавшись, уступил своей уже забытой привычке и, достав из предложенной пачки сигарету, тоже закурил.
- До меня дошла информация что Левин и Шахов назначат через Совет Директоров и станционеров «Волги» к тебе первым заместителем своего человека, - осторожно продолжил Толстой.
Гирин глубоко затянувшись, посмотрел на Толстого, но промолчал, ожидая дальнейших слов от своего товарища и союзника в вопросе Дельты Андромеды.
- Кроме того, они, как я слышал, постараются назначить и своих людей начальниками судов твоего Каравана, что автоматически означает и начальниками участков. Но вот кого, я пока еще не знаю.
Гирин едва заметно кивнул головой, - Меня уже предупредили, - ответил он, стряхивая пепел сигареты в пепельницу.
Толстой не удивился, понимая и зная, что Гирин будет защищать в Дельте не только свои интересы и интересы Толстого, так и интересы еще нескольких людей входящих в Совет станционеров «Волги». А, следовательно, у него были и другие каналы информации.
- Я даже уже знаю, кто будет протеже Левина и Шахова на должность моего заместителя, – добавил Гирин. - Сахаров.
Толстой нахмурился, - Об этом я не слышал, - Толстой в раздумье пожевал губами, - Ты имеешь в виду племянника Шахова? Старшего сына его сестры?
Гирин кивнул головой.
- Да он же дальше «Волги», Ипсилона-главной и Убегающей ни где же не был! У него же нет никакого опыта! – воскликнул с негодованием Толстой. – Он же абсолютно не имеет представления, как строятся Станции, формируются колонии!
- И что? Зато он человек Шахова. И не просто его представитель, а родственник. Но все же хочу заметить, что он хороший экономист. И когда придет время, он будет готов как один из первых станционеров «Урала» защищать интересы наших конкурентов, - хмурясь, ответил Гирин. – Но знаешь, меня это абсолютно не пугает, - он, потушив сигарету в пепельнице, в спокойствии продолжил. – Ты прав, он не имеет опыта, но это же только мне на руку, я всегда могу найти повод или причины, чтобы отдалить или даже отстранить его от руководства. А что до других людей, - Гирин усмехнулся, - У меня есть Касьянов…
- Ты имеешь в виду того майора из колец Сатурна? - переспросил Толстой, - Слышал, слышал, - кивнул он головой, - С этим товарищем больно-то не пошутишь. Тем более в отношении тебя и твоих интересов. Я знаю, что он многим тебе обязан, когда ты его вытянул из того дерьма, в которое он попал на Сатурне. Да еще успел переправить на Станцию его семью, прежде чем до неё успели добраться спецслужбы Сатурна.
- Так вот, я думаю, что мы постараемся быстро управиться со всеми этими угрозами.
Толстой откашлялся, - Я бы посоветовал не использовать физического устранения. Даже несчастный случай может впоследствии сыграть на руку Шахову и Левину.
- Об этом можно было и не говорить, - усмехнулся этому излишнему предупреждению Гирин. - Касьянов определит наших противников, а я постараюсь их сразу разделить. В отдельности, разбросанные по всей системе Дельты, они будут не опасны нам. Ну а Сахаров, - возможно, я сразу попытаюсь его спровоцировать на противодействие мне. Ну а потом, когда я определю все его слабые места, мне будет легче контролировать и воздействовать на него.
- И еще, - продолжил Толстой, - Ты знаешь, что вторым Караваном в Дельту летит Куликов. Старший, Борис.
Гирин поморщившись, кивнул головой.
- Вот с ним то ты будь поосторожнее. Товарищ, скажем, откровенно не честен. Карьерист. Его младший брат, Станислав, на много чистоплотнее.
Гирин щурясь от едкого сигаретного дыма, промолчал.
- Так что когда он появиться в твоей Дельте будь готов к любым сюрпризам. Вплоть до его притязания на колонию.
- Я знаю, - ответил хмуро Гирин.
- Но на Станции «Волга» старайся эту проблему не решать. У Куликова на «Волге» лучше позиции, чем у тебя. И, кроме того, я еще раз замечу, братья Куликовы разные. Стас останется на «Волге» и он тебе будет нужен.
- Я все понимаю, Сашка. Про Куликова я тоже знаю. И колонию Дельты я ему не отдам, - хмуро сказал Гирин. – Но что сейчас говорить. Буду ориентироваться на месте. Главное что я предупрежден. И не только одним тобой, - Гирин дотянулся до бутылки и разлил коньяк по рюмкам.
- Ладно, Сергей, - Толстой соглашаясь с Гириным, махнул рукой, - На месте тебе будут виднее. Если я что-нибудь узнаю новое, то тебе сообщу, - добавил он, дотягиваясь до своей рюмки. – Но думаю, что я буду опаздывать со своими новостями, - ты уже к тому времени будешь на «Волге» и будешь знать обо всем все сам…
Ночью над Москвой прошел грозовой дождь. Сверкая молниями и зло рокоча раскатами грома, он разбудил Гирина. Растревоженный светопреставлением за окнами он встал с кровати и, надев халат, прошел в кабинет. Задернутое шторой окно ослепило яркой бледно-голубой вспышкой, а через секунды раскат грома заглушил пулеметную дробь крупных капель дождя. Из памяти, из прочитанных книг, ему пришло понимание природного светопреставления за окном. Тревога улетучилась из души, оставляя лишь волнение от желания увидеть то, что составляло естественную природу мира человека и Земли, и которую, он в своем ином, внеземном рождении, никогда еще не знал. Не включая свет, он закурил сигарету и, подойдя к окну, распахнул штору.
Яркие ослепляющие глаза зигзаги молний распарывали черные низкие тучи, с которых прорвало на Землю сильным дождем. Раскаты грома, которые он еще ни разу в своей жизни не слышал, оглушали. И все это величественное и страшное в своем разгуле действо завораживало Гирина, заставляло его сердце замирать, но в тоже время и наслаждаться, впитывать всеми фибрами души это небесное действо, что было еще не познанное им. Ему захотелось вздохнуть глубоко, вкусить этот воздух, который был пронизан молниями, - и он, поддаваясь импульсу желания, приоткрыл створку окна, впуская сырой и прохладный сырой воздух в свой кабинет.
Он вдохнул полной грудью свежий воздух, почувствовал резкий привкус озона, который особо остро разбудил еще неведомые в нем чувства. А брызги дождя окропили его лицо, освежили и охладили его разгоряченное в волнении тело.
«Я не знаю, почему вы считаете, что вправе называть нас космической саранчою, - вдохнув полной грудью воздух, пронизанный озоном, подумал он, вспомнив толпу антиэкспансионистов, беснующуюся за окнами автомобиля, а теперь притихших где-то там, в темноте, забившихся под дождем в свои палатки. - Но, наверное, нас лучше и вправе назвать сиротами, людьми, забывшими и потерявшими свой Дом. Наш общий мир, - Землю. И не понимаю, зачем хулить нас, пользуясь нашим трудом, нашими жертвами, не зная нас, тогда как мы, приходя в чужие миры, порой враждебные человеку, не несем им ни зла, ни вреда. Мы помним Землю, уже боготворим её, так как многие из нас, даже целые поколения, не видели её. Не чувствовали запаха её воздуха, не слышали шелеста травы и листвы в березовых рощах, журчания воды в ручьях и плеска волн морей, пения и щебетания птиц и крика зверей в лесах. И зная, как хрупка природа чужих миров, которые могут когда-нибудь жизнью стать, мы бережливей вас. Или хотя бы ради того, чтобы однажды на какой-нибудь планете наши дети могли поднять лица под струи дождя. А вы, беснуетесь и обвиняете нас не в сотворенных нами грехах, и сами не бережете нашу Землю…»
И пока гроза бушевала над ним, пока молнии рассекали набухшие влагой тяжелые тучи, и дождь ливнем проливался с них, он стоял у открытого окна словно голодным, истосковавшимся, впитывая большими глотками вдохов и всем телом, этот сырой, но бесконечно вкусный сейчас для него этот воздух. И только когда тучи над центром Москвы, где находилось представительство ИКА стали редеть, и грозовой ливень ушел на восток он, возбужденный увиденным представлением природы, наконец-то ушел от окна. И засыпая, он с укором себе подумал, что не догадался записать на видео это великое действо природы, чтобы и его дети, рожденные среди звезд, увидели величие силы и красоты мира Земли…
Утро пришло с тревогой на устах Толстого, - Послушай новости, Сергей, - он включил телевизор и нашел круглосуточный канал новостей.
На экране телевизора с комментариями диктора появилась милитаристическая хроника. Гирин не понимая, что так встревожило его коллегу, вопросительно посмотрел на него.
- Сегодня ночью произошли первые вооруженные столкновения между Китайской республикой и Американо-Корейским альянсом, - ответил Толстой. Но видя, что Гирин все равно был далек в понимании политики в Солнечной системе и на самой Земле, продолжил, - Китай за последнее десятилетие оккупировал всех своих соседей. За исключением Монголии и Южной Кореи. Но если Монголия по политическим соображениям не входила в его планы, - не хочет ссориться с Россией, то Южная Корея была уже давно близка к вторжению китайцев. Но здесь союзником Кореи выступила Северная Америка, которая, перебросив на корейский полуостров свои войска, усилила корейскую армию. И вот, сегодня ночью произошли первые боевые столкновения между китайской и объединенной американо-корейской армиями.
- И что тебя так напугало? – искренне удивился Гирин. Ему, рожденному среди звезд, была неведома политика маленькой в размерах Галактики планеты, и тем более стран, которые были бесконечно далеко от миров ИКА.
- Все это может привести к войне, - хмуро ответил Толстой. – И эта война, - он выразительно посмотрел на Гирина, - может выплеснуться и в Дальнее Внеземелье.
- Но эта война касается только Китая и Америки, - спокойно ответил Гирин, всерьез считая, что эта война ни как не может коснуться России и тем более её звездных колоний.
- Сергей, а ты когда-нибудь карту Земли видел? – прищурившись, спросил Толстой.
Гирин попытался что-то припомнить, но ничего толком не вспомнив, посчитал, что здесь лучше всего ему промолчать.
- Китай, - Толстой достал из книжных стеллажей атлас и раскрыл его на политической карте мира, - граничит с Россией на Дальнем Востоке и в Средней Азии. И любая война может затронуть и наши территории. Как и соответственно интересы.
Гирин внимательно посмотрев на карту, признался, - Согласен, я мало что знаю о Земле. Для нас, китайские колонии ведь находятся очень далеко. А американские тем более. Про корейские я вообще ни когда не слышал.
- Корейские? – усмехнулся Толстой. – Не думаю, что они вообще появятся в космосе. Американцы не слишком либеральны к таким своим союзниками.
Гирин опять промолчал.
- Постарайся изучить на досуге мировую политику на Земле. Или постарайся изыскать для этого время, - назидательно посоветовал Толстой. Он закрыл атлас, - Вот поэтому-то Россия и озабочена возможной войной у наших границ. А я, хоть и такой же представитель ИКА и тем более станционер, как и ты, понимаю, что война у границ России может аукнуться по всему космосу.
Гирин не имея сейчас своего конкретного мнения, чуть подернул плечом. Вообще-то он мог бы признаться, что мировая политика на Земле, ему станционеру, была абсолютно не интересна. Что его интересовали больше проблемы ИКА, взаимоотношения между колониями и Станциями. И, в конце концов, если только и интересовала его Солнечная и Земля, то только как миром, в котором научно-технических прогресс был пока выше, чем в мирах его звезд. Но он верил, что так будет не долго. И что скоро звездные колонии станут по настоящему независимы от земной цивилизации.
- Но это еще не все напасти нынешнего утра, - продолжил Толстой. – В Японии вновь зашевелились шовинистически настроенные антироссийские организации и партии. И они давно смотрят на наши Курилы и Сахалин, - Толстой закрыл атлас.
Гирин посчитал, что лучше всего и сейчас промолчать, не показать себя полным невеждой своего родного мира и государства. Он, запомнив озвученные Толстым названия, подумал, что лучше сам потом разберется в этом, - Позволишь, - он взял из руки Толстого атлас, - я поизучаю его на досуге.
Толстой отдав ему атлас, тяжело вздохнул, - Вот так-то, а ты говоришь, что меня напугало?! Война, друг мой, война. Случись она, и все пойдет сначала кувырком, а потом прахом. - Тяжело вздохнув, он покачал опять головой,- Не дай Бог. Ну ладно, - он вздохнул и поморщился, - Все-таки не будем говорить о плохом в последний твой день на Земле. Да и, тем более что сейчас подойдет Соколова, а мы встретим её своими кислыми рожами, - он отошел буфету, в который вчера убрал не допитую бутылку коньяка. – Выпьем? – предложил он.
Гирин только ради того чтобы полученная от Толстого информация как-то улеглась, и притупилось волнение от встречи с девушкой, согласился….
- Доброе утро, - Соколова вошла в кабинет в обозначенное время, ни на минуты раньше и тем более ни позже. – Как вы отдохнули Сергей Петрович? – спросила она у Гирина.
- Постарался было выспаться, но после полуночи над Москвой прошел дождь и он разбудил меня.
- Я ведь забыла вас предупредить! - ахнула девушка. - Ведь на сильный ливень с грозой ночью, давали прогноз.
- Но я и не говорю, что расстроился и не выспался, - не желая огорчить девушку и в тоже время, желая поделиться с ней восторгом от ночной феерии, откликнулся Гирин. - Вы не поверите, Катя, но я впервые в жизни увидел настоящий дождь. Я читал о нем, но я ни когда и не мог представить что это так восхитительно!
Толстой еле заметно усмехнулся, ни как не веря своему товарищу, - Да неужели?
- Ну, это ты у нас постоянно бываешь на Земле. А я только кратковременными налетами, - ответил на усмешку Гирин. – И теперь уже, наверное, в последний раз.
- В последний раз? – вскинувшись в удивлении, воскликнула Соколова.
- Да. Скорее всего, строительство Станции и колонии в Дельте Андромеды займет большую часть моей жизни, - ответил Гирин. – А что будет потом для меня, - он подернул плечом, - трудно что сказать. Как и предположить, - добавил он, отводя от пристального и потемневшего взгляда девушки свои глаза.
- Ладно, знаю я вас, Гириных, - махнув рукой, встал со своего кресла Толстой, выручая товарища из не легкой для того ситуации. – Последний раз, - он улыбнулся, - Пока вы ноги таскаете, вас из строительства Станций и судостроения хрен на покой выгонишь! А значит, и на Земле появишься еще не раз, выклянчивая у Министерств необходимое для тебя оборудование. Кстати, Катенька, позволь мне заметить, - почти половина всех Станций ИКА построена Семьей Гирина, – отметил Толстой.
- Александр, - нахмурился Гирин на похвалу Толстого при девушке, - Хватит Кате голову морочить, – он добавил, напоминая о времени, - Нам уже пора ехать в Адмиралтейство.
- Точно! Но сначала нужно позавтракать! – откликнулся Толстой.
- Я уже завтракала, - попыталась было отказаться девушка, не сводя глаз с Гирина.
- И не поверю, - отмахнулся на отказ девушки Толстой. – Тем более что стол уже сервирован для нас всех...
День пролетел незаметно, скоро, очень быстро, лишь с коротким перерывом на обед. Гирин торопился, - на «Волге» его ждали уже с заключенными контрактами и последующими за ними поставками. И уже под вечер он был готов рапортовать в Совет Директоров ИКА об успешной своей миссии.
- Ну вот, сегодня мой последний вечер на Земле, - произнес Гирин, спускаясь по парадной лестнице Адмиралтейства вместе с Катей. – Завтра моя «Казань» возьмет курс на Ипсилон Андромеды, и мы уже больше никогда не увидимся, - говоря, он смотрел на девушку, которая шла рядом с ним. Все уже было объяснено друг с другом, - клятв и обещаний ведь ни кто и не давал. – Я очень признателен тебе, - признался он, ласково глядя её руку оказавшуюся на его руке. - Ты оказала мне и моей Станции неоценимую услугу. Многие вопросы без твоего знания менталитета землян я не смог бы решить в одиночестве.
Девушка смущенно улыбнулась, - Вы мне просто льстите. Ведь это тоже моя работа, на нашу общую Индустриальную Корпорацию. И конечно на вашу «Волгу» и на вашу будущую Станцию «Урал».
Он решил перейти на «ты» в полушепоте. - Я могу пригласить тебя в ресторан? - он, остановившись у машины, осторожно предложил девушке. Но в душе он никак не желал, чтобы это предложение стало для них обоих обязательством. – Я надеюсь, ты не откажешься?
- Прощальный ужин? - она смущенно и еще не решаясь на согласие, посмотрела на Гирина.
Он улыбнулся, принимая её полувопрос за согласие, - Сейчас Малахов отвезет тебя домой. А вечером, в восемь часов, я заеду за тобой. Хорошо?
Она, кротко улыбнувшись, кивнула головой.
Вечером, по дороге к Соколовой, он заехал в ювелирный салон, чтобы сделать девушке, которая не видела его звезд, не видела его миров, и которая ни разу не была ни на Станциях, и ни в звездных колониях ИКА, но работала на их общее стремление к звездам, подарок….
- Господин Гирин! Сергей Петрович! – почти у самого турникета в посадочную зону челночных судов, которые поднимали пассажиров звездных кораблей в орбитальный порт «Москва-звездная», он услышал еще издалека знакомый и уже растревоживший замерзшую когда-то, уже давно, его душу, голос.
Он обернулся, - через весь зал к нему бежала Соколова.
- Сергей Петрович, до взлета челнока осталось не так много времени, - уже всё зная и понимая, предупредил Малахов тоже замечая девушку. Он и второй телохранитель Гирина, Каримов, отступили в сторону, оставаясь при своем начальнике, и в тоже время, коротким жестом направляя остальных членов делегации к турникету на посадку.
- Да, - неопределенно ответил Гирин своему телохранителю и шагнул навстречу девушке.
- Я боялась опоздать, - раскрасневшись и тяжело дыша, произнесла Соколова, когда подбежала к Гирину. Её глаза были еще испуганны тем, что время так стремительно и беспощадно и что она могла опоздать. – Мне хотелось вас проводить.
- Спасибо, - улыбнулся он. Его сердце разлилось теплом, что здесь, на Земле, теперь оставался человек, который будет помнить о нем.
- Мне очень жалко, что у вас было так мало времени, - смущаясь, призналась она. Она хотела сказать, что именно у них у обоих оказалось так мало времени, но лишь только опустила свой взгляд. - Я бы хотела, чтобы мы снова увиделись. Чтобы вы опять прилетели на Землю.
Он грустно улыбнулся, - Это уже навряд ли, Катя. Как говориться, - уже не в этой жизни. Ты ведь знаешь, через полгода в Дельте Андромеды уже должно начаться строительство Производственного Комплекса и Станции «Урал». И мой дом уже будет там. Надолго, а возможно уже навсегда.
- Но отпуск? И у вас ведь бывают отпуска? Ведь можно и в отпуск прилететь на Землю? – воскликнула девушка, и этой своей наивностью абсолютно забывая о тех огромных расстояниях, которые разделяли её Землю от звездных миров Гирина.
Он опять с грустью улыбнулся. Как он мог объяснить девушке что та, иная жизнь среди чужих, но его звезд, не включала в себя время, когда можно было забыть обо всем. Вырвать для себя время из той жизни и борьбы за выживание новой человеческой расы. Отнять время из долга и посвящения себя единому делу своей жизни. И что вчера, когда Толстой говорил, что половина Станций ИКА построена Семьей Гириных, он не досказал другого. Что эти Станции забрали жизни почти всей Семьи Гириных. И что он из всех старших остался только один, а его дети еще были не готовы принять продолжение дела его Семьи. Но сказать этого практически незнакомой девушке и тем более не станционерке, а коренной землянки он не мог. Как и не мог признаться никому, даже друзьям, что его старший сын, Игорь, как когда-то не противился он, выбрал иной путь став капитаном звездного судна. И что теперь ему приходилось лелеять надежды на то, что возможно его дочь, Анжела, и младший сын Андрей, продолжат дело их Семьи. – Он будет у меня не очень скоро, - неопределенно ответил он.
- Только не говорите мне, что опять не в этой жизни, - грустно заметила она. – Знаете, давайте поступим так. Вы не давайте твердых обещаний. Просто пообещайте, что если вы когда-нибудь все-таки окажетесь в Солнечной, то долетите и до Земли.
- Это будет…
- Не говорите, - она нежно прикрыла его губы своей рукой. - Не стоит загадывать так далеко. Просто оставьте мне надежду, что мы опять когда-нибудь сможем увидеться.
- Я не люблю дарить надежды. Тем более порой для меня неисполнимые, - ответил он. – Но, если все-таки меня занесет судьба на Землю… - он поджал губы, оборвав себя на полуслове. Опять же, - обещание что обязательства. Да и будут ли они иметь смысл через год, через два, а то и больше. Он будет помнить обещанье, а она? И по этому, - зачем слова?
Она смахнула с ресниц слезинку. - Я хочу вам подарить на память о Земле и о нашей встрече, подарки, - она раскрыла небольшую мягкую сумку и осторожно вынула на свет маленького котенка. – Это подарок вашим детям, - застенчиво и боязливо, что Гирин отвергнет её подарок, улыбнулась она.
- Какая прелесть! – воскликнул Гирин, осторожно беря в руки котенка. – Анжелка от радости с ума сойдет!
Девушка расцвела, что её маленький живой подарок был не отвергнут мужчиной, которого она любила, но не могла признаться в своих чувствах. – А это лично вам, - она открыла маленькую дамскую сумочку и вынула из неё квадратную коробочку, затянутую красным бархатом.
- Спасибо, - он улыбнулся, принимая подарок. – Можно? – он, передав котенка Каримову, приоткрыл коробку.
- Конечно, - кивнула она головой.
Это был брелок-фонарик в виде глобуса Земли. Яркий, сверкающий переливающимися огоньками земных мегаполисов.
- Нравиться? – застенчиво спросила девушка. – Я не знала, что вам подарить.
- Очень, - он улыбнулся, искренне отвечая девушке. – А я найду на нем Москву?
- Да, конечно! - оживилась девушка, увидев, что её подарок понравился Гирину. – Посмотрите, - она почти вплотную приблизилась к Гирину, чуть нагнулась над брелком, ища глазами яркую искорку, что её волосы коснулись его щеки. - Вот она, - найдя, она указала на яркий огонек у тонкой голубой жилки глобуса.
- Теперь я буду знать, где живет самая красивая девушка Земли, - произнес он, заглянув девушке в глаза.
Она в смущении опустила взгляд.
- Сергей Петрович, посадка заканчивается, - разрушая их мирок несказанной друг другу любви, сообщил Малахов.
- Мне пора, - Гирин ласково тронул руку девушки.
- До свидания, - она с неподдельной искренней грустью в глазах улыбнулась. – Я буду надеяться, что мы когда-нибудь увидимся…
*****
- С приездом пап, - Анжела встретила отца в пассажирском терминале Главной Станции «Волга» колонии Ипсилона Андромеды.
- Привет Анжел, - Гирин ласково поцеловал дочь в щеку. – Почему не на работе?
- Совет посчитал, что я должна встретить тебя. Они удовлетворены результатами твоей командировки. Особенно сроками начала поставок оборудования для Дельты и фрахтом Российских корветов.
Гирин усмехнулся.
- Смирнов просил передать, что ты можешь сегодня не торопиться в Совет. Чтобы ты уделил день для семьи и отдыха, - добавила девушка.
- Вы соскучились? - Гирин улыбнулся дочери, и обнял её за талию. – Тогда поедем домой, – он обернулся к своим людям, распуская их по домам. Даже своих телохранителей, которые и на пассажирском судне тенями следовал всегда рядом. - Посмотрим подарки, которые я вам привез, - интригующе добавил он. - Я надеюсь сегодня все дома?
- Да. Кроме Игоря с Еленой. Они опять в каботажном рейсе.
- Далеко? – нахмурился Гирин.
- Нет, - она помотала головой, - На Ипси-главную, на базу «Азонит».
- А Никита тогда с кем?
- Как с кем? – удивилась Анжела. – Днем в яслях, а вечером я забираю его.
- И ты справляешься? – улыбнулся дочери Гирин. - А бабушка с дедушкой? – спросил он про родителей невестки.
- Они еще дальше. Дядя Коля улетел к Сирре. А тетя Маша занята на Ипси-главной, тоже, на «Азоните».
- Что, мы уже работаем с Флотом? Начинаем вооружаться? – настороженно спросил Гирин о российской военно-космической базе расположенной на Ипси-главной. Его дочь, Анжела, уже год как работала в Администрации «Волги», кланово имела вхождение в Совет и поэтому была в курсе всех событий, как и многой другой закрытой для других информации.
- Да, - кивнула головой девушка. - Смирнов сказал мне…
- Наверное, для меня, - Гирин улыбнувшись, поправил дочь.
- Конечно, пап. Что мы дополнительно договорились с Флотом о передаче нам двух эскадрилий истребителей. Одна из эскадрилий будет сразу же передана первому каравану. Вторая прибудет в Дельту вторым караваном. Кроме того, Флот выделит для защиты строительства колонии в Дельте некоторое количество военной техники и вооружения.
- Смирнов не решился сказать, во сколько это нам обошлось? – с сарказмом переспросил он.
- Истребители не дорого, - призналась девушка. - А большая часть техники и вооружения практически безвозмездно.
- И что такая щедрость? – усмехнулся Гирин.
Анжела пожала плечами. – Возможно, флотские «Азонита» получили новую технику. Ведь три месяца назад к ним приходил большой конвой.
- Я не знал, - нахмурившись признался Гирин.
- Пап, ты уже к этому времени был в Солнечной.
Гирин покачал головой, - Одно могу сказать, - я уже давно удостоверился, что щедрость Флота, как и Земли, часто бывает слишком не бескорыстна.
Они дошли до электрокара. Пока Анжела неспешно открывала электрокар и запускала электродвигатель, Гирин успел перегрузить в багажник кара свои вещи из транспортной робототележки следовавшей за ним попятам, оставляя при себе только небольшую бумажную коробку.
- Позволишь? – Гирин протянул руку за ключами.
- Ну вот, в какие-то веки мечтала довезти отца сама до дома, - поморщилась Анжела, отдавая ключи.
- Следующий раз, - он, забирая ключи, передал коробку дочери.
- Ты всегда так говоришь, - вздохнула Анжела, забирая коробку из рук отцу. – Пап, скажи, когда уйдет караван в Дельту? Ведь все только и говорят о нем. Спрашивают меня, - как будто я должна это знать!
- Пока не знаю. Это все решит Совет.
- Но ты, мы все надеемся, не полетишь первым караваном? – прищурившись и с надеждой, спросила Анжела.
Он посмотрел на дочь. Он понял, что пришла пора сказать правду, давно уже решенную на Совете Директоров «Волги», но утаенную им от детей. И теперь, из-за близкого срока уже конечно не сладкую для них. – Анжел, ты могла бы и сама догадаться. «Урал» буду строить я. А значит, я лечу с первым караваном.
- И ты… Ты скрывал это от нас?! – гневно воскликнула девушка.
- Я не знал, как вам это сказать, - признался Гирин, не смея посмотреть в глаза дочери.
- Пап! Это не честно! Жестоко!
- Прости, - он попытался погладить дочь по руке, но она успела отдернуть её.
- Я действительно боялся сказать вам об этом. И надеялся, что Земля своими препонами отсрочит отлет каравана. Что у меня будет время подготовить вас. Но, - он, сожалея, покачал головой. – Земля хоть и тормозит прохождение некоторых вопросов, но она тоже заинтересована в прибыли. И, - Гирин посмотрел на дочь, - Анжел, ты ведь могла бы и догадаться, - Толстой уже полгода на Земле, а подписание окончательных договоров легко именно на меня.
- Догадаться? Я и подумать не могла, что ты можешь что-то утаивать от нас! Я верила тебе! Пап, но ты ведь мог хоть намекнуть!
- И тебе было бы от этого легче?
Девушка, смахнув с ресниц слезу, отвернулась от отца.
- Анжел, ты должна понимать и знать, - Станции это дело жизни нашей Семьи. - Он включил питание кара и тронул его с места.
- Когда? – треснувшим голосом спросила девушка.
- Я не думаю что это дело ближайших дней или даже недель.
- И мне теперь тебе верить? – зло усмехнулась его дочь. – Я ведь знаю, что ближайшего месяца.
Он промолчал, - это уже была правда. Решение об отправки первого отряда колонистов зависело именно от его командировки на Землю. Теперь уже ясно, что успешной.
У выезда с терминалов ему отдали честь офицеры станционной безопасности, узнав в нем одного их представителя Совета Глав Семей ИКА. Гирин притормозил кар.
- С возвращением, господин Гирин, - старший офицер подошел к электрокару.
Гирин пожал руку офицеру. – Что нового? – старшего лейтенанта Никитина он знал лично. Как и знал, что тот полетит вместе с ним в Дельту.
- Все по-старому, г-н Гирин.
- Наемные рабочие стали прибывать? – спросил он.
- Уже третью неделю стекаются на Станцию, - ответил офицер.
- Проблем не создают?
- Не сказать что проблем, но приходиться держать ухо востро. Уже не тот контингент, что был десятилетие назад, - посетовал офицер. – Да и как специалисты, - офицер отмахнулся рукой. – Полсотни человек, как я слышал, уже пришлось отправить назад.
- Что так?
- Вы знаете, г-н Гирин, на Земле, в России, из-за конфронтации с азиатами закрыты почти все наши вербовочные пункты. Так, что Отдел Кадров, говорят, скребет по всему Внеземелью, а там видимо как получится.
- Но будем надеяться, что костяк у нас все-таки будет, - нахмурился Гирин. Он подумал, что во время перелета Земля - Ипсилон-Главная он видимо упустил нечто важное.
- Да, г-н Гирин. Мы тоже на это надеемся.
- Удачи, - кивнул офицеру Гирин и тронул кар дальше.
- Что говорит Смирнов о найме рабочих? – поинтересовался он у дочери.
Она переборов в себе гнев на отца, ответила, - Об этом он мне ничего не говорил. Да и тем более наймом занимается семья Суслова.
- Но в кулуарах, какие речи?
- Я ничего не слышала, - буркнула девушка.
Они въехали на 4-ю Центральную, несколько встречных каров узнавая кар семьи Гириных приветственно просигналили. Но большей частью в широком транспортном потоке Гирин сегодня видел транспортные машины, - Главная Станция Ипсилона Андромеды усиленно готовилась к предстоящей колонизации далекой звездной системы. По длинному цилиндрическому туннелю, проходящему транспортной артерией практически через всю Станцию они проехали до 7-ой меридианной трассы, которая, окольцовывая собой, разграничивала жилой блок Администрации от транспортных, пассажирских и вспомогательных секторов.
- Скоро, очень скоро Станция опустеет, - задумчиво произнес Гирин, выжидая, когда в потоке транспортных машин появится окно, и он сможет свернуть влево. – Что даже не узнаешь её.
- Пап, можно я полечу с тобой? Не сразу конечно, позже, - Анжела резко повернулась к отцу с умоляющей просьбой.
- Там не будет работы для тебя, - сурово ответил Гирин. Он нахмурился, заметив, как сильно встряхнула коробку Анжела, которую держала на коленях. Прислушался, - тонкий писк, на который сейчас пока не обращала девушка своего внимания. И он решил промолчать.
- Но ты ведь сможешь что-нибудь подыскать для меня там.
- Анжел, там будет очень тяжело. Ты даже не представляешь как.
- Ты же знаешь, я справлюсь!
- Все равно нет, - отрицательно покачал головой Гирин. – У меня не будет времени и возможностей заниматься тобою, - он, наконец, дождался окна и свернул влево. – Именно заниматься, следить, чтобы не дай Бог ты по своей глупости и не опытности что-нибудь не натворила. Или куда-нибудь не вляпалась.
- Но я останусь одна! Андрей тоже скоро закончит учебу и улетит по распределению на практику! А здесь значит, глупости я не совершу! – спохватилась она, как показалось ей, неоспоримым доводом.
- На «Волге» я за тебя могу быть спокойным, - ты справишься. И ты уже не маленькая, и тебе не нужна нянька, - строго ответил Гирин. – Да и будет здесь кому приглядеть за тобой.
- Мне будет тоскливо одной.
- Что такое тоска, когда есть работа.
- Вечерами, пап.
- А как же те месяцы, когда я бываю в командировке?
- Но ведь это было не надолго! И я оставалась не одна! А в Дельту ты улетишь на годы.
Гирин промолчал, выруливая на стоянку Семьи Гириных. Он не хотел говорить дочери, что возможно улетает уже навсегда. И что теперь его дочь должна обрести не только самостоятельность, но и повзрослев обрести свою жизнь, приняв на себя обязательства их Семьи в колонии и на Станции «Волга» Ипсилона.
- Пап, ты же все можешь, - заканючила Анжела, она даже не замечала сейчас, как в коробке кто-то шевелился и тонко пищал.
- Первое время в Дельте Андромеды тебе нечего будет делать, - жестко ответил Гирин. Это единственный ответ на который он мог сейчас решиться. Признаться же, что нет для дочери надежды и места рядом с ним в системе далекой звезды, он еще не имел смелости. Он знал, - ответь правдой, и Анжела воспримет это как предательство.
- Тогда пообещай, что как только сможешь, то переведешь меня к себе.
- Я лучше поговорю со Смирновым, чтобы он как можно больше загружал тебя работой. И с Куликовыми, чтобы они приглядывали за тобой, - хмуро пообещал Гирин.
- Пап, пожалуйста, - взмолилась его дочь.
Он, остановив электрокар на стоянки и выключив питание, посмотрел на дочь.
- Пап, я же останусь абсолютно одна.
- Анжел, а может быть, ты все-таки не будешь забивать голову бесполезными надеждами.
- Ну, пап… - простонала Анжела, предполагая, что сейчас, после признания отца, что ей придется остаться надолго в одиночестве, она может уговорить его на обещания.
Но отец поступил проще, - Давай отложим этот разговор на конец следующей недели, - ответил он. – Я же ведь не собираюсь улетать уже завтра.
- Ты будешь готовиться к отлету, и тебе будет не до меня! – вскрикнула она.
- У нас будет время поговорить об этом, - строго ответил Гирин. – Вот это я могу тебе пообещать, - добавил он и стал вылезать из электрокара.
Анжела, тяжело вздохнув, хотела было последовать за отцом, но только сейчас почувствовала, что в коробке кто-то шевелился, издавая тонкие пискливые звуки. – Пап!!! Что там!!! – испуганно вскрикнув, девушка едва не сбросила коробку с колен.
- О-па! - Гирин из предосторожности успел торопливо забрать коробку у своей дочери, - Подарок с Земли, - загадочно улыбнулся он.
- Пап! - Андрей, младший его сын, распахнув дверь, бросился отцу на шею.
- Здравствуй, - Гирин поцеловал сына в щеку. – Я надеюсь, ты хорошо себя вел? Мне не придется краснеть за тебя?
- Пап, обижаешь, - по-взрослому ответил Андрей, отпуская отца и позволяя ему зайти в квартиру.
- Давай, помогай мне занести сумки, - Гирин кивнул головой в сторону припаркованного электрокара.
- Ого! И что ты только в них привез? – через минуту откликнулся Андрей, вытаскивая из электрокара багаж. Проходя мимо отца, он покосился на коробку, которую аккуратно держал в руках отец.
- В основном подарки для вас. И не много технической и художественной литературы - улыбнулся отец. Он среди редких людей питал страсть к книгам и, которую старался привить и своему младшему сыну. – Но главное, - он присел на корточки, опуская коробку на пол, - Готовы? – он загадочно посмотрел на детей.
Анжела и Андрей с замирающим дыханием придвинулись к отцу, - Так что там, папа? – затаив дыхание, шепотом спросила Анжела.
И Гирин, улыбаясь, поглядывая на замерших в ожидании детей, медленно снял с коробки крышку.
- Пап, кто это? - с придыхом, бледнея лицом в испуге перед невиданным им еще ни разу в своей жизни живым чудом, прошептал Андрей.
Первой опомнилась Анжела. – Это же котенок! – воскликнула она, на её лице испуг сменился восторгом. – Правда пап?! – и она, даже не дожидаясь ответа отца, смело выхватила из коробки маленькое белое пушистое существо, которое тут же плаксиво и тонко замяукало.
- Анжела, аккуратнее! – успел предупредить Гирин свою дочь, руки которой показались ему неловкими в обращении с котенком. – Это не игрушка и не машина. Это живое существо.
- Я знаю, папа. – Но что теперь были его предупреждения, когда сверкали безумно счастливые глаза девушки, а её руки сами находили ласку к существу с запредельно далекой планеты, которая была им всем, и человеку и этому котенку, родным домом и миром. – Ты его привез нам?
- Да. Вернее это подарок вам от одной девушки с Земли, - признался он о человеке который остался на Земле и в его сердце. Но это признание дети не расслышали, или недопоняли, полностью отдавшись восторгу при виде крохотного чуда.
- А можно я возьму его? – Андрей попытался было взять котенка из рук сестры, но она, нахмурившись, резко успела отскочить от брата, - Успеешь! – грозно ответила она.
- Только не подеритесь, - строго сказал Гирин, вставая на ноги. – Я еще раз хочу предупредить, - он строго посмотрел на детей. – Это живое существо. За ним нужен уход и забота.
- Вот, ты лучше поищи в своих энциклопедиях, как нужно ухаживать за котенком, - тут же нашлась Анжела, никак не желая подпустить брата ближе вытянутой руки, чтобы этот мягкий и теплый живой комок который пригрелся и успокоился в её руках, не оказался у Андрея.
Андрей, понимая, что теперь только угождая сестре, мог взять в свои руки и подержать котенка, метнулся в свою комнату, - Я сейчас посмотрю!
- Эй! А как же сумки?! – улыбнувшись, окрикнул своих детей Гирин. Хотя понимая, что теперь все остальные подарки не интересовали Анжелу и Андрея. Перенеся сумки в зал, он, переодевшись, направился в душ.
Только через час дети немного угомонились. Котенок, накормленный клонированными молоком и мелко нарубленным яйцом, успев пометить абсолютно новый для себя мир маленькой лужицей на ковре, мирно спал на диване под пристальным и внимательным присмотром Андрея, который нашел в себе сил отвлечься от котенка и найти в сумке отца подарок для себя. Там же он нашел техническую и энциклопедическую литературу, которую привез его отец с Земли и теперь листал ее, приглядывая за котенком. Анжела в это время примеряла в своей комнате подарок отца.
- Интересно? – Гирин вернувшись из душа, присел рядом с сыном.
- Да пап. По ксенобиологии ты привез лично мне? – Андрей, отложив технический справочник в сторону, положил себе на колени энциклопедию. – Здесь подробно все расписано про планеты Эпсилон Эридана и HD 70642! – раскрывая книгу, восторженно воскликнул он.
- Конечно, но для общего познания, наверное, мы все посмотрим её, - Гирин аккуратно сложил другие книги в стопку. – Ну, рассказывай, что у нас в Академии?
- Нормально все, - пожал плечами Андрей, успевая поглядывать за спящим котенком и на страницы энциклопедии.
- А подробнее?
- Да ничего интересного, пап, - сын посмотрел на отца. - Как будто ты сам не учился.
- Ну, это было уже давно.
- Не так уж, да и ничего не изменилось, - ответил Андрей. Он опять пожал плечами. – Что рассказывать-то? Через четыре месяца сессия, а после коротких каникул по распределению практика на полгода.
- Если у тебя есть, какое-то конкретное желание, то я могу помочь.
- Я хочу попасть в Дельту Андромеды! – тут же оживился его сын, что даже забыл о котенке, который мирно спал у его бедра. – Пап, помоги действительно, попасть на освоение Гористой.
- У вас запросы с Анжелой как под копирку, - усмехнулся Гирин. – Но с Дельтой вопрос пока для вас закрыт, - он, дотянувшись, взял в руки разбуженного котенка и положил его себе на колени. – И даже не заикайся об этом, - строго добавил он, ласково гладя маленькое живое чудо.
В зал вернулась Анжела уже в обнове. – Посмотри, пап.
- Нравиться? – спросил Гирин счастливую подарками дочь.
- Отлично пап! Спасибо! – восторгом откликнулась она. – А может быть вместо Дельты ты будешь почаще летать на Землю?! – воскликнула она, вертясь перед зеркалом.
- Я могу решить и по-другому, - улыбнувшись, заметил Гирин, - Поговорить со Смирновым о твоем переводе на Землю в один из наших офисов.
- Ты шутишь? Не дай Бог! В этот огромный муравейник! Да ни за что! Я там же с тоски сдохну!
- Да?! – усмехнулся Гирин. – Тогда, могу предупредить, - если будешь плохо вести себя в мое отсутствие или напрашиваться на неприятности, то это будет для тебя возможным.
- Пап, а я разве давал тебе повода усомниться во мне? – удивилась Анжела и словно ища поддержи в брате, посмотрела на Андрея.
Но тот, пользуясь тем, что сестра попала под замечания отца, ловко забрал у него с колен котенка.
- Смотрите у меня, - пригрозил отец детям. – Ладно, давайте наведем порядок, - он привстал с дивана и потянулся к сумкам, которые теперь опустошенно и сиротливо валялись на паласе. – И я надеюсь, моя дочь накормит отца и своего брата обедом.
Андрей нехотя оставил котенка на диване и дети по замечанию отца потянулись к разбросанным вещам.
- А где подарки Игорю, Лене и Никитки? - Гирин посмотрел по сторонам.
- Я уже их убрала, пап, - откликнулась Анжела.
- Молодец, - похвалил он дочь, поднимаясь с дивана. – А ты когда собираешься за Никитой? Может быть, сейчас вместе и съездим?
Анжела посмотрела на часы, - Сейчас еще рано, они спят. Давай лучше я тебя накормлю, ты отдохнешь, а часа через три мы поедем, - ответила девушка и заторопилась на кухню. – У меня уже все было готово! Я только сейчас быстро все разогрею! - крикнула она уже с кухни.
Гирин сладко потянулся, - Ты не представляешь, сын, как приятно оказаться дома.
Андрей, на мгновение оторвавшись от котенка, которого только во время приборки упустил из рук, удивленно посмотрел на отца.
- Земля это другой для нас мир, другие люди, - он поморщился, вспоминая, - И даже воздух там плотный, тяжелый, словно густой. И жара и пыль. Пыль и жара. Людская толкотня на улицах, суета аэромобилей в воздухе и на дорогах. Самолеты, авиетки, винтокрылы и вертолеты. Аэробусы и такси, легковые, грузовые, постоянно снующие. И постоянный, ни на мгновение не затихающий рокот и шум. И лишь только толстенные стекла панорамных окон гостиницы ограждали меня от этого мира и дарили покой.
- Пап, но и наш мир не самый тихий.
- Да, мы живем в мире стали и работаем со сталью. Но у нас все упорядоченно и ритмично. И это наш мир, и мы к нему привыкли.
- Мы родились в нашем мире, пап. И он нам дорог и любим. И другого нам, наверное, и не надо.
- Согласен, - улыбнулся Гирин искреннему признанию своего сына. – Кстати, знаешь, Андрей, я видел дождь. Настоящий дождь. Грозу, молнии, которые распарывали небо, слепили, оглушали грохотом грома. И ливень воды с небес.
Андрей, еще не имея в своих годах опыта и не зная сравнений, промолчал.
- Грозное, страшное и в тоже время прекрасное в своей силе зрелище. Ночь, чернота ночного неба, где нет проблеска привычных для нас звезд. И ярчайшие всполохи голубых молний, распарывающих небо, которое закрывали клубы тяжелых серых туч. И гром, оглушающий, заставляющий вздрагивать каждый раз, и к раскату которого нельзя привыкнуть…. Но у тебя еще все впереди. Когда-нибудь и ты окажешься на Земле и увидишь эту красоту буйства природы.
Из кухни на секунды выглянула Анжела, - Все, хватит разговоров. Давайте к столу.
Андрей, подгоняемый отцом, но оставив котенка в покое на диване, пошел за сестрой, а Гирин пройдя в прихожую, поднял с пола тот чемодан, на который наложил для детей табу. Пройдя с ним на кухню, он открыл его и вынул на стол коробку шоколадных конфет.
- Пап! – Анжела в восторге схватила коробку, - Это же шоколадные конфеты! Настоящие! Трюфеля! – её восторженные глаза читали яркие названия на коробки.- С Земли!
- Еще одна! – Андрей увидел в чемодане еще одну коробку.
- Она для Игоря и Лены, - Гирин предупредил порыв сына.
- А это что? – глазастый Андрей теперь увидел несколько белых коробок, - Сигареты? Блоки сигарет? – догадался он. – Настоящие? Тоже с Земли? Но ты же ведь бросил курить?!
- Мало ли, - двусмысленно пожал он плечами. Признаться, что опять пристрастился курить на Земле и во время перелета, он не решился. Он хотел было закрыть чемодан, но Андрей заметил аккуратную маленькую коробочку.
- Пап, а это что?
Гирин посмотрел на сына, улыбнулся, но эта улыбка была с едва заметной грустью, - А это подарок мне, - он аккуратно вынул коробочку, открыл её и показал детям брелок.
- Ух ты! – восторженно воскликнул Андрей. – Можно? – он жадно потянулся к брелку, - Это же Земля? Правда? – осторожно рассматривая брелок в виде глобуса, спросил он.
- Да. Нажми на южном полюсе на маленькую кнопку. Один раз.
Андрей, осторожно найдя кнопку, нажал на неё, и тут же поверхность этого маленького глобуса покрылась сетью ярких с булавочный укол искр.
- Это города Земли, - пояснил Гирин восторженным взглядам детей, - Вот это столица России, наша столица, Москва, - показал он на одну из искр у голубой прожилки глобуса.
- Это там где ты был? – спросила Анжела.
- Да.
- Это очень большой город?
- Вы не представляете, какой огромный.
- Что, больше нашей «Волги»? – недоверчиво спросил Андрей.
- Что наша «Волга» по сравнению с Москвой, - ухмыльнулся Гирин, вспоминая вид города с воздуха, когда он садился на челноке в одном из старых аэропортов столицы. – В сравнении мы могли бы только стать одним из его районов.
- Пап, ты говоришь, что это подарок? – с внезапной настороженностью спросила Анжела, - А кто тебе его подарил?
- Мне его подарила одна девушка. Она же подарила вам котенка.
- И кто она? – прищурилась Анжела.
- Она наш пресс-секретарь в Московском представительстве. И она была моей помощницей на переговорах.
Анжела ревниво посмотрела на отца. – Помощницей, что потом подарила подарки? Ты пап, полон сюрпризов, - едко заметила она.
- Ух ты! – внезапно воскликнул Андрей, когда его пальцы нечаянно нашли потаенную кнопку на глобусе и нажали на неё. И над глобусом яркой голографической картинкой возникло лицо девушки.
- Это она? – через минуту спросила Анжела у отца, когда первое оцепенение от неожиданного появления воздушного портрета спало.
- Да, - прошептал Гирин, совсем не представляя какое чудо, скрывал в себе этот маленький брелок.
- Красивая, - признал красоту незнакомой ему земной девушки Андрей. – Ты умеешь, пап, выбирать женщин, - заметил он. – Она красивее, чем Вика. Правда, Анжел? – он чуть повернул брелок, чтобы голограмма лица земной девушки было лучше видно сестре.
- Наверное, - фыркнула Анжела. Она отступила от отца к столу, показывая, что не только потеряла интерес к сувениру с Земли, но и свое неодобрение земным приключениям отца. – Мы за стол будем, наконец, садится? – грубо спросила она.
- Анжел, - Гирин нахмурился, - Что произошло? – строго спросил он.
- Ты всегда нам говорил, что Земля чужая для нас. А сам, оказывается, заводишь романы? И именно на Земле.
- Анжел, - голос Гирина зазвенел сталью, - Это, во-первых, дружеский подарок. А во-вторых, я не думаю, что ты уже подросла до таких умозаключений. А в третьих, я ни словом, и ни намеком не дал для этого повода.
- Да и сестренка, тебе все-таки не следует судить отца, - заметил Андрей, возвращая отцу его сувенир. – И согласись, - он с некоторым сожалением выключил голограмму, - Виктории Ищевой бесконечно далеко до этой красавицы.
- Спасибо сынок, - улыбнулся Гирин, забирая брелок.
- Спасибо сынок, – передразнивая, поморщилась девушка. И она с возвратившимся гневом мстительно прошипела, - А ты лучше спроси у нашего папочки правду о Дельте!
- О чем она, пап? – Андрей удивленно посмотрел на отца.
Гирин скрипнув зубами гневом на себя что когда-то не нашел в себе сил сказать правду, сел за стол. Нервно сцепив руки, он посмотрел на сына, - Я улетаю на Дельту первым караваном, - ответил он.
- Ух ты! – мальчишеским восторгом воскликнул Андрей.- Тогда ты ведь можешь взять меня с собой! Ты ведь можешь это устроить!
- Андрей! Ты разве не понимаешь!!! Отец улетает на Дельту! И очень надолго!!! Возможно, даже навсегда!!! – оборвала восторг брата Анжела.
Но Андрей отреагировал не так, как хотела бы сейчас его сестра. Разумно, и так, как хотел бы Гирин, чтобы ответила именно его взрослая дочь. - Анжел, это ведь дело нашей Семьи.
И Анжеле не нашлось, что на это ответить.
Некоторое время они обедали молча. Но когда Анжела подала второе, она мучительно выдавила из себя улыбку, - Извини, пап, наверное, я слишком много захотела. Это ведь твоя работа, и дело нашей Семьи. Я не хотела тебя обидеть.
Гирин ласково пожал руку дочери, когда она поставила перед ним тарелку, - Я знаю.
Анжела села на свое место, - Пап, я могу задать тебе вопрос?
- Конечно, - он улыбнулся своей дочери.
- Пап, у тебя что-нибудь с ней было?
Гирин нахмурился, - Это бестактный вопрос, дочь.
- Я просто хочу узнать о ней? И какой смысл был вложен в этот подарок.
Гирин не которое время молчал, но затем, словно набравшись сил впервые признаться, кому-либо о своих чувствах, ответил, - Её зовут Катя. Она помогала мне в Москве.
- И что?
- Анжел, - Гирин посмотрел на дочь, - А как ты сама думаешь, если она мне подарила свою фотографию.
Анжела ухмыльнулась, - Она тебе понравилась? А как же Вероника?
- При чем тут она? – хмуро поморщился Гирин.
- Значит, уже Вероника не причем? Пап, а может быть тебе лучше признаться, что ты полюбил эту землянку?
- Ты можешь мне не верить, но я не знаю, что тебе ответить. Я понимаю тебя, - у тебя ревность к ней. Но эта ревность не стоит и выеденного яйца, - он, морщась от правды, что хотел сейчас сказать добавил, - Полюбил… Анжел, я хотел бы полюбить её, но нас разделяют десятки светолет. Миллионы различий наших миров, что моя любовь только боль для меня.
- Прости, папа, - наконец, всё понимая, прошептала Анжела. – Я не хотела тебе сделать больно.
Гирин, сердце, которого сжалось болью и тоской разлуки и уже вечной, навсегда, с той которую полюбил, выдавил из себя улыбку, пожимая руку дочери. – В Дельте Андромеды все пройдет, - подмигнул он ей своей надеждой, что его сердце за миллиардами проблем строящейся колонии успокоится. Но опять же эта улыбка была кислой.
После обеда, Гирин с Анжелой поехали в детсад за Никитой. Анжела, наблюдая за отцом, лицо которого медленно светлело по мере того как они подъезжали к яслям, дала себе зарок больше никогда не осуждать отца. Впервые она поняла, как был одинок их отец, и несчастен. Однажды потеряв свою жену, их мать, и уже не имея шансов быть близким с той, которую он сейчас любил.
- Он, наверное, меня и забыл, - улыбнулся Гирин, посмотрев на красочные двери детсада, когда Анжела ловко припарковала электрокар, на небольшой и сейчас уже заполненной другими карами, стоянке.
- Нет, пап, он часто тебя вспоминал. Где дедуля спрашивал, и когда прилетит, - ответила Анжела, она поморщилась внезапному телефонному звонку. – Извини пап.
Они вышли из салона кара, Гирин заметив знакомых, поприветствовал их пока Анжела, отойдя в сторону, беседовала по телефону.
- С работы? – спросил Гирин, когда дочь вернулась к нему. – Если есть необходимость, то возвращайся на работу.
- Да нет, - отмахнулась девушка. – Интересовались, чем я буду заниматься вечером.
- Кавалеры? – улыбнулся Гирин. – Если у тебя были свои планы, то я не буду держать тебя рядом с собою весь вечер.
- Я сказала, что у меня прилетел из далекой командировки отец. И я должна посвятить время тебе.
- Что, так строго и ответила?
- Они порой бывают слишком надоедливы, - скривилась Анжела, переступая порог автоматической двери.
Маленькое чудо, уже издалека заметив дедушку, тут же побросав все свои игрушки, радостно бросился к Гирину. И Гирин тут же напрочь забыл все свои дела и проблемы, и боль что стучалась в его сердце…
Главная Станция Ипсилона Андромеды, размеренно и медленно проворачиваясь вокруг своей оси, и находясь на гелиоцентрической орбите Ипси-главной, зашла в теневую сторону планеты. Звезда Ипсилон Андромеды, белой зарницей полыхнув над горизонтом, скрылась, оставляя крохотный мирок человека в полной власти вечной темноты космоса. И наступила ночь.
Гирин стоял у панорамного иллюминатора зала, и смотрел, как последние лучи Ипсилона поблекли и потухли в наступившей космической ночи. Далекие звезды, словно набравшись сил и смелости, вспыхнули в кромешной черноте еще ярче, но их света все равно не хватало, чтобы разогнать мрак и ободрить человека. Он, скользнув взглядом по черному небосклону космоса, нашел Дельту Андромеды, которая в этот час всегда вставала над горизонтом ярко-оранжевой звездой. Сейчас эта звезда была еще далека от него, но он знал, что уже скоро его отряд неминуемым вторжением полетит к её планетам. Он ждал этого, всей душой и сердцем. В огромном нетерпении ждал того момента когда его корабль выйдет на орбиту новой для Человечества планеты, когда он спрыгнет с аппарели челнока на её красный песок и его следы лишат её первозданной девственности. Когда вырастут на ней купола из стекложелезобетона и заработают роботизированные горнодобывающие комбинаты, когда стальной прокат из металлургических автоматизированных комплексов будут возноситься в космос, где будет строиться новая Космическая Станция и новые космические корабли и суда Индустриальной Корпорации Андромеды.
Но если первое было уже скоро, то все остальное еще было далеко. И не за месяцами, и даже не за годами. А за беспощадным для себя трудом, и порой с кровавым потом. Порой без отдыха и сна, на тонкой грани жизни, где самообладание, трезвость в мыслях, хладнокровие и сплоченность людей ради единой цели, - выжить и победить в том смертоносном мире могло спасти им жизнь.
Яркие всполохи за его спиной заставили его обернуться, - на экране телевизора яркой цветной заставкой начинались полуночные новости Первого телевизионного канала Космической Колонии Ипсилона Андромеды. Он вернулся к своему креслу, взял с журнального столика пульт и чуть, только лишь слышно для себя, прибавил громкость, до этого приглушенную, чтобы не потревожить священный сон его внука.
После короткой заставки, на экране появился диктор, Гирин его знал лично, - Станислав Головин. Тот начинал свою деятельность еще тележурналистом и довольно часто брал интервью у глав Совета и не пропускал ни одной пресс-конференции. А сейчас вел лично все вечерние и ночные блоки новостей Первого канала. – Здравствуйте, - диктор, улыбнувшись, поприветствовал своих ночных телезрителей, - На Станции «Волга» закончился еще один день и я спешу сообщить вам, мои дорогие друзья, все значимые события которые ознаменовали его.
Все мы с тревогой следим за развивающимися событиями на Земле и во всей Солнечной системе. Нарастающей конфронтацией между Северной Америкой и Китаем, и обострением отношений между Россией и Японией. Мы все, хоть и далеко оторванные от родной Земли, надеемся на лучшее, но прошедший день не принес нам радостных вестей, - что горячие головы милитаристов сошли со сцены, и их заменили здравомыслящие политики, и что благоразумие наконец-то восторжествовало на Земле. И с той же не проходящей тревогой мы наблюдаем, как все те же крейсера-экранолеты Японского Флота барражируют у берегов Камчатки и Сахалина, угрожая России ракетным ударом. И что на границе Кореи с Китаем уже ведутся полномасштабные боевые действия.
Но сегодня для нас это отошло на второй план. Мы, строящие новую цивилизацию землян у далеких звезд, живем своей жизнью и заботами.
С Солнечной, из дальней командировки, вернулся член Совета Директоров Администрации Станции «Волга» и колонии Ипсилона, Директор судостроительного Департамента, господин Гирин. Целью его командировки на Землю состояла в окончательном подписании договоров с Российскими субподрядчиками и контрагентами на поставку новейшего оборудования и техники для строительства 34 Станции «Урал» и 207 Производственного Комплекса Индустриальной Корпорации в системе Дельта Андромеды.
По сообщению из Пресс-центра Совета Директоров, командировка господина Гирина была успешной. И как нам так же сообщили в Пресс-центре, уже в ближайшее время на Земле начнется отгрузка заказанного нами оборудования. И нам всем останется только надеется, что конфронтация на Земле не примет более страшный оборот и поставки оборудования и техники для строительства колонии в Дельте Андромеды не будут сорваны.
Сам же господин Гирин, после короткого отдыха, возглавит первый строительный отряд, отправляющийся в систему Дельта Андромеды…
*****
- Сергей, - сопредседатель Совета Директоров Директор Департамента жизнеобеспечения Главной Станции «Волга» Ушаков подал руку Гирину, встречая его перед дверью в зал совещаний, - С возвращением.
- Спасибо, - Гирин пожал руку товарищу.
- На Земле отдохнул хоть немного? Расслабился? – спросил Ушаков, открывая перед Гирином дверь. – Курорты, пляжи.
- Ага, расслабишься там, - ухмыльнулся Гирин, - Ты разве не слышишь, что там сейчас твориться. - Переступив порог зала, он поздоровался с Советом. – Добрый день, господа, – подойдя к овальному столу совещаний, он поздоровался с каждым Директором за руку, отвечая на их короткие приветствия.
- И так, господа, - Генеральный Директор господин Смирнов обвел всех взглядом когда присутствующие расселись все по своим креслам, - мне приятно сообщить, что господин Гирин успешно справился со своей задачей и мы можем с уверенностью подтвердить для Администрации и населения нашей Корпорации, что отлет Первого Отряда будет соответствовать нашему графику. И что к моменту развертывания строительных площадок в Дельте Андромеды, с Солнечной начнут поступать требуемое нам оборудование и техника, - он вопросом посмотрел на голограмму директора Департамента Внешней политики и связей Александра Толстого, который еще находился на далекой от Ипсилона Андромеды Земле.
- Да, - кивнул Толстой, - Пока у меня нет никаких тревог и сомнений в части начала поставок. Единственное что могу добавить, так это только надежду что война между Китаем и Северной Америкой не изменит все наши совместные планы, - его голографическое изображение чуть мерцало и заметно плыло красками из-за космических помех и огромного расстояния, но голос был без искажений.
- С лихтеровозами вопрос решен?
- Пока нет, - покачал головой Толстой. - Пока мы еще не можем договориться о фрахте пяти лихтеровозов. Если говорить конкретно, то мы пока не можем уладить цену фрахта с торговым Адмиралтейством.
- Сроки, - постучал пальцем по прозрачной папке с документами Смирнов. – Какие еще могут быть вопросы? Транспорты нам нужны.
- Адмиралтейство заломило уж слишком высокий страховой взнос. Боятся, что может разразиться война и их суда могут оказаться в зоне боевых действий. Или даже оказаться в блокаде и не вернуться в Солнечную.
- Давай, Александр, не будем торговаться. Я повторяю правду, которую ты знаешь сам, - лихтеровозы нам нужны. В конце концов, они тоже понимают, что порожняком перегонять суда назад в Солнечную, потом для них тоже будет убыточно. Поэтому и в контракте фрахт не оговорен сроком. Практически мы все понимаем, что это покупка. Да и где они окажутся, начнись война, - подвел точку Смирнов. Выдержав паузу, он открыл свою папку, - Сегодня мы должны определить степень ответных мер возможной угрозы колонии Ипсилон, Главной Станции «Волга» и 93-ому Комплексу на Фениксе и Убегающей в случае перерастания конфликта в открытую войну и выхода её во внесолнечный космос. И напоследок, вторым вопросом, определиться со сроками отправки второго каравана в Дельту с семьями станционеров и с командой «Венера». Господин Минин? – он посмотрел на директора Департамента Безопасности сидевшего за столом рядом с Ушаковым.
- Мне хотелось бы сразу отметить, что некогда принятое обоюдное соглашение между Корпорацией и метрополией по размещению в Ипсилоне военно-космической базы «Азонит» было дальновидным решением. Теперь колония защищена не только своей автономной эскадрой, но и кораблями колониального Флота России, - начал издалека Минин.
- Нас интересуют наши возможности. Исключая любые вооруженные силы Российской федерации. - Смирнов, нахмурившись, посмотрел на Директора Департамента Безопасности Минина.
Минин откашлялся, - В случае объявления войны России а, следовательно, и её внесолнечным колониям, у нас есть договоренность с Министерством Обороны Российской Федерации и Командованием базы «Азонит» на передачу нам оружия, вооружения и боеприпасов, достаточных для оснащения собственной противокосмической обороны. Также нам будут переданы несколько кораблей из которых мы сможем сформировать Вторую автономную эскадру. Я сейчас не говорю о корветах, которые будут переданы Первому отряду, - он посмотрел на Гирина ожидая от него реакции. Но тот, промолчал.- Кроме того, мы так же дополнительно определили суда, шесть единиц, которые имеют постоянное нахождение в системе Ипсилона, для переоснащения их в рейдеры, - продолжил Минин, передавая список судов Смирнову, копию Юсупову, Директору Департамента развития и технических служб. – Этим отрядом мы планируем вести постоянное патрулирование на дальних рубежах системы Ипсилона, не дробя нашу Первую автономную эскадру.
- Ты сюда и «Ласку» включил, - усмехнулся Юсупов, пробежав глазами по короткому списку и прочитав во второй строке название и номер глиссера который играл при Станции роль VIP-судна.
Гирин дотянувшись до Юсупова, взял у него список, - С «Лаской» я с ним согласен, - он кивнул головой,- Скоростное, маневренное судно. Тоннаж достаточный чтобы установить пару электромагнитных пушек. Но вот эти две «Вятки», - он указал на два судна в списке, - нужно заменить. Это старые каботажные суда. Маломощные, но главное, - навигационное оборудование выработало свой срок, корпуса изношены, наружная обшивка местами деформирована, имеются многочисленные заделки. Они развалятся уже при монтаже боевого вооружения. А выставление подкреплений на корпусе и палубам, замена оборудования, потребует средств и времени практически как на строительство новых. Да и то, гарантий я бы не стал давать, что после таких модернизаций мы могли бы получить некие боевые единицы, - открыв ручку, он вычеркнул жирным росчерком из списка два бортовых номера. – Если они стоят уже два года у 18 пирса, это еще не значит, что они находятся на так называемом продолжительном ремонте, - усмехнулся Гирин. - Просто Юсупову их жалко порезать на металлолом.
- Тогда твои предложения? – темнея лицом, что Гирин влез в его прерогативу, спросил Минин.
- У Левина, - Гирин кивнул головой в сторону директора Департамента геологоразведки, - вернулись три «Изумруда». Два из них, - 607 и 612, можно вооружить практически за считанные дни. 599 конечно старенький, и требует ремонта, но и его после модернизации тоже можно будет использовать как рейдер. Кроме того, хотелось бы заметить, что возможность войны, и наша занятость в Дельте Андромеды, не позволят нам в ближайшие годы заниматься косморазведкой. Так что, - Гирин с некоторой безразличностью к косморазведке повел плечами, - мы можем без особой болезненности передать их в Автономную эскадру.
- И когда ты только успел? – недовольно усмехнувшись, пробормотал Левин. - Вроде бы только вчера на Станцию прилетел?
- У тебя 599 и 607 встали на ремонт в мои доки, - с полным спокойствием ответил Гирин.
- Ну, так что? – Смирнов строго посмотрел на Левина.
- Безопасность колонии и Главной Станции для нас всех наиважнейший прерогатива, - ответил Левин, даже не пытаясь ни возразить, ни сказать своего конкретного мнения. Да и толку? Он понимал, что в этом случае Смирнов окажется на стороне Гирина.
- Тогда, Алексей Егорович, - Смирнов, приняв ответ Левина за согласие, откорректировал свой список, и посмотрел на Директора служб Безопасности, - вопрос с кораблями у нас решен. Остались только твои вопросы с «Азонитом». Не затягивай с этим. Уже в самое ближайшее время начинай оговаривать с командованием Базы поставку нам оружия и вооружения.
- Уже, - тут же ответил Минин. – Оружие, вооружение и боеприпасы уже выделены нам. Находятся на 27 арсенале Базы. Но получить, конечно, мы его сможет, только если действительно на Земле и вне Солнечной начнется война.
- Но у нас вопросов с «Азонитом» не возникнет когда встанет вопрос об оснащении обозначенных судов? – спросил Смирнов, указав пальцем на список.
- Нет, - утвердительно ответил Минин.
- А что у нас с противокосмической обороной?
- Каждая космическая платформа, станция, не говоря уже о Главной Станции «Волга», будут оснащены мощными батареями импульсных, лазерных и электромагнитных пушек противокосмической обороны. Дополнительно, в районах опасных направлений отрядом «Азонита» будет проведено минирование.
- Лишь бы только не перестарались, - нахмурился Смирнов.
- Они передадут нам карты минирования, - желая успокоить Генерального Директора, ответил Минин.
- Понятно. Ну а тебя я думаю, спрашивать не стоит, - Смирнов перевел взгляд на Гирина. - Безопасности твоей команды и каравана другие Станции могут позавидовать.
Гирин кивнул головой, - Безопасный переход обеспечат четыре моих рейдера и четыре зафрахтованных корвета у Флота. А там, на месте, я уже буду исходить из сложившихся ситуаций.
- Хорошо, это все внешняя безопасность, - заключил Смирнов. Он опять обратил свое внимание на Минина. – А какие мероприятия будут предприняты внутри Главной Станции?
Минин включил над столом голограмму Станции «Волга», - Слабое место у нас, - жилые палубы наемных рабочих. Сейчас это 7826 человек, которые временно размещены в ожидании формирования каравана. Чтобы исключить любые негативные ситуации, держать эту массу людей под контролем, и пресечь возможную панику, бунты и неподчинения, и не позволить этому распространиться по Станции, на жилых палубах вводятся дополнительные опорные посты милиции и патрули. Также, уже сейчас мы размещаем блокпосты, сформированные из наших космодесантников по периметру жилых палуб, полностью отсекая эти палубы от Административного и энергетического блоков.
- Людей хватает?
- Нет. Даже с привлечением для патрулирования добровольцев из станционеров. А говорить о каком-либо резерве вообще бесполезно. Об этой проблеме можно говорить и по другим станциям и платформам колонии. Хотя там наймитов и нет, но проблема паники, в случае угрозы появления врага в системе Ипсилона, как вы понимаете, реальна.
- И что ты хочешь предложить?
- Запросить у «Азонита» помощь. Попросить, чтобы они развернули на Станции хотя бы одну роту для обеспечения нашей внутренней безопасности. Этим самым, Александр Сергеевич, - он, обращаясь к Смирнову, старался не замечать, как потемнел лицом Гирин, - мы смогли бы сформировать достаточный отряд из освободившихся наших космодесантников на Главной Станции для быстрого реагирования на случай возникновения угрозы стабильности в других районах колонии.
- Я бы этого не советовал, - хмуро покачал головой Гирин.
- Он бы не советовал, - фыркнул директор Управления кадрами и социальной сферы колонии Шахов, - Ты отказался почти от полсотни азиатов, но даже не поинтересовался, а нам-то теперь что с ними делать?
- Отправите назад, - спокойно ответил Гирин. Он не хотел сейчас примешивать в этот разговор Суслова, который отвечал за наём рабочих.
- Когда? – скривился Шахов. - Ближайший транспорт в Солнечную будет только через три недели. Не забывая при этом, что он гарантировано возможен только в мирное время. А в случае войны, - как Бог на душу положит. И что тогда? Сорок семь человек твоего отказа, да еще сто десять из второй и третий партии которые на подлете, и от которых ты естественно тоже потом откажешься? Ты нам делаешь подарок в виде мины замедленного действия, и при этом еще и не советуешь позаботиться о безопасности Станции привлечением флотских.
- Господа, - Гирин спокойно выслушав Шахова, окинул взглядом всех присутствующих, ища в них понимания, - Минин правильно нам все напомнил о соглашении между Корпорацией и метрополией. В связи с чем, колония и Станция прикрыта противокосмической обороной военно-космической базы, её колониальной эскадрой и соответствующими собственными оборонительными мероприятиями «Азонита». В другой же ситуации, когда все силы и оборонительные мероприятия «Азонита» могут оказаться бездейственны и слабы, и в случае явной угрозы нашей колонии со стороны врага России, мы всегда можем апеллировать к Галактической Конвенции ООН о Звездных Колониях. Объявить себя нейтральной зоной. А приглашение на Главную Станцию флотских может вызвать удар японских, или кораблей иного противоборствующего государства, которые уже будут расценивать «Волгу» как военный объект России. Поэтому я считаю и хочу настаивать, что нам необходимо обходится на Главной Станции своими силами.
- И ты думаешь, японцы будут придерживаться конвенции? – усмехнулся Шахов, - Да плевали они на неё!
Гирин промолчал.
- Ладно, не будем так далеко заглядывать, - примирительно сказал Смирнов. – Вопрос конечно можно проработать с «Азонитом» и прислушавшись к Гирину, поднапрячься самим. Мне кажется, что для обеспечения внутренней безопасности можно привлечь и экипажи наших судов. Я думаю, что никто из них не откажется защитить свой дом и свои семьи, - он, наконец, обратил внимание на настойчивый световой сигнал телефона, зуммер которого он привычкой всегда отключал в период совещаний. – Извините, господа, - он включил связь, - Да, Мария, - откликнулся он настойчивому вызову секретаря.
- Александр Сергеевич!!! – из аппарата раздался встревоженный и возбужденный голос секретаря, - Включите телевизор! Канал РТР! – и она, задыхаясь от волнения, выпалила, - Война на Земле! Китай напал на Америку! ...
*****
Полтора месяца пролетело, словно одним длинным и стремительным днем. Разразившаяся на Земле и в Солнечной война лишь на один день задержала отправку каравана Первого Отряда в Дельту Андромеды от намеченного срока. Но в тоже время начавшаяся война сама собой подгоняла его отправку, не позволяя Корпорации уже надеяться на завтрашний день. На лучшее будущее. Хотя Земля и Солнце со своими обжитыми людьми мирами были далеко от «Волги», от Ипсилона, но война уже выплескивалась смертельными крейсерскими дуэлями в космос, и могла, уже скоро своими кровавыми щупальцами, дотянутся до звезд Андромеды. И поэтому Гирин, тревожно прислушиваясь к новостям с Земли и из Солнечной системы, практически не выходил из портового блока Станции, где спешно формировал свой караван. Всячески, порой правдами и неправдами, выбивал дополнительное снаряжение. Часто аврально заставлять станционеров и наймитов загружать оборудованием и техникой транспортные суда каравана и уже в предчувствии, что война скоро вторгнется и в их мир загружаться едва ли не в предельный перегруз. И еще раз проверять и перепроверять людей своего отряда.
А рядом на соседних пирсах переоборудовались и вооружались суда колонии, которые должны были бы стать вторым отрядом Автономной эскадры колонии Ипсилона Андромеды.
Даже с семьей, с детьми, он стал видеться редко, порой короткими налетами появляясь дома. Даже до женщины, которая была с ним уже не первый год и лелеяла на него свои многие надежды, то и на неё у него уже не было времени. Да и что время, - конечно, он мог его вырвать из своей загруженности, но желание к ней у него уже пропало, испарилось, памятью о той кто остался от него запредельно далеко. И как бы не старалась Вероника Ищева вернуть то, что было между ними до его командировки на Землю, для него это уже было не возможным. И даже порой прямотой говоря ей об этом, хотя и станционерка не хотела мириться с этим. Искала даже поддержки в Анжеле, которая еще совсем не давно считала её близкой к их семье. Но Анжела, замечая, как страдает тоской её отец по той землянке с голографической фотографии, как редкими вечерами бывая дома, сжимал в кулаке брелок, словно мысленно общаясь с той, которую никак не мог забыть, не хотела делать отцу больнее. И переживая за отца, благодарила Бога, что сбор каравана в Дельту не давал отцу свободного времени.
И время пролетело, когда пришел тяжелый час расставания.
- Пап, пожалуйста, возьми меня с собой. Ведь еще можно успеть включить меня в списки колонистов Дельты. Ты все можешь, - Анжела, наморщив носик, протянула уже набившую оскомину песню, когда пришло время прощаться.
- Ты опять за старое? – поморщился Гирин. – Перестань. Ты ведь не просто ноешь, но и теребишь этим другим душу. Анжел, - он смягчился, - ты ведь уже взрослая. И самое главное, теперь ты представляешь нашу Семью в Совете. У тебя уже есть обязательства перед всеми нами.
- Я боюсь, - призналась девушка. - Случись что, и тебя рядом не будет. А Игорь, - она еле заметно отмахнулась рукой, упреждая замечание отца, - ему дороже космос и его корабли, чем наша колония и Станция.
- Ты не права, он не оставит тебя одну. Своими связями во Флоте он всегда поддержит тебя,- строго ответил Гирин. – Просто он слишком прям чтобы вести политику, а нужно быть хитрее и порой коварнее, – объяснил он не только отказ Игоря занять его место в Совете, но и свою не настойчивость в отношении, казалось бы для всех, главной кандидатуры от семьи Гириных. – Да и Андрей всегда тебе поможет. Ты не будешь одна.
Анжела сглотнула слезу горечи и обиды что её отец, который был для неё всегда броней и опорой, оставлял теперь её в огромной ответственности, и словно бросал их на долгое одиночество.
- Ладно, я не хочу обещать, но если первый этап колонизации пройдет успешно и будут вакансии. И если у тебя еще не пропадет желание, и если Андрей к этому времени будет способен и согласиться заменить тебя в Совете, я вызову тебя, - решился на далекое и, конечно же, нереальное в политике Семьи, обещание Гирин.
- Много если, пап, - тяжело вздохнула девушка. Конечно, она уже давно мирилась с этой неизбежностью, как и с твердостью отца, но её сердечко все равно болело из-за предстоящей разлуки.
- Анжел, ты не представляешь, как там будет тяжело. Я просто приведу два примера. Первое, - нас не спроста называют не Первым Отрядом, а отрядом вонючек. Людям, даже и мне, порой придется сутками, а то и неделями не снимать скафандр, забыть, что такое душевая, чистая вода. И ладно, если мы без проблем начнем через некоторое время топить изо льда воду, а если нет, то придется вообще забыть о гигиене пока не найдем её источники. И тебе придется расстаться с этой красотой, - он ласково погладил дочь по её роскошным волнистым каштановым волосам. - А второе, - ведь не спроста, тем, кто выживет в борьбе с тем чужым для нас миром, кто вытерпит и все пересилит, кто выстоит до конца, в личную собственность вознаграждением будут передаваться жилые помещения будущей Станции. Кто станет потом полноправным гражданином Гористой и Станции «Урал». Это страшно тяжело.
- Я все знаю, пап. Но лучше пусть было бы так, чем без тебя.
Гирин вздохнул, обнял дочь, - Присматривай за Андреем, - прошептал он.
- Отец, - в кабинет заглянул вернувшийся с причальных палуб его старший сын, Игорь. – Твой багаж на борту, - сообщил он.
Гирин выпустив из объятий дочь, кивнул головой.
- «Самоцвет», «Менделеев», «Гермес» заняли свои позиции в караване. «Салют», «Находка» и «Мария» отошли от пирса, - продолжил свои сообщения Игорь. – У причала остался только «Малахит». Сейчас возле него начинается молебен за благополучие предприятия. Спрашивали тебя.
- Я знаю. Я уже извинился перед духовниками и попросил их не ждать меня.
- И какие ты только слова нашел для этого? – фыркнул Игорь.
- Семья, - со всей своей строгостью ответил Гирин. – Вы для меня важнее, чем все молитвы, - добавил он назиданием. Он отошел к своему столу и сел в кресло, - Позови Андрея.
Игорь замялся у двери, - Пап, звонила опять Вероника, - нерешительно сообщил он. – Я сказал, что ты занят.
- Правильно, - поморщившись от неприятного ощущения на душе, ответил Гирин.
- Пап, может, ты все-таки объяснишься с ней до конца, - заметила Анжела. Она, уже давно переборов в себе ревность и смирившись, что её отец помнит далекую землянку, теперь с некоторой жалостью относилась к Ищевой.
- Я уже пытался. И не раз, - отмахнулся Гирин. – Но она слишком настойчива и упряма, - болезненно скривился он.
- Объяснись еще раз.
Гирин усмехнулся. – Да сколько можно! Я не знаю, Анжел, какие мне еще доводы привести.
- Да потому что объяснение твое, что ты любишь землянку, - бред! Это все равно, что полюбить по фотографии с земного журнала фотомодель. Недоступно, невозможно, - вымышленный идеал любви. И эта фотография, которая стала для тебя иконой…
- Оставим эту тему, - резко оборвал свою дочь Гирин. – Ты знаешь, что я не хочу об этом говорить, – и, давая понять, что разговор закончен, посмотрел на старшего сына, который так и стоял в ожидании у двери. – Игорь, если она еще раз позвонит, то меня уже на Станции нет.
