Чжурчжени.
Нашей области немного не повезло, в том смысле, что на ее территории не так много памятников древности: можно назвать могильники у с. Надеждинское – результат работы экспедиции академика Окладникова, поселение Польцевской культуры у села Кукелево, стойбище нанайцев около с. Валдгейм, почти уже полностью разрушенного размывом берега реки Бира и проведением сельскохозяйственных работ. Несколько лет тому назад в газете «Биробиджанская Звезда» были заметки: 1) один из фермеров в Облученском районе нашел развалины фортификационных сооружений, предположительно крепости, но раскопок не производилось; 2) статья о цепи могильных курганов, протянувшихся огромной дугой от устья р. Тунгуска до г. Комсомольска на Амуре. Затем более или менее подробно описано заселение берегов Амура с 1858 года. Но тогда пропускается период экспедиций Пояркова и Хабарова, а во многих источниках упоминается о кровопролитных сражениях в устье Сунгари и о многодневных стоянках при впадении рек Бира, Кур.
Начнем с предков чжурчженей - мохэ.
Считается, что мохэ, оказались на Амуре в результате переселения из Забайкалья под натиском кочевых племен сюнну и сяньби. Значит они были должны были занести с собой и центрально азиатские культурные черты. Речь идет о творческом вкладе, который замечают в лирообразных украшениях, в облике медных фигурок всадников. В чжурчженьском этническом типе предполагается примесь крови центрально азиатских народов – облик некоторых человеческих лиц, используемых в качестве амулетов или на зеркалах – горбоносых, большеглазых подтверждает эту версию. Этому же служат находки при раскопках в Приморье гирек с арабскими и уйгурскими надписями.
В справочниках и энциклопедиях про чжурчженях написано всего несколько строк: чжурчжени, чжуличжени, нюйчжени, нюйчжи – племена тунгусского происхождения . Но чтобы разобраться досконально придется заглянуть в историю еще глубже, в более давние времена – с сушеней.
На востоке Азии о сушенях – самом древнем и загадочном народе севера –знали очень давно. Однако конкретные события ограничивались лишь сообщениями о том, что их посольства преподносили при визите ко двору императоров древки стрел из дерева ку с насаженными на них наконечниками, которые изготовляли из камня «ну» (судя по разрозненным и довольно противоречивым сведениям дерево «ку» весьма похожи на терновник или тысячелистник сибирский, чьи листья напоминают листья вяза. Древесина очень прочная и упругая и совсем не подвержена влияниям колебаний влажности. Не менее интересно, что собой представляет камень «ну» - скорее всего это многоцветные халцедоны и яшма. Камень настолько прочный, что оставляет царапины на железе, поэтому применялся для заточки режущих металлических инструментов). И долгое время почти до конца эпохи Хань имя сушень представлялось своего рода синонимом диковинных экзотических людей.
Впервые имя народа сушень упомянуто в записях о примечательных событиях времен легендарного императора Шуня ( « Шицзи», гл. Удабэньцзи; « Хуайнаньцзи» гл. Юаньдаошунь; « Дидай Айцзи» гл. Шаоцзянь. Сообщения предельно просты: в 2021 г. до н.э ко двору прибыло от племени сушень посольство и преподнесло подарки в виде стрел с каменными наконечниками. Эти подарки отмечаются во многих хрониках, как покорность варваров с востока и поклонение могуществу соседа.
К пятому веку название сушень исчезает и появляется уцзи или мохэ. Указания о географии их районов предельно кратки:
- на юге и юго-западе их земли соприкасались с владениями древних корейских племен – северных и южных воцзюй, а также фуюй, территории последних на юге отделяли владения сушеней от бассейна реки Ялоу, в центре – земли государства Когуре, на западе с кочевниками-степняками сяньби, расселившихся вдоль Ляохэ.
В хрониках тех лет написано: на севере расположены страны «черноногих людей» и одеты они в «рыбу», то есть изготовляли одежду из обработанной рыбьей кожи ( что было распространено у народностей Амура), еще севернее земли волосатых людей ( сразу вспоминаются айны, заселявшие в древности устье Амура и острова Сахалин и Хоккайдо.
Затем сведения о потомках сушень-илоу и уцзи расширились и можно говорить о целой группе родственных племен, которые однако были независимы друг от друга:
- самое могущественное племя - хэйшуй-мохэ расселялись по берегу реки Амур от устья р. Сунгари до устья реки Уссури;
- от устья Уссури, своего рода центра хэйшуй мохэ, далее на восток начинались земли племени сымо-мохэ – это район озера Болонь и реки Горин, то есть вблизи современного г. Комсомольска на Амуре, цзюньли мохэ – около Мариинска, кушо мохэ – устье реки Амур и на о. Сахалин;
- племя лимо мохэ ( оно же сумо мохэ) и байшань мохэ владели районами, прилегающими к бассейну верхнего течения реки Сунгари, севернее Гирина и горного массива Байшань;
- севернее их, где река Нонни и Сунгари сливаются расселились бодо мохэ;
- еще дальше на север около современного Харбина –аньчэгу мохэ. На восток от Бодо мохэ жили фуне, племя гуши мохэ занимали земли современног Цзямусы. Самые крупные племена владели землями, протянувшимися на 300-400 ли, самые малые по 200 ли. Чтобы судить о воинской силе племен: сумо мохэ и Бодо мохэ могли выставить до 7 000 ратников. В хрониках « Тан шу» специально выделятся большое искусство с которым мохэ сражались в пешем строю, но больше всего прославилась мохэская конница.
Хочется отметить наиболее важные культурные достижения и традиции племен, непосредственно питавших чжурчженьскую культуру. Как и мохэ чжурчжени пахали землю волами, сеяли просо и пшеницу, разводили свиней: « Пашут двумя скотинами. Земля более произрастает просо и пшеницу. Из домашнего скота более водят свиней ( Бичурин т. II 1950 г. с.92)». А «Суй шу» отмечает: « более занимаются звероловством». В последнем источнике описываются мохэские луки и стрелы. По данным археологических раскопок у с. Надежнинского, оба народа –мохэ и чжурчжени пользовались наконечниками стрел сходных типов: листовидные, ланцетовидные, двурогими срезнями, с вутянутым пером, подтреугольными очертаниями, срезнями-лопаточками, долотовидными ( Деревянко, 1975., с.162, 194, 197).
Одежда у мохэ, согласно «Суй-шу» тоже напоминает чжурчженьские: « женщины носят одеяния из холста, а мужчины – из свиных и собачьих кож»,
Некоторые виды украшений: серьги, круглые бронзовые бляхи с прорезями, бубенцы и колокольчики – и представляют еще более близкое родство.
Чжурчжени как этнос сложился в системе тунгусо-маньжурских племен и в основном на базе этих племен. Решающая роль в процессе этнообразования чжурчженей справедливо отводится племенам мохэ, в особенности таких как хэйшуй мохэ и сумо мохэ, или бохайцам ( Воробьев, 1975, с.30). Посколько культурная близость тесно связана с этнической, а этническое родство является важным залогом культурной преемственности, в поисках истоков чжурчженьской культуры обратимся к культуре мохэ.
Культура не возникает на пустом месте, каждая новая культура есть сложная, творческое производное от культуры прошлого и настоящего. Формой необходимой связи выступает преемственность, являясь общефилософской категорией, преемственность в культуре выступает в форме культурного наследия.
Среди многих факторов, способствовавших первоначальному сложению чжурчженьской культуры, особое место принадлежит Бохаю и его культуре. ( Шавкунов, 1968 , с.117-121). Бохайское государство было создано народностью сумо мохэ – непосредственными предками чжурчженей. Это было государство, примерно такого же ранга как его современники – Корея, Япония и конечно превосходило мелкие государства, возникшие на развалинах империи Тан в конце 9 века. Бохай превратился в процветающее и культурное государство, создавшее свою письменность, литературу и искусство.
