Совершенно не помню, как оно появилось у нас, кажется, подарили… Нет, по наследству досталось! И от кого же? У меня все пока живы, слава Богу… Или сама купила по случаю? А, может, супруг подсуропил, чтобы я иногда видела своё истинное лицо? Вот не помню, и всё! Да кому какая разница?! Я же в него не смотрюсь совсем… Не люблю я эти зеркала, в них втягивает тёмная сила и левое с правым наоборот изворачиваются, Правда с Кривдой местами меняются…
Прекрасно обхожусь без всяких зеркал, даже крашусь по памяти! Редко, однако… А зачем? И так хороша. В прихожей иногда скошу глаз: не набекрень ли шляпку надела? Про шляпку – это я так, иносказательно. Нет у меня шляпок, береты ношу. Или фуражки. Ой да что это я разболталась? Достаточно внятно сказать: зеркала ненавижу! Холодно мне от них. А это, что из-за компьютера за мной подглядывает, и вовсе, как айсберг. Сто раз на дню мимо него пробегаю – а посмотреться в него и в голову не приходит. А говорят, оно красивое, редкой чистоты и оправы… Бронзовой… Или обманка? Машинально тычу в какой-то завиток и… в растерянности пячусь назад!
Овал зеркала искрится далёкими звёздами и сквозь них медленно проявляется лик неведомого существа – лик странный и пугающий своим отстранённым, каким-то потусторонним выражением. Он приближается к самой поверхности зеркала и устремляет на меня прозрачные, втягивающие внутрь глаза. За его спиной темнеет пропасть, а точнее, бездна, и я начинаю холодеть. От шока меня спасает новое потрясение: вокруг таинственного, гипнотизирующего лика вместо волос вьются змеи и мне, кажется, что своими «носами» они высовываются из глади зеркала и тянутся ко мне. Я отступаю ещё на шаг и, не выпуская из виду зеркало, вслепую шарю по тумбочке в поисках оружия защиты…
– Не бойся, сударыня, – слышу я немного хрипловатый голос и без особого уже изумления замечаю, что Пришелец из-за Зазеркалья говорит не открывая рта. – Я с миром.
Странным образом успокоившись, я ловлю себя на том, что пытаюсь угадать пол и возраст этого существа. Оно не похоже ни на мужчину, ни на женщину. Молчит, разглядывает меня… И, кажется, читает мои мысли:
– Я ЕрЪ. Незримое. Навь. Ты вызвала меня тайным ключом. Зачем?
Я заполошно машу руками:
– Не вызывала я тебя! Я не нарочно! Случайно нажала на этот ключ! Можешь преспокойно отправляться назад в своё зеркало!
– Это не зеркало, а Зеръцало, – монотонно возражает странное и незваное Существо. – Зеръцало по Сути не зеркало. Зеркало есть средоточие Тени, то есть отражение, а Зеръцало – концентрация Света Незримого Сына. Всё меняют слоги «ка» и «ца». И знак ЕрЪ. «Ка» это Подобие, а «Ца» – сверкание или Свет. Буква «з» – Сын, ЕрЪ означает Скрытое, Незримое, а, конкретнее, Навь… У каждой буквы своя Суть. Что ты знаешь о сакральных письменах и буквах? О Букове, об Алфавите по вашему. Но о древнем, а не нынешнем… – должно быть, на моём лице ясно прописан объём моих скудных познаний, потому как гость продолжает бубнить: – В славянском алфавите было 43 буквы и каждая имела свой сокровенный смысл, несла свою Суть в Слово, то есть в Целое. И что сотворили с ним вы? Оставили пустые знаки и искажённые звуки. Выкинули из него Дух, Чрево, Веру, Одухотворение, Незримое, Неявное, Сокровенное, Целостность и Святость…
– Какой ужас! – непроизвольно вырывается у меня. – Всё самое-самое… Только я, прости, никак не представляю, о каких буквах речь. Знаю только про Ять…
– Вот, вот! – неожиданно волнуется Оно, что выражается перекосом его лика. – Ничего-то вы не знаете, ничему не сопротивляетесь. Букву ЯтЬ она знает! А что ты про неё знаешь? – я виновато пожимаю плечами. – Да именно буква ЯтЬ и означает Целостность и Святость! А это Единая и Абсолютная Целостность Бога! Хотя о каком Боге можно говорить, если букву ФертЪ тоже побоку? Это ведь она означала Веру! А буквы ЕрЪ, ЕрЫ и ЕрЬ составляли Троицу Незримого, Одухотворённого и Сокровенного. Вот, что отняли у Руси!
