Потрепанный дневник. Пахнет порохом, удачей и любовью. Слегка – усталостью и неуверенностью (выветриваеться)
Наша группа устроила привал в маленьком чахлом леске, особняком стоявшем в бескрайней степи. Далеко на юге синели горы – там находился дом. Здесь же был только родник, да рядов пять невысоких деревьев, заросших у корней кустами в человеческий рост. Небо хмурилось и никак не желало поделиться хоть лучиком солнца – ну да нам это только на руку. Может, это было из-за заклинаний некромантов, а может и вправду решил пойти долгий многодневный ливень, превращающий глину в жидкую грязь и делающий дороги непроходимыми для грузовиков – это неизвестно. Сейчас все быстрее темнело, только закат не было видно.
На горизонте вдалеке чернел более густой и мощный лес, но туда мы отправимся только завтра. Сейчас же в котелке весело булькала каша и вот-вот должны были подойти основные силы третьей бронетанковой – сотня танков и БТРов. Нас же послали разведать, нет ли здесь засад. Они часто бывают в глубоких оврагах, которыми буквально забита эта степь.
— Кажется это они. — Проговорил невысокий бородатый парень с биноклем. — Да, это точно они.
— Дай-ка глянуть, Трент. — Я поднялся и подошел к нему. Парень протянул мне бинокль. Очертания боевой техники были для глаз как бальзам на душу, отряды становились на ночевку километрах в двухстах от нас, и если бы бинокль был обычным, я бы просто их не увидел.
— С ними еще один отряд, мотопехота. БТРы с другими обозначениями. Будут здесь только завтра к полудню.
Вернув бинокль бородачу, я пошел обратно к костру. Там сидели остальные разведчики, расслабленно общаясь между собой. Сектор был чист, в местах вероятного подхода противника стояли маячки, так что если бы там кто-нибудь появился – мы быстро бы об этом узнали.
— Дина еще не подъехала?
— Нет, но она давала зеленый сигнал, так что все в порядке. Скорее всего, у нее просто кончился бензин.
— И батарея в рации тоже резко кончилась? — Переспросил я. — Джонни, пробуй с ней связаться, срочно.
Джонни, большой грузный парень, забрался в кузов единственной машины и начал настраивать радиостанцию. Через десять минут он с недоумевающим видом вышел.
— Кэп, ее сигнала нет...
— Она не отвечает? Так мало ли, пробуй дальше. Поставь на автоподачу сигнала, рано или поздно она ответит.
— Нет, вы не поняли. Ее рация либо уничтожена, либо отключена полностью, даже маячок не ловиться.
— Так, это уже серьезно. — Я глубоко вздохнул, доел остатки каши и встал. — Так, всем залечь, костер залить, аппаратуру в малозаметный режим. Мне нужен еще один человек и канистра бензина. Сколько его у нас кстати осталось?
— По полбака, и нетронутый запас с расчетом на столько же.
— Отлично. Долить всем бензина до полного бака, быть готовыми в любой момент по красному сигналу рассыпаться и на полной скорости лететь к своим. Джонни, наладь связь с ними, они примерно в двухстах километрах к востоку, и постоянно держи мой канал и канал второго бойца. Двое – на наблюдательные посты, остальным скрыться в кустарнике и на деревьях. Все ясно?
— Так точно!
— Так... — Я думал, кого бы взять с собой. Мотоцикл лучше не перегружать, хоть он и достаточно мощный, чтобы везти двоих с полной амуницией. Мой взгляд остановился на Святославе – невысокой, хрупкой с виду девушке.
— Боец Кривова! Поедете со мной. С собой брать полное вооружение.
— Так точно! — Вытянулась в струнку дисциплинированная девушка. На фронте она чуть больше месяца, но уже успела зарекомендовать себя как великолепный снайпер – девчонка прекрасно пряталась и могла метко стрелять из всего, в буквальном смысле этого слова. Лишних вопросов не задавала, но и не занудствовала – в общем, образцовый солдат. Только вот физическая форма подкачала – выдыхается она при длинных переходах, видимо, скрыла какие-то проблемы на призывном пункте. Зато обаятельная и душевная, так что все ее согласны хоть на горбу своем нести!
Через минуту я уже завел мотоцикл и вырвался из перелеска в сторону глубокого оврага – оттуда в последний раз запускалась ракета. Мотоцикл в степи видно довольно хорошо, но здесь сильно спасала скорость, да и конструкция двигателя такая, что метрах в пяти его уже не слышно. Иногда нас даже принимают за мираж, что порой порождало забавные ситуации.