Конец X века, в период агрессии киданей, совершил коренной переворот в судьбе чжурчженей и поставил их на передовой фронт борьбы за независимость. И тут государство Коре – наследник династий, которые всегда поддерживала чжурчженей при отражении агрессии со стороны недружелюбных соседей, в первую очередь со стороны Танского Китая вместо того, чтобы использовать силу племен для борьбы с Ляо, решило ударить с тыла и захватить своих соседей.
Недальновидные правители Коре, ослепленные величием, переоценили свои силы и не поняли, какую опастность для них представляют для их страны полчища кочевников-киданей.
Враждующие стороны – кидании, коресцы и чжурчжени обвиняли друг друга в нарушении договоров и границ. Посланцы чжурчженей в Сун говорили, что Коре постоянно провоцирует киданей для нападения на границы чжурчженей.
В начале 80-х годов X века корейский ван Сончжон вытеснил чжурчженей и расширил свои границы на северо-западе до бассейна реки Ялу. Воспользовавшись нападением киданей на чжурчженей в 983 году приказал построить ряд крепостей на берегу реки Ялуцзян. В 985 году кидании вновь нападают на чжурчженей и захватывают на время часть территории по среднему течению реки Ялу и бассейн реки Тунцзян.
В 989 и 991 вновь следуют нападения киданей на чжурчженей, ими были построены крепости Вэйкоу, Чжэньхуа и Лайюань и начали готовиться к нападению на Коре. Оно началась через два года, в 993 году, когда огромная 800 тысячная армия под командованием генерала Сяо Сюн-нина форсировала реку Ялу и начала захватывать крепость за крепостью. После разгрома корейских армий в Понсане начались мирные переговоры.
Примечательна речь корейского военночальника Сохи, которая выдавалась феодальными корейским историографами как образец дипломатического искусства . На самом деле все сводилось к следующему – киданям предлагалось отнять у чжурчженей земли вдоль реки Ялу , а Коре признавало бы Ляо своим сюзереном. Однако Сяо Сюн-нин посчитал свою задачу выполненной и удалился со своим войском за реку Ялу. Платой за суверенитет и независимость Коре оказались чжурчженьские земли на северо-востоке, которые Сохи захватил в 994-995 годах.
Все эти события привели к изменению тактики чжурчженей. Вести борьбу на два фронта не хватало. Тогда было принято решение использовать войска могущественного Ляо против Коре, которое превратилось в основного врага. В то время, как Ляо, довольствовались лишь формальным признанием подданства, когда правители Коре проводили ярко выраженную агрессивную политику полного вытеснения чжурчженей из захваченных районов. В 1010 году, воспользовавшись неразберихой при королевском дворе, где всеми делами вершил генерал Канчо, военноначальники Хо Ко-чан и Ючжди по собственному решению атаковали одно из чжурчженьских племен. Успех был довольно скромным, тем не менее чжурчжени не желая накалять обстановку прислали мирное посольство с богатыми дарами. Расхрабрившиеся и возомнившие о себе не весть что, военноначальники приказали истребить послов.
Король Мокчжон разжаловал генералов за самоуправство и в последующем казнил. Вожди чжурчженей пожаловались киданьскому императору и 400 тысячное войско вторглось в Коре. Формально причиной нападения было убийство генералом Канчо корейского императора Мокчжона и нападения на чжурчженей. Кидании потребовали возвратить чжурчженьские земли с 6 городами к северу от реки Чхончхонжи. Требования выставлялись и 1012, 1013, 1015, 1018, 1019 годах. В нападении 1012 и 1013 годов принимали участие и чжурчжени, но корейские генерал Ким сан и оттеснил союзников и чжурчжени убедившись в нерешительности киданьских войск во вторжениях больше не участвовали. После 1019 года между Ляо и Коре были установлены дипломатические отношения. Закрепляя захваченные территории в 1033-44 годах Коре соорудило «длинные стены», построив 14 крепостей и крепостные валы на 500 км от устья реки Ялу до крепости Торенхо на востоке. В 1036 году чжурчжени прислали посольство с обещаниями не нападать и богатыми дарами. Через 10 лет в 1047 году чжурчжени снова напали на пограничные крепости, но потерпели поражение, корейские войска вторглись в глубь их пограничных районов и разрушили все поселения на захваченных территориях до основания. Эти события заставили ряд чжурчженьских племен переселяется из районов постоянных столкновений – бассейна реки Ялу в более спокойные районы – центральную Манжурию и северо-восточные области Приморья. Так один из трех братьев (Агунай, Ханьну, Баохоли) Баохоли переселился со своими соплеменниками в район бассейна истоков реки Уссури, в 500 км от р .Суйфун и реки Елань. Новых переселенцев встретили враждебно, произошли стычки с аборигенами, только после женитьбы одного из братьев на женщине из рода ваньянь вражда прекратилась, при этом в приданное были получены пахотные земли. Таким образом Приморье стало районом, которые стали заселять племена, родственные правящему роду ваньянь. Оно правда делилось на близких (потомков Ханьну) и дальних (потомков Баохоли и Агуная).
Кидании в своем походе на восток и столкнувшись с чжурчженями разделили их на группы в зависимости от степени подчиненности империи Ляо. Киданский император Амбагянь сразу оценил грозную опастность, которую представляли для Ляо новые противники и не рискнул сразу включать новые земли в свою империю и создал в 926 году буферное государство Дуньданго для управления бохайцами и чжурчженями. Считая, что чжурчжени начнут производить беспорядки, переселил часть «сильных семей» в район современного Ляоляна и на северо-восток от озера Сяньчжоу. Они не платили дань, но были обязаны выставлять для Ляо войска.
Вторая группа – до реки Сунгари, были приписаны к округу Сяньчжоу и министерству, ведавшим поставкой в войска лошадей. Кидании следили, чтобы к этим чжурчженям не попадали вещи из железа, поэтому наконечники стрел у них были из кости.
Третья группа – жили на северо-восток от реки Сунгари. Каждая из перечисленных групп делилась на племена, всего насчитывалось 72 племени.
В результате появляется деление на «покоренных чжурчженей» (шу нюйчжень), живших в Ю. Маньжурии и диких « нецивилизованных чжурчженях (шэн нюйчжень), проживающих в бассейне р. Хуньтунцзян (Сунгари).
В конце 11 века среди чжурчженей выделяется род Ваньянь, из которого вышел наследственный старшина Агуда, объединивший племена.
Сейчас можно легко сказать – объединил племена. Это была очень трудная задача, сопровождавшаяся постоянными восстаниями вождей племен, не желавших признавать центральную власть, созданием коалиций против объединения или с целью самим возглавить племенной союз. А происходило это так. Ляо и Коре примирились за счет захвата чжурчженьских земель. Среди Ч. начался активный распад родо-племенного строя, усилилось власть племенных вождей. В условиях постоянного давления со стороны Ляо и Коре , осуществлявших прямой захват земель, политическую независимость можно было сохранить только объединением до сих пор разрозненных племен и созданием мощного племенного союза. В такой момент и выделяются исторические личности, способные не только правильно оценить обстановку и наметить главную цель, но найти мужество сломить старые порядки и методы управления.
Начало процесса объединения положил Шилу. Ему удалось урегулировать отношения с Ляо, которые потребовали у Коре возвратить захваченные у Ч.земли в бассейне реки Ялу. Шилу прекрасно понимал, что при полной свободе многочисленных племенных вождей выиграть борьбу за независимость не удастся и начал первым постепенно вводить « законы и распоряжения» сначала среди своих родственников, а затем и среди других «нюйчжи», ограничивая власть, свободу и самостоятельность остальных чжурчженьских племен. «Законы и распоряжения» Шилу вызвали резкое возмущение, его не поддержало даже племя его отца, а братья Суйкэ пытались даже убить его. Спас его младший брат отца Селику, выстрелами из лука разогнавший мятежников, пытавшихся закопать Шилу живьем в землю.