Пока Игорь звал своего младшего брата, Гирин, меняя неприятную для него тему разговора, посмотрел на дочь. - Теперь он твой. - Сказал он дочери, погладив ладонью крышку своего рабочего стола. - Как и кабинет. Он нужен тебе для работы. Как и для авторитета, который тебе предстоит завоевать. Так и естественно для самоуважения. Теперь ведь ты, остаешься за меня на «Волге» и будешь представлять нашу Семью в Совете.
- Я безумно счастлива этому, - скривилась в сарказме Анжела.
- Давай все-таки без грубости, дочь, - строго ответил Гирин. – Напоминать не буду, где все лежит. Но хочу сказать, что не запускай наши дела. Не откладывай ничего на завтра. Не позволяй себе отдыха, когда есть дела, особенно неотложные, срочные, требующие именно твоего внимания и решения.
- Спасибо, папа, - усмехнулась девушка. – А я еще мечтала о танцах и мальчиках.
- Не нужно сарказма, я говорю о серьезных вещах. Из танцев ты уже выросла, а мальчики, - он хотел было обругаться, но удержался, - не для твоего положения. Хочу напомнить еще раз, - хоть у нас и есть в Совете друзья, но все равно главная ниточка наших жизней в Дельте Андромеды будет в твоих руках. Оборвись она, и мы все сдохнем там как беспомощные котята.
- Да понимаю я папа, - поморщилась от, наверное, тысячного нравоучения отца, Анжела.
- Я, и тысячи наших людей, будем надеяться на тебя.
Вошедшие в кабинет Игорь и Андрей прервали этот последний серьезный разговор отца со своей дочерью.
- Садитесь, - Гирин указал на стулья.
Его дети молча сели вокруг отцовского стола.
- Не думайте, что у меня не болит сердце, - начал Гирин. – Оно болит как у любого отца бросающего своих детей на одиночество. И болит сильно в понимании, какие страшные идут времена. Но мы, люди космоса, живем иной жизнью, чем наши соотечественники в Солнечной. И нам порой приходится оставлять друг друга ради нашего мира, ради нашей же жизни.
- Отец, мы все это понимаем, - осторожно заметил Игорь, намекая на время.
- Я надеюсь, - нахмурился Гирин, посмотрев на старшего сына. – Как и надеюсь, что ты не оставишь свою сестру и младшего брата без поддержки и помощи. – Он для пущей твердости своего предупреждения постучал пальцем по столу, - Всесторонней.
- Отец, зачем эти пустые разговоры, - насупился Игорь. – Я все знаю и все понимаю.
- Ладно, - вздохнул Гирин. – Конечно вы не оставите друг друга в беде. Но я хотел бы предупредить вас о другом. Если не дай Бог придет война в Ипсилон Андромеды. И если конечно не дай Бог, война придет для России. Какой бы вы не считали «Волгу» колоссальным сооружением, гигантской Станицей, это все равно хрупкий мир человека в абсолютно враждебном для него мире. И достаточно орудий одного лишь крейсера, конечно не одной, но нескольких ракето-торпед, и этот мир может расколоться в термоядерном взрыве не оставив ни одному человеку шансов выжить. – Гирин опять посмотрел на старшего. – На Совете я настоял, чтобы в случае возможных неповиновений и для защиты общественного порядка, как и самой Главной Станции, не было привлечения флотского экипажа «Азонита».
- Я уже знаю, отец, - кивнул головой Игорь. Он промолчал, как и раньше, что в своей душе не одобрял этого отцовского решения. Сам он питал как уважение, так и доверие к Флоту. Видел в нем мощного союзника колонии и Станции.
- Но лично тебе я хочу сказать, чтобы ты все рано не терял связи с флотскими, и имел возможность лично обратиться к ним за любой помощью. Конечно не афишируя этого.
Игорь криво улыбнулся, - Отец, я все понимаю, и я никогда не собирался рвать связи с флотскими. Даже если бы ты на этом наставал, - заметил он. Хотел было добавить укором свои симпатии к Флоту, как и негативное отношение к ним отца, но сейчас посчитал это неуместным.
- Другой разговор, - что будет, если враг, и уже наш, подойдет к Ипсилону, - продолжил Гирин. – В этом случае колония и Главная Станция, даже если мы прикроемся Конвенцией, будут бессильны в своей защите. Японский крейсер, не дай Бог окажись рядом, может безнаказанно расстрелять и уничтожить Главную Станцию в считанные минуты. И вы, все трое, - он обвел детей строгим и требовательным взглядом, - должны понимать это, предугадать и упредить эту ситуацию для себя. При таком уже раскладе Ипсилон-Главная будет для вас безопаснее. Японцы и любой другой возможный враг, может разбомбить базу «Азонит», но я никогда не поверю что кто-либо сейчас, и тем более японцы, в ближайшие полвека, будут способны к оккупации планет. Для этого требуется крупный десант и соответственно транспортные корабли. Если говорить о японцах, то у них такой возможности нет. Предполагать другого противника сейчас, - все равно что слепо тыкать пальцем в звезды. Так что мы пока будем говорить о японцах, - он перевел дух. - Да и не нужно приуменьшать наш, российский флот. Его возможности и силу. Он может упустить одного японца в рейдерство, пусть малочисленный отряд. Но не достаточный для того, чтобы он стал доминировать в треугольнике Альферанца. Поэтому я и хочу вам сказать, - если будет стоять угроза уничтожения Главной Станции, не теряя времени, эвакуируйтесь на Ипси-главную. Конечно, постарайтесь при этом эвакуировать как можно больше наших людей, при этом, не ослабляя защиту «Волги», - не отнимайте у Станции последнего шанса для обороны. Эвакуируйтесь в какое-нибудь из наших поселений на планете. И переждите войну там.
- Но ты вернешься? – у Анжелы потемнело лицо, а её нижняя губа предательски дрогнула. – Если начнется война.
- Я не хочу вам ничего обещать. Но я, если будет угрожать опасность колонии и Станции, постараюсь снарядить рейдер за вами.
- Все понятно, отец, - Игорь встал со стула, - За нас не волнуйся. Делай свою работу. А мы сделаем все от нас возможное, чтобы имя нашей Семьи осталось в Корпорации. А случись война, - Игорь положил свою руку на плечо сестре, - мы будем вместе.
- Ну что же, - Гирин поднялся с кресла,- вы уже взрослые, - он улыбнулся. – И я буду надеяться, что воспитал вас достойными продолжателями дела нашей Семьи. – Он обвел своих детей долгим взглядом. – Помните, какое бы расстояние не разделяло нас, наша любовь и забота друг о друге всегда будет рядом…
ГЛАВА ВТОРАЯ
ДЕЛЬТА АНДРОМЕДЫ
«4 июля 2167 года. Прошли караваном в хвосте убегающего Булыжника, - писал в своем дневнике Гирин. – А это значит что мы уже в системе Дельта Андромеды. Перелет был долгим, все устали. И на нервах. Особенно тревожили нас всех буксиры. Но все слава Богу, - сегменты Станции не оторвались. С сегодняшнего дня начали торможение. Надеюсь скоро будем у Гористой».
«8 июля 2167 года. 22 часа 50 минут по Московскому времени. Пока ведем времяисчисление по Земле. Перейдем на местное только уже на орбите Гористой.
Сегодня «Находка» во главе отряда из транспортов ГП139ИК и ГП67ИК, танкера Т1315ИК отделилась от каравана и взяла курс вдогон Пузыря. Через неделю должна рапортовать о начале развертывания на орбите Пузыря орбитальной платформы и станции участка «Урал-дальний»».
«11 июля 2167 года. 9 часов 35 минут. От каравана отсоединилась «Мария» с транспортами ГП13-89ИК, ГП15-98ИК и двумя танкерами. Послезавтра Шахов должен доложить, что его отряд занял позицию в кольце малых планет и начать формировать участок «Урал-кольцо». Надеюсь, что наши изыскатели не ошиблись, и мы уже скоро начнем получать от бригады «Марии» первую руду. И главное, - лед.
Вчера вышли на связь с «Волгой», - разговаривал с Анжелой. Слава Богу, у них все нормально. Они все в системе Ипсилона, и Игорь с Леной, и даже Андрей на практику попал не далеко, - на Феникс. Конечно, наверное, не без помощи Смирнова. Я сам тогда издергался с этим отлетом и не догадался. Но это именно и к лучшему, - будет у всех под присмотром. Но у меня все равно болит сердце за них. За всех моих детей. И, наверное, никогда не будет бальзама от этой боли и переживаний.
Скорее бы мы уж встали на позицию над Гористой и развернули антенны»
«13 июля. «Мария» со своим транспортом на позиции. Начали разворачивать участок «Урал-кольцо». Через три дня, 16, должны начать работать по изысканию на ближайших астероидах. А «Находка» у нас еще вдогоне. Сообщила что на 139 борту была аварийная ситуация с правым главным. Погиб механик. Наша первая человеческая потеря, - нелепо, когда до конца пути остались практически часы. Миронов сообщает, что только благодаря Сысоеву, погибшему механику, транспорт не потерял хода. Надо отметить в радио-отчете на «Волгу» чтобы семье Сысоева выдали компенсацию и страховку. Кстати, заметно как Сахаров переживает за Миронова. Ну а как же, - первый несчастный случай и именно в команде его доверенного лица. Ну а для меня к лучшему, еще один капитальный прокол Миронова, и Сахаров не сможет отстоять его от смещения с руководства. Вот только замены ему я пока не вижу».
«14 июля. «Находка» на орбите Пузыря. Начали формироваться в орбитальную станцию «Урал-дальний». А я уже начинаю волноваться за их команду, - при стыковке «Находка» крепко поцеловалась со 139 бортом. Что-то не везет транспорту. Ладно, что все обошлось без жертв. Опять минус Миронову. Можно теперь сказать что он на волоске. А Сахаров просто весь издергался. Думаю, нужно будет, потом откомандировать к Миронову Женьку Ковалева на период формирования технических платформ. Или же кого-нибудь из офицеров его команды. Пусть некоторое время приглядывают за ними.
Ну а мы, если невезение «Находки» не передастся нам, 16 июля выйдем на орбиту Гористой. И отсыпной сезон для многих из нас закончится. Если честно, 110 суток тупого перехода, - с ума можно сойти».
«16 июля 2167 года, - знаменующая дата. Мы у Гористой. Вот она, теперь передо мной. Видела бы все это Катюша! Тогда она поняла бы нас. Поняла бы меня. Поняла бы нашу жизнь.
Что я разглядел, пока караван разворачивался над планетой. Однозначно мертвый мир. Да я и ничего не ожидал другого, зная все рапорта изыскателей.
Можно сказать это мир гор. Целые цепи, частые, чередующиеся, в местах разлома тектонических плит, а где-то, словно вскипевшей когда-то лавой. Остроглавые, высокие, в большей части режущие тяжелые серые облака на высотах более 10 километров. В экваториальной зоне видел вулканы. Надо будет ради интереса слетать. Поверхность же в долинах, в основном каменистая с рыжевато-красными проплешинами от выхода на поверхность оксида железа. Есть озера, - не вода, первобытный бульон. В некоторых радиоактивна. Атмосфера, - не пригодна для жизни однозначно, - до 90% углекислого газа, до 8% азота и инертных газов, присутствуют водяные пары и более 1% кислорода. И добавлю, - не дружелюбна. Сильные ветры, по докладам изыскателей, - частые бури. За одной из них я наблюдал с полчаса, - если они действительно так часты, то они доставят нашим челнокам большие проблемы. Да плюс еще тяготение на восемь десятков больше земного и атмосферное давление 8.9 миллибар. В период адаптации люди будут быстро уставать. Одно хоть радует, - на полюсах есть действительно лед. А значит, будет вода.
Но как бы то ни было, теперь эта наша планета. И один Бог только знает, в какие усилия и изощрения обошлась она ИКА»…
*****
- Сергей Петрович, четыре утра. Начинается восход Дельты над Гористой. Суда и экипажи готовы к маневрам, - в каюту Гирина с коротким докладом вошел старший помощник капитана «Малахита» Егоров. За ним комингс легкой двери переступили помощник Гирина Юрий Сахаров, Начальник Служб Безопасности Игорь Касьянов, имеющий как в глаза, так и за спиной прозвище Рекс, и охранник Гирина Вадим Малахов. Второй охранник Ильдар Каримов остался в коридоре караулом у двери. – Вы говорили, что хотели присутствовать.
- Да, сейчас, - Гирин, теперь уже после прибытия каравана к Гористой в должности Главного Управляющего колонии Дельты Андромеды, переведя личный терминал бортового компьютера на дежурный режим, встал из-за своего рабочего стола. Он проснулся еще полчаса назад, успел за это время быстро умыться, выпить кофе и до появления старшего помощника произвести записи в своем личном дневнике. – Предприняты все меры предостороженности?
- Да, Сергей Петрович. Космос чист. Вокруг стыкуемых судов развернута вся линейка буксиров «Менделеева».
- Танкеры отведены на безопасное расстояние? – спросил Гирин о первостепенной безопасности каравана и уже о будущей энергобезопасности самой колонии.
- Да, - ответил Егоров, выразительно поглядывая на позолоченные корабельные часы, висевшие на переборке каюты Гирина. - Рядом с ними встал «Счастливый», и корветы, - добавил он, упреждая возможный вопрос насчет назначенного отряда, отвечающего за безопасность танкеров.
- А где «Казань»? – спросил Гирин, надевая короткую кожаную куртку, которую всегда считал своей рабочей спецодеждой на кораблях.
- «Казань» встала рядом с нами. Катера корвета Ковалева будут отслеживать все этапы маневра и стыковки.
- Хорошо, - Гирин взяв со стола КПК, оглядел свою маленькую каюту. Пусть три с половиной на три метра, где едва умещалась койка, за ней, в углу душевая кабина, рабочий стол с компьютерным терминалом под иллюминатором и во всю правую стену шкафы, но это была его каюта. В то время как на всех судах каравана, ради экономии судового пространства для грузов, все остальные каюты без различия, как обезличенные, - что экипажи, что колонисты и станционеры, будущие граждане Дельты Андромеды, что наймиты, ютились в каютах в размерах не более Гиринской каюты по двое, а то и более человек. – Так, пошли, - он кивнул головой что готов и вышел из каюты вслед за своими людьми и Егоровым. Закрыв дверь, он надел заушину гарнитуры радиотелефона, которую подал Вадим,- Сергей, - он вызвал на связь капитана «Малахита», - начинайте маневр. Да, я уже иду, - отвечал он на вопросы капитана, бросив быстрый взгляд на часы, - Через минуту буду на мостике.
Они прошли узким коридором в нос судна до наклонного трапа, ведущего с «4» жилой палубы на «2» палубу, где располагалась огромная ходовая рубка судна, а кормовее, за трапом, начинались отсеки инженерных и технических частей. И теперь эта палуба становилась палубой Управления и Контроля временной Станции, с которой должна начаться жизнь колонии Дельты Андромеды. Когда они подошли к ступеням трапа, по судну сработала предупреждающая световая и звуковая сигнализация. Блокируя двери, зашипела пневматика лифтов, что были слева и справа от трапа.
- Надеюсь, все предупреждены? – хмурясь, искоса посмотрев на лифты, спросил Гирин, припомнив как сам в свою молодость, однажды проигнорировав предупреждение по судну, оказался закрытым в обесточенном и заблокированном лифте. Но там оказались лишь минуты заточения, тогда как сейчас «Малахиту» предстояли долгие и напряженные в опасных маневрах часы.
- Я приказал еще в полдень суперкарго Максутову закрыть все лифты, - ответил Егоров, пропуская вперед к трапу Главного Управляющего и его людей.
- Я уже проверил, - все нормально, Сергей Петрович, - подтвердил слова Егорова Касьянов.
Когда они поднялись на палубу, Гирин почувствовал слабый толчок палубы и, понимая, что двигатели «Малахита» вновь заработали, заставляя судно начать движение, заторопился в ходовую рубку.
- Сергей Петрович, мы начали маневр, - когда Гирин вступил в ходовую рубку, к нему обернулся капитан «Малахита» Руслан Юсупов. – «Менделеев» тоже начал встречное нам движение.
Гирин подошел к Юсупову, за ним подошли следом Сахаров и Касьянов, и лишь только Малахов и Каримов остались у входа в рубку, держа под своими внимательными взглядами все помещение. С места Юсупова можно было видеть как всю панораму космического пространства впереди судна, так и наблюдать за основными контрольными панелями управления, на которых в реальном времени отображалась тактическая обстановка. Кивнув головой капитану Юсупову, чтобы тот мог не обращать внимания на его присутствие и мог вернуться к исполнению своих сложных обязанностей, Гирин бегло посмотрел на консоли панелей управления. На мониторах мелькали текстовые сообщения, рапорта и доклады, данные постоянного мониторинга за сближающимися друг с другом судами, - «Малахит» словно набирал силу, очнувшись от короткой дремоты, а рядом с ним разворачивался «Менделеев». Оставшись удовлетворенным данными мониторинга, он все своё внимание сосредоточил на панораме ближайшего к судну космоса. На черном простреленном звездами фоне космоса, в двух километрах от «Малахита» медленно разворачивался и приближался «Менделеев». Его маневровые двигатели ярко отстреливали взрывные пучки адронов, от которых сейчас здравомысленно остерегаясь, уходили врассыпную буксиры такелажной бригады.
- Его скорость? – спросил Юсупов у инженера, так же как и Гирин не сводя глаз с приближающегося к ним «Менделеева». Но по сравнению со своим начальником он, наблюдая за приближающимся к ним судном, краснел от волнения.
- Триста пятьдесят метров в минуту.
- Это много, - нахмурился Сахаров, даже он еще абсолютно далекий от космических полетов замечал, как слишком быстро приближался к ним борт другого судна. Он, ожидая такой же реплики от Гирина, посмотрел на него встревоженным взглядом, но тот ни чем не прокомментировал возникшее волнение.
- Бл…, да куда он гонит?! – воскликнул Юсупов. - Связь с Вересаевым! – прикрикнул он на своего инженера. – Стас! – почти выкрикнул Юсупов, когда достаточно громким щелчком в динамиках появилась связь с «Менделеевым». – Ты что, решил протаранить меня?! Отработай на реверс, или через минуты ты сомнешь мне борт!
- Вижу, не паникуй, - раздался в рубке спокойный голос капитана «Менделеева». – Выровняю положение судна с тобой, а потом на сближении отреверсирую на торможение. Если что, помогут буксиры.
- Какие буксиры?! Ты что творишь Вересаев?! – перепуганным голосом, пытаясь прорваться к микрофону, крикнул Сахаров.
- У тебя ни хватит на это ни времени, ни дистанции! – ответил спокойствию Вересаева Юсупов срывающимся от волнения голосом. – Андрей, - Юсупов окликнул своего инженера, - Отдай приказ аварийной команде запитать и приготовить гравитационные подушки. – Он заметил, как только сейчас стало хмуриться и темнеть лицом Гирин, - И отдай приказ загерметизировать все отсеки правого борта. - Он подумал, что Гирин что-то сейчас скажет не доброе, рявкнет приказом, командой, даже унижающе, но тот молчал, не сводя своих глаз с правобортных панорамных иллюминаторов. И его спокойное молчание передалось побледневшему Сахарову, который, поняв, что здесь его никто не слышит, наконец-то заткнулся, за что Юсупов тут же молча поблагодарил своего Бога.
А когда Юсупов вернул своё внимание на экраны, «Менделеев» уже был рядом. Его левый борт неумолимо, всей массой огромного космического судна, приближался, и грозился вот-вот обрушиться на правый борт «Малахита». И казалось что даже буксиры, бульдогами вцепившиеся в борт «Менделеева» и чьи сопла, раскалившись, слепили, уже были не в силах предотвратить катастрофу.
- Твою мать, - зло прошипел Юсупов, - Андрей, какая дистанция? Скорость?
- Расстояние - тысяча семьсот метров. Скорость, - двести восемьдесят пять метров в минуту, – ответил инженер. – «Менделеев» все-таки замедляется, - добавил он.
- У него хватит времени и дистанции?
- Если не подведут буксиры и сам «Менделеев» будет отрабатывать маневровыми до самого момента стыковки, - ответил инженер.
- Руслан, - Гирин окликнул Юсупова, - Убери всех своих такелажников с борта. Иначе они схватят дозу облучения по максимуму.
- Сергей Петрович, вы сами видите, что он творит! – словно защищаясь, откликнулся Юсупов.
- Вижу, бл…, школа Ковалева, - буркнул Гирин. – Тот тоже любитель слету чалится, и другие идиотами, берут, наверное, с него пример. Ладно, позже разберемся, - ухмыльнувшись пообещал он, и желая разрядить обстановку в рубке скаламбурил, - Если конечно останемся живы. – Как бы то ни было, но он был уверен в опытности капитана Вересаева.
- Я говорил вам, Сергей Петрович, что нужно разобраться во время перелета с этим Ковалевым! Он очень негативно действует на Караван, – тут же вставил звонким от волнения голосом Сахаров. Но Гирин никак не ответил на его реплику. Он знал, - его помощник не только был бы счастлив от устранения людей Гирина, но и имел за время перехода уже зуб на Ковалева, что естественно сейчас и не упускал любой возможности оклеветать того.
- Спокойнее, Юрий Павлович, - за спиной Гирина раздался густой голос. – Вересаев знает что делает, - вступился за капитана «Менделеева» православный архимандрит. Никто не заметил, наверное, кроме Малахова и Каримова, как в ходовой рубке появился он и имам.
- Вы так думаете, святой отец?! – взвился, не ожидав появления нового защитника ненавистного ему Ковалева, Сахаров. – Отправит нас всех к вашим чертям, а вы еще будете говорить потом что на все воля Божья!
- Не богохульствуйте, Юрий Павлович, - спокойно ответил святой отец.
- Дистанция - тысяча четыреста семьдесят метров. Скорость – двести тридцать пять метров в минуту, - доложил инженер. Этот доклад заставил Сахарова забыть о пререкании, и воззриться глазами полными паникой в иллюминаторы, прощаясь про себя уже с жизнью.
Сейчас не только Сахарову, но и Юсупову и Гирину, да и всем остальным кто находился в эти минуты в ходовой рубке, приходилось в максимальном напряжении следить за приближающимся к «Малахиту» бортом стыкующегося судна. Следить за информацией на мониторах терминалов, так и, бросая быстрые взгляды на боковые панорамные иллюминаторы, где видеть, как стремительно росла тень судна.
За пятьсот метров до «Малахита» буксиры отцепились от борта «Менделеева» и стремительно бросились врассыпную, чтобы не оказаться в тисках сближающихся бортов огромных звездных судов и не быть раздавленными. Последние сотни метров съелись быстротечными минутами и вот, «Менделеев» всем своим бортом навалился на амортизационные подушки «Малахита». Гирин ожидал толчка, с потаенным от своих подчиненных страхом, что масса стыкующегося судна, конечно, уже не раздавит борт «Малахита», но этим толчком собьет его с уже выверенной орбиты. Но амортизационные подушки погасили удар столкновения судов, автоматика точно отработала маневровыми, погашая толчок, а через мгновения замки стыкующихся узлов «Малахита» и «Менделеева» намертво сцепились друг с другом.
- Руслан, а ты волновался, - раздался в мертвой тишине ходовой рубке все такой же спокойный голос Вересаева. – Поздравляю всех с удачной стыковкой.
- Твою мать! – взвился Юсупов. – Еще немного и ты нас всех мог отправить на тот свет!
- Руслан, тонкий же расчет, а ты панику развел, - отвечал довольный голос Вересаева.
- Вот мне и объяснишь потом свой тонкий расчет, - громко сказал Гирин, обращаясь к капитану «Менделеева» успевая упредить гневный выпад Сахарова.
- Сергей Петрович, я рад, что вы рядом, - тут же ответствовал в эфире нисколько не изменившийся голос Вересаева. – Что объяснять-то? Посмотрите на восток. Через минуты встанет Дельта, она же слепить бы меня стала, задержись я со стыковкой! Про это ведь никто и не подумал.
Гирин перевел свой взгляд на боковые иллюминаторы левого борта. Над коричневым горизонтом Гористой сверкнули ореолы восходящей над миром еще чужой для человечества звезды. Секунды, и вот, над границей планеты полыхнуло яркое зарево, яркий оранжевый свет плеснул в ходовую рубку, не ослепил, но заставил от неожиданности зажмуриться, пока запоздало не сработали защитные рефлекторы.
- Я уже проходил это, Сергей Петрович, - теперь уже, как, извиняясь, добавил Вересаев.
- Мог бы, и предупредить, - буркнул Гирин, в большой части не довольный на себя что сам сплоховал, забыв о приближающемся восходе Дельты.
- Сергей Петрович, я и не думал, что у вас на борту поднимется такая паника. Тем более, Руслан, - Вересаев окликнул командира «Малахита», - ты то мог бы догадаться.
- Ладно, объяснения приняты. Но следующий раз предупреждай, - прервал Вересаева Гирин. Он повернулся к Юсупову, - Продолжайте процедуру стыковки, - распорядился он, видя, что на ходовом мостике «Малахита» царило еще некоторое оцепенение. – Пока у вас нет времени для переживания страха и паники, - хмуро добавил он.
Вскоре полторы сотни такелажников и монтажников «Малахита» и «Менделеева» оказались на бортах сцепившихся друг с другом судов. Они, побригадно и каждый, зная свою задачу и фронт работ, стали соединять между собой суда. На бортах появлялись прожектора, которые своим светом ярко разогнали черноту теней, гирляндами засветили вереницы огней освещения рабочих зон еще находящихся в тени восходящей Дельты, среди которых светлячками вспыхивали фонари скафандров рабочих. И в этой космической световой феерии вскрывались транспортные люки, и из трюмов выплывали в космическое пространство стальные фермы и секции будущих цилиндрических герметичных переходов временной Станции. А бригадиры металлорезчиков уже прочерчивали на бортах судов районы технологических вырезов для судовых коммуникаций.
Гирин около часу наблюдал на панорамных экранах ходовой рубки за началом работ. Затем засобирался проинспектировать, как планировал чуть раньше, грузовые транспорты ГП912ИК и ГП2006ИК, танкер Т5-07ИК и группировку мощных космических буксиров, с огромными сто пятидесяти метровыми сегментами будущей Главной Станции Дельты Андромеды, которые сейчас позиционировались в восьми километрах от «Малахита» в направлении северного полюса планеты. Оставляя под негласный контроль вместо себя Касьянова, он вместе с Сахаровым и своими охранниками спустился на нижнюю палубу, где на трамплинах в своих камерах стояли катера и боты.
Возле седьмой камеры, где стоял «флагманский» катер их уже ждали предупрежденные по дороге Малаховым пилот и бортинженер катера, и палубная команда.
- Сергей Петрович, - низенький и полный пожилой мужчина в полетном комбинезоне шагнул навстречу Гирину. Он добродушно улыбался, протягивая руку, - Нас всех можно поздравить с Днем Зарождения «Урала», Тридцать четвертой Станции Корпорации.
Гирин ответно улыбнулся пилоту катера. – Можно сказать и так, Артем Егорович, - сказал он, отвечая на его крепкое рукопожатие. – Но по возвращению с транспортов не более ста грамм, - с улыбкой предупредил он. Он Федорова знал давно, с детства, когда еще тот был пилотом его отца. И знал не просто годами, десятками лет, но и опытом, когда не раз мастерство и тонкая интуиция профессионального пилота спасала их из страшных переделок на враждебных и недобрых к людям планетах. И знал не только его сильные стороны, но и его слабости
- Ну что такое сто грамм-то, - широко заулыбался Федоров. - Только усы промочить, - он левой рукой лихо закрутил седой ус. Он среди не многих носил усы, в то время как все нынешние колонизаторы из-за катастрофической нехватки воды стриглись и брились либо ежиком, либо абсолютно налысо.
- Поговори еще, - беззлобно пригрозил ему пальцем Гирин. – Ну, готова твоя малышка? – спросил он о его катере.
- Конечно, Сергей Петрович! Она уже давно заскучала в своем стойле! – тут же откликнулся Федоров и первым зашагал к шлюзу камеры.
Пройдя шлюз, они вступили на короткий переходной мостик, который заканчивался в открытом люке катера находящегося в наклоненной вниз на тридцать градусов от основной плоскости судна трубе камеры трамплина.
- Ну, как, Сергей Петрович, хорошо я за ней приглядывал? – спросил Федоров, остановившись у люка. С небольшим хвастовством он обернулся к Гирину и похлопал ладонью по блестящему, как полированному, голубому борту катера.
- То-то я тебя за время перехода ни разу не видел, - улыбнулся Гирин. - Наверное, всё время в док-камере и проторчал? Все свой катер вылизывал?
- Любая машина любит ласку, - разулыбался от похвалы начальника Федоров. – Машина ведь как женщина, не приглядишь за ней, обидится и подведет в самый не подходящий момент.
- Ты бы это все рассказал Ковалеву, - вставил из-за спины Гирина Сахаров.
- А что Ковалев? Женька за своей «Казанью» почище любого другого капитана присматривает! – тут же встал на защиту своего некогда ученика Федоров, о чем конечно не знал Сахаров. – По флотскому делу его нельзя ни в чем упрекнуть.
- Плохие примеры зато другим подает, - угрюмо ответил Сахаров, он покосился на Гирина, ожидая от него поддержки, что вот сейчас, наконец, тот скажет что-то отрицательное про Ковалева. Но…
- Молодец, молодец, Артем Егорович, - но Гирин вновь промолчал про Ковалева, хвалой отозвавшись только о заботе Федорова, и до Сахарова, наконец-то стало доходить, что тема про капитана «Казани» с начальником не обсуждаема. – Я думаю, что с твоей малышкой, нам никакие бури Гористой не страшны.
Они вошли на борт катера, Федоров со своим бортинженером прошли в пилотскую кабину, а Гирин со своими людьми разместились в мягких креслах пассажирского салона. Входные люки с мягким шипением сработали на герметичное закрытие, тем самым создавая крохотный мирок человека в абсолютно враждебном для человека космосе. А через минуту Федоров предупредил своих пассажиров о готовности к выстрелу катапульты камеры и дневное, яркое освещение салона изменилось на красный полумрак.
Секунды отсчета до выстрела катапульты пролетели незаметно, и Гирин ощутил лишь только слабый толчок, когда катер был стремительно выброшен по стартовой трубе док-камеры в открытый космос. Срез наружной обшивки корпуса мгновением мелькнул за корму катера и в крохотные круглые иллюминаторы в пассажирский салон катера заглянули разноцветные яркие звезды. Гирин отстегнувшись от ремней безопасности, встал с кресла и прошел в кабину пилота.
- Артем Егорович, - он сел в свободное кресло за пилотом у бортового иллюминатора, - Сделай облет вокруг судов, - попросил он Федорова.
- Как скажете, Сергей Петрович, - ответил тот, тут же закладывая катер на разворот. – Но я близко подходить не буду, - предупредил он, когда на лобовой иллюминатор быстро стал наползать огромный борт «Малахита».
Федоров, круто задрав нос катера вверх, стал поднимать машину над сцепившимися судами. Машина широкой дугой обогнула корпус «Малахита» и оказалась в достаточно высокой точке над судами. Федоров внимательно следя за космическим пространством, за стремительными порой перемещениями буксиров и транспортных ботов вокруг судов, заботливо сбросил скорость катера и положил его на левый борт, чтобы перед глазами начальника разверзлась вся картина начинающейся стройки. Гирин прильнув к иллюминатору, стал внимательно и придирчиво смотреть как бригады такелажников и монтажников приступили к началу закладки нового дома человека у далекой от Земли звезды, отмечая в уме свои первые замечания для предстоящего совещания.
- Приятно посмотреть, Артем Егорович, - поделился Гирин своим подъемом души от разворачивающегося у него на глазах космического действа с Федоровым. – Мы все так долго этого ждали.
- И с каждой новой Станцией мы все дальше и дальше отдаляемся от Земли, - на что заметил Федоров.
- А еще, понимаем, как беспредельны просторы Галактики, - неугасаемой романтикой ответил Гирин.
- Да, Сергей Петрович…, Но теперь это уже моя последняя Станция, - с появившейся в голосе грустью произнес Федоров. – Ведь всему свой срок. Была у меня и Двадцать Восьмая, потом Двадцать Девятая, затем после долгого перерыва, уже с вашим покойным отцом, Петром Степанычем, - Тридцать Первая и Тридцать Вторая. Потом вместе с вами Тридцать Третья, и вот теперь это моя последняя, - Тридцать Четвертая, и с грустью и с гордостью перечислил он свои Станции зная их наизусть.
- А не рановато ли ты списываешь себя, - комплиментом пожилому ветерану ИКА заметил Гирин.
- Нет, - Федоров покачал головой, - Теперь Тридцать Четвертая станет моей пристанью на оставшиеся отпущенные мне Богом года.
- Это будет наш общий дом, - ответил Гирин.
- А вот вам еще рано зарекаться, - парировал своим убеждением Федоров. – Сколько их у вас еще в жизни будет?! Кто знает?! И возможно, что когда-нибудь вы найдете планету похожую на нашу Землю. Ту, которую я искал всю свою жизнь, - признался Федоров давно уже умершей своей мечтой. Он коротко вздохнул, - И позовете меня.
- Артем Егорович, а ты был на Земле? – встрепенулся Гирин, желая сейчас поделиться своей памятью о своем последнем визите на Землю.
Федоров в удивление обернулся к своему начальнику. – Сергей Петрович, я ведь родился на Земле, - ответил он.
- Ты серьезно? Я не знал, - ошарашено сказал Гирин. – Я думал…
- Что я, как и вы, из станционеров? Нет, Сергей Петрович, я не из коренных станционеров, я один из тех, кто еще мечтает на Земле о звездах. Когда-то в своей далекой юности я, мечтая о звездах, улетел с Земли. Несколько лет проработал на каботаже Плутона, а затем уже завербовался в ИК.
- Я не знал, - искренностью повторился Гирин. – Ты об этом ведь никогда не заикался. Да и мой отец никогда не говорил о тебе как о землянине.
- А что было говорить? – пожал плечами Федоров. – Петр Степанович, когда переманил меня с Двадцать Девятой к себе, о чем я никогда жалел и не жалею, спросил меня как-то, - собираюсь ли я когда-нибудь вернуться на Землю? Я ответил, что нет. И сейчас могу сказать также.
- И ты не скучаешь? Не вспоминаешь? – не решительно спросил Гирин, словно стараясь не растеребить потаенную боль от потерянного, но ему хотелось самому в этом разговоре вспомнить рокот грозы и брызги дождя в лицо. Сладкие губы девушки и её шепот.
- По Земле? Врать не буду, - вздохнул Федоров. – Бывает и накатывает. Особенно когда снится Волга. Но что теперь вспоминать, - я выбрал однажды свою жизнь и, прожив её, не сожалею. Но конечно, иногда до смертельной тоски хочется оказаться на Земле. Возле моей Волги, закатать до колен брюки и зайдя в неё, зачерпнуть ладонями её воду и умыться. Почувствовать, … А! – махнул рукой Федоров, - Что говорить-то. Вгоните вы меня сейчас в тоску, что и пол-литра не помогут! – отмахнулся он рукой.
- Извини, - Гирин дотянувшись, тронул своей рукой плечо старого товарища и друга.
- Да не за что извинятся, Сергей Петрович, - поморщился Федоров. – Теперь звезды и вот эти планеты, - мой мир и мой дом. А что Земля, так она, наверное, теперь для меня словно была в другой жизни. Сейчас обо мне там никто и не вспомнит. Да и кого сейчас вспомню я? Ведь почти что полвека среди звезд, - что вся жизнь.
Гирин покачал головой и его вдруг передернуло воспоминанием тех своих слов, которые он сказал на прощание Соколовой. – Да, в другой жизни, - тихо повторил он. Нахмурившись, он отвернулся к бортовому иллюминатору, чтобы наблюдением за работой людей и механизмов забыться и о Земле и конечно, о той девушке, которая вновь напомнила о себе тонкой болью в сердце.
Огромные грузовые транспорты ГП912ИК и ГП2006ИК и танкер Т5-07ИК находились в восьми километрах от связки «Малахита» и «Менделеева». Чуть в стороне от них огромными металлическими массами затеняли звезды сегменты будущей Главной Станции. Но Гирин сейчас не собирался вступать на их борт, лишь облетом хотел удостовериться что во время перехода транспорты и буксиры не получили повреждений и сейчас готовились к основным работам которые должны были развернуться на орбите Гористой. Он с удовлетворением заметил как члены экипажей транспортов уже сейчас, заблаговременно, освобождали свои борта от теперь уже не нужных этим судам радаров и антенн дальней связи. Аккуратно снимали их с фундаментов и отбуксировали к грузовой платформе развернутой неподалеку для временного хранения, чтобы, когда придет время спустить их на планету для оснащения будущих производственных цехов, горнодобывающих участков и самой наземной Базы антенным и навигационным оборудованием. А на огромных металлических сегментах появились бригады такелажников, которые уже открепляли металлоконструкции от буксиров.
- Напомни мне, - он повернулся к Сахарову, который, заскучав без своего начальника, тоже зашел в кабину пилота, - отметить в приказе на поощрение оперативную работу экипажей транспортов и танкера. Отдельным приказом бригаду буксиров Ипсилона.
- Я хотел тоже сказать вам об этом. Молодцы, - согласился с похвалой в сторону транспортов Сахаров, - И без всяких там выкрутасов как у Вересаева, - но он все же не забыл вставить злую шпильку в адрес капитана «Менделеева».
- Юр, - Гирин строго посмотрел на своего помощника, - Уже достаточно. Мне начинает это надоедать. Не стоит начинать общее дело с интриг. И тем более здесь, когда мы все зависим друг от друга. Сейчас не та ситуация и ни то время когда надо искать примеры для наказания.
- Но вы ведь тоже согласились, что Вересаев едва не угробил нас всех.
Федоров не сдержавшись, фыркнул.
- Угробил, это слишком сильно сказано, - ухмыльнулся Гирин на нападки Сахарова в сторону капитана «Менделеева». – И я не был на мостике «Менделеева» чтобы осуждать Вересаева. И в принципе, я могу согласиться с капитаном Вересаевым, что восход Дельты мог на коротким момент ослепить его ходовой мостик
- Не знаю как вы, Сергей Петрович, - гнул своё Сахаров, надеясь, что здесь, вдали от свидетелей он мог бы, наконец, если не взять реванш, то хотя бы повлиять отчасти на мнение своего начальника, - Но я все равно считаю, что Вересаев безответственно подошел к процессу стыковки. И нас всех спасло, наверное, только чудо.
- Юрий Павлович, вы еще многое увидите во время строительства Станции. И столкнетесь со многими ситуациями, которые как вам будет казаться не правильными. Но порой, и бывает часто, что на поверку оказывается правильным решение то, которое было принято непосредственно самим исполнителем, - заметил Федоров.
Сахаров не довольный тем, что его упрекнул подчиненный, откашлялся, - Артем Егорович, вы все-таки следили бы лучше за космосом.
- Действительно, Юр, тебе придется столкнуться со многими вещами и поступками, которые в другой ситуации показались бы тебе шокирующими, опасными, рискованными. На «Волге», на какой-либо иной Станции, даже возможно и заслуживающими наказания. Но здесь, способными спасти всем нам жизни, - ответил недовольству Сахарова Гирин. – Ты еще не имеешь опыта, и для тебя «Урал» это твоя первая Станция, – продолжил он снисходительно. – А для меня уже вторая, а как ты сам только что услышал, для Артема Егоровича уже пятая. И порою опыт, и интуиция специалиста и опытного исполнителя, бывают правильнее всех писаных уставов и инструкций.
- А вот здесь я с вами не согласен! – мгновенно вскипел Сахаров. – Все уставы и инструкции написаны потом и кровью людей. И мы все обязаны их соблюдать. В любой ситуации!
Гирин лишь махнул в ответ рукой. – Возвращаемся, Артем Егорович, - указал он своему пилоту тем самым, давая понять, что разговор на эту тему закрыт и для него безынтересен.
Федоров словно издеваясь над Сахаровым увеличивая скорость, бросил катер в просвет между транспортами, едва успевая уворачиваться от буксиров и роботов. Тот, бледнея и крепко вцепившись обеими руками в спинку кресла бортинженера, стиснул зубы и, втянув голову в плечи, лишь успевал испуганно провожать взглядом проносившиеся мимо катера буксиры, робототехнику и огромные металлоконструкции.
Гирин заметив в отражении иллюминатора испуганное лицо своего помощника, нагнулся вперед к Федорову и тихо, чтобы только не услышал Сахаров, прошептал, - А вот это уже Артем Егорович, хулиганство.
Федоров хоть и понимал предупреждение своего начальника, едва заметно улыбнулся, но все также с мелкой издевкой над Сахаровым, лихо описал вокруг огромного корпуса 912 транспорта дугу, и, не сбавляя скорости, направил катер к связке «Малахита» с «Менделеевым».
Гирин вернулся на «Малахит» во время пересменки, когда первая смена, отработав авралом в космосе, самые первые и самые тяжелые часы, вернулась на свои суда, а вторая еще только выходила за борт в космос. Поднимаясь с нижней палубы и проходя мимо раскрытых тяжелых межотсечных дверей жилых палуб, он почувствовал еще пока слабое дуновение запаха запотевших тел. Сейчас, этот еще слабый запах мог прогнаться вентиляцией и кондиционированием воздуха, но он знал, что придет ближайшее время и этот запах превратиться в стойкую вонь, которая пропитает собою, и надолго, все судно. До тех пор, пока они не наладят доставку из кольца малых планет, простирающегося широким шлейфом за орбитой газовой планеты Пузырь, водяного льда чтобы в душевых санблоках судов вода пошла не тонким ручейком и строго лимитировано по дозам и времени, а в достаточном количестве.
Он заметил, как поморщился, почувствовав запах запотевших тел Сахаров, - Скоро мы сами так будем вонять, - ухмыльнулся Гирин. – Может быть, уже и к следующей неделе, - добавил он, предполагая, что системы кондиционирования могут уже скоро не справляться со своей задачей и на судне резко подскочит влажность.
Сахаров испуганно посмотрел на Главного Управляющего.
- Придется привыкать, - равнодушно пожал плечами Гирин.
- Но ведь для нас, ради исключения, можно подавать воду и в большем количестве, - с надеждой в голосе заметил Сахаров.
- Сейчас мы все в одной доли, и значит не должно быть исключений, - на что тут же со всей серьезностью ответил Гирин. – А иначе, мы можем спровоцировать бунт.
- Сергей Петрович, - по дороге в ходовую рубку его перехватил архимандрит и имам. – Уделите, пожалуйста, нам несколько минут вашего драгоценного времени.
- Я вас внимательно выслушаю, святые отцы, - Гирин с требуемым к духовным лицам уважением остановился. – Юрий Павлович, - он обернулся к Сахарову, - меня можете не ждать, - отпустил он его.
- Мы хотели бы вам напомнить о вашем обещании разрешить нам начать нашу службу, как только караван прибудет к Гористой.
- Конечно, святые отцы. Единственное что я только пока не могу предоставить вам необходимые для выполнения религиозных культов помещения. Пока они еще необходимы нам.
Архимандрит переглянулся с имамом, - Мы знаем. И хотели попросить вас разрешить нам временно пользоваться помещениями библиотеки и кинотеатра.
Гирин осторожно улыбнулся, - Религия и прогресс в одном помещении?
- Мы уживемся, - ответил улыбкой на улыбку имам.
- Не сомневаюсь.
- Значит, вы даете согласие? – уточнил архимандрит.
- Да. Но я не хочу давать гарантии и обозначать какие-то сроки, что смогу освободить и выделить людей для обустройства выделенных раннее для вас помещений.
- Мы понимаем и не настаиваем на этом, - поспешил с ответом имам. – Да и в будущем наши прихожане сами сделают все необходимые работы.
Гирин кивнул головой. – Я переговорю с Юсуповым и Вересаевым и дам вам ответ дня через два. Это вас устраивает?
- Да, Сергей Петрович. Пока мы будем пользоваться тем, что дает нам Бог в ваших благих поступках.
Гирин улыбнулся ответу архимандрита, - Это мое уважение к духовному выбору людей.
- Мы знаем, - кивнул головой архимандрит. – И благодарны за это. Сегодня у нас праздничный молебен по случаю начала строительства нового дома Человека во Вселенной. Мы будем только рады вашему присутствию на нем.
Гирин посмотрел на архимандрита и имама, - Не хочу обещать святые отцы, но моя забота о людях бывает выше веры, - осторожно ответил он, стараясь не обидеть духовных лиц. Его вера была в сердце, в крови, но сознание и разум, рациональные и технократичные видели в звездах не Бога и не чудеса, а твердую, обоснованную законами Вселенского мироздания материю.
- Мы знаем вашу занятость Сергей Петрович, но все-таки и вашей душе порой есть вера.
Гирин хитро улыбнувшись, распрощался со священниками и продолжил прерванный свой путь.
- А вы верите? – спросил Гирин у своих охранников.
- Сергей Петрович, я рационален до самой кости, - усмехнулся Малахов.
- А ты, Ильдар?
- Я видел, как в колонии Альфа Треугольника умирали от голода дети. Я видел, как сходили с ума матери на Главстанции «Анадырь» когда задыхались от нехватки кислорода их дети. И говорить о воли Бога? Нет, Сергей Петрович, если бы Бог был, он не убивал бы наших детей.
- А вы сами, Сергей Петрович? – спросил Малахов.
Но Гирин промолчал. Что он мог сказать, - он правды не знал. Не знал ответа даже для себя. Не знал, потому что однажды, уже бесконечно далеко в его юности он столкнулся с тем, на что потом никто не дал ему ответа. Тогда на Рыжей Ипсилона Андромеды его скутер рухнул в сплавленный в стекло песок. И он молодой и самонадеянный решил не дожидаться поисково-спасательной команды, а идти по расплавленному песку в сторону базы. Хотя на горизонте уже светилась полоска приближающейся зарницы рассвета, а до базы были километры…. И он, наивно веря в свои силы, пошел смело, но когда он уже достаточно далеко отошел от скутера его кто-то окрикнул в спину, сильно и требовательно. Он обернулся, - далеко, возле скутера стояла темная фигура, узнаваемо каким-то знакомым ему человеком, и эта фигура махала рукой ему и на север. И он с колотящимся от волнения сердцем бросился бегом назад, спотыкаясь, даже не задумываясь ни на мгновение над тем, что не может быть рядом с ним и его скутером ни одной живой души на многие километры. Но, не добежав до скутера десяти метров, он споткнулся и растянулся на хрустящем песке, а когда поднял голову, то никого рядом со скутером уже не было. Не страх, что-то другое проснулось в его душе и он, подчиняясь этому волнению в душе, пошел именно на север. Словно в тумане шесть с половиной километров, пока не наткнулся на полевой лагерь изыскателей.
Кто и что это было, он так и не узнал. Никто не дал ему ответа, потому что, никто и ничто не могло быть рядом в эти минуты с упавшим скутером. Никого… Чудо, провидение, или божественное знамение, но это спасло ему жизнь. Спасатели не успели бы, - Ипсилон взошел в свое обозначенное природой время и огненный шторм, знаменующий его восход, оплавил скутер….
Они вошли в ходовую рубку «Малахита», которая теперь постепенно превращалась в командно-диспетчерский центр временной Станции колонии. Юсупов, теперь уже как начальник Участка строительства временной Станции, сидел в своем кресле, нервно наблюдая за работой монтажников. Заметив вошедшего в рубку Главного Управляющего, он торопливо встал с кресла капитана с докладом, - Сергей Петрович, первая смена отработала по графику шесть часов и вернулась на суда. Вторая смена приступила к работе. Во время работы аварий или несчастных случаев не было.
- Как отработала свою сменную задачу первая смена? – спросил Гирин, подступая к компьютерному терминалу, на котором многоракурсно и цветной схемой отображалась связка судов.
- Не удовлетворительно, Сергей Петрович. Практически полное не выполнение. Отставание по сменным задачам на пятьдесят процентов практически у всех бригад. Только у плазморезчиков лучше, - где-то на процентов восемьдесят они выполнили технологические выреза. У сборщиков отставание, - по месту, на прихватки выставлено только шесть ферм стяжек. Обваривать их будет уже вторая смена. Из технологических переходов собрано только восемь, но ни один из них завести не успели.
- Выяснили, почему такой срыв? – Сахаров оказавшись в своей стихии, выступил из-за спины Гирина.
- Через пятнадцать минут я собираю начальников участков и мастеров, - не решительно ответил Юсупов. – И на этом совещании выясним.
- Это первый день. Люди хоть и имеют представление об объеме своих задач, их выполнения, но первый выход в космос после перехода, начало развертывания материальных и инструментальных баз, еще не отлаженная согласованность между бригадами и участками, порождает скомконость первого рабочего дня. Ладно, что хоть без несчастных случаев. В первые смены только и жди что-нибудь этого,- заметил Гирин. – Руслан, ты же начинал строить 198 Комплекс, - упреком заметил он, имея в виду, как тот сразу поддался выговору Сахарова.
Юсупов, виновато кивнув головой, промолчал, - конечно, он не хотел задевать самолюбие Сахарова. Хоть и находясь в родстве с директором Департамента развития и технических служб и членом Совета директоров Станции «Волга», так в дружеских отношениях с Гириным, он не хотел конфликтовать с первых дней с Сахаровым, который представлял и защищал интересы уже других директоров и членов Совета, - Левина и Шахова.
Гирин подумав, решил изменить планы Юсупова. – Совещание перенеси на полчаса позже. И пригласи на него Вересаева с его начальниками участков и мастерами. Я думаю, к этому времени он уже сделает расстановку всех своих бригад и сможет уделить нам свое драгоценное время.
- Будет артачиться, - со знанием некоторого факта заметил Юсупов. – У него сейчас тоже дел невпроворот.
- У всех сейчас работы выше головы, - буркнул Гирин. – Но если будет бузить, - переключи его линию связи на мой КПК, - распорядился он предупреждением. – Я найду на него метод воздействия.
- Не воздействия искать надо в этом случае надо, Сергей Петрович, а наказывать! – опять не промолчал Сахаров. Но эта его реплика так и осталась словно не расслышанной Гириным.
- Время у всех синхронизировано с орбитальным расположением временной Станции? – спросил Гирин, замечая, как к этому времени терминатор планеты практически слился с горизонтом.
- Да, Сергей Петрович. Синхронизация произведена на всех кораблях и судах орбитальной группировки, - отчитался Юсупов. – За это можно не волноваться, – продолжил он. – «Находка» и «Мария» тоже согласовали время с наши положением.
- Как там на 139? – поинтересовался Гирин об участке Миронова.
- Доложили, что авария устранена полностью. Главный двигатель восстановлен. Докладывают, что приступили к развертыванию полевого лагеря.
- Разрешите мне слетать к «Находке»? Посмотреть на месте как обстоят там дела, – предложил Касьянов.
Гирин нахмурился в раздумье, припоминая свое недавнее решение. Касьянов ему нужен был еще здесь до полного развертывания орбитальной группировки. Но в тоже время Гирину была необходима точная информация о состоянии на участке Миронова. - Тебе нет, - поморщился он. – Тебе пока еще рано оставлять орбиту Гористой. Пусть лучше слетает к Миронову Ковалев. - Он посмотрел на изменившегося в лице Сахарова, который сейчас бестолково для него мозолил глаза. И внезапно подумал, что идея отправить к Миронову и Сахарова, под надзором Ковалева, была бы не плохой, - Юрий Павлович, вам, наверное, не терпится понять и осмыслить всю масштабность колонизации планетной системы? Понять, что не все делается уставом и правилами, и что порой приходится работать по наитию, нажитым опытом? – прищурившись, спросил он.
Сахаров подозрительно, и уже предчувствуя для себя что-то не хорошее, косо посмотрел на Главного Управляющего. Он давно уже беспокоился за Миронова и сейчас решение Гирина проинспектировать участок его протеже пугало его.
- Слетайте с Ковалевым к Миронову. Посмотрите, что произошло там у них на самом деле. И как сейчас обстановка на участке. Ну а потом долетите и до участка Шахова.
Сахаров, изменившись в лице, откашлялся, - Сергей Петрович, я с Ковалевым я не полечу, - не решительно ответил он. Тревога за Миронова давно уже тормошила его обратиться к Гирину с просьбою разрешить самому слетать с проверкой. Но он ни как не ожидал именно такого указания. – Разрешите обратиться к флотским.
Гирин ухмыльнулся, - Это не обсуждаемо, Юрий Павлович.
- Но вы ведь знаете про мои с ним трения. Про наше отношение друг к другу! И я уверен, - Сахаров косо посмотрел на Касьянова, - этот полет только обострит наши с ним взаимоотношения. Ведь эта инспекция дела не одной недели.
Касьянов слушая Сахарова, фыркнул, - Я думаю, все-таки не стоит видеть в Ковалеве своего врага, - заметил он.
- Игорь прав, - согласился со своим начальником безопасности Гирин. – И думаю, что эта ваша совместная инспекция поможет вам лучше понять друг друга. Найти общее взаимопонимание.
Сахаров едва не проскрипел зубами.
- Ну, так агрессивно себя не настраивай, - улыбнулся Гирин. – Я переговорю с Евгением Константиновичем, чтобы он с пониманием относился к твоей неопытности. И, кроме того, запомни главное, - на Ковалева ты всегда можешь положиться, если возникнут какие-нибудь неприятности или трудности как для каждого из нас, так и для ИКА, - добавил Гирин. Он посмотрел на часы. – Отобедаешь, а затем отправляйся на «Казань», и больше без разговоров, - строго закончил он, отпуская своего заместителя с командного центра.
- Может быть, мне вместе с ним лететь, - опять предложил Касьянов, глядя вслед сгорбленной фигуре Сахарова.
- Приставь к нему своих людей, - ответил Гирин. – О которых он не знает. И дай указание им, чтобы они постарались войти к нему в доверие, - распорядился он.
- Он осторожен, - ответил Касьянов своим опытом общения с Сахаровым.
- Но и ты, и твои люди тоже не лыком шиты, - с усмешкой заметил в ответ Гирин. – Я бы хотел его спровоцировать, чтобы сразу все прояснить. Понять, какие он получил конкретные инструкции от Шахова и Левина, - объяснил он своему доверенному человеку.
- Сергей Петрович, для нас подан обед, - сообщил Юсупов, получив доклад из офицерской кают-компании.
- Тогда давайте пообедаем, - кивнул головой Гирин. – Придет время и мы будем с сожалением вспоминать время когда еще можно было в спокойной обстановке и все вместе сесть за обеденный стол, - заметил он.
- Да, вспоминая Тридцать Третью, когда грызли сухари в выработке астероида Мама и воды получали как все по литру в сутки, задумаешься ценить все эти мгновения благополучия, - согласился Касьянов.
- А вот чтобы это не повторилось, зависит только от тебя, - тут же отметил, обернувшись к своему начальнику служб безопасности, Гирин. Вспомнив о разговоре с архимандритом и имамом, он дал указание Юсупову, - Руслан после второй смены объяви по судам о праздничном молебне.
Юсупов, давно ждущий общения со своим Богом расцвел.
- И передай архимандриту и имаму по одному каналу связи для обращения к своей пастве.
- Спасибо, Сергей Петрович, - искренне ответил Юсупов. – Наши друзья на «Дальнем» и «Кольце» будут знать, что они не одни.
Спустившись на палубу «4» они прошли в офицерскую кают-компанию. Почти все столы уже были сервированы. Два стюарда помогли членам Администрации и Руководства колонии Дельты, и офицерам сесть за столы. А затем разлили по бокалам вино.
- Господа, - Гирин встав, поднял бокал, - Позвольте мне вас всех поздравить с нашим прибытием в Дельту Андромеды и началом строительства колонии и Станции «Урал». И выразить надежду, наверное, каждого из нас, чтобы она стала для нас не просто новой Станцией ИКА, но и новым для нас Домом в Галактике.
- За Станцию «Урал», господа! – поднимая свой бокал, встал вслед за Гириным Касьянов.
- За наш новый дом! – воскликнул, поднимаясь вместе со всеми Юсупов…
*****
Время летело не заметно, неуловимо, просачивалось не мгновениями, а часами, словно песок сквозь пальцы. И эти часы склеивались в векторе времени в рабочие дни, сутки, которые так же стремительно пролетали мельканием цифр на дисплеях или оборотах стрелок на часах. Складывались единым космическим конструктором в месяцы. Но этого времени все равно хватало, катастрофически, болезненно понимая, что его не хватка, это отставание в строительстве которое может повлечь за собой страшные последствия. И поэтому и не было выходных, - даже сон для Гирина стал коротким, а отдых был только тогда, когда Федоров вел свой катер от одного участка стройки до другого, когда можно было расслабиться в кресле, прикрыть глаза в сонной дремоте.
Да и люди уставали, валились с ног от тяжелого труда в невесомости космоса, от недосыпания в тесных каютах. Задыхались от тяжелого запрелого воздуха временной Станции, и в мыслях и в голос, уповая на то, что формирование Главной Станции не займет бесконечного времени. Порой уже роптали от нехватки воды в каютах, и счастьем принимали редкие банные дни, тогда как бригады санэпидемсекции с трудом справлялись с грязью, которой обрастали помещения жилых палуб. Проявлялись первые болезни, и первые больные оказывались в медблоках. Единственное, - пока еще не было раненых, работа в космосе не калечила и не травмировала людей. Космос просто убивал сразу, практически мгновенно, и уже тридцать семь тел лежало холодильниках морга, ожидая того часа, когда первое судно полетит из колонии Дельты в Солнечную. А были еще жертвы и на Гористой, и на дальних участках. И пока эти трудности были выше сил, как Администрации, так и самих людей, - из «Кольца» еще не скоро могли прилететь грузовые челноки с водяным льдом.
Но все равно, хоть время летело осязаемой болью, что оно в своей природе так стремительно, но вместе с ним в его же бесконечном векторе росла и Главная Станция, которую теперь уже можно было по праву назвать именно Главной Станцией «Урал» колонии Дельты Андромеды. К этому времени практически все сегменты были смонтированы в одну огромную сферу. Внутри её монтировались палубы, выставлялось насыщение. А где-то, но пока еще редкостью уже герметизировались помещения под окраску и зашивку. Также по истечению четырех месяцев уже было трудно различить во временной Станции корпуса «Малахита» и «Менделеева», которые когда-то стали фундаментом колонизации Гористой. Они были теперь прочно сварены и соединены между собой десятками туннелей переходов и мостами коммуникаций. Соединены в одно целое, нерушимое, и к которому сейчас уже были пристыкованы транспорты ГП912ИК и ГП2006ИК и танкер Т5-07ИК создающие своими корпусами также архитектуру будущей орбитальной платформы. Но если 912 транспорт, несший в себе грузовые челноки и катера, стал использоваться как грузовой терминал, то 2006 стал изменяться с первого дня. От 2006 отрезали носовой блок, в котором находилась ходовая рубка, вскрыли корпус, удаляя топливные цистерны и главные двигатели. Затем из его правого вскрытого борта стали выводить в космос уже готовые, сформированные еще на верфи «Волги», секции и блоки будущей закрытой судовой верфи и причалов с грузовыми терминалами Главной Станции. Но их, конечно, было не достаточно, и из подошедших на безопасное расстояние транспортов ГП828ИК и ГП915ИК выгружались недостающие металлоконструкции, которые по мере необходимости подводились к сфере Станции буксиры и такелажные бригады с «Гермеса».
Обособленно, на безопасном расстоянии от строящейся Главной Станции находились «Салют» и «Самоцвет» с последними двумя транспортами. Рядом с ними, под охраной двух рейдеров позиционировались на орбите Гористой танкеры. И эта группа была занята не менее тяжелой и опасной работой. И в космический день, когда Дельта Андромеды вставала из-за горизонта Гористой, и в ночь, когда её огромный оранжевый шар закатывался за планету, десятки катеров со строителями и горняками «Салюта» и «Самоцвета» недельными вахтами спускались на поверхность планеты, где уже кипела работа по строительству наземного комплекса. А снующие от поверхности планеты к транспортам грузовые челноки, казалось, уже прочертили собою дорогу в её грязно-рыжем небе.
Но это было здесь, рядом с Гористой. А за сотни миллионов километров от неё, у газовой планеты Пузырь, монтажники «Находки» собирали тяжелые грузовые батискафы способные преодолеть мощную гравитацию этой планеты и которые должны были поднимать на орбиту из её жидкой атмосферы водород. Топливо для будущих межпланетных коммуникаций Производственного Комплекса Дельты Андромеды, где уже не нужна была 5-я звездная скорость.
А еще дальше, в поясе малых планет, трансформировавшаяся «Мария» со своими транспортами уже вела геологоразведку планетоидов в поисках открытых месторождений руд, которые можно было уже в ближайшее время начать разрабатывать и отгружать к Гористой. И, конечно же, бесценного для Главной Станции водяного льда….
*****
- Я же сказал нет! Обходитесь своими силами. У нас нет ни одного свободного буксира… Даже грузового челнока. Или ты что думаешь, что на Станции нет своих работ, - выговаривал в эфир Сахаров Нурееву. – Или что я возьму на себя ответственность привлечь к спусковым работам космические буксиры Ипсилона.
- Юрий Павлович, поймите, но мне нужно спустить на поверхность два генератора с главных «Салюта». И мне просто необходимо подстраховать спуск платформ хотя бы парочкой буксиров, - отвечал старший строитель наземного комплекса.
- Да где я их тебе возьму?! Рожу что ли! – взорвался в ответ Сахаров. – У тебя есть свой транспортный парк!
Гирин, только что вошедший в контрольно-диспетчерский центр, решительным шагом подошел к Сахарову и практически отнял у него микрофон, - Радик, через час примешь с «Гермеса» четыре буксира. Но на сутки, - управишься?
- Сергей Петрович, буксиры «Гермеса» заняты сборкой второго и третьего причала! – с трудом сдерживая свое негодование, что его практически унизили на глазах дежурной диспетчерской службы, воскликнул Сахаров.
- Я не заметил, чтобы они были так сейчас необходимы Юсупову, - хмуро ответил Гирин, успев при этом заметить на лице Юсупова молчаливое и хмурое согласие с Главным Управляющим. – Радик, ты слышал, - сутки?
- Конечно, Сергей Петрович. Спасибо, - ответил в эфире повеселевший голос Нуреева.
- Сергей Петрович, но нам необходимы причалы. Уже в ближайшее время могут начаться поставки водорода от Миронова.
Гирин сомнительно покачал головой, - Не думаю.
- Но вы же сами настаивали на ускорении работ у Миронова. А он человек исполнительный.
- Юрий Павлович, водород все равно сейчас не нужен «Уралу». Кроме того, в случае если Миронов начнет поставлять его нам, то мы всегда можем начать закачивать его в практически сейчас опустевший 141-2 танкер. А спуск генераторов на Гористую действительно сложная и опасная операция. И потеря хотя бы одного генератора может заставить нас урезать энергозатраты на планете, - спокойствием объяснил Гирин Сахарову. Он давно уже заметил, как сильно изменился за последнее время Сахаров. В особенности после ряда инспекций площадок «Находки» и «Марии» по указанию самого Гирина. Тогда, Ковалев привез секретные рапорта на Миронова и Шахова, но у Гирина все равно не оказалось необходимых ему фактов, чтобы сместить людей Сахарова с руководства участков. И это Сахаров словно прочувствовал и стал более решительнее в пререканиях с Главным Управляющим колонии. И, кроме того, Сахаров учился, набирался опыта, у него уже исчез тот первый страх перед развертыванием масштабной колонизации Дельты. Страх перед новым для станционеров звездным миром, где все несло угрозу человеку, а ошибки, неосмотрительность или несогласованность могли принести смерть. Он тогда боялся и за себя, что его некомпетентность неопытность подставит его, и своих людей. Что он не оправдает тех надежд и поручений, которые были даны ему на «Волге». Но все равно эти изменения его характера не были теми положительными, которые хотел видеть Гирин. Сахаров становился злее, даже жесток к людям, когда его непонимание, еще неопытность в определении прерогатив, в оперативности и гибкости принятие решений вызывали ответные ошибки, сбоях в работе. Это все не нравилось Гирину, но ему приходилось терпеть Сахарова как протеже Левина и Шахова, и надеждой что опыт придет, и измениться его отношение к людям, или что он сделает тот роковой шаг, когда уже Гирин мог бы без опаски и оглядки сместить его.
- Нуреев и так бы справился, - не довольно буркнул Сахаров.
- Я в этом не сомневаюсь, - ухмыльнулся Гирин. – Но он хочет подстраховаться, и в этом я поддерживаю его.
- Так значит, это было желание унизить меня в глазах подчиненных! – внезапно и достаточно громко сказал Сахаров. – Показать всем мою, как вы считаете, некомпетентность!
- Да? – Гирин ухмыльнувшись, посмотрел на Сахарова. – Вы так думаете? – нахмурившись, переспросил он.
В эту минуту в командно-диспетчерском центре, который когда-то, еще совсем не давно, был ходовой рубкой «Малахита» казалось, притихла даже сама аппаратура, не говоря о людях которые притаённо обернувшись, смотрели на размолвку своих руководителей.
- Вы обобщаете или говорите о конкретных фактах? – прищурившись, спросил Гирин.
- Я говорю о своих наблюдениях, - скрипнув зубами, ответил Сахаров. – Вы всячески стараетесь унизить меня. Не позволять мне в полной мере заниматься делами колонии….
- Тогда вопрос, - какого черта ты сейчас отдавал приказы в КДЦ? – Гирин практически навис над Сахаровым, который до сих пор еще сидел в кресле начальника Станции. Он резко обернулся к Юсупову, - Господин Юсупов, почему вы не на своем месте?
Юсупов, открыв рот, замер в не знании что и ответить Главному Управляющему.
Но Гирин уже вернул свой гневный взгляд на Сахарова, - Господин Сахаров, вы хотели руководить? Допустим. Вы отказали просьбе начальнику терминала «Урал-Т» о предоставлении необходимых ему буксиров. Это было ваше решение?
Сахаров понимая, что перегнул палку, не ответил, но глаза, которые горели ненавистью, не опустил.
- Это было ваше решение, господин Сахаров. Буксиры Нуреева не удержали платформу на спуске, и она разбилась. Потеряны два генератора. Безвозвратно для колонии, делами которой вы хотите заниматься, - кто виноват?
- Это лишь ваше умозаключение, что так могло быть, - ответил Сахаров.
- Но так могло бы быть! – рявкнул Гирин. – Нуреев это понимает, Юсупов тоже! Тогда какого хрена вы, не имея никаких представлений о последствия того или иного вашего решения отдаете приказы?! И тем более в столь сложных операциях, которые выполняют уже опытные люди!
Сахаров встал с кресла и с вызовом посмотрел на Главного Управляющего, - А возможно причины в другом, господин Гирин. Может быть, вас не устраивает вообще мое присутствие в Дельте? - вызовом спросил он, косясь на Касьянова и телохранителей Гирина.
- Так можно до многого договориться, господин Сахаров, - зло прошипел Гирин. Он заметил как его телохранители, Малахов и Каримов приблизились к ним, и коротким жестом руки заставил их не вмешиваться.
- Вы хотите меня отстранить? – скривился Сахаров, тут же сдавая при виде набычившихся телохранителей Главного Управляющего. – Но это не вам решать.
- Боже упаси, - ответил злой ухмылкой Гирин. – Просто позволить вам извиниться и более не принимать тех решений, которые не входят в вашу компетентность. Чтобы больше мне не приходилось вас, как вы говорите, унижать, - жестоко ответил Гирин.
Сахаров понимая, что он не просто унижен, а получил страшный удар по его влиянию в колонии Дельта, едва слышно произнес, - Мне придется об этом доложить в Ипсилон.
- Ради Бога, - возвращая себе спокойствие от этого беззубого предупреждения, усмехнулся Гирин.
Сахаров поджав губы, кивнул головой. Не решаясь больше усугублять свое положение, он вышел из КДЦ.
- Ну вот, как вы и хотели, теперь у нас явно проявила себя оппозиция. И наши будущие конкуренты за контролем Станцией, - заметил Касьянов, когда Сахаров покинул КДЗ, а люди вернулись к своим делам.
-Точнее будет сказать, что мы нажили себе врага, - хмуро признался Гирин.
- Какие-нибудь будут распоряжения относительно его? - тихо спросил Касьянов
- Нет. Мы пока не будем предпринимать каких-либо решительных действий, - ответил Гирин, еле заметно покачав головой. – Теперь постарайся выяснить, кто на Главной Станции симпатизирует Сахарову и его союзникам. И еще, - он посмотрел на Касьянова, - Нужно перепроверь и усилить охрану танкеров и систем жизнеобеспечения Станции и строительных площадок. Мало ли.
- Я понял, Сергей Петрович, - понимающе моргнул глазами Касьянов. – Теперь нам нужно быть готовым ко всему, - согласился он. – Даже к саботажу и диверсиям.
- Ты знаешь, что нужно делать, – кивнул головой Гирин. - Не мне тебя учить.
Конечно, хоть Гирин и не показывал на виду людей свое волнение в душе после конфликта с Сахаровым, он ожидал каких-либо серьезных последствий этого со стороны Станции «Волга». Но шли дни, но каких-либо ответных мер со стороны Левина и Шахова не было. Лишь только через недели полторы-две, Смирнов в беседе с Гириным короткой усмешкой дал понять ему, что об этом конфликте в Администрации Станции «Волга» знали все, но заступиться за Сахарова никто в те дни не решился. Авторитет Гирина оказался выше, чем конфликт в руководстве колонии Дельта. И Гирин в тот день, выключая связь с Главной Станцией Ипсилона Андромеды после разговора со Смирновым, уверовал в то, что он единственный и полновластный хозяин в Дельте Андромеды, и что его позиции были непоколебимы как в Администрации колонии Ипсилона, так и в Администрации ИКА.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
НОВЫЙ МИР
Гирин распуская людей после совещания, посмотрел на часы. – Ладно, все, меня уже заждался Федоров, - он, вставая с кресла, окликнул Юсупова, - Руслан, орбитальная группировка сейчас полностью в твоем управлении. Особенно обрати внимание на уход космобуксиров, - предупредил он. – Их теперь уже бесполезный простой в Дельте это наши реальные деньги а, следовательно, убытки.
Юсупов, вставая из-за стола вслед за Главным Управляющим, переспросил, - Сергей Петрович, буксирам сопровождение выделить?
- Нет. Космолоцию Дельты они уже хорошо изучили. Уйдут сами. Тебе только надо будет отследить их безопасный уход от Гористой.
- Сергей Петрович, а может быть вы пока отложите спуск на Гористую, - осторожно сказал Юсупов.
- Ты стал сомневаться в своих силах? Или подумал о возможностях Сахарова? – усмехнулся Гирин, припомнив их недавний разговор о Сахарове.
Юсупов пожал плечами. - Мне Рекс сообщил, - он кивнул головой в сторону Касьянова, - что Сахаров стал давить на Шахова, чтобы тот саботировал добычу водяного льда в кольце и отправку его в орбитальную группировку Гористой, - в полголоса произнес он, не желая, чтобы его слова были услышаны людьми, которые еще находились в приемной Главного Управляющего.
Гирин хмуро посмотрел на Касьянова, - Поменьше ему болтать надо, - хмуро заметил он. – Я знаю об этом, – ответил он Юсупову. – Не разводи панику, - поморщился он. – Мы контролируем Сахарова. Занимайся, своей работой, - добавил он, давая понять Юсупову, что разговор закончен.
Подойдя к Касьянову, он кивнул ему головой, - Проводи меня.
- Какого хрена ты треплешься? – хмуро спросил он Касьянова по дороге.
- Вы о чем, Сергей Петрович?
- Дурака не валяй, - буркнул Гирин. – Я говорю о твоей болтовне про Сахарова. Было же ясно сказано, - ни слова вне моего кабинета.
Касьянов понимая, о чем речь откашлялся
- Предупреждаю в последний раз, - больше ни слова, - строго предупредил Гирин.
- Я только Юсупову, Сергей Петрович. Чтобы он был настороже с Сахаровым, – оправдываясь, ответил Касьянов.
- Я надеюсь, ты меня понял, - предупреждающе сказал Гирин.
Касьянов целомудренно промолчал. По дороге до каюты Гирина, теперь уже не просто каюты, а настоящих апартаментов на «5» палубе Главной Станции «Урал», они больше не проронили ни слова. И лишь только после того как Гирин переодевшись в легкий полевой скафандр, Касьянов чувствуя свою вину заметил, - Сергей Петрович, я только из благих намерений. Я уверен, что Юсупов не трепло…
- Он уже мне сказал, а этого достаточно.
Касьянов вздохнул, обругавшись про себя.
- Ладно, проехали. Но я тебя предупредил, - сказал Гирин, когда они подошли к лифтам.
- Я понял, Сергей Петрович, - поспешно ответил Касьянов.
- Я дам указание Ковалеву, чтобы он откомандировал к Миронову и Шахову по рейдеру, - сказал Гирин, когда они уже спускались на лифте на «6» палубу Главной Станции с которой можно было пройти к ангарам.
Касьянов принимая решение Главного Управляющего, кивнул головой.
- Пока меня не будет, старайся контролировать Сахарова, - продолжал Гирин. – Но старайся и не прессинговать его. Мне нужны неоспоримые доказательства по его саботажу.
- Я все понимаю, Сергей Петрович, – ответил Касьянов. - Но вы, надеюсь не надолго?
- Как получиться. Обещать не буду. Но думаю что не меньше недели, полторы. А может и даже больше. Не буду загадывать, - покачал он головой. - Я все-таки хочу досконально проверить строительство первых блоков Комплекса. Посмотреть, совпадают ли доклады Жарова с действительностью. Уж слишком у него все гладко и скоро. И мне кажется, что он многое, что от нас утаивает.
- Утаивает? Возможно…. Но если так, то только из необходимой для нас же осторожности…. Хотя в принципе мои агенты подтверждают его доклады, - пожал плечами Касьянов. – Кроме того Жаров у меня никогда не вызывал сомнений в лояльности к нам. В своей компетенции.
- Я не говорю о сомнениях. Я просто хочу увидеть все своими глазами. А ты, помогай Юсупову. Я заметил, что он все-таки не много пасует перед Сахаровым.
- Ну, человек впервые оказался в таком положении, - выступил в защиту Юсупова Касьянов. – Придет время, освоиться держать фронт.
- Было бы оно у нас, - скривившись, буркнул Гирин. - Поэтому я хочу, чтобы ты поддержал и помогал Руслану. Чтобы он понял, что над ним не может быть никакого другого доминанта кроме меня, - хмуро добавил он.
Они вышли из лифта на «6» палубе, по которой можно было пройти к ангарам расположенным по периметру Станции. Пройдя коротким коридором с мощными бронированными створами герметичных дверей, они вышли на ангарную палубу. Там их уже ждали. Четыре камеры с подготовленными для спуска на планету катерами, были открыты. Несколько человек технической службы проводили последнюю предстартовую подготовку, в то время как на палубе возле камеры 7-А двумя небольшими группами стояли в ожидании появления Главного Управляющего колонии экипажи катеров и офицеры безопасности. Заметив Гирина они, прекратив свои разговоры, повернулись к нему. Офицеры безопасности, получив указания от Малахова, который заблаговременно спустился на нижнюю палубу, тут же разделились на четыре группы и направились к катерам, а экипажи нестройной шеренгой остались дожидаться Гирина.
- Машины готовы, Сергей Петрович, - из шеренги экипажей навстречу Главному Управляющему шагнул Федоров.
- Добрый день, господа, - Гирин поздоровался с каждым пилотом и бортинженером катеров. – Все готовы посетить планету, ради которой мы здесь? – спросил он, обведя взглядом людей. – Страха нет?
- Конечно, нельзя сказать, что не страшно, но адреналин уже играет в крови, - ответил за всех Федоров. – Мы все уже наслышаны о болтанке в атмосфере Гористой.
- Как я знаю, еще никто из вас не спускался на планету? Плохо, - поморщился он. – За четыре с половиной месяца так никто из вас и не летал на планету? - коротко пожурил он их.
- Не было задач, - равнодушно пожал плечами Федоров. Он чувствовал среди этих экипажей себя старшим, как опытом, так и приближенностью к Главному Управляющему колонии.
- Значит, и ведущего у нас не будет, - Гирин посмотрел на Федорова. – Но ведь тебе-то не впервой спускаться на малоизученные планеты? Справишься?
-Да я и ничего и не говорю, Сергей Петрович, - спокойно ответил Федоров. – У нас с вами бывали и пострашнее планеты, - напомнил он о годах молодости Гирина. - Но в данном случае нас мобилизует еще один фактор, - улыбнулся пилот, - Вы ведь летите с нами.
- Нашли, талисман. Я сам, наверное, повспоминаю все молитвы, - усмехнулся в ответ Гирин. - Ладно, не будем терять время, давайте по машинам, – приказал он. – Не вы же первые. Команда Жарова давно уже для нас трассу в атмосфере планеты проложила, - добавил он словно напутствием вслед экипажам катеров.
Люди, получив команду, заторопились в камеры к своим катерам.
- Удачи, Сергей Петрович, - Касьянов, прощаясь, протянул своему начальнику руку. – Будьте там поосторожнее.
- Постараюсь, - улыбнулся Гирин. Он крепко пожал руку Касьянову, - Держи здесь ухо востро. Если что, тут же сообщай мне, - предупредил он его на прощании.
Гирин попрощавшись с Касьяновым, шагнул к шлюзу камеры 7-А, где его ждал Федоров и его телохранители.
- Ну, а если на серьезе, ты готов к спуску на Гористую? – не громко спросил у своего пилота Гирин.
- Когда–никогда, ведь надо, - неопределенно ответил Федоров, пожимая плечами. – Хотя ребят я постарался больше предупреждать, чем инструктировать. Все-таки Жаров, про которого вы вспомнили, потерял там уже четыре экипажа.