Например, как-то раз нас чуть не сбил грузовик, посланный за нами. Мы подъезжали к точке встречи, а он не должен был останавливаться, пока не увидит нас. В итоге мы чуть не столкнулись, благо, один из наших додумался снять маскировку с фары и мигнуть дальним светом.
Сейчас же мы практически слились с темным небом, пролетая в траве по едва заметным тропам.
— Григорий Николаевич, а почему вы именно меня выбрали? — Послышалось в шлемофоне.
— Слава! Ну сколько раз вам всем повторять можно, чтоб вы меня либо по званию, либо нормально по имени звали! — Это меня весьма раздражало, так как я еще не считал себя дошедшим до такого возраста, чтобы ко мне нужно было обращаться по имени-отчеству. — Ну не при начальстве же, чтоб по полной форме выкладывать, и в дедушки я тебе вроде как не гожусь.
— Гриш, так почему? — После секундного молчания снова раздалось в наушнике.
— Потому что ты легкая. — Отмазался я. — Я пойду проверять, что там и как, а ты замаскируешься и будешь меня прикрывать и докладывать о возможном противнике. Все как по учебке. Что непонятного?
— Да нет, все понятно... — Как-то разочарованно протянула девушка.
— Слава, давай обсудим эту тему, когда мы вернемся вместе с Диной в лагерь?
— Обещаешь? Ты уже сколько дней от меня бегаешь.
— Обещаю. На этот раз точно. — Да, забыл упомянуть: Слава была влюблена в меня до потери пульса. Только вот мне все-таки ближе война. — Свяжись с лагерем, пожалуйста.
— Громкую связь включать?
— Да.
Послышался легкий треск, и динамик наполнился басом связиста.
— Костер горит, костер горит, как слышно?
— Искра летит, слышим отлично. — У них и у нас все нормально, простая быстрая шифровка. — Удалось наладить связь с основными силами?
— Да, они будут здесь примерно к полудню, сейчас договариваюсь с вертолетной частью насчет того, чтоб они нам сюда мяса подкинули.
— У тебя там антиснайпер без дела мотается, а степные ящерицы еще никому не вредили.
— Ничего, я лучше пару трофеев отдам, чем еще одного бойца потеряю. Благо трофеев этих предостаточно.
— Хорошо. Только прежде чем готовить, дождись нашего сигнала.
— Так точно!
Я выключил передатчик у себя на шлеме, Слава сделала это на секунду позже. Мы уже практически приехали к тому месту, которое мы заметили накануне, и где могла бы остановиться Дина. Я сбавил скорость, и мотоцикл, крадучись, покатился под деревья.
— Слава, шлем не снимай. Давай на то дерево и проверь через оптику местность, особенно поляну в центре.
— Есть!
Мгновенно собравшись, она как белка, залезла наверх. Я погасил фару и на всякий случай поднял маскировочный фильтр – в случае опасности противника можно будет ослепить.
— Вижу наш мотоцикл, развернутый спальник, тлеющий костер. Трупов нет, живых нет. Хотя погоди-ка... Пресвятая Анкара, что это такое?
— Что именно?
— Биологический или механический объект в форме кошачьего.
— Что?
— Что слышал. Я такого никогда в жизни не видела, больше всего походит на бронированного льва или тигра.
— Отлично, сейчас подползу посмотреть сам....
По-пластунски подобравшись к краю поляны, я стал осматриваться, оставаясь полностью скрытым. Да, то что увидела Слава трудно описать... Это действительно походило на большую кошку, скорее даже на скелет кошки, полностью отлитый из металла. Плоть была, но она была скрыта за пластинами брони, а голова вообще была практически голой. Лишь зловещий мечущийся красный огонек мелькал за стеклом, вставленным в глазницы. На хребте твари стояла небольшая турель с мелкокалиберным пулеметом, что полностью отметало остатки надежд о том, что это причуда природы.
Передо мной была какая-то совершенно новая боевая машина некромантов. И сейчас она кого-то ищет, скорее всего – Дину.
Тварь повернула ко мне страшную голову и неожиданно огонек в ее глазах успокоился и сфокусировался на мне. Правильно, она наверняка может видеть тепло... Не дожидаясь атаки, я прицелился прямо в глаз адской машины и дал очередь. Стекло с хрустом разбилось, а создание в конвульсиях начало высоко прыгать по поляне, царапая лапами морду и издавая страшные механические звуки. Следующий выстрел раздался сверху, пуля каким-то образом попала в хребет и тварь успокоилась навеки.
— Спасибо, Слава. Я думал, эта пакость меня раздавит.