Шилу провозгласили верховным вождем – тайши, но ему пришлось все время подавлять восстания непокорных племен. В одном из таких военных походов он заболел и умер, гроб с его телом даже захватили, но потом воинам его отряда удалось отбить и захоронить на родине. При этом в оппозицию входили большинство племен, живших в Елани и по реке Суйфун, это можно объяснить тем, что им меньше всего угрожали кидани, а корейцы, отгородившись стеной, стали больше заниматься своими внутренними делами.
Более гибкую политику стал проводить Угунай ( 1021-1074), несмотря на то, что восстания следовали одно за другим, ему удалось подчинить племена, потерянные Шилу. Угунай любыми путями доставал или закупал для своей армии латы и шлемы, железо для изготовления оружия. Именно тогда латы стали символом боевой мощи, а их количество – основой суммарной оценки военного потенциала племени. Древние летописцы отмечают приобретение даже четырех лат. Корейская летопись « Кореса са» сообщает, что в 1051 году чжурчженьские всадники похитили 94 боевых коня и вооружение без числа. Прибегал и к хитростям дипломатии: так пожаловался императору киданей на вождя племени улинда Шисяня, который засел в труднодоступном горном районе и успешно отбивал атаки отрядов Угуная. Император во время весенней охоты задержал у себя непокорного вождя и поставил во главе племени угодного Угунаю человека. Усиление племени ваньянь привело к тому, что на их сторону стали переходить племена, в свое время захваченные киданями ( племена телэ и ужэ). Угунай пообещал, что сам будет передавать перебежчиков, чтобы не допустить вторжения киданьской армии на свою территорию, на что кидани с радостью согласились. В другой раз, когда вождь племени уго-пуне Баймынь поднял восстание и загородил « Соколиную дорогу», Угунай, используя дружеские отношения с Баймынем добился передачи ему жены и детей мятежного вождя, а сам передал их киданям. Восстание прекратилось, а император Ляо на радостях закатил пир и пожаловал Угунаю титул вождя все нюйчжи - цзедуши. Но когда император пытался вручить свою печать, тот отказался. При этом Угунай внушил мысль, что если он примет печать, то вожди всех племен взбунтуются и убьют его. Императору Ляо пришлось смириться, хотя тот и понимал, что отказ от принятия печати означает, что нюйчжи не являются подданными его империи. Но для контроля над территориями кидании построили в 40 км от реки Сунгари крепость Биньчжоу.
Угунай прекрасно понимал, чтобы не погубить дело, начатое отцом, надо ограничиваться только одним фронтом. Основные усилия были направлены на усмирение неподвластных ему племени уго, не возбуждая подозрения у киданей и тонко используя их в своих интересах. Это только несколько выдержек из почти столетней борьбы за объединение племен.
В 1113 году ( по другим данным в 1114 году) Агуда поднял восстание против киданей. В результате чжурчжени с Агудой создали свое независимое государство Цзинь ( 1115- 1234 г.). Но оно было появилось не на пустом мес-те, раньше значительная часть Маньжурии, современного российского Приамурья и Приморья, Северной Кореи входили в состав государства Бохай (698 – 926 гг.). Бохай просуществовало 228 лет и было уничтожен киданями. Однако именно на его землях возникла тунгусская государственность.И это не случайно, с самых ранних времен, когда чжурчжени еще не играли сколько-нибудь заметной роли, они были оплотом независимости северных племен. И выделились из числа своих северных соседей, потому что многое унаследовали от культуры бохайского времени.
Период подъема чжурчженями в X-XII веках явился завершением большого этапа развития этих народностей, консолидации всех близких по крови родовых групп в единую этническую общность, созданием государственности. Золотая империя чжурчженей – многонациональное государство, или этнополитическое образование, в котором сами чжурчжени составляли едва ли 10% общей численности населения.
В 1125 году, известном нам как год смерти киевского князя Владимира Мономаха, были приведены к покорности соседние кидани и в этом же году была осаждена столица китайского государства Северная Сун,которая в 1126 году пала.
Захватывая один населенный пункт за другим, Ч. дошли до Пекина, окружили и ворвались в город. Император явился в лагерь победителей и согласился отдать им все земли на север от Хуанхе.
Чжурчжени потребовали огромную контрибуцию. В 1127 году они взяли в плен обоих императоров, захватили все дворцовое имущество, церемониальную утварь и императорские регалии, посуду, драгоценности, карты империи, библиотеки, мастеров по золотой росписи, ювелиров, каменщиков и камнерезов и ушли к себе за Великую китайскую стену.
При этом была занята огромную территорию – от бассейна реки Хуанхе на юге до Амура на севере, всю Маньжурию и Восточную Монголию.
Все это было бы невозможным без современной и сильной армии, которая была превосходна оснащена наступательным оружием ближнего боя –палашами и кинжалами. Возродились боевые топоры, так как у противника появились шлемы, а топоры – лучшее оружие против них. Тяжелая конница вооружалась длинными копьями, к наконечнику которых крепились на штифтах ножи и крюки ( клевцы), которые могли легко заменяться в зависимости от решения разных задач. У китайцев тоже на наконечниках копий крепились клевцы, но методом кузнечной сварки и их замена была трудоемкой операцией. Трехлопастные наконечники стрел, имевших очень хорошие баллистические данные, но плохую пробиваемость начали выходить из обращения, плоские еще делались, но увеличивалась доля бронебойных сердечников. Панцири делились на тяжелые ( железные- чешуйчатые, а также пластинчато-наборные) и кожаные, представляющие собой куртку без рукавов, нагрудная часть которых усиливалась крупными железными пластинами и панцири из войлока. Появились шлемы полусферической и сфероконической формы и защитные маски на лицо, скорее всего для лучников на городской стене, так как узкие отверстия для глаз не позволяли использовать их в открытом бою.
Для штурма городов широко применялись камнеметные машины различных типов, в которых использовались снаряды от 7 до 120 кг, они были колесными и после каждой атаки отвозились в лагерь.
Это современное на то время вооружение могло появиться только при наличии хорошо развитых ремесел и даже зачатков промышленности. Конечно, до образования независимого государства и в первые годы становления большая часть поступления как оружия, так и железных земледельческих орудий шло за счет военных трофеев, зафиксирован факт захвата у киданей в 1114 году нескольких тысяч железных плугов, сох и мотыг. Но затем, развивая свои познания и воспользовавшись достижениями китайских и корейских мастеров было создано много металлургических и кузнечных предприятий, данная отрасль была монополией государства. Чжурчженьский металург имел в своем распоряжении доменные печи с принудительным дутьем и изложницами, наковальни, молоты и молотки различных размеров, клещи и зубила для рубки и ножницы для резки металла, бородки и напильники.
Производился чугун, ковкий чугун и сталь. Используя метод кузнечной сварки изготовляли целую вещь из деталей. Из цветных металлов получали олово, свинец, медь, бронзу, серебро и золото. Производились такие операции как литье, плавка, сварка, штамповка, волочение, паяние, золочение, серебрение и инкрустация. Был создан особый вращающийся круг с нанесенным на него специальным абразивным порошком. Обрабатывался мрамор, сердолик, обсидиан и агат, халцедон и яшма, нефрит и горный хрусталь. Варили стекло.
Чжурчжение познакомились со многими китайскими достижениями задолго до образования своей государственности и они оказались привлекательными и стали использоваться. Примером могут служить найденные при раскопках у поселка Хмельницкого Приморского края девять бронзовых полированных зеркал, которые являются очень тонкими художественными изделиями с реалистическими сюжетами. Была развита резьба по камню,до нас дошли фигурка «дремлющего зайца», вырезанная из горного хрусталя;полевая мышь, сделанная из черного аргиллита, как бы обдирает колосок, который держит в лапках.