Гирин понимая, кивнул головой, - Но люди не боятся? – сам он почувствовал, как екнуло его сердце предательской паникой. Он поморщился от этого неприятного чувства, которое считал для себя позорным.
- Не боится только идиот, а разумный страх у всех присутствует, - вздохнул Федоров. Он посмотрел по сторонам, отмечая, как закрывались шлюзы камер слева и справа от него.
- Пошли, - Гирин, стараясь удушить в себе зарождающуюся панику и набираясь решимости, первым шагнул в камеру, за ним следом заторопился, обгоняя его Федоров. Малахов и Каримов, абсолютно невозмутимые, или тренировками умеющие держать себя под контролем, шагнули следом.
В салоне катера, пока бортинженер проверял закрытие шлюза, Гирин удобно сев в свое кресло пристегнулся ремнями безопасности. Отложив на соседнее кресло гермошлем, он проверил закрепленную над головой кислородную маску.
- Она в порядке, Сергей Петрович, - заметил бортинженер оказавшийся рядом с ним, помогая двум офицерам безопасности, что летели в одном катере вместе с Гириным и его охраной, закрепить свое оружие в креплениях на облицовочных панелях салона.
Гирин кивнул головой, но затем вдруг подумал о бестолковости кислородной маски на абсолютно враждебной человеку планете. Подумал, что случись что-то не поправимое, страшное: откажет ли двигатель, выйдет ли из строя навигационное оборудование, электроника, или сильнейшая буря, сейчас разразившаяся над котловиной, где плацдармом вгрызался в камень Комплекс «Урал-низовой», расколет корпус катера, то спасения не будет. Что даже не поможет ни легкий скафандр, ни эти ремни безопасности, ни эта бестолковая кислородная маска. Что не будет ни единого шанса выжить в катастрофе ни у него, ни у кого бы то ни было на борту этого маленького и беззащитного космического катерка. И эти мысли стали предательски трансформироваться в возвращающуюся в сердце панику. Естественный человеческий страх стал замораживать его сердце и разум, тут же зашумело в голове. Запотевшие в один миг ладони вцепились мертвой хваткой в подлокотники кресла, похолодело в пояснице, которая тут же заныла неуютством, по голове стриженной коротким ежиком скользнули крупные градинки пота. И ремни безопасности, которые должны были предохранять показались ему смертельными оковами, как мертвой привязью к расстрельному столбу, из которых сейчас ему захотелось вырваться, освободиться, чтобы вдохнуть полной грудью воздух, от их, теперь уже удушающих объятиях. Он, хоть и понимая, что это подлый страх, пусть и не беспочвенный, но неволей разбушевавшейся в его разуме фантазии возможной катастрофы. И который заставлял инстинктом самосохранения вырваться из темноты смерти, которую он сам же себе нафантазировал. И этой же рвущейся из него паникой он завозился в кресле, а его руки уже плохо подчиняясь голосу разума, затеребили карабины ремня безопасности.
- Вам не удобно? - нагнулся к нему бортинженер. Он заметил и понял страх паники своего начальника, но сказать о ней в голос, при свидетелях, он не имел права. Как и знал, что должен успокоить Гирина, вернуть ему силу воли, рациональность и трезвость мышления. – Что-то не так? – спрашивал он в полголоса, не для ушей телохранителей и офицеров безопасности, которые сидели чуть в стороне, парами, имея возможность анекдотами или шутками друг над другом ободрить себя. И тем более ни для Малахова, который, заглядывая в кабину пилота, обсуждал с Федоровым трассу полета. – Не беспокойтесь, мы с Артемом Егорьевичем получили свежую метеосводку с Гористой, - ничего страшного.
Гирин кивнул головой, - Что–то вот с ремнем, - ответил он надтреснувшим, глухим голосом. – Стянул, не повернешься.
Бортинженер, нагнувшись поближе к Гирину растегнул карабин ремня безопасности. Затем заново, аккуратно оправляя лямки, застегнул его уже более свободно для Гирина. – Не волнуйтесь, - произнес он. – Все будет нормально. Сообщают, что буря уже уходит на восток. Может быть жевательную резинку? – предложил он.
- Лучше бы покурить, - попытался было отшутиться Гирин.
- Вы же знаете, Сергей Петрович, нельзя, - участливо улыбнулся бортинженер.
- Тогда давай свою жвачку, - морщась, ответил Гирин. Взяв две подушечки, он жадно заработал челюстями. Успокаиваясь, он глубоко вздохнул.
- Все нормально? – поинтересовался бортинженер.
- Честно? – попытался усмехнуться Гирин, но это получилось криво, неестественно. - Все будет нормально, когда Федоров нас без проблем спустит на Гористую.
- Вы же сами говорили, что в нем вы никогда не сомневаетесь? - с откровенным укором напомнил бортинженер. Он помог Гирину надеть гарнитуру радиотелефона. – Ну как? – опять поинтересовался он.
- Нормально, - кивнул головой Гирин. Под опекой и укором бортинженера он постарался взять себя в руки, - Передай Федорову, - можно лететь.
Бортинженер, внимательно посмотрев в глаза Гирину, кивнул головой и направился в кабину пилота.
«Что это со мной, - подумал Гирин, глубоко дыша и успокаивая сердцебиение. – Как будто в первый раз. Как пацан трухнул. Ладно, был бы первый спуск! А то ведь за плечами Тридцать Третья. А сколько было аварийных посадок?! Был и голод, и лежали лежками, экономя кислород, когда грохнулся генератор, и когда падали без ног от усталости во временных бараках из фольги, которую ткни пальцем и проткнешь, - не боялся. А сейчас, из ничего практически! Испугался бурю, ****ь, над планетой!!! – стыдил он себя. – Стыдно! Сам же искал в глазах людей страх! А сам струхнул! Так нельзя! Я не имею права ни на страх и ни на слабость! Или, - уже старею?»
Рядом с ним, подозрительно посмотрев на еще чуть бледное лицо Гирина, сел Малахов. Отставив свою винтовку в сторону, он пристегнулся ремнями безопасности. - Сергей Петрович, постарайтесь немного подремать, - произнес он, посчитав бледность своего начальника за простую усталость.
Гирин ухмыльнулся про себя, - «Какой там подремать, - подумал он. – Ладно бы усидеть в катере, а не выскочить из него за последнюю секунду перед стартом!»
Толчок катапульты и вмиг возникшая тяжесть от ускорения катера, вырывающегося из гравитационного поля Станции, заставили его прервать все свои мысли о только что пережитом страхе. Короткие секунды и он, едва успев повернуть голову, заметил, как за бортовым иллюминатором исчезла броня Станции и через бронестекло на него посмотрели стремительно летевшие звезды. Он на короткое время, пока катер выходил из зоны гравитации Главной Станции, увидел далекие зарницы, где позиционировался терминал Нуреева, - связка «Самоцвета» с «Салютом», транспорты и танкеры. Как вниз с этого грузового терминала едва заметными светлячками скользили к планете грузовые челноки, - ни кромешная темнота ночи, ни песчаные бури на планете, ни на час не могли остановить грузовой поток идущий с орбитальной группировки. Не могли противостоять воли и упорству пришедших в этот мир людей.
Он почувствовал знакомый сбой сердца, когда гравитация Станции осталась позади, сменившись слабым искусственным гравитационным полем катера. А потом заметил, как горизонт приближающейся планеты сдвинулся по курсу, когда Федоров захватив пеленг наземного Комплекса «Урал-низовой», повел машину на вхождение в атмосферу.
- Сергей Петрович, - он услышал в наушнике гарнитуры сейчас участливый голос Федорова, бортинженер видимо рассказал пилоту о переживаемом волнении Главного Управляющего. - Сейчас немного потрясет, - входим в плотные слои атмосферы, - сообщил он.
- Понял, - с трудом выдавил из себя Гирин. Он, не из любопытства, а скорее чтобы занять себя, свои мысли чем-то другим, полностью повернулся к иллюминатору и посмотрел на приближающуюся планету. Бледно-рыжая пелена атмосферы с частыми бегущими волнами коричневых грязных туч с яркими проблесками электрических разрядов казалось сама стремительно и неумолимо приближалась на катер.
- Сергей Петрович, с наземной метеостанции еще раз подтвердили, что буря в котловине стала ослабевать. Основной её эпицентр ушел на восток. Так что прохождение атмосферы и посадка я надеюсь, пройдут для нас без проблем, - добавил Федоров желая ободрить своего начальника.
- Скажу, что это меня уже радует, - вполголоса ответил Гирин.
Планета надвигалась. Она, нарастая на катер, уже закрывала собой весь небосклон, - стала исчезать, превращаясь в поволоку, та резкая грань, разделяющая мир планеты от космоса, которую наблюдатель мог видеть со стороны. Звезды словно ныряя в пелену верхних слоев атмосферы, стали моргать, как запорошено, и, теряя свой блеск вообще затухать. Гирин, наконец, успокоившись и полностью взяв себя в руки, внимательно отмечая вхождение катера в атмосферу планеты, интуитивно приготовился к толчку, который всегда сопровождал вхождение в плотные слои атмосферы. И динамический удар пришел, сильный, который и ожидал он. Удар сотряс катер, что заскрипела сталь, хлопком, резким, тревожным, где-то лопнул пластик. У Гирина клацнули зубы, что он испугался за две новых пломбы, которые он поставил на «Волге» перед самым отлетом, жвачка едва не залетела в горло, и он торопливо сплюнул её на ладонь, боясь при следующем ударе поперхнуться. Но второго удара не последовало, - Федоров, точно рассчитав курс вхождения в атмосферу планеты, как ножом прорезал её верхние слои, что катер теперь ускоряясь притяжением планеты, стремительно стал падать вниз. За иллюминатором засверкали зигзаги молнии электроразрядов от трения обшивки корпуса катера о молекулы атмосферы.
Но чужая планета не хотела без боя пропускать к себе незваных гостей, - вскоре высотные бури шквалами обрушились на маленький кораблик. Катер завибрировал, участившиеся удары стали бросать его рысканьем по курсу, что Федорову с трудом удавалось держать его на пеленге «Урала-низовой».
- Прошли отметку пятнадцать тысяч, - Гирин услышал в наушнике напряженный голос Федорова.
- Мы с тобой кажется, в такой переделке еще ни разу не были, - проскрипел Гирин, крепко вцепившись руками в подлокотники кресла.
- Согласен, Сергей Петрович, - отозвался Федоров. – Это мы еще с вами попали в хвост уходящей бури. А что было бы окажись мы в эпицентре?
- Придется строить для Гористой более мощные машины, - размышлением для себя ответил Гирин. – Что ни говори, она не для твоей лошадки Артем Егорович. А ты еще не думал, - как взлетать то будем?
- Честно, Сергей Петрович? Уже задумался над этой перспективой. Ну, конечно не скажу, что она безрадостна. Посмотрим, предугадаем как-нибудь с погодой, - ответил надеждой Федоров.
Машину вновь сильно затрясло в турбулентности, несколько раз мигнуло освещение в салоне, в кормовом тамбуре что-то упало
- Мы никого не потеряли? – через некоторое время окликнул Гирин Федорова, вспомнив о трех машинах, которые должны были идти одной кильватерной колонной вслед за катером Федорова.
- Слава Богу, нет. Хотя видимость практически ноль, но все равно все трое идут в кильватере, по радарам.
Гирин вновь посмотрел за иллюминатор, - за бронестеклом бушевала буря, она рвала рыжие, коричневые непроглядные тучи, кружила их, затягивая в смерчи, бросалась озлобленно, что бессильна была против стали катера. И он, внезапно осознав, что ни эта буря, и ни другая, пусть даже сильнее, как и ни сама планета, не смогут остановить вторжение в этот мир людей, зло ухмыльнулся. Он понял, что люди сильнее, что волю можно раз надломить, но она все равно окрепнет. Что страх, который был еще минуты назад в его сердце тоже можно удушить верой в упорство людей, в надежду на технику, которой они обладали. И он, с этими отрезвляющими от пережитого страха мыслями выпрямился в кресле, расправил плечи, и его взгляд стал прежним, твердым и жестким. А за бронестеклом, словно испугавшись перемене человека, его проснувшейся силы воли, буря, надорвавшись, стала затихать, а непроглядные тучи вдруг остались позади, за кормой снижающегося катера.
- Заходим в котловину, - наконец сообщил Федоров радостную и долгожданную для всех в катере весть. – Действительно, Сергей Петрович, здесь спокойнее. И проясняется видимость.
- Я заметил, - ответил Гирин, посмотрев в иллюминатор. Теперь и он уже мог видеть за рыжей пеленой опадающего песка поднятого ушедшей на восток бурей, темные силуэты предгорий тянувшихся с севера на юг величавых гор. И с каждой сотней метров пройденных катером вниз к поверхности планеты они становились все отчетливее и яснее.
- Тысяча метров, - доложил Федоров.
Близко… Гирин увидел, как катер замелил свое стремительное падение и уже полого снижаясь, полетел над вздыбленной скалами и огромными камнями долиной. Вот, мелькнул за бортом на одной из высоких острых скал световой маяк, и его свет обогрел, налил душу теплом близкого и надежного пристанища людей среди враждебного мира. Второй. А за ним мелькнуло под днищем катера строение из стали и работающая техника, вгрызающаяся в твердь планеты.
- Вижу взлетно-посадочную площадку, - бодрым голосом сообщил Федоров. В голосе старого пилота слышалась неподдельная радость благополучного перелета. – Идем на посадку, Сергей Петрович!
- Приятно это слышать, Артем Егорович, - ответил Гирин, расслабляясь в кресле. Он посмотрел вправо, - невозмутимый Малахов, оказывается, дремал, а Каримов смотрел в иллюминатор. Затем на офицеров, которые давно уже забыв о балагурстве, теперь притихшие от нервной усталости во время тяжелого спуска через атмосферу планеты сидели в своих креслах, словно в оцепенении. «Кем бы мы ни были, - подумал он, - Строителями или солдатами, руководителями или подчиненными, страх перед чужим и еще ни разу непознанным миром уравнивает нас». – Все нормально, мужики, - решил подбодрить он их, - Идем на посадку.
Один из них кисло улыбнулся, - И это все? А мы мечтали о русских горках, - кисло пошутил он.
- У вас еще все будет впереди, - усмехнулся Гирин.
- Что, уже прилетели? – просыпаясь от голоса своего начальника, завозился Малахов, пытаясь через Каримова заглянуть в иллюминатор.
- Еще нет. Но уже идем на посадку, - ответил Гирин.
За иллюминаторами садившегося катера уже виднелись строения: купола жилых бараков и административных здания, радиоэлектронные станции связи, ангары техники и боксы складов. А на взлетно-посадочной площадке, над которой сейчас завис катер, стояли огромные бронированные грузовые челноки, прилетевшие с орбиты с грузом, разведывательные и грузовые глайдеры, готовящиеся к своим новым миссиям, пережидали на ВПП и в своих ангарах бурю.
- Сергей Петрович, после посадки я отключу гравитацию, так что немного прижмет, - предупредил Федоров о чуть большей гравитации на Гористой, чем та, которая была привычна человеку.
- Понял, - ответил Гирин.
В салоне появился бортинженер, он, ободряюще улыбнувшись Гирину, прошел в корму.
Катер чуть тряхнуло, а затем все замерло, - Гирин бросил взгляд в иллюминатор и понял, что их полет закончился.
- Мы на грунте, Сергей Петрович, - доложил Федоров. – Отключаю гравитацию.
Гирин почувствовал, как его тело налилось непривычной тяжестью, не сильной, но достаточной, чтобы организм тут же отреагировал сигналом тревоги. Он оторвал правую руку от подлокотника, затем левую, проверяя какие усилия теперь необходимы ему. Переступил ногами, - непривычно, но не сказать тяжело. И одновременно понимая, что теперь на Гористой его тело и организм будет уставать на много быстрее. Приноравливаясь к новой гравитации он, отстегнувшись от ремней безопасности, дотянулся до своего гермошлема. Заметил первую неуклюжесть, когда вытянутая рука новой своей тяжестью едва не клюнула вниз, промахиваясь мимо гермошлема.
- Ну как вам любовь Гористой? – спросил Федоров, уже выйдя из кабины и остановившись рядом с Гириным. – Хорошо прижимает?
- Сносно. Можно привыкнуть. Самое главное, что мы все-таки приземлились, - ухмыльнулся Гирин на вопрос своего пилота.
- Все сели? – спросил Малахов о катерах. – Надеюсь, мы никого не потеряли?
- Все на месте, - ответил Федоров охраннику Гирина. - Я же говорил вам, Сергей Петрович, что все будет в ажуре, - продолжил Федоров.
- А я разве сомневался в тебе, - усмехнулся Гирин, посмотрев на пилота. – Ты мне только вот что объясни, - на кой хрен тебе в салоне кислородные маски? Я подумал, - случись что с двигателями катера, с его корпусом, они ведь ни хрена нам не помогут!
- Сергей Петрович, это вы лучше спросите у инспекторов Регистра, когда они появятся на «Урале», - ухмыльнулся сарказмом Федоров.
Гирин не ответив сарказму Федорова надел гермошлем, и с определенным трудом, с непривычной к новой для его организма гравитацией, встал с кресла. Выйдя вслед за Малаховым и Каримовым в проход между двойными рядами кресел, он стал ждать разрешения бортинженера выйти за борт. Офицеры безопасности, тоже экипировавшись и забрав свое оружие, потянулись вслед за ними из салона к шлюзу.
- Сергей Петрович, я вам, наверное, сегодня уже не буду нужен? – к Гирину, поторопившись чтобы успеть перехватить его, прежде чем тот окажется за бортом катера, обратился Федоров.
- Сегодня нет. Но не переусердствуй в отдыхе, - ухмыльнулся Гирин, - Возможно завтра полетим на дальние площадки.
- Это же завтра! – живо откликнулся Федоров.
Гирин уже давно знал, что какое бы ни было для Федорова сегодня, на следующий день он всегда будет трезв и свеж. Как и здраво понимал, что когда-нибудь этому может придти сбой или закономерный конец. Но запретить, - как? Да и с другой стороны, ведь не проконтролируешь, не уследишь. И главное он верил, что на своего пилота он еще мог положиться.
- Можно выходить, Сергей Петрович, - в салон из маленькой шлюзовой камеры катера выглянул бортинженер.
Гирин назидательно пригрозив пальцем Федорову, направился к шлюзу. Переступив через высокий комингс, он встал почти вплотную к выходному люку рядом со своими телохранителями. За ним следом в шлюзовую камеру вошли офицеры безопасности, создав тесноту в камере, - она была небольшой, и в ней с трудом бы уместилось шесть человек. И зайди сейчас в неё кто-нибудь из экипажа, было бы уже не повернуться. И Федоров со своим бортинженером, зная это, остались пока на борту катера.
- Готовы? – спросил бортинженер.
- Да, - ответил за всех Гирин и весь подобрался, готовясь вступить на планету, которая должна была теперь стать его миром.
Створки внутреннего люка шлюза за его спиной закрылись, освещение в переходном тамбуре изменилось с оранжевого на багровый с бледно-голубыми предупреждающими проблесками. Прошел звуковой предупреждающий сигнал, а за ним Гирин почувствовал, как компьютер скафандра начал выравнивать внутреннее давление с атмосферным давлением планеты. Неожиданностью он почувствовал толчок ворвавшегося в камеру пыльного ветра планеты. Это стали расходиться створы наружного люка. И Гирин посмотрев вперед, увидел оживленный металлом человека ландшафт еще совсем недавно мертвый в своей вечной истории планеты. Малахов и Каримов тактично отступили, освобождая проход, позволяя Гирину первому сойти с катера. И он шагнул вперед, вступил на аппарель и неторопливо сошел вниз. Металлические шипы плотной гибкой подошвы скафандра громко звякнули об металлический просечной настил посадочной площадки, уже запорошенной красным песком. Спустившись, он, припав на одно колено, нагнулся, и правой рукой в металлизированной перчатке захватил щепотку песка, и медленно разглядывая его, пересыпал в ладонь левой руки собранной в пригоршню. Красноватые, бурые и коричневые, крупные и грубые песчинки чужой планеты заставили его сердце волнующе дрогнуть, - годы подготовки, долгие месяцы перелета, и вот, теперь здесь были люди. Его люди, и он сам. Его лицо едва дрогнуло, - да и кто бы мог осудить его за эту слабость, заметить это за тонированным бронещитком гермошлема. Человек ступил на чужую для него планету, и теперь уже ничто и никто не смог бы переломить его волю. Волю его людей, станционеров, выгнать их из Дельты, с Гористой. Победить их, заставить отступить или бежать, - теперь уже было бесполезно. Даже под угрозой смерти теперь они боролись бы за нее, - ведь они пришли сюда навечно.
- Сергей Петрович, - услышал он знакомый голос.
Раскрытая ладонь и ветер, сильный еще минуты назад и незнающий здесь угомона, сдул свою собственность с ладони агрессора. Гирин встал с колена и увидел перед собой несколько человек в тяжелых скафандрах. Один из них ступил вперед и Гирин увидел за бронестеклом светлого щитка гермошлема давно не бритое лицо Жарова.
- С прилетом, Сергей Петрович, - поздоровался Жаров. Сочлененные металлом перчатки звонко звякнули в рукопожатии. Он поздоровался с Малаховым и Каримовым, с офицерами которые подошли ближе для охраны Гирина. – Как долетели?
- Не скажу, что был в удовольствии, - поморщился Гирин, припоминая тяжелый перелет.
- Конечно, Гористая нас встречает еще не слишком радушно, - улыбнулся Жаров. – Но мы её сломим, - сказал он обычное обещание станционера вступившего на чужую для него и человечества планету. – Дайте только срок.
Гирин не ответив, оглядел мир вокруг, - скалы и горы камня и среди них, пока еще на небольших расчищенных площадках, стояли невысокие, но мощные, способные противостоять всем стихиям этой планеты, строения из металла и железобетона. А дальше, куда ни кинь взгляд, эту котловину, которую избрали люди для своего нового дома, окружали, взметаясь ввысь, в красное небо, за тучи и поднебесную мглу, величайшие своей высотой горы.
- Сергей Петрович, в вашем скафандре рискованно долго находится на открытом пространстве Гористой, - поторопил Главного Управляющего Жаров. – Мы используем здесь только тяжелые скафандры, - добавил он и рукой указал на бронетранспортеры, - Прошу вас, - предложил он, поторапливая Главного Управляющего скрыться за броней вездехода.
Гирин приноравливаясь к притяжению Гористой в развалку направился к приземистым бронированным машинам. За ним следом, внимательно присматриваясь к незнакомой им округе, направились Малахов и Каримов. А за ними следом и все офицеры безопасности со всех четырех приземлившихся к этому времени катеров.
- Сергей Петрович, сегодня навряд ли я смогу собрать всех начальников участков, - по дороге упредил Жаров желание Гирина. – Через час начнется операция по спуску с орбиты реактора с 2006.
- Я знаю. Тогда совещание перенесем на завтра. Но сегодня нам все равно нужно будет с глазу на глаз обсудить ряд вопросов, - ответил Гирин.
- Конечно, - согласился Жаров, - У нас будет даже некоторое время до начала операции.
- У Нуреева все нормально? – спросил Гирин, меняя тему разговора.
- Да. Как нам сообщили, сейчас платформу сцепляют с буксирами. Я думаю, что до захода Дельты мы спустим реактор на планету.
- Метеопрогноз?
- До завтрашнего полудня благополучный. Но мы все равно через каждые два часа производим запросы орбитальной группировки на метеосводку. Здесь можно ждать чего угодно.
Они подошли к бронетранспортерам.
- Тогда едем в диспетчерский центр? – предложил Жаров.
Разместившись в трех бронетранспортерах, они поехали в сторону небольшой компактной группы строений в метрах в трехстах от ВПП.
- Как люди? Настроения? – спросил Гирин.
- Что утаивать, - устали. Это первое время кажется, что к здешней гравитации можно быстро привыкнуть, но когда все время на ногах и в большей части на авральных работах, то тяжело.
- Не бузят? – поинтересовался Малахов до этого молчаливо сопровождая своего начальника.
- Пока нет, - ответил Жаров. - Хотел бы сплюнуть, чтобы не сглазить, да гермошлем не хочется марать, - он попытался пошутить.
- Не провоцируй, не расслабляйся и спуску не давай. Все в твоих руках. Любые проявления неподчинения жестко подавляй. Ты знаешь инструкцию «Немезида», - напомнил Малахов.
- Мы стараемся держать людей под контролем, - ответил Жаров. Он посмотрел на Гирина. - Все бы ничего, Сергей Петрович, да контингент что-то не внушает доверия, - посетовал он.
- Я знаю. Это нам всем далекий привет от Суслова. Но если что-то произойдет, все-таки постарайся обходиться своими силами, – предупредил Гирин. - У Гористой я оставил только «Казань» и «Гюрзу». И только в самом крайнем случае я смогу дать тебе людей Ковалева, - добавил он.
- А флотские?
- На них я бы не хотел рассчитывать. И тебе не советую слишком уж надеяться на них. У нас с Флотом и Россией контракт на защиту строительства колонии, Станции и Комплекса от агрессии третьей стороны, но ни как не на полицейские функции.
Бронетранспортер, мягко качнувшись на трансмиссии, остановился. Жаров, прерывая разговор, зная, что его продолжение будет очень скорым, первым встал с бортовой скамьи и, пройдя к кормовой двери открыв запоры, толкнул её наружу. Гирин, выпрыгнув из машины вслед за ним на каменистый грунт, осмотрелся: крепкий стальной корпус двухэтажного здания Единого Наземного Диспетчерского Центра находился в центре короткой дуги из других таких же мощных, способных противостоять гневу планеты, строений. С прорезями как бойницами вместо окон во время шквальных бурь прикрываемыми стальными заслонами, с частыми контрфорсами, он представлял собой настоящий форпост, крепость человека оторванного далеко от своего родного мира. А его покатую стальную крышу венчали многочисленное антенное и навигационное оборудование так же крепкое и надежно раскрепленное.
- Молодцы, - похвалил Гирин Жарова, - Вижу, вы надежно закрепились на планете.
- А по-иному здесь ни как нельзя, - ответил довольный похвалой Главного Управляющего начальник строящегося Производственного Комплекса «Урал-низовой».
- Что в остальных зданиях? – поинтересовался Гирин.
- Первый слева, - госпиталь. Затем столовая, санитарно-бытовой блок, и жилые бараки. Справа, здание РТС, жилое и санитарно-бытовое здания администрации, затем блокгауз Службы Безопасности, технический бокс и опять бараки рабочих.
- Десять бараков? – воскликнул с удивлением Гирин. – У тебя же тысяча восемьсот рабочих! И ты их разместил всего в десяти бараках?!
- Нет, что вы, Сергей Петрович! – поторопился с объяснениями Жаров. - Здесь вахтою проживают не больше тысячи строителей основного Комплекса, - он указал рукой чуть севернее, где Гирин мог видеть уже поднимающиеся остовы будущих зданий и корпусов. - И небольшая часть такелажников постоянной работы при разгрузочном и транспортном терминале. А остальные, - пятьсот человек размещены на участке стройки металлургического завода. Остальные, около трехсот сорока человек, разбросаны по районам горных выработок.
- Я постараюсь найти время посмотреть санитарию в бараках, - предупреждающе пообещал Гирин. – Ну и быт твоих рабочих. С неустройства бытовых условий, тесноты и антисанитарии и начинаются все бунты, - заключил он и направился к тяжелой двери задания ЕНДЦ.
- С удовольствием, Сергей Петрович! – слишком быстро согласился с этим Жаров, но что у Гирина сразу же появилось предчувствие какого-то подвоха. Но сказать он ничего не успел.
Дверь с шипением пневматики ушла в стену и люди вошли в широкий тамбур. После того как входная дверь закрылась за ними, система защиты прокачала в тамбуре воздух удаляя проникший песок и пыль и выровняла давление. Затем они перешли во второй тамбур, который представлял собой длинный коридор, в нишах стен которого висели десятки скафандров. Там их встретили два человека, одного из них Гирин знал как первого заместителя Жарова Станислава Козина.
- Добрый день, Сергей Петрович, - поздоровался Козин с Гириным. – Как долетели?
- Нормально, - ответил Гирин на дежурную фразу, снимая гермошлем. Запах, вернее его отсутствие, того, уже привычного для его носа запаха запотевших тел, он сразу же отметил для себя. Конечно, он не вступил в абсолютную стерильность, но его обаяние чувствовало обжитое человеком чистое помещение. Кроме того эти запахи были различные, оттенками, без доминанта, главное говорившие об уюте и санитарии. И не успело это отразиться в его голове, как глаза заметили и другую особенность этой обители колонии. Люди, тот же Жаров, Козин, рядом с ним его прораб, вдали в коридоре еще несколько человек, не были теми, как манекенами под копирку, лысыми или стриженными под расческу, а были нормальными людьми. С той индивидуальной внешностью, которая могла бы быть только там, где люди уже не нуждались в самом необходимом. Но Гирин в еще сомнениях не решился озвучить свой вопрос. Заметив выразительный взгляд Каримова, он молчаливо приказал и ему не подавать и виду.
Козин, взяв из рук Гирина гермошлем, положил его на полку одной из свободных ниш. – Сергей Петрович, ваш скафандр будет находиться здесь, - пояснял он. - Но для Гористой мы дадим вам тяжелый вариант.
- Жаров меня предупредил об этом, - меняясь в настроении из-за непонятной ему скрытности «низовой», угрюмо ответил Гирин. Снимая свой скафандр, он спросил, – Мы успеваем?
- Вы имеете в виду до начала спуска грузовой платформы? – переспросил Козин, с некоторой настороженностью поглядывая за Малаховым, который уже осматривал нишу для скафандра, предназначенную для Гирина. Второй же охранник, в стороне, и не для слуха низовиков, инструктировал двух офицеров безопасности из тех, что прибыли с Гириным.
- Да, - буркнул Гирин.
- Успеваем, - ответил Козин. – Мы даже успеем угостить вас кофе! – с распирающей гордостью предложил он, с облегчением для себя замечая при этом как Малахов, удовлетворенный осмотром ниши повесил в неё скафандр Главного Управляющего.
Гирин усмехнулся, - Уже успели клонировать?
- Ну, наши генетики не сидят без дела, - уже с заметным хвастовством ответил за Козина Жаров.
- И геологи, - добавил загадочно Козин. Они словно торопились опередить друг друга интригами о достижениях «Урала-низового».
- Посмотрим, посмотрим, - только и ответил настороженно Гирин…
*****
- Всем внимание! Режим Общий Красный! Готовность три минуты! – громогласно оповестил старший диспетчер Комплекса «Урал-низовой» о начале операции спуска с орбиты грузовых платформ с огромными реакторами бывшего космического грузового судна ГП2006ИК.
Гирин с сожалением отставил в сторону пустую чашку, третью по счету, выпитого не от жадности, а в огромном удовольствии кофе, и приблизился к центральному терминалу управления.
Жаров отступил чуть в сторону, позволяя Главному Управляющему полностью видеть экраны с текущей информацией, - Час-полтора убийства нервов, - посетовал он.
- Согласен. Здесь у нас с тобой волшебной палочки нету. Звезданем реактор или что-нибудь другое в этом роде, - никто не возместит. Это не металлоконструкции, которые можно поломать, помять, а потом выправить и заварить, и нанести защитное покрытие, - пробормотал Гирин.
- Все внимание! Первая платформа начала сход с орбиты.
- С Богом, - выдохнул Жаров и едва заметно перекрестился. – Самое главное войти в плотные слои атмосферы. Чтобы от удара реактор не сместился, и не изменился центр тяжести платформы.
- Вам с Нуреевым буксиров достаточно? – прищурившись, насторожился Гирин. – У Юсупова не запрашивали еще помощь?
- Буксиров достаточно. Нуреев даже придерживает рядом с платформой резервную группу. И Юсупов молодец, не отказал, - отвечал Жаров, не сводя глаз с текущей информации на экранах и дисплеях.
Гирин посмотрел на изображение, передаваемое в реальном времени с сопровождающего челнока. Грузовая платформа, жестко сцепленная с шестью буксирами, набирая скорость, сходила с орбиты. Работающие двигатели буксиров, находясь под доминантом бортового компьютера ведущего буксира, старались удержать точный курс входа платформы в атмосферу. Не позволить платформе как уклониться с пеленга, так и получить опасный деферент или крен. Потекли долгие и тревожные минуты, в ЕНДЦ стоял гул напряженных команд и докладов, рапортов отработанной информации. Гирин поддаваясь напряжению, достал из кармана полупустую пачку сигарет и закурил, не сводя глаз с экрана, где грузовая платформа уже искрилась электроразрядами, сталкиваясь с атмосферой планеты. Он не видел в таком большом разрешении, как платформа ударилась о плотные слои атмосферы, едва не отскочила, словно булыжником от поверхности воды, как едва не оторвался буксир пятой сцепки. Но нервно куря, и читая данные бегущие по экрану, представлял, как стонал металл, едва не рвались замки сцепок, как вибрация грозилась сорвать с креплений огромный массивный и тяжелый реактор с настила платформы. И представлял, как экипажам буксиров и бортовому компьютеру приходилось делать немыслимые усилия, чтобы удержать платформу на курсе, не позволить ей оторваться от буксиров и рухнуть вниз, губя едва ли не самый драгоценный груз для колонистов Гористой.
- Есть вход в атмосферу, - сообщил старший диспетчер ЕНДЦ. – Платформа приближается к верхней зоне турбулентности.
- Какая скорость ветра? – спросил Гирин у Жарова, не сводя глаз с экранов.
- Почти шестьдесят метров, - ответил Жаров, тоже стараясь ни на мгновение не упустить операцию спуска реактора.
Гирин нахмурился, - шестьдесят метров в секунду это ураганный ветер, который был способен снести с курса или даже разорвать сцепку. Но буксиры все же держались, и, поддерживая равновесие платформы, как и борясь с гравитацией и ускорением падения, вели её точно по пеленгу на посадку.
- Прошли отметку в пятнадцать тысяч метров. Спуск нормальный, - прошел доклад пилота ведущего буксира.
Гирин опять нервно закурил, поморщился кислому привкусу появившемуся на языке, - он не был заядлым курильщиком. Хотя раньше и курил, но уже давно бросил, и сигареты, которые он привез с Земли, он держал именно для таких случаев, когда надо было загасить нервозность, занять чем-то руки, голову. Он почувствовал, как стали затекать ноги, заныли колени в усталости и напряжения, и впервые оторвав от экрана взгляд, поискал глазами свободное кресло. Заметив возле одной консоли не занятое ни кем кресло, он взял импровизированную из жестяной банки пепельницу, и хотел было пройти за ним, но Жаров заметив и догадавшись, уже распорядился об этом одному из своих помощников.
- Спасибо, - благодарно кивнув головой сотруднику Жарова, который подкатил к нему кресло, Гирин с облегчением сел в него. Стряхнув пепел, он поставил пепельницу под ноги на пол.
- Устали? – сочувствующе спросил Жаров. – Перелет все-таки был для вас не самым удачным. Надо было вам дать отдохнуть, а не грузить своими проблемами едва вы вступили на Гористую.
- Я для этого и прилетел к тебе, чтобы узнать твои проблемы, - ответил Гирин, поморщившись, растирая рукой правое колено. Оно было его слабым звеном в войне за звезды и планеты, некогда, разбитое и раздавленное в авиакатастрофе в небе Ипсилон-Главная.
К этому времени платформа уже опустилась на высоту двенадцать тысяч метров и оставила над собой турбулентность верхних слоев атмосферы. И доклады и рапорта как от буксировщиков так операторов и диспетчеров ЕНДЦ потекли спокойнее.
- А ты что, платформу будешь опускать на ВПП? – прищурившись, и с тревогой спросил Гирин, припоминая, что площадка была занята не только его катерами, но и челноками и катерами участка.
- Нет, Сергей Петрович. Мы расчистили площадку рядом со строящейся энергостанцией. Посадим платформу там, - ответил Жаров. – Бригады такелажников уже сосредоточены в районе посадки, - он глубоко вздохнул, расправляя плечи, - Теперь самое сложное позади. Пилот ведущего буксира из моей команды. Он знает котловину, все подходы к ней, и конечно знает точку посадки.
Гирин кивнул головой. - Станционер? – поинтересовался он.
- У меня все пилоты буксиров и челноков станционеры. Стараюсь не доверять драгоценные грузы наймитам, - со всей серьезностью ответил Жаров. Этим своим ответом он в полной мере охарактеризовал отношение станционеров к наемной рабочей силе.
- Прошли отметку в десять тысяч метров, - голос пилота ведущего буксира заставил их вновь вернуть свое внимание на экраны. – Вижу котловину.
- Управление в норме, двигатели в норме, груз и платформа в норме, - пилот ведущего буксира ответил короткими докладами на запрос старшего диспетчера. – Видимость хорошая, ветер лобовой, на этой высоте скорость его уже меньше.
- Принял, - ответил старший диспетчер. Гирин перехватил его удовлетворенный кивок Жарову, - Ждем вас.
- Теперь, Сергей Петрович, самое опасное для груза уже позади, - с заботой произнес Жаров обращаясь к Главному Управляющему. – Давайте я провожу вас в вашу каюту. Отдохнете немного, хотя бы до вечера. Заодно я распоряжусь, чтобы вам подали обед.
- Нет, - хмурясь ответил Гирин. – Я все-таки дождусь, пока платформа сядет на грунт. Ты поедешь на точку посадки? – внезапно спросил он, посмотрев на Жарова.
- Нет, - быстро, испугавшись за Главного Управляющего, который мог, как ему показалось уже сейчас ринуться под садившуюся на планету платформу, откликнулся Жаров. – На место посадки уже выехал Козин. Теперь это его прерогатива, - поспешно добавил он, чтобы Гирин не выгнал его и самого себя во враждебный мир. Не из лени, и не из страха, а трезво понимая, что их присутствие могло бы быть там действительно излишним. Заставить людей чувствовать над собой лишних надзирателей, пастухов, что ни как не пошло бы на пользу.
Через двадцать минут бодрый голос пилота ведущего буксира доложил о посадки на грунт. Ему тут же вторил доклад Козина, что платформа совершила посадку без видимых повреждений. И теперь его команда такелажников занималась отцеплением буксиров и проверки целостности доставленного с орбиты реактора. При этом торопилась, зная, что спуск второй платформы не заставит себя долго ждать.
- Ну, вот теперь можно и дух перевести, - сказал через час Гирин, поднимаясь с кресла, когда обе грузовых платформы с реакторами благополучно приземлились на поверхность планеты. – Где ты нас разместишь? – спросил он у Жарова.
- Справа второе здание, - скороговоркой ответил Жаров. – Я вас сейчас догоню, - добавил он. Подозвав одного из своих служащих, он поручил ему сопроводить Гирина с его охранниками, а сам задержался в операционном зале ЕНДЦ, отдавая необходимые распоряжения. Теперь нужно было помочь бригадам Козина транспортом, и обеспечить отлет буксиров к местам своих приписок.
Пока Гирин с охранниками и офицерами безопасности, не спеша, примеряясь, одевали в раздевалке перед входным тамбуром тяжелые скафандры, к нему примкнул Жаров.
- Все нормально, Сергей Петрович. Станислав сообщил, что с реакторами полный порядок, - доложился он.
- Молодцы, - кивнул головой Гирин, - Поблагодари от меня всех пилотов буксиров.
Наконец облачившись в тяжелые скафандры, они вышли из ЕНДЦ. Погода в котловине полностью успокоилась, хотя и по розовому небу высоко и стремительно бежали гонимые высотными ветрами густые рыжие облака. Они прошли к одноэтажному строению, которое Жаров охарактеризовал как жилое здание администрации.
- Прошу, Сергей Петрович, - Жаров пропустил Гирина с его охранниками вперед. Сам он задержался, передавая прибывших с Главной Станции офицеров безопасности в руки наконец-то появившемуся здешнему их сотруднику, и только после этого заторопился следом. Пройдя через шлюзовую камеру, они вошли в общую раздевалку, где сняли свои скафандры.
- Со временем, когда мы вгрыземся в грунт, мы создадим подземные переходы между зданиями и всем Комплексом, - поделился с Главным Управляющим своими планами Жаров, когда они развешивали скафандры в нишах.
- Можно и сейчас перебросить укрепленные герметичные переходы, - заметил Гирин.
- Мы думали об этом. Но пока не время, и самое главное ведь для этого придется отвлечь людей и технику, которые необходимы сейчас на основной площадке, - отвечал Жаров, провожая Гирина и его людей по коридору. Он остановился у легкой непроницаемой двери, - Ваши апартаменты, Сергей Петрович, - он открыл перед Главным Управляющим дверь. – Каюты господина Малахова и господина Каримова напротив, - добавил Жаров, указывая своему сотруднику, чтобы тот показал охранникам Гирина отведенные для них каюты.
Гирин перешагнув через невысокий комингс открывшейся двери, вошел в каюту. Оглядевшись, он повернулся к вошедшему следом Жарову, - Поспартански, но уютно, - удовлетворенно кивнул он головой.
- Рядом с каютой Малахова, левее, моя каюту, - сообщил Жаров.
Гирин еще раз осмотрел каюту: три на четыре метра, койка справа, у передней стены рабочий стол с компьютерным терминалом, слева шкаф, стеллажи и холодильник со встроенной микроволновой печью и между ними небольшой стол.
- Сергей Петрович, я распоряжусь, чтобы вам подали обед. А вы пока располагайтесь, - Жаров хотел было выйти, но Гирин задержал его.
- Сергей, мы не договорили, - напомнил Гирин о начавшемся их разговоре в ЕНДЦ, а потом прерванному началом операции спуска реакторов. – Ты можешь сейчас продолжить наш разговор?
- Конечно, Сергей Петрович, - без энтузиазма откликнулся Жаров. – Но я может быть, все-таки распоряжусь насчет обеда? – предложил он.
- К чему такая настойчивость? – усмехнулся с подозрением Гирин. – Если конечно ты составишь нам компанию, - ответил он, давая понять Жарову что от разговора тому не ускользнуть.
Жаров, получив согласие, на минуты выскочил из каюты, а когда вернулся, лицо его вновь просветлело.
Гирин в это время сев в кресло за рабочим столом включил компьютер. – Он связан с орбитальной группировкой? - спросил он.
- Да. Позволите? – он, осторожно обойдя кресло, на котором сидел Гирин, присел на край койки и пока тот делал подключение к «Уралу» похвастался. – У нас круглосуточная, постоянная связь с орбитальной группировкой.
- Ты мне так и не ответил о точных потерях среди твоей команды? – спросил Гирин. – Сколько заболевших? Получивших травмы?
- Невосполнимые потери двадцать восемь человек, - начал скисать Жаров.
- Я знаю о двадцати пяти, - нахмурился Гирин.
- Трех рабочих задавило пять дней назад обвалом на горной выработке.
- И почему об этом в твоих докладах не было ни слова?
- Сергей Петрович, я не хотел огласки. Знал, что вы прилетите, и хотел сообщить об этом вам лично.
- Понятно, значит, при инспекции горных работ у меня волосы дыбом встанут.
- Сергей Петрович, мы сейчас боремся за время, - осторожно заметил Жаров. - А если соблюдать все нормы и правила техники безопасности, то работу в шахтах я не смогу начать даже в ближайшие месяцы.
Гирин нахмурившись, промолчал.
- Сергей Петрович, вы же знаете, нам сейчас самое главное зацепиться. А о безопасности будем думать уже потом.
- Первые Инспектора будут в Дельте через четыре месяца. К этому времени ты должен выполнить все требования российского Госгортехнадзора и СНИПа, - хмуро предупредил Гирин. – Иначе, если потом инспекция начнет душить колонию штрафами, то я с тебя шкуру живьем спущу, - угрозой добавил он.
Жаров понимающе кивнул головой.
- Любыми путями, методами, но старайся свести к минимуму гибель людей. Это живые люди, а не машины которые можно списать. По каждому человеку нам потом придется отписываться от Солнечной, - строго продолжил Гирин. - Ну а с больными? Сколько людей сейчас не трудоспособно?
- В госпитале сейчас находится восемьдесят два человека.
- Сколько? – Гирина едва не хватил удар.
- Двадцать девять человек травмировано, семнадцать из них с утерей трудоспособности по своей специализации. Остальные имеют различные заболевания, - отвечал Жаров, пока Гирин едва сдерживая эмоции доставал из кармана сигареты.
- Сергей, твой участок функционирует три месяца, а у тебя уже более ста человек выбыло! Пополнения в ближайшие месяцы ведь не будет. Как и с кем собираешься дальше работать?!
Жаров темнея лицом, промолчал.
Гирин поджав губы, покачал головой. – Давай решай эту проблему. Но потерю людей сведи к минимуму! Я не хочу услышать от тебя через полгода, что тебе уже не с кем работать!
В дверь каюты постучали, что спасло Жарова от нарастания гнева Гирина.
- Да? – Гирин хмурясь, откликнулся после второго настойчивого стука.
- Разрешите? – в каюту заглянула женщина. Она улыбнулась, - Здравствуйте, Сергей Петрович, - она не замечая недоумение на лице Гирина, толкнула в каюту впереди себя тележку с кастрюлями и тарелками. За ней следом подозрительно наблюдая за ней, вошел в каюту Малахов. – Война войной, а обед по распорядку, - улыбаясь, произнесла она, своим напором заставляя даже отступить еще дальше назад Малахова.
Лицо Жарова просветлело от удачи уклониться от продолжения неприятного для него разговора и он, вскочив на ноги, засуетился, помогая женщине выставить тарелки на обеденный стол. – Сергей Петрович, Вадим Владимирович, прошу к столу.
- Пригласи Ильдара, - сказал Малахову Гирин.
Пока тот звал своего товарища, Гирин отложив в сторону пачку сигарет, пересел за обеденный стол. Рядом сел Малахов, все так же подозрительно присматриваясь к кастрюлям. А между ним и Жаровым сел за стол подоспевший Каримов.
Жаров по-хозяйски открыл холодильник и достал из него бутылку, - Немного вина, Сергей Петрович. Специально к вашему прилету, - с подхалимажем предложил он, открывая бутылку. И пока женщина под не проходящим удивленным взглядом Гирина разливала по тарелкам суп, разлил по бокалам вино.
Но Гирин наблюдал за женщиной, - чистая одежда, абсолютно белый передник, чистые ухоженные руки, белое свежее лицо, и волосы, не резанные, не искромсанные в каре как у всех пока редких женщин на Главной Станции и других платформах колонии, а уже достаточно длинные волнистые спадающие водопадом на плечи. - Значит, в воде, я так понимаю, вы не нуждаетесь? - догадываясь, заметил Гирин, помешивая ложкой в тарелке суп с клецками.
- Это был тоже наш маленький секрет, Сергей Петрович, - уже забыв о нагоняе, радостно похвастался Жаров.
- Да, я вижу, вы полны секретов, - усмехнулся Гирин, опять посмотрев на женщину. Еще молодая, миловидная, она свежая, даже пахнущая духами, была противовесом тем женщинам, кто еще страдал от экономии воды в орбитальной группировки колонии, и сейчас вызывала у него естественное желание.
- Я могу идти? – спросила женщина, при этом успев коснуться своими бедром ноги Гирина.
- Да, Наташа, - кивнул головой Жаров. – Спасибо, - поблагодарил он её.
- Если что-то не так, Сергей Петрович, то я рядом, - кокетливо улыбнулась женщина взгляду Гирина и не торопясь, вышла из каюты, оставляя мужчин наедине.
- За «Урал», - поднял бокал Жаров, возвращая взгляд Гирина за стол.
- За Станцию, Комплекс, и нашу колонию, - ответил на короткий тост Гирин. Отпив пару глотков, он похвалил, - Хорошее вино.
- Держал специально для такого случая, - повторился довольный похвалой Жаров. Он осторожно покосился на рядом сидевшего с ним Каримова.
Гирин, допив вино, отставил бокал на стол и отказался от предложения Жарова долить его повторно. Приступив к первому блюду, он напомнил, - Вернемся к нашему разговору?
Жаров опять скис, но отказаться он ни как не мог…
Вечером, когда за окнами-бойнацами уже стояла непроглядная темнота, только разрываемая прожекторами и светильниками на столбах и строениях, Гирин отужинал в присутствии всех начальников строительных команд и участков. Этим своим, небольшим обязательством быть ближе к тем, кто доводил его приказы и указания до конкретных исполнителей. И обычностью и опытом зная, что во время таких встреч всегда можно узнать на многое большее о настроениях среди рабочих и об их насущных проблемах, чем в сухих и порой не досказанных докладах. К концу ужина, который затянулся не на час, он уже многое знал об «Урале-низовом» и остался доволен разговором и положением в Комплексе.
Рядом с ним опять не раз прошла Наташа, кокетливо строила глазки, едва ли не заигрывала, но он так и не решился ответить ей взаимностью. И даже вино, и спирт в окончании ужина, конечно, только лишь избранным, в отдельных кружках, не смогли избавить его от этой нерешительности.
Утро его встретило едва ли не абсолютно им забытой тишиной в привычности к постоянному шумовому фону космических судов. Что он едва поверил, что такое может быть. Посмотрев на часы, еще не решаясь встать, и наслаждаясь этим покоем и тишиной, он ужаснулся, - на часах было без пятнадцати десять. Он торопливо вскочил с койки и натягивая брюки, надел гарнитуру и вызвал Жарова.
- Сергей! Ты знаешь, сколько времени!!! – огрызнулся он на утреннее приветствие начальника «низового».
- Сергей Петрович, я заглядывал к вам, но вы так крепко спали, что я не решился вас будить, - попытался было оправдаться Жаров. – Да и Малахов намекнул мне, чтобы я позволил вам выспаться.
- Я что, б…, красная девица! Полдня пропало бестолково!!!
- Почему, Сергей Петрович. Погода хорошая, глайдеры стоят в полной готовности, так что проблемы нет. Позавтракайте, и ….
- Какой черт завтрак! – взревел Гирин. – У тебя за ним будет обед, а потом хрен, куда с тобой полетишь. Решил мне устроить санаторий! Чтобы через пятнадцать минут все были на ВПП!
Через полчаса катер Федорова в сопровождении двух флиттеров поднявшись в красное небо, взял курс на ближайшие остроконечные горы. Гирин был ни сколько не удивлен, что его личный пилот был к этому времени уже трезв. Приятностью, заметив про себя, что он еще мог надеяться и доверять Федорову.
- Я всё думаю, Сергей Петрович, об образовании такого ландшафта Гористой. Что стало причиной образования на планете таких высоких острых гор. Практически ведь занимающих большую часть поверхности планеты. Я понял бы, если у планеты был спутник, вызвавший в период формирования такие мощные гравитационные приливные силы. Но его нет, - завел разговор Жаров, когда они уже достаточно далеко отдалились он основной площадки.
- Возможно, что-то и было, - пожал плечами Гирин. – Но из-за трансформации Дельты он сошел со своей орбиты и ушел в космос. И возможно он же и стал причиной гибели планеты, которая была в месте нынешнего астероидного пояса. Но это все конечно домыслы. Придет время и наши геологи ответят на многие наши вопросы.
- Да, - согласился Жаров. Он, почувствовав себя неуютно от своего же вопроса, повозился в кресле. – И скажут нам, как выглядела Гористая, когда Дельта еще была желтой, нормальной звездой. Наверное, в её горах текли реки, и они впадали в огромные озера и моря. И в них, возможно, была жизнь.
- Вот только изысканиями погибших цивилизаций давай не будем заниматься, - хмуро буркнул на мечтания Жарова Гирин. – Нам с тобой своего, приземленного и насущного хватает.
Катер лег на левое крыло и заскользил над подножьем гор, описывая большую эволюцию вслед за ведущим глайдером. Гирин прервав пустой разговор с начальником площадки «Урал-низовой» посмотрел через бронированный иллюминатор салона вниз. Под фюзеляжем катера стремительно летел мертвый каменистый мир. Пустынный и холодный. Но вот под катером мелькнул перевернутый и помятый, наполовину засыпанный оползнем краулер, чем уколол сердце Гирина утратой. Жизнь людей и техника были в этом мире, пока бесконечно оторванном от мира Человека, беспредельно дороги. Невосполнимы. Но Гирин не успел сказать выговор Жарову как за потерянным краулером, перед его взором предстала горная разработка. Вгрызаясь в крутой склон горы, там, внизу, под пролетающим катером Гирина работали, поднимая над собой тучи пыли и песка с десяток горных машин. Между ними сновали грузовые транспорты, робототехника и с такой высоты маленькие фигурки людей. Там кипела работа, а значит на Гористой уже была новая жизнь.
На исходе долгой дуги катер замедлил свою скорость, и пошел на посадку. За короткие секунды Гирин увидел короткую ВПП, десяток строений, машины и робототехнику. Заметил на посадочной площадки небольшую группу людей ожидающих его прилет.
- Прилетели! – радостно воскликнул Жаров, и завозился в своем узком кресле, случайно и не замечая этого задевая своим тяжелым скафандром Гирина, словно торопясь первым выскочить из салона катера.
Гирин хотел, было сказать ему что-нибудь грубое но, представив его вечно неунывающие глаза, которые сейчас были закрыты от него шторкой гермошлема, передумал.
- Здесь, Сергей Петрович, работают, самые что ни на есть работяги, - продолжил Жаров. – У меня к ним ни претензий ни вопросов не бывает. Работают как на совесть, так и на страх, - продолжал он, не замечая, как Малахов деловито проверил магазин своей винтовки и передернул затвор.
- Вижу, - усмехнулся Гирин. – Как и заметил их краулер под обвалом? – ехидной ответил он.
- Там была небольшая авария, - тут же скис Жаров.
- Небольшая? – с недобром ухмыльнулся Гирин.
- Я докладывал вам об этом, Сергей Петрович, - осторожно ответил Жаров. - Там и погибли три человека. Хотели пробить новый шурф, но, прогадали со склоном горы.
- А куда геологи смотрели?
- Я и говорю, за этой бригадой прям, не уследишь. Хотят как можно быстрее вгрызться в горы. Работают как на аврале, конечно за премиальные.
- Ну, тогда предупреди их, - опять ухмыльнулся Гирин, - Что за аварийность и гибель людей этих премиальных можно очень быстро лишиться. Как и заработать штрафные санкции.
Катер, зависнув на короткое время над расчищенной площадкой и поднимая тучи песка, пошел на посадку. Он сел на грунт, его двигатели смолкли, но еще некоторое время люди сидевшие в кабинах машин ждали пока поднятые опорными двигателями пыль и песок не осядут и не развеются по ветру.
- Начальник участка Алексей Егорович Петров, старший геолог команды Вячеслав Иванович Травин, - представил Жаров встречавших Гирина людей.
- Добрый день, господа, - Главный Управляющий пожал руку каждого. – Конечно в скафандрах не самое удачное знакомство, - добавил он, пытаясь сразу расположить к себе руководителей этого самого удаленного горного участка. Некогда, уже казалось теперь всем бесконечно далеко, в системе Ипсилона, на Главной станции «Волга», он, на расширенном совещании, представляясь как будущий Главный Управляющий колонии Дельта Андромеды, лишь поверхностно знакомился с этими своими будущими подчиненными. Тогда, сказывалась не только не хватка времени, но и отсутствие возможности видеть людей в деле.
- Прошу в наши обители, - поспешил с предложением человек представленный Гирину как начальник участка.
Они, сойдя с посадочной площадки, пошли по не широкой, очищенной и утоптанной дорожке, огороженной с обеих сторон натянутым на сигнальных столбиках тросами, к самому небольшому строению участка. По дороге Гирин оглядываясь по сторонам, заметил, что такие же ограждения имелись в подходах и к остальным строениям.
- Первое время, бывало, люди во время бурь блуждали. Лишь по радиомаякам успевали их найти, прежде чем заканчивался в скафандрах кислород, - словно чувствуя интерес Главного Управляющего к тросовому ограждению, сказал Петров. – Ладно, Вячеслав Иванович подсказал, - коротким жестом он показал на идущего рядом с ними старшего геолога. – Его опыт очень нам здесь необходим.
- А что же вы тогда с командой краулера так просчитались, - с сарказмом заметил Гирин. Он услышал, как в своем гермошлеме досадливо откашлялся Жаров.
- Согласен, это моя вина, Сергей Петрович, - услышал Гирин голос пожилого человека. Он показался ему знакомым, и он с усилием вспомнил, что некогда встречался с этим человеком на Главной Станции «Енисей» звездной системы Альферанца. Давно, но та встреча чем-то оказалась видимо ему значимой, раз этот голос остался в его памяти. И он решил, что об этом он обязательно постарается вспомнить или же поинтересуется. – Вначале слишком уж я либерально отнесся к желаниям Петрова.
- Либеральности нет места, когда дело касается жизни людей, - сурово заметил Гирин.
- Согласен. И этот грех останется на моей душе.
Они наконец подошли к небольшому строению. Петров открыл своим гостям тяжелую дверь и они, пройдя через шлюзовой тамбур, оказались в крохотной комнатенке, где, практически мешаясь друг другу, сняли скафандры. Затем, пройдя коротким не просто узким, но еще и заставленным возле стен ящиками с оборудованием, аппаратурой и стеллажами с инструментами, коридором, они вошли в большое помещение видимо служащее для совещаний.
Три вплотную сдвинутых вдоль друг с другом столов, по сторонам которых были расставлены легкие алюминиевые стулья, мощный компьютерный терминал у передней стены. А на стенах, словно обоями, были развешаны топографические карты котловины, района работ горного участка, снимки из космоса широкого разрешения, графики и схемы, - все это сразу сказало Гирину что здесь, на этом участке, люди полностью отдавали себя работе, мало заботясь о своем быте, - просто зарабатывали деньги.
- Проходите, присаживайтесь, - Петров, высокий крепкий мужчина с абсолютно лысой головой, но длинными усами, чем сразу запомнился Гирину, предложил стул во главе стола.
Но Гирин молча отказавшись, сел рядом. Пока рассаживались все остальные, он посмотрел на Травина, - нет, внешность этого человека он не помнил с тех времен, лишь голос, хриплый, словно от травмы голосовых связок приходил ему из памяти. Не узнаваем был лицом, внешностью, да и, тем более что сейчас перед ним, по прошествии очень многих лет, сидел пожилой, седой как лунь человек. Он несколько раз повторил его фамилию про себя стараясь припомнить, что было знакомо в его голосе, но пока из памяти ничего не приходило.
Рапорт Петрова был долгим, доскональным с демонстрацией подтверждения всех его отчетов фото и видеоматериалами. И Гирин к концу его рапорта остался довольным как фронтом работ, так и перевыполнением графика. Но единственное, что конечно он опять же, и настойчивее повторил, и теперь уже не только Петрову, но и всем присутствующим на совещании, так это соблюдение правил безопасности и сведения к минимуму несчастных случаев и травматизма.
- Мы все понимаем, Сергей Петрович, - начал говорить в оправдание Петров. - И стараемся, как только можно избегать гибели людей и конечно травматизма. И потери техники, - вздохнул он, на что Гирин тут же подумал, что разбитый краулер увиденный им, наверное, был не единственной потерей. - Теперь стараемся работать в купе с геологами, благо Вячеслав Иванович постоянно с нами. Но, - он посмотрел на Травина, - он же своими расчетами и подгоняет нас.
Гирин нахмурившись, перевел взгляд на старшего геолога.
- На прошлой неделе, черт меня дернул, я решил поднять рапорта наших изыскателей, - встав из-за стола и без вступления подойдя к картам, начал объяснятся Травин. – Я подумал, сколько у нас осталось реально времени до начала зимы. Затем переговорил с метеорологами и пришел к неутешительному выводу. Мы можем не успеть.
Он ожидал, что Гирин что-то сейчас скажет, спросит тревогой, но тот хмуро промолчал.
- Сейчас я не хочу говорить о нынешнем дне. Мы правильно предугадали с прибытием на Гористую. Начало лета в этих широтах благоприятствовало нашей экспансии. Но лето, как и все хорошее, имеет тенденцию заканчивается. В принципе, у нас уже практически на носу осень. Еще месяц, полтора и погода кардинально изменится. Придут, о чем мы знаем из докладов изыскателей, сильнейшие и длительные бури. И это будет межсезонье, но вот что будет зимой? – он поднял к верху указательный палец, - Мы точно не знаем. В докладах изыскателей этого нет, и мы только можем судить об этом данными нашей разведки южного полушария. Но и там в этих широтах уже весна.
Гирин, хмурившись, и с каждым словом старшего геолога темнея лицом, молчал и внимательно следил за словами старшего геолога. Он уже понимал, что хотел тот сказать и, покусывая губы, страшился этого.
- И что будет зимой, я боюсь и представить! – словно подслушав обоснованный страх Главного Управляющего, воскликнул Травин. – Но могу сказать с огромной уверенностью, что зимой здесь будет замерзший ад, - он ткнул пальцем в топографическую карту котловины. - Большая часть котловины будет постоянно в тени гор, а, следовательно, температура в тени, как в большей части котловины, так и здесь, на горном участке, упадет до минус 120-140 градусов!
Гирин тяжело вздохнул, - Я понял. Сколько у нас времени, Вячеслав Иванович? – он постарался уважительнее спросить старшего геолога.
- Я могу гарантировать только два месяца, - выдохом ответил тот и развел руками, - Ну, неделей, двумя, больше. Хотя об этом лучше говорить с метеорологами. По крайней мере, заставить их произвести соответствующие и точные расчеты и анализ.
Гирин перевел взгляд на Жарова, - Я надеюсь, ты понимаешь Травина?
- Да, - тот покивал головой. Потерев переносицу пальцами, он тяжело признался, - Вячеслав Иванович уже сообщал мне об этом.
- Через два месяца, - Гирин повысил голос, - Не меньшим сроком, - он предупреждающе покачал указательным пальцем, - Но ты должен закрыть Производственный Комплекс крышей. Провести дополнительно утепление всех жилых, бытовых и технических строений. Даже боксов с техникой. Проверить сертификацию техники и оборудование на предмет температурного режима. Здесь, - он ткнул пальцев себе под ноги в металлический пол, - всё должно быть к этому сроку углублено в горы. Я пойму в свете этого задержку первых плавок. Соответственно пойду на сдвиг сроков сдачи металлургических цехов. Но ни один участок не должен остаться на открытом пространстве воизбежания вымерзания. И соответственно, до начала экстремального падения температур все огневые и сварочные работы на открытых пространствах должны быть закончены.
- Мы постараемся, Сергей Петрович.
- Мы постараемся для меня не ответ, - нужно сделать! – хлопнул рукой по столу Гирин. – Он посмотрел на Травина. – Почему вы не доложи об этом мне лично?
Травин пожал плечами, - Я ведь работаю на Гористой, и считаю, что Сергей Жаров имеет соответствующую компетенцию в решении вопросов и проблем участков «Урал-низовой». Мои доклады и рекомендации были приняты им к сведению, - он кивнул головой в сторону Жарова.
Гирин недобро ухмыльнулся, - В следующий раз, Вячеслав Иванович, прежде чем что-то посчитать для себя, вспомните, что вы лишь только филиал Станции «Урал» и всего Производственного Комплекса. Один из участков обширной колонизации Дельты. И что есть Главная Станция «Урал», где есть Главный Управляющий. И что вы всегда обязаны ставить в известность обо всех ваших изысканиях, расчетах и анализах Администрацию Главной Станции и меня лично. Даже просто умозаключений.
Травин, потупив взгляд, кивнул головой, - Извините, Сергей Петрович. Но мне казалось, что оперативнее вопрос было бы решить лично с Жаровым.
- Пришла бы зима с оправданием ваших прогнозов, а Жаров либо бы не успел подготовиться к ней, либо проигнорировал ваши предупреждения, чтобы вы сказали мне потом? Развели руками, мол, я предупреждал? Кого-то.
Травин промолчал.
- Давайте договоримся так, Вячеслав Иванович, всё, что касается Гористой, «Урала-низового», любого участка, об этом вы должны и обязаны всегда докладывать на Главную Станцию. Или мне лично, или моим заместителям, - предупредил Гирин, постучав пальцем по столу.
- Я все понял, Сергей Петрович. Приношу свои извинения, - откашлявшись и надтреснутым голосом от полученного выговора от Главного Управляющего, ответил Травин.
- Надеюсь, что больше у нас не будет недопонимания, - заключил Гирин. – Ну, - он повернулся к Петрову, - мы успеем до захода солнца осмотреть твой участок?
*****
На основную площадку «Урал-низовой» он вернулся через два дня. Станция его не торопила, и поэтому он мог спокойно продолжать свою инспекцию. На следующий день он посетил огромную площадку основного Производственного Комплекса. Осмотрел мощные сейсмостойкие фундаменты будущих цехов и административных зданий, уже начинающие кое-где вырастать под крышу монументальные стены, транспортные и грузовые площадки, где разгружались прилетающие с орбитальной группировки челноки и платформы. Остался довольным уже возведенными под крышу и с установленным оборудованием энергетическими станциями, которым предстояло в будущем обеспечивать все потребности Производственного Комплекса.
- Сергей Петрович, разрешите, - Жаров, загадочно улыбаясь, вошел в каюту Гирина. – Сергей Петрович, как вы смотрите на то, чтобы попариться в баньке? – спросил он.
- Смотрю положительно. Не забывая при этом, что я сразу же обратил внимание на внешность твоих людей. Я только и ждал этого предложения, – ответил, поворачиваясь к Жарову Гирин. - Только я не думал, что ты будешь держать это предложение, чуть ли не до последнего дня?
- У нас возникли некоторые технические проблемы, - уклончиво ответил Жаров, понимая, что Главный Управляющий уже давно прознал про баню и сюрприза уже не будет.
Гирин выключил связь с Главной Станцией. – И когда ты приглашаешь меня на сие действо?
- Баня уже готова, Сергей Петрович. Можно сейчас, но если хотите, то после ужина.
Гирин посмотрел на часы, - Лучше конечно сейчас. С ужином всегда можно повременить, - он, переведя компьютер в спящий режим, встал с кресла.
- И кто вам только проболтался о ней? – спросил Жаров, пока они в раздевалке надевали свои скафандры. Он покосился на охранников Гирина, по чьим указаниям вездесущие офицеры безопасности, по его мнению, за эти дни не оставили ни одного уголка Основного участка без своего внимания.
- А ты думаешь, что мои люди прилетели ради компании для меня? – усмехнулся Гирин, одновременно напоминая начальнику площадки «Урал-низовой» что его подозрения оправданы и офицеры безопасности, прибывшие на Гористую вместе с ним, не оставались не удел и выполняли свою работу.
- Значит, от вас ничего не утаишь? – улыбнулся Жаров, ни сколько не обидевшись напоминанием, что в сфере его деятельности теперь присутствовали опасные наблюдатели и проверяющие.
- А не надо ничего утаивать, - со всей серьезностью посоветовал Гирин, - Как и то, что вы в достаточном количестве получаете воду из-под вечной мерзлоты. Что могли бы выйти с предложением организовывать банные дни и для рабочих и служащих орбитальной группировки.
- Сергей Петрович, - с некоторым недоумением посмотрел на Главного Управляющего Жаров. – У нас нет такой возможности. Мы построили лишь небольшую баню для себя. Вы сами все увидите.
- Я знаю. Мне Каримов уже рассказал все о ней, - успокаивая панику Жарова, махнул рукой Гирин. Он надел гермошлем, загерметизировал его и теперь вел разговор по радиосвязи, - Но ведь можно было выйти с предложением. И я не думаю, чтобы кто-то отказал тебе в совместной постройке большой бани. Просто ты, Сергей, забыл и не хочешь представить, что сейчас творится в орбитальной группировки из-за экономии воды.
Они, пройдя шлюзовую камеру, вышли наружу, и пошли к соседнему, справа, строению.
- Мы могли бы наладить доставку воды, - оправдываясь, предложил Жаров.
- Это экономически не выгодно. Для одного, ну, для двух судов еще реально, но не для всей группировки. Нам бы пришлось снять половину твоих челноков именно для доставки воды с Гористой на орбиту. Но тогда бы вся твоя задача и состояла в добычи и доставке на орбиту воды. Но это ведь не реально. По этому группировка и сидит на жесткой экономии в надежде, что в ближайшее время наладится доставка льда из кольца малых планет командой Шахова.
- А там есть лед? – спросил Жаров далекий от космических проблем колонии.
- Есть. В достаточном количестве. И по анализам первых изыскателей и разведчиков Шахова, пригодный для приготовления воды, - ответил Гирин уже возле входной тяжелой двери в санитарно-бытовое здание для администрации строительной площадки. Он остановился, - Для рабочих вы тоже построили баню? Или эта баня единственная? – подозрительно спросил он Жарова, готовясь уже объяснить, что в таких авральных для всех условиях, оторвано друг от друга, любое проявление избранности может повлечь за собой бунт и неподчинение рабочих.
- Да, для них построена баня отдельно, конечно попроще, - Жаров торопливо и словно оправдываясь, махнул рукой далеко влево, где в надвигающемся вечернем полумраке скрывалось крыло жилых строений рабочих-наймитов…
Распаренный, усталый, почти в дремоте он лежал на лавке парилки. Жаров, переговорив о чем-то с Малаховым и Каримовым, отозвал их, что-то бессвязно пробормотав о пиве, а затем вообще исчез вместе с ними, оставляя Гирина одного. А он, расслабленно закрыв глаза, лежал и ни о чем не думал. И он даже не пошевелился, не приоткрыл глаз, чтобы посмотреть, когда кто-то осторожно приоткрыв дверь, мягко вошел в парилку. Он лежал, отдыхая от всего мира, от всех проблем, отрешившись от всего хотя бы на это короткое время.
Он не услышал, не обратил внимания, как отрешился от всего, что даже не сообразил, что кто-то, осторожно вошедший в парную, присел рядом. И только вздрогнул тогда, когда ласковые руки мягко погладили ему спину.
- Это я, - услышал он томный голос Наташи. Он почувствовал, как её нежные ладони погладили ему спину, мягко помассировали плечи. – Сильному мужчине ведь тоже нужен отдых, - услышал он горячий шепот возле уха, а его разгоряченная спина почувствовала прикосновение оголенной женской груди.
Он сладко простонал, когда её ласковые, нежные и умелые пальцы проникли, ласкаясь к нему под живот. И он поддался этой ласке, забытым им уже давно женским ласковым рукам, желанию сладострастия…
Утром он проснулся свежим и бодрым, как никогда за последние месяцы. Наташи уже рядом с ним не было, но он не обиделся этому, как и не загорелся желанием найти её, - всему бывает свое время и свой предел. Как всем событиям, случайным или не случайным, бывает свой закономерный финал, так и в этом случае эта встреча была лишь мимолетной, и никак и ничем не обязывающей для продолжения. Да он и не искал романов, и ни любовных интрижек, и ни похождений, да и ей, он понимал, этого тоже не надо было.
Он, не торопясь, да и время было еще ранним, умылся и оделся. Пока его еще никто не тревожил, - до завтрака еще было время, и тем более до назначенного Жарову часа. Поэтому, он уже несколько дней пропустив проверку своего электронного почтового ящика, включил компьютер и вошел на сервер Станции.
Писем было несколько, но одно из них было для него долгожданным.
- Привет, пап, - с экрана ему улыбнулась дочь.
- Привет, Анжела, - не вольно, ласково, смертельно соскучившись по детям, прошептал он изображению видеописьма.
- Когда ты позвонишь? – обидчиво она поджала губки. – Уже месяц от тебя нет ни одной весточки. Мы ведь скучаем и волнуемся за тебя.
- Обязательно, - клятвенно прошептал он изображению любимого лица дочери. – Как только вернусь на «Урал» я обязательно позвоню!
- Как у тебя дела, пап? Наверное, тебе тяжело? Ты один в чужом и враждебном мире. Мы за тебя так боимся, пап, - она, скучая по отцу, вздохнула. – У нас же все без перемен. Игорь с Леной постоянно курсируют между «Волгой» и Ипсилон-главной. Даже сейчас намного чаще. От флотских доходят слухи, что на Земле и в Солнечной не спокойно и все идет к большой войне, и поэтому они и не хотят отрываться от Флота, - Гирин нахмурился, он совсем забыл о конфронтации в Солнечной, о войне, что заполыхала там. – Вот они и стараются, через военных иметь самую свежую информацию, и конечно, не потерять все свои связи. Ну а Никитка как всегда со мной. Он очень часто вспоминает тебя. Все спрашивает, где дедушка, и говорит, что когда вырастит, полетит за тобой чтобы вернуть тебя домой, - она грустно улыбнулась. – Андрей уже вернулся с Феникса и все мечтает полететь к тебе. Не знаю, как это у него получиться, но он очень настырен.
Гирин улыбнувшись, кивнул головой.
- Все передают тебе большой и горячий привет. Кстати, пап, не давно видела Куликова, младшего, он сказал, что его брат, Борис Сергеевич собирается к вам в Дельту. К тебе. Хочет с тобой переговорить. Но он сказал, что созвониться с тобой именно сам. Ну что еще тебе сказать, - скучаем. С нашими же семейными делами в Совете у нас все нормально. Мне постоянно помогает Станислав Куликов и Толстой. Александр Сергеевич Смирнов тоже уделяет мне внимание и не оставляет без поддержки. Конечно не гласной, но я понимаю, что некоторые вопросы решаются положительно в нашу сторону именно с его помощью. Но ты не волнуйся, у нас пока нет проблем. Пока, - девушка улыбнулась, - но это тоже не означает, что они могут и внезапно возникнуть. Я говорю, что пока прецедентов к ним нет. Ну что тебе еще рассказать? Вот думала, позвоню, наговорю тебе свои обиды, а на самом деле просто хочу тебя увидеть, - она вздохнула. – Пап, как только сможешь, позвони, - улыбнувшись, она хотела, было выключить запись, но тут видимо вспомнила, что еще её тревожило. – Пап, чуть не забыла. На днях звонила некая Соколова. Екатерина. Я подумала что это, наверное, твоя землянка? Спрашивала тебя, хотела поговорить с тобой. Я сказала, что ты уже далеко, в Дельте Андромеды. Она так расстроилась. Попросила меня передать тебе огромный и горячий привет.
Гирин нахмурился, - Соколова… Катя…, - он так часто вспоминал её. Особенно здесь в Дельте. Скучал, тосковал. Часто, в звездной ночи, в тоскливом одиночестве, включал фото брелка и разговаривал с любимым ему лицом. И невольно просил и умолял Бога позволить ему встретиться еще раз с ней…
- Значит, папа, все-таки у тебя с ней что-то было? – нет, сейчас уже его дочь не сказала это укором, обидой. Она давно уже пережила ту первую ревность, и теперь взрослея в одиночестве от своего отца, уже многое понимала. – Мне было приятно услышать, что она помнит тебя, - улыбнулась дочь. – Если ты знаешь, как позвонить ей, позвони. Она обрадуется. Она, честно пап, так расстроилась, что тебя не увидела и не услышала… Ладно, пап, пока. Мы все передаем тебе привет и ждем, когда ты позвонишь. Пока, целую…
Видеописьмо закончилось, Гирин сохранил его в своих документах и, откинувшись на спинку кресла, задумался, вспоминая земную девушку. Он опять остро почувствовал желание увидеть её. Увидеть её улыбку, услышать её голос, вновь почувствовать тонкий аромат её духов. И это опять вызвало уже забытую боль в его сердце. Он, поморщившись, простонал душой от возникшей боли от не возможности всего того о чем он мечтал. От понимания того огромного расстояния, что разделяли их. От сознания, что и даже не это огромное расстояние в сотню светолет разделяло их, а различия в менталитете, в культуре и образе жизни их миров. В обязательствах и долге каждого перед этими мирами. И он, страдая сейчас душой, трезво и в полной мере понимал, что того, что он желал, о чем мечтал, все равно было для него не достижимо. Не дано ни ему, ни ей. Они ведь были дети разных миров. И даже если представить на миг что он бы смог тогда, на Земле, переступить черту разума, совершить поступок что стал бы преступлением, сделать шаг ей навстречу который он знал, она ждала, они все равно не стали бы по-настоящему близки, и навсегда, как хотелось бы ему. Лишь только на время, короткое, что было уделено ему командировкой. Но разлука, которая последовала бы за этим, стала бы еще больнее и ужаснее. А так, без обмолвок и без обязательств, что стали бы для него естественными в зарождающейся к ней любви, он пережил боль в сердце тогда, когда терял её. Но не забыл её, ведь пока в груди билось сердце память не убьешь, но в мечтах она стала для него недостижимым идеалом желания и грез.
Он, зажмурившись от страдания, простонал, - он желал её, он мечтал о ней, он, черт возьми, любил её! И знал теперь страшную правду действительности, - она помнила его сейчас, а тогда была готова ответить взаимностью. Возможно, скажи, и она бросилась бы за ним следом. Но вся беда была, что они не вольны решать и изменять свои судьбы. Они разные люди, разных миров и отличной друг от друга жизни. Что он мог дать ей, - свои звезды и Станции, но отнять покой и умиротворение земной жизни, постоянство и стабильность которые были её жизнью.
Он кинул взгляд на стол, чтобы увидеть тот маленький подарок Кати, чтобы, взяв его в руку острее вспомнить её прощальный взгляд. Но его не было, он забыл, что маленький глобус Земли с крохотной теплой искоркой на своем круглом теле олицетворявший мир, где жила она и любимую его сердцем фотографию, остался на Станции, в его кабинете, на рабочем столе…
- Доброе утро, Сергей Петрович, - встретил Гирина Жаров, когда тот вошел в его маленький кабинет.
Гирин хмуро кивнул головой.
Жаров, заметив, что Главный Управляющий не в настроении и видимо посчитав этому виной вчерашний вечер и ночь, удивился, но не подал и виду.
- Глайдеры готовы? – спросил Гирин. Дальняя геолого-разведывательная партия находилась среди гор, в узкой лощине и поэтому Гирин принимая еще вчера решение, в этот раз решил воспользоваться глайдерами Жарова и оставить Федорова на Основной.
Жаров замялся, - Сергей Петрович, еще раннее утро. Люди еще не позавтракали и не выкатили машины на ВПП.
