ГРАВИТАЦИОННЫЙ ЭФФЕКТ ДОППЛЕРА ИЛИ ВОССТАНОВЛЕНИЕ СИММЕТРИИ
ТРЕТЬЯ ГЛАВА КНИГИ
"ТЕОРИЯ ОТНОСИТЕЛЬНОСТИ КАК НЕСЧАСТНЫЙ СЛУЧАЙ"
«Перед Вами – безумная идея. Вопрос лишь в том, достаточно ли она безумна, чтобы быть истинной»
Н. Бор
АКСИОМАТИЧЕСКИЙ МЕТОД И ТЕОРИЯ ОТНОСИТЕЛЬНОСТИ
СИСТЕМНОСТЬ И АСИММЕТРИЯ СТО
МЫСЛЕННЫЙ ЭКСПЕРИМЕНТ: УКОРОЧЕНИЕ И УДЛИНЕНИЕ
О НАБЛЮДАЕМОМ И НЕНАБЛЮДАЕМОМ
ГРАВИТАЦИОННЫЙ ЭФФЕКТ ДОППЛЕРА
Впервые принцип простоты был сформулирован в начале XlV века средневековым мыслителем Уильямом Оккамом: «Не умножай сущности без необходимости» («бритва Оккама»). Повторяя О. Френеля, мы и сейчас отважимся провозгласить: «Природа проста и не раскошествует излишествами…»
Физика твёрдо знает: существует гравитационное поле и пытается обнаружить как кванты этого поля, так и сами свободные гравитационные волны. Но до сих пор ей это не удавалось… Всё, что было предложено Вашему вниманию до этого, уже позволило констатировать: гравитационное поле (вещественный мир) – это всего лишь один (равный из равных) уровень организации пространства-материи. Именно поэтому волновые свойства его в виде свободного поля могут быть «обнаружены» только наблюдателем, находящимся «выше», то есть, являющимся субъектом поствещественного мира чёрных дыр.
Значит ли это, что доказать волновую природу вещественного мира не удастся? Прямо в лоб – никогда! Но есть мощный и безотказный инструмент – индикатор любого волнового процесса. Это эффект Допплера! Почему никто не применил этот аппарат, этот физический образ с его ясным физическим смыслом для описания эффекта изменения массы движущихся тел? Ведь для этого, по сути, надо было всего лишь вернуть симметрию преобразованиям Лоренца (± под корнем) и понять, что вторая ветвь их – будучи ненаблюдаемой в силу принципиальных ограничений – позволяет избежать многих парадоксов и вернуть нашему мировосприятию единство, то есть простоту!
АКСИОМАТИЧЕСКИЙ МЕТОД И ТЕОРИЯ ОТНОСИТЕЛЬНОСТИ
Наиболее вдумчивыми, системными критиками теории относительности (ТО) давно замечена её странная и, казалось бы, необъяснимая особенность: она нереформируема. Всем известно, что в ХХ веке квантовая теория прошла огромный путь ошибок и открытий, всякий раз (многократно!) поднимаясь на новый уровень понимания и открывая новые горизонты непонимания – новые фронты научного поиска. Но этот естественный процесс обошёл стороной ТО – она такая же, какой оставил её нам Эйнштейн. Она не эволюционирует, как должна эволюционировать любая научная теория – сложная «живая» самоорганизующаяся система знаний о чём-то. Это вдвойне странно, поскольку системный потенциал ТО – первое её очевидное свойство: это первая физическая теория, основанная на аксиоматическом методе. Системный, эволюционный потенциал аксиоматического метода хорошо виден на примере геометрии Евклида. На фундаменте его аксиом с неукоснительной однозначностью вырастает цокольный этаж – уровень простейших теорем, на этом уровне – следующий и так далее. Но отметим и ещё одну хорошо известную особенность аксиоматического метода: если в фундаменте поменять некоторые блоки на другие (не произвольно, конечно, а так, чтобы сохранить «несущие» свойства фундамента), то и цокольный этаж, и следующие уровни здания будут другими – это будет уже другое здание (геометрия Лобачевского, например, или геометрия Римана). Эта особенность аксиоматического метода, интуитивно осознаваемая физиками, по-видимому, и вызывала его неприятие ими.