В империи Цзинь было хорошо развито и гончарное производство, из глины обжигался кроме обычного и декоративный, фигурный кирпич, черепица, расписная глазурованная посуда из керамики и фарфора. Славились печи Цзюнь-яо, глазурь густо покрывало всю поверхность изделия, придавая им лунно-белую или коричневую поверхность, ножки и дно обмазывалось зеленовато-коричневой глазурью и на днище вырезались иероглифы или цифры. Известна также бирюзовая, черная, красная глазурь. Изделия украшались цветными подглазурными резными изображениями лотоса или –хризантемы на белом фоне. Даже повседневная керамика подвергалась декоративной отделке – формовке, лощению, простейшей орнаментовке. В орнаментах на Севере, не попавшем под влияние китайского господствовал криволинейный растительный мотив – «маньжурская» астра, вьющая лоза, бегущая волна.
Передовой была и обработка кожи, которая шла как на внутренний рынок, так сбывалась в Южной Сунн и Корее. Если сравнить современные процессы и операции кожевенного производства с находками эпохи чжурчженей, то можно найти много общего.
Если вначале чжурчжени могли ткать только грубые ткани из пеньки,льна и шерсти, то после переселения на земли Северной Сунн стали выпускать ткани из хлопка, а затем овладели искусством выращивания шелковичных коконов и их дальнейшей обработки, в том числе крашения. На шелке вышивались картины, где использовалось десятки оттенков разных цветов.
Сельское хозяйство было многоплановым: животноводство – выпасное в северных и восточных районах и стойловое в центральных и южных; земледелие – выращивали рис, заливной и суходольный, просо, пшеницу и ячмень, гречиху, крахмалистые бобы, сою, горох и фасоль, чумизу и гаолян.
Разводили скот: лошадей, коров (быков), ослов, овец и верблюдов, свиней и собак; птицу – кур, уток и гусей. Для обработки полей из Кореи завезли быков, приученных к ярму. Скот стал эквивалентом обмена, он фигурировал среди пеней, калымов, свадебных подарков, жертвоприношений. О его количестве говорит такой факт – киданьский военноначальник Елюй-сянь-чжень разбив чжурчженей в 986 году захватил у них свыше 200 000 лошадей.
Из овощей и зеленных культур выращивали: лук, чеснок, салатную капусту,баклажаны, редьку и различные сорта тыквы, которая шла и на изготовление фляг и баклаг. На юге – дыни и арбузы, абрикосы и сливы, грушевые и яблоневые культуры. Широко использовались и дикорастущие – водяной орех- чилим, амурский виноград, лотос, малина, лещина, маньжурский и кедровый орех, боярышник, морская капуста.
С развитием земледелия и животноводства сократилась зависимость от охоты, рыбной ловли и собирательства. В пищу стали больше употреблять растительные и молочные продукты, основное место заняли зерновые, из которых стали получать крупу, муку, гнали водку. Правительству даже пришлось организовать борьбу с самогоноварением. При раскопках найден сложный дистиллятор, который позволял получать очищенный спирт- самогон. Чжурчжени пекли хлеб, булочки, пирожки, блины, делали лапшу и клецки, варили каши. Важное место заняли бобовые – особенно для приготовления соусов. Употребляли и молочные продукты, которые в Китае не были широко распространены. Из молока делали масло, кумыс, сыр. Широкое распространение получил и уксус, который вместе с солью, вином, чаем был государственной монополией.
Из лекарственных растений применялись – женьшень, аконит( его ис-пользовали как болеутоляющее и противовоспалительное средство), алые и белые пионы, пастушью сумку, гриб пахима ( при болезнях почек). Изготовлялись снадобья из мускуса кабарги, пантов пятнистого оленя и изюбря,добывали мед и воск.
В северных и восточных районах империи большое значение имела охота и рыбная ловля, а также собирательство таежных дикоросов.
Общественная структура многонационального государства была очень сложной. Страна делилась на 19 губерний, во главе с генерал- губернаторами. Как и в бохайском государстве у чжурчженей было пять столиц. Отличительной особенностью – была отдельная система управления для китайского населения и чжурчженей. Основу государственного аппарата составляли шесть министерств империи : общественных работ, юстиции, финансов,
чинов, церемоний и военных дел. Создавались палаты и службы – например такие как главная медицинская палата или государственная астрономическая служба.
Все в жизни было регламентировано. Чиновники министерства церемоний разработали модели одежды на все случаи жизни для чиновников, как гражданских, так и военных. В зависимости от ранга они должны были носить кафтан из редкого сорта шелка «ло» малинового,фиолетового или зеленого цвета , рыбу подвеску из серебра или золота, пояс и дошечку для записи приказаний.
Была разработана летняя, зимняя и демисезонная одежда. В зимнее время носили ватные куртки и халаты, отороченные мехом, штаны на меху, чулки и варежки, шапки на из бараньих, заячьих шкур. В северных губерниях богатые одевали шубы из соболя, белки, енота или лисы; бедные – из овчины, собачьих, конских или коровьих шкур.
Простолюдинам запрещалось носить платье из тонкой тафты, узорчатого шелка, газа, а также драгоценности, украшать женские головные уборы жемчугом. Разрешалось использовать только полушелковую или полупеньковую ткань «ши», грубый бельевой шелк «чоу» и гладкий сатин без узоров, холст из льна и пеньки, серьмяги. Одежда крестьянина или ремесленника состояла из шаровар на помочах, рубахи с длинными рукавами, стянутой манжетами на запястье. В праздник одевался халат с меховой оторочкой и украшенный бантами. В одежду воина входили : штаны; рубаха; род юбки; фартук, предохраняющий нижнюю часть туловища;куртка с широкими рукавами и панцирными пластинами на груди и спине,кожаное «жабо» и шлем.
Обычно раньше носилась одежда белого цвета, то есть некрашеная. Затем стали красить в синий цвет, который сначала китайцы окрестили «варварским», а затем и сами стали его использовать в обычной одежде.
Чжурчжении носили одежду с левым запахом, обувь изготовлялась из кожи, так называемого поршневого типа. Женщины заплетали волосы в коку и укладывали пучком. Мужчины высоко подбривали виски и теменную часть, волосы заплетали в косу, которая висела сзади. Китайских подданных заставляли носить одежду чжурчженей и могли даже казнить за непослушание. Правда сложилась странное положение - китайское население одной части империи было обязано следовать моде завоевателей, когда в другой была сохранена национальная прическа и одежда. Это произошло примерно к 1150 году, когда к империи было присоединено вассальное царство Ци.
В ходе усложнения общественной и духовной жизни многие старые обычаи видоизменялись, а новые – рождались с нею в результате контактов с бохайцами, киданями и особенно китайцами, частично дополнились обряды и церемонии. Например празднование дня рождения- раньше такого не существовало. Чжурчженьская пища и в меньшей мере деревянная посуда господствовала лишь в быту поселян, зато кан распространился по всему Китаю, как и обычай сервировать на нем, как на столе. Стрельба с коня признавалась как одно из характерных национальных качеств. В Китае нет возможности устраивать облавные охоты, все распахано, о чем сетовал сам император Ши- цзун. Привилегиями пользовался только император, члены его семьи и высшая знать, для них охота устраивалась в заповедниках. Раньше устраивались гульбища и все – знатные и не знатные, молодые и старые вместе сидели за общим столом и вместе пили из чанов. Пусть на китайских инструментах, но исполнялись чжурчженьские мелодии, танцоры одеты в китайское платье, но танцуют свои родные танцы. Мучные изделия и чай чередуются с жарким из мяса диких животных, вовсе не употребляемых в Китае. У киданей переняли игру в поло, так личному составу войск разрешали три раза в месяц в эту игру, чтобы привыкали к военному делу.
Чжурчжени стали играть в пешки и шахматы, так при раскопках в Приморье найдены бронзовые фишки шахмат с обозначениями – слон, пешка.