Гость усиленно выпучивает глаза, видимо, нервничает – и змеи его тут же высовываются за оправу и тянут ко мне свои жала. Это мне совсем не нравится и я спешу переключить внимание Посланца из Неведомого:
– Так ты Еръ или Навь?
– И ЕрЪ и Навь, – глаза его возвращаются в свои орбиты, а лик выравнивается. – Всё едино. Я третья часть Целого, потому что Мир триедин. Триединый мир это Космос.
– Космос?! Разве древние знали про Космос? Про тот, который за небесами?
Змеи на мой вопль откликаются шипением, но я их уже не боюсь и жду ответ. Успокоившийся ЕрЪ не задерживается с ним:
– Почему нет? Космос это Большой Порядок Мира, его Древо. Небеса только часть Космоса. И в нём всего по паре: Свет и Мрак, Жар и Хлад, День и Ночь… Много чего ещё, много Малых Порядков. Потому что Большой Порядок состоит из Малых…
– А ты тоже Малый Порядок? – перебиваю я и наглею окончательно: – Ты незримый Малый Порядок невидимой Нави? И, если ты Незримое, почему я тебя вижу? Глядишь на меня, умничаешь, змеюками пугаешь… Или всё, что ты мне тут наплело голая ложь?
ЕрЪ натягивает на глаза гладкие, без ресниц, веки и тут же вскидывает их вверх:
– Ложь – это всего лишь упорядоченное содержание. А то, что ныне зовут ложью, есть Кривда – искривление Сути. Хотя и Кривда имеет свою Суть – она импульс Времени на внешней стороне Целой Сути. То есть, хочу сказать, что абсолютной Истины нет. Да и Времени, собственно, тоже нет. Есть только взаимосвязанная цепь Событий. Событий, которые бесконечно повторяются. Короче: всё, что есть, уже было и повторится…
Чувствуя, что «крыша» моя зашуршала и норовит съехать, я, как за соломинку, хватаюсь за то, что мне кажется понятным:
– А Правда тогда что?
– Правда – это Путь к Богу, Предназначенное Прави. Это-то ты хоть понимаешь? Знаешь, что такое Правь по Сути своей?
– Ага, – расплываюсь я в глуповато-блаженной улыбке, – Правь – это Небеса Обетованные… Все там будем.
ЕрЪ удручённо вздыхает:
– Не все, сударыня. А только те, кто с Богом. Правь – это Всё, что в Союзе с Богом. Тёмные вы тут, однако…
Моя «крыша» съезжает набекрень и застывает в этом лихом положении. То есть одна половинка мозгов зажата, а другая расслаблена. Это означает, что во мне начинает закипать раздражение. Я пытаюсь взять себя в руки и бурчу:
– Зато ты у нас светлое зерцало… Вот возьму сейчас одеяло и завешу тебя, чтоб глаза на меня не пялило…
– Не получится. Я твоё покрывало сюда втяну. В Навь. Да и тебя заодно. Ты мне понравилась. Въедливая ты. И змейкам моим ты тоже приглянулась. Видишь, угомонились? Вроде как заснули даже. Доверяют тебе, за свою уже принимают.
Вот это я влипла! Да что ж это творится?! Навязалось на мою голову! Я сжимаю кулаки и замахиваюсь на гостя из Зазеркалья:
– Изыди, подобру поздорову! Не то расколочу сейчас тебя вдребезги!