— Не за что. Кстати, Дина тоже тут, сидит на соседнем дереве.
— Отлично. Надо...
— Посмотри на эту штуку! — Перебила она меня.
Тварь с тихим шипением растворялась, причем довольно быстро. В итоге от нее остался один только пулемет, впрочем, вполне рабочий.
— Хватаем пожитки – и в лагерь! Не нравиться мне здесь.
Спорить со мной не стали, я связался с Джонни и доложил, что мы едем обратно. А так же приказал выставить посты по всем направлениям. Неизвестно, была ли эта штука одна, или их целый батальон.
Дина только пожала мне руку в честь благодарности. Она очень немногословна и суха, и, несмотря на то, что мы ровесники, ее шевелюра седая, как пепел. Когда-то она была веселой и жизнерадостной, любила веселиться и в шутку заигрывала с девушками из экипажей боевых машин. Но однажды она вернулась из отпуска поседевшей…
Одна из боевых машин конфедератов уничтожила ее семью. Мать, отца, маленького сына… Муж ее погиб на фронте еще до того, как она сама поступила в войска, и сын был единственным напоминанием о нем.
Она, Джонни и я были единственными, кто остался из первого состава нашей разведгруппы. Кто-то, кому повезло, ушел на гражданку, кому повезло не очень – из-за ранений. Остальные… Их мы просто помним.
— Гриша, а кто она? — Раздался в динамике голосок Славы. — Она ведь не человек, верно? Полукровка?
— Девочка, я не полукровка. — Внезапно ответила сама Дина. — Я просто одна из последних в своем роде.
— Она шанкар. — Ответил я.
— Драконьи наездники! — Взволнованно проговорила Слава. — Я думала, они остались только в Хлараге, на крайнем севере!
— Когда-то они жили и в Городе тоже. — Продолжил я. — Только после прибытия людей, а затем и разумных драконов их практически полностью истребили. В учебниках истории этого нет.
— Понятно.
Шанкары хоть и походили на людей внешне, но были сильнее и выше ростом, главное же отличие их состояло в строении глаз и в невосприимчивости к холоду.
Мы подъехали в лагерь и я дважды моргнул фарой. Джонни так же ответил мне фарами джипа. Если бы не это – я бы так и не заметил грузного угловатого транспорта даже в паре шагов. Что-что, а маскироваться качественно у нас учат быстро – недаром в разведке самая большая текучка состава.
Мы втроем спрятали мотоциклы и забрались в кабину автомобиля. Помимо Джонни там была новенькая, медик, которую нам перевели меньше недели назад. Она делала ему массаж, причем на совершенно добровольных началах, разминая плечи.
— Неплохо устроился, Джонатан. А теперь поднимайся и ставь маячки с просветом в три метра по периметру от лагеря.
— Так часто? Боишься лазутчиков, кэп?
— Конфедераты новую боевую машину создали, размером с крупного тигра. Как думаешь, опасаюсь я или нет?
— Понял... Как их бить?
— В глаза и сверху в основание черепа, в стык брони. — Ответила за меня Слава. — В другие места бить не пробовали, не успели. И еще – тварь эту не хватай, она растворяется, и какие там химикаты применяются – неизвестно.
— Слава, ты золото! — Улыбнулся здоровяк Джон, потом перекинулся парой слов с новенькой и вышел.
— Ника, осмотри, пожалуйста, эту рану. — Дина закатала рукав и протянула руку к девушке. В глаза бросилась сильно развитая мускулатура и неестественно-бледный, голубоватый оттенок кожи. Ника достала аптечку, разрезала ножницами кровавые бинты и стала обрабатывать резаную рану.
— Это та тварь оставила?
— Нет, хвала богам.
— Что удалось выяснить? Сколько их там? — Динара была в дальней разведке, неделю наблюдая за тылами конфедератов и пересчитывая пребывающую технику и пехоту.
— Много, гораздо больше, чем наша третья бронетанковая. Если не успеем окопаться в два дня – все, суши весла. Пока не захватим ту деревеньку с железкой – у них почти неограниченные подкрепления. Поезда подходят каждые полчаса, полукилометровые товарняки, набитые пехотой и техникой под звон.
— Плохо. Надо бы об этом доложить. — Я начал настраивать рацию. — Капрал Кривова, проверить часовых, всем – боевая тревога, кто уснет – пусть пеняет на себя. Приказ понятен?
— Так точно! — Снова отчеканила Слава, сверля меня злобным взглядом. Правильно, обещал поговорить и не поговорил – ну так не при всех же надо было это обсуждать. К тому же, тут с минуты на минуту нападения ждешь, не до сердечных дел.