Твердо известно, что чжурчжени праздновали канун Нового года и первый день Нового года, начало весны, праздник чистоты и ясности и праздник лета, буддисткий праздник поминовения, праздник поздней осени.
Праздник чистоты и ясности приходится на один из 15-ти дней в конце 2-ой - начале 3-ей луны и знаменует начало сева. Наряду с молением духам предков в этот день совершается поклонение силам инь и ян ( праздник знаменуется победой последнего), а император – проводит первую борозду,после чего по всей стране начинается пахота и сев.
Чжурчженьские семьи в период Цзинь постепенно превратились из «больших» в «малые». Переселение в Китай проводилась общинами или большими семьями. Но податной единицей в империи уже был двор, семья и это свидетельствовало о выделении семьи в основную ячейку общества. Общее положение мужа в семье – главенствующее, жены – почетное и полное достоинства. Из десяти самых тяжелых преступлений четыре касались семейных отношений: 4) замысел или убийство родителей; 7) ругань в адрес родителей, отказ от их содержания; 8) продажа в рабство своих старших родичей, клевета жены на мужа; 10) кровосмешение.
Чжурчженьские брачные отношения сохраняли свою особенность до самого конца существования империи, кодексом специально оговаривалось право на «левират», но вступление вдовы в брак могло произойти только после окончания трехлетнего траура. Не были запрещены браки между знатными и незнатными, хозяина и служанки, мужчины имеющего ученую степень на женщине простого звания. В целях устранения злоупотребления было запрещено чиновникам жениться на дочерях своих подчиненных. Сохранилась свобода выбора невесты. Молодые могли уйти жить в семью молодого человека и только после рождения ребенка приходили к родителям жены с угощениями и выпивкой.
Религиозная жизнь в новой империи не была похожа на ту, в которой чжурчжени пребывали до XII века. Коренные китайское, бохайское и киданьское население сохраняло свои привычные верования, а к концу цзиньского владычества китайцы приняли широкое участие в создании новых даоских сект. Пришельцы принесли свои национальные верования, но не избежали влияний трех китайских учений – даосизма, буддизма и конфуцианства. Но на исконных землях чжурчжени твердо придерживались религии своих предков, шаманизм оставался их главной религией .
Важнейшим культом считался дух Неба, за тем следовал культ полей, лесов и вод, особое место занимали духи предков. Умилоставление духов усопших, обращение к ним за помощью считалось обычным. В критических моментах могли приноситься и человеческие жертвы, так в 1128 году Ай-цзун отправил одного из своих приближенных принести жертву Чингиз-хану, тогда уже умершему, прося у монголов мира. В 1233 году потерпев поражение при переправе через Хуанхе принес в жертву теням умерших двух младших братьев Улуньгу, перешедшего на сторону степняков.
Конфуцианство было распространено лишь в чиновничье- бюрократической среде. Буддистских храмов в столице 36, буддисткие обряды соблюдали чжурчженьский император, высшие сановники и чиновники. При Си-цзуне в империи было до 30 000 буддистких монахов, а вот при Хай-ли-ване ( император Цзинь с 1149 по 1161 год) положение изменилось, он не любил буддистов и видел в монахах сторонников Си-цзуна. С 1157 года стали запрещать праздновать дни рождения Будды, запрет был отменен лишь в 1199 году. Пользовался влиянием и даосизм, но судя по источникам политика по отношению к даосизму была лишь менее жесткой, чем к буддизму. Ведь низовые ячейки объединяли активно недовольных режиму, так монах Фо Цзинь поднял восстание в 1169 году в Ляояне.
В целом Цзиньское правительство усвоило доктрину неделимости светской власти и стремилось лишить любые религиозные организации политического влияния. Посколько последователи конфуцианства поддерживали светскую власть, а даоссы не имели сильной организации, острие было направлено против буддистов: 1) запрещалось частное присвоение сана, чтобы избежать лжедуховенства; 2) экзамены на посвящение проводились по каноническим книгам ( для буддистов –сутрам лотоса, золотого сияния), ( для даосов – канонам Дао); 3)запрещалось строительство новых буддистких и даоских храмов, за посвящение в сан взималась плата и немалая.
До середины XII века просвещение в Цзинь не обрело еще того значения,какое оно имело для Китая. С 1115 года и в течении ближайшего десятилетия чжурчженьские власти использовали любые способы, чтобы получить киданьских или китайских учителей и начетчиков. Еще в 1126 году из захваченного Кайфына чжурчжени вывезли всех китайских учителей, а известный преподователь Хун Хао провел в плену 19 лет и был учителем в знатной чжурчженьской семье в Пятиградье. Тяга к образованию поддерживалось интересом ко всему китайскому, который был непонятным и недоступным без знания китайского языка. Разумеется образование не ограничивалось одной языковой подготовкой, но занимало принципиально важное значение,особенно в первый период.
Потребность в образованных людях, необходимых для назначения на чиновничьи посты заставило правительство заняться вопросом образования.В первые десятилетия Цзинь приходилось довольствоваться кадрами еще бывших ляоских или сунских чиновников и небольшим количеством чжурчженей, тем или иным образом получивших образование. Будучи не в силах на первых порах широко развернуть образование, правительство ограничивалось контролем над замещением вакантных должностей, которое проявилось в экзаменационной системе, введенной в 1127 году. Экзамены на чин проводились среди кандидатов, получивших самую разную подготовку ( в киданьском Ляо, Северной или Южной Сунн, в сохранившихся китайских школах самой империи), раздельно для северных и южных наборов. Северный набор проводился среди населения бывших киданьских владений в Китае, южный-среди бывших подданных династии Сун ( в северном и центральном Китае). Кандидаты-северяне сдавали на экзаменах « стихи и стансы», т.е поэзию с комментариями, южане – классическую китайскую литературу. «Стансы и стихи» считались неизмеримо более легкими для изучения и это ставило выходцев с Севера в привелегированное положение.
Различие в наборах и программах имело смысл. Население Севера, в особенности служилое сословие считалось более лояльным к власти. Предпочтительное привлечение его на цзиньскую службу облегчалось не только экзаменационными программами, но и ситемой квот. Так северянам выделялось 200 (потом -100) степеней цзиньши на каждый тур столичных экзаменов, южанам – 150, при огромном численном превосходстве жителей центрального Китая. Цзиньши – буквально « кандидат в чиновничью степень,необходимая для поступления на государственную службу». Формально к экзаменам допускались почти все желающие мужчины ( даже сыновья рабов), за исключением самих рабов, работников императорских мастерских,актеров, музыкантов, но не все абитуриенты могли получить нужную подготовку. Становление государственной системы образования связано с переходом от политики « управления китайцами руками самих китайцев» к формированию собственной администрации.
Этот новый этап в просвещении начался в 1151 году открытием Государственного университета или, что ближе к смыслу термина – Университет государевых детей( Гоцзыцзянь). Два профессора руководили обучением и принимали экзамены. Два преподавателя и четыре ассистента непосредственно обучали учащихся. Спустя десятилетия под эгидой Государственного университета стали создаваться высшие учебные заведения отдельно для китайцев и для чжурчженей. В 1166 году открылся государственный институт, или классический институт государевых детей (гоцзы тайсюэ).
Четыре профессора и столько же преподавателей составляли штат. Вначале Было 160 учеников, позднее 150 сыновей чиновников 5 ранга и выше ( всего было 8 рангов, восьмой – самый низший), и 250 абитуриентов с мест – всего около 400 человек. В 1169 году 100 самых лучших учащихся- чжурчженей были обучены учителем Вокэнь Хада. Этим заложили основу преподавательских и переводческих кадров. Студенты в основном штудировали древнекитайские классические книги и исторические сочинения, но в одной какой-то редакции и обязательно принятыми в Цзинь комментариями – за этим следили строго.
