С самого утра у Планеты чесалась макушка. Не сильно, но назойливо. Небольшое землетрясение не помогло, шторм тоже облегчения не принес. Настроение было не ахти. Даже ласковый свет Звезды сегодня вызывал только раздражение.
В затылке заворочался Метеорит – вот только его не хватало! Хоть шрам и давно зажил, но общего языка она с незваным гостем так и не нашла. Опять поди-ка полезет советы давать. И то она не так делает, и это неправильно. Надоел!
Почувствовав ее настрой, Метеорит деликатно кашлянул.
- Добрый день.
- Доброй ночи, – язвительно ответила Планета.
- С твоей же стороны светло.
Это правда. Давно, еще до его появления, Планета решила для себя, что будет смотреть только одной стороной. Так было интереснее – можно было не только Звезду видеть, но и на далекие огоньки любоваться. Время она с тех пор делила на «день», когда Звезда, выныривая из-за левой щеки, привычно проплывала перед ней и скрывалась за правой, и «ночь» – загадочную и притягательную. Слова эти ей уже потом подсказал Метеорит, поначалу она и без них прекрасно обходилась. Разговаривать все равно было не с кем.
С его появлением вообще многое изменилось. Обломок другой планеты, – разве где-то есть такие же, как она? – когда-то населенной существами, умеющими мыслить и говорить, – это уж вовсе выдумки! – Метеорит часто рассказывал ей про свои странствия. Слушать было интересно, а, порой, и страшновато. Жаль только, что с каждой истории он скатывался на поучения, которых Планета терпеть не могла. И каждый раз они ссорились, а потом подолгу не разговаривали.
- Ты не в духе? – влез в ее воспоминания Метеорит.
- Угу.
- Что-то случилось?
- Ничего.
- Все еще дуешься?
- Вовсе нет.
- Хочешь, расскажу про Черную Звезду? – миролюбиво спросил он.
- Лучше про человеков, – оживилась Планета.
- Я же тебе все про них рассказал, – Метеорит не любил эту тему, и каждый раз его приходилось уговаривать.
- Или про человеков, или ничего не надо!
Либо заткнется, либо своим рассказом отвлечет ее от противного зуда – и так, и так хорошо. Сказки «про человеков» Планета всегда слушала, затаив дыхание.
- Ну, ладно, – покладисто ответил Метеорит. – О чем именно?
- О том, как они у тебя появились.
- Ну-у-у… Сначала по мне бегали разные звери, про них я тебе уже рассказывал…
- А звери откуда взялись? – перебила его Планета.
- Из воды вылезли.
- А в воду они как попали?
- Не знаю, – уже раздражаясь, фыркнул Метеорит. – Сами завелись.
- Как – сами? Так не бывает.
- Ну, вот так вот – взяли и завелись.
Они замолчали – Планета размышляла, а Метеорит дулся. Он очень не любил, когда ему мешали рассказывать, а уж, тем более, сомневались в его словах.
- Не обижайся, пожалуйста. Мне же так интересно! – теперь уже Планета подлизывалась, опасаясь, что больше ничего не услышит.
- Ладно, – буркнул он. – Еще вопросы будут?
- А как ты их обнаружил?
- Щекотаться начали. И кусаться. Противно так…
- У меня с утра макушка чешется… – потрясенно прошептала она. – Может, это тоже они?
- А как чешется? И где именно? – всполошился Метеорит.
- Тоже противно. Вот тут… ой, и вот тут тоже…
- Точно они! Все, тебе конец.
- Неужели ничего нельзя сделать? – в отчаянии простонала Планета.
- Ничего! – отрезал Метеорит. – Сначала они начнут друг друга жрать, а потом и за тебя примутся. Подрастут – все заполонят, живого места на тебе не оставят. А потом и вовсе взорвут, как у меня было.
- Я не хочу-у-у! – уже в голос зарыдала она.
- Ну-ну, тише, не плачь. До этого еще далеко. Хотя натерпишься ты от них… Когда по-мелочи взрывать начнут – это почище, чем я на тебя свалился. А еще копать будут, жечь всякую гадость и воду засорять. А потом вдруг – бах! – и на кусочки.
- А-а-а! Я не хочу на кусочки! Ну, придумай же что-нибудь!
Метеорит замолчал, и тишину нарушал только надрывный плач. Но и он постепенно стихал. Теперь Планета только всхлипывала и жалобно поскуливала.
- Вообще-то есть один способ… – задумчиво протянул Метеорит. – Но тебе он не понравится.
- Какой? – в ее голосе прорезалась надежда.
- Я о нем уже много раз говорил. Но ты же, клушка, боишься. Может, и правда, лучше дождаться, когда тебя взорвут, чем самой…
- А по-другому никак?