Действительно, представить себе, что в физике можно, также как в математике, возвести несколько зданий – совершенных теорий, значит расщепить реальность в своём сознании. Как это называется в медицине, вы знаете. Между тем в физике таких зданий два. Это квантовая механика и теория относительности. При том, что квантовая механика строилась и перестраивалась многократно, только теперь, как и полагается физической теории, в общих чертах определилась система постулатов, лежащая в её основе. Собственно, так строилась и геометрия Евклида: совершенной аксиоматической геометрии предшествовала довольно обширная сумма знаний, включающая и множество известных до Евклида теорем без строгого их доказательства.
Но вернёмся к физике. Обе великие теории претендуют на полное, совершенное знание о мире, поэтому итогом их параллельного развития может быть:
- либо вхождение одной из них в другую, как её частный случай;
- либо признание одной из теорий неадекватной, не соответствующей действительности;
- либо создание синтетической теории, на чём-то базирующейся, а что-то отвергающей в этих теориях.
Однако, здесь вступает в дело новый принципиальный фактор: «несшиваемость» КМ и ТО***. Дело в том, что при всей неоднозначности дискретного аспекта КМ, она всё же является теорией дискретности материи, хотя и ошибочно считает, что описывает нечто «континуальное» (в частности, свободное ЭМП). ТО в этом плане – прямая противоположность КМ, так как является «континуальной» теорией материи, описывая при этом тем не менее вполне очевидно-дискретный вещественный мир. «Сшить» их, не отказавшись от их континуальных представлений, не представляется возможным, а отказаться от «континуума» - для КМ – претерпеть существенную трансформацию смысла, а для ТО – значит вообще отказаться от общей теории относительности (ОТО) в том виде, в каком она существует (опять нереформируемость!) и в корне пересмотреть специальную теорию относительности (СТО) в части отказа от пространственно-временного континуума и от той системы из двух аксиом, что лежит в её основе (абсолютность скорости света и принципа относительности, как считал Эйнштейн, а в действительности – абсолютности скорости света и преобразований Лоренца).
Вопрос лишь в том, будет ли такая теория иметь право называться теорией относительности (тем более, что с самого начала – это неудачное название, что признано многими физиками). Но неадекватное название – это далеко не главная проблема СТО…
СИСТЕМНОСТЬ И АСИММЕТРИЯ СТО
Итак, в соображениях, изложенных выше, мы пришли к очевидным выводам: КМ и ТО не должны существовать независимо, но не способны и к слиянию, ибо несовместимы в принципе. Ответственность за эту «несшиваемость» лежит именно на ТО, благодаря её парадоксальной негибкости, нереформируемости, неспособности к эволюции.
Прежде чем ставить крест на ТО, надо отчётливо понять, почему теория с изначально большим системным потенциалом – благодаря аксиоматическому подходу – не обладает главным свойством сложной системы – способностью к росту, самоорганизации. Как может теория, признанная самой красивой теорией в физике (своего рода «королевой красоты»), к тому же адекватно отвечающая множеству экспериментальных данных, нуждаться в коренной перестройке, начиная с фундамента (аксиом)?
Считается, что красота, простота и совершенство СТО основаны на принципе относительности (ПО), лежащем в её основе. Именно ПО – олицетворение симметрии и красоты. Однако, в разделе, посвящённом ПО, показана его ограниченность – невозможность распространения его на нелинейные явления, включая межуровневое движение (взаимодействие вещественного мира и свободного ЭМП). А мир наш существенно нелинеен, и это всё яснее осознаётся наукой именно в последние десятилетия.
