Бежит Толя-дурачок со шляпой фетровой в руках. Радуется. Бежал, бежал, да около дома Валентининого, напротив окон и растянулся. Покатилась шляпа фетровая.
Смеху было! Мальчишки хохотали до коликов в тощих животах, падали на землю и дрыгали ногами.
Друг другу рассказывали мальчишки, как наплевали в шляпу Толика. Он побежал ее матери показывать. И как упал Толик-дурачок, а шляпа фетровая по-ка-ти-ла-ся.
Рассердился Толик на мальчишек, закричал:
- У-у-у, дураки!
Бросился на них с кулаками. Разбежались мальчишки по улице. Поднял Толик шляпу фетровую с земли, отряхнул, надел на голову. А волосы у него, цвета колосьев пшеницы зрелой. Кудрявые. Красив Толик лицом, глаза голубые, шальные, бездонные - бесовские. Сердится он, и глаза горят огнем.
Огляделся Толик, а из окна Валентина смотрит. И непросто смотрит. Так смотрит, так смотрит... Заволновался, от чего-то, Толик. Быстрехонько побежал домой, к матери. Спокойно и хорошо ему с матерью.
Валентина все вслед смотрела Толику, пока он не скрылся в переулке. Отошла от окна, душа переполнена любовью и горечью. Подбежала б она к Толику, руками волосы погладила, обняла, к груди прижала. Ладонями б подняла его лицо и в губы поцеловала. Страсть ее и любовь пронзили б его сердце, глаза бесовские прояснились, стали разумными. Дурака-то любить, люди осудят.
Вот такая любовь у Валентины. Почти каждую ночь снится ей, как тихонько крадется к ней Толик, тихо в дверь стучится, заходит в спаленку и целует ее горячую, ласкает. Всю ночь они вместе, проснется Валентина - одна. Только кровать измятая. Только две мягкие подушки на кровати девичьей. Сохнет Валентина, а соседки говорят:
- Пришла пора, замуж Валентине выходить.
- Самая пора деток рожать.
Вот так просто все выходит у соседок. А она мучается.
Посватался к Валентине Егор из соседней деревни. Понравился, высок, здоров, одет всегда чисто, держится хозяином. Вышла за него Валентина. Увез он ее к себе в деревню.
Повеселела, стала хлопотливой хозяйкой, любимой женой, заботливой матерью. А Толик все равно не забывается. Шальные глаза нет-нет, да и пригрезятся ночью.
Собралась как-то Валентина, приехала в родную деревню. Сидит она в родном дому и смотрит в окошко. Хочется ей Толика увидеть. Красивого, кудрявого. Просидела до вечера.
А вечером мать подошла к ней и просит:
- Отнеси Валюшка, дурачку пирогов с грибами, от обеда остались, выбросить жалко. Он на нашей завалинке ждет.
Взяла Валентина три черствых пирога и пошла к дурачку на завалинку. Пришла. На лавочке Толик сидит, сумочку свою открыл, ждет, добрые люди что-нибудь подадут.
Сидит Толик на скамеечке, красивый, кудрявый, глаза хмельные еще глубже, еще сильнее в свой омут тянут. Смотрит дурачок, радуется, взял пироги, стал в сумочку складывать, зазвенели медные монеты.
Не выдержало сердце у Валентины, подошла она близко к Толику, погладила по волосам. Притих дурачок, сидит, вздохнуть боится. Обняла его голову Валентина и к груди своей прижала. Захныкал вдруг Толик, заплакал, заскулил. Подняла Валентина его лицо на ладонях и в губы крепко поцеловала.
Темный был вечер, никто их не видел. А кто и увидел бы, не поверил. Валентина, хозяйка, мужняя жена, мать детей, плачет и целует дурачка-Толика. Красивый он, кудрявый, да глаза у Толика голубые, шальные, бездонные - бесовские. Они мучат бедного Толика.
Рано утром собиралась Валентина домой, к мужу. Собрала детей, сама собралась. Подошли к автобусу, встретился Толик. Шел от бабки Антониды, в сумочке куски хлеба нес. Прошел мимо. Смотрела Валентина ему вслед, с молодостью прощалась.
Уехала она на автобусе к мужу.