— Ох, Гриша, лучше б ты с ней поговорил... Обратилась ко мне Дина, когда Слава вышла. — Хорошая ведь девчонка.
— Да я знаю, Дин. Привязываться я боюсь, и ее к себе привязывать. Каждый день по краю ходим, каждую минуту.
— Так тем более живи, пока возможность. Потом поздно будет.
— Ты лучше ответь, откуда рана. Только не ври, что с мотоцикла упала, лучшей наездницы найти невозможно.
— Знаешь, три дня в полном одиночестве многое меняют в мозгах. — Отведя глаза, пробормотала Динара. — И понимаешь, что жить надо, и жизнь продолжается.
— Вот это правильно! Скорей бы уже наши подошли, хоть денек отдохнуть...
— Отдохнем. — Она положила мне руку на плечо. — Хочешь, я вам со Славой отпуск на месяц выбью? Я же твой зам, в конце концов.
— Там посмотрим. Только больше так не делай, хорошо? Тебе тоже еще жить и жить, а их ты этим уже не вернешь. Ты здесь всем нужна. Знаешь, как без тебя тут сложно было? Еле управлялись.
—Что же у вас, магов больше нет?
— Таких как ты – нет.
— Ладно, хватит тут сопли разводить. — Она махнула рукой. — Хочешь мое мнение по поводу этих тварей?
— Я тебя внимательно слушаю.
— Срочно отступать. Конфедераты не отправятся раньше завтрашнего дня, к тому же, с учетом их численности – шанс устоять есть только в обороне, и то если первая гвардейская подойдет в помощь. Они решили прорваться к северной ветке железной дороги и к нефтяным месторождениям, которые дальше на востоке. Третья бронетанковая – единственное, что отделяет их от практически столбовой дороги. Если прорвутся – будут делать по сотне две километров за день, а вышки всего в тысяче.
— Понятно. Сейчас же отступаем. — Я нажал на кнопку начала сеанса и через минуту мне ответили. — Капитан Стечин, первая разведгруппа. Готовьте спальные места, мы отступаем к вам, ориентировочное время – четыре часа.
— Вас поняли, ждем.
Я отключил передатчик и через шлемофон приказал всем отступать к основным силам. Мы с Диной выбрались из вездехода и завели мотоциклы, в этот момент подбежали Джонни и Слава.
— Как ситуация?
— Посторонних не обнаружено.
— Срочно отступаем, скорость поддерживать не менее пятидесяти.
— Так точно! — Вытянулись в струнку оба, и побежали Джон – к вездеходу, Слава – к своему мотоциклу.
Мы летели по степи, по накатанной еще три войны назад танками грунтовке, и практически не разговаривали. Степь пролетала мимо, как во сне, время тянулось невыразимо быстро, и все внимание было направленно на то, чтобы не попасть колесом в нору сурка или ящерицы-степнянки.
В лагерь мы фактически влетели. Крикнув Динаре, чтобы она занялась размещением личного состава, я поехал сразу к штабной палатке. Там, несмотря на поздний (вернее, уже ранний) час сидело все командование третьей бронетанковой бригады. В основном – женщины, поскольку бронетанковые войска были оставлены для них. Если бы не жесточайшая дисциплина, здесь бы все превратилось в... Ну, вы поняли, о чем я.
— Полковник Багаметова, капитан Стечин с разведданными прибыл! — Вытянулся в струнку, как и положено, я. Полковник, которая мне в матери годилась, расслабленно махнула рукой.
— Вольно. Садитесь, рассказывайте, что послужило причиной отступления из наблюдательного пункта. — Она подумала, внимательно посмотрела на мою обветренную рожу и добавила: — Чаю себе налей, пока совсем не распался.
— Новая боевая машина конфедератов, Наталья Федоровна. — Я подошел к чайнику, выудил из шкафчика чашку и пакетик и заварил себе крепкого чаю. — Больше всего похоже на представителя кошачьих, но пулемет на спине и вид тоже как-то не располагает такую кису погладить.
— Она на вас напала? — Спросила майор, заведующая техническим обслуживанием. Чудо, а не начальство – если, правда, не сидишь, сложа руки, а обхаживаешь танки и технику, как свою любимую бабушку.
— Попыталась. Сначала попробовала напасть на отбившегося от основной группы бойца, но тот сумел скрыться. Когда мы выдвинулись за тем бойцом, увидели эту штуковину, и чудом смогли ее уничтожить.
— Останки имеются?
