10. Кентавр и камень

Книга Кентавриды
Нечеловеческая сила кентавров позволяла им использовать в качестве оружия не только дубины и даже целые деревца, но и большие камни, неподъёмные для двуногих.
Изображения кентавра, держащего вырванную из земли глыбу и готового метнуть её в противника, постоянно встречаются ещё у античных художников и скульпторов.

http://www.theoi.com/Gallery/O12.1.html


Может быть, размеры глыб, обломков скал и булыжников иногда преувеличены, но факты, я думаю, зафиксированы верно. И они, опять-таки, парадоксальным образом свидетельствуют против расхожего мнения об агрессивности кентавров.
Рассудим благоразумно! Если в минуту ярости кентавр хватается за что попало, то значит, настоящего оружия у него при себе нет. Или же нет привычки постоянно носить с собой нож (пусть не железный, но хотя бы костяной или кремниевый), копьё или палицу. Большинство эпизодов с использованием камней в качестве оружия связаны с конфликтами между людьми и кентаврами, а поскольку люди обычно вооружены, вывод может быть только один: зачинщиками схватки были не кентавры.
 Кроме того, тяжеленный камень трудно таскать на себе продолжительное время. Руки заняты, манёвренность снижена, да и пораниться можно. Как стратегическое оружие он неудобен и не очень эффективен: для того, чтобы им воспользоваться, нужно, чтобы противник подошёл близко, да ещё подставил под удар голову. Если же случайно выронить такой груз, можно переломать ноги себе или своим собратьям. Стало быть, как я уже сказала, либо кентавры не нападали, а оборонялись, и потому хватались за первое, что видели рядом, -- либо, если всё-таки лезли в драку, то были спровоцированы людьми. Согласитесь, что воин, осознанно идущий на битву, выберет что угодно, но не глыбу кремня или увесистый обломок песчаника.
 
http://www.antikken.nu/mytologi/site/uhyrer/uhyrer202.htm

Чаще всего такие сюжеты связаны с кентавромахией, то есть сражением людей и кентавров. Но иногда наши слишком горячие парни вступали и в схватки между собой. В доисторические времена такое происходило нередко. Братцы могли поскандалить, скажем, из-за охотничьей добычи или какой-то межродовой распри, как показано на полотне Арнольда Бёклина…

 http://www.canvaz.com/gallery/15898.htm
(Арнольд Бёклин. Битва кентавров)

В других случаях, как и у людей, поводом для поединка служила любовь к прекрасной даме. Правда, тут бросаться камнями в соперника было не принято, бились на кулаках и копытах.

Римская мозаика с виллы императора Адриана изображает совсем иную ситуацию, которая лично меня глубоко волнует и трогает, несмотря на явную неудобоверность сюжета: разъярённый кентавр запечатлен в момент, когда он собирается обрушить кусок скалы на тигра, который зажрал маленького кентаврёныша и терзает лежащую на земле кентавриду (возможно, уже мёртвую или умирающую)…


Неправдоподобие – в обилии разнородных хищников: кентавр, похоже, уже расправился со львом, а с соседней скалы на него щерится ещё и леопард! Это уж явный перебор. Львы в древности, как мы знаем, водились почти по всей Европе, по крайней мере, на юге континента, а уж в Азии и Африке были вполне обычным животными. Леопарды… ну,пожалуй, тоже. А вот тигр –зверь совсем из иных краёв (вряд ли Адрианов художник, изображая этот сюжет, имел в виду Индию или Дальний Восток). И уж совсем невероятен боевой союз столь разных хищников. У них не только разные ареалы, но и разные методы охоты: львы охотятся прайдами, а леопарды и тигры поодиночке.
Но картина всё равно поразительная.
Художник остро ощущал всю ярость и боль разумного существа, только что потерявшего самых близких и оставшегося в одиночестве среди населённой хищниками каменистой пустыни. Но, поскольку сам автор мозаики, как мне кажется, видел львов, тигров и леопардов лишь на арене римского Колизея, то и решил, что их для усиления воздействия можно нарисовать всех вместе. Может, тут отразились какие-то впечатления от театрализованных казней христиан? Однако времена Адриана – не времена Нерона, и вроде бы при Адриане подобных зверств не было…
И всё же, несмотря на все натяжки, в творении безымянного художника есть необманная подлинность переживания и сочувствия. У двуногих такое встречается нечасто, и потому особенно дорого нами ценится.
Может статься, конечно, что сам художник был скрытым кентавром.
Это тоже бывает, хотя довольно редко.