Но лежит ли действительно ПО в основе СТО? Если лежит – то неправомерно, так как вносит в неё изначальную некорректность: нельзя описывать существенно нелинейные явления линейными методами. Однако, как это не удивительно, этот факт может дискредитировать лишь название, но не саму СТО Эйнштейна! Дело в том, что принцип относительности избыточен для формулирования основных положений и следствий СТО: для этого достаточно постулата о постоянстве скорости света и преобразований Лоренца.
Но преобразования Лоренца, в свою очередь, обладают тремя дефектами, определяющими их «профнепригодность» в качестве фундамента, аксиомы теории:
- это не единственные инвариантные преобразования, обобщающие преобразования Галилея;
- они не обладают необходимой симметрией: для её восстановления под знаком радикала должен стоять не «-», а «±»;
- преобразования Лоренца обладают и симметрией избыточной (в чём её смысл, будет ясно позднее) - безразличием к направлению движения системы отсчёта, что выражается в наличии квадрата скорости под знаком радикала и симметрией во времени.
Все недостатки преобразований Лоренца автоматически переносятся на СТО: она не обладает необходимой симметрией там, где это требуется, и избыточно симметрична там, где это недопустимо (так же симметрична во времени, обратима – в необратимом по сути мире – классическая механика, поскольку не учитывает трение и взаимодействия с внешней средой, способные вызвать трансформацию энергии, то есть рассматривает всего одну форму движения: одноуровневое линейное механическое движение).
Действительно, глядя на фасад здания СТО, мы видим само архитектурное совершенство, но, взглянув на неё с противоположной стороны, мы увидим отсутствие даже внешней стены – только зияющие проёмы этажей и выступы перекрытий: для завершения всего здания необходима, как минимум, ещё одна конструкция, симметрично равная той, что является фасадом. И только после этого к зданию можно подключать тепло, воду, электричество – всё то, что делает архитектурное сооружение жилым домом, другими словами, наполнять физическую теорию совершенно необходимым ей физическим смыслом.
Но, довольно иносказаний. Пора переходить к конструктивным положениям. А прежде, чем сделать это, заметим, что мы пока ничего не говорили о парадоксах СТО, само наличие (и обилие!) которых не красит физическую теорию. Это отдельная тема без начала и конца. Но есть парадокс, который хорошо иллюстрирует всё вышесказанное о симметрии и асимметрии СТО. Это парадокс трёх близнецов.
Пусть с Земли стартовали два космических корабля в противоположных направлениях, в которых находятся первый и второй близнецы соответственно. Третий остаётся на Земле. Если корабли летят достаточно быстро, то время (по СТО) с точки зрения близнеца №1 существенно замедляется на Земле (у близнеца №3) и на корабле близнеца №2. Другим близнецам тоже будет казаться, что их братья стареют медленнее их. Пусть оба корабля, преодолев симметричный относительно Земли путь, вернутся назад. С точки зрения СТО близнецы №1 и №2 должны прилететь на Землю и встретить сильно постаревшего близнеца №3 (асимметрия в том, что он не ускорялся). Пусть так. Но как быть с тем фактом, что близнец №1 должен быть намного старше близнеца №2, а близнец №2 в свою очередь вправе ожидать увидеть себя также намного старше близнеца №1: ведь их системы отсчёта равноценны и, в строгом согласии с СТО, оба близнеца №1 и №2 должны быть одновременно и намного старше и намного моложе друг друга. Поверьте, таких парадоксов у СТО – хоть пруд пруди, и объясняются они как раз избыточной симметрией с одной стороны и недостатком её – с другой, что вытекает в свою очередь из свойств преобразований Лоренца, о которых уже говорилось.