- Никак! Или ты, или тебя. Раз подхватила эту заразу – выхода нет. Конец все равно будет один, только мучаться дольше.
Планета задумалась. Метеорит действительно предлагал ей вырваться из, якобы, плена Звезды. О чем он говорил, она так и не поняла до конца. Какой плен? Какая свобода? Ей было здесь так хорошо и спокойно. Зачем что-то менять? Даже загадочные огоньки – другие звезды, далекие, о которых взахлеб рассказывал Метеорит, – хоть и притягивали взгляд по ночам, но лететь к ним было боязно.
Но теперь получается, что она все равно там окажется? И взрыва, которого она боялась ничуть не меньше, тоже не избежать?
- Расскажи еще раз, как это – взорваться? Очень больно? – прошептала Планета.
- Конечно. Но если ты сама это сделаешь, то больно будет совсем не долго. Раз – и все. А вот если они за тебя примутся, то тут сначала с одной стороны рванет, потом с другой кусок вырвет… брр!
Планета опять завсхлипывала.
- И вот еще о чем подумай. Сейчас-то я с тобой полечу, помогу, подскажу. Защищать буду. А вдруг они меня выковырять надумают? Одна-то справишься?
- Нет, – пискнула она.
- Во-о-от! Так что давай, решайся!
- А ты, правда, меня не бросишь?
- Ну, о чем ты говоришь! Куда же я без тебя?
Страшно было, аж жуть! А Метеорит, словно почувствовав ее нерешительность, продолжил:
- Только представь – ты сможешь увидеть звезды! Не только те, на которые по ночам любуешься – ты даже не представляешь, сколько их на самом деле. Прилепилась к своей, как теленок к матке…
- Как кто?
- Это так, образно, – смутился на секунду Метеорит. – Я хотел сказать, что на твоей Звезде свет клином не сошелся – есть и другие. Большие и маленькие, горячие и чуть теплые, яркие и тусклые… А ты пролетаешь мимо, разглядываешь их, любуешься, купаешься в их лучах. И дальше, к новым открытиям. А по пути тебе встречаются другие метеориты, рассказывают про еще более удивительные места.
- Там много таких, как ты?
- Полно! И я буду рядом, не забывай.
- И я стану такой же?
- Даже лучше! Ведь тебя никто не заставлял, ты сама это сделала. Этим не многие могут похвастаться.
Да, наверное, Метеорит прав. Клушка она и трусиха. Если другие не боятся, если он сам так рвется туда, значит, там хорошо? А здесь скоро будет плохо. Стоит ли дожидаться?
- Я согласна, – едва слышно произнесла Планета и зажмурилась от собственной смелости.
- Тогда слушай и делай, как я скажу…
Внутри, в самом центре появилась сначала незаметная пульсация. Нарастая, она постепенно захватывала все большую часть Планеты, с каждым всплеском, с каждой вспышкой подбираясь все ближе и ближе к поверхности. Дрожь сотрясала горы, вспенивала моря. Жар прорывался наружу и со стоном извергался жгучей лавой.
Страх прошел, сменившись не то отчаянной удалью, не то предвкушением чуда. Восторг от самой себя уносил прочь разорванные в клочья сомнения и опасения. И даже боль казалась уместной, как свет днем, как звезды ночью.
- Да… Да! Да!!!
- Давай, девочка моя! Дава-а-а-ай…
Взрыв оглушил.
На мгновение Планете показалось, что все кончено. В следующий миг она вдруг увидела мир, словно тысячей глаз, ощутила себя разом в тысяче мест. Но и это прошло, оставив ей только небольшой кусочек камня и гаснущие воспоминания.
А навстречу летела ночь. Звезда, ее Звезда, осталась позади. Ее свет все тускнел, и Планете стало страшно и одиноко. Где же Метеорит?
- Наконец-то! – раздалось совсем с другой стороны. – Я снова свободен!
- Куда же ты?
- К звездам!
- А я?
- И ты лети. Ты тоже свободна!
- Ты же обещал не бросать меня!
- Зачем ты мне теперь нужна, дурочка? У меня есть целый мир. Я и тебя освободил – радуйся! Наслаждайся! Это же такое счастье – звезды…
Голос стих, и сколько бы Планета ни кричала, ответа не было.
Он обманул? Уговорил, запугал и выбросил, как мусор? Заставил все потерять, только чтобы самому освободиться? От чего? От кого? И ради чего?
Неужели звезды того стоят?
Планета огляделась. Ее окружала ночь. Ласковая и такая родная Звезда уже почти не различалась среди россыпи огоньков. Пронзительный холод пробирал до самого нутра. Но страшнее всего было одиночество. И неизвестность.