— Только пулемет на лафетной установке, который был у данной машины на хребте. Остальное превратилось в лужицу расплавленного металла и ушло в землю, как в сказке. Мы отступили ввиду крайней сложности их уничтожения, а так же из-за того, что данная машина может незаметно подкрадываться и видеть тепло.
— Правильно сделали. Какие будут предложения по поводу данной техники противника? Какую выберете тактику, какое нужно вооружение?
— Предлагаю каждому бойцу выделить противотанковые гранаты, а так же захватить несколько машин и провести опыты и учения.
— Молодец, рационально. — Похвалила меня полковник. — А что с тем поселком?
— Даже не думайте пока. Мы насчитали не менее дивизии, а войска продолжают прибывать. Кажется, придется играть от обороны.
— Лена, отправь радиограмму генерал-майору Турну, пусть подойдет в кратчайшие сроки, а так же полковнику Лотовой и полковнику Серову, пусть подходят сюда. После этого попроси полковника Нураду подойти к нам сюда. — Высокая девушка кивнула и вышла. — А ты, Григорий Николаевич, отдыхай до тех пор, пока вся эта шобла к нам не подойдет. Но параллельно готовь своих ребят как следует, у вас будет сложное задание.
— Я только вот спросить хотел, насчет... — Заикнулся было я, но она меня тут же прервала:
— Вот выполните то задание – хоть весь отряд в отпуск выпишу! А пока и не начинай даже. Доклад насчет села и кошек – мне на стол завтра утром, вместе с Динарой. Ты же в это время должен будешь всех своих подробно инструктировать по поводу встреченной вами боевой машины. Все понятно?
— Так точно!
— Все, свободен.
Я поставил пустую чашку на стол и вышел. Усталость начинала брать свое – глаза начинали слипаться. Пожалуй, придется доклад поручить той же Дине – она, в отличие от меня, может не спать хоть неделю.
Мой отряд разместили рядом со штабной палаткой (видимо, чтобы не надо было далеко посылать Леночку, если что), так что идти долго не пришлось. Мотоциклами уже занялись техники, мои ребята занимались кто чем – кто-то проверял оружие, кто-то спорил с техниками, кто-то просто с наслаждением снял снаряжение и слонялся возле отведенных нам палаток.
— Как дела, кэп? — Проорал Джонни, развалившийся в кресле вездехода.
— Нормально. Отдыхаем до подхода основных сил.
— А кто прибудет?
— Первая гвардейская, артиллерия и вертолетчики с мотопехотой.
— Кажется, будет весело. — Выкрикнула откуда-то из того же вездехода Катрин – наш механик. — Когда они прибудут?
— Дня через четыре.
— Ох, еще целых четыре дня ждать, чтобы расслабиться... — Проворчал вечно недовольный Джонни.
— Скажи спасибо, что мы разведчики, — остудила его Катрин, — и окопы копать не нам.
— Огромное спасибо! — Отмахнулся здоровяк. — Так что нам делать сейчас, а, кэп?
— Гуляйте, но в пределах разумного. Кого замечу нетрезвым вне сортира или палаток – пеняйте на себя. — Я подумал, и добавил. — Джонатан, только сначала пусть Динара составит отчет. А то знаю я ее, как выпьет, так засыпает тут же...
— Так точно! — Обрадовано выкрикнул Джон и еще несколько ребят. Ну, пусть отдыхают, главное, чтоб потом мне Наталья Федоровна головомойку не устроила, а у нее с этим быстро.
В моей палатке меня ждал сюрприз, причем довольно приятный. Две кровати были сдвинуты, и на них сидела Слава. Правда, одетая, что несколько портило впечатление, но тем не менее...
— Привет. Ты не против, что я подселилась к тебе?
— Нет, что ты. — Я снял куртку и сел рядом с ней. — Так о чем ты хотела со мной поговорить, Слав?
— Гриш, ты знаешь, чего я хочу. Вот скажи, ты против этого?
— Чего «этого»?
— Не притворяйся. Я хочу быть с тобой. Неужели я тебе не нравлюсь?
— Очень нравишься, и даже гораздо больше. — Я обнял ее за плечи. — Я просто очень не хочу к тебе привязываться.
— Боишься потерять?
— Да.
— Ты уже ко мне привязался, хочешь ты или нет. Только подумай, может, все-таки лучше будет сказать и сделать все сейчас, чем всю жизнь жалеть, что не сказал и не сделал, если потеряешь?
— Давай я отвечу на эти вопросы после душа, ладно? — Поспешил ретироваться я. — А то я сонный, грязный и усталый, а ты, я вижу, уже вымылась. Я обязательно отвечу тебе.
— Обещаешь?