Чтобы понять и преодолеть парадоксы симметрии – асимметрии специальной теории относительности Эйнштейна, нам придётся рассмотреть простенький мысленный эксперимент, призванный всё расставить по местам и подтолкнуть нас к новому пониманию того, что мы до сих пор необоснованно называли релятивистскими эффектами, придать этим эффектам, если удастся, совершенно новый физический смысл, которого всегда так не хватало красивой, но начисто его лишённой специальной теории относительности.
МЫСЛЕННЫЙ ЭКСПЕРИМЕНТ: УКОРОЧЕНИЕ И УДЛИНЕНИЕ
Пусть мы выполняем роль «неподвижного» наблюдателя. Первая часть мысленного эксперимента: строго по направлению к нам – летит космический корабль с большой постоянной скоростью V. Длина корабля - L, на носу и хвосте корабля установлены антенны для отражения радиолокационных сигналов, приходящих от «неподвижного» наблюдателя. По временному сдвигу 2*t (двойной пробег) между сигналами, отразившимися от носа и хвоста корабля, мы можем судить о его длине:
L'= t*c.
Эта длина будет отличаться от L, так как должна быть найдена из соотношения
L = t*c + t*v = L" + t*v
«Сокращение» длины корабля с точки зрения «неподвижного » наблюдателя происходит потому, что за время, необходимое свету для преодоления расстояния между носом и хвостом, хвост успевает встречно пройти свою часть пути (t*v ). Другими словами, временной сдвиг может быть определен как
t = L/(c + v),
а видимая наблюдателем длина корабля, соответственно
L' = t*c = L*c/(c+v) = L/(1+v/c).
Здесь необходимо заметить, что наблюдатель знает скорость движения корабля, поэтому он может стать и на альтернативную позицию: считать, что свет пробегает расстояние между носом и хвостом корабля со скоростью, большей скорости света (c + v),а наблюдаемая длина корабля при этом остаётся постоянной. Однако, такая точка зрения представляется ущербной. И не столько потому, что нарушает постулат об абсолютности скорости света (любой постулат – лишь гипотеза), сколько потому, что эффект сокращения длины тела, движущегося навстречу наблюдателю, всё-таки имеет под собой глубокий физический смысл, который будет выявлен несколько позже.
Последнее необходимое пояснение по первой части нашего мысленного эксперимента. Движущийся к нам корабль кажется нам короче, чем его пилоту. То есть мы наблюдаем – качественно – тот же эффект, что предсказывает базирующаяся на преобразованиях Лоренца специальная теория относительности (СТО). Но здесь сходство заканчивается. Количественно сокращение длины у нас получится другим. Над этим стоило бы поломать голову, если бы это были «ягодки». Однако, это только «цветочки». Тем не менее, напомним: во-первых, преобразования Лоренца отнюдь не являются единственно возможными инвариантными преобразованиями, «дополняющими» преобразования Галилея, а, во-вторых, даже в том виде, в котором они известны и использованы в СТО, эти преобразования являются искусственно усечёнными, лишёнными естественной симметрии: по сравнению с их первозданным видом, где выражение под радикалом должно выглядеть, как 1 ± (v/c);.
Чтобы окончательно поставить всё на свои места, перейдём ко второй части эксперимента. Корабль неумолимо надвигается на нас. Давайте сделаем шаг в сторону, пропустим его и снова займём своё место неподвижного наблюдателя. Итак, теперь корабль удаляется от нас всё с той же скоростью v. Что мы наблюдаем в этом случае? Померив длину удаляющегося корабля, мы с удивлением обнаруживаем, что теперь эта длина стала больше L! Действительно, пока свет, догоняя, проходит расстояние между хвостом и носом корабля, нос успевает пройти расстояние, равное v*t , поэтому временной сдвиг t должен определяться из условия
L + v*t = c*t = L", откуда
t = L/(c-v), а
L" = L•c/(c-v) = L/(1-v/c).