- А может мне с вами вообще жить остаться! – взорвался Гирин. – То у тебя одно, то другое! - Он ткнул пальцем в циферблат своих наручных часов, - Через полчаса, чтобы глайдеры стояли на ВПП и были готовы к взлету, - приказал он. – Всё они позавтракать, ****ь, не успевают! - скривился он в злой усмешке, - Ничего, не сдохнут с голоду. На дальней площадки пожрут, - и он, грозою хлопнув вслед за собою дверью вышел из кабинета оставляя абсолютно сбитого с толку Жарова.
Он вернулся в прокуренную за это утро каюту и засобирался на улицу. Выпив, чтобы ополоснуть рот от кислого сигаретного привкуса стакан холодной воды, он, не ожидая никого, ушел в раздевалку. Надев тяжелый скафандр, он, также, опять не дожидаясь никого, вышел из жилого блока и медленно пошел к ВПП. Там, в гордом одиночестве он присел на ящик, в тупой и глупой надежде прислушиваясь к сильному свисту ветра в микрофонах, чтобы заглушить болезненную память. Но время было жестоко к нему, текло медленно, заставляя, так или иначе, болезненно ныть сердцу, впервые и по настоящему осознавая потерю своей любви.
- Что-то случилось, Сергей Петрович? – рядом с ним торопливо бросившись вдогонку, остановился Малахов. Каримов, замешкавшись с автоматическим оружием Малахова и своего, только сейчас выскочил из строения и заторопился к ним. Вадим, давно уже зная Гирина, понял, что та грубость, которую он обрушил на Жарова, последующая за этим паника на участке, была вызвана личным переживанием Гирина.
- Нет, - грубо отмахнулся Гирин.
- Вы получили письмо с «Волги»? Что-то не в порядке с семьей? Тогда черт с ним с этим дальним участком, давайте вернемся на Главную Станцию, и вы позвоните дочери.
Гирин зная, что Малахов в своей излишней опеке не отстанет, тяжело вздохнул. – Я действительно соскучился по детям.
- Сергей Петрович, Станцию и Комплекс ведь можно на короткое время оставить на Касьянова и Юсупова. А на корвете Ковалева слетать хотя бы на неделю в Ипсилон.
Гирин усмехнулся, - Не все так просто, Вадим.
- Сергей Петрович, корвет скоростной, полтора месяца туда и столько же обратно. Через три с половиной месяца вы уже будете опять на «Урале», но зато успокоиться ваша душа, - словно уговаривал Гирина Малахов. Каримов, подойдя к ним, не стал лезть в душу к своему хозяину.
- Да нет, - шумно выдохнул Гирин, решаясь объяснить Малахову, что накипело в его душе и сердце. – С детьми все слава Богу. Соскучились, также как и я…. Ты помнишь Соколову? – внезапно спросил он.
- Вы имеете в виду землянку? – насторожившись, спросил Малахов. Имени её он уже не помнил. – А при чем тут она, Сергей Петрович? – искренне удивился он.
- А при том, Вадим, что я помню её. И не могу забыть.
Малахов едва слышно присвистнул признанию Гирина.
- И она помнит меня. Анжела сказала, что она звонила. Хотела увидеть и услышать меня.
- Сергей Петрович, возможно, она звонила просто так, от безделья, - осторожно предположил Малахов.
- Нет, черт возьми! Нет! – едва опять не взорвался Гирин. – Я знаю, Вадим, что она звонила не просто так.
Малахов вздохнул, не зная, что сказать своему начальнику. Да и уже не потребовалось, - микрофоны гермошлема передали ему недовольство растревоженных людей. Он, повернувшись, посмотрел в сторону строений, - из них медленно выходили люди, но, заметив три одиноких фигуры в скафандрах на ВПП, они, прекратив свои громкие в эфире радиосвязи недовольства и пререкания с Жаровым, заторопились к боксам.
- После Дальнего мы возвращаемся на «Урал», - вставая на ноги, принял решение Гирин.
Дальний участок, находившийся в ста сорока километров северо-западнее основной площадки, занимался разведкой залежей урановых руд. Первые изыскатели Корпорации, побывавшие на Гористой, проведя поверхностное сканирование планеты, дали положительный ответ на наличие у планеты тяжелых и урановых руд. Так, недалеко от котловины был обнаружен открытый выход уранового месторождения, определением объема которого, анализом метода добычи и расчетом необходимого количества техники и людей и занималась геолого-разведывательная партия. Чуть больше полусотни человек, находившись там, в расщелине высоких гор были оторваны от плацдармов человечества в Дельте и Гористой уже не один месяц, имея лишь только радиосвязь и воображением зная, что за красным непроглядным небом скрывалась огромная орбитальная группировка их соотечественников. И вот теперь пришла очередь и своеобразная обязанность для Гирина, как Главного Управляющего показать, что людей не забыли, не бросили на произвол судьбы, на выживание, обязывая их исполнять свой контракт, оторвано от всех,
Скоростные глайдеры быстро пролетели над котловиной. Но затем, значительно снизили скорость, когда им пришлось набирать высоту, почти под стремительно клубящиеся облака и, лавируя лететь между скал, утесов и острых пиков гор.
Гирин, провожая взглядом почти вертикальные стены горы, которую облетал сейчас глайдер, вспомнил, как Жаров поделился с ним мучившим его вопросом о возникновении у Гористой сплошных, покрывающих практически всю поверхность планеты, гор. Он не знал ответа, но сейчас захотел бы тоже узнать. Узнать и понять, что побудило поверхность планеты однажды вскипеть внутри магмой и ощетиниться, словно ополчившись на недружелюбное небо, остроконечными каменистыми пиками.
В раздумьях над этим он не заметил как глайдеры, наконец, вылетели в узкую расщелину между высоких гор, покрытых инеем замерзшего углекислого газа. Машины, остановив свой полет, зависли под клубящимися рыжими облаками и вертикально пошли на посадку на маленький крохотный пятачок, расчищенный от нагромождений камней. Гирин хотел, было увидеть, куда садятся глайдеры, но его гермошлем ткнулся в фонарь кабины, не позволив увеличить обзор, в то время как пилот вел машину на посадку по приборам, удерживая её под сильными ударами шквального ветра гулявшего в расщелине. А он лишь только видел, как росли вверх близкие склоны гор. Но вот, из-под фюзеляжа машины взметнулись клубы пыли и песка, они сплошной, непроглядной пеленой окружили глайдер, а еще через секунды мягкий толчок возвестил о посадки машины на грунт.
Фонарь кабины стал плавно запрокидываться вверх, пилот зло чертыхнулся, когда ветер бросил в кабину мелкий и жесткий песок. Гирин отстегнувшись от кресла, потянувшись на руках, приподнялся с кресла, заглянув за борт, он увидел, как из пелены к глайдеру приблизились люди. Они деловито без излишней торопливости приставили к борту машины, чуть носовее от кресла Гирина, трап. Перебирая руками, он перебросил своё тело за борт, нашел ногами скобу-ступеньку трапа и стал спускаться вниз.
В этот раз его встречали не так радушно как на других участках…
- Господин директор, мы, здесь уже практически три месяца, - не вставая с места, выкрикнул кто-то из толпы, когда Гирин вечером обратился к собравшейся бригаде разведывательной партии с желанием услышать пожелания и жалобы.
- Егоров! Сбавь тон! – прикрикнул на своего рабочего бригадир. Он, извиняясь, посмотрел на Гирина. Скользнул взглядом по заострившимся в нервном и физическом напряжении лицам людей, которые тенью сопровождали Главного Управляющего колонии. Он, на своё счастье, не знал, кто они такие, но интуитивно догадывался, что эти люди с жесткими взглядами и находившиеся постоянно при оружии были очень опасны.
- Ничего, я не красна девица, - буркнул Гирин. Он попытался в толпе разглядеть человека, выкрикнувшего было вопрос, - Ну, я слушаю, - он тоже грубовато окликнул рабочих, предлагая озвучить недосказанный вопрос.
- Я помню, что некогда, когда заключались с нами контракты, говорилось и о наших потребностях, - Гирин, наконец, увидел в толпе говорившего. Крепкого мужчину с резким колючим взглядом. – В частности о женщинах, господин Гирин.
Толпа одобрительно зашумела.
- У нас запрещена даже водка, спирта и того нет, - и не расслабишься! – продолжил Егоров под одобрение своих товарищей - А горбатиться по двенадцать-четырнадцать часов можно! Но мы же люди, нормальные мужики, и не нанимались к вам в рабство! А если в контракте оговорен наш отдых, нормальный, как положено за нашу работу, так мы заработали его!
Гирин зло ухмыльнулся про себя, - Первые отголоски, - хмуро подумал он. Он уже проходил это на Тридцать Третьей, - сначала ропот, а потом буза. И адекватно этому уже со стороны администрации, - сначала уговоры, а потом и карательные меры. И сейчас это не удивляло и не пугало его, только настораживало, заставляло принять после этого собранья решенье, и только. Он незаметным для рабочих жестом руки пока запретил Малахову вмешиваться.
- В конце концов, мы знаем, что на «Основной» людей не держат в такой кабале! – вторил Егорову сосед. – У них есть и спирт, и есть женщины! А мы здесь как проклятые! Даже вода уже есть!
«Да, - опять ухмыльнулся про себя Гирин, - вам только дай спирт, потом проблем не уберешься! Но вот вопрос, откуда только рождаются эти нелепые слухи?! Эта черная зависть?!»
- Пока мы только требуем положенное нам…
- А что потом? – зло прищурившись, спокойно, но назревающей грозой спросил Гирин. Его голос был крепок, а лицо, ожесточившийся взгляд, не сулили доброго. – Я не хочу оправдываться, и не буду! - что на «Основной», или где бы то ни было на других участках, или даже во всей Дельте, команды и бригады находятся в других, как вам кажется, в более комфортных условиях. Но я с прямотой могу заявить только одно, - никаких, как вам желается послаблений, тем более выполнения требований противоречащих заключенному с вами контракту не будет! Спирт, - исключено, как и всем на других участках. Женщины? – Гирин испепеляющее посмотрел на рабочего, - Перечитайте контракт, там все ясно сказано об этом, - ядом посоветовал он. – А что до угроз, - не советую. Здесь нет профсоюзов, как и не куда податься, если вам приспичит расторгнуть контракт. Именно расторгнуть, потому что пересматривать Администрация «Урала» его ни с кем не будет. Ни при каких условиях! Как и не будет заниматься людьми, которые либо бузят, либо решат разорвать трудовое соглашение раньше оговоренного срока. Так что рот закройте с невыполнимыми для Администрации требованиями и угрозами. Это самый лучший совет, который я могу вам дать. И перечитайте еще раз контракт, - он, вставая, зло отодвинул назад стул, навис над столом, - Как я понимаю, господа, все остальное вас устраивает, и каких-либо иных пожеланий нет. Мне было приятно, - скривился он, - встретиться с вами, увидеть ваш труд и ваш быт. Скажу, что я остался доволен увиденным на вашем участке. Вашей работой. И если бузить не будите, а будете и дальше работать на совесть, то Администрация «Урала» выполнит все свои обязательства по оплате вашего труда. Я это всегда гарантирую.
В толпе пробежал неодобрительный ропот. Охранники Гирина еще больше насторожились, снимая свое оружие с предохранителя.
- Но наша личная встреча с вами бросила тень на мое доверие к вам. Мне жаль, - он обвел рабочих предупреждающим взглядом, - Теперь мне придется внимательно приглядывать за вами.
- Теперь уже вы нам угрожаете?! – выкрикнул сосед Егорова. Но уже не так агрессивно как Егоров.
- Да, - спокойно ответил Гирин. – Могу вас уверить, что я имею на это право. Как и имею на это возможности и силы. Я не допущу, как у вас, так и во всей Дельте, неподчинения и действий могущих нанести вред спокойствию и работе строительных участков и всего «Урала». Я угрожаю и предупреждаю! – Гирин обвел притихшую толпу жестким взглядом. Он выпрямился, - Не смею вас больше задерживать. До свидания, господа, - презрением поморщившись, попрощался он, и вышел из комнаты.
- Сергей Петрович, наверное, не надо было так, - осторожно заметил Жаров, обгоняя прикрывающего сзади своего хозяина Малахова и пристраиваясь к широкому шагу Гирина.
- А по-иному я не умею! И тем более, здесь, ради нашей же безопасности. Ради безопасности всей колонии в Дельте мы не имеем права быть мягкотелыми, - огрызнулся Гирин. Он повернулся к бригадиру, который пришибленно провожал своих высоких гостей к раздевалке. – На «Основной» у меня остались офицеры безопасности. Они прилетят сюда, - передашь им этого Егорова, и соседа что сидел рядом с ним.
- Но они хорошие работяги, - попытался было заступиться за своих рабочих бригадир.
- Возможно. Но после беседы с офицерами будут работать еще лучше, - зло усмехнулся Гирин. – Или уже вообще не будут.
Бригадир сглотнул слюну и посмотрел на ствол винтовки в руках Каримова, которая словно невзначай смотрела в его живот.
- Надо было присматривать за своими людьми. Вести беседу, или же загружать работой так, чтобы у них хватало только сил, чтобы доползти до койки и не мечтать о спирте и бабах.
- Люди просто устали, господин Гирин, - попытался было опять оправдаться бригадир.
- Я знаю. Но устали не только они одни. Кроме вас работают в Дельте более десяти тысяч людей. И никто из них не ропщет. В большей части, зная и понимая, что мы оторваны от Человечества на полсотни светолет и что караваны по нашей прихоти к нам не придут. Да что я тебе объясняю?! – зло отмахнулся Гирин. – Будет продолжение, я буду с тобой по-другому разговаривать, - пообещал он. – Хочу напомнить, что ты получаешь свои деньги за то, чтобы твои рабочие работали!
Как бы не намекал Гирину Жаров из своей естественной опаски о возможности возникновения бунта после озвученных им угроз, тот хладнокровно остался на ночь на участке. Ни на сердце и ни в разуме страха у него не было, - пистолет в кобуре был всегда у него на поясе. Малахов и Каримов были рядом. Да и готовясь ко сну, он ясно разъяснил на все намеки Жарова, что их отлет с участка в ночь был не только не оправдан риском, но и мог бы выглядеть поспешным, практически бегством, что показало бы трусость руководства и соответственно могло бы спровоцировать людей на более решительные выступления.
За бронированными стенами гулял в кромешной темноте ветер, что своей силой шлифовал камни и скалы, а сейчас пытался бороться с маленькой крепостью человека. Лежа на жесткой койке в маленькой комнатке, которую делил с Малаховым и Каримовым, Гирин прислушивался к злобному завыванию ветра, шороху пыли и песка полирующими стены и контрфорсы жилого бокса. Представлял эту мощь, и свойственно себе размышлял о времени, когда можно было обуздать её и использовать на пользу «Урала-низового». Размышлял о том, как богата была планета, очень богата, и полезными ископаемыми и теми возможностями, которые она могла дать как Индустриальной Корпорации, так и Колонии. Что и огромные возможности человека, конечно, не только его команды, а позже, когда Производственный Комплекс начнет функционировать в полной мере, а на орбите Гористой засверкает десятками тысяч огней иллюминаторов огромная Космическая Станция, обуздают крутой этот нрав планеты. И её небо потеряет свои истинные рыжие цвета, когда над подземными заледенелыми озерами вырастут кислородообогатительные генераторы, а на её поверхности когда-нибудь, но возникнут первые города. Он был романтиком и мечтателем и верил, что будет так, а не иначе. Верил, как рожденный среди звезд, как станционер в четвертом поколении, и потому что знал, что теперь здесь был его Дом.
Он не заметно для себя уснул, улыбнувшись мимолетному видению девушки, которая по всем законам мироздания не должна быть здесь, но сейчас, в ином мире, в ином измерении, встречала его на «Урале»…
*****
- Надо торопиться, Сергей Петрович! – встревожено кричал голос Жарова, перекрывая рев ветра в гермошлеме передаваемый внешними микрофонами.
Гирин сутулясь под напором шквального ветра, с трудом шел за пилотом глайдера, крепко чертыхаясь на испортившуюся погоду.
Утро встретило их внезапной грозой. Резко изменившейся погодой, дальнейшее ухудшение которой теперь торопливо и запоздало, сообщали метеорологи. И уже не пыль и песок стегали медленно бредущих упрямством и необходимостью к своим машинам людей, а мелкий как шрапнель гравий. И вдобавок, словно испытывая и упрямство, и броню человека косо стал хлестать с рыжих и коричневых туч сернистый дождь.
- Мы готовы, - услышал он гнусавый голос авиатехника геолого-разведывательной партии ответившего на вопрос пилота флиттера.
Пилот, обернувшись на мгновение чтобы напоследок посмотреть на тесно прижавшиеся друг к другу строения Дальнего, прощаясь, хлопнул ладонью в тяжелой перчатки по плечу авиатехника, и полез по приставленному к фюзеляжу глайдера трапу наверх к кабине, с трудом удерживаясь под шквальными порывами ветра. Наверху, на площадке трапа он крепко оперся ногами, чтобы освободить руки и открыть фонарь кабины. Гирин не стал дожидаться приглашения и, представляя, что за то время пока фонарь будет открыт, сколько нанесет в кабину песка и гравия шквальный ветер, не мешкая, полез по трапу вслед за пилотом. Пилот, по тяжелому дыханию Гирина в эфире догадался, что тот полез вслед за ним, и не оборачиваясь, торопливо перекинул своё тело через борт в кабину. Гирин также едва достигнув площадки трапа не теряя времени, перелез через борт в свое кресло. Без помощи авиатехника, который замешкался внизу, не ожидая такой прыти от Главного Управляющего, они самостоятельно пристегнулись ремнями безопасности к креслам, и пилот стал опускать фонарь кабины. Пока авиатехник откатывал трап, пилот провел диагностику систем машины, затем, получив добро на взлет от бригадира участка, который в этих ситуациях исполнял работу диспетчера, включил зажигание.
Глайдер тяжело оторвался от грунта, шквал ветра ударил его в правый борт, едва не опрокинул его наземь, не разбил. Но автоматика, перехватив инициативу управления у человека, выровняла машину и стала поднимать её все выше и выше, вверх, под грозовые рокочущие тучи. А за нею следом вверх так же тяжело взмыли и остальные глайдеры…
Вернувшись на «Основную», он первым делом встретился наедине со своими офицерами безопасности и откомандировал часть из них под командой майора Скобелева на Дальний участок. Он ничего не забывал, как ничего не откладывал в долгий ящик и не спускал с рук. Тем более не допускал, чтобы ситуация оставалась не решенной и без соответствующих действий и оргвыводов. Затем переговорил с Ковалевым, готовя его к возможному привлечению его людей для упреждения беспорядков и поддержания правопорядка в колонии.
- Сергей Петрович, к этому в принципе можно спокойно отнестись, - хладнокровно, но улыбаясь глазами, отвечал Ковалев. – Люди действительно ведь без полнокровного отдыха, без тех же баб и водки, восемь с половиной месяцев находятся, хрен знает где! Кто выдержит то?
- Тысячи других, - буркнул Гирин, не ожидая от своего друга такого ответа.
- Другие просто боятся. Бояться нашу Службу Безопасности, моих корветов, корветов Флота. А эти ребята возможно уже такого насмотрелись, что им сам черт уже не брат.
Гирин усмехнулся.
- В конце концов, Сергей, положа руку на сердце, ведь они правы, - мы станционеры находимся в лучших условиях, чем наймиты. Мы можем и уделить себе время, чтобы расслабится, и с нами наши женщины. Пусть их мало, но их достаточно для нас. И это видят наймиты, и эта черная зависть толкает их на ропот. Зачем далеко ходить, - твой Федоров прекрасный пример. А значит вот тебе и первый прецедент. И я нисколько не удивлюсь, если этот ропот перерастет в уже скорое неподчинение. Мы же ведь это уже проходили с тобой.
Гирин соглашаясь, кивнул головой.
- И мы, что кривить душой, ведь этого с тобой и ожидаем. И новое ничего для себя не открываем. Но ты прав, - нужно уже готовиться к худшим событиям. – Ковалев ухмыльнулся, - А вот то ли еще будет, когда придет караван, - многозначительно заметил он. – Так что это все для нас не ново, и ты это знаешь, - заканчивая разговор, заключил Ковалев. - Я начну определять людей для спецотрядов.
Выключив связь, он некоторое время сидел в тишине. После разговора с Ковалевым у него немного отлегла от души тревога. Ковалев его понимал, и он всегда мог положиться и довериться своему капитану. Они оба прошли через Тридцать Третью Станцию и колонию Ро Рыбы, через тяжелый труд, невыносимую порой жизнь в мире враждебном человеку, через голод и холод, пот и кровь, через победы и предательства. И они построили тот новый мир человеку у далекой звезды, и порой в фундамент этого мира им приходилось закладывать жизни людей. Приказами, посылая на смерть единицы, героев, чтобы выжили и победили другие, сотни и тысячи. И порой карой смертельной наказывая тех, кто подстрекательством или саботажем, открытым неподчинением или враждебными для нового мира человека действиями, мог или наносил непоправимый, опасный и смертельный вред. И сейчас, когда Ковалев сказал о наборе новых спецотрядов из космодесантников и экипажей кораблей их маленькой автономной эскадры, Гирин знал, что эти отряды могут стать карателями, жандармами, но в тоже время они станут настоящей броней и оплотом их нового дома. Залогом покоя и мира.
- Можно? – в каюту Гирина, отрывая его от раздумий, вступил Федоров.
- Артем Егорович! Конечно! – встрепенулся Гирин. Он несколько дней не видел своего пилота и сейчас был рад увидеть его в полном здравии. И конечно трезвым. Он чуть отодвинулся с креслом влево, позволяя Федорову присесть у изголовья койки рядом со столом.
- Я слышал, Сергей Петрович, у нас на Дальней уже проблемы?
Гирин поморщился, понимая, о чем говорит его пилот.
- Проходили мы это, - с тяжелым вздохом заметил Федоров. Он как волшебник вынул из-за отворота куртки большую фляжку, взболтнул ее, предлагая Гирину.
Гирин даже ни мгновение не задумался, чтобы отказаться, - сейчас у него было желание выпить, согнать тоску по детям, заглушить память о далекой для него девушки и удавить тошнотворное чувство после полета на Дальнюю. Он молча поставил перед Федоровым две кружки.
- Спирт. Не разбавленный, - предупредил Федоров, разливая его по кружкам.
Гирин встав с кресла, молча достал из холодильника воду, галеты на закуску.
- Разбавить? – спросил Федоров.
Гирин отмахнулся, беря свою кружку.
- Ладно, Сергей Петрович, за нас. За «Урал», - дежурным тостом Федоров поднял свою кружку.
Спирт холодным огнем обжег горло Гирину, перехватил дыхание. Он, дотянувшись до бутылки с водой, сделал из неё большой глоток, затем, тяжело выдохнув, передал её Федорову. Закусив галетой, он закурил.
- Вы все-таки продолжаете курить? – запив спирт, спросил Федоров. Он рыгнул, поморщился вернувшемуся привкусу спирта.
- А как тут бросишь, - горько ухмыльнулся Гирин.
- А может быть заменить этих? Переправить на отдых на Станцию, - предложил Федоров, говоря уже о бригаде Дальней.
- Сначала нужно навести справки, кого нам понабрал Суслов, - отрицая предложение своего пилота, покачал головой Гирин. – А так мы только можем посодействовать распространению этой заразы.
- Но ведь еще ничего страшного не случилось, - заметил Федоров.
- Ты так думаешь? – фыркнул Гирин. – Уже начались запросы, ****ь! И при этом не безобидные. Сейчас, переведи их на Станцию, - ты представляешь, что будет?
- Ну, выпьют мужики, расслабятся, - пожал плечами Федоров.
- Ладно, если так как ты, тихо, спокойно, не тревожа никого. Но эти, я уверен, так не умеют. Начнутся пьяные дебоши, приставания к женскому персоналу. К станционеркам. Нет, - Гирин решительно покачал головой, - Пусть ими занимается безопасность. Заодно определит, что это за контингент.
Федоров приподнял фляжку, не увидев отказа со стороны своего начальника, вновь плеснул спирт по кружкам. – А караван-то когда придет?
- Если ты имеешь в виду команду «Венера», то по графику к концу февраля. Они придут на двух пассажирских судах из Солнечной, возможно даже не дожидаясь основного каравана.
- Еще два с половиной месяца, - вздохнул Федоров.
Гирин усмехнулся, - Вот только ты мне не говори, что тоже по ночам всю подушку исслюнявил, истосковавшись по бабьим ласкам.
- Да нет, - повел плечом Федоров. – Я думаю о людях.
Гирин прищурившись, посмотрел на пилота, - Я что-то никогда не замечал за тобой такую озабоченность по людям. Или это приходит с годами? – усмехнулся он.
Федоров, почесав подбородок, взял кружку, - Я просто хочу спокойствие Станции.
- Мы все хотим это спокойствие. И никто из станционеров не хочет лишних проблем. Поэтому поблажек, никому и никаких не будет. Потому что чудес, как ты сам прекрасно знаешь, на свете не бывает. А раз в контракте оговорен срок в один календарный земной год, значит год и ни как не раньше.
Они выпили, некоторое время молча, закусывая, хрустели галетами.
- Действительно, Сергей Петрович, как быстро летит время. Скоро уже почти что год как мы здесь, - покачал головой Федоров. – А уже как изменилась Дельта. Гористая. Мы сами.
- А ты-то о чем жалеешь?
- Нет, жалеть мне не о чем. Просто это мои годы. Последняя моя Станция. Моя последняя планета, - он тяжело сглотнул слюну. – Вы еще молоды, Сергей Петрович, а я уже понимаю, что в моей жизни больше не будет других звезд и планет.
- Ты рано еще себя списываешь, - попытался, было ободрить Федорова Гирин. Горячее тепло, расходясь от живота, наконец, начало кружить голову.
Федоров покачал головой, - Это так, Сергей Петрович. Когда мы сдадим «Урал» мне уже будет за семьдесят. И кому я уже буду нужен?
- Ну вот, - улыбнулся Гирин. – Начали мы с тобой за здравие, а кончаем за упокой.
- Извините, - виновато поджал губы Федоров.
- Не стоит, - Гирин дотянувшись до руки пилота, крепко пожал её. – У нас с тобой еще будут звезды. Было бы только у нас желание и воля. Ну, давай по третьей и будем отдыхать, - он сам дотянулся до фляжки и разлил по кружкам остатки спирта. Получилось прилично, но он не подал виду. - А то завтра тебе с утра поднимать нас обоих на орбиту, а погода на улице что-то разладилась. Наверное, передумала Гористая нас отпускать.
После третьей порции спирта Гирин почувствовал опьянение. Да и Федоров стал быстро плыть на его глазах. У пилота стал немного заплетаться язык, помутнели в опьянении глаза, и Гирин пьяно зевая, решил прервать их позднюю посиделку, - завтра утром им обоим предстояла обратная дорога в космос, где строился их общий дом.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
РОКОТ БУРИ
- Пап, хорошо, что ты мне позвонил! – тут же откликнулась на звонок отца Анжела. Длинная частая цепочка мощных ретрансляторов связи протянувшаяся от Дельты Андромеды до Ипсилона Андромеды усиливала сигнал и скрадывала почти в ноль потерю времени прохождения сигналов. – У меня для тебя новость!
- Ты только не пугай меня, - насторожился Гирин. В последнее время все новости, которые приходили к нему были либо неприятными, либо тревожными. И в этой уже привычки он не замечал игривости в глазах дочери.
- Ну, если эта новость тебя напугает, - её блестевшие, пока еще потаенным для отца секретом, глаза стрельнули поверх веб-камеры, - То я тогда вообще тебя не понимаю.
- И чем же ты хочешь меня порадовать? – осторожно улыбнулся Гирин.
- Катя, - его дочь позвала кого-то к обзору камеры именем девушки, которое снилось ему у далекой от всего Человечества звезды. Теряя дар речи, замирая сердцем от невозможности, от нереальности, он увидел, как его дочь встала из-за стола и на её место села та, о которой он и мечтать не мог.
- Здравствуй, - прошептала Екатерина Соколова нежным и любимым голосом, который не затерялся в его памяти, не затерся в жестокости мира и людей Дельты, и бесконечно жил в его сердце. Она кротко улыбнулась ему, словно извиняясь за свой невозможный поступок. – Вы, Сергей Петрович, наверное, будете ругать меня. Но я, … - она стрельнула взглядом на Анжелу, которая стояла рядом с ней, еще не решаясь признаться в присутствии другого человека причине своего безрассудного, как она уже знала что казалось всем, поступка.
Анжела поняла, - Ладно, пап, поворкуйте пока, - улыбнулась она и тронула, словно ободряя девушку с Земли за плечо, чем вновь крайне изумила своего отца. – А мы еще успеем поговорить, - сказала Анжела и исчезла с обзора камеры. Он услышал, как стихли где-то вдалеке её шаги, и понял, что его дочь оставила Катю наедине с ним.
- Я думала о вас, Сергей Петрович. Я так и не смогла вас забыть, - прошептала девушка.
- Зачем, Катя? Зачем? – простонал он болью в своем сердце. Он понимал, что она ломала свою жизнь, еще девичьей романтикой, не осознано. Не вполне осознавая, да и абсолютно не зная и не представляя различия между миром Земли и мирами человека на чужих для него планетах. И что она, этим порывом, импульсом своего сердца делала ошибку, которая потом позже, в понимании этого, стала бы для неё жгучей болью разочарования. А для него практически смертельной болью.
Её губки дрогнули в обиде, - она не понимала, почему человек, к которому она так страстно стремилась, не откликнулся, как она мечтала, взаимностью. Её реснички запорхали, когда её красивые глазки стали наливаться слезами. – Сергей Петрович, я скучала без вас… И я полетела к вашим чертовым звездам, чтобы увидеть вас! – воскликнула она, глотая слезы. – Я мечтала увидеть вас! Мечтала, что увидев вас, я скажу, что люблю вас!!! – выкрикнула она признание, которое толкнуло её через светогоды.
- Катя, милая, - его голос дрогнул. – Я не тот, о котором ты мечтаешь, - ему было больно отторгать свою любовь. Больно говорить правду, в которую он верил. – Я другой человек, из другого, и совсем чужого для тебя мира.
- Сергей! Позволь мне судить об этом самой! – с обидой оборвала она его. – Почему ты прикрываешься своим миром! В чем его разница?! В чем разница между нами?! Или вы любите по-иному? Но в любви ведь нет различий! И я, любя тебя, полюблю и твой мир, и твои звезды! ... – по её щеке пробежала слеза, - Сережа, я летела к тебе не для того чтобы услышать, как ты оттолкнешь меня, - её пальцы коснулись монитора, словно она хотела сквозь расстояние дотянуться до лица Гирина.
- Катя, … - его горло перехватил комок горечи, что он сейчас не рядом с ней, а бесконечно далеко. Не на Станции «Волга», а за десятки светолет в Дельте Андромеды. – Катя, я не хочу оттолкнуть тебя. Все эти долгие месяцы я думал только о тебе. Где бы я не был, ты всегда была в моем сердце. Но я, Катюша, я не могу подарить тебе свою жизнь так, как мужчины дарят себя своим женщинам на Земле. Моя жизнь принадлежит…
- Ни слова больше о различии! Их нет! Ты это только надумал для себя, чтобы защитить меня! Но я хочу, чтобы моя жизнь принадлежала тебе, и я не требую, чтобы ты отдал свою взамен! Сергей, я лишь прошу толику твоего сердца!
Он коснулся её пальцев на мониторе, - Катя я очень далеко. И нас разделяют десятки светолет. И я не могу даже предположить когда мы сможем встретиться.
- Сережа, только одно твое слово, и я прилечу к тебе!
- Катя, не так все просто, - с тоской ответил он, страдая, что не может сказать совсем другое, девушке которую любил.
- Сережа, скажи мне, - ты хочешь, чтобы я была рядом? – упрямством воскликнула девушка.
- Катя, я об этом и мечтать не могу. Это не возможно. И как бы моя любовь к тебе не жгла мое сердце тоскою, но ни ты и ни я не сможем оказаться рядом друг с другом.
- Сергей, я прилечу к тебе, - упрямством прошептала девушка, когда её сердце дрогнуло в счастье от признания в любви человека, ради которого она бросила свой мир. – Ты будешь меня ждать? – порхнули её реснички.
- Катя, ко мне тебе прилететь практически, не возможно, - тяжело вздохнув, он ответил правдой, которую он знал.
- Ты не ответил на вопрос?! – воскликнула она.
У Гирина дрогнуло сердце, - Катя, я смогу ждать тебя вечность. Всю свою жизнь. Но сможешь ли ты дождаться нашей встречи….
- Я прилечу к тебе, чего бы мне этого не стоило! И не говори мне больше о невозможности. Я уже в твоем мире! ...
- Анжел, помоги Кате устроится на «Волге», - попросил он намного позже, когда Соколова, счастливая признанием Гирина в любви, упорхнула из комнаты, оставляя его наедине со своей дочерью.
- Хорошо пап, - кивнула дочь головой. Она искренне улыбнулась, - Я просто в восторге от Кати! Тебе же могут позавидовать все мужчины «Волги», да что там Станции! Мужики всех колоний! Ведь еще ни одна девушка не бросала свой мир, Землю, ради станционера.
- Это все иллюзии, Анжел. Придет день, когда она опомниться и первым рейсом полетит обратно на Землю.
- Пап, ну почему ты так думаешь? – к удивлению Гирина его дочь надула свои губки.
- Я не хочу так думать, но я не верю в чудеса.
- Дурак ты пап. Другой был бы счастлив. И возможно даже плюнул бы на свои обязательства и сломя голову полетел бы сюда, на «Волгу».
Он усмехнулся. – Анжел, а ты знаешь этих других? – он вздохнул. – Анжел, если она захочет вернуться на Землю, помоги ей.
Его дочь покачала головой, - Ты не исправим, пап. Да она уже ищет попутный транспорт. Только не на Землю, а в Дельту. К тебе…
*****
- Сергей Петрович, из дома плохие новости? – поинтересовался сразу после ужина Малахов, замечая затуманенный, ушедший в себя взгляд Главного Управляющего.
- Что? – переспросил Гирин, пытаясь сосредоточиться на вопросе. – Нет. Все нормально, - покачал он головой. - Катя в Ипсилоне, на «Волге», - коротко сообщил он новость, которая волновала его сердце.
- Катя?! Вы имеете в виду землянку? О которой вы мне говорили?
- Да.
- Но как? – спросил Малахов в крайнем изумлении. – Вы уверены? И что она делает на «Волге»? – он сбился с шага, эта новость была не просто неожиданной, но и абсолютно, казалось ему не реальной. Да и, тем более что он еще не мог сопоставить эту весть лично с Гириным.
- Я разговаривал с ней. Сегодня.
- А что она делает на «Волге»?
- Она прилетела ко мне. И собирается прилететь сюда.
Малахов от неожиданности поперхнулся воздухом и откашлялся.
- И вот вопрос, - что мне делать? – Гирин остановился в коридоре, чуть не дойдя до своей каюты. – Лететь в Ипсилон?
Малахов вздохнул, разводя руками, - Это вам решать, Сергей Петрович. Я здесь вам не советчик. Но если вы любите её и не можете забыть…. А она действительно прилетела на «Волгу» ради вас, - он подернул плечом. – Окажись я на вашем месте, то возможно бы плюнул на «Урал» и сломя голову кинулся к Ипсилону.
- Если бы было все так просто, - поморщился Гирин. Он вспомнил слова дочери.
- Вот поэтому-то, Сергей Петрович, и нет универсального совета. – Малахов, сочувствуя, посмотрел в глаза Главному Управляющему. - Сергей Петрович, если она собирается прилететь сюда, то это ведь будет не очень скоро.
Гирин кивнул головой. – Знаю. Вадим, узнай, когда с «Памира» уходит караван.
- Сергей Петрович, сегодня 9 декабря, - осторожно напомнил Малахов.
Гирин чувствуя, что что-то упустил, позабыл, в коротком не понимании посмотрел на Малахова.
- Сергей Петрович, завтра же 10, - от «Волги» уходит караван ДА-12-11.
Гирин проскрипел зубами. – И больше караванов в ближайший месяц не будет, - вспомнил он, с сожалением констатируя этот факт.
- Может быть, вы успеете позвонить на Главстанцию «Волга». Смирнову. Он ведь может все устроить….
- Уже не успею, - покачал головой Гирин. Он не громко и зло обругался. – Уже не успею, Вадим. Если караван уходит завтра, то он уже сегодня вышел на внешний рейд.
- Но может быть у них какая-нибудь задержка. Может быть все-таки есть шанс. Позвоните, Сергей Петрович. Ведь вы же сами говорите, что любите её. И если упустите шанс помочь ей прилететь к вам, вы же потом этого сами не простите себе!
- Ты прав, - проскрипел зубами Гирин, злясь на себя что сам, своим слабоволием, нерешительностью, упускал такое драгоценное сейчас для него и Кати время.
Гирин почти бегом кинулся назад, на верхние палубы, к связистам, чтобы от них напрямую выйти на связь с далеким от Дельты Ипсилоном Андромеды. За ним, следом искренне переживая за своего начальника и друга, кинулся Малахов.
- Мне срочно нужна связь с «Волгой»! – пулей влетев в операторскую, Гирин прикрикнул на трех скучающих техников-связистов. – Немедленно! И лично со Смирновым!
Связисты, от агрессивного напора Главного Управляющего мгновенно приходя в себя из дремы, кинулись к консолям дальней связи.
- Господин Гирин, это будет не запланированный вызов. Генерального Директора может не оказаться на месте, - попытался, было предупредить один из связистов.
- Такого ответа я не приемлю! Свяжитесь с секретариатом, с Центральной Диспетчерской! Но я должен разговаривать со Смирновым!!!
Связисты, уже напугано, представляя в своих умах все мыслимые и немыслимые катастрофы галактического масштаба которые могли бы коснуться «Урала», стали пробивать пулеметными запросами космический эфир.
Малахов, видя нервозность Гирина, попытался его успокоить, - Сергей Петрович, даже если караван уже сформирован на рейде, то Смирнов все равно все устроит. Ради вас он задержит его отправку.
Гирин нервно закуривая сигарету, кивнул головой. Он сейчас физически ощущал, как мгновениями улетают минуты, и сейчас его воспаленный переживаниями мозг представлял, как на рейде «Волги» включая двигателями, трогались в разгон суда каравана.
- Господин Гирин! – старший связист обернулся к Гирину, - Генеральный на связи, - он торопливо уступил Главному Управляющему свое кресло.
Пока Гирин тушил сигарету и торопливо шел к креслу, Малахов твердым и неукоснительным к исполнению жестом руки приказал связистам удалиться.
- Привет Сергей, - поприветствовал его с экрана монитора Смирнов. Его лицо было усталым, осунувшимся, но сейчас этого не замечал Гирин. – Молодец что позвонил. Сам я просто не успеваю. У меня для тебя есть срочное сообщение….
- Подожди Саш, - но Гирин своей тревогой прервал Смирнова. – У меня к тебе есть огромная просьба. Просто мольба. На «Волге» находиться землянка. Екатерина Соколова, она наша сотрудница Земного филиала. Она прилетела ко мне, - быстро заговорил Гирин, не позволяя Смирнову даже вставить и слово. – Прошу тебя, помоги, - если не ушел караван к «Уралу» устрой её на один из наших судов. Сашк, прошу тебя, помоги!
- Сергей, честно? – нахмурился Смирнов. – Если бы сейчас кто-нибудь другой, заикнулся бы мне о своей любви, я бы не просто послал бы его на три буквы. Даже хуже! – Смирнов тяжело вздохнул. – Караван пока на рейде, - сказал он, давая надежду Гирину. – Где мне её найти? – хмуро спросил он.
- Она должна быть у моей дочери. Или же Анжелка знает, где её найти.
- Хорошо, - хмуро кивнул головой Смирнов. Он, записав в своем блокноте фамилию и имя девушки, устало потер ладонью глаза. – Мне бы твои проблемы. Ладно, с твоей землянкой все будет нормально. Прилетит она к тебе. А теперь слушай меня. Вчера я получил секретный циркуляр из Москвы. Ты один? – спохватился он вопросом.
- Со мной Вадим Малахов, - Гирин кивнул себе за спину, где на стуле сидел его телохранитель.
Смирнов кивнул головой, зная охранника Гирина и вполне доверяя ему. – Циркуляр я не успел разослать всем колониям. Поэтому слушай меня внимательно, - Москва предупреждает все Российские Колонии о начале возможных военных действий против Японии в самые ближайшие сутки. А это значит, война….
*****
- Руслан! Всем начальникам участков Гористой и их первым заместителям общий экстренный сбор! Остальным выйти на связь через тридцать минут. Никаких отговорок, никаких срочных дел не принимается! Отсутствие я буду понимать как саботаж! – по дороге в КДЦ по радиотелефону отдавал приказы Гирин. – Предупреди всех, - это не просто моя прихоть! Это приказ к безоговорочному исполнению!
- Что-то случилось, Сергей Петрович? – напугано переспросил Юсупов.
- Руслан, я, по-моему, не давал повода для вопросов! – рявкнул в ответ Гирин. – Выполняй мой приказ!
За его спиной, в свой радиотелефон, также встревожено отдавал команды Малахов. Он вызывал к себе отдыхающего Каримова и к Гирину Касьянова.
Гирин обернулся к нему, - Где Рекс? Нашел его? – спросил он о Касьянове.
- Да. Торопиться вам навстречу, - ответил Малахов. – Я ему коротко сообщил что происходит.
Гирин кивнул головой, он затормозил свой бег, подумав, что в КДЦ сейчас ему нечего делать, посмотрел на часы, - Давай сначала заскочим в мою каюту, - решил он, разворачиваясь в обратную сторону. – А затем сразу пойдем в зал совещаний.
Возле каюты его догнал Касьянов, - Сергей Петрович, это правда? – вопросил он, кинув подозрительный и не верящий взгляд на Малахова. Он доверял Малахову, но то, что тот сообщил ему минуты назад, не укладывалось в его голове. Он не верил в возможности войны. Выросший, как и все станционеры пусть на Сатурне, вдали от интриг и проблем Земли, он не ведал причин войн, не представлял их масштабность, но Историей знал их кровопролитность и жестокость. Его жизнь, как и жизнь всех станционеров не была еще поломана Человеческими войнами, а все те войны, которые станционеры называли этим страшным словом, лишь означали порой жестокую борьбу человека за выживание на враждебных ему планетах. А вся кровь людей, что была на руках Касьянова, была только тех, кто поднимал бунты и мятежи в колониях Земли и ИКА.
- Да, - коротко ответил Гирин, переступая комингс двери своей каюты.
- И что это сулит нам? – глупо спросил Касьянов, входя в каюту вслед за Гириным.
- Ничего хорошего, - огрызнулся Гирин. Он, пройдя в спальню чтобы переодеться, оставил легкую дверь открытой, чтобы отдавать указания Касьянову. – Поднимай всех своих людей по тревоге. Всех, и спецгруппы и линейные команды и внедренных агентов. Всех! Чтобы твоими людьми был полный охват Колонии Дельты. С этой минуты твоя Служба переводится в режим военного времени. Вскрой соответствующие директивные пакеты «Немезида» и доведи их инструкции до всего личного состава.
- Слушаюсь, Сергей Петрович,- ответил Касьянов.
- Вскрой арсеналы и вооружи людей, - продолжал наставлять Гирин своего начальника Службы Безопасности колонии Дельты. – Срочно приступи к выявлению и отработки всех неблагонадежных элементов. – Гирин торопливо переодевшись в полевую форму, вышел из спальни. Пристегивая к поясу кобуру с личным оружием, он продолжил. - Ни с кем не цацкайся, даже если будет требоваться жесткая нейтрализация.
- Я понимаю, - кивнул головой Касьянов. Первая минутная слабость и паника от известия еще не познанного в жизни у него прошла, и он вновь возвращал себе твердость.
- После совещания незамедлительно встреться с флотскими. Выясни, какие директивы получили они, и что собираются предпринимать в сложившейся обстановке. И главное, какую задачу они будут иметь в случае начала войны, - Гирин вынув из кобуры пистолет, проверил заполнение магазина. Затем, передернув затвор, дослал патрон в патронник и поставил оружие на предохранитель, - И не дай Бог, если сейчас кого-то не окажется на совещании! – угрозой прошипел он.
*****
- Господа, - Гирин обвел жестким взглядом всех начальников участков и их первых замов, которые сейчас присутствовали в зале совещаний. Физически отсутствующие по причине огромного удаления от Станции, Шахов и Миронов были на видеосвязи, - Более получаса назад я получил устное сообщение от Генерального Директора колонии Ипсилон Андромеда, господина Смирнова, о возможности начала войны между Россией и Японией.
Среди людей пробежался ропот, - война своей неизвестностью пугала их. Так же как и пугала, неизвестная практически всем станционерам бесконечно далекая для них, словно в ином мире, как в иной галактике, Япония.
- Прошу тишины, - повысил голос Гирин. – Как вы все помните, еще до нашего отлета из Ипсилона до нас уже доходила информация о неблагополучной ситуации на Земле. Мы все знали о вооруженном конфликте между Китаем и Северной Америкой, территориальных притязаниях Японии к России. Поэтому, исходя из возможных негативных последствий, руководство нашей Корпорации уже тогда разрабатывала соответствующие мероприятия на случай возможных военных действий в космосе. В последствии разработанные руководствующие документы были разосланы всем Колониям.
- Значит, Корпорация вступит в войну на стороне России? – приподняв руку, чтобы Гирин увидел его, спросил Вересаев.
- А тебе бы, наверное, этого хотелось?! - резко окрикнул Вересаева Сахаров.
- Какую бы мы не имели автономию, но мы принадлежим России, - грубо ответил Вересаев.
- Да Россия нам хлеб продает по цене золота! В три дорога!!! Фрахт сухогруза нам обходиться в стоимость эскадры! Когда четыре года назад на Станции «Анадырь» произошел взрыв реактора, Россия даже не почесалась прислать им помощь! И ты еще говоришь нам о России! – переходя на крик, взвизгнул Сахаров. – Это их война! Не наша! Нам не нужна ничья земля, не российская и не японская!
- А может быть вы оба закроете рот! – хлопнув ладонью по столу рявкнул Гирин. Он обвел притихших людей тяжелым взглядом. – Согласно директиве, которую имеет Станция «Урал» мы отвечаем за терро-пространство Дельты Андромеды. Что означает защиту и не допущения японских кораблей в космическое пространство системы Дельты.
- Господин Гирин, отряд Флота останется с нами или уйдет? – спросил с настенного панорамного телеэкрана Миронов.
- Мы не имеем точной информации, - ответил Гирин. – Но в этой ситуации рассчитывать на Флот Администрация ИКА нам не советует.
По залу вновь пробежался недовольный ропот людей.
- Скорее всего, нам придется рассчитывать только на свои силы. Кроме того, Администрация нам категорически советует начать закладку военных кораблей, даже если у нас еще не полностью построены доки и не закончено строительство Главной Станции.
- Если советуют строить боевые корабли, в то время как нам катастрофически необходимы грузовые баржи, значит, на ближайшее окончание войны нам нечего рассчитывать, – потерев в задумчивости лоб, заметил один из замов Нуреева.
- Возможно, что так, - услышав это и соглашаясь с этим умозаключением, кивнул головой Гирин.
- А что за государство это Япония? Каковы его возможности? – спросил кто-то из третьих рядов, где сидели в большей части производственные мастера и прорабы.
Гирин горько ухмыльнулся, - Все мы плохо знаем геополитику Земли. Я не могу ответить на этот вопрос. Но знаю, что их на Земле называют азиатами.
- Как и китайцы?
- Да. Я слышал, что они наши соседи по восточным границам.
- Китайцы тоже, говорят, наши соседи по Азии…
- Знать бы, где еще эта Азия, - громко усмехнулся кто-то из третьих рядов. – Хотя об этом ведь можно спросить у наймитов.
- Отставить! – громко прикрикнул на весь зал Гирин, злясь только уже на одно упоминание наемных рабочих. - Это покажет нашу абсолютную безграмотность!
- А как же тогда узнать что-нибудь про Японию? – посетовал кто-то. – Может быть, и нет никаких различий между Китаем и Японией?
- Есть. В первую очередь китайцев мы знаем как наших конкурентов в космосе, - хмурясь ответил Гирин. – И знаем, что они обладают достаточным военным и грузовым флотом в космосе. А вот про Японию у нас полный пробел. Но у нас есть флотские офицеры, и я постараюсь получить от них требующуюся нам информацию. Но, - он повысил голос, - наше незнание не дает нам повода считать, что Япония не имеет внесолнечных колоний, определенного и опасного военного потенциала. Как не дает повода считать, что война может не докатиться до нас. Нужно быть готовыми ко всему, даже к возможной агрессии в Дельту. Необходимо уже с завтрашнего дня максимально усилить работу по достройки доков. И на уже готовом стапеле «В» готовиться к закладке военного корабля. Соответствующая документация, - он посмотрел на начальника технической группы Комплекса Симонова, - у нас имеется. Нужно только определиться в постройке первого корабля в соответствии с нашими нынешними возможностями. И, - отведя глаза от Симонова, он обвел своих людей требовательным взглядом, - господа, придется перестраиваться. В работе и во взаимоотношениях. С сегодняшнего дня я ввожу в Дельте военное положение. Все правонарушения, неподчинения я буду считать саботажем и диверсией на пользу противника, и, они, расцениваясь как преступления, будут караться жестоко. Господин Касьянов, - он кивнул в сторону начальника безопасности, - уже имеет на это все соответствующие распоряжения.
- Господин Гирин, значит, что получается, мы теперь не дождемся караванов? – выкрикнул кто-то вновь из задних рядов.
Гирин ухмыльнулся, - Смотря, что вы ожидаете от этих караванов. Здраво понимая сложившуюся ситуацию, я могу сказать, что мы, возможно, потеряем на период войны помощь и связь с Землей. Но Корпорация естественно нас не бросит. Мы будем получать от ИКА помощь, но только лишь самое необходимое. Но я хочу сказать, чтобы вы успокоили своих людей, - первый караван, если не завтра, так через день уйдет из Ипсилона к нам. Он сформирован и на сегодняшний день сосредоточен на внешнем рейде Ипсилон-главная.
- Но его могут отменить?
- Нет. Я заявляю это официально. У меня есть подтверждение Генерального Директора «Волги» что караван уйдет из Ипсилона, если в не назначенное время, так в самое ближайшее. В полном составе. Так что поводов для волнения нет. Кроме того, я хочу сказать сразу воизбежание всяких кривотолков, что с этим караваном обратно на Ипсилон вернутся все те, у которых контракт был заключен на один год.
- А если кто-то пожелает в связи с войной расторгнуть контракт и вернутся на Землю?
- Администрация «Урала», я лично, не будем препятствовать этому, – ответил Гирин, он просто физически почувствовал на себе обжигающий взгляд Сахарова. - А теперь господа, я прошу вас разойтись по своим участкам и довести до всех людей объявление военного положения в Дельте и разъяснить политику Администрации ИКА и Станции «Урал».
- Сергей Петрович, мы так можем потерять рабочую силу! – негодующе воскликнул Сахаров, когда они остались вдвоем.
- Возможно, - нахмурился Гирин недовольный, что Сахаров опять вставал в оппозицию. – Но я пойму тех, кто захочет вернуться к своей семье. И тех, кто захочет защищать свою родину.
- А может быть и нам тогда объявить мобилизацию, - скривился Сахаров. – Россия будет только этому и рада, если еще и станционеры начнут за неё воевать.
- Господин Сахаров, - Гирин почти брезгливо посмотрел на своего заместителя, - а вы сами то что, не россиянин?
- Я станционер, и какая разница кем были мои предки, - грубо ответил Сахаров. – Я повторяюсь, за нас никто воевать не будет. Так почему же Станции и звездные колонии должны поставлять Земле солдат.
- А вы, господин Сахаров, однако …, - Гирин хотел, было назвать его оскорбительным словом, но сдержался, - все еще не перестаете меня удивлять.
- Вы, Сергей Петрович, наверное, хотели сказать, что-то другое, - провокацией ухмыльнулся Сахаров. – Да. Если вам так угодно. И я добавлю, что патриотизма к родной стране моих предков у меня нет. Как и дела до всей ихней планеты и всей Солнечной системы. Мои родители выходцы из колонии Альфы Треугольника, а если вы знаете, то она всего лишь в шестидесяти семи световых годах от Земли. В сороковых годах колония голодала, взрослые трудоспособные мужчины едва волочили ноги, чтобы встать на свое рабочее место, женщины падали с голоду, а что говорить о детях которые умирали. А Земле не было дела до нас, хотя она прожорливым чудовищем проглатывала добытую нами руду. И нас спасла от голодного вымирания только Станция «Анадырь», которая безвозмездно нам передала лаборатории по клонированию пищи. И поэтому, кстати, и как вы хорошо знаете, Сергей Петрович, на этом горьком примере и опыте потом практически все колонии Альфы Треугольника вошли в состав ИКА, под юрисдикцию Станции «Анадырь», выйдя из прямого подчинения Земле и России.
- Вообще-то передача колоний Альфы Треугольника Корпорации никак не связана с кризисом, о котором вы напомнили. А помощь, о которой вы тоже вспоминаете, была оговорена Россией со Станцией Альфы Треугольника. Так что, обратитесь к архивам и возможно вы узнаете что-то интересное про дела Администрации колонии до времени её вступления в ИКА, - уже уставая от Сахарова, махнул рукой Гирин. – В моей практике есть тоже негативные моменты взаимоотношения с Землей и Россией, - добавил он, припомнив встречу делегации Станции «Волга» антиэкспансионистами и крайне-правыми. Сказать о ней он даже и не подумал, - травить Сахарова, лить на его мельницу воду, было бы тому на руку. – Ладно, Юрий Павлович, у нас у каждого есть свои дела, - намекнул он, что хотел бы остаться уже без его присутствия.
После того как Сахаров не довольно бормоча себе под нос о российской неблагодарности к колонистам, вышел из зала, Гирин еще несколько минут сидел в тишине и одиночестве. Все его мысли были о возможной войне. О незнакомой ему Японии, о её неизвестных космических эскадрах. И конечно о том, как защитить свои дома, - Станции «Волга» и «Урал» от вторжения врага.
- Сергей Петрович, разрешите, - в зал совещаний вошел Касьянов.
- Какие новости, - поднял на него взгляд Гирин.
- Я не один? - Касьянов отступил в сторону, приглашая войти в зал офицера Флота.
- Весьма кстати! – Гирин поднялся с кресла и ступил навстречу командиру отряда капитану 2-ого ранга Краснову. – Алексей Юрьевич, - он протянул ему руку, - мы редко видимся, и мне очень жаль, что эта наша встреча происходит из-за тревожных на Земле событий.
Краснов хмуро кивнул головой и прошел к предложенному креслу. По выражению его лица Гирин понял, что эта встреча принесет новые для него заботы и еще худшие вести.
- Как я понимаю, вам уже сообщили? – мрачно спросил Краснов, закуривая предложенную Гириным сигарету.
Гирин посмотрел на Касьянова, мол, и когда успел? Ведь только что выскочил от меня.
- Разговоры ваших людей слышал, - ответил Краснов на взгляд Гирина. – И догадался когда твой Рекс, - он кивнул головой на Касьянова, - сразу ко мне подвалил.
- А вы давно были поставлены в известие?
- Врать не буду, - первую директиву получили около недели назад.
- И молчали? – хмурясь, искренне удивился Гирин.
- У меня не было разрешения ставить в известность колонию.
Гирин кивнул головой. – Значит, только сегодня вам Москва дала добро, - сказал он, констатирую факт.
- Да. На Земле, и в Солнечной, все зашло уже достаточно далеко. И бесповоротно, - со злостью ответил Краснов.
- Какие инструкции вы имеете в сложившейся ситуации? – перешел к делу Гирин. – Какие функции теперь будет исполнять ваш отряд? И на что нам теперь стоит рассчитывать?
- Наверное, вы, Сергей Петрович, имеете в виду, будет ли отозван отряд? Расстраивать не буду, - нет. Пока мы будем находиться в Дельте. Сколько, - не знаю. Но наши функции, возможно к вашему сожалению, немного изменились. Базируясь в Дельте, мы будем выполнять разведку по направлению Альферанца.
- Пока хоть нас не бросите, - и то счастье, - у Гирина немного отлегло от сердца. Конечно, он готовился к самому худшему, что флотские уйдут, оставив Колонию Дельты перед лицом неизвестного врага лишь с одними её рейдерами. Но главное, что присутствие кораблей российского флота благоприятно сказывалось и на внутреннее состояние формирующейся колонии, - люди, особенно наемные рабочие из Солнечной, с Земли, из России, не чувствовали бы себя брошенными, забытыми. Что присутствие кораблей Флота подтверждало бы автономию колонии и права России на ИКА. Он закурил, предложив еще одну сигарету Краснову, от которой тот нисколько не отказался. Никотин его немного расслабил и он впервые за эти нервные часы вспомнил о семье и Кате, и о страшной угрозе, которая нависла над ними. – Алексей Юрьевич, что вы знаете о японцах? Об их Флоте? Реальны ли его возможности атаковать внесолнечные колонии?
- Информация пока закрытая, - нахмурился Краснов, он отвел глаза в сторону. – Во-избежания неадекватных мер со стороны Администрации ИКА и колоний и, конечно же, паники.
- Но можно же сказать, к чему нам готовиться? – зло спросил Гирин.
Краснов выразительно посмотрел на Гирина. – Это не для посторонних ушей, - предупредил он, словно сомневаясь в адекватности Главного Управляющего колонии и его начальнике безопасности, хотя Рекса он знал уже давно.
- Мы же, блять, здесь не дети! – не удержался Гирин.
- Ну, скажу, что угроза для колоний Андромеды реальна, - не очень громко, словно выдавая страшную тайну, и опять же с неопределенностью ответил Краснов.
- Да что ты будешь делать! – в сердцах воскликнул Гирин. – В конце концов, сколько можно кругами ходить! Мы все знаем Америку, Китай, Англию, Францию! Хохлы вон рядом! Мы знаем их, они соседи с нами! – махнув рукой в сторону звезд за иллюминатором, воскликнул Гирин. – А появилась в истории какая-то Япония, о которой станционеры десятилетиями ни сном, ни духом, и ты говоришь, реальна, блять! – неверием продолжил он, сорвавшись на ненормативную лексику. – Что за херня, господин капитан 2-ого ранга! Мы знать - не знаем, среди звезд японских колоний! О кораблях и судах их не слышали, а ты сейчас говоришь о реальной угрозе!
- Угомонись, Сергей. Что ты хочешь знать? Или что ты хочешь услышать? Да, Япония не имеет звездных колоний, и в Солнечной была до поры до времени не слишком активна. Но на Земле Япония одна из ведущих стран.
- Но при чем тут тогда угроза звездным колониям?!
- Япония имеет космический флот. Конечно не в сравнении с нашим или американским, или тем же китайским. Но достаточный, - Краснов поморщился, - чтобы попортить нам кровь в Солнечной.
- Но при чем тут наши колонии? В чем вопрос-то не понятен? – Гирин готов был вцепиться в горло офицеру. – Я говорю о звездных колониях, а не о колониях в Солнечной системе!
- Месяца два назад из Солнечной в свободное плавание ушел японский отряд из четырех кораблей под командованием контр-адмирала Минамимагои. Наши его потеряли, - медленно, с трудом вытягивая из себя слова, ответил Краснов. - Короче, Сергей Петрович, существуют косвенные данные, что он ушел в рейдерство в треугольник Альферанца.
- Твою мать, - зло выдохнул Гирин.
- Что за корабли? – впервые вклиниваясь в разговор, спросил Касьянов.
- Флагман отряда линейный корабль «Кага». Крейсер «Идзуми» и еще два эсминца. И вспомогательная группа из танкеров и транспорта.
- Это же целая эскадра! И как их только вы могли проворонить?! – обвиняющие воскликнул Касьянов.
Краснов горько усмехнулся, - Ты это спрашиваешь у меня?
- Это же звездец всем Станциям Андромеды! Вообще колониям! А окажись они здесь, в Дельте, - мы даже краску с их бортов не успеем поцарапать, как они сотрут нас всех в порошок! – продолжал на повышенных тонах обвинять Касьянов, более-менее разбирающийся в боевых космических кораблях.
Краснов, понимая страх и негодование станционеров, промолчал.
- И что вы тогда предпринимаете? – торопливо задал вопрос Касьянов.
- Флот их ищет, - только и смог ответить офицер Флота.
- Понятно, - ухмыльнулся Касьянов. - То есть и вы будете их искать, - скривился он. – Только вот следующий вопрос, - что вы будете делать, когда найдете их? С вашими то корветами! ...
*****
- Саш, ты знаешь о японском отряде? – тут же, не в бровь, а в глаз спросил Гирин Смирнова, когда тот едва появился на экране монитора.
- Да.
- Почему тогда мне не сказал?
- Пока мы все надеемся на чудо.
- На чудо что не будет войны или что японский отряд пройдет мимо наших Станций? - зло произнес Гирин.
Смирнов в ответ только молча развел руками.
- И что ты тогда посоветуешь делать? «Урал» ведь это не Станция «Волга». Это у тебя практически две автономные эскадры да боевые платформы, да еще и российская военно-космическая база «Азонит» под боком. А у меня всего четыре рейдера. Так на какое мне надеяться чудо?
- Скорее всего, именно на чудо я и посоветовал бы тебе надеяться, - устало ответил Смирнов. – Что-либо иное я посоветовать тебе не могу, как и помочь тоже.
Гирин уже знал этот ответ, но все равно у него теплилась надежда, что Смирнов как друг, а никак Генеральный Директор колонии Ипсилона хотя бы просто пообещает, что если где-то рядом с Дельтой засветиться «Кага», то пришлет на помощь часть своих кораблей. Но этой надежде предстояло скоропостижно сдохнуть с ответом Смирнова. - Бля! – он зло, смачно обругался, - Да кому ж на Земле жить-то спокойно не далось!
- Серега, хоть ты не заводи бодягу, - а при чем тут мы? - поморщился Смирнов. – У меня своих нытиков предостаточно.
- Не буду, - Гирин с силой потер ладонью лоб. – Не дождешься, - выдохнул он, чувствуя смертельную усталость друга. Понимая, что тому сейчас доставалось на порядки больше, и что тот нес непосильную ношу ответственности за всю Колонию Ипсилона и жизни сотен тысяч людей. – И у меня тоже своих нытиков хватает, - тоже признался он. Как и умолчал про выходки Сахарова. - Сашк, пожалуйста, если что случиться, то помоги моим детям. Я им советовал в случае атаки на Главную Станцию перелететь на Ипсилон-Главный. Проконтролируй.
- О чем речь, - поморщился Смирнов как о бестолковости напоминания естественного. Внезапно он изменился в лице, - Сергей, у меня для тебя неприятная новость.
- И что на этот раз? – сплюнул Гирин. Конечно, что-то плохое о детях он не собирался услышать, а что-то иное, - но что могло быть хуже новости о войне?!
- Я не нашел твою Соколову.
- Что? – поперхнулся Гирин. – Да не может быть! – не поверил он. - Ты с Анжелкой созванивался?
- Я что, похож на идиота? Мы перевернули вверх дном всю Главную Станцию. Я поднял на ноги все службы безопасности. Но твоя Соколова словно испарилась. Ни по одному из документов она не покидала Станцию, - ни на Ипсилон-Главный, ни на какую иную платформу, ни на мимо проходящие суда. Мы абсолютно не знаем, куда она пропала, - признаваясь в своем бессилии, развел руками Смирнов.
- Такого же не бывает!
- Знаю. Но, найти мы её не можем. Конечно, Сергей, будем трясти Станцию до упора. Может что-то и …
- Какого хрена, Сашк! Ты что тут мне сегодня чудеса наговариваешь! – взорвался Гирин.
- Мы её найдем. Может быть…
- Мне не нужно предположений, Сашк! Ты кому угодно можешь говорить что на Станции можно потерять человека, - но только не мне!
- Сергей, я найду её! – клятвой заверяя своего друга, откликнулся Смирнов. – И клянусь, как только я найду её, так сразу же отправлю к тебе клипером.
Но что клятвы, когда чудес на свете не бывает. И ни завтра, и не неделей позже, даже месяцем, Соколова так и не нашлась. Ни на Станции, ни на Ипсилоне-Главном, ни на какой-либо другой планете системы Ипсилона или космической платформе. Служба Безопасности, сбиваясь с ног, теряясь в загадках, прочесала всю Главную Станцию, перетрясла в допросах большую часть наймитов, досталось и станционерам. Не ушли из внимания ни флотские, ни каботажники. Но все было бестолку, - никто не видел и ничего не слышал о судьбе девушки. Трюмные и палубные рабочие досмотрели всю Станцию вдоль и поперек, не оставляя без своего внимания ни единого закоулка, отсека, кофердама, даже цистерны, - но не нашли ни следа. Словно и не было, как будто и не появлялась девушка на Главной Станции. Проверка Безопасностью записей мониторинга прибывающих и убывающих со Станции людей тоже не принесла результатов, - по записям, прилетев однажды, Соколова так и не покинула Главную Станцию.
Пропала, и без следа. И тяжело было Смирнову говорить об этом, а Гирину с болью и в бессилии, что-либо изменить и сделать, слушая это. Но эта, как констатация страшного факта уже была намного позже, тогда когда Землю и Солнечную систему уже сотрясали залпы войны…
*****
21 декабря 2167 года, когда над Тихим океаном уже ярко рдел рассвет, дальневосточные границы России подверглись агрессии вооруженных сил монархической Японии. Эскадры японских экранолетов атаковали Военно-Морские базы России, флоты в морских и океанских просторах вступили в крейсерские дуэли, а подводные лодки обеих сторон изрыгнули из морских глубин сотни крылатых ракет. Владивосток, Находка, - люди искали спасения в бомбоубежищах, когда японские крылатые ракеты уничтожали испепеляющим огнем целые кварталы. И в ответ, - Токио, Нагоя, Осака стирались с лица планеты российскими ракетами. А в космосе, над Землей, истребители российской орбитальной группировки вступали в жаркие бои, пытаясь прорваться сквозь оборону японских боевых платформ готовящихся нанести смертоносные удары по городам и инфраструктуре Дальнего Востока, Сибири и Урала.
А в Солнечной системе превосходящий, доминирующий Космический флот России выбивал из строя японские боевые корабли, перехватывал пассажирские и грузовые транспорты под японским флагом, жесткой блокадой душил японские колонии на Венере, Марсе, на лунах Юпитера. Но это были лишь маленькие победы, тогда как на Земле Россия в первые недели теряла Курилы и Сахалин…
*****
Искусственный разум квантового компьютера Главной Станции «Урал» в полночь сменил дату на всех дисплеях Колонии Дельты, - в летопись Человечества канул 2167 год. Пришел Новый год, и казалось бы, должны придти новые надежды, мечтания и планы. Должен был бы радостью озариться космос праздничными салютами, залпами сигнальных ракет и фейерверками разукраситься небо покоренных человеком планет, обычностью и вечным ритуалом в эту новогоднюю ночь.
Но не в этот раз, не в эту ночь, - конечно, была и водка, был и спирт, и были тосты. Но тосты, скупыми фразами, тревогой на душе, а спирт не пьянил. Разрушенный далекой войной мир среди звезд отнял праздник. Люди пили, ритуалом выпить, сказать под водку или спирт надежду, что война не коснется Дельты, минует её, надеждой, что где-то она захлебнется, истратит свои кровожадные силы и канет в лету, вернув мир и покой Человечеству. И сказать под тост, обругавшись душой и сердцем, всю новую для них ненависть к ним неизвестным страшным и вероломным людям. И пожелать, поднимая стаканы или рюмки тем, кто сражался на Земле и в Солнечной, победы и жизни, а японцам поражения и смерть.
И не было настоящего праздника и не было настроения даже пить, - люди, получив традицией на Новый Год два дня выходных, лишь маялись от обрушившегося на них безделья, скуки и тревоги на душе. Выходные, превратившиеся для многих в мучение, - а так бы в шахтах, на достройке цехов и Главной Станции, на строительных площадках люди забывались бы в тяжелых трудах, в постоянной занятости и усталости. А сейчас, традицией новогодних дней люди маялись, прислушиваясь к новостям разразившейся войны, и тревожно ожидали, когда она придет и в их пределы. И были причины ожидания, - десять дней войны, короткий, казалось бы, срок, но она уже перестала быть далекой от них. К Дельте, тенью, невидимкой, война подкрадывалась японским рейдерским отрядом…
Гирин плеснул из графина в стакан спирт, немного разбавил его водой и на выдохе выпил. Морщась от обжигающего горло спазма, глубоко затянулся прикуренной сигаретой. Сердце отозвалось гулом в висках, но тоска и боль переживания за детей не отпустила его. Тревога пришла в предпоследние часы уходящего года. Она убила предпраздничную радость, задушила надежду, что война минует Дельту, и породила настоящую осознанную тревогу в его сердце.
Какие бы надежды не строил Гирин, во что бы он не верил, война все равно пришла в его мир вероломным японцем. 31 декабря крейсер «Идзуми» отряда адмирала Минамимагои настигнув на переходе Альферанс-Ипсилон грузовое судно «Ока-16» принадлежащее ИКА и без предупреждения и возможности экипажу покинуть обреченное судно на спасательных средствах расстрелял его. Погибло восемнадцать человек, и их гибель означила для Гирина, как и для всех станционеров и всей ИКА, что война не пройдет мимо Андромеды, и что враг вероломен и не милосерден.
Но об этом он пока знал один. Он хотел скрыть это тайной хотя бы на эти два дня, дать людям возможность не задуматься о смерти которую могли бы принести собой японские корабли. Надеяться, что возможно все для них обойдется, что война и смерть где-то будут рядом с другими звездами, но не в Дельте.
Докурив сигарету, он затушил её в пепельнице и потянулся за второй. Тяжелые мысли о детях не давали ему успокоиться и сосредоточится. Сердце болело за них, - если бы он знал, если бы он мог только предположить что конфронтация на Земле выльется в кровавую войну, в жестокость японцев в космосе, он тогда ни за чтобы ни оставил их одних вдали от себя. Конечно, Игорь был уже не в счет, - взрослый, семейный, имеющий родство с семьей каботажного флота, связи с Флотом, он ни за что бы не уступил просьбам и требованиям своего отца лететь вместе с ним на Дельту. А остался бы решать судьбу своей семьи с каботажным флотом. Но Анжелка и Андрей, они же сами напрашивались, умоляли его взять их с собой, но он отказал, - и сейчас он не мог этого себе простить. Конечно, здравым умом он понимал что здесь, в Дельте, он не смог бы защитить и спасти их в полной мере. Что колония Дельты слаба и беззащитна, и что сильный и грозный враг абсолютно безнаказанно, и не встретив никакого сопротивления, мог в одночасье уничтожить их всех. Понимал разумом, что только на Ипсилоне-Главной они могут найти спасение, когда японские крейсера войдут в систему Ипсилона Андромеды и атакуют колонию и Станцию «Волга». Но что было это понимание, когда отцовское сердце жгло тоской и страхом за детей. И отцовское сердце болело, тогда, как в болезненных мыслях он представлял себе, как погибает Станция, и что его дети в эти страшные часы могут быть забыты всеми, оказаться в одиночестве перед ликом смерти. Оказаться беспомощными в погибающей Станции, беспомощными перед страшной в неуправляемости толпой в паники. Брошенными умирать или в огне всё уничтожающего взрыва или мучительно в остывающей и теряющей воздух Главной Станции.
Он плеснул в стакан еще спирта, но разбавить не успел, - после короткого предупредительного стука дверь открылась, и к нему в каюту вошел Алексей Краснов.
- С Новым Годом, Сергей Петрович, - заметив перед Главным Управляющим колонии стакан, сказал дежурное поздравление офицер Флота.
Гирин поморщился, - У тебя еще хватает щенячьей радости поздравлять всех с Новым Годом? Или это короткое издевательство?
- Вы уже в курсе? – Краснов прошел к столу и без приглашения присел напротив Гирина.
- Да, - коротко ответил тот и, пододвинув к капитану Флота чистый стакан, налил в него спирта. – Разбавишь сам, - он придвинул к нему кружку с водой.
- Обойдусь, - тот мотнул головой и поднял свой стакан. – Ну, все равно, Сергей Петрович, с Новым Годом. И чтобы все наши враги побыстрее сдохли!
Гирин не уступая флотскому офицеру, поднял стакан, так и не разбавив спирт. – На что ты все надеешься, капитан? – скривился он.
Краснов усмехнулся, - Что за пораженческие настроения Главный Управляющий?
- Я мечтал о мире, о будущем своих детей, об их благополучии, господин офицер Российского Флота, - сарказмом усмехнулся Гирин. - Но это все теперь разрушено войной. Не моей войной, не войной звездных колоний, а войной пришедшей с Земли. И что теперь ты мне посоветуешь делать, когда я за десятки парсеков от своих детей, а в моем мире рыщут вражеские крейсера с Земли?
- Если вам станет легче, Сергей Петрович, - потемнел лицом Краснов, - то я могу сообщить вам, что и моя семья далеко от меня. И намного дальше, чем ваша. Как раз, на той самой Земле, которую проклинаете вы. И я тоже отец, и у меня тоже есть сердце, и оно тоже болит. И я даже не буду говорить о долге, просто скажу, что на своем месте я имею оружие, и способность убивать врага, который пришел в наш с вами общий мир с войной. Убивать с надеждой, что с каждым убитым мною врагом силы у японцев станут слабее и их не хватит на Россию.
- Тогда, лучше выпьем за наше оружие. И за возможность убивать врага, - Гирин сказав это тостом, поднял стакан.
Спирт опять холодным огнем обжег его нутро, но он вытерпел, дождавшись, когда офицер Флота первым запьет спирт водой чтобы запить самому.
- Рассказывай, - прищурившись, спросил Гирин, закуривая сигарету, - Ты, наверное, ведь не за тем пришел, чтобы поздравить меня.
- И откуда ты их только берешь? – морщась от сухого привкуса спирта, заметил Краснов, беря из предложенной хозяином пачки сигарету.
- Старые запасы, - буркнул Гирин. – Ну, так что?
- У меня приказ отправить два своих корвета навстречу с вашим караваном, - ответил Краснов. – Остальными выйти на позицию за пределы системы Дельты.
- Есть подозрения, что японец может атаковать караван? – зло сдвинув брови спросил Гирин.
- Все может быть, - кивнул головой Краснов. – Теперь уже нет никаких сомнений, что отряд Минамимагои рыщет в Треугольнике Альферанца.
- И что вы сделаете двумя парами корветов против крейсеров? – усмехнулся Гирин. – Да и что толку от вас, когда до рандеву с караваном вашего хода не меньше месяца.
- За караван можете не волноваться, - его прикрывают три наших эсминца. А отряд Минамимагои, как уже известно, сейчас действует порознь. Так что у эсминцев есть все шансы связать японцев боем и позволить каравану уйти. Наша же задача состоит в радиотехнической разведке пути каравана. Ну и если что, запозиционировать нахождение японских кораблей.
- Японские корабли техническими и ходовыми характеристиками отличаются от наших?
- Нет, - помотал головой Краснов. – Если не считать что они первых рангов.
- Это радует, - буркнул Гирин, моментально прикинув, что если японец еще на границе Треугольника Альферанца и пожелай он атаковать Дельту, то он сможет появиться здесь не раньше чем через два-три месяца. Он предложил Краснову еще выпить, тот не отказался. Выпив в этот раз, они закусили галетами.
- У меня к вам предложение, Сергей Петрович, - хрустя сухими тонкими сухарями, произнес Краснов. – В этом рейде мне не нужны мои космодесантники. А их лишние рты на кораблях это автономность моего отряда. Так что роту космодесантников, которая находиться на моих корветах, я могу передать колонии. К вам, и в твое личное подчинение.
Гирин на короткий миг задумался, предвкушая достаточно грозную силу, которой он мог бы обладать. Но в тоже время понимал, что такой дар требует и ответных жертв. Так же он и вспомнил свои советы на «Волге», в которых он был абсолютно против появления на Станции военных. Но то была «Волга», со своими боевыми платформами, со своими боевыми кораблями Автономных эскадр, не уступающими по огневой мощи крейсерам Флота, и со своими космодесантниками. А здесь, вдали от всех зарождающаяся колония Дельты была беззащитна, как и от японцев, так и от возможных мятежей наймитов, от которых никогда нельзя было отмахнуться.
- Я знаю, что у вас в колонии уже были некоторые брожения, - заметил Краснов своей осведомленностью. – Своих космодесантников у тебя мало, да и те разбросаны по колонии. А служба безопасности плохо вооружена и оснащена.
Гирин усмехнулся.
- Кроме того, Флот всегда поддерживал в Треугольнике Альферанса людей лояльных России. Таких как господин Смирнов, и, конечно вас, Сергей Петрович. И мое предложение, как вы понимаете, имеет двоякий смысл.
- Но это же не бескорыстный дар, - с тонкой усмешкой заметил Гирин. – Тогда что же в ответ должна предложить Станция «Урал» Флоту? И я лично?
- Вот видите, ваш вопрос, Сергей Петрович, подтверждает мои слова, что нам удобнее сотрудничать с вами, - улыбнулся Краснов. – Взаимопонимание основа сотрудничества и взаимопомощи. Нам нужна будет в Дельте база подскока, - ответил он уже намного серьезнее.
- Это ваше личное желание, или желание Флота? – задумчиво спросил Гирин.
- Это предложение Флота, господин Гирин. И кажется мне что взаимовыгодное. Я пока только уполномочен своим руководством, предложить вам подумать об этом. Ваше сотрудничество – наша поддержка. Вам, Сергей Петрович, нужно спокойствие в колонии, свое личное спокойствие и стабильность, а нам нужна база, где корабли Флота могут остановиться на ремонт, для пополнения снабжения и для короткого отдыха экипажа. И желательно чтобы эта база была именно в Дельте.