– Не вздумай, – с олимпийским спокойствием роняет ЕрЪ, – последствия будут ужасны. Сотрёшь неисчислимое количество незримых Сутей и Сущностей, останутся лишь формы, оболочки. И Порок. И в твой мир выйдет. А его так просто не сотрёшь, его только Светом извести можно. А у вас тут, в Яви, Свету маловато будет. Мрак один.
Не поняв толком глубины этих слов, но шкурой почуяв их жуть, я роняю руки плетьми:
– Но я не хочу с тобой в Навь…
– Не хочешь – оставайся. Поживи ещё в Сумерках. Я подожду.
– Это как же понимать?! Ты теперь всегда будешь здесь? Послезавтра мои ребята вернутся с дачи и тебя увидят. Они же заиками сделаются от страха! А то и вовсе с ума сойдут!
Губы у ЕрЪ вытянулись в подобие ехидной улыбки, а змеи вокруг лба вновь зашевелились и зашипели.
– За семью свою не волнуйся, – успокоило меня Оно приглушённым голосом, – у мужа твоего на тебя и на твои выходки уже иммунитет выработался, всяко повидал, не удивится. А дети ныне крепкие, их после тех страшилок, что вокруг, особливо в телевизоре, уже ничем не проймёшь. Да и я приоткрылось только тебе, для остальных я останусь так же незримо, как и раньше…
Сумерки сгущаются, а я никак не могу найти выход из ситуации. Может мне снять зеркало, да на помойку вынести? Так ведь тогда придётся подойти близко и Оно меня втянет в свою Навь… А может шкаф переставить? Одной мне это не под силу… Да и шкаф тут не поместится… Вот бы это ЕрЪ оказалось всего лишь призраком! Так нет же: вот Оно, мерцает мертвыми звёздами и холодом дышит… Просто наваждение…
Наваждение?! Надо помолиться! Поднимаю глаза к иконе Казанской Божьей матери – она в аккурат над зеркалом.
– Матерь Божья Преблагая! Попроси Сына своего, чтоб избавил меня от этого наваждения, от непосильного мне испытания!.. – бормочу ещё что-то сумбурное и мало внятное, потому как кроме «Отче наш» никакой другой молитвы толком не знаю.
Через несколько минут перевожу взгляд на зеркало: Оно по-прежнему там. Смотрит на меня с любопытством и зенками моргает, будто подмигивает. А в зрачках звёздочки мерцают…
Нет, это не в его глазах! Это за окном уже высыпали первые звёзды. А вокруг них и за ними бесконечный, бездонный Космос. И его треть – Незримое…
Это что же получается? Это ЕрЪ Оттуда?! Или моё зеркало вход Туда?! Но ведь небо-то зримое… Ах, да! Я вижу только след Времени. Всё главное, вся Суть незримы. Они есть, но для нас их будто нет… А я?! Я есть? Или я тоже след Времени, Его отражение в Незримом? Так ведь и Времени нет, есть только цепь Событий… Значит я тоже всего лишь Событие Космоса?
Фу, ты, понесло! Растревожило меня это Еръ, однако. Как же его спровадить? Завесить не получится, разбить и вовсе чревато ужасом… А может пусть себе остаётся? Мне так много хочется узнать о Незримом и о русских древностях! Да, надо всё хорошенько обдумать. Прямо сейчас. А только мысли, как леденцы слежавшиеся. Слиплись – не разодрать. И цмоктать их таковыми не хочется…
Тогда спать! Усыпить Сознание и дать волю Подсознанию, оно всё разложит по пыльным полочкам, найдёт нужную мысль и подсунет мне её с утра пораньше. Не зря ведь гласит народная мудрость: утро вечера мудренее!
Я укладываюсь в постель и уже на исходе сознания слышу:
– Милости просим в Незримое, сударыня…