Они такиие же, как мы. Такого же роста, также одеваются, также ведут себя. В общем, если вы их увидите, то, вряд ли сразу отличите от простых людей. Если конечно увидите. В этом и заключается их тайна. Не каждый человек может видеть их. Не каждый может даже почувствовать их присутствие. Они – другие. Мне в этом смысле повезло. Я их вижу, чувствую, я могу им сопротивляться. Они – энергетические вампиры. Я знаю о них больше всех в мире. И они это знают. Они боятся меня и ненавидят. Они давно пытаются уничтожить меня. Но это не так просто. Оказывается у меня, как у немногих людей на нашей планете, есть иммунитет против них. Все мы входим в тайную организацию, целью которой является уничтожение всех других.
Всего несколько десятилетий назад, в Ленинграде, на Охте произошел разрыв. Даже не разрыв, а так, пошла маленькая трещинка, которая со временем превратилась в эту глобальную проблему – дыру в пространстве. Тогда мало кто заметил это явление. А через образовавшееся отверстие еще нельзя было попасть в наш мир, или выпасть из него. Можно было только слушать. Слушать, изучать и учиться.
В те годы я училась в топографическом техникуме. Мой друг, жил неподалеку. Он был заядлым технарем, и вечно конструировал никому не нужные, непонятные аппараты. Так и в этом случае. Он смастерил что-то новенькое и позвал меня. Машина никуда не годилась, и уже почти отправилась на помойку, когда я услышала. Моему другу не суждено было их услышать и увидеть. Или не дано. Он так и не понял, что же он соорудил. Но пошел на мои уговоры, отдал мне аппарат, и даже разрешил мне после занятий, сидеть у него дома и слушать, пока он работает. Так и повелось. Частенько я даже не заходила на занятия, а сразу бежала к нему, слушать. А потом он ушел в армию, и я просто переселилась в его квартиру. Я слушала их круглосуточно. И днем, и ночью. Меня завораживало то, что я слышала.
Сначала я не понимала, ничего. Просто звук затягивал, звал куда-то, пытался что-то поведать. Потом я начала различать отдельные голоса. Потом стали выделяться слова и фразы, смысл которых стал до меня доходить, независимо от происходящего. А потом, я увидела. Увидела маленькую щелку, в которую можно было заглянуть. И я заглянула.
Это было что-то. Сгустки материи, излучавшие тепло и свет, роились возле этой щелки и смотрели на меня. Они толпились, стараясь приблизится, отталкивали друг друга, взрывались, искрились, рассыпались на совсем маленькие точки, и снова образовывались. Это пугало. Пугало. Но в то же время это притягивало, гипнотизировало, не отпускало. Они изучали меня. Я изучала их.
В данной ситуации, я была в более выигрышной ситуации. Их были миллионы. Они переговаривались между собой, спорили, ругались. Это была колония, жизнь которой была у меня как на ладони. Я была одна. Я все время молчала. Молчала, что бы лучше их слышать. Поэтому они и не научились говорить. И когда вышли на наши улицы, попали в сети собственной неподготовленности. Благодаря чему их быстро заметили те, кто может их видеть и слышать. Их неумение производить наши, человеческие звуки, очень помогло в первое время. Они до сих пор чирикают между собой, так же, как и в моей щели, и только редкие особи научились выговаривать несколько человеческих звуков. Но это сейчас. А тогда…
Кто бы мог подумать, что сгустки этой материи могут принимать любую форму. Имитировать поведение, одежду, движения человека. Никто не знал, что основной их сутью является сбор и накопление внутренней энергии живых организмов. Что завоевание нашего пространства – это единственная цель их сообщества. Что, таким образом, пробивая щель в пространстве общим энергетическим зарядом, а потом, раскачивая ее до необходимых размеров, они обучались у существовавшего там вида, его обычаям и устоям. А потом, прорвав преграду, вливались в новое пространство, поглощая все живое на своем пути, впитывали энергию и удалялись в свой мир. У них был отработан до мельчайших подробностей процесс поглощения чужих миров, от открытия двери, до закупоривания ее намертво, навсегда. Для атакованных и оккупированных миров, вторжение других, было гибелью всего разумного. Для них самих – это был процесс питания и размножения. Для других не существовало иных цивилизации, кроме собственной. Все остальное – пища, энергия, стройматериал.