— Слово даю.
— Иди уже, я тебя тут подожду...
Когда я вернулся, Слава уже хорошо подготовилась – она лежала, закутавшись в одеяла, практически без одежды, а на столике стояла бутылка вина и два бокала.
— Быстро ты. — Невольно улыбнулся я. — Только на одном условии, Слава.
— На каком?
— Когда мы на задании, мы только бойцы. Не смей давать течь в своей дисциплине, даже если меня убьют. Сможешь?
— Смогу. Если все остальное время ты будешь рядом.
— Конечно буду. — А куда я денусь? К тому же, не будь этой войны, я бы и сам к ней подошел с таким предложением. Хотя, не будь этой войны, мы бы и не провели такую ночь в палатке…
Наутро я построил весь свой отряд – десять человек, и начал инструктаж. Отсутствовала лишь Динара, но она была у начальства.
— Итак, бойцы! Конфедераты выпустили новую ужасную тварь! Вам нужно знать, как с ней бороться! Понятно?
— Так точно!
— Хорошо. Для начала опишу эту штуку. У кого плохая память – пусть записывает. — Я подождал, пока стихнет шуршание доставаемых блокнотов. — Данная боевая машина имеет вид крупного животного кошачьей породы. Отличительной особенностью являются оголенный череп и пулемет на спине, а так же красные глаза. Пулемет может быть опцией, характерной для данной встреченной нами машины. Окрас – матовый серебристо-голубой, то есть окрас титановый. Характерной особенностью строения тела данной машины по сравнению с обычным кошачьим – панцирная структура корпуса из крупных цельных пластин титана. Уязвимые места – шея, глаза, пулемет, зазоры брони, пасть, когда она открыта. Машина эта оборудована тепловизором, а так же анализатором атмосферы, в простонародье – нюхом. По поводу остальной чувствительности неизвестно. Вопросы?
— Как их обнаружить поблизости от своей позиции?
— Характерным звуком является жужжание сервоприводов, возможны иные механические звуки, кроме того, на почве остаются характерные отпечатки с глубокими следами когтей. Кроме того, возможно визуальное обнаружение по красным огонькам глаз и блеску обшивки. Еще вопросы?
— Как с ними бороться?
— Передвигаться группами по трое, постоянно поддерживая связь, пытаться обойти сзади, чтобы попасть в щель между пластинами, либо прицельным огнем по глазам с близкого расстояния. При этом машина теряет управлении и может начать прыгать, бегать, в общем – метаться, что при ее массе может быть критично. Еще вопросы?
— Никак нет!
— Отлично, до полудня свободны. В полдень собраться здесь же, будем проводить учения с макетом данной машины.
Личный состав разошелся кто куда. Ко мне подошла Слава и ласково уткнулась в плечо.
— Ты чего?
— Ничего. Просто мне с тобой хорошо.
— Мне с тобой тоже. — Я погладил ее по голове. — Пойдем посмотрим, как там Динара. А то она может и в контры с полковником вступить.
Слава богу, этого не произошло. Наталья Федоровна с уставшим лицом дослушивала отчет Динары, та, в свою очередь, расслабленно пила чай с бутербродами, видимо, пропустила завтрак и полковник, добрая душа, позволила ей есть прямо за докладом. Женщины заметили нас, я хотел было перейти на официальный тон, но полковник махнула рукой, и мы свободно вошли.
— Григорий Николаевич, садитесь, чай себе и девушке наливайте. Сейчас я вас тоже проинструктирую насчет вашего будущего задания.
— Что же оно из себя представляет?
— К вам присоединяться еще два отряда мотострелков, вам будут выделены три бронетранспортера и три легких танка.
— Ого! Что же там намечается такое, Наталья Федоровна?
— Вам необходимо будет захватить небольшую деревеньку, через которую проходит железнодорожная ветка конфедератов, повредить полотно по обе стороны от нее и удерживать до подхода основных сил. Мы прибудем на следующий день, то есть через сутки после вас. Охраны там почти нет, около двадцати солдат и пары бронетранспортеров, с ними вы вдвоем с Динарой бы справились. Основная задача – удержать плацдарм до нашего подхода. Это будет сложно, ввиду близости базы войск конфедератов, однако им туда больше двух суток пути, первая гвардейская прибудет одновременно с нами, вертолетчики подойдут на два часа позже, артиллерия – на шесть. Задача ясна?
— Захватить плацдарм и продержаться сутки. Когда выступаем?
— Через два дня. Бойцы приданных вам отрядов будут тренироваться вместе с вами.
— Хорошо. А откуда разведданные по поводу той деревни?