Как же хорошо было бы вернуть все назад! Пусть она клушка, пусть дурочка. Но там она была на своем месте. Хотя ее все равно бы сожрала та неизвестно откуда взявшаяся зараза…
Так, может, и правильно, что она решилась? Не ради звезд, а чтобы не мучаться?
А, может, и тут он ее обманул? И не было ничего, предвещавшего появление человеков. Или было, но они бы оказались совсем не страшные? Теперь уже не узнать.
- Привет. Новенькая? – вдруг раздалось откуда-то сбоку.
Планета, точнее то, что от нее осталось, встрепенулась – мимо пролетал другой метеорит.
- Привет, – смущенно улыбнулась она. – А откуда ты узнал?
- Видно же – еще не остыла. Как тебя разорвало-то?
- Я сама.
- Серьезно? – метеорит был потрясен. – Правда, сама взорвалась? Вот это да! А зачем?
- Звезды захотелось посмотреть, – соврала Планета.
- Ну, ты даешь! Я бы так не смог. Ладно, удачи тебе!
- И тебе.
Надо же, а тут не обманул. И другие здесь есть, и даже вполне себе приветливые. И поступок ее оценили. Может, не так все страшно?
А, может, и звезды того стоят?
Они менялись – какие-то приближались, становились ярче, какие-то удалялись, тускнели и исчезали. Причудливый узор огоньков уже совсем не походил на тот, которым она любовалась по ночам. И мрак меж ними теперь казался не страшным провалом в никуда, а мягкой тканью – Метеорит называл ее бархатом, – на которой и были рассыпаны эти бриллианты.
И к ним можно подлететь поближе? А ведь, и правда, можно… например, вот к этой – и Планета, выбрав приглянувшийся огонек, устремилась вперед.
Первая же звезда поразила своей непохожестью на ее Звезду. Такая огромная, что даже приближаться к ней было страшно, она переливалась всеми оттенками голубого. Налюбовавшись, Планета повернулась и вскрикнула от восторга – невдалеке пролетал небольшой красноватый огненный шарик. Контраст был так силен, что она забыла обо всем, жадно впитывая впечатления. Подумать только, она могла бы и не увидеть никогда этой красоты, если бы не Метеорит…
Но вот и удивительная парочка осталась позади.
За ней была другая звезда. Потом еще. И еще… Рядом с некоторыми кружились планеты. По дороге встречались новые метеориты, делились своими находками, предостерегали от опасностей. Да и ей уже было о чем рассказать. «Новенькой» ее давно никто не называл, и сама Планета чувствовала, что освоилась, прижилась в этом удивительном мире.
Нет, она не жалела о своем поступке! Даже была благодарна Метеориту за то, что он подарил ей чудо. Лишь пролетая мимо небольших, желтоватых, теплых и ласковых звезд, она вспоминала про покинутый когда-то мирок. А если вокруг них вращались планеты, торопилась прочь. Но долго еще после этого внутри что-то глухо и тоскливо ворочалось.
Шло время. Начинало казаться, что вселенная больше ничем новым похвастаться не может. Впечатления сливались в одну сплошную череду, в которой не было всплесков былого восторга. То и дело Планета задавалась вопросом: «Зачем?» Зачем она куда-то летит? В чем смысл этого бесконечного движения? Кому это нужно? Кому она нужна?
И чем чаще она задавала эти вопросы, тем явственнее понимала – никому и низачем.
Когда впереди замерцала желтоватая звездочка, Планета не стала сворачивать. Хоть чем-то хотелось разбавить унылое однообразие. Здесь тоже были планеты – даже к лучшему. Бередить воспоминания, так до конца.
Звезда приближалась. Планета, приготовившись к приступу ностальгии, следила, как она растет, заслоняет, затмевает другие огоньки, в какой-то момент, перестав понимать – притяжение влечет ее вперед или собственное желание оказаться как можно ближе. Едва увернувшись от огромного шара, окруженного кольцами, Планета вдруг поняла, что хочет здесь остаться. Навсегда!
И чтобы до скончания веков рядом была такая звезда. Не равнодушная и холодная, не злая и колючая – надежная, заботливая, строгая, но добрая, не очень эффектная, но такая уютная. Как же она могла променять свою родную Звезду на пусть большой, но чужой и бессмысленный мир?
Открывшаяся ей истина была столь прозрачна и пронзительна, что Планета не замечала ничего вокруг, кроме самой звезды – теперь ее Звезды! Она вернулась. Отныне это будет ее домом. Пусть здесь все по-другому, и она давно уже не планета и никогда не сможет вновь ей стать. Пусть!