***
Мы зашли в автобус - я и мама. Мама робко прижалась к поручню. Я показала ей свободное место, и она села. Сама бы она не решилась никогда. Она не видела других, но знала, чем угрожает человеку вероятность сесть на место, занятое сгустком. Молодой и жизнерадостный человек, полный сил и здоровья, мгновенно превращался в старика. Я села напротив, чтобы все видеть. Рядом со мной примостилась старушка, лет восьмидесяти. Она была человеком. Нагнувшись к моему уху, она прошептала: - Видите? - Да, - коротко ответила я.
- Всех? – снова спросила старушка. Я повернулась к ней.
Недавно появились случаи мутации. Видимо слишком затянулся процесс проникновения других в нашу систему. Дополнительное время – это дополнительное обучение. Они начали меняться. Некоторые из них разучили несколько фраз. Некоторые научились скрываться даже от тех, кто видел. Или почти скрываться. Бороться с другими становилось все труднее и труднее. Люди, видящие всех, были на вес золото.
- А вы видите всех? – спросила я. Старушка хмыкнула в ответ.
- И того, в белой футболке с коричневой манишкой? – во мне зародилась надежда.
- Он сидит прямо за вашей мамой, - ответила собеседница. – В этом автобусе семеро невидимок, и трое говорунов, - подвела она итог. Она видела и слышала! Она нам нужна.
Я незаметно опустила ей в карман жучок, предварительно его активизировав. Теперь нашим службам ничего не стоит отыскать ее, и привлечь к работе. Сигнал в моем радиопередатчике дал мне понять, что моя собеседница уже взята в разработку.
***
В наушниках тихо лилась нежная мелодия Доги. Режиссер за стеклом помахал мне рукой. Я должна приготовиться. Сейчас мой эфир. После последней ноты, на пульте загорелась красная кнопка. Три, два, желтая, один, зеленая… Как на дороге.
- Здравствуйте, дорогие Земляне. С вами опять я, - быстро проговариваю вступительное слово, - Вспомним, фрагменты вчерашнего вещания. Что мы знаем про них? Спрашиваю я, и отвечаю – много. Уже много. Что они знают про нас? На этот вопрос не сможет ответить никто из Землян, - здесь я лукавлю. Я лучше всех знаю, что знают они. Слишком долго я их слушала. Слушала и смотрела. Но разглашать это, я не имею права.
- …Основные правила поведения… никогда не садитесь в транспорте, если не видите. Не открывайте двери на звонки, если за дверью никого нет. Не выключайте свет. Они не любят электричества. Только живую энергию. Если кто-то из вашей семьи или друзей резко теряет силы, сознание, или стареет, срочно вызывайте спецпомощь. Берегите животных. Наблюдайте за ними. Они все видят!!! Они подскажут, если к вам в дом проник чужой. Никогда не ложитесь на кровать, если туда не идет ваш питомец… Обо всех странных, непонятных, пугающих случаях срочно сообщайте по телефонам… Дай Бог вам удачи. До встречи завтра.
Эфир закончен. Я могу идти.
Радио – это моя дополнительная работа. Несколько раз в день, я веду передачу, созданную специально в поддержку жителям Питера. Они привыкли к моему голосу, и руководство считает, что мое присутствие успокаивает горожан. В других регионах вещают другие люди, но обычно они повторяют мои слова. Так получилось, что в начале нашей борьбы, я была одна из числа немногих, кто хоть что-то знал о других. Вернее, кто все знал о других. И я сама вызвалась вести такие передачи, чтобы помочь понять людям, что с нами произошло. А теперь я просто не могла оставить питерцев без родного голоса. Как голос Левитана в годы блокады, мой голос внушал им надежду на победу. Если, по долгу службы, мне надо было уехать куда-то, то мои сообщения записывались заранее, и передавались. Но люди, как-то догадывались, что это запись, и на радио начинали поступать тревожные звонки. Поэтому я старалась хоть раз в день, но выйти в эфир в живую.
Странно, но в нашем мире, животные оказались не по зубам другим. Братья наши меньшие видели угрозу, слышали ее, и предупреждали о ней своих хозяев. С чем это было связано – не знаю. Но нам это очень помогало.