Открылись училища и в главных городах губерний, в центрах пограничных и сторожевых округов. Они делились на китайские и чжурчженьские.Учащиеся жили там на полном пансионе. Чжурчженьские губернские училища были созданы в 1173 году, их было 16, в них попадали дети из хороших фамилий, склонные к учебе. В пограничных округах к 1189 году было создано 39 училищ с 630 учениками. После их создания общее число учащихся во всех не столичных училищах составило 2800 китайцев и 2200 чжурчженей.А со столичным институтом - 6-7 тысяч учащихся. Кроме высшего (столичного) и среднего ( в губерниях и округах) существовало и начальное, там обучали простой народ.
В процессе обучения пользовались казенными книгами, отпечатанных в университете. Известны учебники канонические ( 9 названий), исторические ( 15 названий), философские ( 3 названия). Для чжурчженьских учеников выпускались переводы этих книг. Но все же к 1202 году один чжурчженьский цзиньши приходился на пять китайских, хотя квота была один к трем.
Книгопечатание в эпоху Цзинь сложилось не сразу, потребовалось какое-то время, чтобы новое государство пришло к выводу о необходимости собственных изданий на чжурчженьском и китайском языках и развернуло издательское дело.
Знакомство чжурчженей с рукописями и ксилофорами произошло еще в XI веке. Первыми были наверное конфуцианские сочинения, выменянные чжурчженьским племенем тели у киданей в 1012 году; буддисткие издания выпрошенные в Китае в 1019 году; календарь, полученный ими в 1030 году у корейцев – все это были книги, сознательно добываемые отовсюду, хотя
перечень был довольно скудный. Чжурчжени понимали значение книг, но сами не умели их печатать. Но в 1126-1127 годах после капитуляции Кайфына они не только забрали фонды государственного университета, секретного книгохранилища Саньгунь, но и опустошили все книжные лавки. Были вывезены все доски для печатания, резчики досок и около 300 печатников. В страну конечно проникала южносунская, корейская и тангутская литература. Так в 1214-1215 годах, спасаясь от нашествия орд Чингиз-хана для вывоза книг,атласов, досок для печатания потребовалось 3000 повозок. Среди них уже было немало выпущенных издательствами Цзинь.
В империи существовало по меньшей мере четыре центра книгоиздания –Яньцзинь ( Пекин), Кайфын, Пиньян и Нинцзин. При печатании использовались не только старые доски, но и заказывались новые у государственных и частных резчиков. Ведь для чжурчженьских школ, открывшихся по всей стране требовалось много книг на чжурчженьском языке. В 1169 году в Кайфыне было издано прекрасное издание « Чжэньгуань чжэньяо» - « О принципах управления в годы чжэньгуань» танского У Цзина. Это единственное китайское произведение, переведенное на несколько языков – тангутский, китайский, чжурчженьский и монгольский – видимо из-за актуальности темы. В 1190 году было приказано разыскать все утраченные книги, а в 1201 году осуществлен учет частных книжных собраний. Владельцы ценных и отсутствующих в государственных хранилищах изданий получили предписание – либо пожертвовать государству, либо одолжить для копирования. За выдачу фолианта для копирования полагалось по окончании работ владельцам книг выдавать награды в размере половины стоимости экземпляра. В основном печатали на бумаге из хлопка. Все же большинство книг издавалось на китайском языке, все философские, исторические и медицинские трактаты и только в классической литературе количество изданий на чжурчжень-
ском языке приближалось к 25%, но тут надо учесть, что чжурчжени составляли лишь только 10% населения империи.
В империи Цзинь население говорило на многих языках, но писало лишь на нескольких. На территории бывшего Ляо – на киданьском, на подвластных бывшей Сунн – на китайском. Даже в годы расцвета империи на чжурчженьском языке население, за исключением чиновников на цзиньской службе и чжурчженьских жен и наложниц, не говорило и тем более не писало. Стоит упомянуть телохранителей императора Ши-цзуна, которых он упрекал в пренебрежении чжурчженьским языком.
В следствии незначительного количества дошедших до нашего времени источников чжурчженьской письменности и гибели словаря чжурчженьского языка, составленного ими самими, имеется лишь смутное предствление о фонетике этого языка, но на могильной стеле Елюй Люя про киданьский и чжурчженьский языки говорится: « Языки хотя и неодинаковы по своей внутренней сущности, но и резко не отличаются». Поэтому на экзаменах при приеме на работу в отдел государственной истории от переводчиков требовали знаний перевода киданьского языка на чжурчженьский , с китайского на киданьский и умения писать киданьским письмом. Языковых запретов не было, даже дела в суде велись на языке обвиняемого или затеявших тяжбу.
Основная масса чжурчженьских иероглифов делится на фонограммы и идеограммы, а последние – на полные и неполные. Полная идеограмма – это понятие, данное одним знаком и произносится одним или несколькими способами, в большинстве это существительное. Неполное только в сочетании с другой идеограммой образует слово.
Образование собственного государства, последовавшие вслед за этим расширение внешних связей и делопроизводства, создание системы контроля и повинностей настоятельно требовали введение государственного языка и письменности. Разумеется чжурчжени могли, как и другие соседи китайцев могли принять китайский или киданьский язык в качестве официального и письменного, сохранив чжурчженьский как разговорный. Но они справедливо считали, что переход на неродной язык в их условиях означает полную культурную капитуляцию и отказ от важнейших средств культурного воздействия на новых подданных. Но такая политика требовала новой письменности и чжурчжени оказались достаточно самобытным и зрелым народом для ее создания. Вот что рассказывают летописи о ее появлении: « сначала в государстве Цзинь не было письменности и когда при постепенном усилении оно вступило в отношения с другими дворами, в отношениях с ними употреблялись письмена ляоские. Государь Тай-цзу поручил вельможе Сииню создать письмена национальные и выработать для них правила. Он держась формы китайских иероглифов «кайшу» и следуя правилам письма Ляо, сообразно с наречием своего народа составил в 1119 году письмена чжурчженьские « большие», когда он их показал императору, тот повелел обнародовать их в империи и подарил Сииню коня и платье. Позже, уже при Си-цзуне в 1138 году создали «малые» чжурчженьские письмена. Скорее всего «большие» чжурчженьские письмена насчитывали 3000 знаков, а «малые» несколько сотен. Использование китайской и киданьской письменности для создание собственной было нелегким делом, ведь эти языки принадлежат к разным языковым группам. За исходный прототип принимался один и тот китайский иероглиф, хотя киданьский и чжурчженьские языки непохожи. Так некоторые чжурчженьские знаки отличались от киданьских только одним из элементов- точкой или черточкой.
Создание чжурчженями письменности было важным событием в жизни нового государства, оно продемонстрировало зрелость культуры и позволило превратить язык в государственный. Однако внедрение чжурчженьского языка и письменности не ликвидировало языковой пестроты и не могло сохранить монопольное положение за государственным языком, но он был самобытным и не был затоплен «китаизмами».
Металлы более долговечны чем бумага, поэтому до нас дошли печати эпохи Цзинь. Квадратная рабочая площадка покрыта литыми рельефными знаками, все элементы каждого иероглифа расположены таким образом, что образуют девять горизонтальных линий ( или имеют от 6 до 10), поэтому их приходилось подвергать сильной деформации. Усложнение надписи преследовало цель исключить подделку, читать ее было трудно и поэтому на обратной стороне вырезался четкий текст надписи. Чжурчжени познакомились с печатями задолго до создания своего государства. Отдельные вожди, вступая с киданьскими или корейскими властями в различные степени подчиненности получали от своих покровителей и печати, подтверждающие присвоенные должностные звания. В « Коре са » сообщается о чжурчженьских вождях, которые желая сменить покровителя просили сменить их киданьские печати на корейские. При захвате Кайфына были увезены все попавшие к ним сунские печати и всех их резчиков. Сначала применяли захваченные и полученные, но в 1156 году отделом церемоний закрепил стандартный размер и материал для печати. Как правило все печати имели надписи на китайском языке, лишь на некоторых печатях моукэ ( военных поселений) применяются чжурчженьские надписи. До нас дошла печать моуке ( военное поселение, до трехсот дворов) Вомуай с реки Суйфун, протекающей в районе современного Уссурийска.
