Жили-были мужики и бабы. Жили-то мужики, а бабы – были. И это как водится.
Захотелось мужикам чего-то кругленького, мягонького да тёпленького. Вот и попросили они баб: «Испеките-ка нам колобок». А бабы отвечают: «Да как же испечь? Муки-то нет. А нет муки, нет и колобка-а». Мужики говорят: «А вы, бабы, поскребите по сусекам. Может, на колобок и наскребёте». Вздыхают бабы: «Вспомнили тоже – сусеки! Где эти сусеки искать-то?»
Всю землю бабы исходили вдоль и поперёк. Глядь, и наскребли муки с напёрсток. Замесили тесто, скатали колобок и испекли с песней да с прибауткой в самой большой печи. И поставили на окошко – остывать.
Колобок с пылу с жару прыткий. Скок-поскок на подоконнике, прыг – и покатился по наклонной дорожке. Катится и поёт: «Я Колобок, румяный бочок! Меня по всей земле по сусекам скребли, бока мяли-катали, в печи жарили, съесть хотели. А я взял и ушёл, и от баб жадных, и от мужиков-обжор. Вот, я какой молодец!»
Вот подошёл к Колобку Лес, окружил со всех сторон и говорит: «Колобок, Колобок, я тебя съем!» А Колобок и отвечает: «Лес ты дремучий! Я же Колобок из колобков, меня по всей земле по сусекам скребли, бока мяли-катали, жарили в самой большой печи, съесть хотели. А я смотри, какой молодец – и от баб жадных ушёл, и от мужиков-обжор ушёл. И пока тебе пою, совсем из тебя вышел!» Выкатился из лесу и хохочет. Лес только эхом поахал, да ёлками поёжился.
Катится себе Колобок дальше по наклонной дорожке. Катится и поёт: «Я Колобок, румяный бочок! Я от баб жадных ушёл, и от мужиков-обжор ушёл, и от Леса дремучего ушёл. Вот, я какой молодец!»
Вдруг Море перед ним разливанное колышется. Так и норовит волной лизнуть: «Колобок, Колобок, я тебе съем!». Колобок отвечает: «Да ты, Море, совсем умом отсырело что ли? Не разумеешь, кто я такой? Я же Колобок из колобков, молодец из молодцов. Меня по всей земле по сусекам скребли, бока мяли-катали, жарили в самой большой печи, съесть хотели. А я прыг себе и покатился - и от баб жадных ушёл, и от мужиков-обжор ушёл, и от Леса дремучего ушёл. Неужто я от тебя, Море, не уйду?». Прыг на гору высоченную и катится себе дальше по наклонной дорожке. Море только сморщилось.
Тут Гора высоченная заговорила: «Колобок, Колобок, я тебя съем!» А Колобок ей весело отвечает: «Да у тебя, Гора, глаза окаменели что ли?! Не видишь, какой я молодец? Я ж Колобок из колобков, молодец из молодцов! Меня по всей земле по сусекам скребли, бока мяли-катали, жарили в самой большой печи, съесть хотели. А я взял и ушёл, и от баб жадных, и от мужиков-обжор, и от Леса дремучего, и от Моря разливанного. Неужто я от Горы не уйду?» Прыг на горизонт и катится себе по наклонной дорожке дальше, то ли вниз, то ли вверх, сам не поймёт. А Гора только пыхтит с досады.
Тут Небо наклонилось над Колобком и говорит: «Колобок, Колобок, я тебя съем!» А Колобок ему кричит: «Эх, Небо! Совсем ты от земли оторвалось. Не слыхало обо мне что ли? Я же Колобок из колобков, молодец из молодцов, певец из певцов! Меня по всей земле по сусекам скребли, бока мяли-катали, жарили в самой большой печи, съесть хотели. И бабы жадные, и мужики-обжоры, и Лес дремучий, и Море разливанное, и Гора высоченная. Я от всех ушёл, да неужто от Неба не уйду?»
И хотел было спрыгнуть на землю, а Небо ему говорит: «Вижу, славный ты Колобок! Это я от старости плохо слышать стало. Прыгни ко мне на облако и пропой ещё разок, а я послушаю». Колобок обрадовался, что его само Небо похвалило, и прыгнул на облако. Песню свою снова заводит: «Я Колобок, румяный бочок…»
Небо послушало, послушало, да и съело Колобка. Одна корочка осталась.
А мужики да бабы в небо смотрят и ахают: «Вон он, наш Колобок, до самого Неба докатился! Ясный месяц!» И, пока мужики Небо пальцами дырявили, бабы со всеми манатками на Месяц погрузились и уплыли восвояси: «Прощевайте! До скорой встречи!» Заодно и небо дырявое с собой прихватили – зашивать.
А мужики остались один на один с солнышком. Сидят и не знают, что дальше делать…
Ешьте его, пока горячо! Только смотрите, бороды себе не опалите.
Ешьте, да помните, что если желание настоящее, то оно всегда сбывается.