Гирин подумал, что именно так и втягивают колонии, Станции, станционеров, далеких от политики Земли в войну. – Ответ необходим сразу же?
- Нет, Сергей Петрович. Предложение будет официально заявлено руководством Флота. Я лишь только уполномочен уведомить вас об этом.
- Хорошо, - кивнул головой Гирин. – Я, подумаю об этом.
- Но космодесантников мне уже можно снять со своих кораблей? – двусмысленно переспросил Краснов.
Гирин усмехнулся, - В мое полное и беспрекословное подчинение?
- Именно так. Они будут защищать ваши интересы, как и защищать интересы Флота и России.
- Слишком уж все гладко, - пусти вас на Станции, а потом хрен выгонишь, - еще сомневаясь предложению флотского офицера, покачал головой Гирин.
- Это конечно можно расценить как мои пустые заявления, но хотел бы уверить, что Флот не имеет стремления получить влияние на политику и руководство Станций и Корпорации. Мы говорим о сотрудничестве между вами и Флотом.
- Вот именно, пока только слова, - Гирин поморщился, - Но пришла война, и мы стали нуждаться друг в друге. Хорошо, - он кивнул головой, - роту можешь сгрузить на Станции. Но, я её рассредоточу по своему усмотрению.
Краснов с деланным безразличием повел плечами.
- Тогда, что же, - Гирин в задумчивости разлил по стаканам спирт, - Будем считать это за начало взаимовыгодного сотрудничества, - приняв для себя окончательное решение, он поднял свой стакан.
- И за взаимное доверие, - ответил Краснов….
Спирт видимо из-за сильного напряжения нервов так и не опьянил. Не затуманил голову, тем более что предложение Флота, казавшееся с одной стороны бесконечно ему выгодное, впоследствии могло бы стать и хомутом на шею. И думая теперь только об этом он сидел за своим столом и безразличным взглядом смотрел на монитор компьютера, на котором отображалась картинка положения группировки на орбите Гористой в реальном времени. А за его спиной, впервые стояли уже не одни его телохранители.
Он покосился на тревожный сигнал вызова, как-то ленивой усталостью включил связь, отвечая на настойчивый вызов.
- Сергей Петрович! Флотские ни с того ни с сего зашевелились! Они движутся к Станции! Два корвета идут на сближение! – торопливо, словно нагоняя упущенные секунды, мгновения, в надежде, что ответная команда Гирина не запоздает, докладывал, срывая в волнении голос, Ковалев.
- Вижу, - спокойным голосом, можно было даже сказать безразличным, ответил Гирин.
- Как мне расценивать это? И что мне предпринимать? – Гирин чувствовал в голосе Ковалева неподдельную тревогу станционера за свой дом.
- Ничего. Абсолютно ничего.
- Сергей! Да это же захват Флотом Станции!
- Нет. Отойди с их дороги.
- Но…
- Никаких но! – строго, бескомпромиссно сказал Гирин. - Выполняй мой приказ! Объяснения все будут потом.
А в это время уже эти два корвета Флота медленно проходили лоцманские вышки Главной Станции, в которых удивленными и напуганными взглядами провожали их станционеры. Вот они коснулись причалов, - такие же перепуганные техники, не имея иных команд от руководства, да и не в силах воспротивится автоматическим пушкам боевых кораблей, стали принимать швартовы, и готовить переходные мостики. А когда эти переходные герметичные мостики были переброшены, то десятки космодесантников в полной боевой экипировки и с оружием наперевес загрохотали тяжелыми подошвами своих бронескафандров по их настилам, сбегая с корветов на палубу Станции «Урал». Два взвода не встречая сопротивления, да и какое оно могло быть у крайне напуганных и безоружных станционеров, быстро и со знанием своего дела взяли под свой контроль палубу верхних внешних причалов. Офицеры же, своим непоколебимым авторитетом оружия взводов, не растягивая высадку роты на более чем определенный для этого срок, уже отдавали приказы техникам Станции освобождать эти первые два корвета от швартовов. Тогда как рядом со Станцией ждали своего срока другие два корабля и вспомогательное судно.
- Сергей Петрович!!! Флотские на палубе внешнего причала! – почти кричал с монитора до смерти перепуганный и побледневший Юсупов. – Они захватывают Станцию!!! – это был ужас до кости любого станционера. Видеть как его дом, его мир, оказывался в руках захватчиков, в то время когда он сам не мог ничем противостоять этому.
- Успокойся, Руслан. Они, … - Гирин короткой задержкой объяснения попытался подобрать слова, - Они на Главной Станции по моему приглашению, - ответил он.
- Это приглашение?! Сергей Петрович?! Это захват Станции!!!
- Успокойся и успокой своих людей! – Гирину пришлось дать своему голосу жесткость и давление, - Я повторяю, это не захват нашей Станции. Лучше постарайся навести порядок на Станции воизбежания паники!
Бледный лицом, с напуганными глазами Юсупов тяжело сглотнул слюну, попытался было что-то сказать, но поперхнулся.
- Руслан, Станции ничего не угрожает, - повторил Гирин. – Космодесантники высаживаются на «Урал» по согласованию со мной. Они будут присутствовать на Главной Станции на время, в течение которого будет необходима безопасность Станции и всей колонии. У нас сейчас есть свободные жилые помещения на 7 палубе, - отправь туда техников с робототехникой, чтобы там произвести приборку и подготовить каюты для постоянного размещения роты.
- На Станцию пребывает вся рота Краснова? – все еще не веря, что его мир и дом не попран захватчиками, испуганно переспросил Юсупов.
- Да, со своим штатным оружием и вооружением, - спокойно ответил Гирин. – И еще, Руслан, сообщи Жарову, что больше Станция не будет принимать на отдых его людей. Пусть теперь выкручивается сам.
- Вот он будет рад, - краска стала немного возвращаться лицу Юсупова. Он видел, как был спокоен его начальник. И главное видел, что за спиной Гирина, вместе с Малаховым и Каримовым теперь стоял и флотский офицер. И понимал, что это уже что-то значило для всей Станции и колонии Дельты Андромеды.
Сахаров, поднятый своим секретарем с койки, и еще до конца не протрезвевший, мало понимал его напуганное бормотание. Его голова раскалывалась от боли, он плохо соображал, в глазах еще двоилось.
- Какие на хрен десантники, - его речь была тоже еще не связанна, с едва выговариваемыми словами. Он простонал, садясь в койке и, глазами пытаясь найти на столе остатки спирта. Да, прошедшую новогоднюю ночь, он скорее не праздновал со своими людьми, а под их пьяные балагуры топил в спирте своё падение в Управлении колонии.
- Наши, русские, - Ладынин, заметив под столом фляжку, взболтнул её. Там что-то еще плеснулось на донышке, и он торопливо вылил эти остатки в стакан. Разбавив спирт водой наполовину, он подал его в трясущиеся руки Сахарова.
- Какие русские? – Сахаров, взяв стакан, попытался сфокусировать взгляд на бледном лице Ладынина. – О, бля, - он простонал от новой волны боли в голове. Поморщившись, он одним большим глотком выпил разбавленный спирт и шумно выдохнув, вернул уже пустой стакан Ладынину. – О чем ты, бля, бормочешь?
- Я говорю, Юрий Павлович, что на Главную Станцию высадились космодесантники Флота. Сейчас уже под их контролем палуба верхних внешних причалов. И на подходе сейчас их транспорт с тяжелым оружием и вооружением.
До Сахарова, наконец-то стало доходить, - Космодесантники? – он в полупьяном удивлении сдвинул брови. – Откуда на хрен здесь космодесантники?
- Из отряда Краснова. Он высадил всю свою роту на Станцию.
- Он захватывает Станцию? Это же звездец! У флотских что, крыша съехала на почве войны?! – он попытался встать с койки. Это ему удалось. – А где этот, ****ь, Гирин. Заигрывальщик, на хрен с Флотом и патриот России, - его мотнуло в сторону, но он удержался на своих ватных от страшного похмелья слабых ногах.
- У себя в каюте. С Касьяновым и командиром роты десантников.
- Вся свора в сборе. Продажная скотина, - он проскрежетал зубами. – Какого хрена ты так поздно меня разбудил! – взъярился он на Ладынина.
- Они без предупреждения, и стремительно, высадились на Главную Станцию. Никто и толком ничего не понял, когда их первые взводы начали рассредоточиваться на 21 палубе.
- Мне и всей Корпорации Гирин за это ответит, - он шумно и злобно засопел. – Так, нужно срочно принять душ. В таком виде к Гирину нельзя, - он зло и пьяно сплюнул. – Вода есть?
- Я уже распорядился, чтобы вам её подали, - ответил Ладынин.
- Молодец, - попытался было кивнуть головой Сахаров, но вернувшаяся боль заставила его вновь проскрежетать зубами. – Так, пока я в душе, свяжись с Шаховым и Мироновым.
- Связь, возможно, сейчас под контролем Гирина, - осторожно предположил секретарь.
- Изыщи способ! – Сахаров хотел было рявкнуть, но гул и боль в голове опять предупреждающе надавил на виски. – Нужно оповестить наших людей. Возможно, теперь нам всем, всей Колонии, нужна помощь.
А на 21 палубе выходящей на палубу внешних причалов, и сейчас подконтрольной роте космодесанта Флота, уже сгружалось вооружение и техника. Роботизированные транспорты выгружали из трюмов вспомогательного судна отряда Краснова ящики и контейнеры с тяжелым оружием и боеприпасами, платформы ракетных установок и импульсных орудий, бронетранспортеры и боевые машины пехоты.
Максутов, суетившийся на палубе, и откомандированный на помощь космодесантникам самим Гириным, лез из кожи, чтобы только десантники не расползлись своим вторжением дальше оговоренных пределов. Он, казалось, был повсюду, и среди ящиков и контейнеров, временно складируемых штабелями на палубе, и у бронетехники, часть которой своей мощной броней занимала оборонительные позиции по периметру плацдарма высадившейся роты. Между космодесантниками в оцеплении и станционерами, которые как в негодовании, так и в крайнем удивлении стекались на 21 палубу. – Твою мать, лейтенант! – кричал он на командира взвода, отвечающего за разгрузку бронетехники, - Ты же мне гусками своих танкеток всю палубу изорвешь! … Да какого хрена, твой БМП пируэты на палубе выписывает! Бля, это же космическая Станция, а не полигон!!!
- А ты объясни толком, куда технику перегонять!!! – кричал в ответ лейтенант космодесантников.
- За борт на хрен! – взрывался в ответ Максутов. - На кой хрен нам нужен весь твой металлолом! ...
- Максутов!!! Убери своих станционеров за периметр! – кричал с другой стороны на суперкарго Главной Станции старший лейтенант, отвечающий за оцепление. – Куда прете!!! – он уже кричал на собравшихся за оцеплением людей, которые, напирая на космодесантников пытались оттеснить их с занятых позиций.
И Максутов уже бежал к оцеплению, пытаясь всячески объяснить и успокоить людей, что военные появились на Главной Станции не из-за корыстных своих целей, не стремясь к узурпированию станционеров, а по согласованности с Администрацией колонии Дельты и ради их же безопасности.
Но именно этими криками Максутова дело и спорилось, - грузовые транспортеры Главной Станции под охраной одного из взводов космодесанта перевезли амуницию, вооружение и абсолютно бестолковую и не нужную на Космической Станции боевую технику в пустующее складское помещение, возле которого был спешно, но твердыней, неприступностью, сооружен блокпост. Где уже назначался караул в охранение. А остальные подразделения, повзводно, железной дисциплиной Флота стали подниматься на 7 палубу, где для них в отгороженной зоне от жилых помещений станционеров и сотрудников Служб Безопасности, уже были подготовлены каюты для постоянного размещения. А люди, станционеры, успокаиваясь и не видя угрозы со стороны флотского космодесанта, расходились по своим палубам.
Сахаров, к тому времени протрезвев под холодным душем и от лошадиной дозы аспирина, выскочил на 7 палубу навстречу второму взводу космодесанта. – Стоять!!! – благим голосом заорал он, и своим телом попытался было преградить военным дорогу. – По какому праву!!! Это гражданский объект! Это частная собственность Корпорации Андромеды!
Но как говориться, - собака лает, а караван идет, и взвод четко соблюдая все полученные инструкции, аккуратно обтек его, продолжив свою гордую поступь. Ни бронью экипировки, ни оружием, ни то что, не задев, а даже мимолетом не коснувшись его. И это еще больше взбесило Сахарова, он, быстро развернувшись, нагнал голову взвода и вцепился крепкой хваткой в рукав офицера. - Я разве не к вам обращаюсь офицер!
Командир роты старший лейтенант Яровой, до этого стоявший с одним из своим взводов в оцеплении, и теперь уже изрядно уставший, медленно и в последних своих силах сдерживая себя, повернулся к Сахарову. – С кем имею честь разговаривать? – усталым, уже хриплым сорванным голосом спросил он.
- Первый Заместитель Главного Управляющего, господин Сахаров! – грозой, считая, что тем самым тут же задавит нахрап наглого космодесантника, представился Сахаров.
- Старший лейтенант Яровой, - представился в ответ офицер.
- По какому праву вы, господин старший лейтенант, находитесь со своими людьми на Главной Станции Дельты Андромеды колонии Корпорации ИКА?! – сдвигая устрашающе брови, прикрикнул на флотского офицера Сахаров.
- Вам, наверное, лучше знать, - с абсолютным спокойствием и устало ответил Яровой. Он, наконец, в тоже время, стараясь не провоцировать, стряхнул со своего рукава хватку станционера.
- Как это понимать? – воскликнул в недоумении Сахаров. Он ожидал от офицера любого ответа. Мол, национализация собственности Корпорации ИКА Россией, военная мобилизация Главной Станции Флотом, или же неким своим благим намерением защита Станции от захвата японцами. Но этот ответ сбил его с толку, - В каком смысле я должен об этом знать лучше!
- Ведь вы же Первый Заместитель Главного Управляющего, - с еле заметной усмешкой ответил Яровой. Он, как и весь офицерский состав космодесанта, был проинструктирован политическим положением в Администрации Главной Станции и колонии.
У Сахарова тут же перемкнуло в голове. До него стало пока еще смутно, но доходить что действительно, военные так просто бы не вторглись на Главную Станцию. Спокойно бы не продефилировали через четырнадцать палуб, не встречая никакого сопротивления от станционеров, от офицеров Службы Безопасности Станции, от тех же космодесантников Ковалева. И даже бы без боя данного рейдерами отряда Ковалева не высадились на Главную Станцию. И он стал понимать, что чего-то упустил. Что что-то опять решилось без него. И он, злобой прошипев оскорбление в сторону того же Гирина, метнулся бегом в командно-диспетчерский центр, где он мог получить ответ на свой главный вопрос, - Что же он упустил?!
- Почему космодесант Флота на Станции?! – он вихрем налетел на старшего смены.
- Приказ Главного Управляющего, - старший смены в недоумении посмотрел на Первого заместителя Гирина. – Господин Гирин полчаса назад приказал принять и разместить на Станции роту десанта отряда Краснова. На постоянное присутствие.
Сахаров проскрежетал зубами. Грубо и зло обругался.
- А сам Краснов со всеми своими кораблями покидает Дельту, господин Сахаров, - старший смены решил рассказать Сахарову все что знает, одним только желанием отвести от себя гнев Первого заместителя Главного Управляющего.
Сахаров раздраженно сопя, прищурился вопросом, - Надолго?
- Мы не знаем. Кажется, они направляются на поиски японского отряда. А вы разве ничего не знаете? – спросил старший смены в нескрываемом удивлении. – Японский отряд, о котором предупреждал в прошлом году господин Смирнов уже в треугольнике Альферанца….
*****
- Ты мог бы мне об этом сказать, - жестко заметил Сахаров, без приглашения садясь на стул перед Гириным. Он только что разминулся с Юсуповым, Касьяновым, старшим лейтенантом Флота Яровым, которые шли по коридору от Гирина. Прошел мимо Малахова и Каримова, лениво проводивших его взглядами, в которых он почувствовал издевку. И безразличие этих людей к его персоне еще больше взбесило Сахарова.
- О чем конкретно? – Гирин устало посмотрел на своего заместителя. За последний час он уже устал, как объясняться с начальниками участков, так и успокаивать взволнованных и перепуганных людей.
- Обо всем. О японском отряде. И естественно о твоем приказе относительно космодесантников Краснова! - нескрываемой агрессией вопросил тот.
- Тогда по порядку, - Гирин подавил зевок смертельной усталости, желания уснуть надолго, забывшись обо всем, медленно ответил. – Японцы в Треугольнике.
- Мне уже сообщили.
- Они уже атаковали наше судно. Буквально перед Новым Годом, пока мы все готовились к этому, бля, торжеству.
- Какое? Где? – тревогой подался вперед Сахаров. В одно мгновение неприязнь к Гирину уступила место чувству опасности. Пережитый страх в детстве, предательство, смерть близких и знакомых, которая подступала и к нему на «Анадыре» набатом застучали в его сердце и напоминая, что Гирин в первую очередь станционер, его союзник, и лишь во вторую очередь конкурент.
- На переходе Альферанс-Ипсилон. Грузовик среднего тоннажа. «Ока-16» со Станции «Енисей».
- И что? – у Сахарова перехватило дыхание.
- Да ничего! – вспылил глупому вопросу Гирин. – А ты сам как думаешь? Что, разобравшись, что это судно принадлежит ИКА, извинились и мирно ретировались? Хрен там, - разнесли залпами в упор, вдребезги! Даже не позволили команде покинуть судно!
- Откуда такие подробности? – недоверчиво, все еще не веря, что чужая для него война вторглась в его мир, спросил Сахаров.
- Капитан, прежде чем судно взорвалось, успел передать все открытым текстом.
Сахаров, получив все ответы, обмяк. – И что теперь?
- Я принял на Станцию, для усиления наших собственных полевых отрядов роту космодесанта Флота. Ты уже, об этом знаешь. Но они будут подчиняться теперь уже мне. Сам отряд кораблей Краснова покидает Дельту.
- На поиски японцев, - вставил Сахаров, решив сказать о части своей осведомленности.
- Что могут сделать корветы против линейного корабля и крейсера? - усмехнулся Гирин самомнению своего заместителя. – Нет, для радиотехнической разведки. Японцев будут перехватывать другие.
- Но мы тогда остались без прикрытия.
- У нас есть время, - поморщился Гирин. – пусть немного, но есть. А мы все оттягиваем с закладкой, - он зло сплюнул. – С завтрашнего дня надо трясти Симонова с техпроектом и начинать закладку кораблей. Пусть мы получим уродов, но с достаточной огневой мощью, чтобы противостоять хотя бы крейсеру.
- Но мы можем вооружить имеющимся оружием и Главную Станцию.
- А другие участки бросить на произвол судьбы, - скривился Гирин. – Ты сообщишь об этом Шахову и Миронову что ты решил за них их жизнь?
Сахаров промолчал.
- Так что, Юрий Павлович, давай приводи себя в порядок, и чтобы с завтрашнего утра ты начал работать с Симоновым. Хоть все жилы из него и из его технической группы вытяни, но техпроект на корабль класса не меньше крейсера у нас должен быть. У нас есть металл, у нас есть двигатели, навигация и оружие, самое главное у нас есть достаточное количество рабочих рук. А значит, у нас не должно быть проблем, - Гирин решил растолкать Сахарова работой. Дать ему понять, что личные амбиции должны уйти в тень перед лицом общей для всех опасности. А задачей, которую решил дать ему, связать не только ответственностью, но и проявив к нему внимание, обязать его к себе.
Сахаров, потерев руки, не решительно заметил, - Знаете, Сергей Петрович, у нас потом появятся проблемы, когда мы весть металл, привезенный из Ипсилона, ухнем на военные корабли в ожидании японцев. А если они так и не придут. И в итоге мы останемся без грузовых челноков и без барж, и это отбросит нашу колонию в долгострой. Нам ведь за красивые глазки никто потом не поможет. Придется влезать в долги, в кредиты.
- Проснулся экономист, - с едкой ухмылкой поморщился Гирин. – Я не хочу так далеко загадывать. Я хочу, чтобы наша колония и Главная Станция пережила войну. И не хочу, чтобы ты гадал как на кофейной гуще, - заинтересуем мы японцев или нет…
*****
Но как бы ни торопил Гирин, как бы не усердствовал в своей новой ипостаси Сахаров, закладка первого барбетного крейсера строящейся автономной эскадры Станции «Урал» Дельты Андромеды без всякой помпезности, да и кому нужна была бы эта помпезность в тесном замкнутом мирке далекой звездной системы, где и так все и обо всем знают, - прошла 25 января 2168 года. Без фанфар, в обыденной рабочей обстановке, в кондукторе на строительной площадке ново-сформированного судосборочного цеха, была заложена первая объемная секция будущего корпуса крейсера. Без патриотических и громких речей, лишь только архимандрит окропил уложенные в кондуктор листы святой водой, да имам прочитал короткую молитву. И еще не были закончены работы по достройке двухсотметрового закрытого судостроительного эллинга, а уже две сотни рабочих были включены в работы по резке металла и изготовлению деталей и узлов, сборке и сварке плоских и к формированию объемных секций.
Гирин торопил, назначая жесткий срок, - через месяц, к концу февраля должен быть уже сдан в эксплуатацию полностью закрытый эллинг, и на его производственных площадях должно было начаться формирование корпуса корабля.
Но начавшийся календарный февраль принес новые проблемы, - долгожданный караван приближался к Дельте. Но не его основной груз, - техника, судостроительный металл и материалы, и продовольствие, оказывается, интересовало людей. А в первую и наиглавнейшую очередь изголодавшиеся по женской любви мужчины уже в запредельной нервозности ждали прилет Команды «Венера». Но если на Главной Станции, на Гористой и её орбитальных участках дисциплина поддерживалась Службой Безопасности и на «штыках» космодесанта взводов Ковалева и Ярового, то в удаленных районах, на участках «Урал-кольцо» и «Урал-дальний», она становилась шаткой, готовой в любой момент взорваться неповиновением наймитов. Уставшие люди хотели не просто глотка отдыха, не просто привести себя в порядок, свои жилые помещения, в которые можно было бы привести женщин, но уже начинали еще пока тайную борьбу за их обладание, - какому участку достанется больше, и на какой срок. И кто будет главенствовать над этим распределением.
А Гирин, в борьбе за время, полностью посвящая себя и уже все мощности Главной Станции на строительство крейсера, упустил этот момент и когда на «Урале-дальнем», у Миронова произошло первое убийство, он к этому был не готов.
- Что мне делать? Как мне правильно поступить? – думал Гирин, перед тем как в его кабинет на совещание вступят люди. Он, упустив начинающиеся волнения в колонии, оказался в щепетильном положении. Тем более что оно усугублялось возникновением именно в подконтрольном его конкурентами участке. Позволить решить этот вопрос самому Сахарову и Миронову, - значит показать свою слабость. И главное, в этом решение, как бы это он не предложил, - придет момент, Сахаров мог обставить это дело так, что именно он стал бы героем, спасителем колонии. А не потерявший контроль и инициативу Гирин.
Вмешавшись же в участок Миронова силами своей Службы Безопасности и космодесантниками, Гирин тем более мог бы подставить себя в последствии как человека улучившего момент расправиться с помощью оружия со своими конкурентами. И возможно, как бы обставили потом это дело, - именно им спровоцировавшего эти беспорядки.
Он в глубокой задумчивости потер заросший недельной щетиной подбородок, - пока верного решения он не видел. И надеждой уповал, что не все еще так страшно, что Миронов все-таки справиться сам. Или же убийства повторяться и ситуация на участке «Урал-дальний» полностью выйдет из-под контроля и только вмешательство Службы Безопасности и космодесантников спасет колонию от бунта.
- Господа, - начал Гирин, когда все его заместители и начальники участков либо присутствовали в его кабинете либо были на видеосвязи, - скажу сразу, я знаю что такое мятеж в колонии. Это страшно, - он выразительно посмотрел на Сахарова. – Поэтому я требую от всех вас, особенно это касается Миронова и Шахова, - он перевел свой строгий взгляд на мониторы, в которых отводили свои глаза начальники участков, – жесткий контроль над всеми наемными рабочими. Для нас всех не секрет что этот контингент желал бы оставлять лучшего. Но у нас иного выбора не было и мы получили то, что имеем. По докладной записки Касьянова, среди наймитов есть опасные элементы. Убийцы и воры, неблагонадежные элементы. Соответствующие служебные записки он разослал вам всем, и поэтому в первую очередь необходимо этих людей изолировать от основной массы рабочих. В сложившейся ситуации для нас оправданно все, - и жесткость и жестокость. Забудьте о милосердие. Нужно теперь знать только одно, что вовремя беспорядков и мятежа в первую очередь именно против нас будет направлена вся их агрессия. И к нам милосердия никто из них не проявит. Поверьте, господа, моему опыту.
- Я уже попытался взять под арест предполагаемых убийц, но они видимо предупрежденные, покинули платформу «Находка», - осторожно ответил Миронов.
- И куда они могли деться в районе Пузыря, - едко ухмыльнулся Ковалев. – Если только не решили утопиться в водородном океане.
- Конечно, мы знаем, что они скрываются на грузовых челноках, но у меня нет достаточных человеческих ресурсов, чтобы провести полномасштабный поиск, - отводя глаза от Сахарова, ответил Миронов. – В данный момент я всех своих людей, и офицеров СБ сконцентрировал на «Находке».
Гирин понимая первостепенную важность «Находки», которая теперь представляла собой орбитальную перерабатывающую платформу, согласился с Мироновым.
- Но челноки все равно приходят к «Находке» для разгрузки водорода, пополнение топлива, кислорода и питания. И рано или поздно они объявятся на платформе.
- Рано или поздно, - опять громко фыркнул презрением Ковалев. Ему не терпелось получить приказ от Гирина и пройтись своими рейдерами по вотчине конкурентов. – Так можно дождаться и седьмого пришествия! – тут до него первого, раньше Гирина дошел смысл сказанного Мироновым. Он нахмурился, - Ты сказал на челноках? А разве экипажи челноков формируются из наемников? Или у тебя уже имеется сговор между станционерами и наймитами? – подозрительно спросил он.
- Я потерял несколько экипажей. Я докладывал об этом, - торопливо ответил Миронов, глядя на Сахарова ожидая от него подтверждения. – Кроме того, для увеличения добычи и подъема водорода с поверхности Пузыря я расконсервировал и ввел в эксплуатацию дополнительные машины. Об этом я докладывал господину Сахарову.
- И, конечно же, ты укомплектовал их наймитами, - поджал губы Гирин. Доклад об этом он не получал от Сахарова и соответственно теперь ему предстоял серьезный выговор своему Первому заместителю. Как и в тоже время это был опять промах Сахарова. – Теперь посоветовать, тем более приказать, трудно. Убийцы твоего старшего мастера уже вторые сутки в бегах. Этим они завоевали не просто дополнительный авторитет, но и показали бездейственность Администрации платформы и её правоохранительной службы.
- Но можно отозвать все челноки! – поспешил вставить, казалось ему умную мысль, Сахаров.
- Этим надо было заниматься раньше, - огрызнулся тоже наученный опытом Ковалев.
- Но и сейчас не поздно, - хмуро заметил Касьянов. Он уже имел от Гирина приказ подобрать и сформировать сводные отряды из сотрудников его Службы с усилением из взводов космодесанта. И сейчас, также как и Ковалев, только и ждал команды Главного Управляющего.
- Так они и метнулись на платформу, - скривился в ухмылке Ковалев. – Найдут где укрыться и тем самым опять заработают себе дополнительный авторитет, - он нахмурился в своих мрачных мыслях. - Но они могут и вернуться, - попробуешь арестовать и тут же получишь бунт в их защиту. Ведь уже их будут защищать ни как убийц, а как людей бросивших вызов Администрации. Не вернутся, - тебя вынудят направить на их поиски челноки. Но в их числе будут те, кто будет сочувствовать им.
- Я так не думаю.
- А надо бы подумать.
- Ладно, хватит пугать друг друга, - пресек Ковалева Гирин. Он посмотрел на Сахарова. – Твое предложение?
- Надо искать, Сергей Петрович, - не громко ответил он. – Начать широкомасштабный поиск, - он покосился на торжествующего, словно уже предчувствующего свою маленькую, но значимую для него победу, Ковалева, - с привлечением рейдера «Василиск».
- Хорошо, - кивнул головой Гирин. – Я тоже такого мнения. Он посмотрел на Ковалева. – После совещания отдашь соответствующий приказ командиру рейдера.
- Брать живыми? – хищно улыбнулся Ковалев.
- Да. Показательный суд и смертный приговор, приведенный прилюдно в исполнение.
- Это обязательно, Сергей Петрович? – осторожно переспросил Миронов.
- Да. Публичные казни сдерживает многие горячие головы, - ответил Гирин. – Теперь мы поговорим о безопасности Команды «Венера». Вы все должны понять что то, что сейчас происходит в колонии в ожидании прилета Команды «Венера» лишь цветочки. С прилетом и с распределением женщин по участкам колонии возникнет опасность еще большего беспорядка. Люди будут просто сходить с ума.
Вересаев, соглашаясь, кивнул головой, вздохнул, - Будет такой бардак, что проклянешь весь бабий люд.
- Так вот. Прошу, верее требую, провести среди людей разъяснительную работу, что беспорядки, неповиновения, будут пресекаться самым наижесточайшим способом. Вплоть до смертной казни, - продолжил Гирин. Он посмотрел на архимандрита и имама, - Святые отцы, вас это тоже касается. Вы тоже должны провести в своих приходах разъяснительную работу.
- Мы все понимаем, Сергей Петрович, - согласился архимандрит. – И уже с имамом прихода Дельты определились в наших, совместных, мероприятиях.
- Сергей Петрович, я уже сегодня вылечу на «Урал-дальний». Со мной полетят несколько моих послушников и послушников святого отца Всеволода, - ответил имам.
- Хорошо, - согласился Гирин. Он обратился опять к совещанию. - Теперь, когда для нас все складывается один к одному, - и война на Земле и в Солнечной, и угроза нападения на колонию со стороны враждебного нам японского военного отряда, и прилет Команды «Венера», все это заставляет нас быть жестокими и абсолютно не имеющими милосердия в сердцах, руководителями. Для нас теперь в этой ситуации должно быть оправдано введение смертной казни. Применение её к любым людям, наймиты это или станционеры, за преступления опасные для Колонии и для нашего общества.
*****
Караван ДА-12-11.В в сопровождении трех эсминцев и двух примкнувших к каравану корветов отряда Краснова подходил к Дельте. Уже не месяцы, а считанные дни оставались до той долгожданной минуты, когда усталые тяжелым переходом суда могли, наконец, остановить свой бег рядом с далекой от миров Человечества и еще строящейся звездной пристанью.
Корвет борт № 702, на котором держал свой вымпел капитан Краснов, перед входом в систему сменил свою позицию правофлангового, пристроившись в голове каравана рядом с эсминцем «Невозмутимый». Поздравив в эфире начальника каравана капитана 1-ого ранга Листьева об окончании перехода, Краснов сообщил ему напоминанием, что где-то рядом может проявить себя, его вторая группа отряда.
- Мы их уже видим несколько минут, - ответил тяжеловесным голосом Листьев. – Кстати, ты мне ничего не говорил о радиомаяках? – строгостью старшего по званию и должности заметил Листьев.
- О каких радиомаяках? – не понял вопроса Краснов. Он за весь совместный полет с караваном чувствовал себя немного ущемленным приказами и замечаниями Листьева.
- У тебя со стороны последней планеты с регистрационным именем Булыжник работает направленный радиомаяк.
- Не может быть, - не поверил Краснов. – На Булыжнике не может быть никакого радиомаяка. Да и, тем более что мы его никогда не слышали. Возможно у вас что-то с аппаратурой, - с некоторой надеждой поквитаться с командиром каравана добавил он.
- Переключись на 168 канал и услышишь, - в голосе Листьева почувствовалось раздражение и тревога.
Краснов торопливо отдал приказание и вскоре его оператор радиолокации в растерянности подтвердил слова Листьева.
- Так это не твой радиомаяк?
- Нет, - выдавил из себя растерявшийся Краснов. – Мы не устанавливали ни где в Дельте радиомаяки. Мы неукоснительно соблюдали директивы Штаба Флота.
- Станционеры?
- Я об этом не знал и не знаю, - искренне ответил Краснов. – Но я не скажу, что от станционеров можно ожидать всего что угодно. Да и метить свои колонии радиомаяками тоже не их черта, - растерянно отвечал Краснов.
Некоторое время в эфире стояла тишина. Краснов, понимая, что совершил промах и, свое время мечтая о лаврах героя который найдет в безграничном космосе японский отряд, совершенно забыл вести радиотехническое наблюдение за системой Дельты. А Листьев видимо уже обдумывал возможные решения.
- Свои корветы видишь? – наконец спросил Листьев.
- Да. Они появились на моих экранах.
- Иди навстречу им. Затем совместно со всем своим объединившимся отрядом догони убегающий Булыжник и проверь что там, - приняв решение, приказал Листьев.
- Вы полагаете, что это может быть японский радиомаяк? – высказал первую пришедшую на ум мысль Краснов. Сказал, и его сердце неприятно екнуло в груди пониманием, что если это так, то японский линкор или крейсер могли быть уже рядом. И что эти радиометки не появлялись из ничего в космосе.
- Не исключаю, - ответил Листьев. – Мы не знаем где другие японские рейдеры.
649 и 702 корветы, под командованием капитана Краснова отсалютовав каравану, отвалили от него, направившись вдогонку за убегающей по своей орбите планеты, в то время как второй отряд Краснова все еще шел на рандеву с караваном.
- Стас, вы проверяли Булыжник? – по дальней связи спросил Краснов командира второго отряда и рейдера 703 капитана Михайлова.
- Мы вели радиотехническое наблюдение за межзвездным пространством, - ответил Михайлов. – В основном по вектору Альферанца. А что случилось? – спросил он, замечая тревогу в голосе своего командира.
- На Булыжнике работает радиомаяк, - ответил Краснов и сообщил капитану 703 корвета радиочастоты. – Должен признаться, что мы не знаем, чей он.
- Естественно не наш, - согласился Михайлов. – Может быть, установили станционеры? Еще вовремя изысканий? – предположил он.
- Навряд ли. Думаю что это тоже исключено. Во-первых, они бы сообщили нам о нем. А во-вторых, заметь, радиомаяк работает не на наших привычных частотах.
Михайлову вновь пришлось согласиться.
- Мы идем вдогонку за Булыжником, - отдал распоряжение Краснов.
И корветы двумя отрядами стремительно полетели сквозь космическое пространство вслед за ускользающей в космической ночи последней планетой системы Дельты. Путь им предстоял теперь не близкий, в то время как караван продолжил свой путь.
*****
Весть что караван с Командой «Венера» уже в системе Дельты практически за короткие минуты облетела платформу, сформированную связкой «Находки» с транспортами ГП139ИК и ГП67ИК. Еще скорее, эта весть трансформировалась в слухи, что караван пройдет мимо, минуя «Урал-дальний» к Гористой, к Главной Станции. Но этот слух был бы понятен своим естественным фактом, если бы не был подкреплен домыслом что распределение женщин будет выполняться без привлечения или присутствия на видеосвязи представителей «Находки». И что в этом случае женщины достанутся для «Находки» лишь единицами, и соответственно которые останутся от отбора другими, более или менее привилегированными участками колонии. И эти слухи стали искрой к бунту, который всколыхнул и так взведенных к неповиновению наемных рабочих.
Рейдер «Василиск», который в это время находился над другим полушарием Пузыря в поисках четырех челноков с зачинщиками и в последствии убийцами производственного мастера из станционеров, бросил поиск и стал торопливо разворачиваться назад. Командир рейдера, получив тревожный доклад и уже мольбу Миронова вернуться к платформе, не стал затягивать свой доклад на Главную Станцию, и через своего командира отряда, Ковалева, сообщил эту тревожную весть для Гирина. А в это время вахтенная команда, в эти минуты, переживая за своих товарищей-станционеров находившихся на орбитальной платформе думала лишь о том, как поскорее вернуться на платформу. И объявляя авральную тревогу по рейдеру, торопила свободных от вахты членов экипажа к оружейке чтобы, вооружившись, экипаж и космодесантники могли сойти на палубу платформы и своим оружием поддержать сотрудников Службы Безопасности в наведение порядка. В эти минуты почти все, кто присутствовал на ходовом мостике, да и все остальные на рейдере, со щемящим сердцем от переживания за своих товарищей, за платформу, готовились со всей возможной жестокостью задушить бунт. Как и гневно осуждали Миронова с его командой за мягкотелость, и тех, кто поднял, корыстно ли, или не вольно усталостью и истощением, этот мятеж. И поэтому на мостике царило отвлеченное настроение оттого, что, творилось за бортом корабля. Пилот сейчас в своей невнимательности надеялся на навигатора, тот на бортинженера, а третий на пилота, что рейдер стремительно летит над планетой, не встречая преград.
А когда тревожно взвыла система предупреждения столкновения, было уже поздно, - грузовой челнок, стремительно вылетевший из тяжелых, густых и перенасыщенных водородом облаков Пузыря, ракетой ударил в корпус рейдера в районе главного реактора.
В первую же секунду мгновенно погибли находившиеся в реакторном отсеке старший энергетик и второй механик. Второй энергетик, сбитый страшным ударом с ног, ударился головой о свинцовый фартук реактора и потерял сознание. Но жизнь его продлилась лишь на короткие секунды, когда сдвинувшаяся масса воздуха в реакторном отсеке смерчем срывая с места все не закрепленные веши и оборудование, стала вырываться в космос через бреши и трещины смятого и рваного металла обшивки корабля, в котором страшным, неузнаваемым и мятым остовом торчал челнок. Пожар успел полыхнуть только на короткие секунды пока воздух из практически мгновенно отсеченного герметичными дверями отсека не ушел в космос. Он лишь успел лизнуть переборки и палубу, жаром покоробить пластик, обуглить резину, коснуться реактора который аварийно глушился автоматикой.
Но убийственный таран челнока коснулся не только реакторного отсека. В девятом отсеке, на нижней платформе из-за разошедшегося стыка обшивки корпуса от удара оторвавшейся от челнока плоскости, стало падать давление воздуха, и аварийная автоматика, предупредив людей, стала отсекать аварийный отсек от других помещений. Два человека из аварийной команды, проигнорировав сигналы опасности, остались в отсеке, пытаясь устранить утечку воздуха. Но давление воздуха рвущегося из корабля в вакуум космоса увеличивало трещину, и сводила все их усилия на нет, тогда как люди все еще верили в свою силу. А потом, словно агонией, напор воздуха сдвинул шкаф, толкнул им одного из трюмных на острые кромки рваного металла, которые с легкостью распороли легкий скафандр и вспороли его живот. Алые брызги дождем понеслись сквозь трещину за борт корабля где, кристаллизовавшись, засверкали на лучах далекой Дельты, внутри же окропили металл, фольгу тепловой зашивки индевея на глазах. Трюмный задыхаясь от боли скрючился, пытаясь руками зажать огромную рваную рану сквозь которую выпирали синеватые кишки. А второй запаниковав, бросился было на помощь, машинально, теряя внимание, и оказался над трещиной, - и давление вытекающего из отсека воздуха надавило на него, запечатав его же телом рану рейдера. Он успел закричать дико и страшно от неимоверной боли, когда его тело выдавливалось за борт. И он еще жил агонизируя в открытом космосе минуту захлебываясь замерзающей кровью из разорванных легких, еще чувствовал, как убийственный холод вакуума иссушал его тело.
В других отсеках на платформе и на верхней палубе удар от столкновения покалечил несколько человек, локально от короткого замыкания произошло возгорание, но это уже не убивало сразу людей, а отсрочивало их смерть. И рейдер, потеряв ускорение и ход, сбился с курса и, дрейфуя, завертелся вокруг своей оси, попадая в гравитационное поле Пузыря, исход чего стало бы скорое его падение в водородные океаны планеты.
Миронов об этой трагедии узнал первым, - запираясь в административном отсеке с несколькими своими людьми он уже не уповал ни на какую помощь, только предрешено ожидая, когда толпы наймитов сломают последние очаги сопротивления станционеров и прорвутся в его кабинет.
*****
- Сергей Петрович! – Гирин спал, когда его растолкал из сна Малахов. Открывая глаза, он увидел Касьянова и теперь уже не разлучного с ним Ярового. Из-за двери, из кабинета раздавалась отборная брань Ковалева. – Беда, Сергей Петрович.
Гирин вскочил с койки и, протирая заспанные глаза, хмуро ответил, - Интересно было вспомнить, а когда вы приносили радостные вести.
- Сергей Петрович, сейчас не до шуток, - выступая вперед и тем самым, оттесняя в сторону Малахова, ответил Касьянов. Он уже протягивал Главному Управляющему одежду. – На «Находке» мятеж. И еще, Сергей Петрович, мы потеряли «Василиск», - добавил он вполголоса.
- Как потеряли? – в крайнем удивлении, не понимая слов Касьянова, не веря возможности этого, переспросил Гирин.
- Рейдер на орбите Пузыря таранил один из челноков.
- Не может быть?! – охнул Гирин. Он выхватил из руки Касьянова одежду и стал спешно одеваться.
- Рейдер получил серьезные повреждения. Уничтожен реакторный отсек, погибло несколько человек, много раненых.
- Реакторный отсек? – воскликнул Гирин не веря, что военный корабль может получить такое повреждение в не боевых условиях.
- Да. Сейчас рейдер дрейфует на орбите Пузыря. Но по компьютерному анализу он через полтора месяца будет притянут гравитацией планеты и, сойдя с орбиты, упадет на её поверхность.
Гирин одевшись, выскочил в свой кабинет. Метавшийся по его кабинету Ковалев, его друг и товарищ, был не узнаваем, - всклоченные волосы, темное лицо, глаза налитые кровавым бешенством.
- Серега! – вскричал Ковалев, увидев Гирина, - Они завалили мой рейдер! Ублюдки, ****ь! Моих людей!!!
- Жень, давай спокойнее, - у Гирина стучало в голове. Он сам был в шоке от этого известия.
- К ним, ****ь, со всей душой! Работой обеспечили, за год которой они заработают столько, сколько и за пять своих жизней не заработают в своей Солнечной! – кричал душой Ковалев. – Уроды, ***** моральные, суки! На Земле им подобные творят беспредел, так и они, суки, уподобляясь тем тащат убийства и войну в наш мир!
- Угомонись, говорю! – прикрикнул на него Гирин. – Не хрен воздух сотрясать! Без твоих воплей тошно. – Гирин сел за свой стол и включил терминал.
- Сергей, разреши мне со своим отрядом лететь к «Находке»! – Ковалев подскочил к столу Гирина и навис всем телом над ним.
- Зачем? – не подняв взгляда на своего друга и командира автономной эскадры Дельты, деланным спокойствием спросил Гирин. В это время пытаясь унять предательскую дрожь в своих руках, он по своему личному каналу связи пытался связаться с Красновым.
- Я там их всех сотру в порошок! Ни одну тварь не оставлю в живых!
- И разнесешь нам всю платформу, - зло отмахнулся Гирин, стараясь самому не сорваться в бешенство.
- Как получиться, - выплюнул ненавистью Ковалев.
- Ты нужен со своими кораблями нам всем здесь, - хмуро буркнул Гирин.
- Серега, там же мой «Василиск». Опоздай я с помощью, он рухнет на Пузырь! – вскричал последним своим доводом Ковалев.
- «Находкой» и нашим «Василиском» займется Краснов, - твердо ответил Гирин.
- Серега, но это мы, я! должен давить тех ублюдков!
- Женьк! Ты хочешь оставить сотни станционеров на Главной Станции и на планете без огневого прикрытия твоих кораблей! – вскипел Гирин. – Сейчас все станционеры уповают на твои корабли и на космодесант! Даже одно твое присутствие может сдержать чьи-то горячие головы к повторению «Находки»!
Ковалев шумно выдохнул, словно выпуская пар кипевшей в его душе и сердце ненависти.
Наконец, Гирину удалось со своего терминала настроить канал связи, и послать вызов далекому от Главной Станции отряду Краснова. Он закурил, - Женьк, чтобы успокоить твою душу я дам тебе слово, что когда верну отряд Краснова в Дельту, - к «Находке» и к Главной Станции, я позволю тебе одним своим рейдером прыгнуть к Пузырю и возглавить карательную операцию.
Ковалев ухмыльнулся. – Ты их еще верни.
*****
Корветы отряда Краснова короткой кильватерной колонной приближались к Булыжнику. Краснов уже знал о произошедшем мятеже у Пузыря, знал о трагедии «Василиска». Как и в полной мере представлял, что уже произошло на платформе «Находка» и понимал, что сорвись он сейчас на помощь, то он все равно никак уже не успеет, - кровавый беспредел уже давно закончится к его прилету и спасать будет уже не кого. А что до «Василиска», - его аналитик уже просчитал все возможные ситуации и итогом доложил, что они, выполнив задачу на Булыжнике, успеют к терпящему бедствие рейдеру, прежде чем он начнет свое стремительное падение на поверхность Пузыря.
Поэтому он не отдал приказа ни одному своему кораблю развернуться в сторону Пузыря, а подтвердил продолжение выполнения приказа Листьева, но в тоже время, ожидая, что в любую минуту с далекой сейчас от него Главной Станции «Урал» придет распоряжение Гирина развернуть свой отряд в сторону «Урала-дальнего».
И когда вызов Гирина достиг его корабля и оператор сообщил ему об этом, Краснов поморщился, - ему не хотелось оправдываться. И отказываясь выполнить распоряжение Гирина, чувствовать потом себя виноватым, что почти сто человек станционеров погибшие на «Находке» лягут камнем на его сердце, - ведь он и Листьев могли бы быть не правы, и станционеры, закрывшись в каком-либо из отсеков платформы, могли бы быть еще живы, ожидая помощи.
- Сергей Петрович, - Краснов потер усталые красные от недосыпания глаза, - я понимаю вас. Вы переживаете за своих людей. Но где гарантия, что они еще живы, - осторожно отвечал он Гирину. – Один корвет, даже два, уже не исправят ситуацию. Наемников на платформе слишком много чтобы десант из экипажей моих кораблей смог взять под контроль всю ситуацию. В то же время, как я уже сообщил вам, мы уже точно знаем, что радиомаяк не российский. Но мы абсолютно не знаем ни его цели, ни его задачи. Нам необходимо его найти и выключить. Особенно когда в Солнечной идет война, а в нашем Треугольнике рыщет японский отряд.
Гирин зло, от всего своего раненого сердца обругался.
- Сергей Петрович, мне до Булыжника осталось пять суток полета. До платформы же более двух недель, - развернуть своя отряд или часть его я не вижу смысла, - продолжал защищаться Краснов. – Я выполню свою задачу, - найду радиомаяк и уже потом, на максимальном скорости, направлюсь к «Находке». Но не раньше. Поймите, Сергей Петрович, - работа неизвестного, и возможно враждебного нам радиомаяка в нашей системе, ставит под угрозу жизни десятков тысяч людей. Жизнь людей всей Колонии!
Краснов смог отказать, но на его душе осталось похабно, тошно, словно он предал людей на смерть, мучительную, не правильную. Хоть он и понимал, что он не мог ответить по иному, - его задача сейчас была намного приоритетней уже погибшей платформы. Он подумал, что когда вернется на Главную Станцию он обязательно зайдет в церковь чтобы снять молитвой грех со своей души.
Но все же станционеры не остались одиноки в своей беде, - в систему Дельты входил караван. Листьев уже не видя угрозы появления на космических горизонтах японских кораблей и уверенно предполагая безопасность каравана в системе Дельты, отдал приказ одному из своих эсминцев принять на свой борт дополнительные подразделения флотского космодесанта и, оставив караван и форсированным ходом лететь к «Находке».
*****
А колония Дельты Андромеды страшной бедой «Урала-дальнего» ломала свою жизнь, в корень, менялась военным положением, драконовскими мерами безопасности, что казалось уже бесповоротно. Вводился сухой закон, нарушение которого был карцер и огромные штрафные санкции, и комендантские часы. Ограничивалось передвижение людей по Главной Станции, на платформах и даже на нижних, планетных участках. Вооруженные до зубов агенты Службы Безопасности становились надзирателями на участках, практически на всех работах, размещались караулами и постами в секциях и блоках Главной Станции, терминала «Урал-Т» и комплекса «Урал-низовой». И даже в жилых и бытовых помещениях. А космодесантники на блокпостах и в патрулях на Главной Станции стали немилосердной дланью Гирина готовые за любое неповиновение положить любого, станционера или наемника на палубу, наземь, грубо, лицом в кровь, или едва не раскалывая щитки гермошлемов своими бронеперчатками, или огнем автоматических винтовок угомонить навсегда, кто только мог бы вызвать подозрение.
Гирин не желал повторения «Находки», а Сахаров переживая потерю своих людей и также боясь повторения, уже жался к Главному Управляющему, к его людям, даже забывая свою еще недавнюю, и казалось всем стойкую неприязнь как Гирину, так и к Ковалеву и Касьянову. А Ковалев мечтал о мести, и Касьянов только и ждал карательного приказа. А все другие станционеры, общей своей массой, практически единым желанием в душе, надеялись, чтобы Служба Безопасности и космодесант Колонии и Флота найдя хоть маломальскую причину показать свое оружие и волю в деле, что задушит, уничтожит на корню даже все мысли о роптание у наймитов. И наемные рабочие, тысячи их, уже в большей своей части понимали, что жизнь их теперь сломалась караваном на горизонте, последующим за этим бунтом на «Урале-дальнем» и войной что нес собой страшный японец. И надежды что все закончится так как они мечтали еще год назад, вербуясь на стройку колонии в Дельте Андромеда, уже умирали, оставаясь только единственной надеждой пережить это лихолетье, выжить уже под гнетом озлобленных и напуганных станционеров, и получив потом хоть что-то вернуться живыми домой.
И каждый теперь ясно понимал, - пришла война. Между далекими от них, от Дельты, - Россией и Японией. И между ними…
*****
Корветы Краснова догоняя подходили к Булыжнику. Он рос на панорамных иллюминаторах уже с каждым часом. Бледный, холодный, покрытый инеем и льдами замерзшего метана, как лик самой смерти. Не радуя глаз, не обогревая душу той твердыней, которая порой была необходима для усталых космонавтов. Была как нелюбимый пасынок, отверженный и забытый. Не получивший сполна тепла и любви Дельты, скованный её гравитационными полями на задворках, - не вырваться к свободе чтобы найти когда-нибудь иную звезду, которая захватила бы его своими гравитационными полями, и обогрела, и приласкала. И не приблизиться, чтобы урвать у своих братьев-планет хоть частичку солнечной радиации, хоть лучик теплого света.
- Самая уродливая планета, - поморщился командир ВЧБ-2 когда квантовый дальномер определил расстояние до ледяной поверхности планеты в 30 тысяч километров. – Я не думаю, чтобы она интересовала ИКА и наших, российских изыскателей.
- Да, - задумчиво согласился Краснов. – Скорее всего, радиомаяк на ней действительно японский, - добавил он предположение, в которое верили в его отряде практически уже все.
- Только вот вопрос, командир, - когда они умудрились?
- Они действуют в Треугольнике уже практически полгода. Кроме того, мы знаем о действиях линкора «Кага» и крейсера «Идзуми». Но ничего не знаем об их эсминцах. Возможно, они, пока действовали их ударные корабли, вели разведку в Треугольнике и помечали цели.
- Значит, жди теперь их здесь, - с тяжестью на душе ответил офицер.
- Уничтожим радиомаяк, и будем надеяться, что они пропустят Дельту, - высказал свою надежду Краснов. – Конечно, если этот радиомаяк действительно японский. Если чей-то другой, некой третьей стороны, значит у ИКА, оказывается, есть и свои проблемы.
- Есть целеуказание!!! – радостно, торжеством своей маленькой победы, доложил со своего места оператор космолокации. – Координаты согласно картографической разметке изыскателей ИКА, - 74;17'36" восточной долготы, и 32;41'18" северной широты. Сейчас практически в районе западного терминатора. Через минуты уйдет на обратную от нас сторону.
- Попробуйте просканировать поверхность, - может быть, что-нибудь увидим, - распорядился Краснов
- Еще далековато, товарищ капитан. Да и уже не успеем, - сомнением ответил навигатор.
Корветы, теперь определив цель на поверхности планеты, разошлись парами, - 702 и 649 обычной парой устремились вслед убегающему вращением планеты неопознанному объекту. Другая пара, полетела на встречное вращение планеты. Словно волчьей стаей, - не упустить беззащитную жертву, которая каким-то им неизвестным чудом могла бы скрыться, исчезнуть от них.
Теперь уже была другая погоня, - замедляя свою скорость, корветы выходили на цель. Радиомаяк теперь громко пищал в акустических приборах ходовой рубке, как-то даже издевательски открыто, нахально. Но Краснов не приказывал уменьшить звук, он, прислушиваясь, старался уловить в череде сигналов хоть что-то известное ему, его команде, что могло пролить свет на его происхождение и принадлежность, которая тут же решила бы основной вопрос, - к чему им всем готовиться в самом ближайшем будущем.
- 5 тысяч километров, - доложил навигатор. – Включаю режим сканирования.
Краснов в волнении приблизился к терминалу, чтобы как можно лучше разглядеть картинку поверхности планеты освещенную слабым светом далеких звезд. Отсутствие атмосферы у планеты позволяло без всяких помех вести наблюдение за скользящей по экрану поверхностью.
Он видел бледно-серую ледяную поверхность с многочисленными маленькими кратерами и исходящими от них паутиной тонкими трещинами. Почти сглаженная, в процессе формирования планеты, без гор и глубоких трещин, что могли бы появится в приливных гравитационных полях или остывания ядра, - лишь редкие холмы, серпами или торами что появились еще в незапамятные для системы Дельты времена, когда её внутреннее космическое пространство еще было насыщено астероидами и кометами.
Но вот мелькнуло темное пятно, еще размытое, неопределенное, не захваченное системами космолокации, не сфокусированное и необработанное ЦП. Но через секунду оно вернулось на экран, и уже стало терять обтекаемость, приобретая четкие контуры.
На опаленном и потемневшем метановом льду посадочными дюзами стояла шестиногим пауком невысокая приземистая конструкция. Из её восьмигранного ребристого корпуса, матового, не отражающего света звезд, в космос смотрела большая направленная антенна.
- Увеличь изображение, - приказал Краснов, когда не смог в звездном полумраке опознать космический аппарат. Изображение скачком увеличилось в два раза, но люди все равно не смогли распознать объект. – Темно, - поморщился Краснов. – Мы можем пробить его принадлежность по каталогу компьютера? – он повернулся к бортинженеру.
- Если позволит база данных, - повел плечом бортинженер, напоминая, что в бортовом компьютере была лишь информация по космическим аппаратам основных конкурентов России в космосе. А также Космических Корпораций.
- Мы скоро будем в зените, - заметил старпом, что скоро рейдер займет позицию точно над неопознанным объектом и будет намного легче провести распознание.
Сигнал тревоги раздался внезапно, абсолютно неожиданно для людей. Резкой воющей сиреной, которая казалось, подняла бы и мертвого на ноги.
- Торпедное предупреждение! Минная атака!!! – закричал, стараясь криком перекрыть вой тревожной сирены, военинженер.
- Всем, - по местам!!! Приготовиться к отражению атаки!!! Загерметизировать отсеки! – Краснов, не потеряв даже на мгновение самообладания, отдал приказы. В его голове даже не успела мелькнуть мысль, - Откуда здесь может появиться враждебное им оружие?
- Восемь целей! Самонаводящиеся мины! Три идут на нас, остальные захватили 649!
- Противоторпедный маневр! Приметить активную защиту! Полный ход в космос!
Корветы разделились, сломав спарку. 702 стал забирать, наращивая скорость хода вправо и круто вверх от планеты, а 649 действуя самостоятельно, отвалив влево, стал выполнять противоторпедные маневры, скользя по низкой орбите планеты. От корветов, оставляя за собой тепловые и радиационные шлейфы, отстрелились ложные цели. Они словно салютом распустились в космосе, увлекая за собой мино-торпеды.
Три мино-торпеды летящие на перехват 702 сбились с курса теряя свою главную цель, уже захватывая своим целенаведением ложные цели. И за кормой корвета через секунды полыхнули три ядерных взрыва.
Но не повезло 649, - противоторпедный маневр самонаводящиеся мино-торпеды словно просчитали. Две захватили ложные цели, а оставшиеся нагнали корабль, который ошибкой капитана остался в гравитационном поле планеты и не смог развить достаточную скорость, чтобы уйти от смертельного преследования. А через секунды огромный взрыв в одно мгновение разметал вдребезги 649 борт.
Первые секунды на палубе ходового мостика 702 корвета царило оцепенение, - люди когда-то придя в этот мир, считали его мирным, не оскверненным ненавистью и враждой человека, начиненным его смертоносным и предательским оружием. Даже война, рокочущая в Солнечной, даже на границах Треугольника Альферанца казалось им еще бесконечно далекой для них. И поэтому гибель корабля, гибель их друзей и товарищей от враждебного оружия в космосе, который они еще секунды назад надеялись, был для них мирным, повергла их в оцепенение ужаса.
- Стоп машина! Проверить горизонт! – хрипло приказал, приходя в себя Краснов. Смолкла сирена и на корабле теперь стояла мертвая тишина.
Корвет, брызнув по курсу снопом горячей радиации тормозного двигателя, остановил свой побег.
- Горизонт чист, товарищ капитан, - прочистив коротким кашлем горло, перехваченное спазмом горечи за гибель своих товарищей, ответил военинженер. – На горизонте появились наши, - добавил он. На его экранах яркими стробами засверкали отметки вышедших из-за горизонта планеты 598 и 703 корветов.
- Товарищ капитан, 703 запрашивает, что случилось, - сообщил оператор связи.
- Предупреди о мино-торпедной угрозе. И о гибели 649, - приказал Краснов. – Пусть остановятся и ждут дальнейших приказов. – Краснову не терпелось отдать приказ вернуть свой корабль на место гибели 649 и начать поисково-спасательную операцию в надежде, что кто-то мог остаться в живых. Но он теперь трезво понимал, что теперь от Дельты можно ожидать любых сюрпризов. – Начать сканирование по обнаружению оружия, - приказал он.
Через десять минут ему доложили о безопасности космического пространства вокруг планеты и не обнаружения оружия и на поверхности планеты. Восемь мино-торпед, что атаковали их, были единственными убийцами рядом с Булыжником.
- 598-му начать спасательную операцию! – больше не теряя времени отдал приказ Краснов хотя уже понимая что в живых они уже не найдут никого. – Серов, - обратился он к командиру 703-его, - разнеси этот радиомаяк к чертовой матери! – приказал он.
- Даже не выяснив, чей он?
- Хватит, довыяснялись, - как сплюнул Краснов, - Выполняй!
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
СОТРЯСЕНИЯ
В рабочем кабинете Гирина стояла мертвая тишина, - непривычная для этого кабинета, тяжелая, гнетущая. Тогда как здесь, в этом кабинете всегда кипела жизнь, - жизнь колонии, Станции, и даже порой, если совещания проходили не мирно, не спокойной рабочей обстановкой, когда люди срывались в крик, защищаясь, оправдываясь или доказывая свою правоту, натянутыми нервами. И сейчас эта тишина была чужой для этого мира, практически ломая дух и волю человека. И даже казалось что и вентиляция и кондиционер, захлебнувшись плотным сигаретным дымом, задохнулись и притихли лишь бы не потревожить людей. Молчал и выключенный компьютерный терминал теперь уже не приносящий радостные вести. Но главное, - молчали люди, именно сломленные вторгшейся в их жизнь бедой.
Гирин сидел за своим столом и, подперев склоненную дурной вестью голову пальцами левой руки, и курил сигарету за сигаретой. Сахаров сидел справа от него, прикрывая ладонью беззвучно шептавшие губы и стеклянным взглядом глядя на крышку стола. Ковалев, слева, стиснув зубы и прикрыв глаза, сидел, впав в транс уже давно, и словно в этом запредельном чувстве вознося страдающей душою молитвы. Касьянов рядом с ним, также сломлено, как и все опустил голову и плечи. И лишь только один Яровой сидевший напротив Касьянова, конечно же, переживая за гибель своих товарищей, но сейчас больше страдая от плотного сигаретного дыма стоявшего в кабинете, и молчаливо поглядывал на станционеров ожидая, когда те, наконец, встрепенуться и начнут принимать необходимые решения. В дальней части стола, тесной группой сидели Юсупов, Нуреев, Егоров и Симонов, притихшие в ожидании предстоящей бури от Главного Управляющего.
- О, ****ь, - наконец шумно выдохнул Гирин, - Еще война не пришла к нам, а нас практически раздолбали, - прошипел он с силой потирая ладонью лоб. – Практически за неделю потерять «Урал-Дальний», рейдер, корвет…. *****, - простонал, качая раскалывающейся от боли головой. – Какого хрена нам строить колонию, когда за неделю мы теряем четверть своего флота. Безнаказанно целый участок!
- Листьев направил к «Дальнему» один из своих эсминцев, - осторожно сообщил Касьянов. С опаской, потому что он уже знал, что первый удар Главного будет нацелен именно на него. А оттягивать, что возможно его минует гнев Гирина, было пустой тратой времени и бесполезной надеждой.
- На кой хрен мне теперь твой треп! – сорвался на него Гирин, как и не ошибся в своем предположении Касьянов. – Ты думаешь, что я об этом не знаю?! Я не знаю только одного, - на кой хрен мне нужен такой Начальник Безопасности, когда колония теряет участки, а в системе враг безнаказанно устанавливает свои радиомаяки и минирует космос!
Касьянов уронил голову, поспешно отводя от Гирина свой взгляд. Что он мог сказать в свое оправдание, - ничего. В тоже время знал, сейчас лучше не перечить, промолчать, позволить Главному проораться, спустить пар.
- Звиздец какой-то! - сквозь зубы прошипел Гирин. – Ну, хоть кто-нибудь скажет мне сейчас что-нибудь умное?! – он окинул всех присутствующих в его кабинете злым взглядом. – Что теперь делать? Как жить, ****ь, строить колонию, будем? Господин Касьянов, мне интересно послушать твои планы, - он в своем бешенстве пока не отпускал из прицела свою первую жертву. – Я все терпел, даже когда «Дальний» взбунтовался. Но теперь, когда этот бунт закончился потерей двух боевых кораблей, мое терпение иссякло. Лопнуло, *****!!!
- Сергей Петрович, трудно винить одного Касьянова во всем, - попытался было защитить своего товарища Ковалев.
- А кого?! Может быть тебя? Какого хрена вы оба с Красновым находитесь в системе, если японцы безнаказанно шныряют на периферии и спокойно устанавливают свои радиомаяки?! И уму непостижимо, - минные поля!!!
Ковалев, откашлявшись, отвел взгляд.
- Все, господа, разговоры кончились. Это касается и тебя, Ковалев, и тебя Касьянов! Вы должны своими шкурами отвечать за колонию, а не лепетать потом передо мной свои оправдания! – Гирин, наконец, выпустил пар. Это сразу почувствовал Касьянов, приподнимая голову. – Что сейчас вам задавать вопросы, - бестолку уже! – махнул он рукой. – Касьянов! – окриком он заставил того вздрогнуть, - Я хочу услышать какие мероприятия ты намерен предпринять во избежание повторения случившегося, и естественно твои гарантии?! И про гарантии я не шучу, - Гирин расстегнув кобуру, вынул пистолет и положил его перед собой на стол, – Выбор будет у тебя потом небольшой, господин Касьянов. В твоем контракте четко оговорены все твои обязанности, а наказание за недолжное исполнение их возлагается на Администрацию в моем лице. И это не пустая угроза, - это не Солнечная, это глубокий космос, и ошибок здесь никто не намерен прощать. Поэтому я и хочу услышать обо всех разумных и главное эффективных мероприятия, которые планирует провести твоя Служба по предотвращению повторных бунтов в колонии.
- Вы мне предлагаете самому застрелиться или же приведете наказание в исполнение лично сами, - скривившись, Касьянов посмотрел на Главного Управляющего. – Сергей Петрович, зачем эти угрозы? Это бряцание оружием? Я и сам перепуган, как и все станционеры. Как и все здесь присутствующие. Да и как вы, Сергей Петрович, - набираясь смелости, отвечал он. - Говорить мне в свое оправдание за потерю «Дальнего» нечего, вы об этом хорошо знаете. Дать вам гарантии на будущее? Я не Бог, и не провидец, - отвечая Касьянов, старался не опускать свой взгляд под жесткими глазами Гирина. – Сейчас, вся моя Служба на ногах, до единого человека, без отдыха, без выходных. Но я не могу дать гарантий, - на горизонте конвой, а там Команда «Венера». И у наймитов уже есть отличнейший пример бунта. Единственное, что я могу гарантировать так то, что мои люди будут стрелять без предупреждения на поражение, отвечая на все правонарушения и неповиновения. Как и мои люди, до последнего защищавшие «Дальнюю», - добавил он в знак уважения погибших сотрудников, часть из которых он когда-то привел с собой в этот далекий от Земли мир.
Гирин промолчал.
- Но я могу как офицер и человек чести сказать, что если я, моя Служба, потеряет еще один участок, то угроз больше не потребуется. – Касьянов положил ладонь на кобуру своего оружия, - Он всегда при мне, и я распоряжусь им, как потребует моя совесть.
- Но я бы хотел надеяться, Игорь, чтобы этого не потребовалось, – выдержав паузу, ответил уже более мягче Гирин. Он перевел свой взгляд на Ярового, - Ты в одной с нами упряжке, и если ты оставишь Касьянова одного, нас всех, домой ни ты, ни твои люди уже никогда не вернетесь.
- Знаю, - угрюмо ответил Яровой. – Мы с вами, а значит, мы хотим вернуться домой живыми, а не в цинковых гробах.
- Сергей Петрович, я знаю, вы хотите держать меня при себе, - понимая, что пришло его время, обратил на себя внимание Ковалев. – Но я не хочу оставлять «Счастливого» одного. К Главной Станции уже подходит караван, с ним остались два эсминца Листьева с двумя взводами космодесанта. Позволь мне теперь со своей «Казанью» лететь к Шахову.
- Я думал ты попросишь меня отпустить тебя к «Дальнему», - сдвинув брови, хмуро заметил Гирин.
- Я этого тоже желаю, Сергей Петрович. Но я не могу разорваться. И душа сейчас у меня болит больше за «Счастливый». А когда к нему подойдет корвет Краснова, я полечу к «Дальнему». Но не раньше.
- Ты все-таки хочешь лететь сам? – строго переспросил Гирин.
- Да.
Гирин жалея, что теряет от себя не рейдер, а именно друга, покачал головой. – Ты можешь, оказаться мне нужен.
- Но и «Счастливому» я тоже нужен, Сергей Петрович. С вами ведь останется не только моя «Гюрза», но и расконсервированная эскадрилья истребителей, - напомнил он не пониманием горечи Главного Управляющего.
- Мне нужен ты, - горько ухмыльнулся Гирин. Он поморщился, - А насчет истребителей, ведь их еще нужно облетать, да и люди должны вернуть себе навыки пилотирования, - хмуро добавил он.
- Сергей Петрович, все двенадцать машин в полной исправности. Я сам лично все проверял. А пилоты, им же не завтра в бой, - начал давить на своё Ковалев. Он знал, Гирин справиться и без него, а его рейдер «Счастливый» мог оказаться перед бедой в одиночестве.
- Ладно, - сдаваясь, махнул рукой Гирин. Он посмотрел на космодесантника, - Яровой, ты можешь выделить ему в помощь отделение?
Яровой, посмотрел на Касьянова, затем на Ковалева, потом опять на Касьянова. Не услышав от Касьянова ни слова и даже ни звука ропота, он ответил, - Да. Но только одно отделение. Из-за подхода каравана больше я дробить свою роту не буду, - добавил он, упреждая все последующие разделения его роты.
- Возьмешь их с собой, - сказал Гирин Ковалеву. – Но давай договоримся так, - как только к Шахову подойдет корвет Краснова, сменишься с ним и полетишь к «Дальней». Но если что, по первому моему требованию вернешься к Главной Станции, - предупреждая, добавил Гирин. – Ты меня хорошо понял?
- Да, Сергей Петрович, - Ковалев начал вставать из-за стола, - Разрешите идти, - наверное, и сам он не понимал, что так заторопило его. Возможно, в подсознании ему хотелось не просто уйти из кабинета Главного Управляющего, из-под тяжелого взгляда Гирина, а убежать из омута личного бездействия. Вырваться в космический простор, где он чувствовал свободу и независимость, и естественно главное, - движение и действие.
- Сергей Петрович, может быть, не будем так скоропалительно отпускать Ковалева, - наконец впервые подал голос Сахаров. – Дождемся Листьева с его эсминцами, а уж потом отпустим Ковалева с его «Казанью».
В кабинете можно было услышать, как зло проскрежетал зубами Ковалев, нависнув над столом так и не выйдя из него.
- Пусть летит, - хмуро отмахнулся Гирин. – А мы постараемся не афишировать отлет «Казани». Думаю, Касьянов с Яровым нам подарят четверо суток мира необходимые Главной Станции и Низовой до прилета каравана и эсминцев Листьева.
Касьянов и Яровой промолчали. Заверений, как и клятв, от них сейчас никто не ждал. И Ковалев, более не задерживаясь молнией выскочил из кабинета.
- Смирнов, Егоров, что у нас с постройкой крейсера? – Гирин обратил свой взор на дальнюю группу.
- Сергей Петрович, мы уже скинули все рабочие чертежи в цеха, - ответил Смирнов, он посмотрел на Егорова, ища в нем поддержки. – От строителей заказа к нам пока претензий нет.
- К 17, то есть послезавтра, мы уже полностью сформируем 3-ий строительный блок. Работа идет в три смены, Сергей Петрович, - докладом стал отвечать Егоров. – Сбоев с поставками металла с «Урала-Т» нет. Так что проблем на стапельном участке у нас нет, - своим коротким итогом закончил он.
- Когда полностью закроешь эллинг? – требовательно спросил Гирин.
- По плану, Сергей Петрович, только к 25 февраля. Не раньше, – твердо, не дрогнувшим голосом ответил Егоров.
- Значит, еще десять суток у тебя сборка блоков будет проходить в распахнутом настежь космосу цехе? – хмуро переспросил Гирин.
Егоров пожал плечами, что он мог сказать, - его торопили как с формированием и постройкой крейсера, так и с достройкой эллинга. Он и так большими уговорами и посулами и, конечно же, присутствием вооруженных космодесантников в цехах, уговорил своих рабочих начать формирование 3-его блока крейсера в практически открытом космосе стапеле. Работа шла, кипела, - людей подгоняли не только премиальные и фигуры космодесанта, но и тени японских кораблей. И её результаты говорили лучше, чем слова. А обещать большего, Гирину, он не мог.
- Потом у тебя контрольные испытания цеха наддувом воздуха, - поморщился Гирин. – И еще потеряешь сутки-двое. Ладно, если испытания пройдут положительно, а если эллинг свистеть будет, - Гирин хотел отмахнуться, но рука не поднялась. – Не знаю, как убедить вас, что крейсер нужно строить, опережая технологический график. Что это не коммерческий заказ, не прихоть или необходимость Корпорации, это наша жизнь. И, в конце концов, - он вынул из папки лист бумаги и потряс им в сторону Егорова и Максутова, – это ваши доклады, что рабочие бригады, работающие в открытом космосе, практически исчерпали все резервы рабочих скафандров. И что неделя и многие бригады уже не смогут выйти в открытый космос.
- Мы уже организовали технический ремонт скафандров. Часть вернули вновь в производство, - ответил Максутов.
- Покажешь мне, что представляет собой отремонтированный скафандр, - строго ответил Гирин. – Сейчас все гладко в твоем ответе, а когда люди начнут гибнуть в космосе, начнешь мне другую песню петь, - хмуро добавил он.
- После ремонта мы проводим все соответствующие испытания, – возразил недоверию Главного Максутов.
- Вот и посмотрим. И не дай Бог сорвете мне сдачу эллинга, - Гирин предупреждающе постучал пальцем по столу.
- Мы все понимаем, Сергей Петрович. И люди, самое главное, понимают, - ответил, защищаясь Егоров. – Они и так работают на истощении своих сил. Вы это знаете.
- Ну, так чтобы не было этого истощения сил и закрой свой цех.
Егоров опустил глаза, больше не желая оправдываться.
- Симонов, - Гирин перевел свой взгляд на Главного Конструктора, - не получиться так, что когда начнется монтаж главных двигателей и оружия главных калибров из твоей конторы посыпаться дождем изменения?
- Трудно сказать, Сергей Петрович, - честно признался Главный Конструктор. - Мы сделали все конструкторско-технологические расчеты, но давать гарантии конечно трудно. Это ведь не просто головной корабль, а корабль единичной постройки по сильно урезанному техпроекту крейсера типа «Бирюса».
Гирин стиснул зубы, - Мне не нравиться такой ответ.
- Сергей Петрович, мы сделали все необходимые компьютерные расчеты и моделирования по конструкции корпуса, установки насыщения и вооружения. Но в процессе строительства могут выявиться любые вопросы. Как и в части ошибок производства, которые придется нам же и отрабатывать.
Гирин перевел свой взгляд на Сахарова, - У тебя есть, какие-либо вопросы к ним?
- На данный момент нет, Сергей Петрович. Я сегодня утром проводил совещание по строительству «Дельты», о чем я уже докладывал вам, и у меня сейчас нет новых вопросов к конструкторам и производству.
- Руслан, Радик, - Гирин, наконец, обратился к своим начальникам участков, - Я, наверное, вам обоим не должен напоминать, что через четверо суток прибывает караван, и что к этому дню вы должны, гарантировано закрыть от наймитов все жизненно-важные районы своих объектов. Касьянов, - Гирин кивнул головой на начальника Службы Безопасности, - заверяет нас всех, что его люди начнут стрелять без предупреждения, и я не хочу, чтобы они с перепугу разнесли в пух и прах обе Станции.
- Сергей Петрович, я уж не говорил так буквально, - недовольный замечанием Главного Управляющего тут же буркнул Касьянов.
- Но это может быть, - поморщился Гирин. – Поэтому, я и требую от вас, господа, - он вернул свое внимание на Юсупова и Нуреева, - чтобы основные платформы и палубы Главной Станции, так же бывшей временной станции и группировки «Урал-Т», были изолированы от общежитий наемных рабочих и от их основных мест работ.
- Мы уже провели ряд мероприятий по закрытию реакторных отсеков, - ответил Юсупов. – Так же, мы определили команды специалистов из станционеров, которые в случае угрозы неповиновения на Главной и временной Станциях перейдут на круглосуточное обслуживание реакторов и энергосистем, в полной изоляции.
- Такие же мероприятия разработаны и на «Урале-Т», - добавил Нуреев.
- Хорошо когда не надо напоминать, - кивнул головой Гирин. Он посмотрел на часы, через полчаса у него была назначена встреча с архимандритом. - Все могут быть свободны, - сказал он, заканчивая совещание. – Яровой, - окликнул он космодесантника, - задержись на несколько минут.
Когда они остались вдвоем, Гирин предложил космодесантнику ближайшее к нему кресло, - Старлей, ты человек военный, грамотный, землянин и естественно политически подкованный во всем этом, расскажи мне, - что происходит на Земле и в Солнечной?
Яровой ухмыльнулся, - Слишком многого от меня не ждите, Сергей Петрович.
- Скажи, что нам ждать от японцев, если они окажутся в Дельте? – Гирин закурил новую сигарету.
- Тотального уничтожения, Сергей Петрович, - спокойным голосом с откровенностью ответил Яровой.
- Неужели все так серьезно?
- Войны всегда были жестокими. И победителя никогда не интересует мирное население оккупированных территорий. И ООН со всеми его конвенциями и меморандумами давно уже сгинуло в лету. Вы думаете, Сергей Петрович, что война между Россией и Японией, между Китаем и Америкой, это лишь частные локальные конфликты между двумя государствами? Нет, это прелюдия к глобальной войне. На Земле уже давным-давно углеводородный кризис. Надежды найти в Солнечной углеводороды не в полной мере оправдали себя. А то, что имеется, практически драконится десятками стран, без каких-либо договоренностей и соглашений.
- Углеводороды, - я слышал об этом кризисе, - в задумчивости потер подбородок Гирин. Он тоже их искал, как и все разведчики Солнечной, так и изыскатели Космических Корпораций на планетах всех этих звезд. И питал надежду, что Гористая однажды подарит ему даже пусть не сказочное богатство, так первостепенность, неограниченные дивиденды власти в Администрации ИКА.
- Я видел на глобусе Земли Японию, - что она может противопоставить России в этой войне? Свое самоубийство? - спросил он, вернувшись к вопросу о Японии.
- Её агрессия против нас, это отвлечение нашего внимания от Европы и Америки, Сергей Петрович. Тот же конфликт между Китаем и Америкой, - ради чего?
- Согласен, и тут не понимаю, - признался Гирин.
- Китаю не нужен американский плацдарм на азиатском континенте. Как и американского доминирования в индийском и тихоокеанском регионах. Вытеснив Америку, Китай хочет обеспечить защиту своих тылов, уже столетиями вынашивая планы вторжения и аннексию у России Дальнего Востока и Сибири. Те же планы строит и Северная Америка, пока лишь чужими руками пытаясь расшатать нашу страну.
- Всем нужна Россия? – ухмыльнулся Гирин.
- Да не она, - её территории. Её еще имеющиеся ресурсы.
- Но раз об этом знают все. По крайней мере, понимают многие, - почему тогда Правительство не предпринимает никаких мер?
- Почему вы так считаете?