Вы слышали, чтобы теория относительности предсказывала не только сокращение, но и увеличение длины движущегося тела? Но вторая часть нашего мысленного эксперимента ясно и неопровержимо доказывает: удаляющееся от наблюдателя тело имеет в неподвижной системе отсчёта длину большую, чем в своей системе отсчёта.
Другими словами, длина Lдв движущегося относительно наблюдателя тела воспринимается наблюдателем в общем случае как
Lдв = L/(1 ± v/c),
где v - составляющая относительной скорости наблюдатель/объект, направленная вдоль соединяющей их оси;
знак «+» соответствует приближающемуся объекту (сокращение), а знак «-» - удаляющемуся (удлинение).
Последняя формула полностью аналогична формуле, описывающей эффект Допплера. И аналогия эта скрывает глубокий смысл. Речь в дальнейшем действительно пойдёт об эффекте Допплера, но не о том, что известен со школьной скамьи, а о новом: гравитационном эффекте Допплера, где вместо длины волны электромагнитного колебания (энергии фотона) претерпевает деформацию длина волны гравитационного поля и, соответственно, масса движущегося тела и его длина – по отношению к неподвижной системе координат.
Здесь вновь проявляется межуровневая фрактальная симметрия, о которой много написано в данной серии книг. Симметрия между вещественным уровнем организации материи и свободным ЭМП проявляется в том, что, оказывается, эффект Допплера – двухуровнев: на уровне ЭМП он характеризует частотный (энергетический) сдвиг ЭМП, излучаемого движущимся вещественным объектом, а на уровне вещественного мира – сдвиг масс и физических размеров (длин) самого движущегося тела по отношению к неподвижному наблюдателю. Ясно, что симметрия эта нелинейная и мало общего имеет с принципом относительности, если не учитывать того, что фрактальную межуровневую симметрию можно с некоторой долей условности считать нелинейным (межуровневым) обобщением линейного одноуровневого принципа относительности Галилея.
О НАБЛЮДАЕМОМ И НЕНАБЛЮДАЕМОМ
Прежде чем перейти непосредственно к рассмотрению гравитационного эффекта Допплера, выясним один частный, но интересный и важный момент. Действительно ли это возможно: длина тела, движущегося навстречу наблюдателю, кажется ему меньше номинальной, а удаляющегося – больше, и, соответственно, масса приближающегося тела должна казаться наблюдателю увеличенной, а удаляющегося – уменьшенной. Да, возможно. Более того, время в движущейся по отношению к наблюдателю системе кажется ему замедленным, если система приближается, но ускоренным, если она удаляется. (Кстати, этим снимаются парадоксы близнецов – никакой разности возраста при любом способе их встречи после «разбегания» не ожидается: ведь они сначала удалялись, потом сближались, в результате чего эффекты замедления и ускорения течения времени полностью взаимно компенсируются).
А как быть с экспериментами, подтверждающими именно результаты СТО? В этом, если вдуматься, нет ничего мистического: экспериментально можно подтвердить только те эффекты, которые «сопровождают» сближение исследуемого объекта и наблюдателя (прибора): сам акт наблюдения, измерения (например, массы, времени жизни частицы) связан с фактом взаимодействия исследуемого тела (частицы) с прибором (наблюдателем), то есть с фактом столкновения или даже поглощения. А улетающий прочь объект никогда не будет «взвешен», разве что столкнётся с другим измерительным прибором, случайно оказавшимся на его пути: и уже поэтому данный прибор снова покажет эффект, сопровождающий встречное движение исследуемого объекта и прибора. С этим связана односторонность результатов измерений, полученных в данной области (в частности, замедление хода времени – увеличение времени жизни быстролетящих частиц и увеличения их массы). Параметры удаляющихся объектов либо ненаблюдаемы вообще, либо чрезвычайно трудно наблюдаемы (можно только предположить, что возможно «почувствовать» различие сил гравитационного взаимодействия между двумя приближающимися и удаляющимися телами, например, по разному характеру искажения их траектории во взаимном гравитационном поле до точки максимального взаимного сближения и после неё, то есть, по мере последующего удаления их друг от друга).