***
Было чертовски холодно. Вода доходила уже до колена. А мы все шли и шли. Даже мои питы, начали недовольно поскуливать. Вода поднималась все выше и выше. Стало сводить зубы. Моя сестра тихо чертыхалась. Я стала бояться за ее здоровье. Все-таки на улице только март месяц, а мы бредем по пояс в воде, в одежде. До катера еще метров 100. В ее положении… Нам помогали военные, приехавшие за мной. Молчала только наша мать. Она так боялась тех, других, что готова была на все, лишь бы оказаться в месте, недоступном им. Собаки уже плыли. Показался катер. У меня отлегло от сердца. Добрались…
Когда в дверь позвонили, я уже поняла, что меня вычислили. Я была рада. Я так устала от всего, что знала, что готова была поделиться этим с первым встречным. И вот, они пришли. Идти с ними одна я отказалась. Моя мама других не видела, а сестра, будучи в положении, была на особом счету у этих монстров. Уж больно сладкой казалась им энергетика беременных женщин. Я отказалась оставить их одних. Пришедшие не возражали. Собаки, конечно, отправились с нами…
Погрузка в катер прошла быстро и оперативно. Внутри нас переодели, напоили горячим чаем, Собак тоже не оставили вниманием. Вскоре мы прибыли на остров. Моих близких проводили в отведенные им комнаты, а меня отвели к генералу. Начался разговор.
Генерал оказался очень приятным мужчиной. Он был одним из руководителей тайной организацией, целью которой было уничтожение других. В организации уже многое знали об этих монстрах. Однако то, что они знали было малой толикой того, что знала я. Они вычислили меня через моего старого друга. Вернее через тот странный аппарат, который он сконструировал…
Когда маленькая трещинка в пространстве, начинающаяся в квартире моего друга превратилась в дыру, я уже перестала там бывать. Я уже знала все, что можно было знать об этих монстрах, и ждала нашествия. Я пыталась предупредить окружающих меня людей, но в нашей политической ситуации на тот момент, это было бесполезно.
Все началось так тихо, что даже я пропустила этот миг. Просто в момент перестройки, когда на улицах и в домах было неспокойно. Когда наши соотечественники выходили на баррикады и боролись за свободу, на тихих удочках Охты, что в Петербурге, стали пропадать люди. Маленькая трещинка, в которую, я едва могла заглянуть когда-то, вышла за границы знакомой квартиры. Она протянулась на несколько километров, и рассекла целый район города пополам. Тысячи людей могли ходить вдоль пространственного разлома, перешагивать через него, и ничего не происходило. Автомобили проезжали мимо, не задевая связующей нити. Но временами, трещина приоткрывалась, и случайный прохожий попадал в межвременье и межземелье. Где и пропадал навсегда. Сначала редкие, случаи стали повторяться. Компетентные органы, как не старались, ничего не могли с этим поделать. Люди стали пропадать все чаще и чаще. А в обратном направлении, к нам, стали проникать никому не известные, не видимые большинству, энергетические монстры. Это была разведка боем.
Вдруг, сначала в нашем городе, а потом и по всей стране, стали происходить странные вещи. Совершенно здоровые, молодые люди, резко теряли силы и интерес к жизни. Они увядали, как цветы на корню. И умирали. Беременные женщины теряли детей при неопределенных обстоятельствах, и погибали сами. Симптомы болезни были настолько необъяснимы, что врачи стали валить все на политический стресс, нестабильность и неустроенность. Но вскоре, эпидемия невероятной болезни переступила границы. И перед планетой встал вопрос выживания.
Одновременно с этими событиями, в городе, а потом и в мире, увеличилось количество сумасшедших, утверждающих, что видят полупрозрачных людей. Домашние животные стали более агрессивными без причин. В домах, где погибали целые семьи, перед гибелью громко лаяли собаки, мяукали кошки или орали птицы.
Нашествие началось.
Я оберегала свою семью и друзей, как могла. При этом всеми силами старалась найти людей, способных, как и я, видеть и слышать пришельцев. Людей, способных спасти нашу цивилизацию.