Захват Северного Китая привел к ликвидации сунской системы государственных учреждений, в дальнейшем эти учреждения, в том числе академия Ханьлинь были восстановлены, но уже не достигали сунского или киданьского уровня. К категории государственных направлений в разной мере относились: история, натурфилософия, астрономия, служба времени, география, горное дело, медицина, фармакология, агротехника. Критерием причисления тех или иных дисциплин к категории государственных служит наличие в цзиньском аппарате специальных ведомств и палат.
Философия в эпоху Цзинь оставалась уделом начетчиков китайцев, которые не создали крупных и известных сочинений. История развивалась чиновниками и историками, не состоявшими на службе. Государственные истории-кографы должны были прославлять правящие династии, вести архивную и протокольную службу. Математики выражали в своих трудах вместо современного выражения неизвестного через «Х» иероглифом « юань», что пере-водится как «источник». А в знаменитом труде Ли Чжи ( 1178-1265), выпущенном правда после падения Цзинь, считается, что земля сферической формы и знакомит мир с отрицательными величинами.
Существовавшая государственная астрономическая служба включала в себя ряд отделов: обсерваторию – со штатом в 150 человек и отделы регистрации, астрономии, хронологии, гадания по звездам, водяных часов. Чжурчжени составляли от 1/3 до половины аппарата. Велось наблюдение за Солнцем, Луной, Меркурием, Венерой, Марсом, Юпитером и Сатурном, за 28-ми созвездиями. В стране был введен 60-годичный цикл. Вся система держалась на лунно-солнечном календаре и текущих наблюдениях.
Главная медицинская палата ведала обучением, административно-медицинской службой и придворными врачами. Медицинское обучение велось в университете. В училищах обучались общей медицине, хирургии и акунптуре. Существовали специальные врачи по направлениям: 1) – болезни взрослых; 2)- детские болезни; 3) – простуда; 4) – акушерство и гинеколо-гические болезни; 5) – болезни глаз; 6) – болезни рта, зубов и горла; 7)- переломы и ранения; 8) – опухоли и язвы; 9) – иглотерапия и прижигания; 10)-внушение и заклинания.
Окончившие училища сдавали экзамены по теории и практике. Обращалось внимание на полноту изучения человеческого тела, функций его органов, причин и характера болезней. При проведении практических занятий включались вопросы о действии лекарств и правилах составления рецептов. Лучшие принимались на государственную службу в качестве практических врачей, преподавателей, худшие – шли в частную практику. Кроме медикаментозного лечения практиковалось и лечение на термальных источниках.
В империи Цзинь провозглашалось равенство населения перед законом,была введена всеобщая обязательная военная служба, земля находилась в государственной собственности и раздавалась в пользование с уплатой
налогов и податей.
Но участь этого государства была предрешена в тот момент, когда собравшиеся вокруг нойона Темучина воины различных монгольских и других степных племен провозгласили его своим правителем и нарекли Чингиз-ханом. Началось порабощение соседних народов – найманов, меркитов, татар (центрально-азиатские племена татар, которые были поработителями монголов ( ими был отравлен Есукай, отец Темучина) были почти полностью
уничтожены его ордой. Отдельные воинские отряды использовались как авнгард и несли самые тяжелые потери, а женщины и девушки были розданы разноплеменным воинам в качестве жен и наложниц. Предками же казанских татар является могучий и сильный народ, создавший еще в домонгольские времена сильное государство – Волжскую Булгарию, павшее при первом походе хана Батыя, бывшее данником Орды, как и русские княжества).
При этом правящая верхушка уничтожалась, население облагалось данью,а боеспособные мужчины где угрозами, где посулами зачислялись в армию.Поэтому воинские формирования орды росли и превысили сто тысяч человек.
Но государство, которое решил завоевать Чингиз-хан было очень сильным и поэтому четыре года собирались и обучались силы, тщательно изучался предстоящий театр военных действий. Под видом купцов были посланы многочисленные разведчики, досконально изучившие все сильные и слабые стороны.
Чжурчжени тоже готовятся, на своей северо-западной границе они создают сеть укреплений, состоящую из крепостей, соединенную валами и рвами.Но разве это могло предотвратить прорыв в каком-нибудь месте собранной в кулак стотысячной степной силой. Все же полководец орды Субудай решил не рисковать и обошел защитный вал с юга и началась кровопролитная война. Маневренное войско уходило от сражений в чистом поле и нападало только там, где удавалось создать многократное превосходство. Положение осложнялось тем, что на сторону врага перешло сто тысяч воинов-киданей. Поэтому к 1212 году основные силы чжурчженей были разгромлены. Но Субудай, ни другие полководцы орды не имели опыта взятия городов и после неудачного штурма столицы государства Яньцзина были вынуждены отойти на запад.
В 1214 году Цзиньское правительство попробовало откупиться от орды,приняв жестокие условия, но монгольская знать хотело только войны и добычи. Чувствуя , что империя слабеет, на нее напали тангуты, с которыми потом чжурчжени сражались десять лет, внутри страны вспыхнуло восстание «краснокафтанников». Китайская Южная Сунн, которая была данником чжурчженьского государства, отказалась от протектората и перестала платить.
Добившись значительного ослабления противника, который теперь не может ударить в спину. Чингиз-хан послал свои полчища на запад. Теперь ее полководцами широко использовались пленные для штурма городов,китайские катапульты и стенобитные устройства для разрушения стен. Страшную жестокость разноплеменного войска испытали народы Средней Азии, афганцы и персы. Смерч пронесся по Кавказу , всюду сея смерть, растоптал Крым и Причерноморье.
31 мая 1223 года войско орды под командованием Субудая разгромило объединенные силы половцев и русских. Мы не будем разбирать причины поражения, об этом написано немало. Оказалась беззащитной вся Русь.Ничего не мешало пройти всю землю огнем и мечом. Но Чингиз-хан отозвал полководца с воинством с дальнего запада, снова набирала мощь империя Цзинь и он был нужен здесь. Так первый раз пересеклись пути чжурчженей и Руси. Порабощение русских княжеств было отложено до разгрома восточного противника.
Государство чжурчженей располагало армией в миллион воинов, рассре-доточенной по многочисленным гарнизонам и протяженным и неспокойным границам. Главные регулярные части и народное ополчение были брошены на войну с тангутским государством Си Ся, отрядами степных разбойников –свирепствовавшими на больших и малых дорогах, с многочисленными войсками Южной Сунн и продажными губернаторами, которые видя слабость империи пытались создать марионеточные государства. Вся территория превратилось в поле кровавых сражений.
Но государство жило и напрягало все силы, проводились рекрутские наборы, патриотические военные готовились к решающим сражениям, на
безопасном Севере проводились изыскания руд и создания промышленных центров. На берегах и островах Амура и Уссури, на отрогах Сихотэ-Алиня возводились новые крепости со сложными фортификационными сооружениями – башнями, валтангами и барбетами для подъема и установки катапульт, с максимальным использованием защитных свойств местности.
В распоряжении чжурчженей было еще одно безотказное оружие – самый разумный и бескровный опыт разрешения конфликтов и противоречий – дипломатический. Чингиз-хану конечно докладывали, что чжурчжени прилагают все усилия для прекращения затяжной войны с тангутами и предвидел ее конец. Китайская Южная Сунн, отказавшаяся платить дань чжурчженям,безуспешно пыталась выступить против них в союзе с тангутами и тоже была
готова принять новые предложения. Создавалась новая ситуация и опытный полководец был очень нужен здесь.