— Из первой бронетанковой.
— Будет сделано, Наталья Федоровна.
Двое суток пролетели как две минуты. Утром инструктаж, днем тренировки и слишком быстротечные вечера со Славой. В конечном итоге полковник, по старой традиции, пожелала нам удачи (она из древнего ведовского рода – обычно всегда срабатывало), взревели моторы и мы выдвинулись. После мотоцикла в бронетранспортере было немного тесновато, но комфортно. Впрочем, здесь не было бы так тесно, если бы не взяли столько ракет и снарядов – без поддержки артиллерии ракеты наша единственная надежда при встрече с танками и другими тяжелыми машинами конфедератов. Путь представлялся неблизким – полсуток, на высокой тряской скорости. Каждый занимался своими делами, проверял оружие или пытался в такой тряске написать письмо родным.
— Гриша, Я тут подумала…
— Да? — Слава удобно устроилась у меня на плече.
— Возьми. — Она протянула мне небольшой сверток. — Если меня убьют, пусть это будет напоминать тебе обо мне.
— Что это?
— Да так, прикупила когда мы в Серри были, помнишь?
— Помню. — Я развернул мешочек и увидел там небольшой переливающийся всеми оттенками синего браслет. — Это же небесный отблеск!
— Да, я потратила на него почти все жалование. Хотела маме показать, когда домой вернусь.
— Возьми обратно. Ты его еще ей покажешь.
— Ты так считаешь?
— Конечно. А если меня убьют, возьми себе мой жетон.
— Не убьют. — Она крепче прижалась ко мне. — Я знаю.
Колонна наконец-таки добралась до места. Ребята со второго отряда оперативно зачистили поселок, местных жителей там уже не было, когда пришли конфедераты. Другая группа на двух БТРах отправилась заложить заряды на пути. Примерно через час послышались два взрыва.
— Взвод! — Я осуществлял общее командование, поэтому основной передатчик мы забрали в тот дом, где обосновался наш, «Серый» отряд. — Занять оборонительные позиции на местах подхода противника! Танки окопать, все оружие зарядить!
Вечерело. Красное солнце закатывалось за горизонт, окрашивая белые глиняные стены в кровавый цвет.
— Не к добру это, кэп... — Завел свою вечную шарманку Джонни. — Помнишь, как в тот раз? Пол отряда потеряли после такого заката...
— Это к пустынной буре. А пол отряда мы потеряли как раз из-за нее, и мы тогда были на мотоциклах посреди барханов. Не гони волну.
— Так точно не гнать волну. — Он задумчиво поскреб подбородок. — А что тогда делать?
— С вертолетчиками свяжись, чтоб побыстрее двигались. Или с первой гвардейской, если делать совсем нечего.
— Это приказ или так, пожелание?
— Пожелание. Сиди не рыпайся, если все пройдет хорошо, они на нас даже напасть не успеют до подхода основных сил.
Джонатан пожал плечами и снова уткнулся в прицел. Никого не было видно. Наконец, темнота вступила в свои права, лишь немного разбавляемая луной и звездами.
— У нас гости, кэп. Оповещать наших?
— Немедленно. Только пусть подпустят их поближе.
Из-за холма показался отряд пехотинцев, человек пятьдесят. Они быстро двигались на нас вдоль железнодорожных путей. Наконец, когда можно было уже рассмотреть их лица, я тихо приказал:
— Огонь.
Чем не люблю пехоту конфедератов – это почти что зомби. Они почти нечувствительны к боли, и поэтому нужно выпускать в них или по три-четыре патрона, или сразу стрелять в голову или сердце. Но это им не особо помогло – мои опытные бойцы первым же залпом практически уничтожили всех, вторым залпом добив оставшихся.
Впрочем, конфедераты только этого и ждали. На этот раз они не стали выпускать вперед пехотинцев – на нас катились два средних танка и около дюжины малых боевых машин – по сути, демонов, заселенных в механическую оболочку. Контролировавший их колдун наверняка сидит где-нибудь неподалеку.
— Страж один, Страж два, ракетами по танкам – огонь!
Наши танки оказались оперативнее. Правда, чего ждали их танкисты, временя давать огонь по зданиям, где мы засели – непонятно. Но ракеты сожгли обоих, буквально за секунды.
— Страж три, быть наготове. Всем Стражам и Броне, расстрелять малую технику противника!
— Так точно! — Раздалось в передатчике, и грянул залп автоматических пушек. Противник был смят. — Стражи один и два, перезарядить ракеты.
Больше они почему-то не атаковали. Странное затишье напрягало – а уж не успели ли они в обход нашей разведки подтянуть артиллерию?