И вот они меня нашли. Я была счастлива. Обнаружить меня было достаточно просто. Найдя пространственную щель и определив ее границы, организация вышла на моего друга и на его прибор. А тот рассказал обо мне. И о моем пристрастии «слушать». Он ничего больше не знал, но точно назвал мое имя. Тогда они и пришли. К этому времени, почти все сумасшедшие, давно были выпущены из клиник и работали на организацию. Все, кто мог, смотрел и слушал. Все искали пути к спасению. Но других надо было не только слышать и видеть. Для того, чтобы их уничтожить, их надо было понимать. И много о них знать. Я знала и понимала…
Теперь у меня была работа. Работа по спасению мира. И все мои знания были больше, чем необходимы.
Здесь, на острове людям ничего не угрожало. Другие не выносили воды. В их мире ее просто не было. Доставка на остров была сложной, поэтому мы были уверены, что не один из них сюда не просочился. К тому же остров изобиловал домашними животными, которые сразу среагировали бы на вторжение. Остров был заселен родными и близкими тех, кто работал на организацию, кто видел и слышал. Мы бывали здесь не часто, но точно знали, что наши родственники в безопасности. Иногда сюда привозили людей, чудом вырванных из лап страшной болезни. Чаще всего – беременных женщин. Здесь они проходили реабилитацию, а потом эвакуировались в такие же безопасные точки. Их было немного. Мы все их знали наперечет. Доставка туда производилась так же сложно, как и сюда. На всякий случай. Но всех спрятать было невозможно. Нужно было искать другие методы борьбы. И мы искали.
- Здравствуйте, дорогие Земляне. С вами опять я, - моей первой работой в организации стало радио. Я больше всех знала о пришельцах, и в мои обязанности вошло общение с людьми. Мне предстояло поделиться своими знаниями с теми, кто не знал, что делать и как себя вести, с теми, кто не видел и не слышал, с теми, кто не понимал, что происходит.
- Вспомним, фрагменты вчерашнего вещания. Что мы знаем про них? Они боятся воды. Что еще? Они уходят от животных. Почему? Потому что те все видят!!! Они подскажут, если к вам в дом проник чужой. Берегите животных. Наблюдайте за ними.
- …Основные правила поведения…не открывайте двери на звонки, если за дверью никого нет. Не выключайте свет. Они не любят электричества. Только живую энергию. Если кто-то из вашей семьи или друзей резко теряет силы, сознание, или стареет, срочно вызывайте спецпомощь… Обо всех странных, непонятных, пугающих случаях срочно сообщайте по телефонам… Дай Бог вам удачи. До встречи завтра… - и так каждый день.
Мы, те, кто работал в организации, почти все время проводили на материке. У нас, как и у животных, был удивительный иммунитет к другим. Они ничего не могли нам сделать. Они ненавидели нас. Они нас боялись. Мы никогда не попадали в их сети. Напротив, они иногда попадали в наши. Но нас было немного. Считанные единицы. Только иммунитетом спасти цивилизацию мы не могли. Лучшие умы мира были брошены на разработку ловушек для пришельцев. Нам надо было найти оружие против них. Кроме этого, мы должны были найти способ закрыть пространственную щель. Наши ученые даже не подозревали о существования таких возможностей. Им надо было срочно совершать великий прорыв в современной науке. А нам сохранить людей.
***
Было утро. Я выгуливала своих питов в ближайшем парке. Солнце било в глаза. Весна вступала в свои права. Впереди был долгий насыщенный день. Вдруг, мои собаки насторожились. Из глубины парка раздавался тихий плач. Мы рванули на звук. Маленькая девочка сидела в кустах и смотрела на нас. Она была одна. Почему? Как она выжила без родителей? Мои собаки, увидев ребенка, радостно завиляли хвостами. Значит девочка чиста. Я взяла ребенка на руки. Она перестала плакать и потянулась к собакам. Мы пошли домой.
Мне предстояло решить проблему, удивительного спасения беззащитного маленького ребенка в большом парке, наводненном пришельцами. Может быть она избранная, и у нее иммунитет. Как узнать у младенца, слышит ли он других, видит ли их? Такая задача встала передо мной впервые. И я должна была ее решить. Я чувствовала, что в этом ребенке спрятаны ответы на многие наши вопросы.