К тому же у Цзинь появилось новое мощное оружие. В плен были захвачены китайские пороховых дел мастера. Сначала баллисты метали глиняные горшки с пороховой смесью, но затем стали использоваться чугунные оболочки. Одной из самых интересных находок является металлический корпус порохового снаряда, найденный при раскопках Ананьевского городища. Размеры длины отлитого изделия равняются примерно 16-17 см, диаметр в средней части около 9 см, толщина стенок от 0,5 до 1,1 см. Это наверно первая обнаруженная в мире граната. Патроны с горящей смесью посылались в гущу врагов с помощью стрел и копий, метаемых с помощью мощных крепостных арбалетов, а мощные заряды метались катапультами. В качестве запального шнура использовался пеньковый жгут, пропитанный льняным маслом, была определена скорость горения и для метания на различные дистанции применялся разной длины запал. Дымный порох изготовлялся тогда из смеси серы, порошка древесного угля и селитры. Последняя могла быть изготовлена как химическим путем, так и выпариванием фильтрованной жидкости, пропущенной через скотскую подстилку, богатую аммиачной селитрой.
Кроме того на престол вместо умершего Удабу взошел молодой и энергичный двадцатипятилетний Ниньясу ( Ваньянь Ниньясу, император Цзинь с 1223 по 1334 годы), который сразу же повел тонкую политическую игру с тангутами, чтобы оторвать их от монголов, быстро подготовил соглашение о прекращении военных действий с Южной Сунн, а коресцы, оценив ситуацию, начали спешно возводить мощный оборонительный вал, решив отгородить свой полуостров и не платить дань никому. В империи был принят указ об интенсивном развитии орошаемого земледелия и на просторных полях быстро пошла в рост главная пища чжурчженьских солдат.
Весь 1225 год эмиссары Чингиз-хана собирали по степям, обучали и вооружали, принуждали к жесточайшей дисциплине многотысячное войско.
А тут еще небеса отвернулись от государства Цзинь, в этот год не то из-за ослабления надзора за плотинами, то ли из-за мощных лессовых отложений,Хуанхэ изменило русло и ввергло страну в хозяйственную катастрофу непоправимых масштабов. А в следующем году в империю ворвалась орда, одновременно напав и на тангутов. Осенью 1227 года Чингиз-хан умирает среди кровавого ристалища, а его орда проводив в последний путь своего хана, тут
же стирает с лица земли тангутское государство. Люди, города, храмы, школы – все было уничтожено без остатка и навсегда.
А война с чжурчженями вновь приобретает затяжной характер, и весь двухгодичный срок исполнения великоханских обязанностей его сыном Толуем и с избранием на этот пост Угедея. Война была неслыханно жестокой, как все войны, которые вели полководцы степной орды. И на этот раз, сумевшие договориться с Южной Сунн, пообещав самую богатую цзиньскую губернию, но так и не отдав ее. Все чжурчжени, способные носить оружие, вышли на борьбу с агрессорами и мужественно встречали свою смерть. Далекие предки маньжур, нанайцев, ульчей, удэге и орочей тысячами гибли на полях сражений, в лесных и горных фортах. Многие полко-водцы чжурчженей обладали мужеством, рыцарской честью в высшем
смысле этого слова. В книге Владимира Чивилихина « Память», приводится выписка из древней хроники о взятии в плен одного из них. Взятый войском Толуя, попросил встречу с ханом и на вопрос, кто он такой, ответил: « Я, полководец Чэнхошан, разбивший монголов под Дагонюанем, Вэй-чжоу и Дао-хой-Чу. Если бы я был убит в схватке, то могли подумать, что я скрылся и изменил отечеству; теперь же будут знать, как я умер». Он гордо отказался встать на колени и ему отрубили ноги, потом разорвали рот до ушей, а он, захлебываясь кровью, все кричал: « Никогда до этого не унижусь».
Далее последовало жестокое поражение цзиньской армии под Юйшанем и Иньчжоу – 1321 году и оборона Кайфына в 1322. Баллисты были построены из бамбука, на каждой стене было поставлено по сто штук, днем и ночью метали они свои снаряды, осажденные предприняли ряд безуспешных вылазок, но враги гнали к стенам новые и новые скопища людей и те своими телами заполнили все рвы. Город был взят.
Весной 1234 года соединенные силы степняков и южносунских китайцев осадили последнее прибежище правителей чжурчженей. Император Ниньясу покончил с собой, а его преемник Мо-ди погиб на крепостной стене с палашом в руках. Империя пала, но война продолжалась. На амурских берегах и в Приморье еще целый год обреченные чжурчженьские крепости продолжали сражаться. И только после падения Золотой империи на курултае было принято решение о походе на Русь. Это был уже 1235 год.
В 1410-1414 годах военные отряды империи Мин под командованием Ишихи спустились по Амуру до г. Комсомольска, где была установлена стела на трех языках: монгольском, китайском и чжурчженьском, на ней восхвалялись деяния императоров династии Мин. Был построен и буддисткий храм, но после ухода отрядов все это было разрушено местными племенами .
В конце 16-го века начался новый этап государственной консолидации племен так называемого Маньжурского сейма и земель округа Цзяньжоу, находившихся за пределами китайской пограничной стены. При Нурхаци (1559-1626), предводителе одного из этих племен, оформляется мощное племенное объединение Маньжоу, немедленно приступившее к завоеванию земель, на которых проживали племена родственной этнической группы. В 1591 году Нурхаци покорил племя ялуцзян, в 1593 – племя чжушэли, в 1594 – племя нэинь. В 1599 году вожди этого племенного объединения открыли боевые действия против Хулуньского племенного объединения, в которое входили племена хада, хойфа, ула и ехэ. В сентябре 1619 года хулуньцы были окончательно разгромлены, население захваченных районов было переселено на территорию объединения Маньжоу.
В 1598 году Маньжоу предприняли первые походы в земли чжурчженьских племен варка, проживавших на границе Приморья и Кореи. В 1607 году Нурхаци снова выступил против варка. Тактика выжженной земли и массового угона побежденных отличала все завоевательские походы на северо-восток.
В декабре 1610 года Нурхаци напал на земли воцзи- Намдулу, Суйфынь, Нингута и Нимачи. В 1611 были опустошены районы северного бассейна Сунгари.
В 1634 году император Абахай издал указ о запрещении именоваться чжурчженями и приказал называть себя гордым именем маньжур.
В 1635 году маньжуры появляются на Уссури. Независимые племена варка неоднократно восставали против захватчиков, о чем свидетельствует угон 12 000 пленных в 1637 году.
Маньжуры никогда не делали попыток хозяйственного освоения указанных территорий и никогда не считали их составной частью своего государства. Об этом свидетельствует тот факт, что г. Нингута – форпост маньжуров на Северо-Востоке – не был включен в 80-90 годах 17 века в административно-территориальный состав маньжурской империи и считался внешней территорией.
В 1644 году маньжурам удалось вновь вторгнуться в Китай и с легкостью его захватить, основная масса маньжур была переселена в Пекин и 72 важнейших стратегических пункта, земли Маньжоу опустели. Опасаясь влияния русских среди независимых племен Приамурья и Приморья Циньской империи пришлось посылать войска на Амур и здесь произошли несколько столкновений с отрядами Хабарова. После знаменитой пятимесячной осады Албазинского острога, продолжавшейся до мая 1687 года, когда из почти 826 человек ( численность маньжурского войска составляло 6500 человек) в живых осталось 66 защитников и заключения мирного соглашения, подписанного в г. Нерчинске, русским пришлось уйти с Амура.
Использованная литература:1. М.В. Воробьев « Культура чжурчженей
и государства Цзинь ( X в.- 1234 год);
2. Е.И. Деревянко « Очерки военного дела
племен Приамурья»;
3. В.А. Чивилихин, роман-эссе «Память».
4. Ларичев « История Золотой империи».