- Я был на Земле около года назад. И помню палаточные городки рядом с представительством ИКА. И среди лозунгов против экспансии космоса Корпорациями, я видел и транспаранты пацифистов.
Яровой отмахнулся рукой, - Это ничего не значит, Сергей Петрович.
Гирин усмехнулся, - А что тогда означает повышение цен на технику и оборудование для Космических Корпораций российскими земными производителями. Импульсная пушка стоит в полтора раза дороже Корпорации, чем земному концерну.
- Я конечно не экономист, Сергей Петрович, но тут мне кажется, скрыто совсем иное, о чем вы думаете в отношении метрополии. Могу предположить что, повышая цены для вас, Земля старается вашими деньгами закупить оружие и вооружение для своего Флота и Армии. И вот еще один аспект, на который вы, почему-то так и не обратили внимания, - ведь, по сути, сейчас метрополия ушла из глубокого космоса, отдав его на откуп Космическим Концернам. Вы не задумывались о том, куда пропал весь российский Флот. Я не говорю об этих колониальных отрядах состоящих из кораблей либо старой постройки, либо третьего ранга. Я говорю об ударных кораблях.
- Значит, нужно готовиться к глобальной войне? – спрашивая, Гирин откинулся на спинку кресла.
- Да, Сергей Петрович. И вам совет, - стройте, пока у вас есть время, свои корабли. Не экономьте на металле, на своих ресурсах. И пока есть возможность еще что-то покупать на Земле, - покупайте. По крайней мере, покупайте конструкторско-технологическую документацию, чтобы, когда оборвутся поставки с Земли самим наладить производство необходимого вам оборудования и оружия.
Гирин ухмыльнулся, - Ты представляешь, сколько это стоит? Во сколько обойдется это колониям, Корпорации.
- Нет, - безразличием к проблемам колонистов повел плечом Яровой. - Но Россия всегда работала на оружие и вооружение, и поэтому она всегда может противопоставить врагу адекватное оружие. Вы же, потеряв поставки в случае войны, можете наладить только производство устаревшего оружия и вооружения. Ведь это так? Далеко ведь ходить не надо, - тот же самый техпроект «Бирюса». Вы им только на короткий момент можете сначала попугать, как уродцем, японцев, потом рассмешить, а потом…. – Яровой выразительно развел руками.
Гирин промолчал.
- Я, как человек военный, не хочу давать вам надежды. Но могу сказать, что если бы у меня была возможность, то я постарался бы успеть вывезти свою семью с Земли, из Солнечной к вам. По крайней мере, среди нас, офицеров Флота, уже сложилось с недавнего времени мнение, что будущее Человечества теперь только в вас, - в Космических Корпорациях. В станционерах.
Гирин тяжелым задумчивым взглядом посмотрел в глаза офицеру, - С каким бы удовольствием я бы вам не поверил.
Яровой ухмыльнувшись, поднялся с кресла, понимая, что разговор окончен. – Но это так, Сергей Петрович. Стройте свой Флот. Набирайте и обучайте экипажи. И приглядывайте за своими границами, чтобы не было повторения как с одним из наших корветов.
Гирин некоторое время сидел задумчиво в одиночестве, словно пытаясь своими мыслями заглянуть в будущее. Представить и понять эти угрожающие пророчества Ярового. И конечно определиться, что теперь им все предстояло сделать и к чему готовиться.
- Проходите, святой отец, - Гирин торопливо встал из-за стола и вышел навстречу архимандриту. Он проводил его до кресла.
- Сколько я говорю тебе, что своим табакокурением ты наносишь вред своему организму, - пробасил поставленным голосом архимандрит, морщась от стойкого табачного дыма в кабинете Главного Управляющего.
- Горбатого только могила исправит, святой отец, - отмахнулся Гирин.
- Бог милостив, но его нельзя гневить греховными поговорками, - заметил архимандрит. – Ведь вы же, как мне помниться, не курили на Станции «Волга»?
Гирин, включив на максимум кондиционирование кабинета, развел руками, - Ведь вы же сами знаете, святой отец, какая обстановка складывается в нашем мире. И порой только сигарета и спирт, спасает меня от желания взвыть волком на всю нашу Галактику.
- Трудные времена даются нам Богом как испытание нашего духа.
Гирин сел в свое кресло, - Вы так думаете? – осторожно спросил он.
- Сергей Петрович, наверное, вы пригласили меня не для того чтобы обсуждать с вами ваше мировоззрение, - с некоторой суровостью ответил архимандрит.
- Конечно, - поспешно кивнул головой Гирин. – Вы знаете какая обстановка складывается в колонии. Не мне вам говорить.
- Греховные пороки людей губят все великие начинания Человечества. Бунты, неповиновения, греховные желания, зависть губят человека, оскверняют его светлую душу, и мы понимаем, о чем вы хотите нас просить. Но, Сергей Петрович, мы и так делаем с имамом правоверной мусульманской общины все от нас возможное, чтобы защитить наших людей от братоубийства.
Гирин кивнул головой, - Я знаю. Кстати, как он? Надеюсь, ему ничего не угрожает на «Урале-дальнем»?
- Слава Богу, бунтовщики проявляют сдержанность к нему и мои послушникам. Но, - архимандрит тяжело вздохнул, - бунтовщики не хотят прислушаться к голосу разума.
- Понимаю, - кивнул головой Гирин. - Мне хотелось бы еще вас попросить, чтобы вы не только одними молитвами воздействовали на свою паству.
Архимандрит нахмурился, - О чем вы, Сергей Петрович?
- Вы имеете влияние на свои паствы, и мне, ради нашего общего мира, хотелось бы, чтобы вы в эти тяжелые для всех нас времена стали ближе к Администрации. Чтобы вы, говорили в своих проповедях не только о миролюбии к ближнему, но и призывали к послушанию Администрации. Правильно сказать, - к сотрудничеству. Люди сейчас ведь бояться Службу Безопасности, и правильно конечно делают, но со своими проблемами и тайнами они делятся только со своими товарищами, соотечественниками, и в большей части под крышами церкви и мечети.
- Вы хотите сказать, чтобы церковь стала одним из инструментов Администрации? – нахмурился архимандрит.
- Святой отец, Администрация Космических Корпораций, Колоний редко предлагала сотрудничество Церквам. Мы более ста лет мирно сосуществуем двумя противоположенными лагерями вселенского мировоззрения. Но сейчас мы все стоим на краю гибели….
- Японские корабли в Треугольнике Альферанца еще не гибель нашего мира, - хмуро заметил, перебивая Гирина, архимандрит.
- Если бы говорить только о японцах, - ответил Гирин. Но поделиться грозными предупреждениями космодесантника и землянина, он не решился. Между Корпорациями и Церквами были лишь условности, но не союзные обязательства. – Святой отец, я потерял сотни людей, - и станционеров и наемных рабочих, платформу, боевые корабли. Я не хочу, чтобы эта участь постигла другие участки колонии. И поэтому я прошу вас приложить все свои усилия и возможности, чтобы, воздействовав на своих прихожан, удержать их в рамках законопослушания и оказывать Администрации нашей колонии и руководству участков посильную помощь в разоблачении преступных элементов и сообщать обо всех планирующихся каких-либо противоправных акциях.
- Вы, Сергей Петрович, говорите о сотрудничестве, - но люди, которые захотят принять ваше предложение, возможно будут желать и поощрения. Не все люди так бескорыстны, как вы хотите видеть в верующих.
- За любую информацию и за любую помощь в обозначенных мною интересах колонии и Администрации, вознаграждения будут щедрыми, - хмурясь, ответил Гирин. Ему никогда не нравилось, когда с ним начинали торговаться, в особенности в обоюдных интересах. – Наверное, и вы хотите иметь с этого какие-то интересы? – довольно резко спросил он.
- Конечно, - ответил архимандрит. – Наша, моя и имама, личная безопасность, приравненная к первым лицам Администрации колонии. И гарантии этому.
Гирин ухмыльнулся, - Вы думаете что я, если ситуация в колонии выйдет из-под контроля, сбегу? Как и все мои люди? Не надейтесь, - мы пришли в Дельту навсегда. Это наш дом и мы будем его защищать от любого врага. Но если вам нужны гарантии, что Администрация Дельты предоставит вам эвакуационное судно по первому вашему требованию, то я вам их могу дать. Как и обязать своих заместителей исполнить это в случае моего либо отсутствия или недееспособности.
- Не дай Бог! – вскинул руки архимандрит. – Зачем на себя наговаривать беду!
- Значит можно считать, что у нас сложилось взаимопонимание и сотрудничество? – Гирин пристально посмотрел на церковников.
- Да, Сергей Петрович, - после некоторого раздумья ответил архимандрит. – Мы все ходим под одним Богом. И живем одним миром. И взаимопонимание, и помощь друг другу основа этого мира. У нас есть послушники, которые ради мира и спокойствия в нашей колонии готовы служить своей Верой Администрации. И которые, не хотят участвовать в бунтах. Они готовы оказать помощь Администрации в наведении правопорядка. Но, Сергей Петрович, - архимандрит прищуром посмотрел на Гирина, - эти люди, прежде чем решат одуматься и перейти на сторону Администрации могут уже совершить грех.
- Я понимаю, - они хотят быть уверены, что если они окажут нам помощь в подавлении бунта, то против них будут сняты все обвинения в предыдущих преступлениях?
- Скажем так, - кивнул головой архимандрит.
- Хорошо, эти люди получат амнистию, - принял решение Гирин. Оно было выгодно ему сейчас, а потом, - Гирин знал, жизнь среди звезд была не только не предсказуема, но и достаточно извилиста.
- Я передам ваше согласие через имама на «Урал-дальний». Кроме того, переговорив с имамом, я сообщу вам, сколько церковь и мечеть может предоставить вам людей в помощь на других платформах и Станциях, - произнес архимандрит, вставая из-за стола.
- Надеюсь на понимание наших общих проблем и взаимопомощи друг другу, - сказал Гирин, поднимаясь вслед за архимандритом. Он подал руку святому отцу. – Я рад нашему сотрудничеству, святой отец.
- Мы все стоим на страже и сохранении нашего мира, - ответил архимандрит. - И все наши молитвы, и помыслы будут обращены только ради этого, - добавил он.
- А я думал, вы скажете, что на все воля Божья, - улыбнулся Гирин, пожимая руку архимандриту.
- Воля то Божья, но желания и стремления наши, - ответил архимандрит. – Мы помолимся за мир нашей колонии, - прощаясь, добавил он.
*****
- Здравствуй Анжела, - грустью, и, удавливая в душе и на сердце тревогу за своих детей, чтобы она не выдала его, улыбнулся Гирин дочери.
- Привет пап, - сегодня шли помехи, и ответ дочери пришел из Ипсилона Андромеды с небольшой задержкой. – Ты удачно позвонил, пап. Здесь, - она чуть отстранилась от экрана, чтобы отец увидел своего старшего сына, - Игорь.
- Привет сын. Рад, наконец, тебя увидеть.
- Я тоже пап очень рад тебя видеть. Это просто счастливая случайность, что ты дозвонился именно сейчас. Еще полчаса, и ты бы опять меня не застал, - сейчас между Станциями и Ипсилон-главной част внутренний каботаж. И я постоянно в рейсах.
- Какие-то проблемы?
- Сейчас у нас у всех одна проблема, - японцы. «Азонит» предоставил нам дополнительное оружие, и мы вооружаем им все наши платформы и Станции в Ипсилоне.
- Есть, какие-либо подробности про японский отряд? Предположения, где они могут находиться?
- По данным разведки Флота японский отряд разделился, и они сейчас занимаются рейдерством отдельными кораблями. Особенно зверствует «Кага». Несколько суток назад она перехватила неохраняемый караван РР-12.2-7. Расстреляла два лихтера, абордажем захватила танкер и, перебив всю команду, увела его вместе с собой.
- А что Флот?
- А где он отец? – горько усмехнулся Игорь. – Ведь никто не утаивает, что остались единицы кораблей на весь Треугольник Альферанца.
- Согласен, - с сожалением уже известного факта кивнул головой Гирин.
- А то, что мы имеем, это лишь только для своего же самоуспокоения.
- Игорь, у меня к вам всем троим серьезное предложение. Кстати, а где Андрей? – спохватился Гирин, не замечая рядом с видеокамерой своего младшего сына.
- В Академии.
- Ладно, поговорите с ним от моего имени. Я хочу предложить вам лететь на «Урал», в Дельту. Я обещал прислать за вами рейдер.
- Да? Пап, а когда-то ты был другого мнения, - сарказмом заметила Анжела. – И что же изменилось?
- Не было войны, дочь, - со всей серьезностью ответил Гирин. – А сейчас Ипсилону может угрожать опасность.
- Дельте тоже.
- Не мне говорить вам, что представляет собой Ипсилон. Крупный промышленный Комплекс Корпорации, Военно-Космическая база России. А Дельта еще не представляет собою какую-либо значимую цель для врага.
- Я не хочу говорить за всех, отец, - нахмурился Игорь. - Но я не улечу из Ипсилона, я считаю Станцию «Волгу» своим домом. Домом моей семьи. Здесь мои друзья, работа, - ответил он.
- А если я буду настаивать, - строго спросил Гирин.
- Нет, отец, – поморщившись, покачал головой его сын. – Я не оставлю Ипсилон. И когда потребуется, буду защищать его наравне со всеми, - своей несокрушимой твердостью, о которой хорошо знал его отец, ответил Игорь.
Гирин понимая ответ своего старшего сына, посмотрел на дочь. - Анжел?
- Пап, ты говорил что на «Волге» наши интересы, наши люди. Я тоже не могу их бросить. Это будет предательством. И мы потеряем лицо, уважение, авторитет. Свои позиции в Совете. И пап, прошел практически год…
- И что? Что-то изменилось? – едва не вскричал Гирин, понимая, что его дети уже не те, которые могли беспрекословно принять его слова, требования, приказы. И с этой же внезапностью он осознал, что дети повзрослели, стали самостоятельны и уже сами решали свои судьбы. Что когда-то отказав им в их страхах остаться наедине без него в Ипсилоне, он тем самым потерял их.
- Да, пап, многое. Теперь это все наше. И мы, - Анжела посмотрела на старшего брата, - не хотим все это терять. Ты опоздал, пап, - грустью добавила она.
- Но я могу потерять вас!
- Я лучше поговорю с Андреем, - вздохнув, ответила Анжела.
- Вы нужны мне все! Нужны рядом со мной. В безопасности!
- Пап, если бы ты об этом вспомнил год назад. Тогда, когда мы просились лететь с тобой, - с тяжелым вздохом повторила Анжела. – Но сейчас уже для нас не все так просто.
- Анжел, Игорь, война не шутка. И возможно война России с Японией это только прелюдия к более глобальной и страшной войне.
- Возможно, отец. Но как бы то ни было, мы не улетим из Ипсилона, - ответила за них обоих Анжела.
Гирин в досаде обругался про себя.
- Мы поговорим с Андреем, - повторил Игорь. – Ему действительно нечего делать на «Волге». Возьмет академический отпуск, а когда все уляжется, вновь вернется в Академию. Но рейдер, отец, не присылай, - сурово сдвинув брови, сказал Игорь. – Я знаю, кораблей в Дельте и так мало. Если Андрей согласиться лететь к тебе то мы изыщем способ, - ответил он, намекнув на свои родственные связи с каботажным флотом.
Гирин кивнув старшему сыну, хмурясь посмотрел на дочь, - Я так могу понять, что у тебя есть и другие веские причины отказывать мне? Я его знаю?
- Да. Это Дима, - опустив глаза, тихо ответила Анжела.
- Какой еще Дима? – хмуро переспросил Гирин.
- Сын Станислава Сергеевича Куликова.
Гирин ухмыльнулся, – Не плохо за тобой присматривает Куликов. Надо бы отдать ему должное, - он скривился в злой ухмылке.
- Пап! Ты, в каком смысле сказал это?! – тут же негодующе откликнулась девушка. – Мы любим друг друга! И его отец тут совсем не причем!
- Уже любите? – усмехнулся Гирин. – Быстро, однако.
- А ты уже забыл, что прошел практически год без тебя! Что когда-то, оставив нас в одиночестве, ты в корне изменил нашу жизнь!
Гирин зло кривясь, промолчал.
- Да, я люблю Димку, - упрямо повторила Анжела. - И он отвечает мне взаимностью. Мне с ним хорошо и я чувствую, что я с ним в безопасности. Именно с ним! А не со своим отцом, который бросил нас ради своей Дельты!
- Отец, действительно, не ищи криминала, - вступился за сестру Игорь. – Ты же знаешь пап, Дмитрий хороший парень.
- Пап, и ты забываешь, что я уже взрослая! – едва не плача от обиды воскликнула Анжела. – Ты забыл, что мне уже восемнадцать лет!
- Да, - Гирин поморщился, осознавая, что он действительно зря сорвался на дочь. – Забыл, - тяжело вздохнув, покачал головой. – Ты уже действительно взрослая. Но Анжел, Игорь, я как отец волнуюсь и переживаю за вас. Я боюсь за вас всех троих. И…
- Мы понимаем, - перебивая отца, ответил Игорь. – И прошу тебя пап, не волнуйся за нас, мы не одни в Ипсилоне. И мы все вместе.
- Хорошо бы, - вздохнул Гирин. Он посмотрел на дочь, - Анжел, от Екатерины Соколовой так и нет вестей?
- Нет, пап, - Анжела опустила глаза, - Извини, пап….
*****
Старый контейнеровоз «Беркут-8», выполняющий в одиночестве переход из системы Ро Рыбы к планетам Ипсилона, миновал 216 радиобуй. Обменявшись с еще далекой Главной Станцией Ипсилона позывными, он подкорректировал свой курс, вершина которого теперь должна была закончиться где-то в миллисекунде от желто-белой звезды, - до Ипсилона еще оставался один светогод.
По правому борту «Беркута-8» ярко светили чистые, не затуманенные космическими туманностями, желтые гиганты Капеллы. Одна из них сейчас ярко заглядывала, словно любопытством, в иллюминатор каюты механика как бы пытаясь подсмотреть, что делает такое хрупкое, беззащитное живое существо в её холодной и жестокой ко всему живому Вселенной.
Механик судна, привыкший ко всем этим холодным взорам чужих звезд в свой иллюминатор в этот момент широко зевнул, - ему уже надоело в который раз перечитывать судовую электронную библиотеку, перебирать, убивая свободное от вахты время карточными играми, бегать в виртуальных мирах чужих звезд убивая направо и налево кошмарных тварей. И сейчас он, скучая, лежал на койке, перелистывая, тоже, наверное, в сотый раз, потрепанный эротический журнал. Один из миллионов кочующих среди звезд, с судна на судно, с колонии на колонию, когда-то попавшим единожды в мир звезд из Солнечной системы. Механик опять скучающе зевнул, хотел, было перелистнуть страницу, когда периферией зрения он заметил как Козочка, что была привычна ему, да и всему экипажу судна, своим любопытством в иллюминаторах, в одно мгновение исчезла. Механик в коротком удивлении отложил рядом с собой журнал, некоторое время наблюдал с койки за видом космоса в иллюминаторе. Но Козочка, исчезнув в мгновении, так и не появлялась. Зная, что так не бывает, да и не может быть с таким желтым стабильным гигантом, он встал с койки. Словно не веря глазам, подошел к иллюминатору и пристально заглянул за его бронестекло.
Звездный мир был тот же, спокойным, неизменным, в своем общем порядке, лишь только еле заметно перемещались встречным курсовым направлением ближайшие звезды. Но среди этого звездного мира уже не было одной из сестер спектрально двойной Капеллы.
Механик, резко оторвавшись от иллюминатора, кинулся вон из своей каюты, желая, как можно быстрее донеси свои наблюдения до старшего офицера вахты.
В ходовой рубке было тихо, - мерно работала аппаратура, молчаливо как обычно светился сенсорными панелями авторулевой, связь едва слышно пела песнями звезд, и только автоответчик на правой консоли о чем-то настойчиво попискивал. Но его тревоги видимо еще не было и поэтому его слабые звуковые сигналы не могли разбудить уснувшего в кресле рулевого старшего электромеханика, который был в эти часы старшим вахты.
- Леха! Подъем! У нас что-то по правому борту! – запыхавшийся механик ворвался в ходовую рубку.
Старший электромеханик, резко разбуженный тревожным криком механика, очумело вскочил с кресла и полоумными глазами зашарил по аппаратным консолям.
- Автоответчик! – механик первым услышал назойливый, как бы уже в досаде на усталость и безразличие ко всему людей, писк аппаратуры опознавания «свой-чужой».
Но старший вахты уже окончательно согнав с себя сон, увидел иное, - на экране космолокатора жирным стробом отображался огромный, измещением в 100 тысяч тонн, космический корабль. Он черной зловещей тенью скользил в космическом пространстве рядом, лишь в десяти километрах от контейнеровоза, и молчаливо не обозначался в радиоэфире.
- Наш? – сглотнул тугую слюну паники механик.
- Какой на хрен наш! Посмотри на автоответчик, - он уже полчаса бестолково запрашивает опознавание, - ответил старший вахты. – Давай быстрее дуй за капитаном!
Капитана судна старшему вахты ждать пришлось недолго, - он резался в карты со старпомом, когда в его каюту влетел с докладом встревоженный механик. И тут же, едва механик скороговоркой выпалил тревожную весть, побросав карты, вместе со своим старшим помощником метнулся за механиком в ходовую рубку.
- Давно идет рядом? – стараясь не показывать своего волнения, спросил капитан старшего вахты.
- Минут двадцать-двадцать пять, - выручил того механик, первым по исчезнувшей в его иллюминаторе Козочке заметивший тенью крадущееся рядом с ними судно.
Капитан хотел было взять в руки микрофон и голосом запросить неопознанный корабль обозначить себя, но, передумав, опустил руку, - Игорь, за штурвал, - указал он старпому, - Попробуем с ним разойтись. Деферент на корму – десять.
- Вы думаете это японец? – настороженно спросил механик, не сводя глаз с тени, которая закрывала звезду.
- Я ничего не думаю, - хмуро буркнул капитан. – Команде «Общий сбор»! – приказал он старшему вахты.
Контейнеровоз, подчинившись управлению человека, рыскнул носом вверх и стал забирать с курса, практически уходя на вектор Эпсилона Большой медведицы, разрывая дистанцию с неизвестным кораблем.
И казалось еще минуты и расстояние между судами станет пусть еще не запредельным, но будет увеличиваться, чем сгонит с души людей тревогу и они с облегчением вздохнут, улыбнувшись панике, что минуты назад захолонула их сердца. Но надежда на это оказалась тщетной, пустой, бестолковой и уже бессмысленной.
- Судно «Беркут-8» приказываю застопорить ход и лечь в дрейф! – звонкий визгливый голос на ломанном русском языке ворвался в ходовую рубку. – При невыполнении требования мы откроем огонь на поражение!
- Японцы! – чей то истошный голос разорвал оцепенение людей.
Капитан не разобрал, кто из его людей в рубке выкрикнул истошно страшно, но он спиной почувствовал, как двинулись в панике люди. Не соображая, не представляя, и абсолютно не зная, что делать. Что предпринять им, наслышанным о жестокости, о не милосердии этого страшного врага.
- Алексей! – криком капитан постарался встряхнуть старшего вахты. – Сигнал СОС в режиме ТАМА! Наши координаты и встречу с японцем! Игорь! – двигатели на полный ход! Постараемся оторваться от него! – приказал он своему помощнику. Хотя понимал, что японский корабль обладал большей скоростью и маневренностью, и ему пришлось бы затратить лишь считанный секунды, чтобы нагнать тихоходное и груженное под завязку судно. Но капитан наивной надеждой внезапно посчитал, что возможно японец не станет их преследовать, - какое дело грозному японскому крейсеру до старого контейнеровоза. Что лишь только попугал присутствием своим, как напомнил что они здесь, рядом, эти страшные убийцы ищущие более достойную для себя жертву. Но его надежда умерла вновь ворвавшимся в рубку противным визгливым голосом японца, когда обе сестры Капеллы ярко засверкали по правому борту.
- Мы не видим выполнения нашего требования, «Беркут»! Было последнее предупреждение, мы будем стрелять!
- Скоты, - нечеловеческой злобой прошипел в ответ капитан и со смертельной тоской сжавшей его сердце услышал тревожный перезвон радиолокатора зафиксировавшего буравящих космос ракето-торпед….
*****
Караван подходил к Главной Станции.
Гирин из КДЦ с тревогой наблюдал, как прибывшие из далеких звездных систем Солнца и Ипсилона Андромеды суда медленно вставали на рейд. Вот они, - он отчетливо видел все десять огромных грузовых транспортов, и среди них два пассажирских судна, одно из которых был уже почти легендарный своими скоростными межзвездными перелетами изящный пассажирский лайнер «Жемчуг» земной постройки. А второй, серой рабочей лошадкой каких было десятки на трассах связывающих Солнечную и Землю со звездами. Разглядев оба пассажирских судна, Гирин поджал губы, - Команда «Венера» только одним своим приближением уже принесла ему и его колонии несчастья. А что будет потом, когда этот роковой груз каравана раствориться по колонии? Он сейчас боялся, и представить себе даже это!
Конечно, он чисто по-человечески понимал, - люди устали. Но это все равно не давало им права на роптание и на неподчинение. На мятежи и убийства. И ему уже не оставалось ничего другого как карать. Позавчера по его приказу были расстреляны восемь человек с участков «Урал-Низовой», которые активно подстрекали людей к саботажу, неповиновению и мятежам. А вчера офицеры Касьянова, сами стали палачами, шлюзовав двоих наймитов уже на самой Главной Станции. Люди, придя однажды в Дельту, принесли с собой и смерть, которую уже ничем нельзя было задобрить или остановить. Караван вставал на рейд, а в колонии уже были смерти, и уже были казни….
- Листьев просит разрешения на стыковку? – сообщил Юсупов, отрывая Гирина от сумрачных мыслей. – И предлагает нам в помощь своих космодесантников.
- Передай Листьеву, - стыковку разрешаем. Космодесантников примем, - коротко ответил Гирин.
- Это еще одна рота! – не громким восклицанием заметил Сахаров. После гибели Миронова он, конечно, стал более сговорчивым, но сейчас опять не удержался от замечания в сторону Главного Управляющего.
- Мы примем роту, - не оборачиваясь, твердо ответил Гирин. – Нам всем сейчас нужны позарез солдаты, - добавил он. На панорамных иллюминаторах длинный остроносый эсминец с ажурными мачтами и антенными устройствами на крыше спардечной надстройки скользнул к внешним пирсам Главной Станции Дельты Андромеды. Второй эсминец, где-то был за горизонтом, вне поля видимости человеческих глаз, прикрывая сейчас тылы каравана. – Руслан, на 5 пирсе проблем не будет?
- Нет, Сергей Петрович, там люди Егорова. Да и он сам, - ответил Юсупов. – Пришвартуют эсминец Листьева как флагман всего Российского Флота, - добавил он с иронией.
Гирин отвернулся от иллюминаторов, - Я пойду встречу Листьева, - сказал он, оправляя куртку, - а ты начинай разводить транспорты. Суда с грузами второй очереди направляй к «Уралу-Т».
- А что делать с «Жемчугом» и «Русалкой»? – спросил Юсупов о пассажирских судах, которые с минуту на минуту могли запросить разрешения КДЦ на стыковку с Главной Станцией.
- Придержи их пока космодесантники Краснова и Листьева не обеспечат безопасность схода с судов семей станционеров и женщин команды «Венера» и последующего их перехода их на жилые палубы, - ответил Гирин.
- А если будут настаивать? «Жемчуг» ведь не наш, не Корпорации, а из Солнечной. У этих ведь терпежка небольшая.
- Пригрози, - будут ерепениться, навсегда здесь останутся, - буркнул Гирин. – И предупреди, что за ним наблюдает и держит их под прицелом своих орудий, наш рейдер.
- Но на «Жемчуге» ведь семьи и наших колонистов? – заметил Юсупов на указание Главного.
- А я не знаю? – Гирин грозно посмотрел на Юсупова. – Это угроза. Но все-таки, если её Скворцов не поймет, то Николаев махом сдует прицельным огнем орудий своего рейдера все антенное оборудование «Жемчуга». Назад, ****ь, вслепую полетят, - пригрозил уже не шуточным предупреждением Гирин.
Отдав все свои соответствующие распоряжения, он вышел вместе с Касьяновым из КДЦ. В коридоре к нему тут же тенями примкнули Малахов и Каримов, - уже полностью облаченные в боевую экипировку и с тяжелым оружием в руках. И они все вчетвером, не обмолвившись ни словом, и в своих достаточно не радужных мыслях, торопливо прошли к лифтам. По пути Гирин с хмурым удовлетворением отметил, что на административной палубе на карауле теперь стояли полностью вооруженные офицеры Службы Безопасности и космодесантники Ковалева.
- Игорь, десантников Листьева нужно потом будет отделить от роты Краснова, - вспомнил Гирин, что за неприятные мысли тревожили его все последние часы перед приходом Каравана.
- Я знаю, Сергей Петрович, - кивнул головой Касьянов. – Мы подготовили для его людей каюты на палубе 16-Б.
- Только Листьеву не предлагай там каюту, – поморщившись, заметил Гирин. – Обид потом будет полные штаны.
- Что вы, Сергей Петрович. Я же не враг сам себе, - усмехнулся Касьянов. – Ему уже отведена каюта на палубе 5-А. Не далеко от вас, из резервных.
- И приставь своих людей, чтобы наблюдали за ним и за его десантниками.
- Уже Сергей Петрович. Глаз не спустим пока они на нашей Станции, - перед лифтом заверил Главного Касьянов.
- Будем надеяться, что это произойдет очень скоро, - выразил надежду всех станционеров Гирин. – Кстати, прилетел ведь Куликов. С его размещением определились? – спросил он, входя в лифт.
- Мы приготовили каюту Куликову рядом с вашей, - ответил Касьянов направляя кабину лифта на нужную им палубу. - Вы не против? – спросил он.
- А ты попробовал бы его куда-нибудь на задворки подселить, - усмехнулся Гирин.
- Вот и я о том же подумал, - согласился Касьянов. – Теперь Сахарову будет тяжелее, - с короткой ухмылкой заметил он что «волжская» оппозиция теперь полностью теряла своё влияние в Дельте.
- Не знаю как Сахарову, но нам это точно, - поморщился Гирин, говоря этим, что теперь в Дельте для него появился человек, с которым ему придется делиться властью. И что тому же Касьянову придется, возможно, разрываться на двух хозяев.
Скоростной пассажирский лифт заскользил вниз сквозь десятки административных, жилых и жизнеобеспечивающих палуб. Гирин не желая больше обсуждать эту неприятную для него тему, замолчал, уйдя в себя обдумывая тактику поведения с федералом. Касьянов заметив ушедший в себя взгляд своего хозяина, решил больше не тревожить его, и стал прислушиваться к гарнитуре радиотелефона, по которой к нему постоянно шли доклады от его офицеров. Но все-таки он иногда поглядывал на Главного Управляющего, словно желая сообщить ему доклады своих людей, но, видя сосредоточенное лицо Главного, не решался прервать ход его мыслей. Телохранители Гирина были рядом, - Малахов как обычно в своей спокойности стоял, прислонившись к серебристо-матовой поверхности стенки лифта отбивая кончиками пальцев неслышимый ритм по прикладу своей штурмовой винтовке. А Каримов, как и Касьянов, слушал по своей гарнитуре переговоры офицеров Безопасности.
Лифт стал затормаживаться, Гирин встрепенулся, посмотрел на Касьянова, которому не терпелось что-то доложить ему.
- Эсминец Листьева подходит к пирсу, - наконец сообщил Касьянов о докладе своих офицеров.
Гирин молча кивнул головой, - лифт остановился, и его двери раскрылись. Отрывистые команды офицеров СБ, переклички и доклады доковых техников и рабочих, рокот работающей грузовой робототехники ударной волной ворвались в кабинку лифта. Гирин, не обращая внимания на всю эту громкую и резкую какофонию работы пирса, вышел из лифта вслед за Каримовым, огляделся, - в коридорах находилась охрана из Службы Безопасности, при оружии, готовые в любой момент показать пришлым кто на Станции настоящий хозяин.
- Эсминец начал швартовку, - пока Гирин осматривал палубу к нему подошел Касьянов.
Это сообщение вновь заторопило Гирина. Он никак не хотел, чтобы начальник каравана, выйдя из переходного шлюза, оказался в одиночестве и первым принял устраивающее только его решение как вести себя на Главной Станции колонии Дельты. Пройдя широкими коридорами, Гирин вышел на широкую преддоковую площадку, где суетились доковые рабочие и стройной, как на параде, шеренгой оцепления стояли офицеры СБ. Остановившись в нескольких метрах от борта причала, где находился переходной шлюз, он стал ждать окончания швартовых операций, когда эсминец плотно ляжет своим бортом на Станцию. И когда из переходного шлюза появятся офицеры Флота Куликов.
- Сергей Петрович, - в его гарнитуре раздался встревоженный голос Юсупова, - «Жемчуг» отказывается стоять в ожидании. Он начал движение к Станции.
- Твою мать, - зло обругался Гирин. – Поставь «Гюрзу» между Станцией и солнечниками. Если потребуется пусть дадут предупредительный залп. Но напомни Николаеву, что за груз на лайнере, - пусть будет поосторожнее.
- А если эсминец ответит огнем?
- Руслан, солнечники предупреждены. Флотские знают о наших проблемах. И, кроме того, сейчас не в их интересах конфликтовать с нами. Не бойся, капитан эсминца поймет, что мы пытаемся только контролировать ситуацию, - ответил Юсупову Гирин.
Палуба 21-А чуть вздрогнула, когда Станция своей огромной массивностью погасила удар и последующую вибрацию, когда эсминец плотно лег бортом на наружные стены причала, притянутый швартовыми захватами.
- Эсминец пришвартовался, - тут же сообщил Касьянов.
- Я уже понял, - ответил Гирин. Он еще раз оправил свой китель, кобуру на поясе и высоко выпрямился, потягивая спину желая встретить федерала и Куликова высоким взглядом.
Ждать пришлось не долго, около десяти минут, прежде чем в длинном, как пуповина, переходном шлюзе легли на его стены тени, и из него, наконец, не раздалась грозная поступь федералов. Первыми из шлюза вышли четыре офицера, за ними насторожено вышли несколько вооруженных космодесантников. Гирин сразу же опознал в офицерах Листьева, высокого и крепкого, одетого только в легкую полевую форму, тогда как другие были экипированы в полной боевой выкладке. Тот видимо знакомый с фотографиями Главного Управляющего сразу же направился к Гирину.
- Капитан Листьев, - отдав честь, коротко представился федерал.
- Главный Управляющий колонии Дельты Андромеды, Гирин, - он подал руку федералу. Затем представил Касьянова. – Мы рады вашему прибытию в Дельту, - он заглянул за спину Листьеву желая увидеть выходящего из переходного шлюза Куликова. – А где господин Куликов? – спросил он, замечая, что больше из шлюза никто не выходит.
- Господин Куликов находится на «Жемчуге», - ответил Листьев и, взяв в свою широкую ладонь Гирина, ответил на его крепкое рукопожатие с приветливой улыбкой. – Или вы без господина Куликова не принимайте гостей, Сергей Петрович? А мне знается, что вы достаточно независимый человек, - заметил он, убеждая Гирина в мысли, что тот был знаком с личным делом станционера.
- Добро пожаловать на Главную Станцию, – не много сбитый с толку осведомленностью федерала, ответил Гирин, и предложил ему проследовать за ним.
- А мои люди? Мы ведь говорили о моих десантниках, - напомнил Листьев.
- Размещением ваших космодесантников будет заниматься Касьянов. И суперкарго ГлавСтанции Максутов. Он сейчас подойдет, - ответил Гирин. Он, желая поскорее убрать с палубы федерала, разлучить его со своими десантниками, повторяя, добавил. – Прошу вас за мной. И не беспокойтесь за своих людей, товарищ капитан. Вы и ваши солдаты среди друзей.
- Надеюсь на это, Сергей Петрович, - улыбнулся Листьев. Он с улыбкой добавил, - Как я знаю, у станционеров, обращение товарищ, не принято. Это ведь так, Сергей Петрович? - заметил он. – А, следовательно, тогда можно просто, Алексей Викторович. Ну, а когда за встречу и знакомство мы с вами по двести спирта примем, то можно и Алексеем звать, - добавил он с широкой улыбкой.
Гирин настороженно принял предложение федерала, ведя его по коридорам своей Станции к лифту. Он искоса наблюдал с откровенным любопытством за начальником каравана, проводя параллели между Красновым и им. И пытался понять, что в уме у него, и самое главное, - что могло бы связать Листьева и Куликова за месяцы перехода.
- Вообще-то я ожидал увидеть худшее, - заметил в дороге по длинным коридорам Главной Станции Листьев.
- Что именно?
- Не такой размах формирования колонии. Прошло меньше года, а у вас практически сформирована Главная Станция. Не скажу что это неожиданность, но «Ипсилон-главная» уже говорит о вас с уважение. К вам и вашим людям, - ответил Листьев. – И конечно, я очень сожалею о вашей потери платформы у Пузыря.
Гирин коротко кивнул головой. Он не верил в добродушие, в простоту федерала. В его прямоту.
- Но я надеюсь, что вы скоро восстановите эту платформу. Мои десантники уже наводят там порядок, - он посмотрел на Гирина. – Конечно, не обходиться без жертв среди ваших рабочих.
- Я понимаю, - Гирин остановившись возле лифта, пропустил Листьева с Каримовым вперед, - Но я надеюсь на компетентность и твердость ваших солдат. Как и дисциплину, так и ответственность, - не двусмысленно ответил он.
- Конечно, - кивнул головой офицер российского Флота. - Кстати, Сергей Петрович! Едва ведь не забыл за этими нашими пустыми комплиментами самое важное для вас! – воскликнул Листьев. – А ведь у меня для вас сюрприз! Про Куликова вам ответил, но не сказал главного, - почему он на «Жемчуге»!
Гирин настороженно нахмурился, - от федерала можно было ожидать любого сюрприза, вплоть до сообщения об аннексии Главной Станции в пользу Флота. Эти же эмоции пережил и Малахов, находившийся постоянно рядом и готовый встать на защиту своего хозяина.
- Вы просто не поверите, кто к вам прилетел! – продолжил Листьев, замечая на лице станционера нерешительность и недоверие к себе. – Одна очень молодая и красивая особа. А уж, сколько у нас с ней проблем было! – добавил он, качая головой.
- Вы говорите о ком? – подозрительно спросил Гирин. Его сердце дрогнуло, бешено заколотилось в груди.
- Вернее прилетели две особы. Но одна из них, просто очаровательна! - Листьев едва не закатил глаза, словно стараясь передать свой восторг. – Но видимо они вас не смогли поделить и поэтому на «Жемчуге» едва дело не дошло до убийства. Мне пришлось даже отрядить на лайнер двух своих человек в помощь Куликову, чтобы не допустить убийство.
- О ком вы говорите! - едва не закричал предчувствием Гирин. Он не мог поверить в предчувствие сердца, что та, о которой оно так сильно болело, могла быть теперь рядом.
- Екатерине Соколовой. Вы знаете такую? - глаза Листьева теперь смотрели даже немного насмешливо на побледневшего Главного Управляющего.
- Где она? Что с ней?! – Гирин порывом едва не схватил федерала за грудки.
- Потише, Сергей Петрович, - широко улыбнулся Листьев. – С ней все нормально, - и он, видя крайнюю взволнованность и тревогу, объяснил. – Я же вам говорю, она на «Жемчуге». Жива и здорова.
- Но как?! – ахнул Гирин, едва не задыхаясь от переполнения чувств.
- Вот это уже вы сами у неё спросите, - с усмешкой ответил Листьев. – Доставила она нам хлопот, – добавил он, - Особенно когда про неё узнала, как я понял, ваша станционная подруга, Ищева. Она, чтобы дотянутся до Соколовой, едва не подняла бузу на лайнере.
- Сучка, - зло проскрежетал зубами Гирин. – Алексей Викторович, неужели об этом нельзя было раньше мне сообщить?!
- Ну, раньше, - чуть развел руками Листьев. – Я все-таки отвечал за караван, но не за ваших, - он ухмыльнулся при этом, успев едва не подмигнуть тоже ошарашенному Малахову, - женщин.
Лифт остановился.
- Где она находиться сейчас? – беря себя в руки, и со всей только возможной сейчас суровостью спросил Гирин.
- Я же говорю вам, Сергей Петрович, что на борту «Жемчуга». Под надзором Куликова и охраной моих десантников. Капитан «Жемчуга» когда узнал про бузу на своем судне и причину этого, поступил разумно, разделив женщин и посадив их каждую под арест по своим каютам.
- Вадим, - Гирин стремительно, в своем порыве как можно быстрее вызволить Катю и привезти её на «Урал», повернулся к Малахову, - Поднимай Федорова и на его катере дуйте к «Жемчугу» за Катей, - приказал он.
- А что делать с Вероникой? – предусмотрительно спросил его телохранитель заранее предполагая какой может быть эффект со стороны Ищевой при его появления возле каюты Соколовой.
- Я её не звал, - морщась, и коротким ответом жестко как отрезал Гирин.
Малахов, понимая, кивнул головой и вернулся в лифт.
- Многие бы могли вам позавидовать, а вы так жестоко разбрасываетесь женской любовью, - только и усмехнулся Листьев.
- Наверное, вы хотите отдохнуть после долгого перехода? – нахмурился на ехидство федерала Гирин. Он решил увести разговор от щепетильной для него темы
- Ну что вы, Сергей Петрович, - протянул Листьев, - Я же ведь не тащил караван своим горбом. А четыре стены моей каюты за время перехода так мне глаза намозолили, что не хотелось бы вновь оказаться в подобной клетушке. Мне бы хотелось осмотреть вашу Станцию, слетать пока есть время на Гористую. Просто полюбопытствовать, что это за самородок, о котором так много разговоров в Треугольнике Альферанца.
Гирин хмурясь, повел плечом, - в его планы уж никак не входила экскурсия и развлечение федерала. Но тут его спас появившийся в коридоре Сахаров, который, видимо не дождавшись гостя в КДЦ, решил выйти навстречу. Уж кому-кому, а ему можно было доверить федерала, зная, что Сахаров даже под угрозами не раскроет ему все тайны Дельты.
- Мой первый заместитель, Сахаров Юрий Павлович, - Гирин тут же представил федералу своего заместителя. – Юрий Павлович, - он обратился к Сахарову, - покажите нашему гостю Главную Станцию.
- Конечно, - Сахаров выступил вперед и тем самым оттенил Гирина от федерала, позволяя тому тут же ретироваться.
- Что у нас? – Гирин вернувшись в КДЦ, тут же обратился к Юсупову.
- Два танкера и шесть грузовиков я направил к «Уралу-Т». Остальные два я поставил в очередь на стыковку с Главной Станцией, - доложил Юсупов. – Сергей Петрович, солнечники воют, они просят стыковки со Станцией, - опять сообщил он о «Жемчуге».
- Подождут, - буркнул Гирин. У него еще не было доклада от Касьянова и Ярового что пирс, районы прохода и лифты, а так же 21 палуба гарантировано оцеплены Службой Безопасности и космодесантниками. – Я направил Малахова на «Жемчуг», - предупредил он Юсупова. - Обеспечь ему свободный вылет.
Юсупов тактично, ничем не прокомментировав сказанное своим начальником, считая, что у того есть либо веские причины, либо естественные привилегии, передал его приказ диспетчерам.
А тем временем всегда исполнительный Малахов уже выгонял на палубу Федорова. Торопил его к док-камере и даже в катере не позволял тому отвлекаться от важности задания в его безответных расспросах или домыслах.
- Вылетел катер Федорова, - доложил Юсупов Гирину успев показать рукой, как из Станции яркой пулей вылетел в космос катер.
Тот кивнул головой, его сердце так и не успокаивалось в предчувствии скорой встречи Катей. Он пристально, не сводя глаз с ярко искрящегося дюзами катера, наблюдал за ним, пока тот не пристыковался к белому борту земного лайнера.
- Сергей Петрович, на связи капитан «Жемчуга»- сообщил Юсупов, отрывая Гирина от сладкого предвкушения встречи с девушкой. – Он требует вас. Он видимо старший над обоими судами Солнечной.
- Требует, - усмехнулся Гирин. – Ладно, - согласился он, подумав о невольной услуге, которую сделал для него этот капитан.
- Господин Гирин, - ворвался в КДЦ раздраженный голос капитана-солнечника, - Я прошу вас объясниться, почему мои суда не допускают к стыковке с вашей Станцией. Вы ведь знаете кто у меня на борту…
- В том-то и дело что знаю! Как и понимаю вас, - прервал солнечника Главной Управляющий колонии Дельты. – Но у меня пока не обеспечена безопасность ваших пассажиров. Нам нужно для этого некоторое время.
- У вас было полно времени для этого! С того момента, как только караван вошел в вашу систему! – негодующе откликнулся в эфире солнечник. У него хватило ума сейчас не торговаться с Гириным в отношении девушки, которая была на его борту.
- Господин Скворцов, я говорю только о коротком промежутке времени, достаточном, для того чтобы Служба Безопасности Станции и космодесантники оцепили пирс. Это лишь небольшой срок. Возможно, даже в ближайшие минуты ко мне поступят доклады о его выполнении, и мы разрешим вам стыковку с Главной Станцией.
- Понял вас, - с некоторой задержкой пришел ответ от солнечника. – Постарайтесь, господин Гирин, не мариновать нас на рейде.
- Я понял вас, - ответил Гирин, он только сейчас заметил бледное лицо Юсупова и его жесты, старающиеся привлечь его внимание. – Как только будет обеспечена безопасность, мы тут же дадим вам «зеленую», - закончил он разговор с солнечником. – Что случилось? – он повернулся к Юсупову.
- Сергей Петрович, на 18-А палубе беспорядки, - взволновано сообщил Юсупов. – Наемники стараются прорваться к межпалубным переходам и лифтам.
- Твою мать! – зло сплюнул Гирин. – Где Касьянов? – он, забывая о своей гарнитуре, схватил микрофон внутренний связи. – Рекс, ****ь, на связь!!! – рявкнул он в микрофон.
- Да, слушаю, - секундой позже отозвался голос Касьянова в гарнитуре радиотелефона Гирина.
- Ты где? Ты знаешь, что твориться у тебя на 18 палубе!
- Знаю, - тут же ответил с раздражением Касьянов, - Я уже выдвигаю на помощь блокпостам палубы сорок человек. Кроме того, Листьев передал в мое подчинение оба взвода с эсминца.
- Рекс, нам повтора «Дальнего», не надо! Я уже вас всех предупредил! И тебя особенно! У тебя есть полный карт-бланш от меня. Задави там всех уродов! Но порядок восстанови за короткое время! И главное не допусти, чтобы этот беспредел распространился по Главной Станции!!!
- Я понял, - коротко ответил Касьянов.
- Руслан, объяви на Главной Станции тревогу 2 степени, - приказал Гирин, закончив разговор с Касьяновым, и повернулся с указаниями к Юсупову. – Предупреди Нуреева и Жарова о беспорядках на Главной Станции. Предупреди о возможности беспорядков и у них. Пусть мобилизуют все свои силы и тоже объявят на своих участках тревогу 2-ой степени. – Он вспомнил о недавно ушедшем от Главной Станции рейдере. - Как далеко ушел Ковалев?
Один из диспетчеров тут же ответил Главному докладом.
- Установить с ним связь! Сообщить что на Главной Станции беспорядки! Передайте ему мой приказ, - застопорить ход и ждать возможного моего приказа на возвращение к Главной!
А в это время Касьянов, разделив свой отряд на четыре группы, и усилив каждую отделениями космодесантников уже начал выдвигаться к 18 палубе. К этому времени все лифты, пересекающие её, были уже отключены и заблокированы, а межпалубные трапы, переходы были надежно заблокированы блокпостами СБ и космодесантниками. И теперь мятежная палуба была практически изолирована от всей Станции.
Сам Касьянов командовал второй группой. Спешным шагом он вывел её к позициям блокпоста Службы Безопасности перекрывающей 3 межпалубный трап. Командир блокпоста, старший лейтенант Никитин встретил их как уже с долгим нетерпением, так и нервозностью с которой он постоянно оглядывался назад, за свою спину, за которой был трап.
- Как они? – спросил Касьянов о мятежниках, откинув щиток гермошлема, чтобы вытереть испарину на лбу.
- Пытались один раз прорваться, но мы их спесь быстро сбили, - отвечая, Никитин кивнул головой наверх трапа, где на верхних ступеньках среди кровавых разводов лежало два мертвых тела.
- У них есть оружие? – спросил космодесантник Листьева, выйдя из-за спины Касьянова.
- Про свой участок я с уверенностью ничего не могу сказать, - покачал головой Никитин. – На моем участке огня в мою сторону не было. Но я знаю, что с палубы не успели эвакуироваться двенадцать наших человек.
- Что может означать, что эти уроды могут иметь двенадцать стволов, - поморщившись ненавистью, предположил для космодесантника Касьянов.
- Больше, - ответил Никитин. – Восемь винтовок, пистолетов двенадцать. Но главное, - на одном из постов был пулемет.
- Это сложнее, - услышав ответ станционного офицера, нахмурился сержант космодесанта. – В каком районе был захвачен пулемет?
- В районе перехода в сектор энергоснабжения.
Сержант, заметив на левой переборки коридора схему эвакуации, подошел к ней. Несколько минут он изучал её, пока Касьянов по радиосвязи готовил свои группы к общей атаке. – А здесь точно не было тяжелого оружия? – с недоверием он вернулся к Касьянову и его лейтенанту.
- Точно. И в нашу сторону огня также не было, - твердо ответил Никитин.
- А сколько сейчас человек всего на палубе?
- Человек семьдесят-восемьдесят. Трудно сказать, - повел плечом Никитин. – Но не больше. Основная масса не поддержала бунт и вышла с палубы. Еще некоторая часть ушла после переговоров с архимандритом, - он неопределенно кивнул головой в противоположенную сторону. – Их ради безопасности отконвоировали на нижнюю палубу.
- Ты говоришь, что двенадцать ваших человек остались на палубе, - продолжил расспросы сержант, - Они живы?
- Четыре человека по заявлению бунтарей находятся у них в заложниках, - ответил Касьянов. Он предупредил о них своих людей, но забыл предупредить об этом космодесантников. – Но возможно они уже убиты. Сейчас с бунтарями все еще пытается договориться архимандрит. Но кажется уже бестолку. Оставшиеся там упертые, и видимо понимают, что повязаны на крови и снисхождения уже не дождутся.
- А где архимандрит? Еще на палубе?
- Был на площадке у 5 лифта, - ответил Касьянов, указывая рукой на схему. - С ним несколько моих офицеров.
- А давно ваш архимандрит ведет переговоры? – прищурившись, спросил космодесантник.
Вместо Касьянова ответил Никитин, пожимая плечами, - Мы время не засекали. Но минут двадцать это точно.
- ****ь, - обругался Касьянов, словно почувствовав, как сейчас в бешенстве метался по залу КДЦ Гирин. – Тут Главный торопит, а он влез со своими проповедями. – Он вызвал Кириллина, - Как у вас там? На что можно надеяться? Что говорит архимандрит?
- Уже ничего хорошего, - раздался ответ Кириллина в радиотелефонах офицеров. – Вот только что он вышел на площадку. Говорит, что они с ним больше не хотят разговаривать. Хотят видеть Главного Управляющего, господина Гирина.
Касьянов усмехнулся, - И что они хотят такого услышать от Главного?
- Гарантии, что еще.
- Понятно. А что с нашими? Архимандрит что-нибудь выяснил?
- Он их не видел. Но говорит, что по глазам и скользким ответам понял, что наших людей эти уроды все-таки расстреляли.
- Тогда не хрен больше с ними цацкаться! – зло прошипел Касьянов. – Да и Главного они хрен дождутся. Все, готовимся к штурму, - приказал он.
- Тогда и мы начинаем работать. Все-таки ваш архимандрит сделал все что мог. Восемьдесят человек на палубе, уже не сотни, и эта его заслуга, - спокойствием сказал космодесантник и повернулся к своим бойцам, чтобы отдать последние указания, как и сообщить новую информацию. Десантники зашевелились, перестраиваясь в боевые двойки для атаки и оправляя свою боевую экипировку и готовя оружие к бою.
Касьянов с завистью посмотрел на экипировку и вооружение флотских космодесантников, - их железное спокойствие было в броне скафандров и в автоматическом оружии обладающим огромной убойной силой, по сравнению с которыми полуавтоматические винтовки и карабины, которыми были вооружены практически все станционные военизированные формирования, даже космодесант автономных эскадр, выглядели убого. И о котором могли только мечтать станционеры, и о котором всегда торговались Корпорации с Землей. Но у станционеров сейчас была воля и стремление защитить свой дом, наказать тех, кто покусился на его мир и покой, и эти чувства, желания уравнивали их с десантниками Флота.
- Готовы? – космодесантник посмотрел на Касьянова.
- Да, - Касьянов получив доклады по радиотелефону о готовности своих отрядов, кивнул головой и закрыл щиток гермошлема.
- Мы идем первыми, - услышал он в гермошлеме голос сержанта. – Вы следом за нами.
- Это наш дом, – попытался сдержано ответить Касьянов от негодования, что кто-то другой своим оружие будет диктовать в их мире свою власть над жизнями.
- Тебе нужны новые потери? – услышал он ухмылку сержанта. – Пойдете вторым эшелоном, - почти приказал космодесантник привычкой беспрекословного подчинения. - Будете прикрывать нас, но старайтесь и не мешать нам, - космодесантник грозно передернул затвором своего автомата и шагнул к трапу.
- Только поаккуратнее там, - успел с раздражением добавить Касьянов вслед сержанту, представив на миг какое разрушительное действие, могло произвести оружие космодесанта устрой они на палубе Главной Станции настоящую войну. Он успел ответить в радиоэфире на раздражение своих офицеров оттесненных космодесантниками на других участках, прежде чем на палубе раздались первые выстрелы.
Через полчаса все было кончено, - взводы космодесанта войдя на палубу с четырех сторон стремительной атакой и точечным, почти снайперским огнем сломили вооруженное сопротивление взбунтовавших наемных рабочих. А станционеры, продвигающиеся следом и пытающиеся на ходу догнать стремительный бросок космодесантников, уже только зачищали все помещения, выводили или вытаскивали под угрозой оружия в коридоры тех, кто, сейчас прячась, искал спасения от огня и расправы космодесанта. Выстрелов уже не было, только слышались в коридорах грозные, порой предупреждающие о смерти, окрики космодесантников и станционеров выгонявших рабочих в основной коридор палубы и ложивших их там в одну длинную шеренгу. Озлобленно, пинками и ударами прикладов, не имея милосердия к тем, кто покусился на их мир и покой, но их еще хрупкий Дом среди враждебных человеку звезд.
Касьянов медленно шел по коридору вместе со своими лейтенантами, брезгливо смотрел на лежавших ниц рабочих, выглядывая в этих лицах тех, кто особенно отличился на записи видеокамер мониторинга палубы. Перешагивал через трупы, что лежали порой вповал сраженные шквальным огнем на поражение космодесантников, протискивался через снесенные атакой космодесанта баррикады, зло и ненавистно бормоча проклятия в сторону тех, кто сейчас пришибленно лежал на палубе и скулил о пощаде.
Возле перехода в сектор энергоснабжения он нашел оба взвода космодесантников. Они расположились в бывшем еще часы назад опорном пункте СБ, сначала взятым штурмом толпой бунтующих, а потом развороченном стремительной атакой космодесантников. Десятка полтора трупов в рабочей робе, что были выложены в ряд у продольной переборке, кровь уже загустевшая, ручьями и лужами на переборках и на палубе. Сломанная мебель, разбитые легкие выгородки и стенки, и сотни пулевых отверстий на переборках и среди всего этого спокойные десантники, - кто сидевший на поломанной мебели, а кто просто на палубе, проверяющие свою амуницию и оружие после боя. Касьянов с появившейся к ним неприязнью поморщился, - да, это был не их дом. Не их мир. Но это не давало права этим, вооруженным до зубов людям спокойно восседать на трупах и крови.
- Мы свою работу сделали, - к Касьянову подошел лейтенант космодесанта. Расслабленный, без гермошлема который держал его сержант, стоящий за его спиной, с автоматом на плече, с холодными глазами и безразличием на лице, словно ни он и ни его солдаты только что убивали людей. – Только извини, ваших, живыми, мы никого не нашли. Прав был ваш архимандрит. Да и один из этих уродов, - лейтенант брезгливо кивнул головой на трупы сложенные у переборке, - промямлил, перед тем как сдохнуть, что они станционеров грохнули еще перед началом штурма.
Касьянов зло, ненавистью и к наемным рабочим, учинившим кровавый мятеж и к этому, пришлому в его мир офицеру, проскрежетал зубами. Глубоко вздохнул, успокаивая нервы, сказал себе, - Листьев улетит, и его холодные убийцы вместе с ним. Он уже замечал резкое различие между солдатами и офицерами Ярового которые приняли сердцем и душой Дельту и колонию, и этими космодесантниками федерального Флота.
- Сочтетесь, - сказал лейтенант и кивнул головой в сторону взятых живыми бунтарей.
Касьянов поморщился. - Потери у вас есть? – спросил он.
- Бог миловал, - внезапно для Касьянова лейтенант широко улыбнулся. – Четверых только легко задело, - добавил он. Невесть откуда он достал упаковку жевательной резинки. Вскрыв, он высыпал две подушечки на ладонь. Заметив взгляд станционера, он предложил и ему. – А как у тебя? – спросил он, когда Касьянов не стесняясь и истосковавшись по жвачке с далекой Земли, отправил сразу три жевательных подушки себе в рот.
- Тоже, слава Богу, все обошлось. Конечно, кроме тех, кто оставался на палубе, - хмуро ответил Касьянов. Он переживал, что опять потерял своих бойцов. Но лейтенант, который стоял рядом заставлял его задушить эту боль своим присутствием. – С нас причитается, - добавил он, посмотрев в глаза космодесантнику.
- А как же! – расцвел лейтенант. – Тут, одной благодарностью не обойдешься! – многозначительно заметил он.
Касьянов соглашаясь, кивнул головой, - Лично от меня, лейтенант, коньяк. Ну и конечно, и твои люди сухими не останутся.
- Тогда договорились, - лейтенант протянул правую руку. – Как наведешь порядок, - он, пожимая руку Касьянову, кивнул головой на трупы и беспорядок на палубе, - свиснешь.
После этого лейтенант бодро вернулся к своим бойцам, отдавая команду на построение и выдвижение в свое расположение.
- Все космодесантники Листьева ушли, - докладывал чуть позже Касьянов Гирину. – Да, Сергей Петрович, бунт подавлен. У меня убито двенадцать человек. У десантников Листьева потерь нет. Конечно, нельзя не похвалить, молодцы ребята, - сделали все без нас. Моим людям даже пострелять не пришлось, - он кинул взгляд на своих лейтенантов, хотел, было конечно сказать и об их храбрости, когда они пытались вырваться из-за спин космодесанта на острие атаки, но передумал. Хвалить, что сыпать соль на рану, - не они расквитались за смерть своих товарищей, а пришлые. – Сейчас подсчитываем трупы. И ищем тела наших людей, которые не успели уйти с палубы. По словам лейтенанта космодесанта, они успели допросить одного из бунтарей. Тот сказал им, что наших они всех расстреляли…. Конечно, не понятно, почему он не дожил до нашего подхода…. Ну и, - он, сузив глаза, зло посмотрел вглубь коридора, где лежали на палубе скованные наймиты и с ними уже работали его офицеры, - начали предварительный поиск зачинщиков и активных участников бунта…. Да, Сергей Петрович, понял, - ответил он на указание Гирина поскорее разобраться с бунтарями и навести порядок на палубе. Выключив связь с КДЦ, он направился к своим лейтенантам. – Так, мужики, Главный нам дает на все про все три часа. Смирнов, Мартов, - отконвоируйте наймитов на грузовую палубу. Там для них приготовили номера люкс, - усмехнулся он. – Кириллин, Фирсов, - за вами палуба.
- Что делать с трупами?
- Проведете опознание, - наших в морг, а трупы наймитов перевезете на 24 грузовую палубу. Там для них будет определен челнок, - ответил Касьянов. - Все понятно? – он обвел своих офицеров взглядом. – Выполняйте.
- Мы здесь одни не справимся, - Фирсов задержал Касьянова.
Касьянов на мгновение задумался, - Отберите десятка два из наемников, кто не принимал участие в бунте себе в помощь, - разрешил он. – Но сначала пробейте всю информацию на них через нашу базу данных, чтобы среди них не попались зачинщики, - предупредил он.
Гирин встретил Касьянова крепким рукопожатием, - Молодцы, - похвалил он.
- В основном работа космодесантников, - честно, не принижая труд тех, кого невзлюбил, ответил Касьянов.
- Знаю. Они конечно раструбят об этом по всей Солнечной, что только благодаря вмешательству десантников космофлота был предотвращен бунт на Главной Станции Дельты, - поморщившись, сказал Гирин. – Но и ваша работа есть. И, - он тяжело вздохнул, - конечно, жалко наших людей. – Он нахмурился. – Но нам сейчас нельзя расслабляться в эйфории победы, - у нас все равно могут быть проблемы. Силовое подавление бунта с многочисленными жертвами может вызвать новые недовольства по всей колонии.
- Я думаю, наоборот, - будет для многих красноречивым предупреждением.
- Все может быть, - хмуро кивнул головой Гирин. – Но расслабляться, повторяю, нельзя. И нужно быть всегда готовым к худшему. Что у тебя осталось на палубе?
- Сейчас конвоируют наймитов на грузовую палубу. Человек двадцать-тридцать не принявших участие в бунте будут привлечены для приборки, - убрать трупы, мусор, затереть кровь.
- Там, наверное, сейчас воняет? – поморщился Гирин.
- Да, скажем, далеко не свежий запах, - согласился Касьянов.
Гирин потер занемевшую в напряжении последних часов шею. – Значит, пока палуба не способна принимать людей?
- Почему? – удивленно пожал плечами Касьянов. – Вернем наймитов назад. Они громить палубы будут, а мы им потом предоставлять новые жилые помещения будем? Пусть теперь после рабочих смен вместо отдыха все восстанавливают.
- Нет. На Станции теперь этой группе делать нечего. Не хотели жить по-человечески, - отправим на Гористую, - отмахнулся Гирин. – Ладно, спускайся назад, на 21 палубу. Сейчас начинается расстыковка эсминца Листьева от Станции. И на его место начнет вставать «Жемчуг». Обеспечишь там порядок. Там Яровой, будешь работать с ним в паре.
Касьянов кивнул головой.
- Только женщин, сразу не делите, - поморщился Гирин.
- Сергей Петрович, - недовольный выраженным к своей персоне недоверием Главного протянул Касьянов. – Все будет в полном порядке.
- Надеюсь, - сказал вслед своему начальнику безопасности Гирин.
- Сергей Петрович, – его окликнул Юсупов. – От «Жемчуга» отошел катер Федорова.
Сердце Гирина, которое совсем недавно успокоилось, вновь дрогнуло в преддверии долгожданной и несказанно желанной встречи. Он в огромном волнении заторопился на левую ангарную палубу, даже не успев об этом предупредить никого. Один только Юсупов, зная уже из своих переговоров с капитаном «Жемчуга» настоящую причину, улыбнулся себе под ус.
По сравнению с другими палубами здесь была рутинная тишина и практически безлюдность, и вылет, как и возвращение катера Федорова, принималось несколькими сонными техниками обслуживающими палубу, как ничем не примечательным событием. И поэтому эти техники, и единственные кто сейчас находился на палубе и готовящиеся принять сейчас в док-камеру катер, в немом удивление встретили Главного Управляющего.
Один из них, весело подмигнув своим товарищам, и фамильярно подступил к Гирину. – Сергей Петрович, а вы разве не встречаете «Жемчуг»? Вроде бы все говорят, что там будет все самое интересное.
- А может быть, ты лучше бы рот свой закрыл и занялся своей работой, - жестко одернул техника Каримов.
Гирин с колотящимся в груди от волнения сердцем, наконец, обратил внимание на техников, - Мужики, этот катер надо принять с огромной осторожностью.
- Так, словно считая, что от него зависят ваши жизни, - со всей серьезностью громко на всю палубу добавил Каримов и для весомости этого предупреждения поправил на поясе кобуру.
- Попробуй иначе, и хлопот потом с Федоровым не оберешься, - меняясь в лице от предупреждения охранника Главного Управляющего, попробовал отшутиться техник. Искоса поглядывая на Каримова, он заторопился вернуться к док-камере. За ним по своим местам торопливо разошлись и все остальные.
Минуты текли несказанно долго, вязли в глухой пустоте, в которой Гирин ощущал только сильное биение своего сердца. Он, сильно сжав кулаки, в волнении наблюдал за работой техников, которые сейчас казалось ему, работали слишком медленно, словно для него саботажем.
- Сергей Петрович, расслабьтесь, - услышал он шепот Каримова, - Теперь она уже от вас никуда не денется.
Но для Гирина это были только слова, пустые и не доказуемые что та, которую он ждал, действительно сейчас могла переступить комингс переходного люка, а не где-то была бесследно исчезнувшей. И когда два техника, наконец, открыв люк, вошли в док-камеру чтобы помочь пассажирам и экипажу катера перейти на Главную Станцию, Гирин заторопился за ними следом.
- Катя, - задохнувшись от переполнивших его чувств, прошептал он, когда из катера вышла именно та, о которой он мечтал, которую он не мог забыть, и которую бесконечно любил. А девушка, увидев его, оттолкнув Малахова, кинулась ему на шею….
ГЛАВА ПЯТАЯ
ВРАГ У ВОРОТ
Прошли те первые тяжелые и авральные часы, а затем минули и дни, когда из лайнеров, прибывших в Дельту Андромеды, сошли на палубы Главной Станции колонии семьи первых колонистов и женщины команды «Венера». Радостные встречи для первых, со слезами счастья и радости. А для вторых, и многих женщин, страх перед абсолютно для них новым миром, хрупким, по сравнению с теми мирами и планетами Солнечной системы которые знали они. И контракты, которые некогда они подписали на вербовочных пунктах и сулящие баснословные для Солнечной оплаты их трудов, теперь уже виделись в системе Дельте кабалой, в диких, практически безумством, глазах изголодавших мужчин.
Но принять команду «Венера» на Главную Станцию было еще не самым главным делом. Предстояло еще разделить команду на группы по участкам колонии, выделить им охрану из Службы Безопасности и космодесантников и при этом, сдерживая натиски тех же участков рвущих эфир заявлениями и требованиями что именно они, каждый из них, заслуживал большей и лучшей группы. И ни раз Гирину приходилось так же отвечать криком и бранью в эфире на недовольные вопли мастеров и бригадиров наймитов, угрожая и напоминая об оружии космодесантников. Как и не торопил он сам женщин, понимал, что они устали после долгого перелета из Солнечной в Дельту и им требовалось время для адаптации.
Он позволил женщинам команды «Венера» немного отдохнуть на Главной Станции, успокоится, и самим, избрав старших групп, определится по участкам. И лишь только на третьи сутки, когда вопли в эфире поутихли из-за сорванных голосов, а женщины уже зная о приставленных к ним для их безопасности космодесантниках, могли спокойно заняться выполнением своих контрактов, от Главной Станции стали отходить челноки.
- Как не вовремя, - поморщившись, прошептал Гирин, когда его усталую затекшую шею массировали ласковые руки Кати.
- Ты о чем? – испуганно спросила девушка, приняв недовольство Гирина в свой счет.
- Я говорю о команде «Венера», - поняв испуг девушки, Гирин перехватил её руку и поднес к губам, чтобы поцеловать. – Японцы рядом. Кажется что даже повсюду, а эта команда на несколько дней разложит всю нашу колонию, - посетовал он.
- Сергей, ты знаешь, я знаю о Земле очень много. Ведь я землянка, как вы говорите, - коренная. И я повторяю, - японцы не так страшны, как вы думаете. Это не большая земная страна, она имеет всего лишь несколько маленьких колоний в Солнечной. Наверное, уже имела, - поправила она себя. – Конечно высокоразвитая, но в свое время она опоздала в разделе дальнего космоса.
- Я все понимаю, Катя, - перебил её Гирин. - Но именно японские корабли в нашем Треугольнике, и от этого нельзя отмахнуться словами, что Япония слишком мала, чтобы тягаться с Россией, - он потянулся, вставая с кресла.
- Тебе нужно отдохнуть, - любящей заботой сказала Катя, обнимая его. – Может быть, пойдем в каюту. Ты отдохнешь, выспишься.
- Чуть позже. Пока не время, - он улыбнулся встревоженным за него глазам девушки. – Когда-нибудь, возможно даже скоро, каюты мы будем называть уже квартирами. Они будут просторнее и побогаче. И у нас будет время друг для друга.
- Мы уже рядом друг с другом, - улыбнулась девушка мечте Гирина. – Тебе налить кофе? – предложила она.
- А ты составишь мне компанию?
Девушка согласно порхнула ресничками и отошла к бару, чтобы приготовить кофе. Гирин вернулся за свой стол к терминалу.
- Сергей, я не решилась тебе сразу сказать, - едва слышно произнесла Катя. – Приходила опять Вероника.
Гирин вздрогнув, и нахмурившись, посмотрел на девушку. – Она что, опять тебе угрожает?
- Нет. Теперь уже нет. Она только спрашивала тебя.
- Бл… - едва сдержался, чтобы крепко не обругаться Гирин. – Сколько можно с ней говорить.
- Её ведь можно понять, - она тоже, как и я, летела к тебе.
- Но ведь я же ей объяснил все уже давно, и кажется, предельно ясно. Еще на «Волге», - тяжело вздохнул Гирин. Он покачал головой. – Я не хотел, Катя, чтобы это было именно так.
- Я знаю, - тихо ответила девушка. – Но она тоже любит тебя.
Гирин усмехнулся. – Возможно. Не знаю. Когда-то, на «Волге», у нас не было ни слова о любви. Но я люблю тебя, Катя. И это выбор моего сердца.
Катя промолчала.
- Конечно не сегодня, возможно завтра, как позволит время, мы распишемся и станем мужем и женой. И я уже говорил с архимандритом, - он нас обвенчает, как ты желаешь. И я думаю, этого будет сверх достаточно для Ищевой. Чтобы она поняла, кто ты для меня и что ты значишь для меня.
Катя разлив горячее кофе по чашкам вернулась к рабочему столу Гирина. Поставив перед ним чашку, она села напротив него.
- Ведь я прав? – спросил Гирин, не дождавшись ответа от девушки.
Катя посмотрела на Гирина.
- Ты же внезапно не откажешься выйти за меня замуж?
Девушка улыбнулась, - Это твое предложение?
- Ну, ухаживать, как у вас на Земле, у меня нет времени.
- Я уже сама догадалась, что зря размечталась о цветах, о стихах, и о театрах и ресторанах.
- Ну, извини меня, счастье моё, - Гирин с улыбкой развел руками. - Вместо цветов я могу предложить тебе только минералы с Гористой, а вместо стихов, прозу своих мастеров в радиоэфире. Ну а вместо театров и ресторанов, - планеты Дельты, - улыбнулся Гирин.
- Тоже заманчиво. А белый лайнер круизом в свадебном путешествии будет?
- Конечно, вот как только достроим «Дельту», так и махнем на медовый месяц по всей системе.
- Ну все, ты меня просто очаровал. Как тут теперь откажешь! Замуж, и больше не раздумывая!
Гирин допив кофе, поставил чашку на блюдце. – Ты не забыла, что после моей официальной встречи с Госинспекторами будет званный ужин? – напомнил он.
- Пока нет, - улыбнулась девушка. – А я буду к месту?
- Я сегодня представлю тебя как свою невесту, - абсолютным спокойствием ответил Гирин.
- Уже? – искренне удивилась девушка.
- Конечно. Ведь такими вещами как предложение выйти замуж, не шутят.
- У тебя так все просто, - коротко усмехнулась девушка, опуская голову.
- Именно, у меня все так просто. Или тебя что-то пугает? – нахмурился он.
- Нет, - сказала она, взглянув на Гирина из-под челки. – Придется искать свои наряды.
- Только уж не слишком усердствуй в желании удивить моих станционеров.
Девушка, заметив взгляд Гирина на часы, встала с кресла. – Я пойду, не буду тебе мешать, - сказала она.
- Подожди, минутку, забыл предупредить. Катя, с завтрашнего дня у нас будет стюард.
Девушка, нахмурившись, удивленно посмотрела на Сергея.
- Теперь ведь я не один, - заметил он.
Катя поджала губки, - Я, что не могу следить за домом своего мужчины?
- Я не говорю об этом, Катюша. Просто тебе будет нужна помощь, и кроме того, - он улыбнулся, - Теперь этому будет обязывать мое положение.
Катя промолчала. Только кивнула головой, шагнув к двери.
- И еще, Катя, Вадима Малахова я приставил к тебе на постоянную охрану, - Гирин торопливо встал вслед за девушкой, желая не только проводить её до двери кабинета, но приласкав извиниться за все свои решения. – Старайся не теряться от него.
- Он что и спать вместе со мной будет? – горько усмехнулась девушка, возвращаясь в реальность жизни колонии.
- Катя, спать с тобой буду я, - с серьезностью ответил на шутку девушки Гирин. – А вот твоей тенью он будет. По крайней мере, до тех пор, пока колония не станет безопасной для всех станционеров. И для нас с тобой.
- Когда это только будет, - не веря, что это может быть так скоро, протянула девушка.
- Зря ты так думаешь, - ответил Гирин, открывая девушке дверь. – Как только основные работы будут выполнены, и мы избавимся от наемной рабочей силы, колония Дельты заживет своей размеренной и спокойной жизнью. Как колония Ипсилона, Альферанца. Вадим, - он, выглянув за дверь, подозвал Малахова, - проводи Катю в каюту и проследи, чтобы её никто не тревожил. И главное, - больше и близко не подпускай Ищеву, - строго предупредил он.
*****
- Прошу вас, господа, - Гирин предложил федеральным инспекторам технаблюдения из Министерств Космосудостроения и Департамента Инопланетных Горных работ сесть в кресла вокруг овального стола кабинета совещаний.
Шесть инспекторов Российского Космического Регистра судоходства, два инспектора Горных работ и наблюдатель из Пожтехнадзора сели в предложенные кресла. После того как Гирин представил им Куликова и Сахарова, инспектора представились сами, даже как показалось ему с некоторым апломбом. С той обычной самоуверенностью и переоцененном самомнении федералов.
- Господа, я рад приветствовать вас в Дельте Андромеды, - произнес Гирин в начале своей короткой приветственной речи. – Надеюсь, что наше совместная деятельность в освоении новых звездных систем Галактики в такой огромной дали от Земли и всей Солнечной системы принесет нашей общей родине, России, новые богатства и космическое могущество, - он заметил, как старший инспектор РКРС едва заметно скривился в ухмылки. – Согласен, между Космическими Колониями и Метрополией бывают порой трения, но они бывают также всегда и решаемы. И они, замечу, никогда ущемляли интересов нашего государства, - России.
- За исключением того, что вы с каждым годом все больше и больше требуете автономии от России, - заметил один из инспекторов.
- Это не верное умозаключение, – хмурясь, ответил Гирин. – Ваше сегодняшнее присутствие в Дельте уже опровергает это. Но все-таки, господа, оставим политику политикам, а сами будем решать свойственные именно нам задачи, – миролюбиво добавил он. – У нас у всех единственная цель, - расширять экспансию России в космическом пространстве. Строить космические Станции, космические корабли и суда, создавать Колонии человека на чужих планетах, и разрабатывать природные ресурсы освоенных нами планет Галактики.
Старший инспектор кивнул головой, - Все бы ничего, господин Гирин, если бы только не война.
- Понимаю, эта война пришла и в миры звезд. И тем более, она не должна теперь разъединять нас. А должна нас всех сплотить в едином и естественном желании победить. Вы знаете, война уже коснулась Треугольника Альферанца. Японцы уже уничтожили не одно судно Корпорации. И поэтому нам так необходимо именно ваше присутствие в колонии.
- Мы имеем информацию, что вы отложили гражданское судостроение на неопределенное время, - сказал инспектор, на лацкане форменного пиджака которого сверкал золотом значок в виде космического корабля.
- Да, это так, - кивнул головой Гирин. – Безнаказанно действующий в Треугольнике рейдерский отряд японцев вынуждает нас в первую очередь обезопасить колонию Дельты боевыми кораблями. В конце января мы заложили строительство первого крейсера военного отряда Дельты.
- В нашем контракте оговорено техническое наблюдение за постройкой Станций, орбитальных платформ и гражданского судостроения. И сейчас, получается, что часть обозначенных в контракте работ вами физически не выполняется. В тоже время в контракте конкретно оговорено и время нашего присутствия в Дельте Андромеды, по истечению которого мы не можем ждать, когда вы вернетесь к программе строительства судов.
- Я понимаю, - опять кивнул головой Гирин. - Но контракт можно изменить, дополнить. Я, и господин Куликов, имеем абсолютные полномочия от Главной Администрации Индустриальной Корпорации Андромеда решать такие вопросы. Мы можем даже сейчас приступить к обсуждению изменений в ваших контрактах, согласно новых ваших условий, - Гирин внимательно посмотрел на старшего инспектора.
- Давайте, господа, не будем так далеко заглядывать, - ответил после некоторого раздумья старший инспектор РКРС господин Самойлов. – Война, кризис в Солнечной, могут изменить все наши планы. Мы можем вернуться к этому вопросу где-нибудь в середине 70 года, - неопределенностью ответил он. – Пока мы можем только в связи с отсутствие судостроительной программы сократить часть нашего технического наблюдения. Сосредоточившись только на строительстве Станций и платформ.
- Но ваши, господа, знания бесценны для нас, - с некоторым подхалимажем улыбнулся Гирин. – Мы бы хотели использовать ваш опыт и знания в строительстве военных кораблей.