Но что-то мешало ей, уводило с прямой дороги, тянуло в сторону. Планета обернулась и вздрогнула – на нее надвигался огромный шар, занимающий уже полнеба. Заметь она его раньше, успела бы уклониться. Но сейчас было уже поздно. Притяжение обхватило ее своими лапами и уносило прочь от Звезды, навстречу неминуемому столкновению.
Та, другая планета тоже заметила ее и с не меньшим ужасом следила за приближением. Их голоса слились в один крик отчаяния и боли. Свет померк, не оставив ни искорки, ни лучика. В наступившей темноте лишь содрогался, шипел и пенился мир, который стал вдруг таким крохотным…
Когда Планета пришла в себя и огляделась, то не увидела ровным счетом ничего. Ее окружала вода, тяжелым одеялом вдавливая в каменистое дно, не пропуская ни звуки, ни свет, словно охраняя от всех и вся.
Но не страх охватил Планету, а невыразимое счастье. Она хотела навсегда остаться рядом со Звездой, и ее желание исполнилось. Пусть снова через боль, страшную, раздирающую на части, но оно того стоило. Пусть ничего не видно – она уже столько повидала на своем веку, хватит. К тому же, она здесь не одна.
Найти общий язык с новой Соседкой особого труда не составило. Та быстро оправилась от неожиданной встречи и оказалась совсем не обидчивой и ужасно любопытной. Планете было что поведать, а когда она уставала, Соседка, в свою очередь, рассказывала ей про себя и про Звезду.
Планете было ужасно приятно, что к ней относятся как к старшей, опытной и мудрой. Но, вспоминая Метеорит, она старалась не скатываться до нравоучений. Вот и жили они душа в душу, вновь и вновь обсуждая далекий мир звезд и метеоритов и радуясь, что теперь они вместе.
Так было и в то утро. Точнее, в месте, где когда-то упала Планета, наступило утро – для простоты они договорились так вести отсчет времени. Следила за этим, конечно, Соседка, каждый раз смакуя так понравившуюся ей фразу:
- Доброе утро!
- Доброе, доброе, – улыбнулась Планета.
- Как себя чувствуешь? – это тоже входило в ежедневный ритуал.
- Отлично. А как ты?
- А я не очень.
- Что такое?
Планета переполошилась. Соседка никогда не жаловалась на здоровье, какие бы катаклизмы ее не сотрясали. А таких случалось много – молода еще была, горяча. Что же должно было произойти, чтобы она вдруг сама обеспокоилась?
- Сама не пойму. Чешется все. Никогда такого не было.
Планета, рассказывая про все на свете, никогда не упоминала про человеков. Почему-то эта тема вызывала смутное ощущение вины. Но теперь молчать дальше было нельзя.
- Ты думаешь, это они? – потрясенно прошептала Соседка.
- Скорее всего. У меня начиналось так же. И Метеорит рассказывал.
- И что теперь будет?
- Не знаю… Я не стала дожидаться, а вот теперь думаю – права ли была? Вдруг у меня они бы выросли совсем другими?
- Как ты думаешь, откуда они берутся?
- Метеорит говорил, что сами заводятся.
- А может так быть, что это ты их с собой принесла?
Планета задумалась. А и правда – у нее зуд начался после того, как Метеорит появился. Не он ли их притащил? Но тогда получается, что соседкины – это и ее человеки тоже. И у нее появляется шанс все исправить.
- Может. И даже наверняка.
- Значит, мне теперь тоже взрываться придется?
- Нет!
Планета вздрогнула от одной мысли, что снова придется возвращаться в холодный мир звезд. Только не это!
- Но твой Метеорит говорил, что другого выхода нет.
- Мне кажется, он обманул, чтобы освободиться самому. Да и характер у него был тяжелый, человекам тоже поди досталось. Если к ним по-хорошему отнестись, заботиться, ухаживать, то, может, и они добрыми вырастут?
- Заботиться? – оживилась приунывшая было Соседка. – Это как?
- Не знаю, – растерялась Планета. – Наверное, надо понаблюдать – где им больше нравится, что они любят. Вот, где у тебя сейчас больше чешется?
- Посередке.
- А там у тебя как – тепло? Сухо?
- Нет. То есть, да – тепло. И вода кругом.
- Значит, надо сделать так же тепло везде, где есть вода! Сможешь?
- Не знаю, надо попробовать… А ты, правда, считаешь, что у нас получится?
Может ли тот, кто никогда не выращивал человеков, что-то обещать другому? Она тоже ничего про них не знает. Кроме одного…
- Для меня это единственное, что вообще имеет смысл.
- А звезды?
- Мы им не нужны.
- А человекам нужны… – прошептала Соседка. – Ты права. Я буду стараться. Ты ведь поможешь мне? Не бросишь?
- Куда же я без тебя…
Осень 2009 г.