Подводя итоги сказанному, можно отметить, что такая принципиальная односторонность экспериментальной базы вполне соответствует усечённости СТО, его асимметрии, в какой-то степени даже инициирует её, удовлетворяя до поры всех, если не докапываться до сути явлений и не пытаться восстановить картину в целом по её фрагменту.
В этом плане данная ситуация весьма напоминает ту, что сложилась, когда Дирак получил своё знаменитое уравнение электрона, где присутствовал знак «±». Вместо того, чтобы отбросить «лишний» знак, подобно тому, как это сделали Лоренц и последовавший по этому же пути Эйнштейн, Дирак оставил в силе оба решения, предположив, что у электрона существует «антиблизнец» – позитрон – и оказался прав. Несмотря на то, что позитрон гораздо реже «наблюдаем», чем электрон.
ГРАВИТАЦИОННЫЙ ЭФФЕКТ ДОППЛЕРА
Итак, чуть выше, по сути, было заявлено, что никакой специальной теории относительности больше не нужно – её призвана заменить теория – простая, как протон – гравитационного эффекта Допплера.
Но мы обсудили пока только сокращение и увеличение длины тела, движущегося, соответственно, навстречу наблюдателю и от него. Что происходит при этом со временем? Поскольку постулат об абсолютности скорости света остаётся в силе (хотя, как будет показано далее – это никакой не постулат, а следствие из нового понимания свойств пространства-материи) мы должны признать, что время на движущемся объекте будет протекать по-разному для двух наблюдателей: неподвижного и летящего вместе с объектом. Пусть объект приближается к неподвижному наблюдателю, его видимая длина сократится, значит сокращается и отрезок времени – эталон, с помощью которого неподвижный наблюдатель оценивает ход времени на корабле: все действия субъекта, летящего на корабле, будут казаться неподвижному наблюдателю замедленными, в то время, как эталон времени в системе отсчёта корабля остался неизменным, то есть большим.
Аналогичная история произойдёт и с массой тела, движущегося навстречу наблюдателю. Наиболее естественная физическая интерпретация, видимо, должна выглядеть так:
- сокращение видимых размеров тела, движущегося навстречу наблюдателю не сопряжено с каким-либо физическим сжатием тела, а происходит в связи с «видимым», кажущимся сокращением соответствующих размеров всех частей тела, вплоть до атомов и, в конечном счёте, протонов;
- сокращение линейных размеров тел (с точки зрения наблюдателя, естественно) вызывает уменьшение длин гравитационных колебаний, связанных с этими телами (смотри подробнее описание модели гравитирующего протона) [2];
- увеличение частоты гравитационных колебаний (следующее из уменьшения их длины волны) эквивалентно увеличению массы объекта, движущегося к наблюдателю – с его точки зрения: так же растёт энергия фотонов, излучённых объектом, двигавшимся в момент излучения навстречу наблюдателю (классический эффект Допплера);
- в качестве пояснения, можно напомнить, что, если действительно волновые свойства присущи всем формам материи, то и характеристики волновых процессов (длины волн и частоты) должны быть жёстко связаны с общими характеристиками материи, в нашем случае с энергией фотона и массой протона [2].
Другими словами, мера материи (энергия, масса) должна быть пропорциональна частоте колебания, связанного с этой материей (или обратно пропорциональна длине волны этого колебания) [2].
Обобщая, можно сказать, что благодаря гравитационному эффекту Допплера с точки зрения неподвижного наблюдателя на объекте, приближающемся к нему со значительной скоростью, происходит:
- уменьшение линейных размеров (вдоль оси движения);
- замедление хода времени;
- увеличение массы тела (гравитационного поля).
А, соответственно, на удаляющемся объекте размеры увеличиваются, время ускоряется, а масса (гравитационное поле) уменьшается.