Старший инспектор ухмыльнулся.
- Ведь железо оно и в нашей Дельте железо, а двигатели, - он посмотрел на других инспекторов, среди которых были механик и энергетик, - тоже имеют мало различий. Компенсация и вознаграждения, я уверяю вас, будут с нашей стороны щедрыми.
- Это не только нам, лично, нужно решать, - опять неопределенностью ответил старший инспектор.
- Мы можем дать запрос в ГУР, - впервые вклинился в разговор Куликов. – Мы ведь знаем, что претенденты уже были. В частности, гражданский регистр курировал постройку корветов на Станции «Анадырь», - заметил он. – Мы ведь говорим не об оружии и вооружении, а только о судостроении.
- Хорошо, - впервые старший инспектор с чем-то согласился. – Если ГУР даст нам разрешение, то мы можем обговорить с вами изменения в нашем контракте и условия дополнительной оплаты.
Гирин удовлетворенно кивнул головой.
- Господин Гирин, я надеюсь, что у нас с вами не возникли какие-либо проблемы из-за возможных сложностей, произошедших у вас за последнее время? – обратился старший инспектор из Департамента Горных работ, когда Гирин обратил свое внимание к нему.
- Нет, слава Богу, - улыбнулся Гирин. - Сейчас, у нас полностью развернуты все участки по добычи полезных ископаемых, - как на самой Гористой, так и в кольце малых планет, - ответил он. – И мы готовы обсудить с вами план ваших работ. Определить первоочередность освидетельствования участков, и степень вашего надзора. На Гористой с вами будет сотрудничать начальник горно-добывающего сектора господин Козин и старший геолог Травин. В кольце малых планет…
- Извините господин Гирин, - перебил Гирина инспектор, - Что у вас сейчас разведано на Гористой и готово к разработке?
- Железные, марганцевые, никелевые, алюминиевые и апатитовые руды, основные минералы. Линейка достаточная, господин Титов, чтобы колония Дельты вышла на производство стали и композитов.
- Наверное, нам всем лучше будет, если мы начнем проводить надзор вместе с господином Головиным, - старший инспектор департамента Горных работ указал на инспектора Пожтехнадзора.
- Как будет угодно вам, - спокойствием, чувствуя в предложении горного инспектора подвох, ответил Гирин.
- Хорошо, - кивнул головой Титов. Он посмотрел на Самойлова и Головина. – Наверное, сегодня и завтра мы познакомимся со Станцией. С документами, объемом и первоочередностью работ. Обустроимся, а уже послезавтра начнем свою работу.
- Если у вас возникнут какие-либо вопросы или пожелания, господа, то с вами, в мое отсутствие, будет сотрудничать на Станции «Урал» господин Юсупов, - Гирин указал рукой на начальника Главной Станции. – Все вопросы, пожалуйста, к нему, - добавил он, представив инспекторам начальника ГлавСтанции….
- Ну, что скажешь? – спросил Куликов когда они остались в кабинет втроем после того как Юсупов повел инспекторов на первое ознакомление Станции.
- С пожарным я думаю, у нас проблем не будет, - его одного на всю Дельту не хватит. Будет набирать штат, - посадим к нему своих людей. С горными инспекторами тоже, - махнул рукой Гирин. – Титов притворяется, что нас не знает или не помнит.
Куликов наморщив лоб, спросил, - Лицо мне его знакомо, но я не помню его.
- Станция «Лена», Колония в Ро Рыбы. Он был там инспектором несколько лет, - ответил Гирин. – Возможно, ты его не помнишь, но я-то его хорошо помню, - мне приходилось с ним часто сталкиваться по горнодобыче на Рыжей Стерве.
- И как он?
- Создавал, конечно, проблемы, - вздохнул Гирин, припоминая давно ушедшие годы. – Но сейчас возможно изменился. Все-таки космос и планеты ломают солнечников. Единственное что я могу сказать, так это то, что под конец моей работы на «Лене» он тоже стал любить деньги и подарки, - коротко усмехнулся он.
- А кто их не любит, - ответил ухмылкой Куликов. - Тогда значит, и мы тоже его купим, – отмахнулся он. – А что скажешь про регистров?
- Ничего, - покачал головой Гирин. – Тем более что понаехали целой бандой. Приглядимся, посмотрим, - неопределенностью ответил он махнув рукой. Вспомнив о капитане лайнера «Жемчуг» что томился в приемной, он решил переменить тему. – Ну что, поговорим со Скворцовым. Послушаем, что он хочет нам предложить от своих артелей?
Куликов потемнев лицом от неприязни к солнечникам, молча кивнул головой….
Скворцов пожевав губами, некоторое время молчал, с прищуром поглядывая на Гирина и Куликова, обдумывая слова Главного Управляющего колонии Дельты Андромеды. – Что теперь деньги, золото, Сергей Петрович? – наконец разлепил он губы. – Первое, - красивая бумага и возможно к моему возвращению в Солнечную уже ничем не подкрепленная. И что золото, - да, желтый металл, но не настолько особо ценный чтобы оплатить наш нынешний риск. И тем более, заинтересовать артели Солнечной, сотрудничать с Корпорацией Андромеды и её Колониями в период космической войны.
Гирин откровенно пренебрежительно ухмыльнулся, - Понятно. Тогда что вас интересует взамен оплаты ваших трудов золотом?
- Платиновые металлы, - иридий, рутений. И, конечно же, урановые и ванадиевые руды, - тут же в лоб, без всяких кривотолков ответил солнечник.
Сахаров, услышав требование солнечника, присвистнул. – А может быть вам сразу еще и атомные бомбы продавать?
- Нам их сложнее будет сбыть, - скривился в едкой улыбке Скворцов. – Но давайте, господа, говорить более серьезно, - Скворцов выпрямился в кресле, приосанился в важности своего предложения, - Постараемся отбросить иронии и серьезно отнесемся к вопросу нашего сотрудничества. Чтобы сразу рассеять ваши сомнения в моей персоне скажу, что я не спроста оказался в Дельте Андромеды. И ни ради нескольких тонн золота рисковал своим судном, экипажем, в конце концов, своею жизнью, когда в вашем Треугольнике действует враг. В связи с новыми сложившимися обстоятельствами, в Дальнем космосе и в Солнечной, я, уполномочен артелями Сатурна, Нептуна и Плутона вести с вами новые переговоры о фрахте наших судов.
- Но все-таки, - ехидной оскалился Гирин, - Это только лишь ваши слова, а где гарантии и доказательства?
- Конечно, - улыбнулся солнечник. Он вынул из черной кожаной папки гарантийные письма с гербовыми печатями и положил их на стол перед Гириным и Куликовым.
Куликов заметив, что у Гирина даже не дрогнула рука, чтобы коснуться их, и поэтому взял эти гарантийные письма сам. Внимательно и подозрительно просмотрев их, он вернул письма на стол и, посмотрев на Гирина, удовлетворительно кивнул ему головой.
- Как видите, я действительно уполномочен, говорить с вами от лица артелей. И мое предложение, - это предложение названных мною артелей.
- А вам что-нибудь говорит слово, - контрабанда? – перебивая солнечника, хмуро заметил Сахаров. – Как и хотелось бы мне вам напомнить о Резолюции ООН по нераспространению ядерного оружия, технологий и материалов касающихся оного?
- Что вы, Юрий Павлович! – воздел вверх руки Скворцов. – О чем вы таком говорите?! Какое оружие? Какая контрабанда? Это лишь абсолютно новое соглашение о сотрудничестве между Космическими Корпорациями и артелями Солнечной Системы. И причем тут ООН?
- Тогда при чем тут урановые руды?
- В том, что артели расценивают эти руды как стабильную на ближайшие десятилетия твердую валюту.
- Вы именно так и хотите преподнести это Солнечной? – ухмыльнулся Гирин. Он и Куликов не вступили, как Сахаров в перепалку, а пристально наблюдали за спокойствием солнечника, за его уверенностью в своем предложении. – Я так понимаю, что вы хотите вырвать у государств монополию на поставку стратегических и тяжелых руд в Солнечную систему. А вам не кажется, что это действительно может быть чревато солнечным артелям? В частности, я не думаю, что Россия спокойно отнесется к этому.
- Отнюдь, Сергей Петрович. Государствам, поверьте мне, сейчас уже не до солнечных артелей. Как и не до вас. Одни уже ведут войну, другие к ней готовятся. А нам всем, остальным, - и вам и нам, нужно выжить в этой бойне. Вам, - успеть хоть что-то отхватить, прежде чем все Человечество в Солнечной не рухнуло в хаос. А нам, обезопасить себя, получив сырье, как для ядерного топлива, так и для оружейного плутона. Видите, господа, я абсолютно искренен с вами.
- А не велика ли цена за один рейс? И адекватен ли ваш диктат во фрахте грузовых и пассажирских судов?
- Я понимаю вас, - и к этому вопросу мы были готовы. Сергей Петрович, - Скворцов теперь уже конкретно обращался к Главному Управляющему, - Мы согласны, что договор есть договор. А предложение по изменению условий оплаты после выполнения работы не делает нам чести. По этому, чтобы наше предложение по новому нашему сотрудничеству было более весомым мы готовы дополнить его интересующей вас информацией.
Куликов ухмыльнулся, - Сомневаюсь, чтобы артели могли бы выступить для нас столь важными информаторами.
- Я говорю о технической информации, Сергей Петрович. Конкретно я имею полномочия предложить вам, Главной Администрации Рудодобывающей колонии «Дельта Андромеды», техпроект Главной энергетической установки межзвездного корабля включающей в себя два суб-нейтринных реактора. Способного развить скорость прыжка, - световой год за двадцать два стандартных земных часа. Это принципиально новая ГЭУ. Этот привод создает вокруг корабля туннельное искривление пространства.
Гирин и Куликов отреагировали на предложение солнечника сдержанно. Сахаров, тоже промолчал, наблюдая за Директорами колонии.
- Мы сотрудничаем не только ведь с Внесолнечными Корпорациями, - заговорщицки улыбнулся Скворцов. - У нас есть партнеры и в Солнечной системе, и на Земле.
- Возможно, - все также сдержано кивнул головой Гирин. – Конечно, предложение для Дельты возможно и интересное. Но мы не можем сразу дать на него ответ. Нам необходимо время чтобы принять решение.
- Согласен, - Скворцов сначала посмотрел на Гирина, а затем на невозмутимость Куликова. – Мы можем встретиться, - он посмотрел на часы, на ГлавСтанции уже было позднее вечернее время. – Допустим завтра, в полдень. Если конечно вы заинтересованы в нашем предложении?
- Вот это нам и необходимо обсудить. Поверьте, господин Скворцов, ваше предложение отнюдь не диктат артелей. Как и не первое предложение для нас, - солгал Гирин, вставая с кресла давая понять солнечнику, что на сегодня разговор закончен. – Руда нужна многим, а нам же нужна не только честная сделка. А адекватное предложение, как и гарантии, что сделка, самое главное, не противоправна относительно интересов России.
Скворцов понимая, что рандеву со станционерами закончено, тоже поднялся из-за стола и подал руку Гирину. – Я надеюсь, Сергей Петрович, что мы, наши, - оговорился он, - переговоры продолжим завтра.
- Что думаешь? – спросил Гирин у Куликова, когда за солнечником закрылась дверь.
- Я слышал о 57 проекте. Реальный проект, говорят сверхсекретный. Разработанный КБ «Энергия» для кораблей среднего тоннажа. Но как он попал к ним? - Куликов пожимая плечами, кивнул головой вслед солнечнику, - Ума не приложу?
- А может это пустышка?
Куликов усмехнулся, - А смысл? Ну, прокатит это раз. И все. Сами себе нагадят так, что потом им будет уже бесполезно к нам соваться. Нет, - он с сомнением покачал головой, - У них, возможно, что-то на самом деле есть.
- Значит, ты согласен принять их предложение? – спросил Гирин.
Куликов повел плечом, - Сначала бы надо проверить техпроект. Я помню, если конечно не ошибаюсь, у тебя ведь Главный конструктор Симонов?
Гирин кивнул головой.
- А механик?
- Чернышов.
- Помню. И его помню, - задумчиво сказал Куликов. – Где они у тебя?
- В секторе верфи. Они сейчас ответственны за достройку дока и постройку крейсера.
- Давай-ка, Сергей, вызывай их завтра к нам. Пусть посмотрят техпроект солнечников.
- А если их компетенции будет не достаточно? – влез в разговор Сахаров.
- Был бы Ковалев на Станции, можно было бы пригласить и его, - поджал губы Гирин. – Он хорошо знает космические корабли российской постройки. Хорошо разбирается и в двигателях.
- Но ведь можно пригласить и федералов. – предложил Сахаров, напомнив директорам о предыдущем разговоре с инспекторами Технаблюдения.
Куликов усмехнулся. Гирин покачал головой, - А если 57 проект реален? – Гирин хмуро посмотрел на Сахарова. - Мы подставимся сами и подставим артели.
- Согласен. Никак нельзя допускать утечки информации федералам о возможной нашей сделки с солнечными артелями, - согласился с Гириным Куликов. – Надо переговорить с Фаридом Юсуповым. Как я помню, у него были свои люди в Адмиралтействе. Возможно, у него есть какая-нибудь информация по этому проекту.
- Мы ограничены во времени, - заметил Гирин. – Мы не можем долго задерживать Скворцова. Как и не можем потерять проект двигателя, если он, конечно у него действительно есть, - заключил он. Для себя он уже принял решение заполучить для «Урала» этот техпроект.
Куликов почесал лоб, - Потом, возможно, придется делиться и с «Волгой», - заметил он.
- Конечно. Как и хочу сказать, что окажись Смирнов на нашем месте, он тоже долго бы не раздумывал.
- Ну что же, тогда оставляем наше решение до ответа конструкторов, - подытожил Куликов. – Он посмотрел на Сахарова, - Женщины все размещены на Станции? – спросил он о нынешней ситуации.
- Да, Борис Сергеевич. Сегодня они отдохнут, а завтра жеребьевкой мы распределим их по участкам.
- Их охраняют?
- Яровой со своими космодесантниками.
Куликов перевел взгляд на Гирина. – Когда-то ты был против участия флотских в делах станционеров? – напомнил он.
- Времена меняются, - нахмурился Гирин. – Как и обстоятельства.
- И до каких пор мы планируем привлекать флотский десант к решению вопросов Станции? – прищурившись, спросил Куликов. Он в душе был не доволен присутствием космодесанта на Главной Станции. Но особенно тем, что космодесантники подчинялись Гирину.
- Скорее всего, у нас бессрочная договоренность, - нехотя ответил Гирин.
- Это как понимать? – вырывающимся из него недовольством переспросил Куликов.
- Мы нужны им, они нужны нам, - поморщился неодобрению своего товарища Гирин. – Ты же знаешь, что в ближайшее время отряд Краснова не уйдет из Дельты. Кроме того он уже потерял один корабль. Да и война в Солнечной, как он сам считает, не потребует его участия.
- И что с того? И почему ты думаешь, что его не отзовут в Солнечную?
- Пушечным мясом. Просто на убой, - может быть. А как боевая единица его отряд ничего не значит в Солнечной. Тем более из-за нашего удаления от системы. А здесь же, на защите Станций, ответной ли агрессии против соседей, корветы как оперативные тактические боевые единицы нам всем, станционерам, как и интересам Земли, могут оказать необходимую помощь. И скорее всего, Борис, отряд так и останется навсегда в Дельте. А когда колония Дельты полноценно оживет, космодесантники, как уже постоянные поселенцы, ассимилируются с нами.
Куликов все еще хмурясь, молчал.
- Я много думал, когда Красновым мне была предложена помощь его космодесантников, и принял, думаю правильное решение согласиться на его предложение с целью когда-нибудь сформировать из его десантников костяк нашего будущего Флота, – продолжал Гирин. - Ну а если затребует Земля их возвращения, или когда они сами посчитают что исполнили свой долг и обязательство Земли, я их тоже держать их не буду. Но пока, Борис, я действительно хочу оставить их в Дельте. «Волга» имеет Военно-космическую базу под своим боком. Её оружие, вооружение, её силу. А у нас, - Гирин невольно отмахнулся, - мы даже не смогли задушить первый мятеж и потеряли платформу.
Куликову ничего не осталось делать, как поморщиться в ответ, - Как знаешь….
Позже, когда Дельта медленно ушла за Гористую и Станция погрузилась в космическую ночь, Гирин наконец, смог вырваться из круговерти дел и вернутся в свою каюту. Катя, не спала, сидела в полумраке каюты в ожидании его. И едва он закрыл за собой дверь, как она тут же бросилась ему на шею.
- Милый мой, любимый, - горячо шептали её губы, когда она целовала его жарко, неистово, истосковавшись из-за жестокой разлуки, что преподнесла им жизнь. Судьба, которая разделяла Человечество на два общества, на два разных мира, и из которых казалось, нельзя было вырваться.
Он отвечал на её поцелуи так же неистово, но не мог справиться с тем волнением, которое перехватывало его горло спазмом, душила его слова.
- Я так долго летела к тебе. Я верила, что найду тебя, и даже не на минуту не сомневалась, что увижу тебя, - шептала она.
А он задыхался от счастья, что нашел ту, о которой болело и страдало в одиночестве его сердце.
*****
Рейдер «Норильск» Первой Автономной эскадры Колонии Ипсилона Андромеды Индустриальной Корпорации вышел в точку рандеву за пять часов оговоренного времени. Застопорив ход, он повис в безмятежном космическом пространстве в ожидании встречи с танкером Т608ИК из Альфы Треугольника. Большая часть команды занялась приборкой по судну, и лишь только вахтенная смена ленивой бездеятельностью оставалась в ходовой рубке в скучающем наблюдении за космосом, из которого вскоре должно было вынырнуть обозначенное для них судно. Время текло медленно, устало той вечностью, которой обладала только одна Вселенная.
Старший офицер, командир БЧ-5, вышел в радиорубку, чтобы вместе с офицером связи настроить радиоаппаратуру на федеральную частоту и услышать последние новости из Солнечной системы. Рулевой, не ожидая в ближайшие часы команд, как и не видя сейчас офицера в рубке, откинул спинку кресла назад и прилег, прикрыв глаза желая урвать часик для сна. И за компьютерными терминалами управления боевым кораблем остался только одни оператор навигации и космолокации. Но и он сейчас не слишком усердствовал в своей службе, надев наушники и включив музыку, он стал набирать на своем терминале письмо семье, которая сейчас оставалась на Ипсилон-Главной.
Минуты текли не спеша, монотонно и безмятежно. Он первое время распрямлялся за своим монитором, окидывая взглядом консоли управления, но космос за бортом рейдера был пуст и он вновь возвращался к своему занятию. И казалось ему, что его вахта пройдет для него без авралов, и кто-то другой встретит плывущий в необъятных и безграничных просторах космоса танкер. Он надеялся на это.
Но он не успел закончить письмо, когда на его терминале тонким зуммером и предупредительным световым сигналом космический радар сообщил, что в зону обнаружения вошло космическое судно. Оператор, поморщившись, свернул на экране своего компьютерного терминала письмо и лениво посмотрел на данные радарного комплекса, - огромное судно приближалось к ним с вектора Ро Рыбы. Мимолетным взглядом он сопоставил приблизительный, определенный радаром, тоннаж приближающегося к ним космического судна с данными ожидаемого танкера и, успокоившись, даже не счел нужным посмотреть направо, на консоли рулевого и командирского терминала, где тревожно мигали световые сигналы системы опознавания «свой-чужой», вернулся к своему письму.
Японский линкор, кравшийся в космосе выдавая себя за танкер, невысокой и сейчас тормозящей скоростью и миролюбивым скольжением в пространстве, вышел к сонному рейдеру на визуальную видимость. С погашенными бортовыми огнями он, зная свою мощь и уже беззащитность своей жертвы, и словно издеваясь, или желая продлить чувство неминуемой смерти у обреченного экипажа, стал медленно разворачиваться к рейдеру правым бортом.
В эти секунды рулевой, проснувшись, поморщился от колющей боли в затекшей левой руке. Еще в полусне он хотел было повернуться в кресле на другой бок, как вдруг до его сознания донесся тревожный сигнал зуммера терминала. Он, открыв глаза, бросил раздраженный взгляд на панели управления и в одно мгновение его голова прояснилась. И сон улетучился, сменившись ужасом, когда он увидел, как на его терминале ярко рдел тревогой сигнал, предупреждающий о близком к ним враге. Он рывком сел в кресло. Его рука метнулась было к тревожной кнопке, но остановилась, когда его взгляд, брошенный на панорамные экраны замер в смертельном ступоре на огромном японском линкоре, сейчас заслонившем десятую часть всех звезд перед рейдером.
И рулевой в оцепенении дикого ужаса смотрел, уже не имея сил ни то что пошевелиться, а даже двинуть рукой, чтобы коснуться её пальцами до тревожной кнопки. Не имел даже воли чтобы шевельнуть губами, чтобы выдавить хоть какой-нибудь звук, когда как на борту линкора медленно, словно в замедленном течении времени открывались люки ракетных шахт.
Оператор, в это время, зевнув, наконец, поставил последнюю точку в своем письме, которое впервые для него и его любимых теперь уже никогда не дойдет до адресата, и периферией зрения увидел искривленную оцепеневшим ужасом фигуру рулевого нависшую над своим терминалом. Он торопливо снял наушники и не громко окрикнул его в тоже время, невольно проводив его взгляд за борт рейдера, за бронестекло панорамного экрана, в космическую даль и обомлел. Но в его разуме еще пылали слова и чувства к семье, что ждала его на Ипсилоне-Главной, и любовь к которым, сейчас не позволила ему оцепенеть ужасом, запаниковать страхом, и он ударом кулака вбил в пластиковую панель своего терминала кнопку тревоги, разнося по кораблю тревожный сигнал.
И это было последнее, что успел услышать экипаж, а сделать же что-то в свое спасание уже не успел никто. Две ракеты, выпущенные японским линкором в упор, через мгновение разнесли рейдер Корпорации Андромеды вдребезги в одном огромном огненном шаре.
А до планет Ипсилона Андромеды оставалось уже немного….
*****
Гирин впервые за последние месяцы проснулся выспавшимся и умиротворенным. Рядом с ним, повернувшись к нему, лежала его Катя. Она уже не спала и с любящей, ласковой улыбкой смотрела на него.
- Привет, – прошептал он.
- Привет, - прошептала она в ответ. Приподнявшись над ним, она ласково поцеловала его в губы.
- Ты выспалась? – спросил он, играя локонами её волос, которые клонились на его лицо.
- Да. Впервые за последние долгие месяцы пока я искала тебя.
- У меня до сих пор в голове не укладывается - как? Я даже не представляю, как ты смогла?! Оказаться в Дельте, - ведь это просто не возможно!
- Я тебя не могла забыть, Сергей, - с грустинкой улыбнулась она. - И однажды, когда Толстой сказал мне, что ты улетел в Дельту Андромеды, и строительство её колонии займет десятки лет, я поняла, что больше уже никогда не увижу тебя. Мне стало тошно и тоскливо. Мне стало не хватать тебя, ты словно исчез навсегда из того мира о котором я что-то знала, слышала. К которому пусть только касалась, но все равно принадлежала… И из моего мира, где я могла мечтаниями ждать тебя…. Толстой мне помог получить разрешение на вылет из Солнечной системы. – Она, припоминая те трудности, с которыми столкнулась, нахмурилась, - Тогда уже появились первые сложности для солнечников из-за конфронтации с Японией. И только с помощью Толстого я оказалась на «Волге».
- Но как ты попала в команду «Венера»? Почему ты не предупредила Анжелу?! Вообще кого-нибудь?! Я же с ума едва не сошел, когда ты бесследно исчезла на «Волге»! Смирнов перевернул всю Главную Станцию, все платформы, все планеты Ипсилона в поисках тебя вверх дном!
- Я знаю, - улыбнулась Катя. – Мне Борис рассказывал об этом на «Жемчуге». – Её глаза подернулись темнотой неприятного воспоминания. – Когда я ушла от Анжелы, то случайно узнала что в Дельту уходит караван. Я ни о чем больше не думала, как только о том, как попасть на него. И опять же случаем мне стало известно, что заканчивается набор в Ипсилоне в команду «Венера». Я толком даже не разобралась что это такое, - грустно улыбнулась она, - просто тут же записалась и уже через полчаса летела на челноке на «Жемчуг», – она усмехнулась.- А о «Венере» я узнала только намного позже.
Гирин ухмыльнулся, - Приятно было узнать куда попала?
- И не говори… Но все бы ничего, если бы обо мне не узнала Ищева… - она с подозрением ревности посмотрела на Гирина.
- Знаю, - тяжело вздохнув, кивнул он головой. – Доставила она тебе проблем, - поморщился он, вспомнив о женщине, с которой ему еще предстояло встретиться для абсолютно не нужных ему объяснений. С женщиной, которая уже была для него из далекого, но теперь как за бесконечной вечностью, прошлого. Он, опять поморщившись, покачал головой.
- Я знаю, кто она, - тихо сказала Катя. – Не мучай себя лишними для себя и меня объяснениями. И я знаю для себя только одно, - если бы она была дорога тебе, то сейчас не я бы лежала рядом с тобою…
Он порывом нежной благодарности к девушки которую любил и которая показала свое понимание, обнял её и крепко прижал к себе. Её ласковое и преданное сердечко билось у его груди без волнения и тревог, и его ритм дарил Гирину давно забытое им спокойствие.
Их мирную и спокойную идиллию разорвал звонок по внутреннему коммутатору.
- Пора? – вздохнула она.
- Да, - с грустью, что суровые будни отрывали друг от друга, ответил он.
- Я привыкну к этому, - обещанием сказала она. – Ты познакомишь меня со своим миром. И я буду помогать тебе.
Настойчивый зуммер коммутатора заставил его оторваться от своей любимой и ответить на вызов.
- Сергей Петрович, - глаза Касьянова были усталыми, не выспавшимися, - на Низовой убийства.
- Твою мать, - с горечью сплюнул Гирин. – Что там? Опять буза?
- Нет. Пока нет, - отвечал Касьянов. – Но ожидать можно. Подрались из-за баб, и началась поножовщина. Разрешите спуститься на планету и разобраться самому, пока все не вышло из-под контроля.
- Кого оставишь за себя? – хмуро, мгновенно испортившимся настроением, спросил Гирин.
- Ярового.
- Космодесантника? – усмехнулся Гирин. Он уже давно догадывался, что придет день, когда космодесантник Федерального Флота получит не только уважение среди станционеров, но и займет свое заслуженное место среди них. – Не слишком ли мы часто начали обращаться за их помощью? А теперь ты советуешь практически ввести его в состав Безопасности Главной Станции и всей Колонии?
- Сергей Петрович, если по уму, и честно, - куда он теперь от нас денется? И вспомнит ли теперь о нем и его взводе Солнечная? Им легче набрать новое пушечное мясо в Солнечной системе, чем отзывать практически уже потерянные для них свои подразделения.
- Ты говоришь о Солнечной. А что он думает сам?
- Сергей Петрович, а что ему думать, - усмехнулся Касьянов. - Он уже наш. Единственное что нам осталось сделать, так это помочь ему и его бойцам вывезти их семьи из Солнечной системы.
- Хорошо, - соглашаясь, кивнул головой Гирин. – Я против этого ничего не имею. И был бы даже рад, если бы он и его рота осталась бы с нами навсегда, - признался он.
- Ему будет приятно услышать это, - загадочно улыбнулся Касьянов.
- Но это еще не говорит о том, что ты должен пропасть на Гористой, - нахмурился веселью Касьянова Гирин. – Как только разберешься на планете, незамедлительно возвращайся назад.
- Конечно, Сергей Петрович…. Да, еще, Сергей Петрович, - вас хотел бы видеть Куликов, - успел он добавить, прежде чем Гирин не отжал кнопку коммутатора.
- Где он?
- В Центральной Диспетчерской. Пришли какие-то новые тревожные вести с «Волги», - заговорщицки добавил Касьянов.
- Понял, - поморщился Гирин. – Это срочно?
- Он, конечно, не настаивал на срочности, - повел плечом Касьянов.
- Ладно, передай ему, что я скоро буду.
Отключившись от связи, он повернулся к Кате. Та уже встала и прибирала постель. – Я закажу завтрак.
- Если ты торопишься, то можешь за меня не волноваться.
Он улыбнулся, - Ты же знаешь, что пока я тебя одну не оставлю.
- Боишься, что я опять исчезну?
- Ну, это теперь уже навряд ли.
Пока Катя принимала душ, он заказал завтрак и просмотрел электронную почту по докладам с платформ и участков колонии Дельты. Тревоги не было, все шло своим планируемым и рабочим чередом, конечно, нервозным, в ожидании появления врага. Он успел даже переговорить с Шаховым и с Ковалевым, и даже с Красновым который наводил кровавый порядок на платформе «Урал-Дальний».
Катя, запахнувшись после душа в красивый бархатный халат, о котором многие стационерки в n-поколении только лишь слышали, произвела на стюарда полный фурор. Он едва не уронил поднос, который хотел, было, переставить с тележки на стол, когда рядом с ним остановилась девушка, оправляя свои роскошные волосы.
- Доброе утро, госпожа, - бледнея и теряясь, сказал стюард. Он уже знал, кто была эта девушка для Главного Управляющего колонии, которого до этого они все считали старым вдовцом. И какой фурор произвела она на званном ужине, оказанном Администрацией Колонии посвященному прибытию в Дельту Андромеды федеральных инспекторов. И где она уже была представлена Главным Управляющим как своей будущей супругой.
- Доброе утро, - улыбнулась Катя.
Стюард, суетясь, помог девушке сесть за стол. – Кофе? Сок? – предложил он.
- Спасибо. Я уж как-нибудь разберусь сама, - заметила она, намекая, что его излишние услуги не нужны.
Он понял. Выпрямившись из угодливого наклона над девушкой, он посмотрел на Гирина.
- Можешь быть свободным, - сказал Гирин, присаживаясь за стол. – Ну вот, - улыбнулся он, когда стюард вышел из их каюты, - Теперь мне придется вспомнить что такое ревность.
- Я не дам тебе для неё повода, - улыбнувшись, ответила она. Она кивнула головой, когда Гирин предложил для неё налить в бокал сок.
- Катя еще раз хочу напомнить, старайся не пропадать от Вадима, - со всей своей серьезностью предупредил Гирин.
Девушка в недоумении посмотрела на него.
- У нас пока очень много проблем, - ответил он на её взгляд. – Да и он поможет тебе узнать Станцию… И я действительно боюсь за тебя, - добавил он.
- Я могу постоять за себя.
Он улыбнулся, - Надеюсь. Но, Катя, у нас в последнее время были очень серьезные ситуации по безопасности на Станции и на всей колонии, - заметил он.
- Я слышала, - кивнула девушка головой, - Мятежи. Мне говорил об этом Борис, да и ты об этом тоже уже не раз напоминал, - добавила она, размазывая по тонкому тосту джем.
- Тогда ты должна понять мое беспокойство, – он поморщился, когда проснулась его гарнитура радиотелефона. Услышав в заушине голос Куликова, он заторопился. – Ладно, солнышко мое, - он быстро допил свое кофе. – Не скучай. Если соскучишься и захочешь меня увидеть, то Вадим проводит тебя ко мне. И еще, если у тебя есть сомнения в нем, скажу, - ты ему можешь полностью доверять….
- Что случилось? – спросил он, поздоровавшись со старшим Куликовым.
- Недалеко от «Волги» пропал наш танкер и рейдер Первой эскадры «Норильск».
Гирин предчувствуя недоброе, нахмурился.
- Есть большая уверенность что это «Кага», - добавил Куликов.
- Значит, японцы движутся к Ипсилону Андромеды, - поморщившись своему неприятному умозаключению, вздохнул Гирин.
- Возможно, - Борис Куликов, зная, что дети Гирина находятся на Главной Станции Ипсилона Андромеды, отвел взгляд. – Не исключено.
- Какие меры предпринимаются?
- А ты сам как думаешь? – хмуро ухмыльнулся Борис.
- А флот? Он вернулся к «Азониту»?
Куликов неопределенно пожал плечами. – Крейсера отозваны в Солнечную. А все что осталось от колониального флота, рыщут совсем не там.
- Значит «Волга» сейчас беззащитна перед японцами? – тяжело, как констатируя факт, в бессилье проскрипел зубами Гирин.
- У «Волги» есть две автономных эскадры, - желая подарить своему товарищу надежду, ответил Куликов.
- Эскадры?! Ты о чем Борис?! Что могут сделать эскадры слабо вооруженных рейдеров против линейного корабля! Да и не полнокровные, а разбросанные среди звезд.
- Платформы и Главная Станция тоже хорошо вооружены.
- Борис, ты мог бы это говорить кому угодно, но только не мне, - со скептицизмом ответил Гирин.
- Сергей, не драматизируй. И я говорю ведь только о возможности. В конце концов, это могла быть даже не «Кага», а крейсер «Идзуми».
- А какая разница! – вспылил Гирин. Он зло, жестоко обругался, - ****ь! А я ведь надеялся, что все-таки японцы не станут трогать нас.
- Это от безвыходности. Наши капитально давят их в Солнечной и на Земле. А контр-адмирал Минамимагои находиться со своим отрядом в безвыходном положении. Возвращение в Солнечную систему ему уже заказан. А сдаться, - говорят флотские, ему не позволяет какой-то их древний, национальный японский кодекс.
- Вот уроды, ****ь, - простонал Гирин охватывая руками голову. – И что им не жилось по-человечески. Какого хрена им не хватило?! – он посмотрел на Куликова. – Борис, мы можем отрядить на помощь «Волге» сводный отряд из кораблей Листьева и Краснова.
- Я уже говорил с Листьевым. Он в ближайшие дни, может быть даже часы, со своими эсминцами уйдет в Ипсилон. Но, - Борис посмотрел на сломленного недоброй вестью Гирина, – они не успеют. Если танкер и «Норильск» дело рук японцев, то они уже в сутках перелета от Ипсилона.
Гирин встал из-за стола, - Все равно Борис, надо сформировать отряд. По крайней мере, если не защитить «Волгу», то хоть помочь выжившим, если японцы нападут на Ипсилон.
Куликов посмотрел на Гирина тяжелым взглядом. – Теперь уже не ты один решаешь в Дельте. Я буду против этого. Мы не знаем, ходит ли Минамимагои всем отрядом или разделил его. Не забывай, что мы теперь в Дельте отвечаем за свою колонию и за своих людей.
Гирин зло, прищурившись, ответил. – Это будет твой выбор.
- Сергей, не злись. Мы действительно «Волге» уже ничем не можем помочь. А отправив в Ипсилон свои корабли, останемся беззащитными. Сутки, двое, - они все покажут. Пройдут ли японцы мимо или атакуют Ипсилон. Но я могу сказать тебе в надежду, что они еще ни разу не атаковали наши или российские Станции.
- Это не надежда, - усмехнулся Гирин. – Это пустые твои заверения.
- Хорошо, - тяжело вздохнул Куликов. – Ты можешь собрать совещание старших станционеров. Я не могу тебе в этом запретить. Но я не думаю, что я решусь поддержать тебя. Как и думаю что ты не получишь большинство голосов.
- Ты лучше подумай о том, что там у тебя тоже остался брат! – раздраженно ответил Гирин, цепляясь за предложенную партнером идею.
- Он не один. И я повторяю, что я знаю, что Ипсилон может постоять за себя….
- «Волга» останется на твоей совести, - зло ответил Гирин, вставая из-за стола обрывая Куликова – И души всех тех, кто погибнет, не дождавшись нашей помощи...
- Что-то случилось? – встревожено спросила Катя, когда он торопливо и перевозбужденный вернулся в каюту.
- Недалеко от Ипсилона Андромеды японцы уничтожили наши корабли, – ответил он, доставая из сейфа оружие.
- Но «Волга» ведь далеко, а при чем тут мы? – спросила она, испуганно косясь на кобуру с пистолетом.
Он стремительно обернулся к девушке, - Японцы могут атаковать «Волгу», а там…
- Я знаю, твои дети, - ахнула догадкой девушка.
- Да.
- Но зачем тебе оружие?
- Я собираю Совет старших станционеров. Я хочу отправить в Ипсилон спасательную партию. И возможно некоторые будут против этого, - он, ухмыляясь, недобро прищурился, - но я все-таки ЗДЕСЬ до сих пор Главный Управляющий!
- Не пугая меня, - девушка подошла к нему и прижалась к его груди.
- Тебе нечего боятся, - он ласково и нежно поцеловал её. И успокаиваясь в объятиях девушки, добавил, – Мы должны помочь «Волге».
Девушка тихо вздохнула, - Мне кажется, что я принесла в твой мир вместе с собой войну.
- Не говори так, - он ласково погладил её по голове. – И ничего не бойся. Вадим! – он громко окрикнул своего телохранителя, - Отвечаешь за Катю головой, - категорично предупредил он его….
*****
- Господа, - Гирин встал с кресла Главного Управляющего и обвел взглядом полтора десятка людей сидевших вокруг овального стола, когда споры о спасательной операции немного поутихли, - я прошу вас полностью осознать реальность существования прямой угрозы нападения японцев на Ипсилон в ближайшее время. Возможно уже в ближайшие часы. И не просто угрозы и нападения, а того страшного и катастрофического последствия для всей колонии Ипсилона. Сейчас, в данной ситуации, - он бросил беглый взгляд на Куликова, - я уже не могу, конечно, единовластно принять решение отправить в систему Ипсилона Андромеды вооруженный спасательный отряд. И поэтому выношу свое решение на наш Совет на общее голосование. Но прежде чем вы проголосуете, хочу напомнить вам всем, что там наши семьи, близкие и родные люди. Наши друзья и товарищи. И кроме нас им никто не поможет. Но если этот довод для кого-то кажется слабым, то прошу вас поставить себя на их место. Прочувствовать страшную медленную смерть тех, кто выживет при атаке японцев и будет умирать в разрушенных платформах, Станциях и наземных поселениях. Кто будет молить о помощи и не получит её от своих друзей и собратьев. Прошу вас отнестись к этому по совести….
Но его вера в людей умерла, когда Совет старших станционеров из своих меркантильных соображений, из страха что японцы, разрушив колонию в Ипсилоне, направятся в Дельту, а они, приняв предложение Гирина, останутся беззащитными, проголосовали большей своей частью против спасательной миссии.
- Скоты. Ублюдки. Я от Куликова не ожидал такого! Там же брат его! Как можно бросить его на смерть?! - зло шипел за спиной Гирина Каримов. На «Волге» у него тоже, как и многих, оставалась жена и дети, и он, как и его хозяин, переживал за них.
Гирин морщась от бесполезной и главное беззубой ярости Каримова, зашел в свой кабинет. Не обращая внимания на бормотание Ильдара, он налил себе из графина полстакана спирта, и хотел было выпить.
- Разрешите, - Касьянов понимая чувства Главного Управляющего, осторожно вошел в его кабинет. Он, по первому же, и срочному требованию Гирина развернул свой катер и вернулся на Главную Станцию.
- Будешь? – Гирин указал на графин. Не получив отказа он плеснул спирт во второй стакан. Посмотрел на Каримова, тот, как истинный мусульманин, пусть попирающий космическими кораблями права Вселенной, но верующий в своего аллаха, который был выше звезд, отказом помотал головой и отступил к двери как на стражу.
Они выпили, Гирин морщась, закурил сигарету и сел в свое кресло.
Касьянов понимая, что первым должен выговориться Гирин, молчал.
- Твари! – наконец не выдержал душевной боли и страдания Гирин. Он едва от злости переполнявшей его не метнул пустой стакан в угол. – ****ь, я все-таки до последней секунды надеялся, что Куликов поддержит меня! Друг, *****, товарищ, партнер!!! – зло скривился он. – Хотя какие мы теперь друзья, когда на кону управление колонией!
- Однажды это тоже случилось со мной, - осторожно заметил Касьянов. – Я тоже слишком много доверял и многим верил, - он вздохнул, крутя в руках стакан, - В итоге я и оказался здесь.
Гирин зная историю Касьянова, ухмыльнулся, - И ты мне предлагаешь за предательство и измену карать, как и ты.
- Вы знаете, Сергей Петрович, это мне все вышло боком. Я потерял все, и семью и родину, - не поднимая на Гирина глаз, тихо ответил Касьянов.
- И я, теряю не меньше, - поджал губы Гирин.
- Предательство нельзя прощать, Сергей Петрович, - подал со своего караула голос Каримов.
Гирин обжег взглядом своего телохранителя, так, что тот тут же заткнулся.
- Я взял с собой пистолет. Думал, что он мне поможет, что я выложу его на стол, и он приструнит тех, кто будет против меня. Но, - Гирин поморщился от неприятного воспоминания и своей слабости, - у меня не хватило на это духа.
- Но пистолет все равно с вами, - тонко заметил Касьянов. И потемнел лицом в твердой серьезности признания, которое добавил, – Как и я с вами. Ковалев, который тоже верен вам. И даже Яровой со своими космодесантниками.
Гирин нахмурившись, посмотрел на Касьянова.
- Я уже говорил с ним. Ему и его солдатам нужен человек, который окажется сильным в колонии, и с которым будет Служба Безопасности и Автономная эскадра, - ответил на немой вопрос Главного Управляющего Касьянов. – И который обеспечит целостность и порядок в колонии любыми жертвами и методами.
Гирин усмехнулся, - Значит, Служба Безопасности остается со мной? – он скривился в злой ухмылке, - Если я буду карать?
- Да, - не дрогнув ответил Касьянов. – И главное, мы вам верим. Как и поддерживаем ваше желание помочь колонии Ипсилона.
- Даже ценой безопасности Дельты?
- Аллах поможет нам, Сергей Петрович, - опять не удержался от своего комментария Каримов. – Нам нужно спасти и помочь тем, кто нуждается в нас. И придет день, когда Аллах не оставит и нас в беде в тяжелую минуту. И кто-то придет и к нам на помощь посланный волей Аллаха.
Гирин только развел руками.
- Сергей Петрович, - понизил голос почти до шепота Касьянов. – Сейчас вы можете потерять инициативу, свое влияние, если допустите противоречия вам. Ваша слабость и уступки только усилят вашу оппозицию.
- Ты что-то хочешь мне предложить? – прищурился Гирин.
- Пока наши позиции сильны, по-прессинговать тех, кто оказался против вас, и особенно тех, кто занял нейтралитет.
- И как ты это представляешь?
- Сейчас в Администрации ИКА, как и во все Треугольнике уже не до внутренних разборок в колониях. У всех одна беда и проблема, - война и японцы. И поэтому я сомневаюсь, что здесь могут оказаться представители Администрации ИКА, начни мы щемить наших внутренних врагов.
- Ты именно так и оказался у черта на куличках? - усмехнулся Гирин. – Но ведь нам-то уже не куда будет отступать проиграй мы эту борьбу.
- Знаю, - усмехнулся Касьянов. – Значит, Сергей Петрович, мы не должны проиграть.
- Аллах будет на нашей стороне, Сергей Петрович. Мы будем защищать мир который сами строим, - своим порывом доказать верность Гирину откликнулся Каримов.
- Ты давно проверял мой кабинет на наличие прослушивающих устройств? – хмуро спросил Гирин. – А то мы сейчас этим сговором уже подписали себе смертный приговор.
- Сергей Петрович, пока я с вами, как начальник Безопасности колонии, то уверяю вас, - все находится под мои контролем.
Гирин вздохнул в сомнениях, - Я, ты, Ковалев, и даже твой протеже, - Яровой, - мы не сможем противостоять клике Сахарова и мандату Куликова, объединись они все против нас.
- Значит, Сергей Петрович, мы должны опередить эту возможность. И устранить тех, кто особенно будет опасен нам. Я понимаю, полгода назад об этом нельзя было вести и речи, - напомнил он уже давнее предупреждение Гирина, - Но сейчас, ведь все изменилось. А если случиться глобальная война, которую пророчат уже все в Солнечной? Человечество рухнет, и каждый будет цепляться зубами за свой мирок, и, защищая его идти по трупам. И выживут даже не те, кто будет с оружием, выживут простые работяги, станционеры-технари, руководители обеспечившие защиту своих интересов, и те которых будет лишь заботить кусок клонированного хлеба для семьи. И совсем не те, кто был у власти и потерял её.
- Тебя научили этому кольца Сатурна? – ухмыльнулся Гирин.
- Да. И жизнь. И умение, сделав выбор, в нужный момент оказаться рядом с сильным. Если хотите, Сергей Петрович, научили именно кольца Сатурна, а иначе меня бы не было с вами. Но тогда я многого недоучел, а сейчас же не хочу повторения этого. Потому что вы правы, теперь мне и вам отступать будет не куда. А если вы, в этом противостоянии выиграете и окажете помощь Ипсилону, а японцы минуют Дельту, то Дельта будет только ваша, и никто во всей Вселенной не сможет ни опротестовать, ни отнять её у вас.
- И что же ты хочешь?
- В первую очередь, - Касьянов бросил беглый взгляд на Каримова, - служить вам. И защитить ваши интересы и, следовательно, и свою жизнь.
Гирин тяжело вздохнул, - Прошел лишь только час, а как все в корне изменилось. Когда-то мы вместе строили «Енисей» и «Лену», и час назад считались друзьями. А сейчас, - он горечью махнул рукой.
- Сергей Петрович, я уверяю вас, что сейчас Куликов ведет те же беседы что и мы, но только со своими людьми. С теми, кто оказался от вас по другую сторону баррикад. И я, говоря, что колония пока под моим контролем, говорю, что это стало делом времени. Придет день, когда мы можем потерять все свои позиции, не упреди нашего противника сейчас.
- Хорошо, - кивнул головой Гирин, - тебе нужен мой карт-бланш, - ты получишь его.
- И мне нужен Женька. Здесь, а не где-то на окраине Колонии.
- Он летит к Шахову, - двусмысленно напомнил Гирин.
- Можно ведь начать и с Шахова, - тут же ответил Касьянов. – Тем более что он теперь первая кандидатура на устранение, - добавил Касьянов, напоминая о списке недоброжелательных лиц для Гирина, и особенно о резком противодействие того на Совете пользуясь невольной поддержкой Куликова.
- И как ты себе это представляешь? – ухмыльнулся Гирин. – Подставить Ковалева?
- Конечно, нет. Ковалев должен будет уйти до этого из участка «Кольца», все сделают мои люди. Если вы, Сергей Петрович, конечно, решитесь на это.
- И ты уже уговариваешь меня? – горько ухмыльнулся Гирин.
- У нас нет времени на долгие раздумья, - торопя своего хозяина, заметил Касьянов.
Гирин закурил сигарету, зажмурившись, подпер левой ладонью лоб в раздумье. Он отдавал приказы на смерть, приказами казнил людей. Но эти приказы были на благополучие колоний, Станций и платформ. Ради интересов клана станционеров «Волги», к которому он сам принадлежал. А сейчас же Касьянов его толкал на убийства ради личных амбиций. Конечно, он знал, что когда-нибудь пришло бы время устранить Сахарова с его людьми ради влияния клана станционеров «Волги». Но что ему однажды придется вступить в войну со своим кланом, он и представить не мог.
- И еще, Сергей Петрович, нужно чтобы Листьев со своими кораблями как можно быстрее ушел из Дельты. Я не знаю, в каких взаимоотношениях он с Куликовым. Но желание Куликова задержать Листьева в Дельте уже не внушает мне доверие.
Гирин сам уже об этом думал. И это его настораживало. – Хорошо, - принял решение он, - Шахов, да и Сахаров с его людьми, твои. А насчет Листьева, Куликов сказал мне, что тот уйдет из Ипсилона в самые ближайшие дни.
- И этому можно верить?
- Трудно сказать, - согласился на замечание Касьянова Гирин. – Но я надеюсь, что это именно так.
- Посмотрим, - хмуро покивал головой Касьянов.
- Но пока не предпринимай ничего против Куликова и его людей. Я пока пойду на уступки Куликову только ради того чтобы Листьев ушел из Дельты. А потом, - Гирин закурив новую сигарету и щурясь от едкого дыма, добавил, - Потом посмотрим.
Когда вышел из его кабинета Касьянов, Гирин некоторое время сидел в полной тишине, затем встал из-за стола и, махнув рукой Каримову, чтобы тот оставил его одного, подошел к панорамному иллюминатору. Ткнувшись лбом в холодное бронестекло иллюминатора, он тяжело вздохнул. В его голове так и не укладывалось предательство Куликова. Он не мог понять, как его друг, товарищ и партнер мог бросить на смерть своих родных и друзей ради своей безопасности. Сам он не мог смириться с этим, но и был уже бессилен, что-либо предпринять или изменить. Внезапно ему на ум пришла мысль, что возможно все это было специально спланировано Куликовым, чтобы подставить его, столкнуть со станционерами «Урала», подорвать его авторитет, унизить его. Он подумал, что он сам подыграл им, - японцы стали лишь поводом. Ведь, по сути, он становился для клана станционеров «Волги» отработанным материалом. Он претворил в жизнь самый трудный и сложный этап колонизации Дельты. Сформировал и заставил работать все участки. Подавил первые мятежи, и тем самым указав этими жестоким примерами, на что способна Администрация колонии Дельты ради своей власти в этой планетарной системе. И теперь он становился уже излишне влиятельным в колонии Дельты, а получая авторитет в ИКА, и опасным конкурентом другим членам Совета «Волги» в Ипсилоне. Да и как еще свалить его с кресла Управляющего колонией, если не использовать его слабость и не подставить его. Показать, что он ради своих личных интересов мог бы пожертвовать всей колонией, тысячами жизней, миллиардами рублей вложенных в освоение Дельты. И он купился на это…. Куликов правильно разыграл свою партию, - выдавал информацию скудно, но с точным драматизмом для «Волги». Сам же подтолкнул его к сбору Совета и там вовремя занял другую сторону, при этом противоречием ему и прилюдно, при всем Совете.
Его пустой взгляд, блуждающий по космосу нечаянно остановился на остроносых, стремительно вытянутых в своей архитектуре эсминцах Листьева. Они были рядом, опасные и хищные. Главное, чужие для него и колонии Дельты. – Надо избавляться от тебя, - беззвучно прошептали его губы, когда взгляд, остановившийся на эсминцах, приобрел осмысленность. Он подумал о Листьеве, не только об угрозе могущей исходить от его кораблей и космодесанта, но и возможном сговоре между флотскими и Администрацией «Волги». Там, в Ипсилоне, флотские любыми путями рвались в дела колоний мечтая заполучить Главные Станции планетарных систем как опорные пункты в своей космической экспансии. – Хрен вам! – зло окрысился он на эти корабли. Едва ли не пригрозил кулаком. – Вы все равно отсюда уйдете. И Станция будет моей!
*****
Анжела, прижимая к своей груди маленького Никитку, бежала по длинным, и сейчас утонувшим в полумраке красного аварийного освещения, коридорам Главной Станции вслед за Андреем. Никитка, крепко, удушающее, держась за шею девушки и надрываясь, ревел во все горло, что казалось, своим воплем перекрывал ревущую по всей Станции сирену боевой тревоги. Анжела пыталась понять за этими криками в её ухо все предупреждения Диспетчерской, информацию по экстренной эвакуации персонала и населения Главной Станции, сообщения о вторгшемся в планетарную систему японском корабле. Но Никита, перепуганный сиреной тревоги и паникой, орал так, что она практически ничего не могла разобрать. Рядом с ней готовый в любое мгновение придти ей на помощь, подхватить малыша из уставших её рук, поддержать, бежал Дмитрий Куликов. По его спине больно била винтовка из-за не подогнанного по его плечу ружейного ремня. Через гарнитуру радиосвязи, в отличие от Гириных, он постоянно получал всю текущую информацию по одному из закрытых административных каналов, пытаясь определиться, успеют ли они покинуть Главную Станцию, прежде чем японский линкор появится рядом с Ипсилоном-главным. Подгонять девушку, он понимал, что не имело смысла, - уставшая, под тяжестью своего племянника, но в тоже время в страхе за него она торопилась из всех своих сил. Иногда испуганно успевая бросить взгляд на Димку, молчаливо вопрошая о положении. Он старался кричать ей, что они успевают, что в док-камерах Старших станционеров Станции «Волга» их ждали, и будут ждать до последнего мгновения, даже до самой своей смерти, экипажи их челноков. Но он был уверен, что она не слышала и лишь только старалась разобрать по его губам, по перекошенному от напряжения его лицу, что у них еще было время.
Андрей, бежавший впереди сестры и сжимая обеими руками ребристую рукоятку пистолета, который до этого держал лишь только в тирах, делая от того могущества, что исходила от вороненой стали оружия грозное лицо, и этой самоуверенностью считал, что именно он расчищал своей сестре с племянником на руках дорогу. Но мало кто сейчас обращал на него внимание, мало кто видел пистолет в его руках, - единая бурная человеческая река в коридоре текла вместе с ними к спасательным челнокам и катерам. Хоть он и пытался грозно окрикивать тех, кто переступал ему дорогу. Кто толкал его, случаем или умышленно, желанием вырваться вперед его, - за сиреной тревоги его еще слабый голос мало кто слышал. Но он считал себя сейчас старшим в семье как единственный и взрослый мужчина, и поэтому преисполненный этой своей миссией не обращал никакого внимания на толчки и только еще наглее и сильнее вкручивался в толпу бегущих людей.
Они уже были недалеко от 2 ангарной платформы, когда оставалось еще немного, - только пробежать несколько метров и свернуть влево, где через десятка полтора метров их ждал тамбур в закрытую для многих станционеров палубу, когда из поперечного коридора в толпу бегущих людей внезапно врезалась новая масса перепуганных людей.
На Андрея налетел крепкий высокий станционер, - он, не замечая перед собой мальчишку, ударил его всей своей массой, сбивая его с ног. И Андрей, теряя равновесие и запутавшись в своих ногах, повалился на палубу, его руки вылетели вперед, ища опору, а палец правой руки судорожно вдавил спусковой крючок пистолета. Выстрел звонко ударил в коридоре, заглушил собой сирену, заставил людей разобрать в его надрывном вое близкое к ним оружие. Толпа людей сбила своё бегство, расступилась, отхлынула от мальчишки, который, звякнув сталью пистолета о палубу, сам перепуганный выстрелом вставал на ноги.
- Мальчик, ствол опусти, - вытянув вперед руки, к Андрею стал подступать станционер в разорванном комбинезоне, который выдавал в нем техника. – Положи пистолет на палубу, - его глаза сейчас жадно сверкали при виде оружия, которое могло дать ему неоспоримое преимущество в спасении со Станции, а его лицо не предвещало ничего хорошего мальчишке.
Но Андрей, видя не добрый блеск в глазах станционера переборол в себе страх, - Назад, - прошептал он. – Назад сказал! – повторил он еще громче и, набираясь смелости, поднял на станционера пистолет, видя как тот не обращая внимания на его предупреждение все равно приближался.
- Опусти оружие!!! – рявкнул станционер, останавливая свой шаг и желая уже своим голосом надавить на психику перепуганного мальчишки. – Хуже будет, - зло предупредил он.
Два выстрела звонко хлестнули в тишине коридора, пули ядовито взвизгнув, ушли рикошетом в сторону, чтобы впиться жалами в переборки. Толпа людей до этого тесно обступившая Андрея хлынула назад, а станционер едва не нависший над мальчишкой стискивая в холодной и уже бессильной ярости свои кулаки, медленно обернулся назад.
- Мужик, отойди в сторону, - спокойно произнес Димка, смотря сквозь прорезь прицела винтовки на станционера.
Тот шагнул назад.
- Дальше, - угрозой прошипел Димка, замечая, с какой неохотой подчинился станционер.
Тот, подчиняясь сверкнувшим злостью глазам Димки и черному зрачку винтовки смотревшей ему в глаза, стиснув в смертельной ненависти зубы, отошел к переборке.
- Как ты? – спросил Димка Андрея, ни на мгновение не отпуская с линии прицела станционера.
- Нормально, - Андрей кивнул головой, невольно обводя взглядом толпу людей, что сейчас отхлынула, но набирала сил подходившими новыми людьми. Рядом с ним остановилась Анжела, - Не умеешь обращаться с оружием, так на предохранитель бы поставил, – шепотом прошипела она. И она толкнула плечом его вперед.
Несколько метров до заветного поворота, но теперь они давались с трудом и новой возникшей опасностью. Не случись того, что было минуты назад, не грохни выстрел в коридоре, они возможно не заметно от всех завернули бы за него, - кто бы заметил их исчезновение в этом паническом бегстве! Но сейчас они были у всех на глазах, и их отступление вызывало уже понятные вопросы и выводы.
- Это дети кого-то из Администрации! – кто-то наконец-то выкрикнул догадкой.
- Они знают, где ближайшие спасательные челноки, - вторили ему уже другие.
- Петр, у нас проблемы, - надтреснувшим сухим голосом Димка вызвал своего офицера, который ждал его у приготовленных челноков.
- Понял. Вы где?
- Рядом. Практически у 316 тамбура, - отступая от надвигающейся толпы, ответил Димка. – Поторопи своих людей, - сказал он, замечая, как напирающая на него толпа людей быстро сокращала дистанцию, не смотря на винтовку в его руках.
- Вам на помощь идут четыре матроса. Они захватили ваше положение триггерами. Продержитесь несколько минут. И, еще, Дмитрий Станиславович, - офицер сбил свой доклад, - если они насядут на вас, гасите всех, - озабочено за своего господина добавил он.
- Понял. Но надеюсь, до этого не дойдет, - прошептал в ответ Димка. Они достигли коридора, за которым был заветный тамбур. – Анжел, Андрей, бегом к тамбуру, - не громко сказал он за спину, за которой пятились девушка и мальчишка. – Я прикрою вас.
- А ты? – испуганно прошептала девушка.
- Меня не ждите, я догоню. И к нам уже идет помощь. Ну! Сказал же, - бегом! – прошипел он, заставляя их броситься бегом к тамбуру.
Анжела, все поняв, и еще крепче прижав усталыми руками к себе Никитку, толкнула за собой в бегство Андрея.
Толпа людей к этому времени уже разделилась, - кто-то, и большей частью осознавая, что винтовка сейчас наибольшая угроза и что расковать ради еще неизвестных спасательных средств слишком опасно, продолжили свой путь к палубам, где ждали их спасательные челноки. Но оставались упертые, и особенно в подстрекателях тот, у которого казалось ему, ускользнул из рук пистолет. Заметив, что девушка с ребенком на руках и мальчишка что впервые взял в руки оружие бегом метнулись за поворот, они с криками ненависти кинулись на Димку.
Димка, краснея лицом, судорожно вскинул винтовку вверх, - Назад!!! – закричал он надрывом и вдавил спусковой крючок. Пули разорвали подволок коридора, плеснув шрапнелью осколков пластика в лица людей. Но это не остановило самых рьяных, они неверием, что человек будет стрелять по-своим, с криками смертельных угроз бросились на Димку.
- Назад!!! – и он, отступив назад, короткой очередью полоснул по толпе.
Крики угроз сменились на вопли боли и стоны, два человека сбитые пулями в упор рухнули обливаясь кровью на палубу коридора. Об их тела споткнулись еще несколько человек, кто-то отшатнулся назад, спасаясь от смерти и тем самым еще больше создавая толкотню и давку. Но тот, кто был впереди них своим неистовым безумством и уже звериной ненавистью все равно шел вперед, увлекая за собой других.
Автоматные очереди в упор отбросили людей назад, сбили с ног, разорвали тела остроносыми пулями. А Димка, опуская винтовку стволом в палубу, не веря в чудо, что пришло из-за его спины, медленно обернулся, - четыре матроса с рейдера «Настороженный» подоспели как раз вовремя, чтобы сдержать обезумевшую ненавистью толпу.
- Дмитрий Станиславович, нужно торопиться, - один из матросов тронул Димку за плечо.
Их ждал последний челнок, возле шлюза которого, нервно куря, расхаживал офицер. Заметив выскочивших из тамбура на палубу девушку с малышом на руках и мальчишку, он бросил под ноги окурок, и даже не позаботившись затоптать его, - что теперь было толку от горящего окурка, когда к Главной Станции приближалась настоящая смерть, - кинулся им навстречу. А за ними в окружение матросов на палубе появился Димка.
- Петр, все, улетаем, - задыхаясь от волнения из-за первой чужой крови на своих руках, выкрикнул Димка офицеру. Скинув на ходу со своего плеча винтовку, он отдал её офицеру.
- Мы летим на «Настороженный»? – спросил Андрей у Димки, когда они торопливо рассаживались в салоне челнока. Он, впервые обратив на человека смертоносное оружие, тогда страхом и паникой, сейчас уже стыдился той своей слабости и хотел в настоящем бою, словно оправдаться перед своей сестрой, её другом, бесстрашием перед жестоким врагом.
- Нет. Мы летим на Ипсилон-Главную, - Димка устало плюхнулся в кресло рядом с Анжелой, которой наконец-то удалось успокоить малыша. Его руки еще предательски тряслись от первого убийства человека, и он старался укрыть сейчас их в кармане, скрывая свою тошнотворную слабость.
Внезапно Анжела нервно всхлипнула, и её пробил нервный озноб.
- Все хорошо, Анжел, - Димка попытался было улыбнуться, хотя сам был на нервах. Он, вынув руки, участливо и ласково обнял её. – Мы ведь успели. Мы переждем эту войну на планете. А когда японцы уйдут, вернемся чтобы вновь отстроить нашу Станцию.
- Отец, - она опять нервно всхлипнула и по её щекам скользнули горькие слезы, - говорил нам, чтобы мы думали не только о себе. Но и спасли своих людей.
- Они все спаслись, - Димка прижал её к себе, ласково погладил по голове Никиту. – Мы ведь предупредили их всех. Дали им команду на эвакуацию. Они успели. Ты ведь обратила внимание, что только наш челнок остался последним, - добавил он для убеждения девушки.
- Я не заметила, - затравленно ответила она, словно слыша через десятки светолет космического эфира упрек отца.
- Это правда, - подтвердил слова Димки Андрей. – В док-камерах был только один наш челнок.
- «Кага»! – Димка услышал в своей гарнитуре встревоженный крик офицера. – Дмитрий Станиславович, возле Главной Станции появилась «Кага»!
- А что мы тогда тянем?! Сваливаем отсюда! – крикнул он в микрофон.
- Что случилось? – вздрогнула от крика Димы Анжела. На её руках вновь завозился Никита.
Челнок мелко завибрировал и вдруг одним сильным толчком стремительно полетел вперед. Перегрузка вдавила всех в кресла.
- «Кага». Возле ГлавСтанции японский линкор, - выдавил из себя Димка, борясь с ускорением и, вспоминая Бога, мольбой обратился к нему за защитой.
Челнок молнией вылетел из распахнутого шлюза в открытый космос, развернулся, выходя из зоны действия гравитации огромной Космической Станции, и стал стремительно падать к атмосфере планеты. За эти короткие доли минуты Анжела сидевшая около бортового иллюминатора успела заметить как к Главной Станции «Волга» медленно приближался огромный космический корабль.
Линейный корабль японских военно-космических сил медленно дрейфовал вокруг огромной Космической Станции ИКА, безжалостно расправляясь с рейдерами Корпорации и эсминцами ВКБ «Азонит», которые в своих безуспешных попытках хотели, если не защитить Станцию, так хоть отсрочить её гибель. Но японцы и сами не торопились расправиться со Станцией, втягивая в бесполезный бой всех её защитников. Орудия главного калибра линкора практически безнаказанно расправлялись с боевыми кораблями, а его ракето-торпеды с абсолютной точностью разносили спасающиеся бегством суда и челноки.
Но вот первое оцепенение защитников Ипсилона и Станции «Волга» прошло, - с планеты в космос пулями стали взлетать эскадрильи истребителей, Универсальные Боевые Космические Платформы «Виктор-1» и «Виктор-2» наконец-то сменив свое орбитальное положение, рыкнули свои первые залпы по японскому линкору, а защитники Главной Станции уже отвечали огнем всех своих средств Противокосмической обороны.
«Кага» получив первые болезненные уколы, наконец, обратила свое внимание на Космическую Станцию. Она дала первый сокрушительный залп, - снаряды вспороли тонкую броню Станции и взорвались внутри нее, уничтожая и убивая все живое. Но Станция и платформы тоже отвечали убийственными залпами и уже не один взрыв всполохнули на борту японского линкора. А истребители «Азонита» к этому времени практически полностью расправившись с японскими истребителями прикрытия стали жалить борта «Каги».
Контр-адмирал Минамимагои, видя, как возрастает противодействие защитников Ипсилона и Космической Станции, как инициатива боя стала медленно ускользать из его рук, и что все больше и больше стал получать повреждения его линкор, отдал приказ начать движение и сосредоточить весь огонь своего корабля на Главной Станции колонии Ипсилона. И уводя через минуты свой линкор в ускорение от Ипсилона, от погибающей в огне и разрушающейся во взрывах её Главной Станции, делал первые выводы от первого внесолнечного космического сражения. Теперь он знал, что одним кораблем, даже таким вооруженным до зубов линкором, было не безнаказанно атаковать Внесолнечные колонии. Но предупредить об этом крейсер «Идзуми» он уже не мог, - тот был уже слишком далеко….
- «Волга» погибла, - сухим треснувшим голосом сообщил Димка. Его плечи дрогнули от боли потери отца, и он, стиснув зубы, простонал. – Отец….
- Там оставался твой папа? - прошептала Анжела, она участливо взяла его руку желая поддержать его своей любовью. – Может быть, он успел спастись, как и мы?
- Нет, - Димка помотал головой, - Он говорил мне, перед тем как я побежал за тобою, что останется вместе со Смирновым на Станции. Останется, не смотря ни на что, - он, зажмурившись от тоски в сердце, опять простонал. – До последнего, чтобы защитить наш дом.
А челнок под лучами заходящего в эти минуты за горизонт кроваво-желтой звезды Ипсилон уже заходил на посадку на небольшой полевой аэродром поселка Красный. А далеко в небе, на востоке, уже в сумеречном небе переливалась огнями взрывов умирающая Главная Станция «Волга».
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
ВТОРЖЕНИЕ
- Японцы атаковали Ипсилон. Главная Станция «Волга» погибла, - сухо сообщил Гирин трагическую весть, входя в кабинет Куликова. Он, даже не посмотрев на хозяина кабинета и Листьева, с которым тот вел до этой минуты беседу сел в кресло. – Об этом только что сообщили по всем каналам ИКА, - он тяжело вздохнул и, морщась, потер лоб. – Во время боя «Кага» уничтожила несколько наших рейдеров и эсминцев Флота. И никто и ничто так и не смогло остановить японцев. Тысячи убитых и раненых, - он, стиснув зубы, покачал головой, доставая из кармана пачку сигарет.
- Мы уже знаем, - Куликов толкнул к Гирину пепельницу. – С «Азонита» пришел срочный отзыв отряду капитана Листьева вернуться в систему Ипсилона.
- А не слишком ли поздно? – горьким сарказмом ухмыльнулся Гирин. Он закурил сигарету, – Когда?
- На днях, - уклончиво ответил Листьев.
- А отряд Краснова?
- Пока он остается в Дельте, - ответил Гирину Куликов.
- Об «Идзуми» есть какие-нибудь известия? – Гирин перевел взгляд на капитана Флота.
- «Азонит» ничего не говорит о японском крейсере, - ответил Листьев. - Но они считают угрозу Дельте маловероятной. Штаб колониального Флота считает, что японцев больше интересуют сформированные колонии.
- А как же радиомаяк на Булыжнике? – скривился недоверием Гирин.
- Да, Штаб подтверждает мнение, что японцы проводили рекогносцировку в Треугольнике Альферанца, - кивнул головой Листьев. Он в полном своем спокойствие под пронизывающим взглядом Гирина откинулся на спинку кресла, - Но у японцев не хватит сил охватить все колонии. Кроме того, известно что «Кага» сильно пострадала. И контр-адмиралу Минамимагои теперь потребуется время и ремонтные суда для её восстановления. И «Идзуми» на случай если мы обнаружим его «Кагу».
Гирин ухмыльнулся. – На словах у вас у всех все гладко и хорошо…. Только «Волги» уже нет, - он тяжело встал с кресла.
- Ты все-таки желаешь лететь в Ипсилон? – остановил его Куликов.
- Нет, - помотал головой Гирин. Он зло посмотрел на Куликова, - Я не знаю, если в этом действительно уже смысл. Я знаю что «Кага» не бомбардировала планету и если мои спаслись, то они на Ипси-Главной и дадут о себе знать. А Станции уже не помочь, - он перевел взгляд на флотского капитана, - Я надеюсь, что Флот перехватит «Идзуми», и найдет «Кагу», - кивнув головой офицеру, он вышел из кабинета Куликова.
Только в коридоре он перевел дух, глубоко выдохнул, снимая с себя то напряжение, в котором он сдерживал себя перед Куликовым и Листьевым. Остановившись, он облокотился на переборку.
- Вам плохо, Сергей Петрович? – спросил Каримов, беря своего господина под руку.
- Нет, - прошипел Гирин, помотав головой, - Просто тошно смотреть. Сидит, сытый, холенный, вместе с этим солнечником. Тогда как на Главной Станции Ипсилона погиб его брат вместе с семьей. И он даже ни слова не сказал в память о погибших.
- Аллах покарает его.
- Если бы, - вздохнул Гирин.
- Теперь нам нужно быть осторожными, Сергей Петрович. Теперь вы отказались от своего решения лететь к Ипсилону, а значит остались угрозой для Куликова. Тем более что Флот отзывает Листьева, и ему придется принять любые меры, чтобы не упустить свой контроль над Дельтой, - едва слышно сказал Каримов.
Гирин ухмыльнулся, - И это говоришь мне ты?
- Я стараюсь всегда быть рядом с вами, Сергей Петрович. Но иногда….
- Я все понимаю, - Гирин пожал плечо Каримову. – Ладно, - он отступил от переборки, - Вызови ко мне Касьянова и Ярового, - приказал он, ступая в сторону своей каюты.
- Я все знаю, - Катя подошла к Гирину и прижалась е его груди, когда он вернулся в их каюту.
- Там были Анжела и Андрей, - зажмурившись, чтобы слезы горя не брызнули из его глаз, прошептал он.
- Анжела мне говорила о наземных поселках, - припоминая, надеждой вскинулась девушка. – Мы говорили с ней о войне и о японцах. Что ты сам им говорил укрыться на планете.
- Если только они успели, - с тяжелым вздохом прошептал он.
- Но ведь внезапности не должно быть? Сергей, вы же наблюдаете за космосом и знаете все о приближающихся к вам кораблях.
- Иногда не все. И Анжелка могла не прислушаться к моему предупреждению.
- Не верю, - Катя в своем убеждении покачала головой. – Она умная девушка. Вот увидишь, Сережа, как только она сможет то сообщит о себе и об Андрее.
Гирин вздохнул, - Дай Бог.
- Верь, Сергей, - девушка ласково погладила его по щеке.
- Я бы хотел лететь в Ипсилон, - признался он. – Но расстояние…. Когда я прилечу, пройдет минимум два месяца. Это в лучшем случае. И что, и кого я найду там? Если мои дети выжили, то они не станут ждать меня. Теперь они полетят любым кораблем в Дельту.
- Сергей Петрович, разрешите, - в каюту вступил Касьянов и Яровой.
- Да, - Гирин отпустил от своей груди Катю, - Ты приготовишь нам кофе? Минут через пятнадцать.
- Конечно, - понимающе кивнула она головой.
- Проходите, - когда девушка оставила их, он открыл офицерам дверь в свой кабинет.
- Ковалев возвращается, - сообщил Касьянов, садясь в кресло. – Он не успел долететь до «Кольца».
Гирин ставя на стол графин со спиртом, посмотрел на Касьянова.
- Наши люди уже приступили к плану устранения Шахова. И это даже лучше, - отсутствие Ковалева снимет все подозрения с нас.
- Но там «Счастливый», - хмурясь, заметил Гирин, пододвигая к графину стаканы.
- «Счастливый» занят в патрулировании, - ответил Касьянов. – Весь его экипаж на борту. Без исключения.
Гирин разлив спирт по стаканам придвинул их своим офицерам. – Хорошо, - он сел напротив офицеров, - Ты определил людей в своей Службе работающих на Куликова.
- Да, - Касьянов хотел было достать из кармана список и передать его Гирину, но тот остановил его.
- Вы оба знаете этот список наизусть? – спросил он у офицеров.
Яровой молча кивнул головой на вопрос Гирина.
- Тогда уничтожь его, - Гирин придвинул к Касьянову пепельницу и зажигалку.
Пока Касьянов сжигал бумагу, Гирин обратил свое внимание на Ярового, - Листьев оставлял тебе какие-нибудь инструкции?
- Нет. Ни мне, ни Краснову. Видимо он уже сам догадался, что мы имеем интерес к сотрудничеству с вами, Сергей Петрович.
- Но что-нибудь говорил о вашем возможном отзыве из Дельты?
- Тоже нет, - покачал головой Яровой. Он пристально посмотрел в глаза Гирину. – Сергей Петрович, но у меня обратный вопрос?
- Я слушаю, - почувствовав неладное нахмурился Гирин.
- Сергей Петрович, вызов в Дельту моей семьи и семей моих офицеров и солдат напрямую зависел от Станции «Волга». От господина Смирнова. Но сейчас Главной Станции Ипсилона нет. А судьба Генерального Директора неизвестна. Как теперь будет решаться этот вопрос?
Гирин понимая озабоченность офицера-солнечника, кивнул головой. – Да, согласен, проблема, - он закурил сигарету. Некоторое время помолчал, обдумывая правильный ответ. – Единственное что мы не потеряли так это Толстого, который находился, по крайней мере, до гибели «Волги», еще на Земле. Он занимался подготовкой всех документов на вылет из Солнечной системы ваших семей, - Гирин вздохнул, - И если корабль уже ушел с Земли, то куда теперь он полетит? – Гирин задумчиво потер лоб. – Я выясню, Андрей, это в самое ближайшее время, - заверил он космодесантника.
- Меня заботит, Сергей Петрович, чтобы наши семьи не стали заложниками или инструментом Флота и вашей Корпорации.
- Я все понимаю, - ответил Гирин. – Поэтому я действительно постараюсь решить этот вопрос как можно быстрее. По крайней мере, у меня остались еще связи на «Енисее» и на «Лене». Если конечно корабль полетит к ним. А Краснов не говорил с тобой о своих планах, - останется ли в будущем при Дельте или вернется в Солнечную? – тут же спросил он.
- Мы не говорили с ним на эту тему. Про мой же выбор и выбор моей роты он высказался однозначно, - это выбор наш и он никак не будет препятствовать этому, - ответил Яровой.
- Дай Бог, чтобы только нас миновала участь «Волги», - заметил Касьянов. Он, давно уже уничтожив список, и даже растер в пыль пепел бумаги, сейчас крутил в руках стакан со спиртом.
- Да, - меняясь в настроении, ответил Гирин. Он встал из-за стола, - Ладно, мужики, давайте помянем ипсилонцев. Всех, - и станционеров и каботажников и флотских. Всех кто дал смертельный бой японцу и не позволил ему почувствовать себя хозяином наших звезд.
Они выпили молча с придыхом, некоторое время постояли, помянув загубленные японцами души их соотечественников, родных, близких, друзей.
- И так, - сказал Гирин, когда они сели в кресла, - Игорь, твоя задача, - зачистка Службы Безопасности и готовность произвести аресты Куликова, Сахарова и всех его людей. А также взятие под контроль всей Главной Станции.
- Да, Сергей Петрович, - кивнул головой Касьянов.
- Твоя задача, Андрей, - Гирин посмотрел на Ярового, - По общей команде захват «Урала-низового» и «Урала-Т». Твоя рота справиться?
- С Ковалевым вернется четвертое отделение второго взвода. И рота уже будет полностью укомплектован, чтобы я смог обеспечить выполнение этой задачи.
- Значит, ждем Ковалева? – спросил Гирин.
- Да, - кивнул головой Яровой. Он посмотрел на Касьянова, - У нас есть время?
- Думаю, да. Мы все забываем, что Куликов совсем недавно прибыл в Дельту. У него практически отсутствует агентурная сеть, его люди еще слабы и не занимают ключевые позиции в колонии. Тем более что Листьев, который мог бы обеспечить ему безопасность, отозван с Дельты, - ответил Касьянов.
- Ну что же, - Гирин плеснул в стаканы спирт, - Война в Солнечной принесла войну и нам. И нам нужна в ней только победа, - он поднял свой стакан. Но выпить они не успели.
- Можно, - в кабинет заглянула Катя.
- Конечно, - Гирин откинулся на спинку кресла, - Мы уже заждались кофе.
- Я не помешала вам? – спросила Катя, расставляя на столе чашки с кофе, и замечая в стаканах спирт и чувствуя его сладковатый эфир.
- Мы уже решили все свои проблемы, - ответил Гирин, принимая чашку из рук девушки.
- А вы разве не составите нам компанию? – улыбнувшись, спросил Яровой.
- Мужские разговоры не для женщин, - с ответной улыбкой заметила девушка. Расставив чашки, она, мило улыбнувшись офицерам, поторопилась оставить их наедине с Гириным.
- Ладно, господа, давайте выпьем за нашу победу. – Гирин поднял свой стакан.
Они выпили. Касьянов крякнув, морщась, запил спирт горячим кофе, - И в горе и радости одно лекарство, - он отставил в сторону свой стакан.
- Следующий раз могу не наливать, - усмехнулся Гирин.
Они допили кофе.
Яровой первым тактично встал из-за стола, - Сергей Петрович, если я вам не нужен, разрешите вернуться в роту.
Гирин кивнул головой, отпуская космодесантника. И когда тот оставил его вдвоем с Касьяновым, Гирин закуривая новую сигарету, напомнил, - Сегодня у нас еще встреча со Скворцовым.
- Я помню, Сергей Петрович. Солнечник настаивал, чтобы мы сегодня дали ему ответ. И возможно теперь многое что может измениться.