— Синий, как обстановка? — Я напряженно вслушивался в потрескивание рации.
— Ничего.
— Красный, как обстановка?
— Ниче... — Внезапно речь оборвалась, и через секунду донесся дикий крик: — Они внутри! Эти твари внутри! Их много!
И рация стихла.
— Всем боевая тревога! Стражам и Броне задраить люки! «Кошки» только что задрали Красных! Стражам продолжать наблюдение за местностью, не расслабляться!
— Вас поняли.
Мы прижались к стене и смотрели на дверь. Я, взяв на себя обязанности антиснайпера, зарядил подствольник противотанковой гранатой. За дверью послышалось скрежетание.
— Огонь по готовности, всем прижаться к стене, бить по глазам!
Дверь буквально снесло. Не дав сориентироваться первой твари, я выпустил в нее гранату. Все подействовало как надо – без головы жуткая «кошка» просто рухнула на пол. Но за ней были еще и еще... Мы сдерживали их в дверях, создавая непролазную гору титановых останков. Как сумела пробраться внутрь одна из них – неизвестно, видимо, ей хватила разума обойти через окно. Длинная очередь пистолета-пулемета, я слишком поздно заметил, что Слава целила твари по глазам...
Огромная живая машина начала судорожно метаться и прыгать в замкнутом помещении с людьми внутри. Я не видел, кого она задела. Каким-то невероятным усилием я сбил ее прикладом к стене и дал очередь в разинутую пасть. Все стихло...
— Дверь с прицела не снимать, не расслабляться! Есть пострадавшие?
— Двое, кэп...
Джонни указал на две лежавшие на полу девичьи фигурки. В одной из них я тут же узнал Славу, раненую, но живую.
— Ника! Где она? — Не обращая больше ни на что внимания, я кинулся к Славе. — Где этот медик, когда он так нужен!
— Она лежит рядом.
— Что?! — Я едва не выронил девушку из рук и подошел ко второму телу. Никаких шансов, у нее просто размозжило голову в осколки... Хоронить только в закрытом гробу.
— Черт побери... Свяжись с танками, что там у них?
— Так точно. — Через пару секунд Джонни протянул мне микровон.
— Стражи, доложить обстановку. — Взяв в руки теплый переговорник, просипел я.
— Были две атаки, одна с применением танков. Третья бронетанковая будет через два часа, просили продержаться.
— Потери есть?
— Среди личного состава нет, поврежден один танк – снесло пусковую установку и заклинило башню.
— Что с Синим отрядом?
— Много раненых, но все живы. Красный отряд в наших сердцах.
— Понял, отбой. — Я вернул рацию Джону. — Как же меня раздражает эта шифровка...
— Рассвет. — Ни с того ни с сего отметил он. — Жаль, она не дожила до него. Я ее отцу обещал, что за ней пригляжу...
— Это война... Никогда ничего не обещай. — Философски оборвала его Динара. — Гриш, ты бы хоть Славке своей шину на сломанную ногу наложил, что ли, и повязку холодную на лоб.
— А? — Не сразу сообразил я. — Да, конечно... У Ники кто-нибудь был еще, кроме отца?
— Младший брат и тетка. — Все так же невозмутимо продолжила она. — Я отправлю ее отцу жетон, и составлю письмо.
— Ты это умеешь делать лучше, чем я. И от Джонни что-нибудь добавь.
— Обязательно. — Воздух наполнился гулом и хлопаньем лопастей. — О! Наконец-то наши. Джонни, поднимайся, давай завалы расчищать. Все остальные – с нами! Эти штуки весят под четверть тонны.
Мы разобрали завал, и я отметил про себя, что эти модели исчезать не спешили. Они вообще немного отличались – вместо голого титана – матовый черный цвет, пулемет другой модели, более маленькие и толстые стекла в глазницах... Правда, основной недостаток конструкции – боевой клич и как следствие уязвимая во время атаки пасть – осталась. Видимо, то была экспериментальная, а эти – серийные.
— Разведкодавы, чтоб их... — С чувством сплюнула на один такой «труп» техник нашего отряда. Да. Это разведкодавы.
Полковник сдержала свое обещание полностью, на следующий же день нас вертолетами доставили до железной дороги, а потом отправили по домам на месяц. Слава быстро поправлялась, я познакомился с ее родителями, но время снова поджимало. Оно неумолимо приближало меня к моменту, когда надо будет возвращаться. Хотя, может быть, я туда больше и не вернусь. Ведь теперь у меня появилось нечто более ценное, чем война...