Согласно этим представлениям понимание классического эффекта Допплера – появление «красного» или «фиолетового» смещения частотных электромагнитных спектров излучения тел, движущихся от наблюдателя и к наблюдателю соответственно, непосредственно вытекает из понимания более общего случая – гравитационного эффекта Допплера. Действительно, поскольку размеры атомов тела, движущегося навстречу наблюдателю, сокращаются, сокращаются и расстояния между орбитальными уровнями электронов в атоме, а, следовательно, уменьшаются длины волн, излучаемых этими атомами. Так возникает «фиолетовый» сдвиг в классическом эффекте Допплера.
«Красный» сдвиг, естественно, возникает в прямо противоположном случае – когда излучающий объект удаляется от наблюдателя, и размеры его видятся неподвижному наблюдателю увеличенными.
На этих простых вещах необходимо было сделать акценты ещё и потому, что, как уже говорилось и будет сказано далее, всё сколь-нибудь интересное со свободным полем (излучением), влияющее на его параметры, происходит в момент его излучения и в момент поглощения веществом: в режиме свободного поля излучение не изменяет своей частоты, длины волны, так как абсолютно не взаимодействует с гравитационным полем (веществом), не обменивается с ним энергией – с момента излучения и до момента поглощения (более подробно в следующей главе!).
Из всего вышесказанного однозначно следует: «красное» смещение спектра электромагнитных колебаний, излучаемых удаляющимся вещественным объектом – прямое экспериментальное опровержение тезиса СТО о сокращении длин, так как недвусмысленно свидетельствует о противоположном: удаляющийся от наблюдателя объект «удлиняется» и только вследствие этого генерирует ЭМ колебания более длинноволновые, чем стандартные (в «полете» энергия фотона неизменна – как и его длина – см. следующую главу).
Это означает также прямое экспериментальное подтверждение нашей гипотезы о гравитационном эффекте Допплера, объясняющем с единых позиций те эффекты, которые до сего момента назывались релятивистскими.
*** ПРИМЕЧАНИЕ: Через несколько месяцев после выхода в свет данной книги в ж. В МИРЕ НАУКИ №5, 2009 г. вышла статья Дэвида Алберта и Ривки Галчена "КВАНТОВАЯ МЕХАНИКА УГРОЖАЕТ ТЕОРИИ ОТНОСИТЕЛЬНОСТИ (с подзаголовком "Запутанность, как многие квантовые эффекты, противоречит некоторым из наших глубочайших интуитивных представлений о мире. Она может "взорвать" специальную теорию относительности Эйнштейна").
Речь идёт о факте, известном уже более полувека - со времён знаменитой дискуссии Эйнштейна и Бора: о принципиальной несовместимости Теории относительности и Квантовой механики (о их " несшиваемости"), которая больно ранила Эйнштейна, заставляя его выдвигать против КМ всё новые и новые обвинения (которые через пару дней элегантно опровергались Бором и К). Последним аргументом, выдвинутым Эйнштейном против КМ - это впервые именно им понятая НЕЛОКАЛЬНОСТЬ процессов, описываемых волновыми уравнениями КМ (эффект Эйнштейна-Подольского-Розена), на что Бор не смог дать окончательного ответа: он считал вопрос открытым (Эйнштейн, наоборот, считал вопрос решённым: нелокальность противоречила ТО и не имела поэтому права на существование). И только много позже было экспериментально установлено (и многократно подтверждено): процессы, происходящие в свободном поле носят нелокальный характер...
На этом ТО как научная теория кончилась, что не мешает ей, впрочем, оставаться некой догмой, не нуждающейся в доказательстве (в 1964 году АН СССР даже приняло закрытый циркуляр, запрещающий публикацию каких-либо материалов подвергающих сомнению ТО).
Окончание книги:
http://www.proza.ru/2009/10/22/77