- Может быть, - пожал плечами Гирин. – Если конечно Скворцов имел бы прямую связь со своими артелями, - добавил он свои мысли. – Интересно бы узнать, - задумался Гирин, - И обращался ли он с эти своим предложением в Администрацию ИКА?
- Это дело одной минуты, - Касьянов посмотрел вопросом на Главного. И получив от него молчаливое согласие, тут же связался со своим офисом. – Нет, - после своего запроса ответил он Гирину, - Ни Скворцов, и ни кто-либо другой, в колонии не выходил на связь с Альфой Овна.
- А с другими колониями? С солнечной?
- За последние часы после известия о гибели Станции «Волга» все запросы идут только в Ипсилон.
- А ты не обращал внимания на антенное оборудование «Жемчуга»?
- Вы имеете в виду, что лайнер может быть оборудован трансзвездной связью? Нет, - убедительно покачал головой Касьянов, - мои люди проводили анализ вооружения «Жемчуга» на возможность несения им шпионского оборудования. Ответ был однозначным, - лайнер оснащен штатно. А если исходить из того что ретрансляторы нашей Корпорации не поддерживают Стандарты Солнечной системы по радиочастотам, то можно с уверенностью сказать что Скворцов находиться в информационном вакууме.
Гирин усмехнулся, - Если они умудрились заполучить 57 проект, то для них получить доступ к нашим частотам не составит большего труда.
- Все может быть, - кивнул головой Касьянов. – Но только не с таким антенным оборудованием, которое у них, - со всей своей компетентностью ответил он.
- Будем надеяться, - Гирин посмотрел на часы, - Так, нужно привести себя в порядок, - сказал он, давая понять Касьянову, что тот может быть свободным.
- Встреча со Скворцовым в пять? – решил переспросить Касьянов, вставая из-за стола.
- И это мне тебе уточнять? – усмехнулся Гирин, поднимаясь вслед за своим начальником Службы Безопасности.
- Возможно, были какие-то изменения со стороны Куликова, - оправдываясь, ответил Касьянов.
- Я бы, наверное, тебе сказал об этом первым, - Гирин подойдя к Касьянову, с ухмылкой хлопнул ладонью его по спине. – В пять, - успокоил он его, выпроваживая из своего кабинета. – И чтобы не опаздывал, - добавил он ему вслед. – И вечером, Игорь, не забывай, что будет гражданская панихида.
- Я помню, - Касьянов обернулся уже у двери из каюты, - Мы все будем присутствовать там обязательно, - заверил он Главного, за себя, за офицеров своей Службы, зная его боль.
- Ты только сам не теряй надежду, - к Гирину подошла Катя.
Он промолчал. Что он мог сказать? Признаться, что его душа кричала к Богу?! Но Катя ведь это знала….
*****
Гирин входя в зал совещаний, сухо поздоровался с Куликовым. Кивнул головой Симонову и Чернышову. Едва заметным кивком поприветствовал Скворцова.
- Я уже выразил господину Куликову свои соболезнования по поводу гибели Главной Станции «Волга». И хотел бы сейчас вам лично выразить свою боль за гибель Станции и ваших соотечественников. Родных, близких, - скорбящим голосом произнес солнечник. – Мы, считаем варварством и неоправданной жестокостью, нападать на беззащитные и мирные космические Станции и поселения. Мы сами, торговые альянсы, считаем себя мирными людьми, далекими от войн и политики. Но сейчас и мы не останемся в стороне. Конечно, мы не можем противопоставить свои торговые суда военным кораблям Японии. Но мы, сейчас считаем, свои долгом помочь ИКА перенести всю горечь потери и будем оказывать любую посильную торговым альянсам помощь, чтобы в кратчайшие сроки восстановить Главную Станцию колонии Ипсилона.
- Спасибо, - сухо ответил Гирин. «Слова, - подумал он, - Только слова. Сейчас, показать себя сострадающими, благородно, но только чтобы получить от нас то, что вам необходимо. То, что будет потом перепродано вами, чтобы убивать. На Земле ли, в Солнечной ли, или среди звезд. И вам это будет безразлично». Он посмотрел на Куликова, тот заметив взгляд Гирина, поспешил отвести свои глаза в сторону. «Конечно, все уже решено, - ухмыльнулся про себя Гирин. – да и как еще иначе? Нам тоже надо выживать. И конечно не допустить, чтобы с нами произошло то же самое, что и с «Волгой»». – Что говорите вы, как специалисты? – он перевел свой взгляд на Симонова и Чернышова, которые до этого молча сидели в дальнем углу стола, сейчас уже тупо смотря в экран раскрытого ноутбука. Ему не хотелось надолго растягивать решение этого вопроса. Не хотелось слишком долго сидеть за одним столом с Куликовым. И если техпроект предложенный солнечником был реальным и в полном объеме всей технической документации, то решить этот торг как можно скорее.
- Это действительно проект абсолютно нового для нас двигателя, Сергей Петрович, - откашлявшись, чтобы окреп голос, ответил Симонов. – Технологические и рабочие чертежи присутствуют в полном объеме. А также техническое описание, стандартизация и методики контрольных проверок и испытаний, - Симонов посмотрел на Чернышова, ожидая от него подтверждения, - У нас можно сказать, вопросов нет.
- Да, - кивнул головой Чернышов. – Это не сырой проект. Это техпроект рабочего двигателя.
- Мы уже можем в самое ближайшее время технологию и рабочие чертежи адаптировать к нашему производству, - добавил Симонов. – Конечно, хочу сразу упредить вопрос по строящемуся крейсеру «Дельта». Оснастить этот крейсер этими двигателями мы не успеем.
Гирин посмотрел на пока молчавшего Куликова.
- Я даю свое согласие, Сергей, - ответил Куликов.
- Я уже догадался. И что они просят? – минуя своим взглядом солнечника, спросил Гирин.
Куликов перегнувшись через стол, передал в руки Гирину лист бумаги. Гирин прочитав короткий список, ухмыльнулся, - И как вы собираетесь такой объем груза перевезти в Солнечную?
- У нас есть разборные контейнеры. Мы их разместим в каютах, - с полным спокойствием признался солнечник.
- А вы что-нибудь слышали о радиации? – хмуро ухмыльнулся Гирин.
- Конечно, - оскалился Скворцов. – Ведь не только вы одни образованные среди звезд.
- А как же будущие пассажиры, экипаж?
- За это не беспокойтесь. Я же ведь упомянул, что у нас есть контейнеры, они с достаточной противорадиационной защитой. Кроме того, после этого рейса суда встанут на ремонт и модернизацию. Скорее всего, мы их переоборудуем именно для сотрудничества с вашей колонией.
Гирин положил список на стол перед собой. – Хорошо, мое согласие вы тоже получаете. Но я хотел бы сейчас оговорить с вами наши условия для следующей партии, - он посмотрел на Куликова. – Я надеюсь, этот вопрос еще не решался?
- Нет, - покачал головой Куликов.
- Тогда колония взаиморасчетом за следующую партию руд хотела бы получить автоматическое стрелковое оружие, средства индивидуальной защиты, боеприпасы. Все то, чем вооружены и оснащены российские космодесантники.
- Нет вопросов, - хитро улыбнулся в ответ солнечник.
- Далее, - вы сами понимаете, господин Скворцов, что с гибелью Главной Станции Ипсилона, наша колония лишатся многих жизни необходимых для нас товаропоставок. Таких как продукты питания, медикаменты.
В этот раз Скворцов с настороженностью промолчал. Как не только контрабандист, но и как судовладелец и судоводитель, он представлял, какой объем продуктов питания он должен был бы передать колонии взаиморасчетом за тяжелые руды.
- Я понимаю, - продолжил Гирин, замечая, как потемнело лицо солнечника, - что это огромный объем товара. Но я и не говорю о конкретной его фактической поставки нам взаиморасчетом за наши руды. Большую часть мы можем принять технологией генной инженерией. Как, допустим, предоставлению нам специалистов-генетиков.
Скворцов, понимая, что условия были сказаны все, задумчиво покивал головой.
- Я думаю, Борис Сергеевич, поддержит мое предложение, - Гирин подозрительным взглядом посмотрел на Куликова.
- Я согласен, - без паузы на размышление, практически тут же ответил Куликов. – Действительно, господин Скворцов, все, что было сейчас перечислено господином Гириным, жизненно важно для нашей колонии.
- Генная инженерия, - вы имеете в виду клонирование продуктов питания? – потирая висок, переспросил Скворцов.
- Именно.
- Значит оружие, медикаменты, продукты питания и генетика, - вот четыре основных товара, что интересует вас в первую очередь, - подытоживая, спросил Скворцов.
- Да, - твердо ответил Гирин.
Скворцов посмотрел на Куликова.
Тот кивнул головой. – Вы, господин Скворцов, прошлый раз говорили о своем выживании в Солнечной системе. Теперь и мы говорим о своем, - ответил он.
- Хорошо, я, передав ваши условия руководству Артелей. И мне думается, что они будут приняты.
- Будем надеяться, - ухмыльнулся Гирин.
- Ну а какое решение по поводу нынешней сделки? – Скворцов прищурившись, посмотрел на Гирина.
- Мы уже ответили вам положительно.
- Тогда когда можно вставать под погрузку? И где?
Гирин нахмурился, - Скажем, что мы конечно были не готовы к торговле платиновыми и тяжелыми рудами. Но мы постараемся наскрести на Низовой такой объем. Нам нужно будет только некоторое время, чтобы поднять его на орбиту.
- И сколько? – настороженно спросил солнечник.
Гирин переглянулся с Куликовым, - он не хотел признаваться перед солнечником, что руда уже была у колонии. И даже не где-то, на Гористой ли или в «Кольце», а уже определенной частью, стратегическим резервом, на «Урале-Т». – Пять суток, - ответил он.
- Именно такой объем? – подозрительно переспросил Скворцов.
- Да.
- Это меня устроит, - после некоторого раздумья ответил солнечник. – Тем более что мы будем уходить из вашей Дельты разными направлениями с караваном. – Он, опять подозрительно прищурившись, добавил, - Так все-таки, когда я могу поставить первое свое судно под погрузку?
- Думаю, через трое суток. К этому времени мы уже обеспечим грузовые терминалы достаточным количеством руд, чтобы начать безостановочную погрузку, - опять слукавил Гирин. Он просто тянул время, - а зачем? Наверное, и сам себе не смог бы точно ответить. Конечно, если бы он знал, что от солнечников зависел уход из Дельты отряда Листьева, то он бы и сам из кожи вылез лишь бы только ускорить этот счастливый момент. Но отряд Листьева не был привязан к судам солнечников, и поэтому Гирину просто мелкой пакостью солнечникам хотелось их придержать в системе Дельты, заставить их понервничать в осознании, что где-то среди звезд летел «Идзуми». – А грузиться вы будете на 2-ом грузовом терминале «Урала-Т», - добавил он.
- Отлично, - впервые удовлетворенно улыбнулся за всю эту встречу с Директорами колонии Дельты солнечник. – Я уже сегодня отдам команду экипажу «Жемчуга» готовить судно к приему груза. Ну а сегодня вечером я хочу вас пригласить к себе на судно, чтобы отметить наши первые договоренности, которые, я хочу верить, станут фундаментом к нашему взаимовыгодному сотрудничеству.
- Я бы принял это приглашение с огромной радостью, но колония Дельты в эти дни в трауре по гибели Главной Станции Ипсилона, - хмуро отказался Гирин.
- Извините, - торопливо ответил солнечник. – Но у нас еще будет время для праздников.
- Надеюсь, - кивнул головой Гирин. – Кстати, я бы хотел напомнить, что согласно договору между Дельтой-Ипсилоном и Артелями, вы обратным рейсом должны забрать в Солнечную 132 человека, у которых был заключен годичный контракт. А так же некоторую часть женщин, которые после гибели Станции «Волга» решили пересмотреть свой контракт и вернуться назад.
- Я знаю, - темнея лицом, ответил солнечник. – Я понимаю, что обязан забрать людей, у которых кончился контракт. Для них у меня зарезервировано место. Но женщин…, – он посмотрел на Гирина, - Давайте Сергей Петрович вернемся к этому вопросу, когда все мои суда будут загружены.
- Почему? – понимая, куда клонит солнечник, ухмыльнулся Гирин.
- Только тогда я смогу фактически определить возможности для приема на борт незапланированных пассажиров. Ну а у вас, Сергей Петрович, будет время провести разъяснительную работу среди женщин, в каких условиях они могут лететь домой. И, кроме того, объяснить, какой это будет риск, в условиях открытого рейдерства японцев в Треугольнике Альферанца и войны в Солнечной, сейчас лететь более ста светолет на Землю.
- Но ведь мы не можем их держать силой, - ухмыльнувшись, ответил Куликов.
- А почему бы и нет, Борис Сергеевич, ведь срок их найма четко оговорен в их индивидуальных контрактах, - тут же ответил Скворцов. – Они ведь знали куда летели. И на что соглашались, подписывая свои контракты. В самую дальнюю от Земли колонию, где порой возврат бывает проблематичным. Ведь это так, Сергей Петрович? - он посмотрел на Гирина.
- Вот именно, - опять появившейся неприязнью к солнечнику ответил Гирин. – В том то и дело, - что порой бывает проблематичным, - скривился он, намекая солнечнику на порой частую нечистоплотность именно артелей в отношении возвращающихся домой наемных рабочих.
- Это лишь только слухи, Сергей Петрович, - улыбнулся Скворцов, понимая, куда клонит станционер. – Порой слухи, рожденные самими же артелями в войне торговых конкуренций.
- Может быть и так, - поморщившись и не желая вступать в этот бестолковый спор, кивнул головой Гирин. – Но мы возможно еще вернемся к этому разговору, - сказал он, поднимаясь с кресла давая понять солнечнику, что их встреча закончена.
- Конечно, - Скворцов торопливо встал с кресла и подал руку Гирину, - Солнечным торговым Артелям будет приятно взаимовыгодное сотрудничество с колонией Дельты Андромеды.
- Мы все будем надеяться на это, - пространно ответил Гирин, без энтузиазма пожимая руку солнечнику.
Глубоким вечером, когда Дельта давно уже утонула за Гористой, Станция погрузилась в тишину. Кто верил, - в Бога или Аллаха, и те, кто не верил, видя Вселенную только подчиненную законам физики, а жизнь и миры на других планетах, основанные на законах химии и биологии, в эти минуты все сравнились друг с другом в одной скорби. В церкви, которая еще пахла свежей краской, а её мозаики и фрески, иконы, писанные в монастыре колонии в системе Альфа Овна, были яркими своей новизной, архимандрит колонии Дельты отслужил скорбную панихиду по погибшим в Ипсилоне Андромеды.
Гирин стоял слева от алтаря и его губы невольно повторяя псалмы архимандрита, молили Бога сотворить чудо, дарив его детям жизнь. Катя, стояла рядом с ним, держа его под руку, словно стараясь поддержать его в эти тягостные и тяжелые минуты, а тонкие розовые свечки горели в их руках ровным спокойным огнем. Они не ловко, еще не имея привычки и умения, изредка крестились, скорее поддаваясь общему движению толпы в церкви чем, понимая, когда надо осенить себя крестом.
В двух шагах от них, разделено сейчас словно буфером из Сахарова и Касьянова, стоял, склонив голову Куликов. Он иногда бросал взгляды на Гирина и его невесту. Заметив ответный взгляд, он едва заметно кивнул ему головой.
Гирин тоже кивнул ему головой, и хмуро сдвинув брови, отвел свой взгляд на алтарь.
- Сергей, я приношу тебе свои самые искренние соболезнования, - он, вздрогнув, услышал знакомый шепот справа от себя. Так близко на что он уже никогда не хотел рассчитывать, и не хотел никогда уже слышать.
Даже Малахов в своей молчаливой молитве невольно допустившей притупившимся вниманием Ищеву к своему хозяину сейчас пребывал в оцепенении. Но что-либо уже сделать здесь, в этих святых стенах церкви, он уж не мог.
Гирин молча кивнул головой. Он даже не взглянул на Ищеву и почувствовал, как Катя испуганно сжала ему руку.
- Сережа, мы можем поговорить с тобою после панихиды, - шепотом спросила Ищева и осторожно коснулась его руки.
- У меня не будет времени, - строго ответил он, стараясь не смотреть на женщину.
- Даже нескольких минут? Я просто хочу понять, - почему ты избегаешь меня?
- Мы говорили об этом еще в Ипсилоне.
Женщина промолчала. Гирин подумал было, что сейчас она уйдет, но она упрямо повторила, даже не смотря на то, что рядом с Гириным стояла Катя, невольная свидетельница её собственного унижения,- Почему, Сережа? Что произошло между нами? Почему ты убегаешь от меня?
- Мы не давали друг другу никаких обязательств. И у меня уже давно другая жизнь.
- Но мы ведь могли бы остаться…
- Нет, - перебивая женщину, покачал головой Гирин. – Нет, - твердо повторил он. – Тебе не стоило прилетать в Дельту.
- Но я люблю тебя! – горячо прошептала женщина. – И чем я хуже этой неженки! – она быстрым порывом едва не вцепилась в рукав платья Кати.
- Мы в церкви, - сурово напомнил Гирин. – И между нами не уместны никакие сравнения. Между нами уже давно все кончено. И в этом никто не виноват.
- Я не верю этому!
- Через несколько дней солнечники улетают с Дельты. Они подкинут тебя до Станции «Анадырь» чтобы ты вернулась в Ипсилон.
- Я не полечу! Ни уговорами и даже силой, – зло прошипела женщина. Она с ненавистью посмотрела на Катю. – Я не прощу!
Малахов, понимая, что иначе уже нельзя и уже пора вмешаться, вклинился между своим хозяином и Ищевой. Он с силой взял её под руку и, напоминая предупреждением, что та находится в церкви, чтобы она не сопротивлялась, повел её на выход.
- Я боюсь, - испуганно прошептала Катя, прижимаясь к Гирину и провожая взглядом Ищеву в сопровождении Малахова.
- Она лишь только пугает. Это лишь только беззубые угрозы, - ответил он. Только сейчас Гирин почувствовал, как девушка мелко дрожит. – Не бойся. Я не дам тебя в обиду, - ласково прошептал он, обнимая девушку. Он заметил на себе посторонние взгляды, - даже архимандрит хмуро косился на него. И еще Куликов, с плохо скрытой злобствующей ухмылкой. – Нам пора, - Гирин поставив свою свечку, и взял девушку под руку. – Пойдем.
Люди старались сами расступиться, только чтобы не оказаться на дороге Главного Управляющего с невестой и его охранника. Сзади их прикрывал Касьянов, тоже, как и Малахов, не ожидавший от Ищевой такого напора и, конечно же, не представлявший что это встреча могла так плачевно закончиться. Он всю службу следил за Куликовым, за Сахаровым, наблюдал и запоминал, с кем они встречались, разговаривали, и старался прочитать по губам возможные заговоры и интриги, и поэтому упустил момент, когда рядом с Гириным появилась Ищева.
На выходе из церкви их уже ждал Каримов, срочно вызванный на помощь Малаховым. – Какие бессовестные люди, - прошипел тот, примыкая к своему хозяину. – В такой день, в такой час.
Малахов его одернул, показывая своим взглядом, что не нужно бередить душу Гирину.
Больше ни с кем не останавливаясь, и не где не задерживаясь, Гирин с Катей вернулись к себе в каюту.
- Она меня ненавидит, - едва не плача сказала Катя. Её еще трясло от пережитого унижения на глазах у многих. Она глубоко вздохнула, стараясь унять дрожь.
- Не бери в голову, - ответил Гирин, он усадил девушку в кресло и налив в стакан воды подал ей. – Все это мелочи. Пошипит от злости, пошипит, и успокоиться.
Катя, отпив пару глотков холодной воды, поморщилась, - А сколько она еще крови выпьет.
- Немного, - усмехнулся Гирин. – Я её отправлю с солнечниками. Другая, давно бы поняла, что между нами все кончено. Ведь объяснились же. Так нет же, эта еще какие-то надежды лелеет, - скривившись от неприятного осадка на душе, в сердцах сплюнул Гирин. Он, взяв стакан из руки девушки, допил остатки воды, - Ладно, Катя, всякое в жизни бывает. Давай не будем обращать на эту идиотку внимание.
- Мы то ладно. А что будут говорить люди?
- Кать, если честно, - а какое нам дело до других? – он присел рядом с девушкой на подлокотник кресла. – Траур закончиться, и больше я откладывать с нашей свадьбой уже не буду. Глядишь у этой дуры все надежды мигом сдохнут.
Катя усмехнулась, - Ты так думаешь, и торопишься только из-за неё?
Он улыбнулся, понимая, что девушка уже успокоилась и уже могла и зло пошутить. – Не из-за неё. Я тороплюсь только из–за того что боюсь потерять тебя. Вдруг ты передумаешь и убежишь от меня.
- Куда я денусь-то?
- Ну, прецедент у нас уже был. - Он обнял её, она прижалась к нему, положив свою голову ему на грудь. Некоторое время они так сидели молча ощущением близости друг к другу, успокаивая свои сердца.
- Надо ложиться спать, - прошептала девушка. – Поздно уже. И тебе завтра надо рано вставать.
- Ты ужинать не хочешь? – заботливо спросил он.
- Аппетита нет, - поморщилась Катя. – А ты? Я могу быстро приготовить ужин, - она посмотрел на Гирина снизу вверх.
Он покачал головой, - Я попью кофе.
- На ночь?
- Я, наоборот, с него быстрее засыпаю.
- Тогда я приготовлю его, - девушка, освободившись от объятия Гирина, встала с кресла.
- Только не очень крепкий, - предупредил он, вставая на ноги. – Катя, я минут десять-пятнадцать поговорю в своем кабинете с Игорем, - добавил он, зная и чувствуя как тот уже изнывался в коридоре.
- Только не долго, - ответила она, проходя в спальню. – Не заставляй меня опять засыпать одной.
Он улыбнулся, - Это был редкий случай.
- Кто бы говорил, - выглянула она из спальни, снимая с себя блузку. – Я уже догадываюсь, что в будущем меня это и ждет. Если конечно ты не подыщешь для меня какое-нибудь занятие рядом с тобой.
- Придется, - развел он руками и, вызвав по рации Касьянова, пошел в свой кабинет.
- Последняя пачка, - морщась, сказал Гирин, вынув из сейфа пачку сигарет.
- Вы много курите, Сергей Петрович, - заметил Касьянов.
Гирин ухмыльнулся, - И ты решил читать мне мораль.
Касьянов промолчал.
Гирин сев в кресло снял с пачки обертку, открыл её и, вынув из неё сигарету, прикурил от зажигалки. – Придется завтра обращаться к Скворцову, - сказал он, глубоко затянувшись сигаретным дымом. – Чего я абсолютно не люблю.
- Вы же не курили одно время. И притом довольно долго. Почему бы сейчас не попробовать опять бросить.
- С вами бросишь, - отмахнулся Гирин. – Ладно, чего я тебя позвал. Ищева мне и Катьке покоя не даст.
- Я тоже так думаю, - согласился Касьянов и с возвратившимся раздражением на слишком уж прилипчивую женщину прищелкнул языком. – Её убрать? – тут же в лоб спросил он.
- Нет. Только не это, - покачал Гирин головой. - Её нужно отправить назад.
Касьянов кивнул головой, - Я слышал.
- Тогда ты так же слышал, что она отказалась вернуться в Ипсилон по-хорошему. Переговори со Скворцовым и определи двух своих людей, которые могли бы силой переправить Ищеву на «Жемчуг».
- Сделаем, Сергей Петрович.
- Но это естественно должно быть сделано без свидетелей и последующей огласке.
- Сергей Петрович, об этом можно было и не говорить, - заметил Касьянов.
- Ты всех запомнил, с кем сегодня встречался Куликов? – спросил Гирин, меняя тему.
- Да, в большей части это новоприбывшие. Но были и несколько человек с нашего каравана. Но они так, - Касьянов махнул рукой, - мелкие сошки. Подхалимы. А вот из новоприбывших я узнал одно, и как мне кажется, опасного человека.
Гирин нахмурился.
- Это некто Максимович. Я о нем только слышал. Хотя и видел несколько раз в Солнечной, раза два в кольцах Сатурна. Но лично с ним не сталкивался. В основном его упоминала в своих рапортах наша агентурная сеть на Венере, - продолжил Касьянов. – Украинец. Бывший офицер разведки Украины. Выйдя в отставку, ушел на вольные хлеба, - наемником. Хорошо засветился в карательных операциях на Венере в корпоративных войнах.
- И ты только сейчас узнал его? – хмуро спросил Гирин. – Ты же проверял каждого, кто прибыл с караваном.
Касьянов ухмыльнулся, - Это хитрая скотина. Чужая фамилия, хорошая легенда, - геологоразведчик со Станции «Двина». Даже если бы и появились у меня сомнения, я навряд ли смог его сразу отождествить. Только когда он подошел к Куликову у меня закрались подозрения, а потом я уже точно вспомнил.
- И откуда он взялся?
- Это нужно конечно спросить у Куликова. Но он не скажет.
- Ты еще умудряешься шутить, - скривился недовольством Гирин.
- Сергей Петрович, я думаю, что Куликов решил с нами не шутить. Если это действительно Максимович….
- Так ты еще не уверен?
- Я буду точно уверен, когда лично поговорю с ним, - ответил Касьянов. – Так вот, Сергей Петрович, - продолжил он досказывать свою мысль, - Если это действительно Максимович, то он здесь ни как не для того чтобы в камушках ковыряться.
- ****ь, - зло обругался Гирин. – Да что у нас в последнее время одни проблемы!
- Это не проблема, Сергей Петрович. Вернее, конечно, проблема, - поправил он тут же себя, - Но она решаемая.
- Я не архимандрит чтобы давать тебе благословение, - нахмурился Гирин, понимая, куда клонит Касьянов. – Эти вопросы ты должен решать сам, и слету.
- Понял, - кивнул головой Касьянов.
- А ты точно не ошибся?
- Сергей Петрович, а вы поставьте себя на место Куликова. Как бы вы поступили, прибыв в Дельту вторым. Когда уже инициатива не может быть в ваших руках. Наверное, также как и Куликов, - позаботились о людях готовых выполнить для вас всю черновую работу.
Гирин закуривая новую сигарету, тяжело вздохнул, - Ты прав Рекс. И от этого мне становится тошно.
- Сергей Петрович, нам ведь нужно выживать, - ответил Касьянов, вставая с кресла.
- А что у тебя с Шаховым? – вспомнил Гирин.
- В ближайшие дни, Сергей Петрович, все решится….
*****
Эсминцы Российского колониального Флота, отсалютовав на прощание Главной Станции «Урал» колонии Дельты Андромеды, величаво снялись с рейда, и в секунды набрав скорость, исчезли с глаз, растворившись среди бесчисленных звезд Галактики. Гирин еще некоторое время следил за их сверхсветовым полетом на экране радара той толикой сердца, которая еще не верила в удачу и ждала любого подвоха как от командира отряда капитана Листьева, так и сговора между флотскими и Куликовым. Но эсминцы уходили, и с каждой минутой расстояние между ними и Главной Станцией росло в неумолимой математической прогрессии. Он спокойно перевел дух, - теперь в Дельте были только его силы, - Служба Безопасности, которая сейчас очищала свои ряды, подчинялась ему. Космодесант заключив с ним договор о своем будущем, выполнял его приказы. И корветы Краснова также были с теми, кто первый пришел в этот мир, кто ломал нрав этих смертельных для человека планет, подчиняя их своей воли и будущему.
И теперь менялось все. Даже Куликов, - кто ты теперь был для него? Конкурент ли? Опасный ли противник? Уже никто, - потому что, единожды предав его, стал врагом, и помехой. А ведь мог бы, и остаться другом. Лишь трезвостью ума подумал бы, что здесь ты мог быть только вторым, но ни как не первым. Мог бы уйти в тень Гирина и его команды, как первопроходцев, - и не иначе, и стать ему опорой, надежным тылом. Но великое самолюбие не позволило этому, тем более, когда мечты были о единовластье. Не правильным примером Смирнова на «Волге», - да, тот не был первым строителем колонии и Станции. Но он был её идеологом, организатором, толкачом, и главное, - финансистом. Таким же как Гирин, - ведь именно он вынашивал планы освоения Дельты десятилетием. Как и приближался к планетам Дельты годами, - уговорами Администрации ИКА, - порою лестью, и проектами освоения, и не редкостью, - бывало абсолютно нереальными. Но он добился своего, - Дельта стала его. И деньги, всё что у него было, - счета и акции, даже недвижимость в колониях Альферанца и Ро Рыбы ушли в закупку оборудования и техники, продовольствия и медикаментов, в наем рабочей силы в Солнечной системе, в покупку судов. И не вкладом акционера, таких как Куликов, Толстой, и даже того же Смирнов. А вложением всего что имел, - а значит, чтобы потом и обладать всем.
Но никак ни Куликов. Сладкой ложью в глаза, и однажды предательством, интригами и сговорами. Когда оказывается, что ради этой своей цели можно было жертвовать и дружбой и братом. Что оказывалось, что ради этой цели и остальные все средства могли бы быть использованы.
Гирин, с неприятностью поморщился, вспомнив утренний доклад Касьянова. Рекс теперь с уже полной уверенностью доложил что человек, в котором он припомнил Максимовича, оказался именно им. И что он прилетел со вторым караваном не один. Рекс определил пятерых человек, которые имели постоянный контакт или связь с Максимовичем. И самое главное ответил на главный вопрос, - что Максимович был действительно нанят Куликовым. А зная послужной список этого наемника, вопросов, - для чего и для каких целей? – уже можно было не задавать.
Эсминцы уходили, и скорее всего уже безвозвратно, навсегда. Гирин разогнулся над терминалом, потянулся, разминая усталую спину. В панорамных иллюминаторах КДЦ он увидел острый силуэт «Казани». Она была рядом. И готовая по приказу Гирина в одно мгновение расстрелять палубы Главной Станции, челноки в которых могли оказаться противники Главного Управляющего. Другой корвет Ковалева, «Гюрза», сейчас негласно от всех держал в прицелах своих ракето-торпед административные и жилые палубы «Самоцвета». А на Гористой, в ангарах, пилоты не отходили от своих полностью вооруженных истребителей, готовые поднять их в рыжее небо планеты. Сейчас даже грозная тень «Идзуми» померкла перед борьбой за власть. Гирин помнил о японцах, не забывал, и ненавидел их больше чем тех, кто предал его. Но японцы были еще далеко, и он, конечно, знал, был уверен, что когда-нибудь он встретится с ними и отмстит, жестоко, без милосердия, за своих детей. А те, кто хотел сместить его и унизить, были рядом.
Он почувствовал вибрацию радиотелефона, посмотрев на него, он увидел, как на его экране высветился номер Кати. – Да, Катюш, - сказал он в эфир, зная, что в ответ ему ответит нежный и любимый голос.
Но вместо этого, - Сергей!!! Здесь Ищева! – голос Кати на нервах, на пределе, перепуганный до смерти, он кричал в мольбе о помощи, - Вадим. Он…, – связь прервалась.
- Катя! – закричал Гирин в замолчавший эфир. – Катя!!! – но ответом была ему внезапная и страшная тишина.
- Что случилось? – в один миг рядом с Гириным оказались Касьянов и Каримов. Юсупов и несколько офицеров Безопасности, услышав тревогу в голосе Главного Управляющего, приблизились ближе.
Гирин бледнея в страхе за девушку, схватил за рукав Касьянова, - Катька! К ней в каюту ворвалась Ищева! – криком ответил он, бросаясь бегом из КДЦ.
- Матку выверну! – зло зашипел Касьянов, бросаясь следом за Главным. Он щелкнул переключателем радиотелефона, - Никитин! – он рявкнул в гарнитуру радиотелефона вызывая дежурного офицера по жилым палубам администрации, - Бери двух людей и немедленно направляйся к каюте Главного! Возможно вторжение! Повторяю, - вторжение в каюту Главного Управляющего! Разрешаю применить оружие на поражение!
Гирин торопясь в свою каюту в окружении офицеров безопасности тронув плечо Каримова, толкнул его вперед коротким приказом, - Беги!
И Каримов бегом, опережая всех, кинулся к лифтам.
- Если что-нибудь произойдет с Катей, - геноцид, бля, устрою, - клятвой пригрозил Гирин.
- Я думаю Ищева не дура, - ответил Касьянов не отставая от Главного. – Угрожать может. Но не больше, - добавил он, желая успокоить его.
Гирин только ухмыльнулся. Они добежали до лифтов. №3 с Каримовым давно уже ушел в низ. 5 и 6 стояли в ожидании. Не выбирая, они забежали в самый ближний. Юсупов хотел было последовать за Гириным, но тот оттолкнул его назад, - Оставайся в Центре! Свяжись с Ковалевым, - пусть он выйдет на связь со мной! – успел приказать Гирин, прежде чем между ними сомкнулись створки лифта. – И найди Ярового! – крикнул он уже сквозь них.
Скоростной лифт полетел вниз. Касьянов и Каримов, офицеры Безопасности оголили оружие.
- Дай мне ствол, - Гирин зная, что у его телохранителя есть еще один, выхватил из его руки пистолет. Сняв его с предохранителя, он проверил, дослан ли патрон в патронник.
- Сергей Петрович, может быть не все так страшно, - опять осторожно заметил Касьянов, видя, как нервно и не аккуратно сейчас обращался с оружием Гирин.
Но Гирин обжег его таким взглядом, что Касьянову показалось лучшим отвести свой взгляд на створки лифта в ожидании, когда они, наконец, раскроются.
Наконец лифт остановился, створки лифта, сейчас как показалось людям, мучительно долго раскрылись. Они торопливо, почти мешая друг другу в этой спешке, выскочили из него. И Гирин тут же увидел впереди по главному коридору возле двери в свою каюту огромную толпу людей, - сержантов и офицеров с оружием, медиков суетившихся над лежащими на палубе телами.
Он на одном дыхании, обгоняя Касьянова, побежал к своей каюте.
- Сергей Петрович, - у самой двери ему заступил дорогу Никитин.
- Что с Катей?
- Она жива, - ответил Никитин, преграждая ему дорогу.
- Дай пройти! – зашипел Гирин, хватая офицера за грудки.
- Подождите, Сергей Петрович. Сейчас там Ильдар. Он требует не мешать ему.
- Он один там? – спросил Никитина подоспевший Касьянов.
- Да.
- Что там произошло? – восстанавливая дыхание и прислушиваясь к звукам из-за двери, спросил Гирин.
- Ищева с каким-то мужчиной ворвалась в вашу каюту. Вадим Малахов попытался, было их остановить, но человек ударил его ножом. Но Малахов видимо, перед тем как потерять сознание успел застрелить его, - пытаясь объяснить что знал сам, Никитин кивнул головой за спину Гирина.
Гирин обернулся, - два тела. Одно беспризорно и брошено лежало в стороне, - незнакомое. А над вторым колдовали медики.
- Рекс, узнай, что с Вадимом, - прохрипел Гирин. Он опять хотел было войти в каюту, но Никитин опять стойко остановил его.
- Сергей Петрович, Ильдар сейчас сам там разберется, – упрямо и твердо повторил Никитин.
Но тут за закрытой дверью звонко грохнул выстрел. Гирин оттолкнув Никитина, ворвался в каюту держа пистолет на уровне глаз готовый разрядить всю обойму в того кто угрожал его девушке. Но все уже было кончено. Каримов сковывал наручниками лежавшую на палубе женщину, а Катя заплаканная, перепуганная стояла, словно в ступоре в стороне.
- Милая, все уже хорошо, я рядом, – он подбежал к Кате, и обнял её, крепко прижав к себе.
- Я…. Она…, - Катя мелко дрожала, её язык заплетался от пережитого страха, а глаза, широко распахнутые в ужасе, сейчас не знали покоя.
- Сергей Петрович, разрешите, - рядом с ними появился доктор. Она деловито, отстранила Гирина от девушки.
- Вера…, - Гирин хотел было выразить ей свою боль, отчаяние, мольбу за свою любовь, но та и так все понимала.
- Сергей Петрович. Все будет хорошо, - ответила врач, забирая девушку от Гирина и усаживая её в кресло, в то время как медсестра уже готовила для Кати успокоительное.
Гирин понимая, что в руках врача Катя быстрее придет в себя, отошел назад к своим людям стоявшим над Ищевой. – Да когда же это все кончится! – зло зашипел он, ненавидяще смотря на Ищеву. – Подними её! – приказал он Каримову.
Ильдар одним рывком оторвал женщину от палубы и поставил на ноги.
- Что тебе не хватало? – Гирин едва сдерживая себя чтобы не убить, прошипел в лицо Ищевой. – Я же тебе все объяснил. Предупредил же тебя, не трогать Катю!
Женщина, почему то бесстрашно ухмыльнулась ему в лицо.
- Сука, - прошипел Гирин. Он хотел было ударить её, наотмашь, рукояткой пистолета, но опять сдержался.
- Сергей Петрович, - к нему вернулся Касьянов. Он уничтожающе посмотрел на Ищеву. – Вадим будет жить. Конечно, ему крепко досталось, но врачи говорят, что он выкарабкается. Его уже отправили в лазарет. И еще, Сергей Петрович, мы выяснили, что убитый Вадимом это некто Щерба. Он человек Максимовича, - доложил Касьянов.
У Гирина перекосилось от ненавистной злобы лицо, - Что тебя связывает с Максимовичем? - он, схватив женщину за отворот блузки, сильно встряхнул её. – С Куликовым?
Ищева сглотнула слюну. – Да пошел ты, - поморщившись, бесстрастно ответила она.
- Я ведь могу говорить с тобой и по-другому, - ненавидяще прошипел Гирин.
- Ты мне ничего не сделаешь. А тот человек, - Ищева кивнула головой в сторону коридора, - пытался защитить меня от твоего Малахова.
- И ты думаешь, я тебе поверю?!
Но Ищева в ответ лишь пожала плечами.
- Рекс, - Гирин повернулся к Касьянову. – Она твоя, - он толкнул женщину в его руки и вернул ему пистолет.
- Пойдем, подышим свежим воздухом, - Касьянов крепко схватив женщину за предплечье, потянул её за собой.
Ищева, почувствовав недоброе, попыталась было вырваться из крепкой руки Касьянова. – Ты ничего мне не сделаешь!!! – обернувшись, крикнула она Гирину.
Но тот уже не слышал ее, опускаясь на колени перед сидевшей в кресле Катей.
Касьянов вывел Ищеву из каюты Гирина. В коридоре уже было спокойно и малолюдно, - Служба Безопасности уже очистила коридор от зевак и любопытных.
- Подожди, - он остановил Ищеву, когда они отошли на несколько метров от каюты. Вынув из кармана ключ, он расстегнул и снял с её рук наручники, бросив их себе под ноги. – А теперь беги, - прошипел он.
- Ты, - женщина, почувствовав как в её затылок дохнула смерть, резко обернулась к Касьянову. – Ты не убьешь меня! Ты не можешь! Кули….
- Не скули, - поморщился Касьянов. – Поверь, я могу прямо сейчас пристрелить тебя. Но даю шанс, - добежишь до лифта, увернешься, и тогда ты встретишься со своим Куликовым, - цинично добавил он.
Женщина обернулась в сторону площадки лифтов, - тридцать метров. Она знала, что не добежит. Но в сердце, которое сейчас истошно стучало в её груди и которое хотело жить, внезапно родилась надежда.
- Ну? – Касьянов ухмыляясь, приподнял пистолет.
- Ты…. Ты ведь не выстрелишь? – прошептала она побледневшими губами.
- Беги, - равнодушно повторил он, ткнув ствол пистолета в её грудь.
И она отшатнулась. Пятясь, шагнула от него раз, второй, не сводя своих глаз с пистолета. А затем, резко развернувшись, стремительно побежала к лифтам.
Касьянов медленно поднял пистолет на уровень глаз, прицелился и не спеша, словно желая продлить бесполезную надежду женщине, спустил курок.
Ищева, когда до створок лифтов оставались последние метры, и за мгновение до выстрела, обернулась, чтобы увидеть, как из ствола пистолета смотревшего ей в спину плеснула огнем смерть. Тупая пистолетная пуля ударила её в спину, чиркнула по позвоночнику, сминаясь, расколола ребро, и прошило правое легкое. В одно мгновение у неё отказали ноги, она запнулась в них и со всего размаху рухнула на палубу, разбивая лицо в кровь.
Касьянов медленно подошел к хрипевшей кровью женщине. Она умирала. Он удовлетворенный этой местью и казнью спокойно убрал в кобуру пистолет. Затем обтерев полой куртки, ключ от наручников он бросил его рядом с правой рукой женщины.
Сержант и лейтенант из оцепления, подбежавшие на выстрел, еще не разобравшись, хотели было оказать женщине помощь, вызвать по рации врача, но Касьянов остановил их.
- Пусть подыхает, - цинично сказал он. Подойдя к женщине с левого бока, он ногой перевернул её на спину. Посмотрел в лицо, - её рот кроваво пузырился рвущимся дыханием, а глаза уже начинали стекленеть.
- Это та, которая хотела убить супругу Гирина? – тихо спросил у своего начальника сержант. Он чувствовал себя не ловко рядом с умирающей женщиной, и которой он не мог никак помочь.
Касьянов нахмурившись, посмотрел на сержанта. Его лицо было бледным. – Да, - ответил он. – Хотела убежать, - добавил он.
- От вас разве убежишь, - с фальшивой улыбкой сказал лейтенант, чтобы как-то снять напряжение.
- Именно, - Касьянов посмотрев на своих сотрудников, кивнул им головой. А когда он опять опустил взгляд вниз, Ищева уже умерла. – Сообщите в морг, пусть заберут тело, - приказал он и, повернувшись, зашагал в каюту Гирина.
Когда Касьянов вернулся в каюту, Гирин в зале уже был не один. Рядом с ним стоял, хмуро выслушав его приказания Яровой. Заметив вошедшего в каюту Касьянова, Яровой кивнул ему головой. Из прикрытой двери спальни доносились голоса врача и Кати.
- Как она, Сергей Петрович? – участливо спросил Касьянов.
- Уже пришла в себя, - ответил ему Гирин.
- Сергей Петрович, мы все никак не ожидали, что они первыми нанесут удар. И особенно, тогда, когда нам они казались ослабленными, - немного оправдываясь, сказал Касьянов.
- Мне только одно не понятно. Если это спланировал Куликов, то какую цель преследовал он? – тяжело вздохнул Гирин.
- Сергей Петрович, через Катю он мог воздействовать на вас. Мог заставить вас сложить свои полномочия, - ответил ему своим предположением Яровой.
Гирин в сердцах ударил кулаком по столу, - Это, ****ь, же подло!
- Цель оправдывает средства, Сергей Петрович, - согласился с космодесантником Касьянов. – Сергей Петрович, нам нужно принять ответные действия, - добавил он.
- Да, - Гирин кивнул головой. Он посмотрел на Касьянова. – Уничтожь группу Максимовича. Но самого этого хохла постарайся взять живым.
- Понял. А что делать с Куликовым?
- Обложи его. Не оставь даже щелки чтобы он мог ускользнуть со Станции.
- Но мне его, если что, …- Касьянов выразительным жестом провел возле своего горла большим пальцем правой руки.
- Пока не трогай. Но он должен узнать, что он лишился своих наемников.
- Хорошо.
- Из «Кольца» не было докладов?
- Еще нет.
- Мы можем убийством Шахова подставить Куликова.
Касьянов ответил не сразу, - Мы не планировали именно такую операцию, - ответил он.
- Возможно ли, сейчас что-нибудь поменять? – Гирин пристально посмотрел в глаза Касьянову.
- Я не могу вам сейчас ответить на это, - признался Касьянов. – Для этого мне, по крайней мере, нужно связаться со своими людьми в «Кольце».
- Хорошо, иди. Если это возможно, пусть твои люди постараются оставить улики, указывающие на причастность Куликова. Я теперь его не просто хочу уничтожить, но и опорочить его Дом на всё Дальнее Внеземелье.
- Я понял вас, Сергей Петрович.
- Иди.
- Сергей Петрович, сейчас рядом с вами остался только одни Каримов. Я приставлю к вам Никитина и Смирнова, - добавил Касьянов, указав на двух офицеров Безопасности. – Вы их знаете, это проверенные люди.
Гирин молча кивнул головой.
Когда Касьянов оставил Гирина наедине с космодесантником, тот обратился к нему с вопросом, - Листьев со своими эсминцами ушел, и твоя рота сейчас в полном составе, ты готов выполнять мои приказы?
- Да, Сергей Петрович, - твердо, уверенно, ответил космодесантник, смотря прямо в глаза Гирину.
- Сомнений нет? – жестко уточнил Гирин.
- Нет, - той же предыдущей твердостью ответил космодесантник. – Мы сделали свой выбор.
- Хорошо, - Гирин удовлетворительно кивнул головой, - Ты сам видишь Андрей, наши враги не захотели играть честно.
- Согласен, подло. И этого нельзя спускать им с рук.
- И я теперь не хочу, чтобы у кого-то из наших врагов была возможность безнаказанно уйти из Дельты. Начинай захват грузового терминала, - прищурившись, приказал Гирин. – И пока прижми хвост Скворцову. Предупреди его, - будет рвать швартовы, корветы Ковалева расстреляют его.
- Понял, Сергей Петрович, я объясню ему как можно доходчивее, - ответил Яровой.
- Но не переусердствуй, - хмуро ухмыльнулся Гирин. – Артели нам нужны. Передай ему, что я в самое ближайшее время встречусь с ним и объяснюсь по поводу возникших внутренних проблем колонии Дельты. И что эти проблемы ни как не скажутся на взаимоотношениях Дельты с артелями.
- А Главная Станция? – спросил Яровой о второй определенной для его роты цели.
- На Станции оба твоих взвода пока останутся моим резервом.
- Сергей Петрович, - из спальни вышла врач, - С Катей все будет хорошо. Но ей нужно немного отдохнуть. Сейчас она уснула, - постарайтесь не тревожить её.
- Конечно, Вера.
- Я еще загляну попозже, - врач, забрав свою сумку, не громко окрикнула свою помощницу.
- Да, - Гирин проводил врача до двери, - Спасибо тебе, – закрыв за врачом и её помощницей дверь, Гирин подозвал охранника. – Ильдар, находись постоянно при Кате. Ни шагу от неё.
- Я понял, Сергей Петрович.
- Стреляй в любого, кто попытается приблизиться к ней или покажется тебе подозрительным. Считай, что мы теперь на военном положении.
Каримов кивнул головой, - Не беспокойтесь, Сергей Петрович.
- В коридоре будут постоянно дежурить два космодесантника, - добавил Яровой, - Они окажут тебе любую помощь.
- Я схожу, узнаю, что с Вадимом, - предупредил Гирин Каримова.
- Сергей Петрович, возьмите оружие, - напомнил о личной безопасности Яровой.
Пока Гирин ходил в кабинет за своим оружием, Яровой выйдя в коридор, проинструктировал своих космодесантников, задача которых теперь стояла в безопасности будущей супруги Главного Управляющего.
Когда Гирин вышел в коридор, там уже было чисто. Уже ничто не напоминало о недавней разыгравшейся трагедии, - убитых уже не было, кровь с палубы была затерта роботоуборщиком. Да и коридор уже был пуст от людей, за исключением двух космодесантников которые караулом встали у двери в его каюту. Не задерживаясь возле космодесантников, Гирин уже вместе с Яровым торопливо направился к лифтам, следом за ним не отставая ни на шаг, шли Никитин и Смирнов.
Лазарет находился палубой ниже. Гирин оставляя свою охрану в приемной, сразу же прошел в бокс, где находился Малахов. Лечащий врач, едва узнав, что Главный Управляющий в лазарете оказался тут же рядом.
- Как он? – спросил Гирин глядя на чуть бледноватое, но умиротворенное сном лицо своего телохранителя.
- Сейчас уже ничего страшного, Сергей Петрович. Внутренние органы не повреждены. Скоро мы его поставим на ноги, - торопливо отчитался врач.
Его Гирин лично не знал. - Федоров в лазарете? – спросил он о главвраче.
- Его пока нет. Но мы его вызвали, - заискивающе ответил врач. Он знал, что за пациент находился в этом боксе, и что к нему будет особое внимание со стороны как Главного Управляющего, так и всей Администрации Главной Станции.
Гирин посмотрел на показания медоборудование, - действительно тревоги за жизнь Малахова не было. – Как только придет Федоров пусть незамедлительно осмотрит Малахова, - предупредил Гирин.
- Конечно, Сергей Петрович, - тут же согласился врач. – Мы ради господина Малахова и вызвали его, – поспешил добавить он.
- Сергей Петрович, - к Гирину подступил Яровой, - Касьянов, - не громко произнес он, указывая глазами на радиотелефон который Гирин выключил входя в бокс.
- Ладно, - Гирин посмотрел на врача, - Если какие-то будут проблемы, немедленно ставьте меня в известность, - предупредил он. – И как только Федоров осмотрит Малахова, тоже пусть мне доложит свое мнение, - сказал он, выходя из бокса в сопровождении врача.
В коридоре Гирин включил свой радиотелефон, - Да Рекс?
- Сергей Петрович. Мы взяли Максимовича, - радостно сообщил Касьянов. – С его людьми цацкаться не стали, - положили всех.
- Молодец. Но я надеюсь, вы его не сильно помяли? Он может отвечать на вопросы.
- А куда он денется, Сергей Петрович?! – ухмыльнулся в эфире Касьянов.
- Где вы?
- На 18 палубе, - ответил Касьянов.
- Понял, - ответил Гирин. Он нахмурился, это была самая нижняя жилая палуба Главной Станции. На ней и на еще пяти палубах выше размещались для проживания наемные рабочие. Нельзя сказать, что это был в своем роде анклав, - станционеры редко появлялись там за исключением тех, кто напрямую работал с наймитами. - Ждите меня. Сейчас я буду.
- Я вышлю вам человека навстречу.
Гирин выключив связь, удовлетворенно посмотрел на Ярового. – Рекс взял наемника Куликова.
- Я слышал.
- Едем туда. Мне прямо невтерпеж хочется поговорить с этим ублюдком. Узнать, во сколько оценил Куликов мою жизнь и колонию.
- Сергей Петрович, если вы хотите использовать Максимовича как свидетеля, то я думаю это дохлый номер, – поморщился Яровой. – К наемникам нет веры. Он будет плохим козырем в ваших руках против Куликова. Администрацию Корпорации он не заинтересует, но может вызвать иные негативные последствия. Администрация ИКА узнав, что в конкурентной борьбе были использованы противозаконные методы, привлечение наемных убийц и боевиков, может отстранить от управления колонией вас обоих.
- Я об этом тоже думал, - согласился с доводом космодесантника Гирин. – Нет, я просто хочу посмотреть на этого ублюдка.
Но не так быстро и не так скоро как в эту минуту хотел Гирин они оказались у Касьянова. Им пришлось спуститься на 7 палубу, где размещались жилые помещения Службы Безопасности Главной Станции и колонии. Пройти по ней к периферии и там уже на лифте спуститься на 18 палубу. На площадке перед лифтом, как и по всем коридорам 18 палубы стояли офицеры и сержанты Службы Безопасности. Вооруженные, с карабинами на перевес, и полностью экипированные к боевым действиям. Кроме них в коридорах никого не было. Но чувствовалось, что за многими закрытыми дверями кают сейчас притихли наемные рабочие в ожидании, когда Служба Безопасности закончит свою операцию и уйдет восвояси.
В разгромленной штурмом шестиместной каюте стоял стойкий запах гари и крови. Мертвые тела боевиков Максимовича еще лежали вповалку на палубе. Сам он сидел прикованный к стулу. Рядом с ним стоял Касьянов и один из его офицеров.
Гирин подняв опрокинутый стул сел на него напротив наемника. Наклонившись вперед и сцепив пальцы рук, он посмотрел в его глаза. – Я знаю кто ты. А значит разговор с такими как ты, у меня короткий. Я не собираюсь тебя перекупать или дарить надежду. Только скажу что выбор у тебя небольшой, - либо ты умираешь очень быстро и даже безболезненно, либо мучительно долго. Это я тебе могу гарантировать.
Максимович, коротко усмехнувшись, наклонил голову к левому плечу, чтобы промокнуть о робу кровь с разбитых губ. Касьянов, внимательно следивший за ним, грубо ткнул стволом пистолета в его спину.
- Поэтому вопрос у меня только один, - кто, где и когда? – спросил Гирин.
Максимович скривился в ухмылке, - Да пошел ты….
Касьянов на этот ответ наемника тут же отреагировал скользящим ударом рукояти пистолета по его плечу.
Гирин скрипнул зубами. – Это не правильный ответ. Так мы будем долго беседовать с тобой, - заметив на столе пачку сигарет, он, не брезгуя взял их. – «Rothmans». Почему даже я такие не курю? – закурив, он выпустил дым в лицо наемнику. – Как ты думаешь? Может быть, потому что я знаю, что у меня всегда есть будущее? Есть завтра, послезавтра. Впереди есть жизнь, любимые люди, близкие и друзья, - он кивнул головой на Касьянова. – А у тебя вот будущего нет. Потому что всегда тебе в затылок будет дышать вот это, – он вынул из кобуры пистолет, и ткнул его стволом под нос наемнику.
Максимович сплюнул кровь, - Ну что ты мне тут гонишь?
Гирин нахмурился. – Ну что же. Вернемся тогда к конкретности. Вопрос остался прежним.
- Ответ тоже, - издеваясь, ответил Максимович.
- Как знаешь, – повел плечом Гирин, он посмотрел на Касьянова, - Рекс, ты справишься?
- Конечно, - скалясь, ответил Касьянов. Он убрал пистолет в кобуру и вынул из ножен широкий нож. Он вопросительно посмотрел на Главного Управляющего, мол, выдержит ли тот обилие крови.
Гирин ухмыльнувшись, лишь только жадно затянулся сигаретой, - ненависть, что была в его сердце, говорила ему, что он сейчас выдержит все. Но это ему так казалось. Уже через минуты он отвернулся, закуривая новую сигарету, чтобы только не видеть, как холодная сталь кромсала живое тело. Максимович держался долго, - терпел, кроша стиснутые зубы, стонал, фыркая и плюясь кровью, но когда боль переступила все границы, и тело и мозг уже стали не в состоянии терпеть её, ради смерти, которая могла уже подарить ему облегчение, он заговорил, шипя, сквозь зубы…
Выстрел звонко хлестнут в каюте, - Максимович выгнулся дугой и обмяк, сползая со стула. Гирин бледный от пережитой на его глазах пытки встал на ватные ноги. – Ты его признания записал? – хрипло спросил он сержанта с видеокамерой.
- Да, - ответил тот, стараясь не замечать бледность лица Главного Управляющего. Он вынул из видеокамеры карту памяти и передал её Гирину.
Гирин осторожно взял её и положил в нагрудный карман куртки. – Тела уничтожить, - напомнил он Касьянову.
Гирин вышел в коридор. Там стояла практически мертвая тишина, - от криков и стонов Максимовича притихли все, и наемные рабочие в своих каютах, и даже сержанты и офицеры Службы Безопасности стоявшие в оцеплении.
- Теперь вы можете Куликова брать за жопу, - заметил Яровой.
- Да, теперь мне интересно знать, что он скажет, - все так же хрипло ответил Гирин. Он откашлялся, прочищая горло. – Вместо того чтобы строить колонию, мы занимаемся убийствами, - он морщась покачал головой. – Так не строят колонии.
- Значит, такие партнеры вам в этот раз попались, - осторожно ответил Яровой.
- Может быть, - с тяжелым вздохом согласился Гирин.
Из каюты к ним, вышел Касьянов.
- У Куликова могли еще остаться наемники? – спросил у него Гирин.
- Нет, – вытирая клинок ножа носовым платком, ответил Касьянов. - Это точно, Сергей Петрович, - добавил он, поглядев в глаза Гирину. – Да и Максимович ведь это подтвердил, - напомнил он.
Гирин посмотрел на свои руки, - они еще мелко дрожали окропленные чужой кровью. – Нужно умыться. Я думаю, что Куликов от нас никуда не денется?
- А куда? – выразительно разведя руками, ощерился Касьянов. – Кроме того, за ним постоянно наблюдают мои люди.
- Ладно, тогда возвращаемся, - приказал Гирин своим людям и зашагал в сторону лифтов. Поднимаясь на лифте, он вызвал Каримова, - Как Катя?
- Спит, Сергей Петрович. Да вы не беспокойтесь за неё. Я же постоянно рядом, да и космодесантники в коридоре, - так что ни одна собака больше и близко не подойдет, - бодро ответил Каримов.
- Все равно держи ухо востро.
- А без этого уже у нас никак стало на Станции, - каламбуром ответил Каримов. – А как у вас дела? – решился он намучивший его вопрос.
Гирин посмотрел на Касьянова и Ярового. – Все нормально, практически уже решили проблему.
- Слава Аллаху! Но вы, Сергей Петрович, все равно будьте осторожны. Мало ли какая еще зараза проникла в наш Дом.
- Стараюсь, Ильдар, - впервые за последний час улыбнулся Гирин. - Если Катя проснется, позвонишь мне, – предупредил он, выключая связь.
Они вышли из лифта на 7 палубе. Весть об уничтожении наемников конкурента и врага их хозяина уже достигла её. И палуба, едва на неё вступил Гирин, забурлила людьми, - сержантами и офицерами караула. Женщинами и детьми тех, кто сейчас стоял в караулах и на дежурстве на страже их мира и покоя на других палубах Главной Станции, находился на космических платформах колонии, на Гористой. Теми, для кого олицетворением мира и покоя и был для них Гирин. И они встречали радостью его, что их общий враг не исполнил свои желания.
- Вот видите, Сергей Петрович, а у вас еще не когда были сомнения, за кем пойдут станционеры, – тут же не преминул заметить в гордости за своих людей Касьянов.
- А мы все говорим об утечки информации, - с еле заметной ухмылкой ответил Гирин успевая отвечать улыбкой на приветствия и поздравления.
- Люди хотят видеть сильного Директора. И знать что эта тоже их победа, - сказал Касьянов. – А за утечку информации не беспокойтесь. Даже если уничтожение группы Максимовича и дошла до Куликова, то пусть теперь именно он начинает волноваться за свою шкуру. А дальше Главной Станции эта информация ни куда не уйдет. Радиосвязь под нашим контролем.
Они, наконец, оторвались от встретивших их толпы людей и уже более быстрым шагом пошли по коридору.
- Сергей Петрович, грузовой и топливный терминал под нашим контролем, - наконец смог сообщить Яровой о докладах своих взводов высадившихся на «Урале-Т». – Сопротивление никто не оказывал.
- Как отреагировал Нуреев?
- По докладу командира второго взвода после вопроса, чей приказ мы выполняем ответ, ответ он принял положительно. Просил передать вам лично, что всегда работал на вас честно. Что готов и дальше работать под вашим руководством.
Гирин кивнул головой, - В Нурееве в принципе я не сомневался. А что с солнечниками?
- Попытались было закрыться. Но не успели. А после того как им было разъяснено что эта акция не направлена против них, а вызвана сугубо внутренними проблемами колонии, допустили десантников до радиорубок своих судов.
- Передай Скворцову через своего сержанта, что как только на Главной Станции и «Урале-Т» будет восстановлен контроль и порядок, погрузка будет продолжена.
- В принципе, Сергей Петрович, я уже приказал своему сержанту объяснить это Скворцову, - ответил Яровой.
- Правильно, - кивнул головой Гирин. – Проблем нам с солнечниками не надо, - он услышал зуммер своего радиотелефона.
- Сергей Петрович, - в телефоне раздался встревоженный голос Юсупова, - Эсминцы Листьева разворачиваются!
- Что?! – Гирин едва не споткнулся. Он не верил, он не хотел в это верить! Особенно тогда, когда казалось что все позади, что осталось лишь сделать последнее, - возмездием наказать того кто принес братоубийство в его мир.
- Они несколько минут назад начали тормозить, а сейчас делают разворот. И сейчас постоянно бомбардируют нас какими-то предупреждениями! Мы не можем разобрать. Какие-то идут помехи!
- Сейчас я буду у тебя! – быстро ответил Гирин, прибавляя шаг, едва не срываясь на бег. – Листьев возвращается! – предупредил он своих людей.
- Твою мать! – зло обругался Касьянов.
- А ты говоришь, связь под твоим контролем, - сквозь зубы прошипел Гирин.
- Сергей Петрович, если только, ****ь, телепатией! – громко откликнулся негодованием к недоверию к нему Касьянов.
- Через три часа они возможно уже будут здесь, - Яровой не обращая внимания на досаду своего товарища прикинул время. – Сергей Петрович, я буду поднимать в космос истребители. Они собьют спесь с Листьева. Я думаю, что он не захочет ради Куликова терять свои корабли.
- Да, - быстро согласился Гирин. – А ты, дуй к Куликову! – рявкнул он на Касьянова. – Эта скотина, оказывается, еще опасна.
Они, наконец, быстрым шагом дошли до лифтов. Гирин, никогда не имея привычки курить на Станции, тем более в не отведенных для курения местах, сейчас нервно закурил. На площадке они разделились, - Гирин с Яровым вошли в одну кабину, а Касьянов уже имея приказ от Гирина по Куликову в другую кабину. В считанные секунды они поднялись на 3 палубу, торопливо вышли из лифта и заспешили в КДЦ, уже физически ощущая, как умирает время.
- Если эсминцы прорвутся к Главной Станции, то им уже ничто не помешает высадить свой десант, - пробормотал Гирин, внутренне готовясь к самому худшему. – Два твоих взвода не остановят роту Листьева. Мои же, не в счет.
- Сергей Петрович, я не думаю, что смогут подойти к Станции все три эсминца. Вы зря недооцениваете корветы Ковалева, истребительные эскадрильи и батареи ПКО Станции. Самих станционеров, которые будут защищать свой Дом, - желая внушить уверенность в Главного Управляющего, ответил Яровой. – Ведь так? - он обернулся с вопросом к Никитину.
- Ни одна вражеская нога не вступит на Станцию, пока мы живы, - буркнул тот. Конечно, только не с такой уверенностью как говорил космодесантник.
- Где они? – Гирин едва войдя в КДЦ, подступил к терминалу локационного обнаружения.
- Вот они, - Юсупов указал на три ярких перемещающихся строба на экране локатора. – Развернувшись к Станции, они увеличили скорость.
Гирин обернулся, желая увидеть рядом космодесантника, но Яровой был у центрального терминала, отдавая приказы эскадрильям подняться в космос, и занять позиции у Главной Станции.
- Сколько у нас времени? – Гирин вновь вернув свое внимание к экрану, спросил у оператора.
- Часа два, три. Не больше.
- Так мало, - поморщился Гирин. – Руслан объявляй боевую тревогу на Главной Станции.
Юсупов, резко обернувшись к старшему смены громко передал ему приказ Главного Управляющего колонией. И через секунду тишину и покой Главной Станции Дельты Андромеды разорвал рев сирены боевой тревоги. И для многих, и станционеров и наймитов, впервые. И этой первостью пугающе той смертельной тоской, которая скручивала нервы в тошнотворный комок, и тем всепронизывающем и вибрирующим звуком который заставлял цепенеть сердца. Но были и другие, не многие, которые твердея сердцем и холодея кровью, бросались к оружию, к своим боевым постам, на батарейные палубы, чтобы остановить врага, не пустить его в свой мир, в свой Дом.
- Эвакуировать персонал будем? – спросил Юсупов, морщась от сирены тревоги, которая в непривычки резала его слух.
- Куда? – жестко ухмыльнулся Гирин. – На Гористой еще нет таких возможностей, чтобы принять эвакуируемых. Да и не будет же Листьев уничтожать Станцию! – он вспомнил первый тревожный разговор с Юсуповым, - Ты говорил, что они о чем-то нас предупреждают?
- Сейчас связь вообще прервалась. А то, что мы получали, было искажено помехами до неразборчивости.
- Через компьютер пропустить радиопередачу не пробовали? – к Гирину вернулся Яровой, - Эскадрильи поднимаются в космос, - сообщил он Гирину.
- Нет, - помотал головой Юсупов. Он гневно зыркнул глазами в сторону связистов. – Не догадались, - признался он. – Разрешите попытаться?
- Поздно, - безнадежно махнул рукой Гирин. – Скоро все узнаем на своей шкуре, - мрачно добавил он.
- Сергей Петрович, а это у нас кто такой? - Яровой, космодесантник, прошедший не один вооруженный конфликт и войну в Солнечной, и поэтому спокойно относящийся к приближению врага, что-то сейчас разглядев на соседнем экране локатора, перегнулся через оператора, и ткнул пальцем в размытую из-за помех солнечной радиации двигающуюся к Станции точку. – Мы кого-то ждем? – он выразительно посмотрел на Гирина.
- Никого, - у Гирина вмиг пересохло в горле.
- Вот именно, что никого! - Яровой разогнулся, его лицо стало резким, а взгляд холодным. – И Листьев навряд ли возвращается ради Куликова. Ради ваших междоусобиц. Это, - он пальцем в сторону экрана локатора по которому быстро полз строб неизвестного корабля, - японец. «Идзуми». Листьев увидел его первым, а нам мешала заметить его Дельта, - медленным спокойствием, хотя возможно просто в эти мгновения космодесантник просчитывал в уме все шансы Главной Станции, произнес Яровой. – Сергей Петрович, я на Боевой Пост. Необходимо изменять батареям ПКО целеуказания и менять оборонительное позиционирование корветов Ковалева и эскадрилий.
- Понял, - кивнул головой Гирин. Сейчас в его глазах, как и у всех других, кто был в КДЦ, этот космодесантник стал олицетворением их спасения. А о победе еще говорить было рано. Как и уже надеяться на неё.
- Срочно вызывайте в Центральную Симонова и Чернышова. Пусть они берут под свой контроль все аварийно-спасательные службы и команды Станции, - продолжал отдавать свои указания Главному Управляющему космодесантник. – И Рекс пусть бегом тащит сюда свою задницу.
- Мы…. – Юсупов хотел было что-то спросить космодесантника, но спазм страха и паники перехватил его горло.
- Мы постараемся продержаться до подхода эсминцев Листьева, - понимая, насущный сейчас вопрос каждого, ответил Яровой. Он посмотрел на Гирина, - Удачи вам, Сергей Петрович.
- Она нам всем сегодня пригодится, - сказал вслед космодесантнику Гирин. Он повернулся к все еще стоявшему рядом с ним Юсупову, - Ты слышал, что сказал Яровой! Вызывай в Центральную Симонова и Чернышова, - прикрикнул он на него, заставляя станционера хоть как-то выйти из оцепенения. – Рекс, - он, наконец, и сам вспомнил про Касьянова, - Бегом в Центральную, ко мне! – громко, едва не срывая голос в крик из-за нервного перевозбуждения сказал он в радиотелефон. – У нас на горизонте японцы. Крейсер «Идзуми». А Листьев идет видимо нам на помощь. Мне сейчас не интересно знать, что там с Куликовым, - поморщился Гирин на доклад Касьянова. – У нас сейчас с тобой другая проблема.
Станция готовилась к бою. Японский крейсер уже был рядом, и солнечная радиация Дельты уже не мешала видеть на локаторах его стремительное приближение.
- Женька, японца нельзя допустить на дистанцию запуска ракето-торпед, - Гирин слышал, как в эфире спокойный голос Ярового отдавал команды и объяснения Ковалеву. - Вы должны связать его боем на дальней дистанции. Ты со своими корветами попытайтесь отвлечь на себя его главный калибр и оружие ПКО. А истребители будут прорываться к его движителям. И самое главное, ни какого героизма. Ты посмотри на эту махину! На его башенное вооружение, количество ракето-торпедых установок. Будешь на себе тельняшку рвать, он разнесет оба твоих корвета вдребезги, а потом безнаказанно расправиться с Главной Станцией. Тебе нужно только сбить его скорость, дать время на подход эсминцам Листьева. – Сейчас Гирин не вмешивался, отдав руководство боем и командование маленьким вооруженным отрядом колонии в руки того, кто в полной мере мог использовать их во спасение десятков тысяч людей.
- Сергей Петрович, - в Центральную, к Гирину, наконец, вернулся Касьянов, - с Куликовым проблема у нас решена, - тут же доложил он, – Он не слишком уж и сильно рыпался, - добавил он.
Гирин хмуро кивнул головой, - что сейчас Куликов! Когда смерть колонии приближалась в облике японского крейсера.
- А где у нас корветы? Истребители? – Касьянов многое упустив, сейчас пытался увидеть на панорамных экранах Центральной знакомые силуэты кораблей Ковалева.
- Ковалев пошел на перехват японского крейсера, - ответил Гирин. – С его корветами полетели и истребители.
- А Листьев? Он еще далеко? – Касьянов, не имея ни какой информации пытался хоть что-то узнать от Главного.
- Далеко. Может не успеть.
- Сергей Петрович. – Гирина кто-то осторожно тронул за рукав.
Он обернулся, - морщась от всё еще ноющей сирены перепуганно и чувствуя себя неуютно в предбоевой суете рядом с ним стоял Симонов. За его спиной стоял Чернышов в наспех одетой робе.
- Андрей, сирену сейчас можно выключить? – Гирин обратился к Яровому.
- Да, – услышал в заушине ответ космодесантника. – Она и так всех станционеров насмерть перепугала почище японца. А так, все уже на своих местах. Уже никого не надо подгонять.
Гирин тут же распорядился выключить сирену боевой тревоге. В тишине, что обрушилась в Центральной, он обратился к технарям, - Вы берете на себя все аварийно-спасательные службы Станции. Вы хорошо знаете Главную Станцию, вы её строители. Поэтому, кроме вас никто другой больше не сможет оперативнее отреагировать на те повреждения, которые может получить Станция во время боя. Вызывайте дополнительно людей, которых считаете нужным, формируйте из них команды, размещайте их по блокам и отсекам Станции. Понятно?
Симонов и Чернышов понимая всю ответственность, что возлагалась на них Главным Управляющим и смертельную опасность Станции, ответили утвердительно.
- У вас очень мало времени, - добавил Гирин. – Не теряйте его. Юсупов обеспечит вас компьютерными терминалами.
Когда Симонов и Чернышов преисполненные новыми своими обязанностями поспешили к Юсупову, к Гирину вполголоса обратился Касьянов. – Сергей Петрович, вам Катя не звонила?
- Нет. – Гирин только сейчас сообразил, что вой сирены поднимающий даже мертвого естественно разбудил Катю. Хоть он и глупостью считал, что она спит, на самом деле он подумал, что девушка просто побоялась отрывать его от его дел.
- Мне звонил Ильдар, - заметил Касьянов.
Гирин посмотрел на экраны локаторов, - отряд Ковалева еще не столкнулся с японцем, - Я сейчас перезвоню. – Он, отойдя в сторону, набрал номер, - Катя? Не волнуйся, солнышко мое, - быстро заговорил он в радиотелефон при этом, не сводя глаз с экранов локатора. – Все будет хорошо. Мы сможем остановить японцев еще до Станции, - успокаивал он страх девушки. – Нет, приходить не надо. В каюте с Каримовым и космодесантниками тебе сейчас будет безопасней. Я перезвоню. Как только все успокоится. Ты только не бойся и береги себя. – Он выключил связь, поджав губы, тяжело вздохнул. Несколько дней назад враг отнял у него семью, а теперь этот же враг готов был убить его любовь, уничтожить его мир и его самого. Ненависть? Нет, она сейчас заткнулась страхом любого станционера за свой хрупкий космический дом. – Ильдар, - он позвонил Каримову, - Катя рядом? Выйди в коридор или в мой кабинет, - сказал он, когда получил утвердительный ответ. – Ильдар, я не хочу говорить о надеждах, - продолжил он, когда Каримов ответил ему что он один. – Если японец прорвется к Станции, то мы повторим судьбу «Волги». Эвакуироваться нам не куда. И ты сам это прекрасно понимаешь, - ответил он на вопрос Каримова. – Станция и грузовой терминал это жизнь всей колонии, всех людей на Гористой. Так что…. Ильдар, постарайтесь выжить до подхода эсминцев Листьева. Пошли одного из космодесантников за скафандрами. Обо мне даже не думай. Я приказываю тебе обеспечить безопасность Кати. Приказываю защитить и спасти её. А потом, когда подойдут эсминцы и если Станция будет разрушена, эвакуируйтесь на Ипсилон. Ладно, Ильдар, - он увидел на экране локатора всполохи вокруг стробов обозначающих корветы Ковалева, истребителей и японского крейсера. – Больше у меня нет времени говорить. Выполняй мой приказ.
Корветы Ковалева, - «Казань» и «Гюрза», стремительно сблизившись контркурсом с японским крейсером дали залп ракето-торпед из всех своих носовых установок. Японец не ответил ракето-торпедным залпом, видимо берег этих убийц для Главной Станции, но зато огрызнулся смертоносным огнем из всех своих зенитных батарей. Шесть из восьми ракето-торпед были уничтожены заградительным огнем, и только две достигли своей цели. Но одна из них чиркнув по корпусу крейсера, разорвалась, снося кормовую надстройку, не нанесла болезненного ущерба японскому крейсеру. И только вторая, пробив борт, взорвалась внутри крейсера убийственными огнем. Но и этот удар был для врага не смертельным.
Корабли в один космический миг разминулись контркурсами, - японец успел опалить «Гюрзу» снарядами электромагнитных пушек ПКО снося его антенное и навигационное оборудование напрочь, строчкой прошил борт в районе третьего блока.
- Сергей Петрович, - возле Гирина вмиг оказался Юсупов, - Вы видели! – его лицо со смертельной бледностью, посиневшие и дрожавшие в страхе губы, глаза распахнутые ужасом, - Японец прошел! Ковалев его не остановил!
- Возьми себя в руки! – рявкнул на него Гирин. Он, схватив его за грудки, сильно встряхнул. – Мы еще живы! Руслан, чтобы не случилось, мы должны до конца исполнять свой долг, - уже спокойнее добавил Гирин, приводя в себя Юсупова. – Дай сигнал СОС в режиме ТАМА, - Я, Станция «Урал», колония Дельты Андромеды. Приняла бой против японского рейдера «Идзуми». Прошу помощи выжившим.
- Понял. Понял, Сергей Петрович, - отшатнулся от Гирина Юсупов. Судорожно поправляя куртку, он сказал, - Есть дать сигнал СОС.
- Выполняй, - вновь прикрикнул на него Гирин, видя его вялость из-за страха, и подтолкнул его к связистам.
- Пора молится, Рекс, - пробормотал Гирин теперь и ему уже в кажущейся безнадежности.
- У нас еще есть батареи ПКО, - не громко, едва ли не шепотом, заметил со своей еще не умирающей надеждой Касьянов.
- Что могут сделать четырнадцать электромагнитных пушек против двух десятков ракето-торпед японца? – горько усмехнулся Гирин. – А я все-таки надеялся…,- он сглотнул слюну горечи, что его мир и дом уже через ближайшие минуты сгинут в космической ночи в жестокой расправе японца….
*****
Пришло утро. После завтрака, как уже стало обычностью за последние дни, Дмитрий Куликов, оставив Анжелу заниматься по дому и присматривать за своим племенником, отправился к связистам не оставляя надежду что Главная Станция Дельты Андромеды наконец-то ответит базе «Азонит». После гибели Станции «Волга» радиосвязь между колониями Ипсилона и Дельты по неизвестным причинам пропала. И восстановить её не удавалась даже военным. Ближайший ретранслятор в пятнадцати светогодах от Ипсилона исправно работал, посылая в космический эфир в сторону Дельты Андромеды позывные Ипсилона, но в ответ не слышал ни слова. Другие же ретрансляторы в этой цепочке не отвечали, а ремонтные бригады еще не скоро могли бы добраться до них. Но надежда что Дельта все-таки ответит сама, еще была, - Станция «Урал» обладала, как и все Главные Станции звездных колоний, собственным резервным и мощным радиопередатчиком, способным в случае тяжелого положения колонии пробить огромные звездные дистанции аварийным радиосигналом. Но и он молчал, а значит «Урал» жил и ему ничего не угрожало. И нужно значит было только время, чтобы ремонтные бригады с двух направлений восстановят связь. Вернут кому-то родных и близких, а у кого-то убьют последнюю надежду.
Но не сегодняшним утром, ставшим вновь черным для людей, живущих под неродными звездами. С Дельты Андромеды, которая еще дарила людям надежду пришла страшная весть. Весть, которая убила не только надежду, но и веру в будущее всех звездных колоний.
Дмитрий Куликов мчался домой, не разбирая дороги. Его сердце захлебывалось в груди болью, в голове шумело, и не хотелось верить в этот крик помощи пришедший из космоса. Во дворике их небольшого дома в поселке Красный никого не было. Бегом, пробежав двор, он влетел в дом.
- Андрей! Анжел!!! – с порога закричал он.
Из кухни раздался звон посуды, обиженный голос маленького Никитки.
- Что случилось? – из-за угла кухни встревожено выглянула девушка.
- Анжела! – Димка в одно мгновение оказался рядом с девушкой. – Сообщение из «Азонита»! «Урал»! – прошептал он, заставляя её сердце остановиться дурным предчувствием….
- Я, Станция «Урал», колония Дельты Андромеды. Приняла бой против японского рейдера «Идзуми»…, – эти слова, звучали набатом в голове девушки. Слез уже не было, они были выплаканы уже давно под голубым небом Ипсилон-Главной. Тогда, когда небо пронзали горящими метеорами останки судов и кораблей колонии Ипсилона, осколки её космического дома Станции «Волга». Тогда, когда погибали её друзья и близкие. Тогда, когда на пути «Каги» оказалось каботажное судно её брата.
И слез не было, - стиснутыё зубы, глаза обесцвеченные горем, кулаки сжатые так, что ногти врезались в ладони в кровь. А в разуме и в сердце, опустошенных, выжатых, разбитых вдребезги, осталась жить одна лишь только ненависть.
г. Зеленодольск
2008 год